"Ускользающая любовь" - читать интересную книгу автора (Крейг Джэсмин)

6

Наутро Кейт проснулась под ровный шум дождя; это был не вчерашний бурный грозовой ливень, а нудная небесная капель, зарядившая явно на целый день. Отвернувшись от унылого вида, открывавшегося за окном спальни, она встретилась взглядом с Блейком.

– Привет, – нежно произнес он.

– Привет.

От нахлынувших чувств у нее перехватило дыхание, но она заставила себя лишь улыбнуться в ответ, придав лицу как можно более беззаботное выражение. «Мне нельзя подавать вида, насколько он важен для меня, – подумала она, – ведь я прекрасно сознаю, что любить так безоглядно, как я люблю Блейка, отнюдь не безопасно».

Опыт взаимоотношений с родителями очень рано научил Кейт, что если ты любишь кого-то, то становишься уязвимым для обид и душевных ран, а ей так не хотелось терпеть обиды от Блейка. И когда она заговорила, ее голос звучал нарочито весело и легкомысленно.

– Кажется, лето на время отступило, – сказала она. – Надеюсь, ты не собираешься сегодня работать на улице? Двор временно превратился в огромную грязную лужу.

Блейк лениво улыбнулся.

– Я вообще не намерен сегодня работать, и уж тем более во дворе. Весь день я решил провести в постели. В прошлую ночь партнерша у меня была потрясающая. – Он поднял бровь с невысказанным вопросом, затем шутливо вздохнул. – А ты что скажешь?

Кейт промолчала, и он снова вздохнул.

– Ну, что ж, с моей стороны было слишком большой самонадеянностью рассчитывать, что ты станешь вспоминать об этом с таким же энтузиазмом, как я.

Блейк потянулся, откинул одеяло и помрачнел, заметив, что лицо Кейт залилось густой краской.

– Извини, мой халат остался в другой спальне, – усмехнулся он. – Но краснеешь ты просто восхитительно.

Перед тем как встать, он быстро ее чмокнул и снова вздохнул с преувеличенно сокрушенным видом.

– Ладно, спускайся вниз, пока я еще могу владеть собой. Иначе мы с тобой весь день проведем в спальне и не выберемся сегодня в Милуоки. А ведь нам нужно немедленно приступать к свадебным приготовлениям.

Кейт позволила себе задержаться лишнюю минуту в его объятиях, а затем заторопилась к двери.

– Спускайся вниз, – произнесла она не таким ровным голосом, как ей бы хотелось, и выскользнула в коридор, пока Блейк не утащил ее снова в постель. Иначе он поймет, что ее слишком легко уговорить.

Она заканчивала готовить кофе, когда Блейк спустился вниз в сопровождении Джони, которая была в это утро одета в белые джинсы и небесно-голубой свитер, совпадавший по цвету с ее глазами. Кейт едва удалось скрыть вспышку зависти при виде ее модной красивой одежды.

– Как спалось, Джони? – спросила она, изо всех сил стараясь сохранять дружеский тон.

– Благодарю, нормально.

Кейт выключила кофеварку и разлила ароматный напиток по кружкам.

– Прости, что не могу предложить тебе на завтрак ни яиц, ни свежего молока. Мы… хм… не сумели выбраться в эти дни за покупками.

– По утрам я пью только черный кофе, – ответила Джони.

Кейт попыталась придумать в ответ какую-нибудь вежливую реплику, но не смогла. К счастью, заговорил Блейк, так что неловкое молчание надолго не затянулось.

– Джони, сегодня мы с Кейт собираемся в Милуоки. Если ты не хочешь оставаться на ферме одна, я могу помочь тебе подыскать в городе какой-нибудь отель.

– Мне нет нужды задерживаться в такой дыре, как Милуоки, – отрезала Джони, а затем сладко улыбнулась Б лейку. – Милый, раз я убедила тебя вернуться на Фиджи, в Штатах меня ничто больше не держит. Я уже решила, что поскорей полечу к отцу, пока он не отколол какой-нибудь номер.

– Пожалуйста, передай ему, что мы появимся в начале следующей недели, – сказал Блейк. – И что я сразу приступлю к работе.

– Когда и где у вас состоится бракосочетание? – поинтересовалась Джони.

– Полагаю, что в Милуоки, в офисе местного судьи. – Блейк пожал плечами. – У нас нет времени на то, чтобы устраивать что-либо более грандиозное.

По выразительному лицу Джони скользнулала усмешка; должно быть, она не понимала такого подхода к брачной церемонии.

– Что ж, тебе видней, милый, но все-таки это немного странно… – Не ожидая получить ответ, она зевнула и улыбнулась, обнажив два ряда превосходных белых зубов. – Я желаю вам обоим столько счастья, сколько вы ожидаете получить. Сегодня вечером я позвоню отцу, и он пришлет вам дюжину орхидей либо что-то ещё, что полагается дарить на свадьбу. – Она грациозно пожала плечиками. – Сама я не слишком разбираюсь в свадебных делах.

