"Леди Босс" - читать интересную книгу автора (Коллинз Джеки)34Все в семье Нонны Уэбстер были сумасшедшими. Бриджит никогда не приходилось встречаться с подобными людьми. Эффи, мать Нонны, выглядела как нечто из ряда вон выходящее. Маленькая, не больше пяти футов ростом, худая как щепка. Она устраивала из своих волос, еще рыжее, чем у дочери, странное гнездо, а одну прядь спереди красила в ярко-зеленый цвет. Красилась также ярче, чем принято, а одеяниями своими давала всем понять, что ей наплевать на условности. С другой стороны, Юл Уэбстер, муж Эффи, выглядел вполне пристойно. Высокий и внушительный, он носил костюмы, купленные у «Сэвила Роу», шелковые рубашки и сделанные на заказ туфли. Его единственной уступкой невероятным вкусам жены были галстуки, которые Эффи сама придумывала и делала специально для него. На галстуках Юла резвились нарисованные вручную голые женщины, летали птицы и приземлялись самолеты – в зависимости от того, что приходило Эффи в голову. Он носил их щегольски. – Мои родители странноватые, – предупредила Нонна по дороге в Нью-Йорк, что оказалось весьма мягким определением. Странноватые или нет, но вот дружелюбные и приветливые они точно. Встретили Бриджит, как члена их семьи. – Родители употребляют наркотики, – призналась Нонна смущенно. – Я научилась не обращать внимания. Вообще-то они не слишком усердствуют, немного кокаина времяот времени для поднятия настроения. Еще травку курят. Знаешь, как это бывает, они вроде застряли в этих шестидесятых. Делай вид, что не замечаешь, а если предложат что-нибудь тебе – откажись. Бриджит поняла ее правильно. – Я через эти наркотики прошла, когда мне было четырнадцать. Нонна кивнула. – Еще одно совпадение. И я тоже. – Судьба. – Точно. – Нонна взяла подружку за руку. – Знаешь, я очень уютно себя с тобой чувствую, – призналась она. – Мы так похожи. – Похожие, но разные. – Я знаю, о чем ты, – сказала Нонна. Квартира Уэбстеров в Нью-Йорке на верхнем этаже здания поражала каждого входящего своим многоцветьем. Обставлена самой фантастической современной мебелью. Стены выкрашены в черный цвет, а на них развешаны модернистские картины. Контраст получался поразительный. Каждую неделю они устраивали шумные вечеринки, на которые приглашалась целая толпа интересных и талантливых людей. – Несколько месяцев назад здесь была Венера Мария, – похвасталась Нонна. – Она – лучше всех. Я весь вечер глаз от нее не могла отвести. На Бриджит это произвело должное впечатление! – Надо же! – воскликнула она. – Представляешь, – согласилась Нонна, – я ужасно люблю встречаться со знаменитостями, а ты? – А где твой брат? – спросила Бриджит с любопытством. – Не волнуйся, объявится. Как только деньги понадобятся, он тут как тут. – Нонна задумчиво покачала головой. – Любимое его занятие – выкачивать деньги, где только можно. – Как его зовут? – Поль, – ответила Нонна. – Видно, они пребывали в нормальном состоянии, когда давали ему имя. Бриджит заметила фотографию в рамке на рояле и принялась рассматривать ее. – Это он? – поинтересовалась она. – Красивый, правда? – спросила Нонна. – Недурен, – соврала Бриджит. Ей он показался сногсшибательным. – Чем он занимается? – Художник. Неудавшийся. Пишет чертовски громадные полотна с голыми людьми. Если попросит тебя позировать, откажись. – Конечно, как же иначе? – У нас будет замечательное лето. – Нонна счастливо вздохнула. – Я это чувствую, а ты? Бриджит кивнула. Дина Свенсон и Эффи Уэбстер были лучшими подругами. Странное сочетание, но они прекрасно ладили. Дружили уже много лет, с тех пор как Дина приехала в Америку. Познакомились они, когда Дина еще работала