"Поцелуй страсти" - читать интересную книгу автора (Киддер Джейн)

12

— Хотя Виктория поначалу и противилась, я все же уговорила ее принимать Майлза, — сказала Фиона, с такой силой сжимая свою чашку, что побелели костяшки пальцев.

— Что ж, вам повезло куда больше, чем мне, — вздохнула Регина Уэлсли. — Мне не удалось заручиться согласием этого юного хлыща со стеком, которого я называю своим внуком.

Фиона, услышав это чрезвычайно неприятное для себя известие, укоризненно посмотрела на Регину.

— Не удалось? Как же так?

Регина печально покачала головой.

— Увы, дорогая моя… Но это ничего не значит. Он все-таки явится к вам с визитом.

— Вы уверены в этом, миледи?

— Вполне.

— На чем же основана ваша уверенность?

Регина выразительно помолчала, хорошо понимая, что гостья изнывает от любопытства, но потом все-таки сжалилась:

— Я расскажу обо всем, что мы задумали, родителям Майлза.

— Правда? — Фиона с шумом втянула в себя воздух, не зная, что и сказать. Признаться, она не была уверена, что отца Майлза следовало ставить в известность об их безрассудном плане. — А… каким же образом? Письма через океан идут долго…

— О, все очень просто. Они едут сюда.

От удивления глаза Фионы округлились.

— Кто едет?

— Джеймс и Мери, — пояснила Регина, явно недовольная непонятливостью Фионы. — Я только что получила от них письмо.

— Ваш сын и его жена? — для верности переспросила леди Пемброк.

— Да, и они везут с собой детей.

— Как, всех? — изумлению Фионы уже не было предела.

Регина не выдержала и расхохоталась, всплеснув руками.

— Почти. Стюарт не приедет.

— Стюарт… — машинально произнесла Фиона. — Боюсь, что я не помню, какой это по счету ваш внук…

— Он родился сразу же после Майлза, — пришла на помощь гостье Регина. — Учится в Бостонском университете, знаете ли, и не может бросить учебу. Зато всех остальных детей Джеймса и Мери вы увидите. Они прибудут в Англию через несколько недель.

Фиона на миг прикрыла глаза, пытаясь разобраться в потоке хлынувших на нее сведений. Что-то здесь не так, но что? Не в силах разгадать эту загадку, она вопросительно глянула на Регину.

— Извините, виконтесса, но я не понимаю, какое отношение приезд вашего сына и его отпрысков имеет к визитам Майлза в Пемброк-хаус.

— Очень жаль, что вы не замечаете очевидных вещей, — произнесла виконтесса. — Прежде всего приезд отца означает, что Майлз не соберет вдруг чемоданы и не удерет в свою любимую Америку, а пробудет у меня еще долго. К тому же, если родители Майлза одобрят наш с вами план — а я не сомневаюсь, что так оно и будет, — наше предприятие обретает большие шансы на успех.

— Потому что… — начала Фиона.

— Потому что мнение Джеймса и Мери кое-что для Майлза значит. Если родители одобрят его предполагаемый брак с Викторией, он, зная о том, что и я стремлюсь к тому же, скорее всего не сможет ответить нам отказом.

Фиона откинулась на спинку стула, изо всех сил стараясь изобразить на лице такую же уверенность в успехе предприятия, какая была запечатлена на лице виконтессы Эшмонт.

Майлз вечером остался дома, чтобы за ужином раз и навсегда поговорить о невозможности брака с Викторией.

Они отведали отварного лосося и спаржи под белым соусом, после чего перешли в любимую гостиную Регины и раскинулись в креслах.

— Итак, дружок, — сказала виконтесса, отпивая из чашки с шоколадом, — о чем ты хотел со мной поговорить?

Майлз, отхлебнув бренди, с ленивой улыбкой осведомился:

— С чего это ты, бабуля, решила, будто я хотел с тобой что-то обсудить?

