"Бал Сатаны" - читать интересную книгу автора (Коллинз Джеки)ГЛАВА 1Рейс «Американ Эрлайнз» из Нью-Йорка прибывал в Лос-Анджелес с трехчасовым опозданием, и Мэдисон Кастелли была сердита. Она рассчитывала сразу из аэропорта ехать домой к своей лучшей подруге Натали Дебарж. Однако Натали предупредила, что в восемь часов встречается со своим братом Колом в ресторане. И теперь из-за опоздания самолета Мэдисон решила направиться прямиком в «Марио» — небольшой итальянский ресторанчик на бульваре Беверли. — Увидимся в ресторане, — сказала она подруге, позвонив ей из аэропорта по мобильному телефону. Ей не терпелось вновь увидеться с друзьями. Точнее говоря поделиться своими терзаниями, поведать о том, как в одночасье ее жизнь дала трещину. За какие-то несколько дней рухнуло все. Отца Майкла обвинили в двойном убийстве. Давно живущая отдельно его жена Стелла (мачеха Мэдисон) была застрелена вместе с любовником. Теперь выдан ордер на арест Майкла, а сам Майкл таинственным образом исчез. Вдобавок ко всем бедам пропал без вести ее приятель Джейк. Пылкий и нежный Джейк, большая умница, первоклассный фотограф. В последнее время с двумя коллегами-журналистами он расследовал деяния одного колумбийского наркокартеля. От группы вот уже десять дней не было ни слуху ни духу, и это не давало Мэдисон покоя. В Колумбии похищение людей — дело обычное. Как и убийство. Тревожные мысли не выходили у Мэдисон из головы, пока она получала багаж, ловила такси и ехала в ресторан. Она и в Калифорнию-то поехала, чтобы сбежать от навалившихся неприятностей. С этой целью Мэдисон намеревалась потусоваться несколько дней с друзьями и побездельничать, никакой работы. И никаких проблем. Чтобы потом вернуться в Нью-Йорк отдохнувшей и готовой к новым свершениям. К тому моменту, как она добралась до ресторана, Кол уже был там. Необычайно симпатичный высокий негр двадцати с небольшим лет, в превосходной форме и с неотразимой улыбкой, Кол работал частным инструктором по фитнесу. Помимо всего прочего, он был гомосексуалистом и гордился этим. Они обнялись и расцеловались. — Выглядишь потрясающе, подруга, — объявил Кол, обводя ее взглядом. — Скажешь тоже! — горестно вздохнула Мэдисон и прибавила: — Кончай свои лос—анджелесские штучки. — Что ты удивляешься? Я тут живу как-никак, — усмехнулся он и повел ее к столику в углу зала. — Ага! Значит, так у вас в Лос—Анджелесе разговаривают с женщинами? — Нет, — хмыкнул он, — это я так разговариваю с парнями — помогает им с эрекцией. Могла бы и догадаться. — А ты меня просвети, — усмехнулась Мэдисон и села. В свои тридцать Мэдисон и в самом деле выглядела сногсшибательно: высокая, стройная, с пышной грудью, тонкой талией и неимоверно длинными ногами. Трудно было поверить, что на свой счет она весьма скромного мнения, — зеленые глаза миндалевидной формы, четко очерченные скулы, выпуклые соблазнительные губы и пышная черная шевелюра делали ее настоящей красавицей. К тому же она была большой умницей — у Мэдисон была репутация респектабельной журналистки, набившей руку на проникновенных материалах о богатых, знаменитых и власть имущих. Она работала в журнале под названием «Манхэттен стайл», а недавно выпустила книгу о связях высших кругов с мафией и теперь занималась журналистским расследованием в отношении одного преступного клана в Нью-Йорке. Последний год ознаменовался для нее одним личным откровением: Мэдисон узнала, что прошлое ее отца было не совсем таким, как казалось. Она даже засомневалась, что вообще хорошо знает своего отца. И решила, что до правды придется докапываться. — А где Натали? — спросила она, бросив взгляд на часы. — Как всегда, опаздывает, — ответил Кол. — Ты же ее знаешь. — Она мне нужна, — с сожалением произнесла Мэдисон. — Ты ей тоже. Просто позор, что вы живете в разных городах. Вас это до добра не доведет. — Как у нее дела на радио? — Передача идет на ура. Натали обожает сидеть у микрофона — ее ведь хлебом не корми, дай покрасоваться. Вскоре