"Именно в этот раз" - читать интересную книгу автора (Грегори Джил)

Глава 10

Утреннее солнце окрасило Стоунклиф-Парк в очаровательный розовый цвет. Его лучи заливали столовую, ложась блестящими бликами на серебряные блюда, буфет, рамы картин и на каштановые локоны новоиспеченной графини, которая одна сидела за длинным столом, медленно жевала хлеб с маслом и с отсутствующим видом пила кофе из фарфоровой чашечки.

Джози плохо выспалась и чувствовала себя совершенно измученной. Под глазами у нее набрякли мешки, а в голову, казалось, набился колючий песок. Простушка Джози Купер Баркер ощущала себя сейчас именно самозванкой. Помимо всего прочего – также из-за элегантного шелкового утреннего платья, которое принесла ей Девон. Раньше у Джози было только одно-единственное скромное ситцевое платьице. А теперь ее шкаф битком набит нарядами: утренними туалетами, платьями для прогулок, для чаепитий, для путешествий, для вечерних приемов. Платьями из кружев, шелка, бархата, муслина, атласа и тюля.

В комоде полным-полно перчаток, вееров, носовых платков, чулок и нижних юбок. Все это мистер Лэтерби купил в Нью-Йорке, для самозваной графини, жены графа Стоунклифа.

И она обязана, любыми способами обязана убедить всех, с кем будет встречаться в ближайшие дни, недели и месяцы, что они имеют дело с настоящей леди – элегантной и хорошо воспитанной.

Необходимо сделать это, и не только для себя. С прошедшей ночи в душе Джози что-то изменилось. Даже не что-то, а все. Теперь она думала не только о своих собственных интересах и целях, о необходимости соблюсти условия, поставленные ей Итэном.

Джози нужно заботится и о нем. Ведь у Итэна есть долг перед своим родовым гнездом, слугами и служащими, он обязан умело распорядиться огромным наследством, которое отец целиком передал младшему сыну, хотя между ними и не было особой любви и близости.

Не зная, конечно, всех сложностей взаимоотношений между членами этой семьи, Джози понимала, однако, как важно для Итэна сохранить честь своего рода. Настолько важно, что вопреки своим обетам он вернулся в Англию, дабы занять подобающее ему место в обществе, хотя, с точки зрения Джози, граф Стоунклиф выглядел и продолжал бы выглядеть гораздо естественнее в каком-нибудь салуне, среди табачного дыма, бутылок виски и карт.

– Ужасно, леди Стоунклиф, просто ужасно! – Мистер Лэтерби словно ураган ворвался в библиотеку, не замечая от волнения, что его очки сползли на самый кончик носа. – Гости! Уже! А мы не успели ничего отрепетировать! Четверть часа назад его сиятельство выехал верхом на прогулку. Какое-то время его не будет, и нам… то есть вам придется принимать гостей одной.

Лишь только он умолк, в дверях появился Перкинс.

– Миледи, мистер Оливер Уинтроп явился засвидетельствовать вам свое почтение.

– Кто? – Джози сморщила нос. Имя вроде знакомое. – Черт, да кто же это? – начала размышлять она вслух и вздрогнула, когда Люкас Лэтерби больно ущипнул ее за руку. – Я хочу сказать, что очень рада. Позовите его… то есть проводите его…

Заметив, что Лэтерби закатил глаза и вообще находится чуть ли не на грани апоплексического удара, Джози тут же поправилась:

– …в гостиную для утренних приемов.

В последний момент она все-таки вспомнила, где следует встречать ранних гостей.

– Ну ладно, я виновата, – бросила она Лэтерби, когда дворецкий удалился. – Но это было так неожиданно, и потом вы сами сказали – у нас не хватило времени на репетицию…

Джози не закончила фразу: она вдруг вспомнила, кто такой Оливер Уинтроп. Тот самый отвратительный кузен Итэна, который должен был унаследовать Стоунклиф-Парк в случае, если Сэвидж откажется выполнить условия отцовского завещания.

