"Пенелопа и прекрасный принц" - читать интересную книгу автора (Эшли Дженнифер)
Глава 16
Лошадям Вулф не нравился. Они отлично знали, что перед ними демон, и старались держаться от него подальше.
Эган и Деймиен спрыгнули на землю и бросили поводья грумам, как только Пенелопа и Меган показались на подъездной дорожке. Лошади торопливо следовали за грумами, боязливо оглядываясь назад.
Пенелопа застыла на месте, вспомнив свою первую встречу с Деймиеном, когда он взглянул на нее из седла черного как ночь скакуна. От его неспешной улыбки, столь много обещающей женщине, у нее подогнулись колени.
Ничего не изменилось. Вот он приближается к ней все с той же грешной, исполненной обещания улыбкой.
Деймиен приподнял подбородок Пенелопы и наклонился, чтобы ее поцеловать. Он не разговаривал с нею наедине с тех пор, как они нашли Вулфа. Его заявление, что они поженятся в деревенской церкви, застало ее врасплох. Пенелопа сердилась, что он не посоветовался с ней по такому важному делу. Однако когда их губы встретились, она моментально забыла все свое недовольство. Сама того не сознавая, она жадно впилась в его губы, настойчиво касаясь их языком. Деймиен улыбнулся прямо в поцелуе, обхватил ее голову и ближе притянул к себе.
Стоящий в двух ярдах от них Эган расхохотался.
– Сначала, парень, сделай из нее честную женщину.
Пенелопа вспыхнула и отпрянула от Деймиена. Эган ухмыльнулся. Меган хихикала. Вулф напряженно смотрел на всех, как будто не зная, что с ними делать.
Деймиен накрутил на палец прядь золотистых волос.
– Сделаю, как только найду викария. Спасибо Эгану, который был командиром у сына епископа на Пиренейском полуострове. Теперь у меня есть специальное разрешение, и завтра утром мы станем мужем и женой. – Глаза принца светились от радости. – То есть по английским законам. Тогда все будут довольны. – И он одарил Пенелопу удовлетворенной улыбкой – прекрасный принц снова устроил все, как хотел.
Конечно, Пенелопа могла бы заупрямиться и сказать, что он так и не спросил ее согласиями выставить его дураком, однако хорошо воспитанная Пенелопа Траск никогда бы так не поступила. Однако искушение было велико. Но даже эту мысль Деймиен прогнал – взял и поцеловал ее ладонь, сунул себе под руку и повёл невесту к дому. Его улыбка обещала ей самые греховные удовольствия, которыми она тем не менее будет наслаждаться в полной мере, когда они по-настоящему поженятся.
* * *
Позже, пока леди Траск исполняла роль хозяйки в комнате для карт, Пенелопа зашла в спальню к матери, взяла то, что ей было нужно, и направилась в покои Майкла Тэвистока.
В доме было тихо. Гости в большинстве своем играли в карты и бильярд или бродили по садовым аллеям при свете бумажных фонариков. Вулф отправился спать в свою маленькую каморку в мансарде так же охотно, как возился в грязи, ел и принимал ванны. Мальчик наслаждался всеми благами обычной жизни так истово, что Пенелопе даже становилось чуть-чуть стыдно, что она сама принимает их как должное.
Именно потому, что в доме было так тихо, девушка, приблизившись к дверям спальни Майкла, смогла услышать разговор Деймиена и хозяина комнаты.
– Сегодня вечером все закончится, – говорил Деймиен. – Мы поженимся, завершится ритуал обручения. Должен признаться, что испытываю облегчение.
Пенелопа застыла, положив пальцы на ручку двери.
– Насколько я понимаю, Пенелопа – тоже, – отвечал сухой голос Майкла. – Вы подвергли ее нешуточным испытаниям.
– Но она выдержала все с честью. – Деймиен помолчал и продолжил после паузы. Голос его зазвучал тише, как будто он встал и подошел к окну: – Завтра мы поженимся и на следующий день уедем.
– Вы слишком ее торопите, разве не так? Дайте бедной девочке день-другой, чтобы свыкнуться с ролью вашей жены.
