"Самозванка (Сокровища)" - читать интересную книгу автора (Джексон Лиза)

ЧАСТЬ I 1974 ЗАКАРИ

Глава 1

– С днем рожденья, дорогой, – нежно промурлыкала Кэтрин Дэнверс прямо в ухо Уитту, проплывая в его объятиях по бальному залу.

С небольшой эстрады в углу доносились звуки танго «Как летит время», и чарующая мелодия летела над толпой гостей.

– Не ожидал такого сюрприза? – прошептала Кэт, прижимаясь к мужу и полностью отдаваясь ритму танца.

– От тебя я ожидаю всего, – Уитт довольно хмыкнул.

Конечно, он знал, что Кэтрин заказала на сегодняшний вечер этот зал его собственного отеля для несуществующей женской организации, и предвидел, что его ждет. Так просто провести его было нельзя, иначе он не был бы в свои пятьдесят лет самым крупным бизнесменом Портленда. Уитт притянул жену ближе и, ощутив под черным шелковым платьем ее нежные груди, прижался к ней еще сильнее. Всего несколько лет назад, чтобы возбудиться, ему было достаточно запаха ее духов, даже мысли, что под элегантным нарядом нет абсолютно ничего, кроме ее атласной кожи.

Кэтрин притворно надула губки. Музыка зазвучала тише: пианист играл соло. В ее черных волосах плескались отблески бальных огней, а ее яркие голубые глаза загадочно мерцали, полуприкрытые длинными густыми ресницами.

Было время, когда Уитт не пожалел бы состояния за одну только ночь в ее постели. Чувственная, опытная, Кэтрин знала, как сделать мужчину счастливым. Он никогда не спрашивал, где она прошла такую школу, но было очевидно, что Кэтрин не пропустила в ней ни одного урока. Уитт был благодарен ей за то, что она стала его любовницей и вновь пробудила, казалось, навсегда угасшее желание.

Милый игривый котенок превращался в постели в дикую кошку, и на несколько лет ее необузданная страсть превратила его в полноценного мужчину. Уитт женился на Кэтрин, был верным мужем и в первые годы брака каждую ночь проводил в ее постели. Но хотя еще ни одна женщина не возбуждала его так долго, как Кэт, на смену ненасытному желанию пришло охлаждение, и теперь он уже не мог вспомнить, когда они занимались любовью в последний раз. Проклятая импотенция! Нет большего унижения для мужчины. Даже сейчас, когда их тела сливались в танце в одно, а язык Кэтрин ласкал его ухо, он не чувствовал ни волнения в крови, ни напряжения в чреслах. Самые изощренные приемы любовной игры не возвращали ему мужскую силу. Это чудо, что у них все-таки появился ребенок.

Неожиданно Уитт резко отстранил Кэтрин, а затем снова грубо прижал к себе. Она засмеялась своим сексуальным горловым смехом, который всегда возбуждал его. Уитту нравилось в ней все. Невозможно было примириться с мыслью, что он больше никогда не накроет ее своим большим телом. Он хотел бы взять ее здесь и сейчас, на полу этого бального зала, на глазах сотен гостей в смокингах и вечерних платьях – чтобы все видели, что он настоящий мужчина и может удовлетворить свою жену!

Нет такого приема, который не испробовала бы Кэт, чтобы разбудить его угасшую страсть. Прозрачные пеньюары, чулки на поясе, бюстгальтеры и трусики, открывающие то, что они должны скрывать от постороннего взгляда. Самые изощренные ласки – западные и восточные, грубость и покорность, – ничто не могло вернуть ему мужскую силу. И мысль о том, что он потерял навсегда, отравляла Уитту жизнь.

Наконец романтическая мелодия смолкла. Уитт наклонился над женой, Кэтрин откинулась назад, ее высокая грудь открылась еще больше, длинные черные волосы коснулись пола. На минуту Уитт и Кэтрин застыли, глядя друг другу в глаза. На глазах у восхищенных гостей он крепко поцеловал жену прямо в ямочку между туго натянувших ткань платья грудей, словно не мог сдержать желания, затем они оба выпрямились. Послышались смех и аплодисменты.

