"Лаки" - читать интересную книгу автора (Коллинз Джеки)

КНИГА ПЕРВАЯ Лето 1978 года

ГЛАВА 1

Тринадцать лет Ленни Голден не ступал на землю Лас-Вегаса, хотя именно там он был зачат, родился и провел первые семнадцать лет жизни.

Выйдя из самолета, он огляделся, принюхался и глубоко вздохнул. Воздух здесь пах по-прежнему.

По громыхающему аэровокзалу туда-сюда сновали заезжие шулера, туристы и средние американцы на отдыхе. Жирные пупсики ковыляли рядом со своими пухлыми крашеными блондинками-женами в брючных костюмах из синтетики и в поддельных драгоценностях. Визжали и ныли дети. Путешествующие жрицы любви в откровенных кофточках и в обтягивающих греховные попки брючках прибывали на заработки. Смуглые иностранцы сжимали в руках черные кожаные чемоданчики и дышали чесноком в лица своих рыжеволосых любовниц.

Джесс встречала его. Полтора метра ростом, завораживающе хорошенькая, она все еще смахивала на мальчишку-сорванца, кем и слыла в школьные годы. Она всегда предпочитала общество ребят. Особенно – Ленни. С первого класса они стали лучшими друзьями, и, как ни странно, их необычный и абсолютно платонический союз не только сохранился, но и окреп с годами, хотя, с тех пор как Ленни переехал из Лас-Вегаса в Нью-Йорк, они редко виделись.

Вдвоем они представляли собой забавную пару. Ленни, тощий и долговязый, с волосами грязно-белого цвета и глазами зелеными, как морская волна, напоминал бы подросшего Роберта Редфорда, если бы не так походил на Чеви Чейза. И Джесс, крошечная, большеглазая, с копной отливающих медью волос, веснушками и миниатюрной фигуркой фотомодели с разворота «Плейбоя».

Она бросилась ему в объятия.

– Как я рада тебя видеть! Слушай, ты потрясающе выглядишь! Как это удается такому развратнику – ума не приложу?

Ленни подхватил ее и закружил в воздухе, как тряпичную куклу.

– Э-гей, кто бы говорил!

Джесс хихикнула и покрепче прижалась к нему.

– Ленни Голден, я тебя так люблю, просто безумно!

– И я тебя, обезьянка.

– Не смей меня так звать, – взвизгнула она. – Я теперь замужняя дама. Вся из себя уважаемая. У меня ребенок, и все прочее. Так что, Ленни, веди себя со мной как с леди.

Он расхохотался.

– Если ты леди, то я – Рэкуэл Уэлч.

Джесс подхватила его под руку.

– А что, у тебя классные сиськи.

Заливаясь смехом, они двинулись к выходу.

– Как долетел? – поинтересовалась Джесс, пытаясь подхватить его потертый чемодан.

После короткой борьбы Ленни овладел своим багажом.

– Ну, как тебе сказать... Долго и скучно. Если Господь предназначал нас для полетов, ему следовало бы создать побольше стюардесс.

– Но кого-то ты все-таки закадрил? – понимающе подмигнула она.

– А как же!

– В самом деле?

– Когда я тебе врал? – возмутился Ленни.

Она расхохоталась своим заразительным смехом, на который невозможно было не обратить внимания.

– Ты? Да ты за доллар папе римскому мозги запудришь!

– А вот и она, – мечтательно протянул он.

– Кто? Где? – встрепенулась Джесс, невольно оглядываясь в поисках новой жертвы своего приятеля.

Мимо них, опустив глаза долу, с постным выражением на лице прошла монашенка.

– Кажется, я говорил, что за последнее время мои вкусы сильно изменились, – с серьезным видом прокомментировал Ленни.

– Как смешно! – Она в шутку замахнулась.

– Осторожнее, – запищал он, закрываясь рукой. – Я только что перенес операцию по обрезанию языка.

– То есть?

– Помнишь, я тебе рассказывал, что участвую в «Ли Брайант шоу»?

– Да.

– Так вот, они сократили мой четырехминутный фрагмент до тридцати секунд. Стоит не вовремя пукнуть, и вообще пропустишь все мое выступление.

– Придурки, – нахмурилась она. – Да что они понимают? Но главное, ты теперь в Вегасе. Здесь все обалдеют от твоих скетчей.