– Но у меня нет этого дня. Я должен представить Пенелопу в имперском замке в Иванов день, а время летит слишком быстро. Мне пришлось потратить столько дней, убеждая ее, и вас, и всех в этом доме, что у меня серьезные намерения. У меня есть причины для спешки.
Майкл задумчиво ответил:
– Я их понимаю. Этот ваш Александр, пожалуй, не даст вам второго шанса привлечь на свою сторону нвенгарский народ. Но неужели вы не можете дать ей ни дня, чтобы подготовиться, проститься со всеми?
Деймиен что-то ответил, но Пенелопа не расслышала, ее напугали шаги за спиной, то ли гостя, то ли прислуги. Разве можно, чтобы увидели, как она подслушивает под дверью! А потому она повернула ручку и вошла, не дожидаясь приглашения.
Майкл удивленно поднял глаза, но, увидев, что это Пенелопа, облегченно вздохнул. Деймиен повернулся от окна. Его синие глаза смотрели твердо и уверенно, казалось, он ничуть не был смущен ее появлением.
Пенелопа прикрыла за собой дверь.
– Надеюсь, – ядовито сказала она, – ты позволишь по крайней мере сложить чемодан. Мне понадобится смена белья.
Деймиен не сдвинулся с места и отвечал ей спокойно, будто не замечая ее раздражения:
– Мы возьмем с собой столько вещей, сколько будет легко увезти, а остальной багаж отправится со свитой. Они будут передвигаться медленно, а мы с тобой и Петри поедем в карете и верхом. И видимо, возьмем с собой Вулфа, раз он не отходит от тебя ни на шаг.
– Ты все так хорошо спланировал, – резким тоном заметила Пенелопа. – И так надолго.
Деймиен смотрел на нее спокойным взглядом.
– Поверь, мне хотелось бы задержаться и еще несколько дней пользоваться здешним гостеприимством, но у меня нет выбора.
Пенелопе не хотелось сразу смягчаться, хотелось показать решительность, но тут в его глазах вспыхнула лукавая искра, и она вспомнила чувственную истому вчерашнего послеполуденного времени, когда она лежала, окутанная его теплом, а их тела касались друг друга.
– Пойду укладывать вещи, – заспешила она, чувствуя, что краснеет. С пылающим лицом она подошла к Майклу и протянула ему тетрадь, которую держала под мышкой. – Прочтите отрывки, которые я отметила, – сказала Пенелопа. – Пожалуйста, прочтите их до того, как решитесь уехать.
Майкл молча взял у девушки тетрадь и с любопытством на нее посмотрел. Пенелопа развернулась и, бросив быстрый взгляд па Деймиена, вышла из комнаты.
В семь часов вечера следующего дня смущенный Деймиен стоял перед покрытым лилиями алтарем деревенской церкви в Литтл-Марчинге и произносил английские клятвы, надевая золотое кольцо на палец Пенелопы.
У него за спиной разливалось людское море. Его нвенгарская свита, дамы и джентльмены из Лондона и, наконец, сам регент в кресле-каталке.
– Этим кольцом я обручаюсь с тобой, – чистым голосом провозгласил Деймиен, – и обещаю принадлежать тебе телом и душой.
Пенелопа радостно смотрела на него.
Она ответила на все вопросы ясно и четко, не жеманилась и не стеснялась. Теперь ее брак стал законным в глазах английского общества и ее собственной семьи, и она могла высоко держать голову.
Обитатели деревни и гости из Лондона готовились к празднику в спешке. К ним присоединились нвенгары, которые не хотели оставаться в стороне ни от какого веселья. Когда Деймиен и Пенелопа вышли из церкви, их встретила буря ликующих возгласов, скорее всего подогретых немалым количеством уже выпитого вина.
В воздух, как цветные кусочки шелка, взлетели облака цветочных лепестков, они падали на мундир Деймиена, на свадебное платье Пенелопы, на ее блестящие волосы.