– Не говори ничего Саше про мою свадьбу, – резко сказал Блейк. – Я позвоню ему сам… после церемонии. Мы с Кейт хотим обручиться без всякого шума, а Саша все превратит в цирковое представление в трех отделениях.

Кейт вообще-то удивилась, почему у Саши может быть такой интерес к свадьбе Блейка, но вопрос этот быстро вылетел у нее из головы. Ей с трудом верилось, что речь идет о ее свадьбе и что именно их бракосочетание с Блейком Коулером так небрежно обсуждается сейчас за завтраком. При мысли о том, как быстро она сдалась, в ней начинала расти паника. Но вот она ощутила на себе испытующий взгляд Блейка и, заглянув в его темные глаза, сразу же успокоилась. Конечно, она поступает правильно, согласившись выйти замуж за любимого человека. И разве имеет какое-то значение, что они знакомы совсем недавно? А если получше поразмыслить, то даже ревность Джони не должна ее волновать. Важно лишь то, что она сама испытывает к Блейку, а он к ней.

И с души Кейт свалился огромный камень. Теперь она уже могла совершенно непринужденно улыбаться Джони.

– Если вы позавтракали, – заявила она, – то нам пора собираться. Сегодня мне нужно успеть сделать в Милуоки массу разных дел.

Глаза Джони задумчиво остановились на лице счастливой соперницы. Но тут же она вскочила со стула, с обычной своей живостью улыбнувшись Блейку.

– Помоги мне отнести чемоданы в машину. Вижу, что мне пора вас покинуть. Не хочу больше мешать счастливым голубкам. – Она сложила губы в грустную усмешку. – Пожалуй, зря я вообще приезжала. Ты меня совсем и не ждал.

Блейк обнял ее за поникшие плечи.

– Я уже сказал, что благодарен тебе за приезд. Ты заставила меня вспомнить о работе.

– Правда, Блейк? Это действительно так? – Джони подняла на него голубые глаза, в которых ярко блестели крупные слезы.

– Правда, – в его ответе промелькнула лишь мельчайшая крупица иронии.

Они вышли из кухни, причем Блейк все еще обнимал ее за плечи. Через несколько минут до Кейт донесся шорох шин по гравию, это Джони стартовала на своем взятом напрокат «Корвете».

Вернувшись в Милуоки и договорившись с судьей, что их бракосочетание состоится в пятницу, Кейт и Блейк вошли в ее квартиру.

– Тебе тут нравится? – поинтересовалась Кейт, когда Блейк прошелся по ее элегантно обставленной гостиной. – А ты… останешься тут со мной до пятницы?

Какое-то время Блейк молчал и смотрел в окно на озеро Мичиган, а затем ответил:

– Нет, не могу. Мне придется вернуться в «Гавань ветров», раз уж я решил продать ферму.

Она кивнула. По дороге в город они уже обсуждали эту проблему.

Блейк немного помолчал, словно что-то обдумывая, затем быстро подошел к Кейт и взял ее за руки. Казалось, он на время утратил свое обычное самообладание.

– Кейт, – произнес он серьезно, – я должен тебе кое-что сказать. Ты должна узнать об этом прежде, чем станешь моей женой.

Кейт сразу испугалась. Разве она не подозревала, что их чудесные и слишком быстро расцветшие отношения слишком хороши, чтобы быть правдой?

– Что я должна узнать? – спросила она с жалким и растерянным видом, напрасно стараясь сохранить непринужденный тон. – Ты забыл мне рассказать про пару своих бывших жен и нескольких детишек, оставленных в Лос-Анджелесе?

– Ничего подобного. Вчера ведь я говорил, что до встречи с тобой мне и в голову никогда не приходила мысль о женитьбе. Кейт, я хочу тебе сказать о моей работе… о том, чем я занимаюсь…

Сгустившееся в гостиной напряжение разорвал пронзительный звонок телефона. От неожиданности они оба вздрогнули.

– Черт побери! – воскликнул Блейк с досадой и отвернулся.

Кейт решила не снимать трубку и переждать настойчивые трели звонка, однако Блейк, казалось, не собирался продолжать, пока она не выяснит, кто побеспокоил их. Кейт поспешила в кабинет, гадая, к добру или нет такая помеха.

– Звонила Бетти Бергдорф, мое доверенное лицо по распоряжению наследством Стивена, – сказала она, вернувшись через несколько минут в гостиную.

Блейк по-прежнему неотрывно смотрел в окно, и ей подумалось – когда же он наконец повернется и посмотрит ей в лицо?

– Она разыскивала меня несколько дней, – продолжала Кейт. – Ей нужно встретиться сегодня со мной, и я пообещала, что заеду к ней в контору, если у тебя нет каких-то других планов.