– Пойду-ка я, не надо заставлять его ждать, – пробормотала Джози, сразу почувствовав антипатию к гостю, и ринулась к двери.

Лэтерби тихонько выругался про себя и воскликнул:

– Нет, нет, нет! Джозефина… леди Стоунклиф! Сколько раз вам надо повторять: благовоспитанные дамы не носятся по комнате, как… как скаковые лошади перед финишной прямой.

Джози разом остановилась, проклиная в душе свою неловкость.

«Не торопись, Джо. Думай, прежде чем говорить, двигайся грациозно, не тереби пальцами одежду, не шаркай ногами, не смейся слишком громко, не шлепайся в кресло, не пялься на окружающих и прикрывай рот, когда зеваешь».

Повторив про себя эти преподанные ей Лэтерби во время путешествия правила, словно молитву, Джози двинулась по коридору медленной, величавой походкой. Но вдруг вспомнила, что понятия не имеет, какая из многочисленных дверей ведет в нужную гостиную. Охваченная паникой, Джози сбилась с шагу и уже хотела повернуть назад и просить о помощи Лэтерби, но тут заметила Перкинса, который терпеливо поджидал хозяйку, чтобы открыть перед ней дверь.

– Спасибо, Перкинс, – прошептала она.

– К вашим услугам, миледи.

Обошлось! С бешено бьющимся сердцем Джози вошла в просторную, залитую солнцем гостиную с окнами в сад. Толстый маленький человечек с высоким лбом, гладкими розовыми, как у ребенка, щеками и маленькими водянистыми глазками, чем-то напоминавший поросенка, шагал взад и вперед перед камином.

При виде графини он замер, его пальцы мертвой хваткой вцепились в трость с набалдашником из слоновой кости. Уинтроп был одет в щегольские брюки в серую и черную полоску и короткое пальто с черными галунами. Его темно-каштановые волосы, разделенные посередине ровным пробором и прилизанные на макушке, блестели от бриолина.

– Доброе утро, – вежливо сказала Джози, хотя ей совсем не понравилось, как гость выпучил на нее свои поросячьи глазки. – Вы кузен моего мужа, насколько я понимаю. Я… – Она внезапно смолкла. Как представиться? Леди Джозефина? Зовите меня просто Джози? Или леди Сэвидж? Все, что Лэтерби говорил насчет титулов и рангов, напрочь вылетело у нее из головы. – Я… – механически повторила Джози, сглотнула и выпалила: – Я очень рада нашему знакомству.

– Леди Стоунклиф, я польщен.

Уинтроп окинул ее взглядом с ног до головы. И выглядел он при этом не польщенным, а скорее недовольным.

Неужели она делает что-то не так? Неужели он видит по ее поведению и каким-то другим неуловимым признакам, что жена Итэна не принадлежит к его кругу? Уинтроп явно испытал шок, но спрятал свое раздражение за фальшивой улыбкой.

– Теперь я и ваш кузен, миледи. Прошу вас, называйте меня просто Оливер. Могу ли я…

– Да, называйте меня Джозефина.

Вошедший в гостиную Лэтерби слегка кашлянул, и Джози быстро добавила:

– Знакомы ли вы с мистером Лэтерби? Это поверенный в делах моего мужа. – Вспомнив малознакомое слово, Джози ощутила прилив гордости. – Не хотите ли присесть, мистер… кузен Оливер? – тут же поправилась она и указала на кушетку, стоявшую за его спиной.

– Да, я не возражал бы.

На лице Уинтропа вновь появилась фальшивая, жеманная улыбка. Маленькие глазки с любопытством перебегали с Джози на Лэтерби и обратно. Его явно заинтересовало, почему это поверенный торчит в гостиной рядом с графиней, вместо того чтобы заниматься своими делами.

Лэтерби разрывался между желанием извиниться и уйти (а именно так и полагалось поступить в подобном случае) или остаться, дабы приглядывать за Джози и вмешаться в том случае, если она совершит какую-нибудь не подобающую леди оплошность.

