"Самозванка (Сокровища)" - читать интересную книгу автора (Джексон Лиза)

Глава 13

Одри давно уже допила вино, да и вода в ванне остыла. Она забыла о времени, в ее мыслях прошлое смешалось с настоящим. Ее жизнь в Белами казалась очень далекой и почти нереальной. Она даже не могла вспомнить лица Марка, хотя события той страшной ночи на берегу реки никогда не изгладятся из памяти, как бы она ни пыталась забыть пережитый ужас.

За инсультом матери и ее скорой смертью последовала тяжелая затяжная болезнь отца. Виктор так измучился, что, когда жизнь оставила его, это казалось освобождением. Однако, потеряв обоих родителей, Одри почувствовала себя, как никогда, одинокой, неприкаянной, не нужной никому в целом мире.

Одри, поеживаясь, вылезла из ванны и вытерлась мягким пушистым полотенцем с фирменной надписью «Орион». Она думала о своих поисках, о результатах этого расследования. Была ли она Ланден Дэнверс? И так ли это важно, в конце концов? Действительно ли она хотела бы быть родственницей кого-нибудь из детей Дэнверса? Никто из них ей не нравился. Кроме Закари.

Нет, она ему не доверяла. Он ничуть не лучше остальных. Но она не могла перестать думать о нем. Грубый в тех случаях, когда его братья пытаются демонстрировать прекрасные манеры. Равнодушный к мнению окружающих, в то время как Нелсон из кожи лезет, чтобы показать, что всегда соблюдает правила. Закари самонадеян, потому что считает себя независимым, а Джейсон – потому что считает, что заслуживает богатства и власти, которые получил при рождении.

Зак не похож на других.

Может быть, это из-за того, что в его жилах течет другая кровь? Может, он и в самом деле сын Полидори? Одри поморщилась при этой мысли, но в то же время нашла ее заманчивой. Ее отношения с Заком гораздо легче понять, если предположить, что он не член семьи Дэнверс.

Она протерла запотевшее зеркало кончиком полотенца и снова задумалась о Закари. Как замечательно было бы сейчас очутиться в его объятиях. Эта мысль отрезвила ее. Что она делает: мечтает о мужчине, который ее презирает, который может оказаться ее единокровным братом. Одри даже потрясла головой, как будто вредные мысли могли вылететь из головы, как капельки воды из ушей после купания.

Она натянула просторную футболку и залезла в кровать. Чистые накрахмаленные простыни все-таки не пахли той свежестью, как высушенное во дворе на веревке белье. Странно, долгие годы она стремилась убежать оттуда. Огни большого города манили ее, но долг привязывал к городу, который она называла родным. Конечно, теперь это неважно, но далекая Монтана перестала быть ненавистной, и в первый раз за долгие годы Одри с нежностью подумала о доме. Но она не убежит, чтобы укрыться в безопасной скуке Белами. Не теперь, когда она так далеко зашла. «Когда тяжелее некуда, становится легче», – напомнила себе Одри, зарываясь носом в подушку. Закрыв глаза, она прислушивалась к шуму автомобилей и голосам редких прохожих. Она думала о том, где сейчас Зак, а потом, рассердившись на себя за это, перевернулась на другой бок, словно убегая от недозволенных мыслей. Минут через двадцать усталость взяла свое, и Одри крепко заснула и не слышала шагов в ночи, затихших рядом с ее номером, и шуршания записки, просунутой под дверь.

Только на следующее утро, когда, протирая глаза, чтобы стряхнуть остатки сна, она побрела к двери номера за газетой, оставленной для нее в коридоре, Одри заметила на полу листок белой бумаги. Она подняла его и развернула. Записка оказалась лаконичной: «Убирайся домой, сука».

Во рту у нее пересохло. Она перечитала записку, холодея от страха.

Конечно, ее хотели напугать, и это только первое предупреждение из многих, но вместе с тем Одри почувствовала удовлетворение. Кого-то она беспокоит.

И настолько сильно, что он решил напугать ее.

Одри решила, что существует небольшая, совсем небольшая вероятность того, что она на правильном пути.

Телефонная будка находилась в этом ресторане между бильярдными столами и туалетами. Набрав номер в Портленде, Суини ждал ответа. Ему пора было отчитываться перед Дэнверсом, но этот звонок важнее. В трубке послышался голос: «Вы позвонили в офис Майкла Фостера. Сейчас я не могу подойти к телефону, сообщите ваше имя, номер телефона и время звонка, и я свяжусь с вами позже».