Блейк наконец оторвался от созерцания озера.

– Никаких других планов у меня нет, – сказал он. – Мне нужно вернуться на ферму. А ты поезжай к мисс Бергдорф и улаживай свои дела, ведь мы уедем из Штатов сразу же после регистрации брака.

– Блейк, ты хотел мне что-то сказать? Что-то, что я должна знать до свадьбы?

Он немного помялся, совсем чуть-чуть.

– Я хотел с тобой поговорить насчет наших финансовых дел, – заявил он, и его голос звучал настолько спокойно и естественно, что Кейт не могла понять, отчего в ней осталось какое-то беспокойство.

– Я не банкрот. И я даже не пребываю на грани бедности. Как тебе известно, каскадерам платят щедро. И мне не хочется, чтобы ты меняла свой привычный образ жизни или свои финансовые планы, когда станешь моей женой. Я в состоянии обеспечить материально тебя и всех детей, которые у нас родятся. Постарайся втолковать это мисс Бергдорф.

Он замолчал, и Кейт успокоилась, уверенная, что поняла, чем вызвано появление на его лбу морщинки, придававшей ему озабоченный вид. Блейк Коулер, как она догадалась, не из тех мужчин, кого радует перспектива жить на деньги жены.

– Я рада узнать, что выхожу замуж за процветающего джентльмена! – шутливо ответила она, и на этот раз ей удалось сделать свой голос веселым и беззаботным. – И я рада возможности объяснить моим родителям, что ты женишься на мне не ради денег.

Он слабо улыбнулся.

– Не сомневайся, – подтвердил он, – не ради денег.

От страсти, загоревшейся в его темных глазах, у Кейт бешено заколотилось сердце и жар разлился по всему телу. Она прижалась к нему таким привычным движением, словно делала это уже давным-давно. После долгого и страстного поцелуя Блейк не разомкнул своих объятий.

– Ты доверишь мне решение наших финансовых дел? – спросил он. – У нас так мало времени, что мне не хотелось бы долго возиться с ними, обсуждать все подробности и подсчитывать, сколько чего у каждого из нас за душой. Или мне все-таки поехать с тобой к мисс Бергдорф и удостовериться, что у нее нет сомнений в честности моих намерений?

– Конечно, я тебе доверяю! И не хочу, чтобы ты тратил время на беседы с Бетти. В этом вовсе нет нужды, да и вообще, разговоры о деньгах всегда такая скука!

Улыбка Б лейка внезапно стала жесткой.

– Пожалуй, я впервые слышу от тебя высказывание очень богатой женщины, каковой ты на самом деле и являешься. Деньги, Кейт, могут стать скучным предметом разговора только тогда, когда их так много, что приходится нанимать людей, способных распоряжаться ими вместо тебя.

Она рассмеялась, смущенная и раздосадованная.

– Ты говоришь совсем как мой отец!

Его лицо смягчилось, и он звонко чмокнул ее в щеку.

– Твой отец не всегда бывает неправ, – сказал Блейк, отходя от нее. – Кейт, мне пора ехать, иначе я сейчас же утащу тебя в постель и мы ничего не успеем сделать из намеченного нами на ближайшие дни.

– Так ты уже отвергаешь меня, не успел начаться наш медовый месяц? – пошутила Кейт, вновь обретая хорошее расположение духа.

Он тяжело вздохнул.

– Кейт, ты прекрасно знаешь, что это не так. Но я хочу уладить всякие накопившиеся дела до того, как женюсь на тебе в пятницу. У нас остается слишком мало времени для решения огромного количества практических вопросов.

– Когда я увижу тебя снова?

– Боюсь, что только вечером в четверг. И мы отправимся с тобой в самый шикарный ресторан Милуоки, если ты мне скажешь, где он находится.

– Но до четверга так далеко! И это будет вечер перед нашей свадьбой!

– Милая Кейт, до него всего лишь сорок восемь часов! Это катастрофически мало. Ведь мне придется бегать по правительственным конторам, заполнять анкеты и подписывать официальные декларации. Да, кстати. Ты можешь дать мне свой паспорт и свидетельство о рождении? Мне нужно будет каким-то образом уговорить чиновников, чтобы тебе дали въездную визу на Фиджи. Если мне удастся это сделать за сорок восемь часов, можешь быть уверена, что ты выходишь замуж за Супермена!

Она засмеялась.

– Я непременно уложу твой волшебный плащ в чемодан, когда мы отправимся в свадебное путешествие. Только прошу тебя, не бери с собой тот обтягивающий костюм. Терпеть не могу мужиков в колготках!

Их взгляды встретились.

– Я буду очень скучать без тебя, – еле слышно прошептала она, внезапно погрустнев.