– Все в порядке, мистер Лэтерби. Я знаю, что лорд Стоунклиф просил вас составить мне компанию и дождаться его возвращения, но сейчас, рядом с кузеном Оливером, я… не буду чувствовать себя одинокой. – И Джози одарила поверенного самым величественным взглядом, на какой была способна, хотя при этом покрылась мурашками от страха.

У мистера Лэтерби не осталось иного выхода, как покинуть гостиную, однако напоследок он бросил на свою подопечную предостерегающий взгляд. Оливер Уинтроп между тем устраивался поудобнее на кушетке.

На предложение выпить что-нибудь освежающее он ответил отказом:

– Нет, нет, дорогая леди. Я появился лишь для того, чтобы убедиться собственными глазами, что слухи, долетевшие до меня еще вчера вечером, правдивы. Да, я не чаял увидеть моего досточтимого кузена Итэна в Англии. Особенно учитывая то, при каких обстоятельствах он уехал отсюда.

– О?!

Джози не имела никакого понятия об этих обстоятельствах и решила ограничиться лишь ничего не значащим восклицанием. Слова Оливера Уинтропа, а главное, то, как он их произнес, произвели на нее большое впечатление. Под маской учтивости явно таилась глубокая ненависть к Итэну, и это пробудило в Джози еще большую неприязнь к его кузену. Скрывая любопытство, она ждала продолжения разговора. Ей и самой было интересно, почему Итэн отправился в Америку и упорно не хотел возвращаться на родину.

Возможно, сейчас это выяснится, если сделать правильный ход.

– Вы же знаете, какой произошел скандал. Ужасный скандал! Вряд ли моего кузена сейчас примут в высшем обществе. – Уинтроп сочувственно кивнул и уставился на Джози, медленно моргая ресницами и поджав губы.

Она отлично поняла его подспудную мысль: «Тебя тоже не примут».

– Я уверена, что вы ошибаетесь, – заявила Джози чуть более резко, чем требовали правила вежливости. Но в эту минуту ей было наплевать на этикет.

– О, напрасно вы так уверены. Эта девица, из-за которой он устроил безобразную сцену и даже кровопролитие…

– Девица? – повторила Джози неожиданно для самой себя тоненьким голоском.

Уинтроп тут же подался вперед, и на его губах заиграла усмешка.

– Моя дорогая кузина, не думайте, что я пытаюсь обескуражить вас или причинить боль. Нет, у меня совсем другие намерения. Я хочу лишь предупредить вас. У вашего мужа, простите за откровенность, отвратительный характер. И излишняя склонность к женщинам дурного поведения. По крайней мере так было раньше, – добавил он с сухим издевательским смешком, пожирая глазами свою собеседницу. – Дорогая, если вы собираетесь завоевать лондонское общество, вас ждет разочарование. Я лично нахожу американцев людьми весьма интересными и забавными, но многие мои друзья придерживаются другой точки зрения. Итэн здесь не в чести. Он унизил своего отца и брата, связался с какой-то потаскушкой низкого происхождения…

– Попробуй только назови ее имя, Оливер, и больше тебе не придется гулять по лондонским улицам, – раздался тихий, обманчиво мягкий голос.

Джози подскочила на месте и, обернувшись, увидела Итэна, который только что вошел в комнату.

– Дорогой! – закричала она, напуганная холодным, мрачным выражением его лица.

Господи, да он сейчас убьет Оливера Уинтропа, и его кровь запачкает этот красивый ковер и прелестные синие занавески! Да вообще новому графу Стоунклифу не стоит так поступать. Это плохое начало.

Но тут Джози несколько успокоилась: ведь пистолетов Итэн больше не носит, да и с другим своим ковбойским снаряжением расстался. Сегодня он был одет по английской моде – в панталоны для верховой езды и куртку. И все же этот высокий мрачный человек, стоявший посреди комнаты, расставив ноги, сжав кулаки и сверкая глазами, казался весьма опасным. Не менее опасным, чем если бы он направил на Оливера свои заряженные «кольты».