– Дерьмо! – прорычал Освальд.

Этот чертов паралитик, где он может быть? Конечно, у него есть эта говенная коляска с ручным управлением и все такое, но куда и зачем он потащился? Суини пыхтел от злости. А уж то, что у Фостера была красивая и умная любовница, вообще доводило его до белого каления. Что может делать такая телка с инвалидом? Гудок ударил прямо в ухо.

– Фостер, это я, Суини. Подними чертову трубку! – Он подождал, но никто не ответил. – Дьявол! – проворчал Освальд. – Слушай, я знаю, что ты там, так что возьми трубку. У меня для тебя есть работенка. Денежная. Если тебе интересно. – Он подождал еще немного, но наконец сдался. – Ладно, я перезвоню позже.

Суини швырнул трубку на рычаг. Он пытался бороться со своим плохим настроением, но становилось только хуже. Как этот ветер со снегом, который, казалось, вечно дует в этом чертовом городе.

Освальд устроился в баре, пил пиво и слушал балладу в стиле кантри о парне, который покончил с собой после смерти своей возлюбленной. Нет, этот город – это просто дыра у бога в жопе. Пришло несколько местных, они улыбались, болтали с барменом, усаживались на свои насиженные места. Как в поганом телесериале. Суини мог бы назвать их имена: Норм, Клифф, Сэм.

Чтобы не сдохнуть от скуки, он повернулся к телевизору, висящему над баром, где вовсю шел бейсбол. Но даже не обратил внимания на счет.

Суини еще не отошел после вчерашнего. Он приехал на ферму, на которой выросла Одри Нэш, и попытался потолковать с арендаторами, но практически ничего не узнал. Или эти придурки молчуны по натуре, или не купились на его легенду о страховании, но они даже не впустили его. После бесполезной поездки на ферму он направился в единственный городской банк, сдающий площади для хранения вещей, дал взятку парню, который нес ночное дежурство, и вволю порылся в манатках мисс Нэш. Он переставлял коробки, залезал во все ящики и даже щели старой мебели и перебирал бумажки по листочку, а книги – по страничке. И наконец он нарыл то, что надо. Счета, которые доказывали, насколько плохи финансовые дела Одри Нэш. Ничего удивительного, что она погналась за деньгами Дэнверсов. И генеалогическое древо, вложенное в семейную Библию.

Суини сделал копии всех бумаг, включая все страницы Библии, на которых нашел записи, затем дал парню, так рьяно охраняющему ценности, пятьдесят долларов и вернул собственность Одри на место. Да, ей не мешало бы быть поаккуратней.

Но Суини пока не мог уехать из этого чертова городишки. Он заказал еще пива, посмотрел на часы и, прихватив портфель с бумагами, снова направился к телефону. На этот раз Фостер оказался на месте. Хакер схватил трубку после второго звонка.

– Наконец-то, – проворчал Суини вместо приветствия.

– Освальд, всегда рад. – Фостер не скрывал иронии.– Что у тебя за работа?

– Пустяки. Ты должен найти мне кое-кого. Во-первых, Джинни Слэйд, или Вирджини Уотсон, или Вирджини Уотсон Слэйд. Возраст в районе пятидесяти. Была замужем за Бобби, или Робертом, Слэйдом.

– Это все? – спросил Фостер.

– Чего тебе еще надо?

– Уотсон и Слэйд – нередкие фамилии. Укажи какие-нибудь координаты, к примеру, на восток от Миссисипи.

– Подожди. – Освальд раздраженно открыл портфель и вытащил копию генеалогического древа. – Так, нашел. Вирджини родилась в Мемфисе, штат Теннесси. Они с Бобби поженились в июне 1967 года. Кроме этого, могу добавить, что она ошивалась в Монтане и отдала на воспитание свою дочь по имени Одри. Девочку взяли старики Виктор и Шэрон Нэш в конце 1974-го. Но я не нашел об этом никаких записей и не знаю точной даты.

– Это все?

– Не совсем, – ответил Суини. Он любил поразить собеседника неожиданной новостью. – Вот еще что: мы подозреваем, что Вирджини Уотсон Слэйд была нянькой Ланден Дэнверс.