– И я буду адски скучать. – Его поцелуй сделался жестким, почти злым. – Пожалуйста, найди свой паспорт. И мне нужно уезжать отсюда, пока еще есть на это силы.

– Хорошо, что мы успели по дороге в город сделать анализ крови, – произнесла Кейт, шаря в ящиках своего бюро. Наконец ей удалось найти паспорт и копию свидетельства о рождении. – А как ты поступишь с автомобилем? Если хочешь, бери мой.

– Нет, я возьму что-нибудь напрокат. Нам все равно понадобится машина, чтобы доехать до аэропорта. Ведь, в конце концов, нельзя же оставлять твой «Порше» ржаветь на автостоянке в аэропорту неизвестно сколько недель. – С этими словами он направился к выходу. – Ты уверена, что успеешь к субботе закончить свои дела?

Кейт кивнула.

– Ради тебя я готова свернуть горы.

– В четверг я заеду за тобой в семь вечера, – пообещал Блейк.

– Ты можешь меня и не узнать, – кокетливо заявила она. – Ведь ты видел меня только в обрезанных джинсах да в старых юбках твоей матери. Недаром ты все время повторяешь, что я похожа на мокрую крысу.

– Ты была единственной соблазнительной крысой, каких мне доводилось встречать в своей жизни.

Он решительно захлопнул за собой дверь, и наступившая в квартире тишина наполнила оглушительным звоном ее уши.

Кейт испытала облегчение, когда, сбежав из гулкой пустоты своей квартиры, оказалась в упорядоченной сутолоке, царившей в конторе Бетти Бергдорф. Мисс Бергдорф, низкорослая молодая женщина с шапкой буйных волос, совершенно не походила на ставший уже привычным стереотип преуспевающей финансовой волшебницы. Впрочем, выразительное подвижное лицо и особенно проницательные глаза свидетельствовали о незаурядном уме. Тепло поздоровавшись с Кейт, она сразу же приступила к сути проблемы, сведя до минимума требующуюся правилами хорошего тона прелюдию.

– Юридическая сторона вопроса об основании фонда почти завершена. Кейт, если вы уже передумали и не хотите направлять на благотворительность столько денег, еще не поздно все переиграть.

– Нет, я не хочу ничего менять, – ответила Кейт. – Стивен умер слишком молодым, и мне неприятно получать какую-то финансовую выгоду от его гибели. – Слегка поколебавшись, она продолжала. – Стивен был настолько здоров, что не мог терпеть возле себя больных людей, – сказала она. – Однако он проявлял большой интерес к моей работе с детьми в Центре и несколько раз жертвовал большие суммы на исследование причин врожденных дефектов. – Искренний интерес Стивена к ее работе с детьми, страдающими аутизмом, – это единственное, что их объединяло к моменту его гибели.

Она почувствовала на себе внимательный взгляд Бетти Бергдорф и быстро добавила:

– Стивен давно уже планировал сделать крупное пожертвование в пользу Центра, и я лишь выполняю его волю.

– Я уверена, что совет директоров Центра будет счастлив узнать, что вы не переменили своего решения. Я следовала вашим инструкциям и постаралась, чтобы директриса Центра ничего не узнала о ваших планах. Но, Кейт, все равно она скоро узнает. Директриса всегда принимает участие в обсуждении бюджета, поэтому ей неизбежно станут известны и ваши намерения.

– Я понимаю, – ответила Кейт. – Когда мы впервые обсуждали с вами это пожертвование, я опасалась, что мне будет неловко работать с другими преподавателями и докторами, если они узнают, что получают жалованье из денег Стивена. Но недавно мои планы переменились. Я намерена уйти с этой работы.

Она невольно покраснела и ощутила прилив безудержного счастья, подумав о предстоящем замужестве.

На обманчиво равнодушном лице Бетти Бергдорф зажегся неожиданный интерес.

– Могу я узнать, каким образом и почему меняются ваши планы?

Кейт смущенно улыбнулась.

– В пятницу я выхожу замуж, – ответила она. – А на следующий день мы с мужем улетаем из страны, вероятно, на несколько недель. Да и вообще, его постоянный дом находится в Лос-Анджелесе.

– Какая чудесная новость! – воскликнула Бетти с явной искренностью. – Не стану говорить поздравления, потому что поздравлять надо не вас, а вашего будущего мужа. Ему явно повезло. Я его знаю?

– Нет, мы познакомились совсем недавно. Его зовут Блейк Коулер.

– Что ж, я желаю вам обоим огромного счастья. Может, после того как вы вернетесь из поездки, познакомите меня с вашим супругом? Я с удовольствием бы пообедала с ним.

Кейт засмеялась.

– Бетти, ваше невинное предложение меня не обманет. Я знаю, вы хотите выяснить, что он за человек и каково его финансовое положение.

Казалось, Бетти Бергдорф слегка смутилась, если она была вообще способна на это.