появилась Натали. Она вошла стремительной походкой, как всегда, хорошенькая и сияющая — маленького роста, энергичная, с соблазнительной фигуркой и сочным ртом. — Извиняюсь, извиняюсь, извиняюсь! — воскликнула она, бросаясь подруге на шею. — Никак не получалось вырваться. Это что-то! — Она опустилась в кресло. — Мне необходимо выпить. — Мне тоже. Мэдисон подозвала официанта, и к ним подошел изящный итальянец с пышной черной шевелюрой и приятным акцентом. — Вина, пожалуйста, — произнесла Натали. — Сил нет. — Красного или белого, синьора? — Красного. Вашего лучшего. Всем. — Хорошая мысль, — одобрила Мэдисон. Официант отправился выполнять заказ. — Хм—мм… — протянула Натали, глядя ему вслед. — Симпатяга какой. — Да, я уж заметил, — усмехнулся брат. — Интересно, он за какую команду играет? — За мою! — отрезала Натали. — Это сразу видно. — Я бы не стал говорить так уверенно, — усмехнулся Кол. — Эй, вы! — возмутилась Мэдисон. — С вами рядом находиться опасно! — Неправда, — возразила Натали. — Старикам и малолеткам до пятнадцати бояться нечего. — Кошмар! — ахнула Мэдисон. — Мы всего лишь называем вещи своими именами, — заявила Натали. Внезапно их внимание привлекло странное оживление у стойки. — Что там творится? — Натали вытянула шею. — Понятия не имею, — сказал Кол. И тут произошло нечто невообразимое. На середину зала вывалились трое вооруженных людей в масках. — Не двигаться! Всем сидеть на местах, уроды, не то вышибу мозги! От этих страшных указаний, да еще из уст вооруженного человека с маской на голове, в ресторане мгновенно наступила тишина. Мэдисон недоуменно смотрела на налетчиков. Мало того что прошедшая неделя вымотала ей все нервы, так еще и это. Нет, этого просто не может быть! Но это было: ресторан «Марио» подвергся нападению, и они оказались в его эпицентре. Трое вооруженных бандитов, все в черном, с трикотажными масками, закрывающими лицо и голову, захватили зал, отрезав выход на улицу и вход в кухню. — Господи! — сквозь зубы процедил Кол, а Натали окаменела, похолодев от ужаса. Мэдисон знала причину ее оцепенения. Десять лет назад, когда они были соседками по студенческому общежитию, Натали подверглась групповому изнасилованию. Она сумела это пережить и добилась многого в профессии репортера, интервьюирующего знаменитостей, но сейчас случайное бандитское нападение повергло ее в шок. —Сидите спокойно, обе! — тихо предостерег Кол. Он был готов ко всему, хотя понимал, что спорить с пулей, по меньшей мере, глупо. Мэдисон машинально подалась вперед и прошептала подруге: — Поверить не могу! — А ты лучше поверь, — негромко ответил Кол. — Ты в Лос-Анджелесе. Здесь и не такое случается. — Заткнись! — проревел главарь, с «узи» наперевес. Он был подвижный, как ртуть, ни секунды не стоял на месте и развинченными движениями напоминал бегуна в конце изнурительной дистанции. Мэдисон заметила, что сквозь прорези в маске он смотрит прямо на них. Злобно смотрит, с неприкрытой ненавистью. Ей показалось: он совсем юный. Нервный агрессивный подросток, злой на весь мир. Только этого им не хватало! — Вытряхивайте кошельки, снимайте драгоценности, да поживей! — заорал он. Второй налетчик, с пистолетом в одной руке и черным пластиковым мешком для мусора — в другой, стал перемещаться от одного стола к другому и собирать в мешок деньги, бумажники, часы, кольца, мобильные телефоны и прочие ценные вещи. А третий тем временем под дулом пистолета вывел в зал персонал кухни. Мэдисон пыталась сохранять спокойствие, но сердце ее безудержно колотилось. Она не желала превращаться в жертву. Надо было что-то предпринять — что угодно, только не сидеть сложа руки, трусливо трясясь над своим добром! За соседним столиком пожилая дама пыталась снять с себя жемчужное ожерелье, но руки у нее дрожали, и расстегнуть бусы никак не удавалось. К ней наклонилась ее молодая спутница, чтобы помочь. Хрясь! Бандит, собиравший добычу, ударил молодую женщину рукояткой пистолета по лицу. Она отшатнулась, из раны на