Уинтроп, видимо, разделял чувства Джози, потому что зарылся поглубже в подушки. Его лицо побелело как мел. Он смотрел на Итэна разинув рот, словно перед ним явился сам дьявол в облаке черного дыма.

– Ку-кузен! – хрипло воскликнул Уинтроп, пытаясь изобразить радушие. – Я же только…

– Заткнись, Уинтроп. Ни слова больше. И поскорее убирайся отсюда.

– Но… но…

Итэн быстро подошел к Оливеру и, ухватив за шиворот, приподнял с кушетки.

– Очевидно, мне еще не раз придется встречать тебя в клубах, на балах или за картами, – сказал он уже спокойным, вежливым тоном, сохраняя, однако, угрожающий блеск в глазах. Но, черт побери, я не желаю больше видеть тебя ни здесь, ни в моем лондонском доме. Ясно? Ты познакомился с моей женой, удостоверился, что я вернулся, и понял, что твоим грязным лапам уже не дотянуться до Стоунклиф-Парка. Все, нам не о чем больше говорить.

– Помилуй, Итэн, зачем же так злиться…

Кулак Итэна врезался прямо в лицо Оливера, и с такой силой, что бедняга снова рухнул на кушетку.

– Итэн! – Джози метнулась к мужу, который потирал костяшки пальцев. – Ты поранишь себе руки! Господи, можно было ударить послабее.

– А как же я? – Задыхаясь от ужаса, Уинтроп делал неуклюжие попытки встать. – Я, кажется, ослеп! Да, ослеп! Боже милосердный, Итэн, ты остался все таким же безумцем! Насилие! И только потому, что я нанес тебе визит вежливости.

Итэн обогнул кушетку и поставил Оливера на ноги. Совсем перетрусив, тот слабо махал руками, пытаясь освободиться. Но кузен уже волок его к дверям, покрепче ухватив за шиворот. Прибежал Перкинс и широко распахнул дверь парадного входа. Итэн вышвырнул хнычущего Уинтропа на залитую солнцем лужайку.

– Больше не принимать, – приказал он дворецкому, который закрывал двери под аккомпанемент жалобных завываний гостя.

– Да, сэр. Прошу прощения, сэр.

– Ты зачем развлекала этого сукина сына? – рявкнул Итэн, вернувшись в гостиную.

Джози замерла, испуганная яростью, звучавшей в его голосе.

– Потому что он пришел с визитом. И я думала, что леди должна вести себя учтиво. Тогда перечисли мне людей, с которыми я могу общаться, – добавила она рассерженно.

Почему Итэн на нее злится? Ведь она хотела только одного: предстать перед гостем в качестве послушной, благовоспитанной жены.

– Возможно, я так и сделаю. Лэтерби!

Пока Итэн метался взад и вперед перед камином, в коридоре раздались шаги поверенного.

– Моя жена только что сплетничала обо мне с кузеном Оливером. В ее воспитании тобой допущены большие пробелы.

Лэтерби метнул на Джози такой взгляд, что она готова была провалиться сквозь землю.

– Да, милорд, – сказал поверенный смиренно. – Я виноват, милорд.

– Но ведь это неправда, – возразила Джози, последовав за Итэном, подошедшим к окну. – Ничего подобного не было, никаких сплетен.

Итэн вдруг резко обернулся, и Джози остановилась как вкопанная.

– Разве? – Насмешливо улыбаясь, Итэн окинул жену уничижительным взглядом с ног до головы. – Тебе еще многому придется научиться. Пока ты еще не понимаешь, какой должна быть настоящая английская леди. Лэтерби, ты пожалеешь, что родился на свет, если не сумеешь внушить это моей жене. Занимайся с девчонкой денно и нощно, обучи ее надлежащему поведению, иначе я с вас обоих сниму скальп!