– Да уж, конечно, где-где, а в гостиной отеля «Маджириано» я наверняка произведу фурор.

– И ничего страшного, просто перемена обстановки. Возможно, как раз то, что тебе нужно. И кто знает, к каким последствиям все это может привести?

– Да ладно тебе. Ты говоришь прямо как мой агент: «Сделай эту халтуру, выступи на той помойке, – и оглянуться не успеешь, как окажешься знаменитым».

– Твой так называемый агент – типичный нью-йоркский бездарь, – наморщила носик Джесс. – Ты великий комик. Эх, мне бы стать твоим импресарио! Между прочим, именно я нашла тебе здесь работенку, не так ли?

– Чего ты хочешь – десять процентов?

Она рассмеялась.

– Думаешь, я сошла с ума – отказаться от титула первого шулера в Лас-Вегасе? Засунь свои комиссионные туда, где никогда не бывает загара.

Они проходили мимо туалета.

– Подожди секундочку, – попросила она. – Я так переволновалась, увидев тебя, что мне просто необходимо пописать.

Он засмеялся и в ожидании ее возвращения прислонился к стене. Джесс – из тех друзей, что познаются в беде. Две недели назад он позвонил ей и сказал, что не может больше оставаться в Нью-Йорке.

– Какие проблемы? – воскликнула она тут же. – Матт Трайнер, один из директоров отеля, где я работаю, отвечающий за развлечения гостей, весьма ко мне неравнодушен. Пошли телеграмму, и я заставлю его принять тебя.

Он отстучал телеграмму. Она организовала «халтурку».

Да, настоящий друг.

Ленивым взглядом он проводил темноволосую девушку в черных кожаных брюках и красной блузке. Она прошла сквозь толпу с таким видом, будто все вокруг принадлежало ей. Ленни понравилась ее манера держаться, не говоря уж о ее фигуре.

Господи! Ну когда же он обретет свободу? Уже шесть месяцев, как они с Иден расстались, но до сих пор при виде хорошенькой женщины он невольно сравнивал ее со своей старой любовью. И конца этому не видно. Нет, их роман с Иден Антонио еще не ушел в прошлое, зачем себя обманывать?

Подошла Джесс, схватила его за руку.

– Как здорово, что ты приехал, – объявила она. – Ну давай, рассказывай все и обо всем.

– Да-а... Мое «все» ограничивается карьерой, идущей под откос, и бестолковой половой жизнью.

– Звучит захватывающе. А какие еще новости?

Они вышли из здания аэровокзала и окунулись в марево горячего воздуха пустыни.

– Ух ты! – воскликнул он. – Я и забыл, как здесь жарко.

– А, брось! Тебе не помешает немного подзагореть. Сейчас у тебя вид ночного гуляки.

Друзья пошли к стоянке, где их ждал красный «камаро», весь в оспинах шпаклевки.

– Я вижу, ты все такой же ас-водитель, – сухо заметил Ленни, швыряя чемодан в багажник.

– Я тут ни при чем, – возмутилась Джесс. – А вот мой старик действительно квартала не может проехать без приключений.

Про себя Ленни поинтересовался, что представляет собой человек, способный взять в жены сумасбродную Джесс.

«Будем надеяться, какая-нибудь необычная личность», решил он.

– Поехали, – сказала она, усаживаясь за руль. – Вэйланд готовит обед. Мальчишка орет. Ленни, тебе здесь понравится. Вегас всегда оставался твоим городом.

Он кивнул с мрачным видом: «Вот именно. Чего я и боюсь».

Лаки Сантанджело решительно пробиралась сквозь заполнившую аэровокзал толпу. На нее обращали внимание – ошеломляюще красивая двадцативосьмилетняя женщина с непослушной копной кудрявых волос цвета воронова крыла, черными цыганскими глазами, широким чувственным ртом, загорелой кожей и стройной длинноногой фигурой. Ей очень шли брюки из мягкой черной кожи, красная шелковая блузка, смело расстегнутая на груди, и широкий инкрустированный серебром пояс. Дополняли наряд серебряные серьги в форме кольца, а на правой руке сверкал прямоугольный бриллиант таких размеров и чистоты, что невольно закрадывались сомнения в его подлинности. Но Лаки Сантанджело не носила подделок.

Не какая-нибудь там стандартная красотка, но женщина со своим стилем и манерой держаться. Ее окружал аромат экзотических духов и аура уверенности в себе.