Вернувшись домой, молодые вынуждены были присутствовать на бесконечном ужине, выслушивая бесчисленные тосты. Деймиен держал под столом руку Пенелопы, но это прикосновение было их единственным утешением. Он понимал, что это лишь начало торжеств, которые продолжатся в Нвенгарии с куда большим размахом, если Саша все устроит по своему вкусу. Саша уже начал ежедневные уроки с Пенелопой, стараясь вдолбить в ее голову азы сложного нвенгарского языка. Деймиен не сомневался, что она окажется на высоте. Она очень упряма, его принцесса.
Несмотря на все это, Деймиен рассчитывал проводить много времени наедине с ней. Частью многочисленных обязанностей Петри было обеспечивать своему господину уединение, когда тот в нем нуждался. Никто не проскочит мимо бдительного Петри, надежного слуги и верного друга.
Деймиен снова задумался о колдовском сне, который охватил весь дом. Расследование показало, что до деревни он не добрался. Под его влияние попали лишь дом Трасков и находящиеся в нем люди. Саша со всем старанием пытался изловить мага, который навел чары, и Петри тоже, однако до сей поры им не удалось добиться никаких успехов.
Лишь бы никому не вздумалось колдовать во время ритуала омовения, думал Деймиен. Саша дал ему несколько амулетов, в основном каких-то перьев и костей, перевитых цветными проволочками. Саша утверждал, что они будут отпугивать заклинания. Чтобы не вступать с ним в споры, Деймиен сунул эти странные вещицы под подушку и разложил в углу ванной. Сам он не слишком в них верил, но решил, что предосторожность не помешает.
Наконец со своего места поднялся Эган. На нем был его лучший килт, белая рубашка и фрак, с плеча свисал плед цветов Макдональдов.
– Друзья мои! – произнес он, слегка покачиваясь. Эган привез с собой свадебный подарок Деймиену – несколько бутылок крепкого ароматного шотландского виски и одну, разумеется, для себя. – Я поднимаю этот бокал за хорошего человека, доблестного принца, обаятельного мужчину и верного друга. – Он помолчал, затем ухмыльнулся и продолжал: – За мужчину, который так красив, что порой это ему мешает, и который сумел обольстить самую смелую, самую прекрасную женщину, которая когда-либо ступала по английской земле. Я предлагаю тост за Пенелопу и прекрасного принца.
– За Пенелопу и прекрасного принца! – Огненные брызги сверкнули на хрустале поднятых бокалов.
Эган поставил бокал на стол и воскликнул:
– А теперь отпустим эту бедную пару, чтобы они занялись тем, к чему так стремятся. Пусть отправляются в брачную постель.
Джентльмены во главе с принцем-регентом разразились оглушительным хохотом. Пенелопа отчаянно покраснела. Дамы тоже засмеялись. Меган хихикала, а русская графиня с надеждой смотрела на Эгана.
Поднялся Деймиен и поднял свой бокал. За столом наступила тишина.
– Я благодарю своего друга Эгана за столь лестные слова. Эган стремится поскорее завершить эту церемонию, чтобы вернуться к поискам хотя бы одной капли нвенгарского виски, самого могучего напитка на свете. Оно существует только в легендах, но Эган желает доказать, что легенда говорит правду. Этому он готов посвятить всю свою жизнь.
Хохот эхом прокатился вокруг стола. Эган ухмыльнулся, но не обиделся, понимая, что Деймиен хочет на несколько минут отвлечь внимание от себя самого.
– Глоток каждому, кто поможет мне найти это чудо, – провозгласил он. Джентльмены снова засмеялись.
Когда все успокоились, Деймиен продолжал:
– Моя невеста и я завтра отправляемся домой, а потому мы должны попрощаться. – Те, кто этого не знал, недовольно зашумели. Счастливое лицо Меган затуманилось слезами. – Вы радушно принимали меня и моих людей. Я никогда не забуду вашей доброты. – Принц поднял бокал. – Ворота моего замка всегда для вас открыты.
Это приглашение вызвало новый взрыв веселья и даже аплодисменты.