– Старый петух! – выкрикнул один из гостей, и Кэт покраснела, словно юная девушка.

– Тащи ее в спальню, не трать зря времени! – подхватил другой подгулявший гость, который, судя по его сальному взгляду, был явно не прочь поменяться местами с именинником. – Вам давно пора сделать сына!

– Еще успеем, – ответил Уитт, за улыбкой скрывая горечь. Никто не должен был знать, что могущественный Уитт Дэнверс бессилен. Кэтрин никогда не осмелится выдать его. Сделать сына!Если бы эта толпа друзей, родных и партнеров по бизнесу только узнала его постыдную тайну!

У него больше не могло быть детей. В первом браке с Юнис, с этой грязной шлюхой, Уитт родил трех сыновей и одну дочь. Но у них с Кэт была только Ланден, четырехлетняя крошка, самое любимое существо в мире. Эта девочка ему дороже, чем все остальные дети, вместе взятые. Они доставляют слишком много беспокойства, не говоря уже о том, что напоминают об этой старой суке, их матери. И что он когда-то нашел в Юнис Прескотт, с костлявой фигурой и острым языком, для которой секс с ним всегда был неприятной обязанностью? Уитт считал ее фригидной до тех пор, пока... Дьявол!Он не хотел сегодня вспоминать ни Юнис, ни проклятого итальяшку, с которым эта блудливая монашка изменяла ему.

Уитт подвел Кэтрин к центру зала, где уже начала подтаивать ледяная скульптура бегущей лошади. Рядом бил многоярусный фонтан, в котором струилось и пенилось шампанское. Оркестр начал новую мелодию, и пары вновь закружились по залу. Уитт взял с серебряного подноса полный бокал и одним глотком осушил его.

– Папочка!

Уитт обернулся и увидел Ланден: в темно-синем платьице с кружевными воротничком и манжетами, она бежала к нему, протягивая ручки, черные кудри обрамляли сияющее личико. Его крошка подбежала и, подпрыгнув, бросилась в его объятия. Уитт поймал ее и прижал к себе. Пухлые ручки Ланден обвились вокруг его шеи, ноги обхватили талию.

– Тебе нравится вечеринка, солнышко?

Большие голубые глаза смотрели на него с восторгом, щеки раскраснелись от бега и возбуждения.

– Тут громко. Уитт рассмеялся.

– Это точно.

– И много дыма! Он плохо пахнет!

– Только не говори маме. Она хотела сделать мне приятный сюрприз, и мы должны похвалить ее, – сказал Уитт, подмигивая девочке.

Она забавно подмигнула в ответ и потерлась щекой о его щеку, обдавая запахом детского шампуня. Затем маленькие ручки принялись теребить галстук. Уитт снова рассмеялся, в его душу вернулся мир. Ничто не радовало его так, как этот маленький сгусток энергии.

– Эй, это мамина работа – завязывать галстук, – сказала Кэтрин, убирая маленькие пальчики с шеи Уитта, и поцеловала пушистую головку. – Оставь папин галстук в покое.

– Хочешь потанцевать? – предложил Уитт дочери.

Между бровей Кэтрин появились чуть заметные морщинки, показывавшие, что она не одобряет такого баловства. Но Уитт не привык считаться ни с чьими желаниями, кроме своих собственных: он выпил еще бокал шампанского и закружился по залу с пищащей от удовольствия Ланден на руках.

– Это просто тошнотворно, скажи? – Триш устроилась рядом с бокалом шампанского, ей-то было уже можно, ведь ей уже исполнилось двадцать один.

Зак пожал плечами. Он привык к выходкам старика, и ему было наплевать, что бы ни вытворял Уитт. Зак никогда не ладил с отцом, а с тех пор, как тот развелся с их матерью и неожиданно привел в дом молодую жену, всего на семь лет старше своего первенца Джейсона, дела пошли еще хуже. Заку совсем не хотелось сюда приходить, его просто заставили. Он не мог дождаться, когда можно будет убраться из этого прокуренного зала с гремящей музыкой и скучными стариками.

– Отец просто не может не лапать Кэт, – скривилась Триш. – Противно смотреть. – Она выпила еще. – Старый похотливый козел.