– Здравствуй, Боджи! – приветливо обратилась она к худощавому длинноволосому мужчине в армейской форме без знаков различия, шагнувшему навстречу из толпы встречающих. – Как дела?

– По-старому, – отозвался он негромким голосом и принял ее сумку из черной кожи и чеки на получение остального багажа. Взгляд его прищуренных глаз прощупывал лица окружающих, мгновенно запоминая и оценивая все увиденное.

– Неужели никаких сенсаций? Никаких сплетен? – настаивала она с улыбкой.

Сплетни имелись, но он не хотел, чтобы Лаки услышала их от него.

Она радовалась своему возвращению и возбужденно болтала, пока они шли к длинному «мерседесу», припаркованному у красной линии.

– Кажется, я все устроила, Боджи. Сделка в Атлантик-Сити на мази. И ведь только благодаря мне. Именно мне! Остается получить «добро» от Джино, и колеса закрутятся. Я так рада!

Он кивнул, довольный, что Лаки прилетела в таком хорошем настроении. «Ты всегда добиваешься своего. Я никогда в тебе не сомневался».

Ее глаза счастливо блестели.

– Атлантик-Сити! Мы построим такой отель – с ума сойти.

– Нет вопросов, – подтвердил он и распахнул заднюю дверцу лимузина.

– Эй! – воскликнула она. – Ты же знаешь, что я всегда сажусь впереди, рядом с тобой.

Он усадил ее на кресло рядом с водителем и побежал за остальным багажом.

Джино Сантанджело вздрогнул и проснулся. Какое-то мгновение он не мог понять, где находится, но только одно мгновение. Возможно, он действительно стар, но уж никак не слабоумен, хвала Создателю. К тому же в наше время в семьдесят два года еще рано списывать себя со счетов. А прошедшей ночью он вообще чувствовал себя юнцом. Ничего удивительного, в компании-то Сьюзан Мартино.

Сьюзан Мартино. Вдова великого Тини Мартино, многогранного гения, ветерана кино и телевидения, комического актера, стоявшего вровень с Китоном, Чаплином и Бенни. Тини умер от инфаркта два года назад. Джино присутствовал на похоронах в Лос-Анджелесе, выразил соболезнование вдове – и с тех пор не видел ее, пока три недели тому назад она не появилась в Вегасе на каком-то благотворительном мероприятии. И вот уже пятое утро подряд он просыпается в ее постели и чувствует себя счастливым.

Как будто в ответ на его нежные мысли, Сьюзан вошла в комнату. Перед Джино предстала привлекательная ухоженная женщина сорока девяти лет, но выглядящая по меньшей мере лет на десять моложе. Светло-голубые глаза, высокие скулы, белая и гладкая кожа, прекрасная, хотя и несколько худощавая фигура. Несмотря на раннее время, она уже убрала свои светло-серебристые волосы в аккуратный пучок. На ней был белый шелковый пеньюар, и в руках она держала поднос со стаканом только что выдавленного апельсинового сока, яйцом всмятку и двумя тонкими тостами, слегка смазанными маслом.

– Доброе утро, Джино, – сказала она.

Он сел и запустил руки в непокорную шапку густых волос, которые, хотя и начали седеть на висках, оставались такими же густыми и кудрявыми, как и в годы его молодости. Нет, на нем еще рано ставить крест! Течение времени нисколько не притупило в нем остроты восприятия жизни, не убавило его неисчерпаемой энергии, хотя прошлогодний, почти смертельный, сердечный приступ, конечно, немножко его утихомирил. Подобно Сьюзан, он выглядел моложе своих лет.

– Что это? – поинтересовался он, указывая на поднос.

– Завтрак в постели.

– Что же я сделал, чтобы заслужить такое счастье?

Она улыбнулась.

– А разве возможно сделать что-нибудь еще?

Он ухмыльнулся, вспомнив.

– Да... Неплохо для старика, правда?

Она поставила поднос перед ним и присела на край кровати.

– Ты лучший мужчина в моей жизни, – сказала Сьюзан серьезно.

Ему было приятно услышать ее слова. Еще как приятно. Никто не смог бы назвать Сьюзан Мартино потаскухой, но о ее жизни до свадьбы с Тини Мартино двадцать пять лет назад ходили кое-какие слухи. Якобы и Али Хан, и Рубироза, и даже Синатра пользовались ее благосклонностью. Словом, достаточно, чтобы Джино чувствовал себя польщенным ее комплиментом.