– Даже передав на благотворительные цели все состояние Стивена, вы все равно остаетесь очень богатой женщиной, Кейт. Я ваш финансовый консультант и должна следить за соблюдением ваших интересов.

Кейт поднялась и тепло пожала руку Бетти.

– Конечно, я понимаю, и Блейк, несомненно, с удовольствием приедет к вам и даст себя проинспектировать, скрывать ему нечего. До свидания, Бетти! Если бы мы не решили обойтись без празднования нашей свадьбы, вы были бы на ней самой главной и желанной гостьей.

Провожая Кейт через лабиринты своей конторы, разгороженной на множество клетушек, Бетти сказала как бы невзначай:

– Кейт, это никак не повлияет на ваше собственное финансовое положение, поскольку после вашего брака со Стивеном все ваши средства были вложены в компании его семейства. Однако здесь, в Милуоки, в финансовых кругах появились слухи, что на предприятиях Форсбергов не все идет так, как хотелось бы.

– Вы имеете в виду отцовские компании? – Кейт не могла скрыть удивления при этом сообщении, ей казалось, что дела у него всегда шли в гору.

– Да, Кейт. – Бетти говорила нарочито небрежным тоном, который, однако, не мог обмануть Кейт. – Я слышала из нескольких надежнейших источников, что у вашего отца крупные проблемы со здоровьем. А он всегда был человеком, не желающим упускать из рук власть, и поэтому не подготовил себе преемника, готового продолжить его дело.

Кейт почувствовала приступ страха, но затем здравый смысл одержал в ней верх.

– Бетти, я видела его десять дней назад и уверяю вас, что он выглядел не хуже обычного – такой же энергичный и громогласный. – Она горько усмехнулась при этом воспоминании. – Поистине громогласный, иначе не скажешь.

– Рада слышать ваше уверенное заявление и надеюсь, что эти слухи беспочвенны, – ответила Бетти и тут же переменила тему. – Так не забудьте, Кейт. Мы должны пообедать с вашим супругом сразу же после вашего возвращения.

Кейт не стала объяснять, что ее поездка с Блейком носит деловой характер, что это не настоящее свадебное путешествие. Она уехала от Бетти удовлетворенная. Ей было приятно сознавать, что хоть одно стоящее дело оказалось спасенным из-под обломков их рухнувшего брака со Стивеном. Его смерть была безвременной и трагической, однако оставшиеся после него средства смогут дать по крайней мере нескольким детям надежду на необходимое лечение и приличное образование.

В свою квартиру она вернулась уже к вечеру, но рассчитывала, что еще сможет застать миссис Кирсни, директрису Центра, на рабочем месте. В июле и августе закрывались все специальные отделения, так что у Кейт и остальных инструкторов получалось нечто вроде отпуска. Однако некоторые отделения продолжали функционировать, так что дети, находящиеся в критической фазе лечения, могли получать квалифицированный надзор. И миссис Кирсни наверняка еще работала в своем крошечном кабинете. С чувством вины Кейт подумала, что ее неожиданный уход незадолго перед началом нового учебного года может поставить Центр в затруднительное положение. Больные дети нуждаются в постоянном надзоре и индивидуальном обучении, если хочешь добиться какого-то прогресса, поэтому присутствие каждого инструктора было жизненно важно. Кейт попыталась успокоить свою совесть, понадеявшись, что хотя бы часть денег Стивена придет вовремя и даст возможность нанять дополнительного квалифицированного специалиста ей взамен. И все-таки ей было не так-то легко снять трубку и набрать номер директрисы.

Миссис Кирсни вовсе не стала обвинять Кейт в дезертирстве. Наоборот, ее так обрадовала новость о предстоящем замужестве сотрудницы, что Кейт почувствовала себя еще более виноватой. Запинаясь, она что-то мямлила насчет денег, которые скоро получит Центр, намекая, что деньги будут распределяться согласно воле Стивена. И когда положила наконец трубку, слова благодарности директрисы все еще звучали в ее ушах.

Кейт думала, что не сможет заснуть, однако волнения предыдущих двух дней измотали ее сильней, чём она предполагала, и она проспала без всяких сновидений всю ночь.

В восемь часов утра она приняла душ и быстро оделась, не позволяя себе думать о грядущем дне. Ей предстояло отправиться на север в Форсберг и сообщить родителям новость о своем скором бракосочетании. Ехать же ей совершенно не хотелось.

Телефонный звонок в отцовскую приемную подтвердил, что родители в городе. Она сообщила секретарше, что приедет к ленчу. Не в первый раз Кейт подумала о нелепости того, что ей приходится через секретаршу общаться с собственными родителями, и поклялась в душе, что, если у них с Б лейком родятся дети, она никогда не будет настолько занята, чтобы не отвечать на их звонки самой.