– Потише, Триш, – посоветовал Джейсон, подходя к брату с сестрой. – Отец, наверное, начинил зал «жучками», как штаб-квартиру республиканцев. Тут у нас настоящий «Уотергейт».

– Очень смешно, – огрызнулась Триш, откидывая на спину длинные каштановые волосы. Но она не смеялась. В ее голубых глазах застыла скука. Девушка рассматривала толпу, словно ища в ней кого-то. Джейсон расправил усы и злобно сказал:

– Держу пари, половина этих ослов мечтает, чтобы папуля разорился.

– Все это его друзья, – лениво возразила Триш.

– И враги.

Оркестр ушел на перерыв, и Джейсон облокотился на фортепиано. Он следил за отцом, все еще державшим на руках Ланден, которая играла с его галстуком. Уитт переходил от одной группы гостей к другой, не опуская на пол свою драгоценную ношу.

– Да наплевать на это, какая кому разница, – заявил Зак.

– Тебе лишь бы спорить, – улыбнулся Джейсон.

Эта улыбочка, означавшая: «Уж я-то знаю, в чем тут дело», – всегда выводила Зака из себя. Джейсон вел себя так, будто больше всех знал. В своем солидном возрасте – ему было уже двадцать три – Джейсон учился в юридическом институте и был на семь лет старше Зака, о чем не забывал напоминать брату при любой возможности. Зак терпеть не мог Джейсона, как, впрочем, и Триш. Их обоих слишком волновал Уитт, и особенно его деньги.

Оставив брата с сестрой ревновать отца к Ланден, Зак прошел мимо нескольких групп гостей, беседовавших об импичменте Никсона и ограничениях на продажу бензина. Ему было глубоко плевать и на то и на другое. Незаметно стащив бокал шампанского с одного из пустовавших столиков, Зак подошел к высоким окнам. Потягивая запрещенное шампанское, он смотрел сквозь стекло бокала на лежащий под ним город. Несмотря на бензиновый кризис, в жаркой июльской ночи нескончаемым потоком неслись автомобили, мигали габаритные огни и слепили фары, отражаясь в изгибах реки Уиламетт, разделяющей город на восточную и западную части.

Вдалеке, на горизонте, над огнями города поднимался хребет Каскадных гор. Отдаленные раскаты грома и сверкающие разряды молний были почти незаметны в шуме и огнях города, но в воздухе чувствовалось напряжение. Зак прикончил шампанское и, надеясь, что никто на него не смотрит, спрятал пустой бокал в вазоне с каким-то экзотическим растением.

Он чувствовал себя здесь лишним, как всегда бывало на семейных сборищах. Этот смокинг, который Кэт заставила его надеть, только подчеркивал, что он не похож на своих родных братьев и сестер. Он не походил на них внешне: у них у всех была светлая кожа, голубые глаза и темно-русые волосы. Больше всего общего у него было с Ланден. Но из-за этого Джейсон, Триш и Нелсон, его младший брат, относились к нему только хуже. Все они ненавидели маленькую принцессу.

Мысли Зака перешли на Ланден. Он решил, что, скорее, равнодушен к ней. Конечно, она его доставала. Любой четырехлетний ребенок достает взрослых. Но она совсем не была такой плохой, какой представляли ее остальные. И Ланден совсем не была виновата в том, что отец обращался с ней как с бесценным сокровищем.

Словно прочтя его мысли, Ланден пробилась сквозь толпу гостей и обхватила его за ногу. Он только собрался сказать ей, чтобы она убиралась, как девочка обнаружила его бокал, спрятанный в вазоне.

– Не трогай! – злобно прошептал Зак.

Ланден подняла личико, ее глаза хитро блестели. Господи, если бы он мог сейчас выйти на балкон и перекурить! Еще одна привычка, за которую его ругали отец и мачеха, хотя Кэт никогда не расставалась со своим золотым портсигаром, а Уитт – – со своими гаванскими сигарами. Ланден сунула бокал обратно:

– Спрячь меня от мамы!

– Я не собираюсь играть в твои глупые игры.