в мебельном салоне, а Эффи пришла туда, чтобы подобрать мебель. Когда Дина начала встречаться с Мартином Свенсоном, Эффи сразу посоветовала ей подумать всерьез о том, чтобы женить его на себе. – Дорогая, этот человек далеко пойдет, – уверила Эффи Дину. – И, я думаю, ты должна быть рядом. Долго уговаривать Дину не пришлось. Она находила Мартина привлекательным и чрезвычайно умным. Определенно, он достигнет высот. Мартин и Юл друг друга недолюбливали. Юл считал Мартина скучным. – У этого человека самомнение размером с Эмпайр стейт билдинг, – говорил он Эффи. – Хорошо, что только самомнение, – игриво отвечала Эффи. Когда Мартин начал таскаться по бабам, первым человеком, кому Дина в этом призналась, стала Эффи. – Что мне делать? – простонала она. – Не обращай внимания, – посоветовала Эффи. – Большинство мужиков гуляют, они так самоутверждаются, черт бы их побрал. Если не делать из этого трагедии, то им скоро надоедает и они бегут назад к мамочке. В конце концов, любовь приходит и уходит, а жена – единственная и на всю жизнь. Одна только мысль об алиментах возвращает их прямиком в наши объятия. – А что Юл? – поинтересовалась Дина. – А мне наплевать, и знать не хочу, – решительно заявила Эффи. – Главное – он приходит домой. – Но ведь ты бы беспокоилась, если бы это угрожало вашему браку. На что Эффи твердо ответила: – Судя по всему, Эффи обожала дочь. Она возила ее и Бриджит к Саксу и в другие магазины, где они накупали столько всего, что едва могли унести пакеты. Что бы Нонна ни попросила, мать ей покупала. – Говорила я тебе, – прошептала Нонна на ухо Бриджит – Они тратят все, что зарабатывают. Сумасшедшие! После беготни по магазинам Эффи повела их в «Русскую чайную», где им посчастливилось увидеть Рудольфа Нуриева и Пола Ньюмена, обедавших за разными столиками. – Чем ты занимаешься, когда живешь у бабушки? – спросила Нонна, с аппетитом поедая вкусные блины. Бриджит сделала гримасу. – Шарлотта ужасно скучная. Никогда меня никуда не водит. – А какой была твоя мама? – Ну, – медленно начала Бриджит, призадумавшись. – Она была довольно веселой. По крайней мере, мы что-то делали. Часто летали к дедушке на остров. Или на показы мод в Париж. Путешествовали по всему миру. Интересно. – Тебе ее, верно, не хватает, – с сочувствием заметила Нонна, касаясь руки подруги. Бриджит печально кивнула. – Очень, – согласилась она, впервые осознав, что ей действительно очень не хватает Олимпии. Брат Нонны Поль появился в воскресенье в драных джинсах, черной майке и кожаной мотоциклетной безрукавке. Худой и сосредоточенный, единственный в семье с темными волосами, которые он затягивал в тугой хвостик на затылке, а глаза прикрывал темными очками. Нонна радостно его приветствовала. – Я за деньгами, – объявил он. – Как обычно, – вздохнула Нонна. – Может, сначала поздороваешься? Поцелуешь? Обнимешь? Хоть что-нибудь? – Если у тебя есть бабки, тогда обниму. – Благодарю покорно! Так приятно испытать всю силу братской любви. Поль повалился в кресло, снял темные очки и уставился на Бриджит. – А это кто? – грубо поинтересовался он. – Единственная девушка, от которой ты не в состоянии отказаться. – Слишком молода, – заявил Поль. – Ну-ну, – покачала головой Нонна. – Не торопись, пока не узнаешь, что у нее есть именно то, что тебе нужно. – Слишком молода, – повторил Поль. Бриджит не могла сказать, что она получает удовольствие от подобного разговора. Что этот идиот о себе воображает? – Моя лучшая подруга Бриджит, – наконец представила ее Нонна. – Салют, Бриджит, – безразлично отозвался Поль. – Станислопулос, – добавила Нонна. Поль поднял брови. – Из тех Нонна