Почти не глядя на знакомую дорогу, Кейт ехала в маленький городок, и ее мысли метались между Блейком и мрачными предчувствиями перед грядущим разговором с родителями. Отец явно не одобрит этот брак, главным образом из-за того, что сам наметил ей другого кандидата в мужья, удобного ему в финансовом отношении. Но Кейт не собиралась уступать. Ей двадцать пять лет, и она имеет право на самостоятельные решения.

Экономка впустила ее в просторный вестибюль родительского дома, внешне напоминавшего пародию на дворец эпохи Тюдоров. Мать ждала ее в гостиной и выглядела, как всегда, безупречно. Ее седые волосы застыли жесткими волнами под слоем лака, а лицо скрывало под умело нанесенной косметикой всякий намек на природные изъяны. Кейт церемонно поцеловала мать в надушенную щеку и, скользнув взглядом по строгому элегантному платью, пожалела, что та ни разу не встретила ее в уютном домашнем халате с оторванной пуговицей. Эта мысль показалась ей настолько смешной, что она невольно улыбнулась. Миссис Форсберг никогда не была сторонницей подобной неряшливости.

– Ну, что ж, Кейт, – произнесла она после обычных вежливых вопросов о том, удачно ли дочь доехала до них. – Я с радостью вижу, что ты наконец-то опомнилась и уехала с той ужасной, грязной фермы. Вот уж никогда не ожидала увидеть тебя – мою родную дочь – одетой в какую-то дешевую блузку и джинсовую юбку. – Слово «джинсовую» она произнесла так, словно речь шла о чем-то непристойном.

Кейт нервно сжала руки, понимая, какой ее ожидает нелегкий разговор.

– Когда вы с папой приехали, я как раз делала уборку в доме, – ответила она.

Мать ничего на это не ответила, только еще прямее села в кресле, и Кейт, запинаясь, продолжала:

– Вообще-то, мама, я не совсем уехала из «Гавани ветров». То есть я уехала с фермы, но не от Блейка.

– Что ты хочешь этим сказать? – резко спросила мать.

Враждебный тон матери прозвучал настолько явственно, что Кейт рассердилась и, как это было свойственно ее характеру, тут же перестала нервничать.

– По-моему, я сказала все достаточно понятно. Я вернулась в город, но не собираюсь расставаться с Б лейком. И вообще…

– Я очень рада, что ты вернулась в Милуоки, – тут же перебила ее миссис Форсберг, словно не хотела дать Кейт возможность закончить предложение из страха перед тем, что ей предстояло услышать. – И дорогая моя, ты никогда не выйдешь замуж за Блейка, я в этом не сомневаюсь. Ты просто была в легкой истерике, когда заявила нам об этом. Когда я вспоминаю дорогого Стивена… Он был всегда так безукоризненно одет, так хорошо воспитан – настоящий джентльмен.

Кейт не выдержала.

– Даже когда он лежал в постели с другой женщиной? – язвительно спросила она. – И ты считаешь Стивена, со всеми его многочисленными любовницами, образцовым супругом для своей единственной дочери? Интересно, что это за кодекс чести джентльмена, если он допускает супружескую измену? Просто постараться все скрыть понадежней от жены? Или что-то в нем есть еще?

Миссис Форсберг нажала на кнопку звонка, вмонтированную в стену рядом с мраморным камином, и не проронила ни слова до появления экономки.

– Принесите две порции хереса, – произнесла она, поджав губы. А когда они вновь остались вдвоем, повернулась к дочери. – Наш разговор, на мой взгляд, не слишком продуктивен, Кейт, если он будет продолжаться в том же духе.

– Нет, конечно. Извини.

Кейт перестала нервно расхаживать по гостиной и уселась на обитый шелком диван, изо всех сил стараясь подавить в себе растущую неприязнь. Она переменила тему разговора, в надежде, что настроение матери от этого улучшится.

– А что, папа приедет домой на ленч? Я позвонила его секретарше и сообщила, что собираюсь сегодня вас навестить.

– Думаю, что приедет, хотя в последнее время он особенно напряженно работает, – сказала она с осуждением, словно в этом была вина Кейт. – Гибель Стивена случилась так некстати. Теперь нарушены многие планы отца.

– Разве у отца и Стивена были совместные проекты? – удивленно спросила Кейт. – Я и не знала об этом.

– Есть много вещей, о которых ты не знаешь, – ответила мать и сразу же поджала губы, когда в гостиной появилась экономка с графином хереса и двумя хрустальными рюмками. Но у Кейт создалось впечатление, что приход служанки послужил скорее предлогом для молчания матери, чем настоящей его причиной.

Кейт потягивала херес и старалась расслабиться. «Мне уже двадцать пять лет, – то и дело напоминала она себе. – И мать не заставит меня отказаться от Блейка». И она испытала огромное облегчение, когда поняла, что не кривит душой. Она хочет стать женой Блейка, и родители не в силах ей в этом помешать. На мгновение ей даже стало жаль мать, прожившую всю жизнь, не зная ничего о настоящей любви. А теперь еще миссис Форсберг обнаружила, что угрозы и призывы к чувству долга способны лишь оттолкнуть от нее единственную дочь.