– Тихо! Она идет. Здорово, только этого ему не хватало.

– Ланден! – Высокий голос Кэтрин перекрывал оркестр.– Ланден! Где ты? Иди сюда, пора спать. А, вот ты где!

Кэтрин, улыбаясь, обошла группу гостей и подошла к ним.

– Нет! – закричала Ланден.

– Пойдем, дорогая, уже почти десять.

– Ну и пусть десять!

– Лучше делай, как она говорит, – посоветовал Зак, стараясь не смотреть на мачеху. Он хорошо понимал, что в ней привлекало отца. Кэт Дэнверс была самой сексуальной женщиной из всех, кого он видел. В свои шестнадцать он отлично знал, что такое неудовлетворенное желание, которое сжигает тебя изнутри.

– Пойдем. – Кэт нагнулась, чтобы взять Ланден на руки. Платье натянулось под тяжестью округлых грудей, и казалось, что тонкая ткань сейчас лопнет и они вырвутся на свободу.

– Я уложу ее, – предложила подошедшая вслед за Кэтрин няня Джинни, маленькая женщина в туфлях без каблуков, в старомодном оливково-зеленом костюме. Рядом с Кэт она выглядела солидной матроной, хотя, скорее всего, была чуть старше хозяйки: ей было немного за тридцать.

– Я не хочу спать, – упрямилась Ланден.

– Она сегодня капризничает.

Кэтрин заметила, что к ним направляется один из официантов. Со вздохом она снова повернулась к дочери:

– Слушай, дорогая, скоро принесут торт, ты можешь остаться и посмотреть, как папа задует свечки. Но потом ты пойдешь спать.

– А мне дадут торта?

Кэтрин раздраженно нахмурилась.

– Конечно, дорогая. Но потом ты сразу же пойдешь с няней спать. Для тебя приготовлена комната рядом с нашей, и мы с папой придем попозже тебя поцеловать.

Довольная Ланден побежала в зал, Джинни пошла за ней. Кэтрин выпрямилась и поправила платье.

Зак надеялся, что мачеха теперь пойдет к оркестру, чтобы заказать «С днем рожденья тебя...», однако она смотрела ему в лицо, слегка подняв голову. Зак был на три дюйма выше, но каким-то образом рядом с ней не ощущал этого. Кэтрин вытащила пустой бокал из вазона и повертела его в руке. Даже когда она придиралась к нему, он сгорал от желания. Как будто сознавая свою власть над ним, как и над любым мужчиной, имеющим глаза, она облизала губы и сунула бокал ему под нос.

– Мы ведь с тобой не хотим испортить папочке праздник? Если тебя поймают с этим, будут неприятности.

– Никто меня не поймает, – пробурчал Зак.

– Не думай, что ты самый умный, Зак. Я видела, как ты взял бокал, и, думаю, не я одна. Это мог заметить любой, включая Джека Логана. Ты не забыл его – он из полиции. Кажется, вы и раньше сталкивались.

Зак упрямо нахмурился.

– Я сказал, никто меня не поймает.

– Будем надеяться. Потому что, если ты опять попадешь в тюрьму или в другую передрягу, Уитт не будет тебя вытаскивать. Так что шевели мозгами. – Она хищно улыбнулась и повернулась к нему спиной.

Когда Кэтрин оставила его и поплыла по залу, переходя от одной группы гостей к другой, Зак грязно выругался. Его кровь кипела. С каким наслаждением он схватил бы ее за шею и тряс изо всех сил.

Зак не мог оторвать глаз от плавных линий спины, подчеркнутых черным шелком платья. Она двигалась медленно, и каждое движение заставляло его сжимать челюсти. Низ живота горел, Зак прислонился лбом к оконному стеклу, чтобы охладиться. Часто ему казалось, что все это шоу было устроено для него, но он убеждал себя, что это только его воображение, что он видит сексуальную игру в самых обычных движениях.

В зале было ужасно жарко, кровь стучала в висках. В свои шестнадцать Зак был еще девственником, но это его не волновало. Только бы не оставаться наедине с Кэт! Он избегал этого, как только мог.