Он рванулся к двери, не удостоив Джози взглядом, но на пороге остановился и проворчал через плечо:

– Да, чуть не забыл. Сегодня нам придется ехать на званый ужин, черт бы его подрал. Так что подготовься как следует. На прогулке меня угораздило наткнуться на леди Таттэрсел, а она отговорок не принимает.

Хмурый, словно туча, граф удостоил наконец жену взглядом.

– Мы выезжаем ровно в семь. Будь готова. Боже, помоги мне, – пробормотал он еле слышно и вышел из комнаты.

Выйдя из замка, Итэн свернул влево и быстро зашагал по тропинке, ведущей в парк. Необходимо проветриться и успокоить разгулявшиеся нервы. Он шел очень быстро, не замечая ничего вокруг. Принес же черт этого Оливера! При виде его ненависть вспыхнула у Сэвиджа с прежней силой – как и тогда, много лет назад. Господи, куда подевалось его знаменитое хладнокровие? Что сталось с Итэном Сэвиджем, наемным стрелком, прославившимся своей выдержкой?

Стоило ему встретиться с Уинтропом, и в его крови снова запылал огонь. И образ Молли опять встал перед глазами, а ведь он давным-давно поклялся вычеркнуть его из памяти. «Наверное, я никогда и не забывал о ней», – думал Итэн, шагая по зеленой траве. Перепрыгнув через ручеек, Итэн направился к куще деревьев.

Он, точно наяву, слышал серебристый голосок Молли, ощущал хорошо знакомый свежий запах розы и ванили.

«Входи же, Итэн. Я так по тебе соскучилась! Итэн, ну зачем? Эти цветы стоят уйму денег. Ты вовсе не обязан каждый раз что-то мне дарить!»

Милая, невинная Молли. Воспоминания разрывали его сердце. Как они любили друг друга! И как она ему доверяла! Но Боже мой, какая участь постигла ее за то, что она осмелилась полюбить графского сына!

Итэн сел на ствол упавшего дерева и закрыл лицо руками. После возвращения в Англию боль стала еще острее. Она, видно, никогда его не отпустит.

Прошло несколько минут. Оглядевшись по сторонам, Итэн заметил впереди, ярдах в ста, за пригорком, маленький домик, наполовину скрытый старыми деревьями. Коренастый мужчина, коловший дрова, показался ему смутно знакомым. Он медленно привстал и вгляделся попристальнее.

Не может быть. И все же…

Итэн бросился к домику со всех ног.

– А мне сказали, что ты рассчитался и не живешь больше в Стоунклиф-Парке! – воскликнул он, остановившись возле широкоплечего седого мужчины, который, увидев его, отложил топор.

– Да, это так, но живу я по-прежнему здесь.

– Совсем близко…

– Ты хочешь, чтобы я уехал, парень? – спросил старик, сдвинув редкие седые брови и устремив на Итэна проницательный взгляд.

– Нет, конечно, нет.

Итэн не мог оторвать глаз от человека, который когда-то заменил ему отца. Он учил его ездить верхом, стрелять, лечить у щенка пораненную лапу. А мальчик ходил за ним хвостом и по целым дням смотрел, как тот работает. Итэн сглотнул комок, застрявший в горле, и шагнул вперед с распростертыми руками.

– Хэм! – Произнеся это имя, Итэн почувствовал, что его сердце стучит словно молот о наковальню, а на душе становится тепло. Он глубоко вздохнул и обнял старого седого конюха. – Хэм, отец, я чертовски рад видеть тебя снова.

– Значит, ты так и не нашел того, что искал, парень? А я-то надеялся…

– Что же, по-твоему, я должен был найти? – спросил Итэн, ошеломленно уставившись на Хэма. На столе перед ним стояла крошечная чашечка с дымящимся чаем.

– Счастье. Покой. Любовь к хорошей женщине, которая ответит тебе тем же. – Хэм пригладил усы, задумчиво разглядывая своего собеседника. Как изменился этот мальчик! Превратился в настоящего мужчину. – У тебя всегда была беспокойная душа, сынок. Я думал, в Америке ты угомонишься.