Фостер удивленно свистнул и спросил:

– Та самая Джинни Слэйд?

– Точно.

– Ну а ты тут при чем? Подожди, дай подумать. Девушка объявилась и потребовала свою долю наследства?

– Попал в точку.

– Это может быть интересным.

– Посмотрим, что ты нароешь.

– Как мне с тобой связаться?

– Я тебе сам позвоню. Еще что-нибудь?

– Хотелось бы знать номер ее социального страхования.

– Сейчас. – Суини снова порылся в своих заметках. – Нашел, – сказал он и продиктовал набор цифр. – Этот номер принадлежал Джинни, когда она была нянькой Ланден Дэнверс.

Освальд ответил еще на пару вопросов и, довольный, повесил трубку. Фостер обязательно ее найдет. Он компьютерный хакер еще с восьмидесятых и умеет извлекать выгоду из своих возможностей. Суини не знал, как именно действует его знакомый: имеет своих людей в государственном аппарате или подключается к архивам ФБР, но он отлично находил людей, даже тех, которые предпочитали скрываться. Так или иначе, но он всегда добивался результата.

Суини закрыл портфель и вернулся в бар. Его настроение улучшилось. Еще стаканчик, и можно звонить Джейсону Дэнверсу.

Одри оглянулась, но не заметила знакомого лица в потоке людей у входа в отель «Орион». Она твердила себе, что превратилась в параноика, что никто ее не преследует, но не могла отделаться от чувства, что чей-то взгляд постоянно сопровождает ее. Весь день, пока она ездила по городу в поисках нового жилья, Одри казалось, что за каждым ее движением следят. Может быть, все дело в угрожающей записке, подсунутой под дверь номера?

Одри была почти уверена, что, как в прошлый раз, появится Зак. Но его не было. Если бы он следил за ней, то довольно быстро вышел бы из тени и встретился с ней лицом к лицу: игра в прятки не в его характере. Тогда кто же преследует ее?

«Никто», – решила Одри, рассматривая улицу. Она не увидела никого закрывающего лицо газетой, прячущегося за телефонной будкой или быстро ныряющего в ближайший магазин, когда она резко оборачивалась. Она просто нервничает из-за Дэнверсов и пугается собственной тени.

Поздоровавшись с киоскером у входа, Одри прошла к стойке портье, чтобы справиться, не было ли для нее сообщений, и получила записку от телефонистки и плотный белый конверт. Она решила прочитать все без свидетелей и отправилась в свой номер.

Сбросив туфли и устроившись на кровати, Одри прочитала записку. Телефонный звонок от Нелсона Дэнверса, он желал поговорить с ней «срочно». «Прогресс, – подумала Одри. – Но ему придется подождать».

В конверте оказалось неожиданное приглашение. Мистер Энтони Полидори просил оказать ему честь и отужинать с ним сегодня в семь часов в ресторане «Антонио». Машина будет ждать ее у отеля.

Одри перечитала приглашение еще раз. Почему Полидори решил встретиться с ней? Очевидно, он узнал, что появилась новоявленная Ланден Дэнверс. Но откуда? И как он узнал, где она остановилась? Ей стало не по себе. Она подошла к окну и выглянула на улицу, полагая, что за ней все-таки следили и наблюдали за ее номером. Но Одри не увидела никого стоящего под ближайшим фонарем, никто не прятался в тени под окнами.

«У меня просто сдают нервы», – убеждала себя Одри. Она прошла к шкафу и осмотрела свой скромный гардероб. Если она встретится с Полидори, это ей не повредит. Или, приняв его предложение, она окажется у него в руках?

Одри посмеялась над собой. Она начала думать, как Дэнверсы. У нее нет никаких оснований бояться Полидори, переговорить с заклятым врагом Уитта Дэнверса будет даже интересно, она сможет узнать что-нибудь новенькое. Если верить Дэнверсам, Полидори – самый вероятный кандидат на роль похитителя Ланден. Зачем же он хочет встретиться с ней?

Одри выбрала узкую черную юбку и белую шелковую блузку и переоделась. Затем она уложила волосы и надела жакет.