– Вы были мне добрыми и верными друзьями, и я хочу вас отблагодарить, – продолжал Деймиен. – Саша подготовил подарки, которые он вручит сегодня вечером. – Принц лукаво оглядел гостей. – Сам я буду занят.
– Вы такой шутник, принц Деймиен, – тихонько сказала леди Траск. Майкл Тэвисток улыбнулся, удовлетворенный тем, что настоял на свадьбе.
Да, сегодня все были довольны принцем Деймиеном. Однако особа, расположения которой ему хотелось добиться больше всего, спокойно сидела рядом, иногда сдержанно улыбалась и не говорила ни слова. Он чувствовал, как в ее глазах вспыхивают непонятные искры, но не искры любви. Значит, она с ним в чем-то не согласна.
Пенелопа умела себя вести на людях. Под руку с Деймиеном она обошла зал, прощаясь с теми, кто специально приехал, чтобы на нее посмотреть. Регент даже поцеловал ей руку и окинул похотливым взглядом.
С семьей она будет прощаться завтра, но с гостями она больше не увидится, а потому прошло немало времени, прежде чем Деймиен сумел увести Пенелопу из комнаты.
Среди гостей появился Саша. Руф и Майлз несли наполненные корзины. Сейчас будут вручаться подарки, к тому же каждому предназначена короткая речь, так что какое-то время все будут заняты.
У основания лестницы Деймиен притянул к себе Пенелопу и поцеловал, не давая ей времени для спора, который был у нее на уме. Она хотела его так же, как и он ее. Напрягшиеся соски, проступившие сквозь лиф желтого свадебного платья, не оставляли в этом сомнения.
Деймиену хотелось раздеть ее, медленно, неспешно снимая каждый предмет туалета, и смотреть, как на полу растет ворох одежд. Он хотел ворваться в нее, овладеть ею с неосознанной мужской жестокостью. «Моя женщина, моя принцесса, моя жена».
Но сначала ритуал. Деймиен прервал поцелуй.
– Приготовься, – тихонько сказал он. – Я к тебе приду.
Пенелопа удивленно на него посмотрела, потом кивнула и отвернулась, явно забыв, о чем хотела с ним спорить. Когда она заспешила к лестнице, Деймиен слегка ее шлепнул, за что получил гневный взгляд, в котором все же ясно читалось желание. Да, этот ритуал будет прелестен.
Горячая вода стекала по спине Пенелопы. Меган поливала ее из ковшика. Внезапно ковшик выскочил у нее из рук, и вода, расплескавшись, забрызгала Пенелопу, Меган и леди Траск. Пенелопа подумала, что мать вскрикнет, сетуя, что пропало ее новое платье, но она уже хлебнула шампанского и, как и Меган, удовлетворилась веселым хихиканьем.
Им-то хорошо, думала Пенелопа. Они не стоят голыми в предбаннике на куске клеенки, дрожа от холода, пока во все стороны разлетается мыльная пена и вода. Рядом исходил паром небольшой глубокий бассейн, который распорядился построить Саша. Скоро войдет Деймиен, и начнется ритуал.
– Быстрее, – попросила Пенелопа.
– Пенни, дорогая, сейчас не время для девичьих страхов, – отвечала леди Траск. – Ты ведь уже была в его постели. Почему же ты так стесняешься?
– Это другое. Более…
– Официальное? – предположила Меган. – А несколько дней назад вы всего лишь нарушали правила.
Лицо Пенелопы вспыхнуло.
– Все знают, что мы собираемся делать. Мне кажется, они все ждут. Тогда это было нашим личным делом. А сейчас я как будто на сцене.
– По крайней мере, Деймиен распорядился, чтобы, кроме нас, при этом никто не присутствовал, – заметила Меган. – Господи, Саша хотел пригласить человек двадцать и никак не желал понять, почему Деймиен возражает.
– Саша странный человек, – согласилась леди Траск и рассеянно выжала губку над плечом Пенелопы. – Он так любит церемонии.
– Зато он безобидный, – заявила Меган. – Деймиен говорит, он немного сдвинулся, потому что так долго был в тюрьме. О Господи, я бы тоже сошла с ума. – Внезапно ее лицо омрачилось. – Завтра последний день. И я больше никогда тебя не увижу, Пенни.