висок побежала кровь. — О, господи! — ахнула пожилая. — Что вы сделали с моей дочерью?! Мэдисон не могла такого стерпеть, это был ничем не спровоцированный акт насилия. — Трус! — крикнула она подонку. — Бросается с пистолетом на беззащитных женщин! — Не лезь! — зашипел на нее Кол. — Сиди где сидишь. Не выступай. Но было уже поздно. Бандит повернулся к Мэдисон и стал тыкать ей дулом в лицо. — Не лезь не в свое дело и гони сюда часы! — Он повел дулом в сторону Натали. — И ты! Натали все еще была в ступоре, в ее карих глазах стоял ужас. Мэдисон поняла, что должна соблюдать осторожность хотя бы ради подруги. — Нэт, дай мне свои часы, — попросила она, стараясь говорить спокойно и уверенно. Та не шевельнулась. — Ну давай же, милая, сними их, — уговаривала Мэдисон. Натали не двинулась с места. Тогда грабитель, ни слова не говоря, схватил Натали за руку и сорвал золотые часы от Картье. Натали завизжала — так громко и пронзительно, что почти заглушила отдаленные звуки полицейских сирен. — Твою мать! — разозлился налетчик и злобно повернулся к Колу. — Кто это вызвал легавых? В этот момент дюжий мужик за соседним столиком одним коротким движением выхватил из-под мышки пистолет и направил на главаря. — Бросай оружие! — скомандовал он. — Шевелись, пока не натворил еще больших бед! На какой-то миг Мэдисон показалось, что главарь готов покориться и сейчас велит сделать то же самое своим сообщникам. Но нет. Даже сейчас, когда за окнами уже виднелись полицейские мигалки, он не желал сдаваться. — А ну, сам брось пистолет! — оскалился он. — А не то угадай, что я сейчас сделаю? Мужчина тоже не собирался уступать. Судя по всему, это был отставной полицейский, готовый умереть героем, и никакому подонку его было не остановить. — Послушай, сынок, не глупи… — начал он покровительственным тоном с легким ирландским акцентом. Последнее слово сыграло роковую роль. Налетчик мгновенно принялся палить. Люди закричали, а пожилой мужчина повалился на пол с удивленным выражением лица. — Это кто тут еще глупит? — заорал главарь, угрожающе поводя своим «узи». — Я, что ли? Он крикнул сообщникам, чтобы заперли двери и согнали всех на середину. — Черт! — пробормотал Кол. — Теперь нам хана. У Мэдисон было скверное ощущение, что он прав. Винсент Касл из-под полуприкрытых век наблюдал за своей очаровательной женой Дженной. Она была не просто хорошенькая, а настоящая ягодка — натуральная блондинка с янтарными волосами до плеч, с гладкой и мягкой кожей, широко расставленными голубыми глазами, натуральным бюстом и потрясающе длинными ногами. Винсент и сам был недурен: рост сто девяносто, темные вьющиеся волосы, пронзительные черные глаза, прямой нос, подбородок с ямочкой и хорошо тренированное тело. Женщины по нему с ума сходили. Тридцатишестилетний Винсент Касл являлся партнером в весьма преуспевающем отельно—игорном бизнесе, так что, ко всему прочему, был еще и богат. Но, к несчастью для дам, вечно круживших роем вокруг такого завидного кавалера, он был женат на восхитительной Дженне. А самое главное — он хранил супружескую верность. Конечно, женаты они были всего только год, так что в этом плане все у него еще было впереди. — Сегодня у Дженны настроение как никогда, — игриво пропела женщина, сидящая рядом с Винсентом в кабинке ресторана, отделанной красной кожей, и непринужденно положила ухоженную руку ему на ляжку. Соседку звали Джоли Санчес, она была женой делового партнера и друга детства Винсента — Нандо. Джоли тоже была необычайно хороша — кошачьи желтые глаза, капризные чувственные губки и длинные волосы цвета воронова крыла. Винсент знал: стоит ему захотеть, и Джоли будет вся к его услугам. Но он не хотел. Жены друзей были не его стихией, а тем более — жена делового партнера. К тому же у Нандо, наполовину колумбийца, наполовину француза, характер был взрывной. Как-то раз он отрезал ухо одному парню, который, как ему показалось, надул его в деле. Бедняга чуть не умер от потери крови, так что с тех пор