В тот момент, когда она выходила из лифта в главном холле, к дверям отеля подъехал лимузин. Шофер помог ей сесть в салон автомобиля, в котором друг напротив друга сидели двое мужчин. Старший из них, небольшой полный итальянец в элегантном сером костюме и темных очках, указал ей на сиденье рядом с собой и приветливо поздоровался:

– Очень приятно, мисс Нэш. Добро пожаловать. Я Энтони Полидори, а это мой сын Марио.

Лимузин плавно тронулся.

– Рад познакомиться, – сказал второй мужчина, помоложе, смуглый, с правильными чертами лица и вьющимися черными волосами, немного длиннее, чем диктовала современная мода, и темными, как ночь, глазами.

– Меня удивило ваше приглашение, – честно сказала Одри. Энтони улыбнулся и постучал сына по коленям своей тростью.

– Она удивилась. – Потом недоверчиво взглянул на нее: – Разве вы не слышали о вражде между нашими семьями?

– Немного слышала, – подтвердила Одри, не собираясь выкладывать все, что знала.

– Немного. К сожалению, это очень серьезно. – Он на несколько минут задумался, и в салоне раздавались только звуки классической музыки. – Марио, ты забыл о хороших манерах. Предложи мисс Нэш выпить.

– Спасибо, может быть, позже, – ответила Одри, но Марио уже налил ей бокал вина из охлаждавшейся в ведерке со льдом бутылки.

– Прошу вас. – Он протянул ей бокал с ослепительной улыбкой.

Молодой человек – чуть меньше или чуть больше тридцати – был очень привлекателен и хорошо знал об этом. Марио обращался со своей красотой, как модель с дорогим костюмом, выставляя ее напоказ и принимая только выигрышные позы. Передавая Одри бокал, он как бы ненамеренно коснулся ее руки и пристально посмотрел в глаза.

Глядя сквозь затемненные стекла на улицу, Энтони прищелкнул языком и снова заговорил:

– Видите ли, эта вражда продолжается уже несколько поколений. Ее начали Джулиус Дэнверс и мой отец.

Это Одри хорошо знала. Мария, прослужившая в доме Дэнверсов много лет, рассказала ей о Стефано Полидори и о том, как он стал кровным врагом Дэнверсов.

Патриарх семьи Дэнверсов, Джулиус, нажил состояние в конце девятнадцатого века. Лесоруб-иммигрант, он предусмотрительно захватил богатые лесами земли. Он покупал, выпрашивал, угрожал и в некоторых случаях даже крал. Он не только основал компанию по поставке редких пород дерева, которыми изобиловал штат, но и построил целую сеть лесопилок, которая протянулась от севера Калифорнии до канадской границы за Сиэтлом.

Говорили, что Джулиус мог убить любого, кто пытался соперничать с ним в его бизнесе. Его вина в несчастных случаях на лесопилках, в которых погибали люди, неугодные ему, не была доказана, но общественное мнение обвиняло его.

Уже будучи богатым человеком на пороге двадцатого века, Джулиус занялся судостроением и гостиничным бизнесом. Он открыл роскошный отель «Дэнверс» на юге Портленда в 1905 году. Останавливаться в «Дэнверсе» стало престижно, и в него съезжались сливки общества.

Хотя сам Джулиус не окончил даже среднюю школу, он основал в Портленде первый колледж, который посещали его дети и где вместе с дипломом они получили высокое положение в обществе. Жестокость и безнаказанность Джулиуса были общеизвестны. Говорили, что он покупает политиков, судей, полицейских и репортеров десятками. Джулиус не терпел конкуренции, никто не должен был вставать на его пути.

Его самым сильным соперником был Стефано Полидори, итальянский иммигрант, один из немногих в Портленде, который начинал свою карьеру торговлей овощами с лотка, а затем с грузовика и постепенно, экономя каждый цент, купил в округе несколько ферм. Вместе с ростом города рос и его достаток, и вскоре Полидори уже имел открытый овощной рынок и ресторан. Затем доходы позволили ему построить отель, который вполне мог соперничать с «Дэнверсом» по роскоши и комфорту.

Семья Полидори все богатела, и Стефано начал наступать на пятки Джулиусу во всех областях. Они превратились в смертельных врагов. Джулиус не мог поверить, что даго способен на что-то большее, чем торговля луком и помидорами с лотка. Но Стефано был так же умен и жесток, как его конкурент. Как и Джулиус, Стефано использовал свое богатство, чтобы подняться по социальной лестнице Портленда. Годы шли, а соперничество и ненависть между этими двумя мужчинами и их семьями возрастали.