– Не говори так, – воскликнула Пенелопа и стиснула зубы. – Ты приедешь в Нвенгарию. Я приеду в Англию. Мы же договорились.
– Это так далеко, – грустно сказала леди Траск.
– Мама, ты облила все свое платье. Пожалуйста, не начинай плакать, иначе и я расплачусь, а у нас мало времени. Саша сказал, что Деймиен придет ровно в девять часов.
Леди Траск кивнула, по ее щекам побежали слезы.
– Ты моя дочь, Пенелопа. Конечно, я горюю, что ты меня покидаешь, хотя, разумеется, я рада, что ты сделала такую партию. Никогда бы не подумала, что ты сумеешь заарканить принца.
– Мама!
Леди Траск обняла Пенелопу, все еще покрытую мыльной пеной.
– О, моя дорогая! Я так тебя люблю. Я так счастлива.
– Я тоже, – сказала Меган и вдруг расплакалась и обняла Пенелопу с другого боку.
Они плакали и обнимали друг друга, пока все трое основательно не вымокли.
Высокие часы в холле мелодично отзвонили девять раз. Женщины отскочили друг от друга, их охватила паника.
– Подожди, – закричала Меган. – Ты еще в мыле. – Она плеснула вслед бросившейся к бассейну Пенелопе кувшин воды. Вода частично окатила широкой струей спину девушки, частично попала на голубую шелковую обивку стены.
Леди Траск вдруг весело захихикала.
– Отлично, Меган. Я всегда ненавидела эти обои. Их выбирал отец Пенелопы.
По двум ступенькам Пенелопа поднялась на возвышение, потом, расплескивая воду, опустилась на маленькую лавочку внутри бассейна.
И вовремя. В тот же миг дверь распахнулась, на порог ступил Деймиен в длинном, от шеи до щиколоток, пышном халате. Саша стоял у него за спиной, прикрыв глаза ладонями.
Деймиен окинул синим взором двух мокрых, улыбающихся женщин и пошел к сидящей в ванне Пенелопе, которая смущенно прижала руки к груди. Даже издали она ощутила, как напряглось его тело, хотя он не сделал ни одного лишнего движения.
– Оревуар, Пенелопа, – сказала Меган, затем обе, поддерживая друг друга, поспешно вышли из комнаты.
Деймиен не сводил глаз с Пенелопы, в его зрачках прыгали веселые чертики.
– Я сам справлюсь, Саша, – по-нвенгарски сказал он. Саша бросил на него взгляд между пальцев.
– Но, ваше высочество, ритуал нужно соблюдать. Я должен убедиться…
– Пенелопа понимает это. Она проследит, чтобы я все сделал правильно.
Саша быстро взглянул на Пенелопу. Из-за края бассейна виднелась лишь ее голова и шея. Он облегченно кивнул:
– Да-да. Принцесса знает, как это сделать.
Он низко поклонился и строевым шагом вышел из комнаты. Дверь за ним захлопнулась. Через мгновение раздался скрип ключа.
– Ты видишь, – обратился к Пенелопе Деймиен. – Они уже решили, кто главный в этом браке. Прекрасная Пенелопа, а не принц-император.
– Я уверена, он вовсе не имел это в виду, – возразила Пенелопа.
– А я уверен, что имел.
Он окинул ее неторопливым взглядом от заколотых на затылке длинных волос и обнаженной шеи до скрытого под водой тела.
– Пенелопа, ты самая красивая женщина, какая у меня была в жизни.
Пенелопа молчала. Она не могла поверить этим словам и решила, что так на него действует пророчество. Глаза Деймиена потемнели.
– Я чуть с ума не сошел от желания.
Мокрым пальцем она указала на край бассейна. Там на подносе лежала огромная губка, стояла бутыль нвенгарского вина и два кубка.
– Мы должны выполнить ритуал. С губкой, вином и всем прочим.