Нандо стал думать, прежде чем давать волю своему темпераменту. — Она обожает кинозвезд, — ответил Винсент и будто невзначай подвинул ногу так, чтобы Джоли пришлось убрать руку. — А… Но среди них нет ни одного такого красавца, как ее муж, — пробормотала та, как всегда, прибегая к лести. Винсент криво усмехнулся, не давая волю поднимающейся в груди злости. Повиснув на Энди Дейле, парне с жидкими темно-русыми волосами и мальчишечьей улыбкой, некогда прославившемся в одной-единственной картине, Дженна явно дискредитировала мужа. Энди Дейл прибыл в Вегас с подружкой — неприветливой темнокожей супермоделью Анаис. Но она успела так нанюхаться, что ей было ровным счетом плевать, с кем и как обнимается ее приятель. На ужин их привел Нандо, а сам быстро улизнул, сославшись на неотложную деловую встречу. В последнее время Винсент все чаще задавал себе вопрос: не совершил ли он ошибки, женившись на Дженне? Она еще слишком молода, всего двадцать два года, и на удивление неопытна. Он-то все годы был весьма и весьма искушен — отец в свое время постарался. Когда Винсенту было семнадцать, его отец Майкл снял для него номер люкс в роскошном отеле и на двадцать четыре часа оставил наедине с двадцатилетней девицей по вызову, взяв на себя все расходы. Вот это был денек! Вот это был папаша! Девица обучила его всему, что требовалось знать мужчине, чтобы доставить удовольствие женщине. И хотя в то время ему еще не очень нравилось работать языком, он очень скоро постиг, насколько это нравится девчонкам. — Внешность — еще далеко не все, чтобы добиться своего места в жизни, — наставлял отец. — Надо быть самым умным и расторопным в бизнесе. И уметь доставить женщине радость в постели. Сумеешь — считай, весь мир у твоих ног. Поверь мне, сынок, только так можно стать настоящим мужиком. У самого Майкла Кастелли мир действительно лежал у ног. Винсент мечтал стать похожим на него и готов бьш простить отцу, что тот так и не женился на его матери, Дэни. Винсент еще ничего не знал об ордере на арест и об исчезновении отца. Со своей сводной сестрой Мэдисон он практически не общался — собственно, виделись они всего однажды, с полгода назад, да и то при весьма странных обстоятельствах. Ему позвонил отец и попросил об одолжении. Естественно, Винсент не счел возможным отказаться. «Одолжение!» Мэдисон сидела взаперти в номере отеля в Вегасе со своей подружкой Джеми и трупом сынка какого-то миллиардера. Джеми, судя по всему, заласкала его до смерти. В задачу Винсента входило потихоньку избавиться от тела. Что он и сделал. Не задавая вопросов. Его тогда разозлило, что Мэдисон понятия не имела о существовании у отца другой семьи. Как это вышло, что ему сказали правду, а ее уберегли от неприятных подробностей и позволили вести безмятежную жизнь единственной дочечки? Так вот, никакая она не единственная! Есть еще он и его сестренка София. И если эта Мэдисон думает, что она лучше их, то она глубоко заблуждается. — Перестань, противный! — капризно протянула Дженна и шутливо отпихнула от себя Энди Дейла. Щеки ее вспыхнули румянцем. — Что происходит? — спросил Винсент, стараясь держать себя в руках. — Энди проверяет, не боюсь ли я щекотки, — хохотнула Дженна. — Спорим, боишься? — засмеялся Энди, снова подаваясь вперед и нахально проводя руками по ее упругой груди. Винсент поднялся. — Энди, — любезно произнес он, — давай я тебе кое-что покажу. — Что? — спросил тот. Молодой, знаменитый и самовлюбленный. Ну как же, кинозвезда, как—никак! Может иметь все, что захочет. Или кого захочет. — Тебе понравится. — Винсент широко улыбнулся. — Не надо! — прошептала Джоли едва слышно. Энди встал. В нем было сто семьдесят два сантиметра, да и то благодаря сшитым на заказ туфлям на каблуках — без них он и до ста шестидесяти семи не дотягивал. — Куда пойдем? — спросил он, следуя за Винсентом в битком набитый игорный зал. — У меня есть кое-что в кабинете, что может тебя заинтересовать, — ровным голосом объявил Винсент. — Если это