— Как же иначе? Разве в противном случае ты бы остался дома наедине со старухой?

— Вот тут ты ошиблась. Нет на свете собеседника умнее и интереснее тебя. — Он поднялся с места, обошел вокруг стола и, пододвинув себе стул, уселся рядом с виконтессой. — Однако не стану лукавить. Я и вправду хотел серьезно с тобой поговорить и уверен, ты знаешь, на какую тему.

— О леди Виктории?

— О ком же еще? Мне бы не хотелось тебя расстраивать, бабуля, но скрывать того, что у меня на душе, я тоже не намерен.

— Позабудем на время о тонкостях обхождения, Майлз. Говори все, как есть.

— Коли так, слушай: ни жениться на Виктории, ни ухаживать за ней я не собираюсь. — Заметив, что Регина набрала в грудь побольше воздуха, чтобы с ним заспорить, Майлз поднял руку, призывая ее к молчанию. — Ты позволишь мне высказаться до конца?

Виконтесса кивнула.

— Готов признать, что эта леди меня заинтриговала. Сам не знаю, почему — нам с ней удалось обменяться лишь несколькими связными фразами, — но тем не менее это так.

Не сдержавшись, Регина перебила внука:

— Возможно, потому, что это была единственная в графстве девушка, которая не бросала на тебя восторженных взоров!

— Не хочу спорить, — пожал плечами Майлз, — может, так оно и есть. Скажу одно: как бы то ни было, волочиться за ней я не стану.

Регина приложила все силы, чтобы не выдать своего разочарования.

— Это почему же?

— Потому что через неделю я уезжаю.

— Понятно, — протянула виконтесса. — Ты уже предпринял для этого какие-то шаги?

— Сегодня я зарезервировал для себя каюту на корабле. Поскольку лошадей, которые соответствовали бы моим требованиям, я здесь не нашел, мне остается лишь вернуться в Америку и там продолжить свою работу.

— Послушай, Майлз, — задумчиво сказала Регина, — если бы некая причина заставила тебя пробыть в Англии еще три или четыре месяца, ты стал бы, как ты изволил выразиться, волочиться за Викторией?

Майлз решил, что на этот гипотетический вопрос можно дать утвердительный ответ — ему нетрудно, а старушке радость.

— Разумеется, почему бы и нет? — легкомысленно ответил он.

И по торжествующей бабушкиной улыбке понял, что совершил серьезную ошибку.

— В таком случае, мой мальчик, — сказала виконтесса, — тебе придется снять дорожный костюм и снова нарядиться франтом, поскольку, я уверена, ты сейчас же побежишь к агенту и сообщишь ему, что твой отъезд откладывается.

— Это с какой же стати? — сварливо поинтересовался Майлз.

На губах Регины заиграла победная улыбка.

— Да с такой, мой милый, что в Англию едут твои родители со всеми своими чадами. Сейчас, когда мы с тобой разговариваем, они уже плывут на корабле через океан. — Виконтесса поднялась с кресла, подошла к письменному столу и, взяв письмо Уэлсли-старшего, передала его Майлзу.

Несколько раз перечитав послание, Майлз удивленно поднял глаза на бабушку.

— Не понимаю, с чего это они вдруг снялись с насиженного места?

Регина с самым невинным видом пожала плечами.

— Возможно, потому, дорогой, что они уже целую вечность не были в Англии и им захотелось меня навестить.

— Что ж, — пробормотал Майлз. — Это другое дело. Придется мне, видно, переменить свои планы.

— Я не сомневалась, что так оно и будет, — хихикнула виконтесса, и ее глаза радостно блеснули. — Вообрази только — вся семья соберется на лето под кровом нашего старого дома! К тому же тебе представится возможность поухаживать за Викторией.

Майлз хотел было не слишком лестно пройтись насчет Виктории, но, поглядев на сияющую бабушку, передумал.