Зак подошел к ближайшему подносу с вином, схватил бокал и залпом осушил его, продолжая смотреть на Кэт. Казалось, она не обращала на него внимания. Расхрабрившись, он подошел к другому подносу и выпил еще шампанского. Несколько капель пролились и потекли по подбородку, но ему было все равно.

Казалось, в зале стало еще жарче, и Зак ослабил узел галстука. Он почувствовал легкость в голове. Действие шампанского. Тем лучше. Он вообще не хотел сюда приходить. А раз уж он здесь, почему бы ему тоже не поразвлечься?

Когда Зак пил свой следующий бокал, кто-то взял его за руку. Он вздрогнул от неожиданности, и шампанское выплеснулось на рубашку. Длинные пальцы Кэт сжимали его руку. Ее глаза были темными от гнева.

– Я вижу, ты не знаешь, когда надо остановиться. Зак стряхнул ее руку.

– Ты не можешь мне указывать, что делать, а что нет.

– Не могу? – Ив ярости она была такой сексуальной, что у Зака пересохло в горле. – Это мы еще посмотрим.

Назло ей он допил вино. Но на нее это не подействовало. Неожиданно на ее лице появилась нежная улыбка, а глаза заблестели. Кэт взяла его за руку.

– Потанцуй со мной, Зак.

Несмотря на ее дружеский тон, он почувствовал опасность.

– Но я... Я вообще не танцую.

– Уверена, ты прекрасно танцуешь. Это просто.

– Нет, я не могу. Кэт обняла его и коснулась губами уха.

– На нас смотрят, пойдем. Это ловушка, он не должен соглашаться.

– Кэтрин, я не хочу танцевать.

Но она была права. Все смотрели на них. Ему хотелось умереть тут же, на этом месте. Уголком глаза он заметил среди наблюдателей Джейсона, его лицо было непроницаемо. Триш пила шампанское и бог знает что еще. Она пьяно улыбнулась. Уитт снова танцевал с Ланден и ничего не замечал вокруг.

– В самом деле, Кэтрин, я не хочу.

– Ты хочешь, Зак, – прошептала она, прижимаясь животом к его бедрам. – Уж я-то знаю. И если ты не потанцуешь со мной, я скажу отцу...

Зак виновато взглянул на отца, но тому было совершенно безразлично, что его сына, который приносил ему столько неприятностей, насильно тащат на танцевальную площадку, как быка на бойню. Зак не мог представить себе, что такое танцевать с Кэтрин, обнимать ее, прижимать к себе ее чувственное тело. Его кровь кипела. На площадке она повернулась к нему и принялась извиваться в ритме танца. Ее бедра и груди терлись о его напряженное тело.

– Ну, ведь совсем неплохо? – прошептала Кэтрин, чувствуя его эрекцию и возбуждая его все больше.

– Пусти меня.

– Ты этого не хочешь. – Она повернулась так, чтобы ее лобок терся о его ноги. Ему казалось, что он сейчас лопнет. – Я же чувствую.

– Не надо...

Господи, его правая рука, словно сама по себе, гладила ее голую спину. Кэт вскрикнула от удовольствия. Или ему это показалось?

– Ты врешь, – шепнула она, щекоча губами его ухо.

Его сознание раздвоилось. Он хотел немедленно прекратить это и никогда больше не видеть эту суку. И хотел продолжать безумный танец, даже если бы ему пришлось умереть в конце. Если бы он мог наклониться и попробовать на вкус эту нежную шею, спуститься ниже и...

Словно читая его мысли, Кэт выгнула спину, еще больше открывая грудь, и прижалась сильнее.

– Не возражаете, если я разобью вашу пару? – Голос Уитта вернул Зака к реальности. Он виновато опустил руки и попытался отодвинуться от горячего тела Кэт. Но она не выпускала его из объятий. Глядя на мужа затуманенными глазами, она улыбнулась и сказала:

– Думала, ты меня уже никогда не пригласишь.

Но Уитт не обратил на ее слова внимания, он злобно смотрел на сына.

– Держись подальше от шампанского. Не хватало, чтобы Джек арестовал тебя прямо здесь. Потанцуй с Ланден, потом пригласи одну из дочек Крамера, они весь вечер этого ждут.