Разумеется, он никогда не задавал вопросов о ее прошлом, как и она не спрашивала о его предыдущей жизни.

– А скажи-ка мне... – начал он, желая удовлетворить внезапно проснувшееся любопытство.

– Что? – отозвалась она, методично очищая яйцо от скорлупы.

– Когда ты была замужем за Тини, ты когда-нибудь ходила на сторону?

Сьюзан не колебалась ни минуты.

– Никогда, – ответила она твердо. – Хотя почему я должна перед тобой отчитываться?

Он вдруг почувствовал, что не хочет делить ее ни с кем и ни с чем в мире. Эту породистую белокурую леди. Разве много на свете таких, как она?

Женщины. Наслаждайся и расставайся – такого жизненного принципа он всегда придерживался. Исключений встречалось очень мало. В последнее время просто постель уже не доставляла ему прежней радости. Еще одно тело. Еще одно хорошенькое личико. Еще одна тысячедолларовая безделушка на память – он не любил отпускать их с пустыми руками. Пусть помнят, что побывали не где-нибудь, а в постели Джино Сантанджело. Не то, чтобы с него требовали плату за любовь. Никогда. Сама мысль об этом казалась ему абсурдной.

– Мы сможем провести сегодняшний день вместе? – спросила Сьюзан, положив ему в рот кусочек тоста с яйцом.

Он собрался было ответить утвердительно, но вовремя спохватился. Сегодня приезжает Лаки. Его дочь. Красивая, сумасбродная Лаки – с его глазами, его оливковой кожей, его кудрявыми волосами. С его жаждой жизни. Как он мог забыть? Она уезжала на три недели в деловую поездку на восток. Он очень скучал бы по ней – если бы не Сьюзан.

– Давай лучше завтра. Сегодня я занят, – сказал он, отводя от себя вилку с едой.

– О... – разочарованно протянула Сьюзан.

«Интересно, – подумал Джино, – как бы отнеслась Лаки к предложению пообедать втроем со Сьюзан». Инстинктивно он знал, что его дочь отнюдь не одобрила бы такую идею. И вполне понятно почему. В конце концов, она только что приехала, и им найдется, о чем поговорить наедине.

Еще предоставится масса возможностей, чтобы сделать Сьюзан неотъемлемой частью их общей жизни. А решение им уже принято. Для такой леди, как Сьюзан Мартино, не подходила роль подружки на недельку.

По пути из аэропорта Лаки продолжила рассказ о своей поездке. Боджи водил ее машину, а иногда, когда того требовала обстановка, выступал и в качестве телохранителя. Но более того – он был другом, и она полностью ему доверяла. В трудные моменты Боджи вел себя безупречно. Он не раз уже доказывал свою преданность и сообразительность, к тому же он предпочитал помалкивать, а если говорил, то только по делу, что абсолютно устраивало Лаки.

Он подкатил к парадному входу в отель «Маджириано». Лаки вышла из машины и задержалась на мгновение, прислушиваясь к привычно радостному ощущению возвращения домой, в ее отель.

Название «Маджириано» образовано комбинацией имен ее родителей – Мария и Джино. Джино мечтал о нем всю жизнь, но именно Лаки претворила его мечту в жизнь, в то время как он семь лет скрывался в Израиле от судебного преследования за неуплату налогов. Она никогда не перестанет гордиться плодами своих трудов. «Маджириано» не походил ни на какую другую гостиницу.

В холле стоял обычный шум и, как всегда, сновали туристы. Утренние игроки заполнили казино. Никаких окон. Никаких часов. Двадцать четыре часа непрерывных развлечений.

Сама Лаки не играла. Зачем садиться за столы, когда все они и так принадлежали ей и Джино? Она пересекла холл в направлении своего личного лифта, скрытого за рощицей растущих из кадушек пальм, и вставила в щель карточку с кодом.

Как хорошо вернуться домой!

Ей не терпелось поскорее увидеться с Джино. Лаки было что рассказать ему!

Джесс не купалась в роскоши, но все же на участке за ее небольшим домиком имелся даже крошечный бассейн.

– Тут неплохо, но мы скоро переезжаем, – пояснила она весело, распахивая входную дверь. – Мы недавно осматривали дома у озера Тахое и, наверное, купим один из них.