– Я вернулся сюда. С меня довольно и этого. Хэм не сводил с Итэна своих проницательных карих глаз, отливавших желтовато-зеленым цветом под лучами солнца, освещавшими комнату.

– Вижу, на душе у тебя по-прежнему смута. Ты все еще… – Старик умолк, чуть было не сказав: «Ты все еще несчастлив».

– Я смирился со своей судьбой.

– И у тебя нет никаких надежд?

– Надежд на что? – удивился Итэн. – На душевный покой и счастье? Вообще-то я вел в Америке довольно беспорядочную жизнь. Но иногда чувствовал себя в ладу со всем миром. Когда спал под звездами в пустыне Аризона или скакал на лошади по Скалистым горам. На такую красоту даже больно смотреть. И я был совсем свободен: никаких оков, никаких обязательств.

– Бывают и приятные оковы.

– Тебе нравятся оковы и обязательства? – Короткий смешок Итэна гулко прозвучал в маленькой, идеально чистой комнате. – Чего-чего, а этого у меня теперь в избытке.

– Ага. Понятно. Шикарное поместье, титул, унаследованный от отца. Много домов в Лондоне. Состояние, которому позавидует любой. И к тому же жена.

– Да, ты прав, жена. – Итэн залпом выпил чай и опустил чашку на стол.

Этой ночью Джози была чертовски хороша! Какие у нее невероятные фиалковые глаза и густые блестящие волосы, так красиво окутывающие обнаженные плечи! Итэн хмуро уставился в пустую чашку. Жаль, что под рукой нет виски. Оно успокоило бы его и помогло забыться.

– Я уже слышал о ней. – Вытащив трубку и табак, Хэм поудобнее уселся в кресле. Старик заметил, что при слове «жена» щеки Итэна приобрели кирпично-красный оттенок – в точности под цвет ветхого ковра, лежавшего под ногами молодого графа. Подавив улыбку, он с нарочитой небрежностью добавил: – Слухи разлетаются быстро. Говорят, она прелестна. Вот почему я немного удивился…

Хэм замолчал.

– Что же тебя удивило? – Итэн прищурил глаза, а старик уминал табак с таким видом, словно это было самое важное на свете дело.

– Да то, что ты и после женитьбы не успокоился. Или это брак не по любви?

Итэн отрывисто рассмеялся, провел рукой по волосам, потом встал и, спотыкаясь, начал бродить взад и вперед по слишком тесной для него комнате.

– В остроте ума тебе не откажешь, Хэм, – как и прежде. Да, ты прав. Я женился не по любви. Я женился из-за наследства, потому что такова была воля покойного отца… К тому же я был сильно пьян, я торопился, гнев и презрение затмили мой разум. Я женился на грошовой воровке и теперь вынужден выдавать ее за знатную леди.

Итэн вздохнул, заметив недоверчивый взгляд Хэма.

– О нет! – воскликнул тот. – Нет, Итэн!

– Да. – Губы Итэна скривились в циничной усмешке. – Я решил, что лучше объяснить тебе все сразу.

Когда Итэн закончил рассказ, старик тихо присвистнул.

– Значит, ты совсем не любишь эту девушку? И расстанешься с ней через полгода?

– И даже раньше, если она допустит какую-нибудь ошибку и сорвет мои планы. – Итэн удивился, почувствовав, как при мысли об этом внутри у него все сжалось. Он вспомнил прошлую ночь, когда Джози стояла возле него на коленях, пытаясь утешить, и рассказывала о своем прошлом. У нее тоже никогда не было дома.

Итэн видел, что ее глаза полны неподдельного сочувствия и нежности. Но насколько она искренна? Насколько можно ей верить? А может, его женушка ломает комедию? Сегодня утром она вроде бы всерьез забеспокоилась о его руке… Любая другая женщина упала бы в обморок, став свидетельницей драки, или подбежала бы к упавшему гостю, начала извиняться и оправдываться. Любая – только не Джози.