– Я слышала о Джулиусе и о вашем отце, – заметила Одри, когда лимузин сворачивал на парковочную площадку у стоящего над рекой ресторана.

– Упрямые люди, очень упрямые, оба. – Энтони тяжело вздохнул. – Вы, наверное, знаете, что мы считаем Джулиуса виновным в смерти моего отца.

Конечно, она читала о пожаре, случившемся в 1935 году. Его причиной сочли загорание масла в кухне, но некоторые журналисты сомневались в том, что смерть Стефано действительно была несчастным случаем. Говорили, что пожар, в результате которого отель и несколько зданий вокруг него сгорели дотла, был подстроен Джулиусом Дэнверсом. На могиле отца в присутствии репортеров Энтони Полидори, новый глава семьи, поклялся отомстить Дэнверсам.

– Вот мы и приехали, – сказал Энтони. – Этот ресторан принадлежит одному из моих друзей.

Шофер открыл дверь лимузина, и Энтони, почти не опираясь на трость, выбрался наружу и направился ко входу в ресторан. Одри и Марио последовали за ним.

В дверях их встретил улыбающийся метрдотель. Их приветствовали официанты, и даже с кухни слышались радостные клики; Очевидно, в этом итальянском ресторане у Энтони не было врагов.

Они поднялись по крутой лестнице в отдельный кабинет со стеклянными стенами, за которыми виднелись освещенные огнями мосты.

– Красиво, не правда ли? – спросил Энтони.

– Очень, – искренне сказала Одри.

– Эта река – главная артерия города. – Энтони любовался панорамой реки и отражавшимися в ней небоскребами, стоявшими на противоположном берегу.

Не ожидая заказа, стройный официант принес вино и хрустящий итальянский хлеб.

– Как обычно? – спросил он, разливая вино.

– Да, для всех, – ответил Полидори.

– Зачем вы хотели меня видеть? – спросила Одри, когда официант вышел.

– Разве вы не догадываетесь? – Темные глаза Энтони блеснули.

Ей на помощь пришел Марио:

– Мы узнали, что вы называете себя Ланден Дэнверс и приехали в Портленд, чтобы отстаивать свои права.

Одри выпила немного превосходного кьянти.

– Но какое отношение это имеет к вам?

– Попробуйте хлеб, – предложил Энтони, словно не слышал вопроса. – Здесь его пекут лучше, чем во всем городе. А может быть, даже лучше, чем на всем Северо-Западе. – Он взял кусок хлеба для себя.

– Разве вас до сих пор волнует семья Дэнверс?

Она получила в ответ одну из его уклончивых улыбок.

– Меня всегда волнует то, что происходит в семье моего заклятого врага. Я был потрясен, когда узнал, что девочка похищена, и еще больше потрясен, когда оказался главным подозреваемым.

Он грустно покачал головой, словно дивясь человеческой глупости, и добавил:

– Несмотря на мои протесты и мое алиби, Уитт и его полицейская ищейка Джек Логан решили, что я имею отношение к похищению ребенка. Даже Марио оказался под подозрением, несмотря на то что находился в это время на Гавайях.

Энтони театрально воздел руки к потолку.

– Я хочу очистить имя Полидори от грязных подозрений. И если вы действительно Ланден, я с удовольствием помогу вам.

На Одри весь этот спектакль не произвел большого впечатления. Она молчала. Наконец Энтони спросил:

– Дэнверсы, естественно, не готовы признать вас своей единокровной сестрой?

– Они немного сомневаются, – уклончиво ответила Одри. Марио не сдержал смешок.

– Еще бы!

Недовольный несдержанностью сына, Энтони сказал:

– Конечно, мне неизвестно ваше материальное положение, но хочу обратить ваше внимание, что Дэнверсы необыкновенно богаты и влиятельны. Если они объявят вам войну, а поверьте мне, именно это они и сделают, они будут драться, как дикие звери, они вцепятся в вас зубами и когтями. Вам просто необходима помощь, и мы готовы вам ее оказать.

– Вы хотите мне помочь? – переспросила Одри, не уверенная, что правильно поняла.

– Да, именно так.