– Мне хочется увидеть папу, – осторожно сказала Кейт. – До меня дошли тревожные слухи о его состоянии здоровья. В этом есть хоть доля правды? Не представляю, кто мог стать их источником, но, должно быть, на его предприятиях что-то неладно, раз люди распространяют подобные сплетни.

Под искусно наложенной косметикой лицо миссис Форсберг сделалось почти серым. Кейт испуганно вскочила и бросилась к матери.

– В чем дело, мама? Ведь это ложные слухи, верно? Бога ради, скажи, ведь папа здоров?

Мать сделала над собой усилие и допила свой херес до конца.

– Конечно, неправда, – негромко произнесла она, избегая взгляда дочери.

– Тогда в чем дело? Почему ты так разволновалась, когда я спросила тебя о его здоровье? Зачем беспокоиться, если это не более чем нелепые злые сплетни?

– Экономика нынче идет на спад, а деревообрабатывающую промышленность затронуло снижение объемов строительства. Ты достаточно разбираешься в бизнесе, чтобы понимать, насколько опасны такие вот слухи о том, что основатель и президент фирмы слишком болен, чтобы эффективно ею управлять. Ведь наша фирма должна быть кредитоспособной и получать необходимые ссуды. В фирму «Форсберг Индастриз» вложены все силы твоего отца. И естественно, что я расстроилась, услышав от тебя про сплетни, касающиеся его здоровья. – И после крошечной паузы мать как бы невзначай поинтересовалась: – А кто тебе сказал про болезнь отца?

– Об этом мельком упомянула Бетти Бергдорф, когда я была у нее в конторе. Но теперь отец сможет опровергнуть слухи, раз будет о них знать.

– Да. – Миссис Форсберг снова выпрямилась, окончательно придя в себя. – Просто удивительно, откуда возникают подобные нелепые сплетни. Должно быть, отец пару раз закашлялся от сигарного дыма, а сплетники уже отправили его в туберкулезную лечебницу.

Кейт с облегчением вздохнула, когда мать так легко развенчала сплетни.

– Я не стала бы говорить об этом вообще, но мне хотелось, чтобы папа узнал про них.

Кейт сочла неуместным признаться матери в том, что она поверила, хотя и ненадолго, что в словах Бетти содержится доля истины.

В гостиную вошла экономка и сообщила о телефонном звонке от мистера Форсберга. Он не мог приехать к ленчу, но надеялся повидать дочь за обедом.

– Ленч будет готов через пятнадцать минут, миссис Форсберг, – добавила она.

– Пора выпить еще немного хереса, – весело заявила миссис Форсберг. Ее мимолетная паника как будто бесследно прошла, и самообладание казалось таким же несокрушимым, как обычно. – Итак, Кейт, почему ты решила навестить нас сегодня? Когда я услышала о твоем приезде, я, честно говоря, подумала, что ты переменила свое решение относительно наследства, оставленного Стивеном. Ведь это ужасное оскорбление для твоего отца, что ты не передала дела ему.

– Мама, я уже не раз объясняла все и тебе, и папе. Деньги Стивена не могут принадлежать мне, я не имею на них морального права. И я не могу никому позволить распоряжаться ими ради моей выгоды…

– Так ты все еще не отказалась от своей нелепой затеи отдать их на благотворительность?

Кейт не могла объяснить эмоции, скрывавшиеся за вопросом матери, хотя, странное дело, на гнев они не походили.

– Да, – коротко ответила Кейт. – В этих деньгах я не нуждаюсь и думаю, что Стивен согласился бы со мной. Я делаю это от его имени.

Под маской косметики лицо миссис Форсберг оставалось бесстрастным.

– Тогда что привело тебя сегодня к нам? – поинтересовалась она после краткого молчания.

Кейт вздохнула.

– Я хотела пригласить тебя и папу на мое бракосочетание, – ответила она. – В пятницу мы с Блейком Коулером регистрируем свой брак.

Молчание затянулось настолько, что Кейт подошла к креслу матери и опустилась перед ней на колени.

– Мама, – нерешительно произнесла она. – Вы с папой приедете на нашу свадьбу? Прошу вас…

Миссис Форсберг в гневе оттолкнула руку дочери, затем встала и заявила дрожащим от ярости голосом:

– Ты и в самом деле собираешься стать женой ЭТОГО человека? Мне просто не верится! Ты была вдовой меньше трех месяцев! Стивен принадлежал к одной из лучших семей нашего штата, и ты хочешь оскорбить память о нем, выходя с такой поспешностью замуж за Блейка Коулера! Да кто он такой, скажи на милость? Нуль без палочки! Безработный проходимец и бездельник, позарившийся на твои деньги!