В самом деле, почему бы ему и не поухаживать за Викторией — так сказать, в порядке опыта? В конце концов, если Виктория станет с ним полюбезнее, он утрет нос этому щеголю Александру Шоу, который, похоже, не склонен верить в такую возможность!

Ехидно бросив на Регину колючий взгляд, он сказал:

— Похоже, бабушка, ты поймала меня на слове, и от прогулок с леди Викторией мне не отвертеться. Тем не менее я бы хотел, чтобы ты уяснила себе одну вещь.

— Это какую же, мой милый? — доброжелательно осведомилась виконтесса.

— Даже если я и пройдусь разок-другой под ручку с Викторией, это вовсе не значит, что я на ней женюсь.

Регина отмахнулась унизанной перстнями рукой, словно открещиваясь от такой крамольной мысли.

— Бог с тобой, дружок, никто не будет тащить тебя к аналою силком! Я лично верю в то, что природа и время сами все расставят по своим местам.

Майлз рассмеялся и, поднявшись с места, запечатлел на лбу виконтессы поцелуй.

— Да уж знаем мы, ваше лордство, во что вы верите и на что надеетесь. И зря вы приплетаете к вашим рассуждениям природу — она остается для вас авторитетом, лишь пока события следуют начертанным вами курсом!

— Леди Виктория! Лорд Уэлсли хотел бы засвидетельствовать вам свое почтение! — объявила рыженькая Ребекка, останавливаясь в дверях гостиной.

— А кто такой, собственно, этот лорд Уэлсли? — спросил Хэррисон Гилфорд. Он сидел на диванчике рядом с Викторией и держал на колене тарелку с лепешками.

— Ну как же, — повернулась к нему девушка, — Майлз Уэлсли. Вы познакомились с ним у нас на званом вечере.

Хэррисон скривил губы в презрительной усмешке.

— С каких это пор он именует себя лордом?

— Он лично себя так не называет, — сказала Виктория, — просто Ребекка наивно полагает, что всякий, кто приезжает к нам с визитом, носит титул.

— Что ж, в данном случае она ошиблась, — Гилфорд голосом выделил слова «в данном случае».

Викторию несколько покоробило подобное недоброжелательство, но она ничего не сказала Харрисону, а обратилась к служанке:

— Ребекка, скажи, пожалуйста, мистеру Уэлсли, что я не могу его принять. Передай ему также, чтобы на будущее он запомнил — прежде чем являться к даме с визитом, следует сначала послать свою визитную карточку, а не врываться в дом самому.

— Боюсь, мадам, — произнесла, смущаясь, Ребекка, — я не смогу объяснить все это джентльмену как должно. Может быть, мне просто сказать, что сейчас вы заняты и примете его позже?

Виктория покачала головой.

— Ничего подобного. Нужно, в конце концов, дать мистеру Уэлсли понять, что, вне зависимости от того, как поступают в подобных случаях в Америке, здесь, в Англии, незваных гостей не привечают.

— Я вовсе не требую, чтобы вы меня привечали, — послышался в комнате звучный мужской голос. — Я проезжал мимо и зашел, чтобы передать вам приглашение.

Все, кто находился в комнате, устремили глаза на светловолосого молодого красавца, который возник в дверном проеме, словно чертик из коробочки, и принялся с самым невозмутимым видом разглядывать маленькую компанию.

Неожиданное появление Майлза Уэлсли вызвало неподдельное удовольствие у Ребекки, удивление и смущение у Виктории и до крайности разозлило Хэррисона Гилфорда.

— Черт возьми, Уэлсли! — воскликнул он, вскакивая на ноги с самым воинственным видом. — Что вы себе позволяете? Нельзя же, в самом деле, врываться в дамскую гостиную, точно в трактир!

— Прежде всего добрый день, Гилфорд, — улыбнулся Майлз. Судя по всему, он считал ниже своего достоинства отвечать на выпад Хэррисона. Повернувшись к Виктории, он сказал: — Я не стану злоупотреблять вашим терпением, миледи. Уделите мне одну только минуту вашего драгоценного времени — и я удалюсь.