Зак готов был кинуться на старика. Он взглянул на Кэт: ее глаза смеялись. Она потешалась над ним! Похоже было, что отец договорился с Кэт, чтобы она сделала из него дурака!

Красный от злости, Зак отвел Ланден к ее няне. Несколько девушек в дорогих нарядах пытались привлечь его внимание, но он ничего не замечал. У Зака чесались кулаки. На ком-то нужно было выместить ярость.

Сорвав с шеи проклятый галстук, Зак хотел только одного – уйти из этого чертова отеля куда глаза глядят. Как он мог свалять такого дурака! Все из-за Кэт! Чертова кукла! Джейсон с бокалом в руке подошел к Заку, подпирающему колонну и прикидывающему, как ему поскорее убраться отсюда.

– Не обращай на нее внимания, – посоветовал Джейсон.

– На кого?

– Я говорю о Кэт, – улыбнулся брат.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Зак, пытаясь притвориться непонимающим.

Джейсон указал на танцплощадку:

– Я отлично видел все представление. Зак стиснул зубы.

– Она натуральная сучка, – продолжал Джейсон. – Я понял, что она задумала, по ее походке, когда она к тебе направилась. Она готова была лечь и раздвинуть ноги прямо среди танцующих.

Джейсон отпил еще глоток виски.

– Это ее любимая игра.

У Зака задергалась щека. Он пытался справиться с тиком, но не смог.

– Она это нарочно сделала, будь уверен. Решила тебя поставить на место, и это у нее отлично получилось.

– Я ее ненавижу.

– Разве ты один? Мы все ее ненавидим, – подхватил Джейсон, жадно следя глазами за танцующей Кэт. – Но она самая сексуальная телка на планете. Что бы ни говорили о неотразимости Рэйчел Уэлш или Урсулы Андерс. Они просто не видели нашу мачеху. Интересно, какова она в постели.

– Мне это неинтересно, – пробурчал Зак, глядя себе под ноги.

– Да хватит врать. Здесь все хотели бы ее попробовать. – Джейсон по-братски обнял Зака за плечи. – Но она почему-то выбрала тебя. Она положила на тебя глаз.

– Какого черта! Что ты несешь! – буркнул Зак, но его сердце забилось сильнее.

– Не то чтобы я совсем уверен. Она на меня никогда так не смотрит, как на тебя, когда думает, что ее никто не видит. Господи, это те еще взгляды!

– Заткнись.

– Но тебе нельзя с ней путаться: если старик узнает...

– Я сказал – заткнись! – разозлился Зак. Сначала Кэт, теперь Джейсон. – Я не собираюсь с ней путаться.

Джейсон пожал плечами.

– Все говорят, что ты особенный. Думаю, Кэт хочет выяснить, так ли это.

– Господи, Джейсон, ты сам соображаешь, что болтаешь? Вряд ли. Противно слушать.

– Знаешь, что тебе сейчас нужно? Зак молчал.

– Иди и найди себе телку.

Придвинувшись ближе к брату, Джейсон показал пальцем на группу молоденьких девушек: их прически были сделаны в дорогих парикмахерских, а макияж скопирован из модных журналов. Рядом с Кэтрин они казались бесполыми куклами.

– Но только не Кэт. Отец с тебя шкуру спустит. Смотри, Алиса Крамер – горячая штучка и от тебя без ума. Я думаю, из нее течет, когда она просто на тебя смотрит.

– Прекрати! – прошипел Зак, но Джейсон только рассмеялся, довольный произведенным эффектом.

– Да говорю тебе, в нее воткнуть все равно что в горячий пудинг.

– Да замолчишь ты, наконец!

Зак посмотрел на Алису и поймал ее ожидающий взгляд. Лицо миниатюрной девушки с большой грудью покрывал толстый слой макияжа. Она была по-своему неплоха. Заметив, что Зак обратил на нее внимание, она покраснела и захихикала. Но Зака эта дочка крупного банкира совершенно не волновала. Рядом с Кэт она выглядела невзрачной школьницей.