можно нюхать или трахать — буду только рад, — фыркнул тот. «Кретин, — подумал Винсент. — Еще один-два фильма — и тебе конец». София Кастелли была особой своенравной. Высокая, загорелая, поджарая, умеющая за себя постоять, она понятия не имела, как распорядиться своей жизнью. В пятнадцать лет ее выгнали из школы, после чего она три года колесила по свету j в компании двух подружек и одного голубого парня. Ни у одного из них не обошлось без неприятной истории. Сначала одну девушку арестовали в Таиланде за контрабанду наркотиков. Через год на Газайях вторая сбежала с женатым серфингистом, которого знала всего пять дней. А Джейс, ее приятель—гомосексуалист, умудрялся нарваться на кулаки, где бы они ни появлялись. — Послушай, чем ты их так достаешь? — спрашивала она. — Ничем, — чеканил он в ответ. — Просто стараюсь быть самим собой. В представлении большинства людей Джейс был слишком уж голубой. В конце концов София осталась без компании, если не считать череды кратковременных увлечений. Вынужденная сама заботиться о своем пропитании, София тем не менее не рвалась домой в Лас—Вегас, где ею вечно помыкал братец Винсент, да и мамаша неустанно воспитывала. Казино давно потеряли для нее всякую притягательность в качестве источника существования, и вместо того, чтобы ехать домой, София отправилась в Марбелью и заделалась вольным фотографом. В основном она работала в ночных клубах в туристский сезон. В восемнадцать лет София окончательно сформировалась как вольная пташка, и никто уже был не в силах ее остановить. Ни мать, которая, видит бог, прилагала к этому все усилия, ни брат, с которым ее связывали отношения любви и ненависти. И уж тем более не отец, Майкл, которого она на дух не выносила — ведь его никогда не было рядом, когда она в нем нуждалась. София принадлежала исключительно самой себе. Только вот сегодня обычная уверенность ей изменила. Сегодня она очутилась в пентхаусе в обществе двух обдолбанных испанских плейбоев — старых (не меньше сорока) и жутко похотливых. Вечером в клубе она затесалась в одну компанию, и поначалу ей было даже весело. Она была не из тех, кто отказывается от шампанского и травки на халяву, вот почему и направилась вместе со всеми в этот пентхаус, откуда все как-то разом испарились, оставив ее наедине с двумя старыми котярами. — Простите меня, ребята, но мне пора, — безразличным тоном объявила она. — Куда? — возмутился испанец номер один. Звали его Пако, у него были прищуренные глаза и прилизанные блестящие волосы. — Ты останешься с нами, — заявил испанец номер два. Он был худой, в легком светлом костюме и лакированных комбинированных туфлях. Хоть и обкуренная, но София четко знала, что пора сматываться. Она незаметно тронула ручку входной двери. Так и есть, заперта. Черт возьми, надо же было так глупо вляпаться! — Мой отец полицейский, — сердито произнесла она. — Мы же не хотим неприятностей, а? Так что лучше вы меня выпустите. И поживей! — Нет-нет, кара, иди сюда, — пропел Пако. Он приблизился к девушке и положил свою потную лапищу ей на плечо. — Мы тебе покажем настоящий секс. — Нет уж, спасибо. — София резко отстранилась. — Открой-ка лучше дверь, пока я ее не вышибла! Мужчины обменялись заговорщическими взглядами, и Пако грубо схватил ее за руку. В первый раз в жизни Софии стало по—настоящему страшно. Она поняла, что попала в беду. «Моя девочка в беде». Эта мысль не выходила у Дэни Касл из головы. Утром она проснулась от кошмара, который явно был как-то связан с Софией, и с тех пор никак не могла отделаться от дурного предчувствия. Сейчас был уже вечер, она ужинала с человеком, за которого ей давно следовало бы выйти замуж, и все равно не могла сосредоточиться. Мысли ее были далеко. Дин Кинг, интересный мужчина шестидесяти с небольшим лет, высокий и широкоплечий, ни разу ее не подвел, ни разу не поступил с ней низко. Однако, несмотря на длительные с ним отношения, Дэни продолжала надеяться, что в один прекрасный день на ней женится Майкл