Неизвестно почему Итэн вдруг вспомнил Молли. Какие они разные! И по характеру, и внешне. Молли была совсем маленькой, изящной, а ее волосы черным водопадом струились по спине. Белоснежная кожа, розовое красивое ирландское личико, светившееся нежностью и добротой. Неопытная, застенчивая, она совсем не знала жизни и не подозревала, что люди могут быть такими злыми и жестокими. Совсем другое дело эта Джози Купер…

Подумав о ней, Итэн заскрипел зубами. Да, она тоже потрясающе красива. Эта роскошная грива волнистых медных волос, чуть раскосые глаза невероятного фиолетового цвета, в которых таится столько соблазна! Но Джози выше ростом и стройнее, чем была Молли, однако не менее соблазнительна, более игрива и чувственна. Как бы часто Итэн ни напоминал себе, что Джози жалкая карманная воровка, лгунья, что с такой женщиной нельзя связывать свою судьбу, все же в его крови все больше разгорался огонь желания.

Все это он и поведал откровенно старине Хэму, внимательно наблюдавшему за Итэном сквозь клубы табачного дыма.

– Но ведь ты уже связал с этой девушкой свою судьбу, сынок.

– Не надолго.

– Что же будет делать здесь эта девчушка, когда ты ее бросишь?

– Пусть сама решает. Денег я ей дам достаточно. Пусть делает все что угодно. Только бы не мешала мне.

Итэн встал, задев стулом о ковер.

– Мне пора возвращаться, Хэм. Но я тревожусь о тебе. Как тебе живется? Доволен ли своим домиком? Может, переедешь в замок? В восточном крыле найдется с дюжину пустых комнат. Выбирай любую!

– Я уже выбрал. – Хэм потрепал Итэна по плечу своей скрюченной от старости рукой, и они вместе направились к двери. – Но если ты позволишь мне удить рыбу в твоем пруду, собирать ягоды в лесу и немного охотиться, не боясь, что меня обвинят в браконьерстве… – он усмехнулся, заметив быстрый пронизывающий взгляд Итэна, – тогда жизнь у меня вообще будет первый сорт.

– Ах ты, старый прохиндей, – проворчал Итэн, пытаясь скрыть свое волнение и растроганность.

Они вышли на улицу. Все вокруг сияло золотом в ослепительных лучах полуденного солнца. Как и в старые добрые времена, Итэн шагал среди зеленого моря трав, а рядом с ним был Хэм. Он окинул старика долгим внимательным взглядом.

– Скажи, что тебе еще нужно, Хэм? Я все для тебя сделаю.

– У меня есть все необходимое.

– На следующей неделе, когда вернусь из города, сам наколю тебе дров.

Хэм хмыкнул и вытащил изо рта трубку.

– Нет, сынок, – твердо сказал он. – Не надо. Это никуда не годится. Ты теперь граф, а не проказливый мальчишка.

– Да разве ты меня остановишь, старик? – ответил Итэн, взглянув на Хэма с шутливым вызовом. – За последние десять лет я нарубил кучу дров, ни у кого не спрашивая разрешения. Значит, и тебе могу помочь, черт подери!

Похлопав Хэма по спине, Итэн неторопливо двинулся к дому. Настроение у него заметно улучшилось.

Хэм смотрел ему вслед с самыми противоречивыми чувствами. Он был очень рад возвращению Итэна. И в то же время душа у него болела за мальчика, которого когда-то, много лет назад, он взял под свое крыло. Паренек в детстве был лишен ласки и радости и не нашел их до сих пор.

Правда, Хэм заметил, что при упоминании о жене в глазах Итэна блеснул огонек. А это внушает некоторую надежду, хотя Итэн наговорил о супруге много жестоких слов. И Хэм твердо решил, что в ближайшие дни – и чем раньше, тем лучше – ему самому надо встретиться с новой графиней Стоунклиф и посмотреть, что она за птица.