– Она просто из платья вылезает от одного твоего взгляда. Я тебе по собственному опыту могу сказать, что дочки Крамера – страстные телки. Если ты переспишь с Алисой, ты запомнишь это на всю жизнь.

– Спасибо, обойдусь, – ответил Зак.

– Я говорю тебе, маленький братец, время действовать. Хочешь, я тебе...

– Забудь, Джейсон. Джейсон схватил брата за руку.

– На самом деле, Зак. Я знаю, что ты чувствуешь. Ты словно бочка с порохом, готовая взорваться. Поверь мне, у тебя только один выход. – Он понизил голос. – Есть одна девушка – ну, на самом деле женщина, – она знает, что делать, чтобы мужчине было хорошо. Она сегодня меня ждет.

– Проститутка? Ты говоришь о проститутке? – Зак был шокирован и одновременно заинтригован. Неужели Джейсон водится с проститутками? Черт побери! Джейсон отвел брата в укромный уголок подальше от гостей и накрытых столов.

– Послушай меня, эта девушка, Софи, она... Словом, она тебе понравится. Она очень хорошая девушка.

– Хорошие девушки не становятся проститутками, – недоверчиво сказал Зак.

– Нет, правда. Она не из тех, которые ловят клиентов на улице. Она это делает, потому что ей это нравится. Она всегда готова.

– Ну хватит.

– Она симпатичная, чистенькая и будет делать только то, что ты захочешь. Можешь трахать ее до умопомрачения, но если ты захочешь просто поговорить, она выслушает тебя. На самом деле тебе решать, – продолжал Джейсон с братской заботой.

Зак понимал, что он должен перестать слушать и уйти, но не мог. Честная шлюха, ожидающая Джейсона? Проститутка, выслушивающая клиента?

– Я отлично знаю твое упрямство, но, ради бога, на этот раз послушай меня. Тебе нужна женщина, но это не может быть Кэт. – Он вытащил из кармана ключ и сунул в горячую ладонь Зака. – Это в трех кварталах отсюда. Отель «Орион». Софи. Все устроено.

– Я не хочу.

– Не упрямься, забудь о Кэт и иди к Софи. Улыбнувшись, Джейсон направился к бару, оставив Зака сжимать в кулаке проклятый ключ. Проглотив комок в горле, Зак разжал пальцы и посмотрел на него: комната 307, ключ к свободе от Кэт.

Внезапно сообразив, что любой из гостей мог слышать их с Джейсоном разговор, Зак сунул руки в карманы. Интересно, сколько людей были свидетелями его позора на танцплощадке. Кто еще, кроме брата и отца, видел, как губы Кэт касались его уха, а руки Зака скользили по ее гибкой спине. Он не должен думать о ней.

Оркестр заиграл «Он очень славный парень». Думая о загадочной Софи, шлюхе с большим сердцем, Зак наблюдал, как в зал ввезли огромный торт в виде елки. Пятьдесят свечей были расположены в форме новогодней гирлянды. Маленькие огоньки мигали и переливались, пока Уитт с помощью Кэтрин и Ланден не задул последнюю огонек.

Послышались аплодисменты и смех, и Уитт, как жених на свадьбе, отрезал огромный кусок торта и принялся угощать жену, а затем под приветственные возгласы гостей. Кэтрин брала руками кусочки торта и кормила Уитта, облизывая пальцы.

К моменту, когда Ланден увели спать, Уитт был изрядно навеселе. Он бросил суровый взгляд на Зака, и даже издалека можно было прочесть угрозу в его глазах. По своему многолетнему опыту Зак знал, что отец не забыл, как его молодая жена флиртовала с его сыном. Ничего не могло укрыться от Уитта, и рано или поздно, но за все приходилось платить. На спине Зака было немало шрамов от отцовского ремня, и после сегодняшнего к ним должны были прибавиться новые. Если не на спине, то в душе. Уитт Дэнверс был жестоким отцом. Он никогда не щадил чувства сына. При каждой возможности он давал понять, что считает Зака ни на что не годным ничтожеством. Так зачем обращать внимание на старика! В кармане ощущалась тяжесть ключа.