и легализует их давний союз. Майкл Кастелли. Мужчина ее жизни, отец двоих ее детей, Винсента и Софии. Она любила его. И знала, что всегда будет любить. В свои пятьдесят три года Дэни все еще была красива. Высокая натуральная блондинка, с гладкой кожей, глазами цвета морской волны и фигурой эстрадной танцовщицы. Когда-то она была известной в Вегасе артисткой, а сейчас организовывала пиар — акции в отеле, принадлежащем сыну. Винсентом она очень гордилась, он многого добился — и это при совсем незначительной помощи со стороны отца. Да, Винсент уж точно в состоянии за себя постоять. Кто ее действительно беспокоил, так это София. И сын, и дочь были очень похожи на отца. От Майкла они унаследовали смуглую кожу и черные волосы. А к Софии еще, несомненно, перешёл и его необузданный нрав. Однажды после серьезной ссоры с отцом она бросила школу и уехала из дома, оставив короткую записку. А ведь ей было всего пятнадцать лет. С тех пор Дэни довольствовалась редкими телефонными звонками и открытками. А что она могла поделать? Сила воли у Софии была железная — в точности как у Майкла, которого ее уход из дома как будто нимало не тревожил. — Девочка сама о себе прекрасно позаботится, — успокаивал он. — Перестань за нее беспокоиться. Ему легко было говорить. Временами Дэни казалось, что из всех его детей Майкл по—настоящему любит только Мэдисон — дочь от той, другой женщины. — О чем ты думаешь? — спросил Дин, подавшись вперед и протягивая к ней руку. Дэни нахмурилась. Преданность Дина не имела границ. Может, действительно отказ цементирует любовь? В его случае это правило работало без сомнения. Дин жил в Хьюстоне, владел нефтяной компанией и был сказочно богат. «Что же ты не выходишь за него, Дэни?» — иногда спрашивала она себя. И сама же отвечала: «Потому что я никогда его не любила». — Я думаю о Софии. — Дени вздохнула и сделала глоток вина. — Я о ней ужасно беспокоюсь. Мне хочется ее увидеть. Дин пристально вгляделся в ее лицо. — Когда от нее в последний раз были известия? — Больше месяца назад. Она где-то в Испании, но отказывается называть точное место. — Сколько я раз тебе говорил: если хочешь, я найму людей, ее отыщут и привезут домой. — Нет. — Дэни покачала головой. — София вернется тогда, когда будет к этому готова. — Тогда перестань волноваться. «Черт! Он говорит точь-в-точь как Майкл». — У меня назначена встреча, — объявила Дэни, положила салфетку на стол и встала. — Иными словами, ужин окончен? — Ты ведь не станешь возражать? — А разве это имеет какое-то значение? — грустно усмехнулся Дин. Он подумал, что эта женщина сводит его с ума. Причем давно. Проблема заключалась в том, что ему никак не удавалось ее разлюбить. Два брака с другими женщинами ничего не изменили, в нем продолжала гореть прежняя страсть. — Конечно, — солгала Дэни, не понимая, зачем продолжает держать его на привязи. — Тогда я бы мог отложить отъезд и еще на денек задержаться, — с сомнением произнес Дин. «Это ничего не изменит», — хотела сказать Дэни, но промолчала. Доставлять ей удовольствия — в этом для Дина заключался весь смысл жизни, а для нее он был в том, чтобы угодить Майклу, от которого вот уже несколько месяцев не было ни слуху ни духу. Интересно, где он сейчас и чем занимается? Сама ему Дэни не звонила — у нее была гордость. Тридцать шесть лет назад, семнадцатилетней девчонкой, она произвела на свет его единственного сына, а потом, спустя восемнадцать лет, дочь, но он так на ней и не женился. А Дэни не смогла его разлюбить. «Да, это так и есть, — с горечью подумала она. — Отказ лишь укрепляет любовь». «Я в бегах, — подумал Майкл Кастелли. — Бегу, как крыса по канализационным трубам, и ненавижу себя за это. Но у меня нет другого выхода. Ни малейшего». Прошлое наконец настигло его. Одно из двух — либо бежать дальше, чтобы узнать правду, либо гнить в вонючей камере. Майкл знал, что нового заключения ему не вынести. Не выжить. Выживание — в его мире именно в этом и заключался смысл жизни. |
||
|