торжествующе ухмыльнулась. – Правильно. Поль еще внимательней присмотрелся к Бриджит. – Покорнейше прошу вашей руки, – промолвил он, не сводя с нее глаз. Она решила подыграть ему. – Слишком поздно. Вы для меня староваты. Нонна расхохоталась. – Может, разрешите мне надеяться? – умолял Поль. – Ну что я говорила! – торжествовала Нонна. – Деньги! Ни о чем другом этот поганец не думает. У него касса вместо сердца. – Как и у большинства, – заметил Поль, все еще глядя на Бриджит. В комнату вошла Эффи, одетая с ног до головы в оранжевое. – Ты похожа на скворца, испуганного до поноса, – заметил Поль. – Что Эффи улыбнулась. Судя по всему, Уэбстеры к Полю привыкли и внимания на его грубость не обращали. – Ну кто же так просит деньги? – укорила она, грозя ему пальцем. – Ах, какой скверный мальчик! – Что же это такое? – пожаловался Поль. – Все думают, что я сюда только за деньгами являюсь. – Потому что так оно и есть, – вмешалась Нонна. Наблюдая эту семейную сцену, Бриджит пришла к выводу, что, каким бы грубым ни был Поль Уэбстер, вне сомнения, он самый красивый молодой человек, какого ей только приходилось видеть. Но Бриджит уже знала цену красоты. В ней таилась опасность, душевные волнения и еще раз опасность. Бриджит поумнела достаточно, чтобы держаться от всего этого подальше. В жизни каждого человека бывают периоды, когда ему необходимо побыть одному. Ленни снял квартирку в Гринвич-Виллидже и забыл про весь белый свет. Для счастья ему хватало растворимого кофе, бутылки виски и нескольких чистых блокнотов. То, что он бросил сниматься в фильме, было самым умным поступком в его жизни. Компромиссы не для Ленни Голдена. Он хотел работать творчески, а груз звездной ответственности гасил его творческие порывы. Не говоря уже о Лаки, сгинувшей где-то в Японии. Хватит с него роли звезды в плохом фильме, пора приниматься за настоящую работу. Ему пришло в голову, что если он хочет сняться в хорошем фильме, то лучше всего сесть и самому написать сценарий. А для этого надо побыть одному. Ленни понимал, что его агент и менеджер сейчас, вероятно, всюду ищут его. Но он также знал, что не хочет, чтобы его беспокоили, поэтому замел следы, сняв сразу крупную сумму со счета в банке, и не выписывал больше чеков. Единственный человек, кому он позвонил, была Джесс. – Слушай, – сказал он ей, – я должен немного побыть один. Если Лаки позвонит, скажи ей, что со мной все в порядке, и больше ничего. Джесс заметила, что они оба до сих пор еще играют в игры и пора бы повзрослеть. – Да я вовсе не пытаюсь с ней сквитаться, – терпеливо пояснил он. – Лаки в Японии. Когда вернется, мы встретимся. Пока же она не хочет, чтобы я ей звонил. Я и не буду. Никаких игр. – Ладно тебе, – с отвращением заметила Джесс. – Вы хуже детей, ей-богу. – Думай, как хочешь, – ответил он. – Позвоню через неделю. – И повесил трубку. Ленни устраивало его одиночное заключение. Оно давало столь необходимую свободу. С раннего утра до позднего вечера он сидел за большим письменным столом у окна и писал. Сам процесс ему нравился. Чувствовал, как спадает напряжение. Когда он не писал, то думал о Лаки и о том, что происходит между ними. Она работала в Нью-Йорке, он – в Лос-Анджелесе. И виделись они только изредка. Разумеется, в постели им здорово. Почему бы и нет? Но ведь секс далеко не все. Ему хотелось большего. Ленни все больше склонялся к мысли взять отпуск на год. Если поступить не так – их браку конец. Не этого он хотел. Он продолжал писать, и постепенно сценарий превращался в историю его собственной жизни. Пока Ленни не знал, чем закончится эта история. Но надеялся, что конец будет счастливым. |
||
|