Виктория строго сдвинула брови, однако, не желая нагнетать атмосферу враждебности, которая воцарилась в гостиной во многом благодаря усилиям Хэррисона Гилфорда, поднялась с дивана и вышла в холл, увлекая за собой Майлза.

— Это уж слишком, мистер Уэлсли, — бросила она на ходу, направляясь к лестнице. — Даже американцам следует иметь в виду, что гостиная британской леди неприкосновенна.

— Прошу меня извинить, миледи. Американцы подчас действительно бывают несносны. — Хотя Майлз, казалось бы, просил прощения, лукавое выражение его глаз говорило, что он ничуть не сожалеет о беспокойстве, которое причинил Виктории своим вторжением. — Как я уже говорил, я зашел только для того, чтобы пригласить вас завтра утром покататься верхом.

Виктория одарила его задумчивым взглядом.

— Если я задам вам вопрос, вы ответите на него откровенно?

— Мисс Пемброк, вы меня убиваете своим недоверием! Разве я могу позволить себе вам лгать?

— Прошу вас, оставьте эти глупости, — поморщилась Виктория. — Скажите лучше, вы способны говорить правду?

Майлз шутливо вскинул руку.

— Клянусь говорить правду и одну только правду, миледи!

— Отлично. В таком случае ответьте — вы приехали сюда оттого, что так захотела ваша бабушка, или пригласили меня кататься по своей собственной воле?

Майлза посерьезнел:

— Давайте, миледи, сразу кое-что проясним. Да, я люблю свою бабушку и готов на многое, чтобы ее ублажить. Но никто, повторяю, никто не заставит меня сделать что-то против моей воли. Другими словами, если бы мне не захотелось покататься с вами верхом, меня бы здесь не было.

Виктория внимательно всмотрелась в лицо Майлза, и у нее перехватило дыхание — до того был хорош собой этот американский потомок британских аристократов! Встретившись с ним взглядом и порозовев от смущения, девушка, сама того не желая, произнесла:

— Хорошо, мистер Уэлсли. Я принимаю ваше приглашение.

Заручившись согласием Виктории, Майлз не моргнув глазом спросил:

— Вы принимаете его, потому что так захотела ваша мачеха — или же сами не прочь со мной прокатиться?

Виктория озадаченно молчала — сказать по правде, она и сама не знала, что ответить. Майлз предложил ей на выбор два варианта ответа, но ни один из них не отражал с достоверностью того, что она думала на этот счет.

Собравшись с мыслями, она сказала:

— Как и вас, сэр, меня трудно принудить сделать что-либо против моей воли.

К большому удивлению Виктории, этот, в общем-то, уклончивый ответ, пришелся Майлзу по вкусу.

— Вот и отлично, — сверкнув белозубой улыбкой, произнес молодой человек. — Тогда я заеду за вами в десять утра.

Улыбка Майлза была настолько обезоруживающей и доброжелательной, что Виктории оставалось лишь улыбнуться ему в ответ.

— К тому времени я соберусь и буду вас ждать.

С этими словами она распахнула перед гостем входную дверь.

Помахав девушке на прощанье и крикнув: «До завтра, мисс Пемброк», — Майлз сбежал по ступенькам к коновязи — и тут заметил лошадь Хэррисона Гилфорда.

Оглянувшись и убедившись, что за ним никто не наблюдает, Майлз молниеносным движением расстегнул и ослабил подпругу.

— Если Гилфорд грохнется, сам будет виноват, — пробормотал он себе под нос. — Хороший наездник, прежде чем вскочить в седло, должен проверить, надежно ли затянута подпруга.

Завершив несложные приготовления к диверсии, которая нанесет ущерб гордости, а также мягким частям тела Хэррисона Гилфорда, Майлз вскочил на собственную лошадь и помчался прочь от Пемброк-хауса, хохоча во все горло.