– Вот как, – отозвался Ленни, гадая про себя, кто именно собирается платить за покупку. Из того немногого, что рассказала Джесс о своем муже, он вынес впечатление, что тот в основном присматривал за их десятимесячным ребенком, в то время как она зарабатывала деньги.

– Есть кто живой? – позвала она.

На голос вышла лохматая дворняга и вильнула неописуемым хвостом. Джесс наклонилась и потрепала пса по голове.

– Это Грасс, – пояснила она. – Я подобрала его щенком в мусорном контейнере. Симпатяга, правда?

Затем появился Вэйланд, по крайней мере, Ленни решил, что это именно он. Судя по его виду, Джесс и его где-то подобрала. Наряд Вэйланда состоял из грязных, некогда белых штанов и вышитой рубахи навыпуск. К тому же босой, с грязными ногами. Соломенного цвета волосы с пробором посередине обрамляли длинное бледное лицо и падали ему на плечи. Джесс – великая мастерица писать письма как-то упомянула, что ее муж рисует. Что именно он рисует, она не стала уточнять.

– Привет, дружище, – произнес Вэйланд и протянул худую трясущуюся руку. – Добро пожаловать в наш дом.

Он явно накачался наркотиками до одурения.

– Где ребенок? – требовательно спросила Джесс.

– Спит.

– Точно?

– Пойди и посмотри сама.

На какое-то мгновение тень пробежала по ее симпатичному личику, и Ленни подумал, что не так уж все и хорошо в этой созданной год назад семье. Только одного ему еще не хватало – стать свидетелем выяснения отношений. У него своих проблем имелось в избытке.

Весь ленч состоял из глубокой миски бурого риса и небольшого количества увядшего салата, политого старым кефиром. Джесс пыталась скрыть возмущение, она всю ночь работала и попросила Вэйланда приготовить что-нибудь особенное, но спокойствие ей давалось с трудом. Ленни достаточно хорошо знал свою подругу детства, чтобы ясно видеть, как она зла.

Ребенок – мальчик по имени Симон – проснулся ненадолго и получил бутылочку с детским питанием.

– Мне надо отвезти Ленни в гостиницу, – объявила Джесс, едва дождавшись, когда младенец уснет.

Вэйланд кивнул. Он явно не отличался разговорчивостью.

В машине она закурила, выпустила дым прямо в лицо Ленни и заявила решительно:

– Я не хочу это обсуждать, ясно?

– А кто тебя просит, – спокойно отозвался Ленни. Джесс завела машину и неслась как сумасшедшая всю дорогу до «Маджириано». У входа она высадила Ленни, не выключая двигателя.

– Я приеду за тобой через пару часов. Спроси Матта Трайнера. Он твой босс. Трайнер прикажет кому-нибудь поводить тебя по отелю.

– А ты куда едешь?

– У меня назначена... ну, встреча.

– Ага, уже крутишь хвостом?

– А что меня должно останавливать?

Теперь, повидав Вэйланда, он не смог бы ответить на ее вопрос. Матт Трайнер оказался пятидесятипятилетним седовласым лисом в бежевом костюме-тройке. Он не только являлся лучшим директором развлекательных программ в Лас-Вегасе, но и имел долю от прибылей гостиницы. Лаки Сантанджело лично уговорила его перейти сюда, и он отказывался, пока она не пообещала сделать его пайщиком.

Матт сообщил, что ему понравилась принесенная Джесс видеопленка с записью выступлений Ленни, и тут же обрушил на собеседника залп вопросов об их общей знакомой, как будто надеясь выведать все детали ее личной жизни.

Сначала Ленни отвечал, но, когда Матт начал интересоваться ее браком, решил – пришла пора прощаться. Он поспешил заявить, что хочет осмотреть сцену, на которой ему предстоит выступать, и вообще проникнуться атмосферой отеля. Матт Трайнер согласился, дал ему пару указаний и отпустил с миром.

Лас-Вегас. Жара. Особенный запах. Суета. Лас-Вегас. Дом. От рождения до семнадцати лет.

Лас-Вегас. Воспоминания о молодости теснились в его голове. Здесь он впервые познал женщину, впервые напился, впервые попробовал травку, впервые остался без гроша в кармане. Здесь он в первый раз влюбился, убежал из дома, угнал машину родителей.

Мама и папа. Занятная парочка.