Кэтрин и Уитт снова закружились в танце, и внимание отца переключилось на жену. Удобный момент, чтобы смыться. Зак пробрался сквозь шумную толпу гостей и выскочил из зала на лестницу, где задержался, чтобы отдышаться и справиться с шумом в голове: шампанское не прошло даром. Что он делает? Нельзя же так просто уйти с вечеринки? Старик расстроится.

То есть еще больше расстроится. Тем лучше.

Зак с пьяной решимостью помчался вниз по лестнице.

– Эй, Зак! Ты куда? – закричал ему вслед младший из братьев, Нелсон, перегнувшись через перила. Его длинные светлые волосы свисали на глаза, как обычно сиявшие восторгом при виде Зака.

– Отстань, – бросил Зак. Ему осточертело все: и обожание Нелсона, и недовольство Уитта.

– Но ты уходишь.

– Только никому не говори, Нелсон, ладно? Наконец Зак спустился в холл и быстро прошел через лес пальм в кадках, мимо стойки портье, стараясь не думать о том, что будет, когда Уитт обнаружит его уход.

Ночь была влажной. С реки доносились запахи тумана и тины. Заку стало холодно, и он пошел быстрее.

То, что он собирался делать, было идиотизмом, но выпитое шампанское делало его смелым и безрассудным. Ну и что, если старик узнает? Что он сделает? Выгонит из дома и заставит жить с матерью? От этой мысли Заку стало тошно.

Он не сознавался себе, что в глубине души по-прежнему любит мать, Зак считал, что она не заслуживала любви после того, как оставила их с отцом в доме на холме. Зак не знал всей подноготной, но и до него дошли слухи о том, что Уитт застал жену в постели со своим самым ненавистным врагом, Энтони Полидори. Оказалось, что они были любовниками долгие годы. Чтобы избежать публичного скандала, Юнис вынуждена была согласиться на развод и приняла все условия Уитта: она лишалась детей, но получала алименты. Она не потеряла положения в обществе, но ее дети потеряли мать.

Как бы Зак ни злился на отца, он не мог побороть своего восхищения Уиттом и его властью над людьми этого города. Что касалось матери, Зак ее просто ненавидел за то, что она опозорила отца, став любовницей его кровного врага. Только из-за того, что Юнис ранила его гордость, несколько лет спустя Уитт так легко попался в нежные лапки Кэтрин Ларуш. Эту женщину – на двадцать лет моложе его – Уитт встретил в отеле «Императрица» в Виктории, в штате Британская Колумбия, и уже через неделю женился на ней. Уитт сказал детям, что Кэт из богатой семьи из Онтарио, что он ее обожает, что она будет всегда ему верна. Их новая мама.

Вся семья была в шоке, юристов чуть не хватил удар, но дело было сделано. Кэтрин Ларуш – кем бы она ни была – стала невестой самого богатого человека в Портленде. Тогда она казалась вполне нормальной, вспоминал Зак, но со временем ее отношение к нему изменилось. По мере того как он взрослел, она обращала на него все больше внимания. Она как-то странно смотрела на него, когда он снимал рубашку, плавал в бассейне или скакал на лошади. Росли его мускулы, и вместе с ними рос интерес Кэтрин Дэнверс.

Зак снова и снова повторял себе, что все это ему только кажется, что он взрослеет и по-другому начинает смотреть на вещи. Но это не срабатывало. И Джейсон высказал вслух те же подозрения.

Зак потряс головой, чтобы в ней прояснилось. Он потрогал ключ, и его сердце сжалось от дурного предчувствия. Что, если он войдет в отель, поднимется на третий этаж, откроет дверь, и его встретит старуха с дурным запахом изо рта? А если там будет мужчина? Гомик, одетый проституткой? Черт возьми! Может, это идиотская шутка Джейсона, и все подстроено, чтобы посмеяться над ним?

Наконец перед ним оказалось облитое светом белое здание, разрезающее черное небо. Зак оглянулся: никто за ним не следил. И никто, кроме Джейсона, не знал, что он здесь. От этих мыслей ему стало легче.

Поколебавшись долю секунды, Зак выпятил подбородок, расправил плечи и решил, что ему пора становиться мужчиной.