Марио откинулся в кресле и задумчиво рассматривал ее из-под полуопущенных ресниц.

– Наша семья тоже обладает весом в этом городе, – продолжал Энтони. – Думаю, что наши юристы – лучшие в Портленде. Если вам понадобится юридическая помощь или кредит...

Одри почувствовала себя так, словно ее вербует вражеская разведка. Она насторожилась.

– Мне кажется, что это не очень хорошая мысль.

– Но вы хотите доказать, что вы Ланден, или нет? – Его темные глаза холодно блеснули.

– Конечно, хочу.

– Тогда вы должны принять мое предложение. Это самое меньшее, что я могу сделать, чтобы исправить несправедливость по отношению к моей семье и к вам.

Одри решила отказаться. Хотя и отец и сын Полидори изо всех сил пытались ей понравиться, девушка чувствовала, что они стремятся поставить ее в такое положение, чтобы она оказалась у них в вечном неоплатном долгу. Однако Одри понимала, что отказываться нельзя. Пока нельзя. Она знала, что терпение – это добродетель, хотя часто оно дается с большим трудом. Кроме того, в ее положении нельзя было отвергать никакую помощь. Ей требовались союзники в ее поисках, любые союзники, которых она могла заполучить.

– Вы очень добры ко мне.

– Значит, мы договорились.

– Не совсем. – Она поболтала вино в бокале. – Видите ли, многие члены семьи до сих пор думают, что вы стоите за похищением Ланден.

Некоторое время Полидори молча изучал отражение пламени свечей в своем бокале. Наконец он сделал большой глоток и напыщенно сказал:

– Подозрение, что я участвовал в похищении девочки, это одновременно проклятие моего существования и самое большое удовольствие моей жизни.

Он немного помолчал, довольный своим красноречием.

– Впрочем, когда-то в этом не было ничего приятного. В дом постоянно приходили полицейские. И худший из них – Джек Логан. Но через некоторое время меня стало забавлять, что Дэнверсы считают меня таким могущественным и верят, что я мог организовать похищение под самым их носом. – В его темных глазах блеснула ненависть.

Одри стало не по себе. Ходили слухи, может быть, с подачи самих Дэнверсов, что Полидори связан с организованной преступностью Портленда. Но она решила, что ни этот человек, ни его репутация не запугают ее.

– Так это сделали вы? – спросила она напрямик. Энтони деликатно откашлялся.

– Я скажу вам правду, мисс Нэш. Я жалею, что мне в голову не пришла эта идея. Конечно, я не причинил бы вреда девочке, но с удовольствием смотрел бы, как Уитт корчится в муках. Это было бы, как бы это сказать, забавно, не могу подобрать лучшего слова. Не забудьте, что за убийством моего отца стоял старый Джулиус Дэнверс.

– Но смерть Стефано не имеет никакого отношения к Уитту.

Энтони откинулся в кресле, не выпуская из рук бокала.

– Дети должны платить за грехи отцов.

Одри заметила, что при этих словах старшего Полидори , Марио изменился в лице. На секунду их глаза встретились, затем он перевел взгляд на реку.

– Из-за этого пришлось умереть Роберту Дэнверсу? – спросила Одри.

Улыбка Энтони увяла.

– Старший сын Джулиуса погиб из-за несчастного случая с его яхтой, насколько я знаю.

– Некоторые думают, что этот несчастный случай организовали вы.

– Люди любят сочинять небылицы.

Одри не отступала.

– У Джулиуса было три сына. И только одни из них – Уитт – выжил.

Тяжело вздохнув, Энтони сказал:

– Второй сын Джулиуса, Пит, был убит на войне. – Он нахмурился. – И я тоже не имею к этому никакого отношения. Я уверен, что Дэнверсы готовы обвинить меня в сотрудничестве с Гитлером и Муссолини, но я не нанимал нацистов, чтобы они сбили самолет Пита. И не имею никакого отношения к случаю с яхтой. Я слышал, что Роберт сильно пил и налетел на скалу. Это трагедия. Но в ней виноват только случай.

– Но в результате из наследников Джулиуса в живых остался только Уитт.

– Совершенно верно. Но если бы я обладал такими возможностями и подстроил эти смерти, зачем мне оставлять в живых Уитта?

Одри подумала и решила сыграть ва-банк.