Папа. Старомодный клоун-эксцентрик Джек Голден.

Очень обязательный, настоящая рабочая лошадь. Обладатель имени, которое знали все в шоу-бизнесе – все, кроме широкой публики. Теперь уже тринадцать лет как в могиле. Рак желчного пузыря.

И мама, Алиса Голден, некогда известная под прозвищем Тростинка, одна из самых отчаянных исполнительниц стриптиза во всем городе. Старушка мама, теперь ей пятьдесят девять и она живет в каком-то общежитии в Калифорнии. Сумасшедший побег из Лас-Вегаса в Марина-дель-Рей с торговцем подержанными машинами из Саусалито. Да, Алису не назовешь классической еврейской мамашей. Она одевалась в коротенькие шорты, кофточки с открытыми плечами, красила волосы, брила ноги и спала с кем хотела, после того как торговец из Саусалито бежал, прихватив с собой ее драгоценностей на десять тысяч долларов.

Алиса... Действительно нечто особенное. Они никогда не были близки. Мальчишкой она все время дергала его, гоняла с бесконечными поручениями и вообще использовала как личного слугу. За всю свою жизнь она ни разу обеда не приготовила. В то время как другие дети ходили в школу с аккуратными коричневыми сумочками, где лежали домашние сандвичи с мясом, печенье и сыр, он бывал счастлив, если удавалось стянуть яблоко в саду.

– Ты должен учиться самостоятельности, – объявила Алиса, когда ему исполнилось семь лет.

Что ж, он хорошо усвоил урок.

Конечно, с Алисой и Джеком жилось интересно. В их запущенной квартире всегда теснились танцоры и певцы, люди из казино и вообще все, кто имел хоть какое-то отношение к шоу-бизнесу. Веселая жизнь, но в ней не находилось места понятию «детство».

Алиса. Оригинальная личность. Он научился воспринимать ее такой, какая она есть.

Лас-Вегас. Так почему же он вернулся?

Потому что работа есть работа. И, как он и говорил Джесс, ему срочно потребовалось убраться из Нью-Йорка. У него возникли неприятности с полицией после того, как он вырубил какого-то жирного пьяницу, позволившего себе оскорбительные реплики во время выступления Ленни в одном клубе в Сохо. Жирный пьяница оказался бессовестным адвокатом, который, проснувшись на следующее утро с синяком под глазом и разбитой губой, решил отомстить и сразу принялся за дело. Если чего и не хватало Ленни Голдену для полного счастья, так это судебного разбирательства. Он решил, что нет лучшего способа разрешить проблему, чем уехать. К тому же Иден укатила на Западное побережье, и он уже не первый месяц подумывал последовать за ней. Хотя нельзя сказать, что они расстались друзьями.

После Вегаса он намечал двинуть в Лос-Анджелес. Конечно, не только ради встречи с Иден.

Нет, именно ради встречи с Иден.

«Не лги сам себе, придурок. Ты по-прежнему ее любишь».

Лаки подошла к бассейну и задержалась на минуту, выискивая глазами шведа Бертила, ответственного за все происходящее здесь.

Он сразу ее заметил. Да и кто бы не обратил внимания на загорелую гибкую фигурку с самыми длинными во всем городе ногами, одетую в черный закрытый купальник. Но кроме того, она была хозяйкой, и он подобрался и поспешил навстречу Лаки, приветствуя ее с тщательно продуманной смесью уважения и энтузиазма.

– С приездом, мисс Сантанджело.

Она коротко кивнула в ответ и оглядела сборище загорелых тел.

– Спасибо, Бертил. Что-нибудь случилось в мое отсутствие?

– Ничего заслуживающего вашего внимания.

– Тем не менее, – мягко настояла она. – Я хочу знать все.

Немного поколебавшись, он вкратце рассказал о двух спасателях, которые пытались заигрывать с проживающими дамами.

– Их уволили? – спросила она.

– Да, но они хотят подать в суд.

– Вы говорили с нашими адвокатами?

–Да.

– Тогда все в порядке, – удовлетворенно заключила она.

Он проводил ее до шезлонга, и Лаки уселась рядом с бассейном так, чтобы видеть все происходящее вокруг.

– Принесите мне телефон, – попросила она.

Бертил выполнил ее просьбу и удалился.

Она в третий раз набрала номер Джино. Он все еще не появился. Куда он подевался? И почему он не ждал ее возвращения?