Кейт отступила от матери, изумленная такой вспышкой гнева обычно сдержанной миссис Форсберг.

– Я выхожу замуж за Блейка, – спокойно заявила она. – И считаю твой тон оскорбительным. Ты прекрасно знаешь, что ему не нужны мои деньги. Вы с отцом убедились в этом, когда пытались от него откупиться.

– Да что ты знаешь про этого типа? – продолжала мать, не обращая внимания на замечание дочери. – Только потому, что он глядит на тебя так, словно не может дождаться, когда тебя разденет, только потому, что кажется тебе привлекательным в физическом плане… неужели ты думаешь, что это достаточное основание для вступления в брак?

– Это более прочное основание, чем твоя гордость чьим-то происхождением или финансовым положением, – с горечью ответила Кейт. – Даже если бы у нас с ним, кроме этого, больше не было ничего общего, все равно нам не будет скучно хотя бы в постели. – Произнеся эти слова, Кейт сразу же пришла в ужас и пожалела о сказанном. – Впрочем, я не это имела в виду, мама. Я знаю о Блейке больше, чем вы с папой. У вас просто создалось о нем ложное впечатление. Он вовсе не безработный. На самом деле мы с ним улетаем на Фиджи на следующий же день после свадьбы. Блейк работает там над фильмом.

– И я, по-твоему, должна радоваться, что ты становишься женой человека, который будет таскать тебя за собой по всему свету из одной дыры в другую? Фиджи, надо же! Кейт, да ты сошла с ума!

– Нет, – спокойно ответила она. – Наоборот, я только начинаю обретать себя. Я люблю Блейка, а он меня. Вот и все, что нам нужно знать друг про друга.

Послышался легкий стук в дверь.

– Ленч готов, миссис Форсберг, – объявила экономка.

– Благодарю. – Миссис Форсберг холодно поглядела на дочь. – Ты останешься на ленч? Или хочешь поскорей помчаться к своему драгоценному Блейку?

– Так вы с отцом приедете на нашу свадьбу? – не отступала Кейт, игнорируя язвительный вопрос матери. – Мне бы хотелось… нам с Б лейком бы хотелось, чтобы вы…

– Нет! – отрезала мать. – Боюсь, что у нас с отцом другие планы на пятницу. У меня нет никакого желания быть свидетельницей того, как ты совершаешь ужасную ошибку. И не вздумай приползать домой, когда он бросит тебя, обобрав до последнего цента!

– Не беспокойся, не приползу! Теперь я поняла окончательно, что ты никогда не любила меня по-настоящему. Вы с отцом родили не ребенка. Вы произвели на свет инструмент, полезный для отцовских планов развития производства. Я должна была выйти замуж за мужчину, которого отец наметил бы в очередные компаньоны. И тогда отец избавился бы от некрасивой борьбы за долю прибыли! К сожалению, мне вовсе не улыбается перспектива получить второго мужа, который не сможет сказать, то ли ему нужна жена в доме, то ли долевое участие в фирме Форсберга. Прощай, мама. У меня что-то пропал аппетит.

Кейт выскочила из гостиной, прежде чем мать успела заметить слезы отчаяния, наполнившие ее глаза и скатывающиеся по щекам. В огромном вестибюле ей показалось, будто мать окликнула ее, но не стала останавливаться и прислушиваться. Она пожалела, что в пустой квартире ее не ждет Блейк, что он не сможет поцеловать ее и успокоить.

Однако, возвращаясь в город, Кейт постепенно успокаивалась, осознавая, что ее решение твердое и что противодействие матери лишь укрепило ее решимость последовать зову сердца. Никто в мире не в состоянии предсказать, встретишь ли ты в браке любящего партнера. Компьютер может объявить, что Кейт и Стивен были идеальной парой. «Что лишь доказывает, – подумала она со слабым проблеском юмора, – что компьютеры и статистика врут». Тут ей вспомнились темные глаза Блейка, согретые смешинкой, и вытеснили из ее сознания память о ярости матери при известии о предстоящей свадьбе, и она, согретая этим воспоминанием, вернулась в свою пустую квартиру.

Лишь поздно ночью, пробудившись от беспокойного сна, Кейт задала себе вопрос, почему мать так бурно противится их браку. Даже для такой деспотичной женщины, какой была миссис Форсберг, всегда державшая дочь под пятой, отказ матери был неожиданно суровым. Почему она видела такую угрозу в том, что дочь станет женой Блейка Коулера? Вот подходящее слово, сонно подумалось Кейт. Казалось, мать и в самом деле видела в этом угрозу.

Когда ее сознание снова стало обволакиваться туманом сна, Кейт внезапно поняла, что крылось за гневными извержениями матери. Это был страх. Сильный, неуправляемый страх.