– Может быть, вы хотели наказать его по-другому. Предпочли, чтобы он страдал. С Уиттом вас связывала личная вражда. Мстить можно по-разному. Вполне вероятно, что вы предпочитали причинить боль живому.

Одри не сказала вслух о связи Энтони и первой жены Уитта, Юнис, но всем было понятно, что она имеет в виду. На губах Энтони заиграла жестокая самодовольная улыбка.

– Вы, видимо, полагаете, что я местный дон Корлеоне? – спросил он, обменявшись взглядом с сыном.

– Я ничего не знаю о вас, – не смутилась Одри. – На самом деле я думаю, что мне не следовало сюда приходить.

– Почему же?

Наклонившись к нему, Одри сказала:

– Видите ли, мистер Полидори...

– Прошу вас, называйте меня Энтони. – Он улыбнулся, блеснув золотыми зубами. – Ведь мы все здесь друзья, не так ли?

Одри сделала вид, что не заметила иронии, и искренне продолжала:

– Полагаю, что вы захотите получить конфиденциальную информацию о семье Дэнверс, чтобы использовать ее в своих целях.

– Вы не доверяете мне.

– Я же сказала, я вас совсем не знаю. Энтони снова улыбнулся в ответ.

– Все эти истории о вражде Дэнверсов и Полидори сильно преувеличены, – вмешался Марио. И снова его темные глаза поймали ее взгляд, пытаясь заглянуть в душу. – Я не собираюсь отрицать, что когда-то наши семьи враждовали и было много неприятных инцидентов, но все это в прошлом.

– Да и к чему ворошить это теперь? – лицемерно подтвердил Энтони. – Уитт мертв.

– Да, это правда, – согласилась Одри.

– И вы считаете его своим отцом, – безмятежно продолжил Энтони.

Он все больше раскрывался перед Одри с новой стороны: холодный, жестокий, беспринципный.

– Почему вас это интересует, мистер Полидори?

– Но ведь я уже объяснил.

– Но я не верю в ваше объяснение, – прямо сказала Одри. Она устала играть в кошки-мышки и не видела смысла продолжать разговор. – Вы ведь не случайно пригласили меня сюда и, полагаю, не для знакомства с итальянской кухней?

– Я любопытен от природы, вот и все.

– И все-таки зачем? – настаивала Одри.

– Говорят, что, если найдется Ланден Дэнверс, она унаследует большую долю в «Дэнверс Интернэшнл». – Теперь все становилось на свои места. – Наши деловые интересы во многом пересекаются с корпорацией Дэнверсов, и нам бы хотелось кое-что выкупить из имущества своих конкурентов.

Энтони поставил на стол локти и оперся подбородком на сплетенные пальцы.

– Особенно меня интересует отель «Дэнверс».

Ее сердце встревоженно забилось. Отель? Одри вспомнила сверкающие люстры бального зала, старинные интерьеры, представила, сколько денег и времени вложено в восстановление былого великолепия отеля.

– Значит, вы пригласили меня сюда, чтобы подкупить? – Одри покачала головой и рассмеялась. – Боюсь, что придется присвоить вам номер и выдать табличку. Аукцион уже открыт. Вам придется вступить в борьбу с несколькими Дэнверсами. Они тоже решили, что меня можно купить.

– А вас можно купить? – спокойно спросил Энтони.

– Нет.

– Как же я сразу не понял? Достойная леди с благородными намерениями. – Его глаза злобно блеснули.

– Я просто хочу узнать правду. А вам нужен отель, чтобы доказать детям Уитта, что вы в конце концов взяли верх над ним.

В этот момент к ним подошел официант с бутылкой кьянти и супницей. Наполнив бокалы, он разлил ароматный суп по тарелкам и поставил перед каждым посетителем. После его ухода Энтони, пожелав девушке приятного аппетита, пояснил:

– С тех пор как наш отель сгорел в 1935 году, Полидори не удалось построить ничего столь изысканного. Но я не расстаюсь с мечтой, я хочу, чтобы имя Полидори носил самый старый отель города.

– Но в городе продается много отелей, – возразила Одри. – Почему именно «Дэнверс»?

– Почему? – На губах Полидори появилась улыбка победителя. – Хороший вопрос. Просто он мне подходит. Этот ход не оставил бы Уитта равнодушным. Как вы думаете?