– Не бойся, я выполню Сашин ритуал. – Его глаза озорно блеснули. – Просто я подумал, что будет приятнее, если никто не будет за нами наблюдать.
Пенелопа передернула плечами.
– Неужели обрученная пара действительно должна мыться в присутствии своих семей и друзей? Мне показалось, что Саша удивился, когда ты не захотел соблюдать эту традицию.
Деймиен распустил первую застежку своего халата, обнажив мощную шею.
– Ритуал омовения очень древний. В наши дни его не всегда соблюдают. Но у нас ведь королевская свадьба, потому мы должны выполнять все тайные обряды и странные ритуалы, какие только сумели отыскать историки вроде Саши. Мы – особые люди, и приходится за это платить.
– Тебе такая церемония тоже должна казаться странной, – задумчиво проговорила Пенелопа. – Ты ведь вырос при европейских дворах, а не в Нвенгарии.
Деймиен распустил вторую застежку.
– При дворах Европы имеются собственные странные обычаи, которые я с удовольствием бы забыл.
– Какие обычаи? – спросила Пенелопа больше для того, чтобы не молчать, а не из настоящего интереса. Наблюдать, как Деймиен медленно обнажается, было куда более захватывающим делом, чем слушать рассказы о странных ритуалах в Европе.
Он распустил следующую застежку, под которой показался его плоский живот и убегающая вниз полоска волос. Под халатом Пенелопа не увидела ни пояса брюк, ни нижнего белья, ничего, только загорелую кожу, чуть бледнеющую ниже пупка.
– Не очень интересные, – ответил Деймиен.
Он развязал еще две шелковые тесемки, и халат распахнулся. Ноги у него были мускулистыми, длинными и прямыми, а эрекция мощной, неистовой. Его стержень поднимался почти вертикально из облачка темных волос, росших внизу живота.
Странно, но один вид его возбуждения заставил ее затрепетать от желания. Ей вдруг страстно захотелось схватить его руками, почувствовать ладонью его упругую силу и жар.
Пенелопа отвела глаза, а Деймиен сбросил с плеч халат, и тот бархатной волной скатился со ступенек.
– Я не возражаю, когда ты смотришь. Мне нравится. – Деймиен осторожно снял свои парчовые туфли. – Встань.
Пенелопа убрала руки от груди и поднялась на дрожащих коленках. Вода каскадами лилась с ее тела. Когда она встала во весь рост, оказалось, что вода доходит ей лишь до бедер, обнажая талию и пупок. Она очень остро чувствовала свою наготу, но кожу покалывало от приятного возбуждения.
Деймиен сделал один шаг вниз и встал на мраморную скамеечку, которую каменных дел мастер сделал очень быстро и за очень большую плату. Теперь мужской орган Деймиена оказался примерно на уровне глаз Пенелопы.
Она смотрела на него как завороженная.
Ей почему-то вдруг захотелось, чтобы этот мощный жезл оказался у нее во рту, захотелось почувствовать его напор изнутри щек. Она жаждала понять, что он такое, даже если была не в силах объяснить, чем он ее так привлекает.
Дрожащими пальцами она провела по всей его длине: За пальцами оставался мокрый след. Деймиен задержал дыхание. Пенелопа подняла на него глаза.
– Я такая неловкая, – пробормотала она.
– Делай, что тебе хочется.
Что хочется. Ее мысли заполнились такими откровенными картинами, что она покраснела.
Пенелопа радовалась, что Деймиен дал ей понять: он не чурается греха, ей и самой были не чужды греховные мысли.
Он не будет скучным любовником, придерживающимся строгих условностей, и не ждет, что она сама будет их соблюдать. Может быть, он даже не умеет иначе. А потому она может быть дерзкой и смелой.
Сердце Пенелопы билось странными отрывистыми ударами. Одним пальчиком она обвела край кожи у конца его стержня, потом наклонилась и поцеловала.
– Попробуй меня на вкус, – хрипло прошептал Деймиен и горячей ладонью коснулся ее щеки.
Ей и самой этого страшно хотелось. Быстро, чтобы не раздумать, она мягким движением обхватила член пальцами и направила себе в рот.