"Полночь у Колодца Душ" - читать интересную книгу автора (Чалкер Джек Лоуренс)

БАРОНСТВО АЗКФРУ, АККАФИАНСКАЯ ИМПЕРИЯ

Массивная туша Датама Хаина, погруженного в наркотический сон, покоилась в середине нижнего этажа родового гнезда барона Азкфру. Комната была полна компьютеров, то и дело загорались световые сигналы, раздавались звон и жужжание. Четыре толстых провода были подсоединены к ключевым точкам головы Хаина, а два провода потоньше закреплены у оснований обеих его антенн. Два марклинга-техника с нарисованной между глаз эмблемой барона следили за показаниями многочисленных приборов, проверяли и перепроверяли надёжность соединений.

Антенны барона Азкфру выражали полнейшее удовлетворение. Посол не раз задумывался о том, как прореагировал бы императорский двор, если бы узнал, что в его распоряжении находится один из ТЕХ приборов. Наверное, всё кончилось бы гражданской войной, подумал он.

Кондиционер-внушатель был изобретён выдающимся аккафианским учёным из императорского окружения почти восемьдесят лет назад, когда посол был ещё ребёнком. Это изобретение положило конец периодическим мятежам знати и обеспечило стабильность нового – теперь уже старого – режима. Разумеется, в таком тонком деле, как внушение, о стопроцентной гарантии успеха не было и речи, так что делалось это весьма хитро. Каждому барону представлялась возможность сколько угодно мечтать о гибели империи. Но мечта так и оставалась мечтой – не повиноваться повелениям императора никто не осмеливался.

Но на бароне Азкфру эта система споткнулась. Вскоре после изобретения внушателя отец Азкфру создал его копию. Медленно, методично крупнейшие деятели империи были перекодированы. Но изменить базовые черты личности внушаемого не мог никто. Вот почему пришлось исчезнуть Итилу: он был слишком глуп, чтобы молчать. Что же касается Клуксма, то послу было известно о нескольких нирлингах, страстно желавших свободы, но никогда не обращавшихся за поддержкой к остальным закодированным лидерам.

– Можно начинать, ваше высочество, – обратился к барону один из техников.

Азкфру спустился на пол.

К его антеннам были быстро подсоединены два дополнительных провода, таких же, как у Хаина. Если теперь он что-нибудь произнесёт, прибор это зафиксирует, усилит, обработает и передаст непосредственно в мозг Датама Хаина таким образом, что сказанное будет запечатлено там навеки.

Барон подал сигнал начинать, и техники включили аппаратуру.

– Датам Хаин! – послал импульс мозг посла.

– Да?

– Своё прошлое вплоть до этого момента ты сохранишь в памяти, но это – чисто теоретическое прошлое, которое никак не связано с твоим настоящим и будущим, – транслировал барон. – Сегодня тебе важно знать одно: ты – марклинг-производитель из баронства Азкфру. Ты обязана выполнять всё, что барон Азкфру пожелает, и это доставляет тебе радость. Моя воля – это твоя воля, твоя единственная воля. Ты существуешь для того, чтобы служить мне. Ты никогда не предашь меня, не позволишь злу приблизиться ко мне. Ты – моя собственность, и в этом заключается твоё счастье. Ты радуешься, когда служишь мне, и печалишься, когда не служишь. Я – твой вождь, твой господин и единственный бог. Ты понимаешь меня?

– Да, господин, – механически ответил Хаин. Барон подал знак, и техники отсоединили провода от его антенн.

– Как всё прошло? – спросил Азкфру у одного из них.

– Она восприимчива, – ответил тот. В числе внушённых этому технику идей была убеждённость в том, что сам он никогда не подвергался внушению. – Однако в её психологическом облике доминирует крайний эгоизм. В конечном счёте это может аннулировать внушение и вызвать психическое расстройство.

– Твои предложения?

– Продолжайте внушать ей ту же идею, – сказал техник. – Сообщите ей, что единственный путь к богатству и могуществу связан для неё с вами и ни с кем другим. Эту мысль её мозг воспримет полностью, так как она не будет противоречить стандартному кодированию, которое вы уже произвели. А когда она проснётся, пообещайте ей самое высокое положение, которого может достичь марклинг-производитель.

– Понимаю, – ответил барон. – Это будет прекрасным завершением. Заканчивайте кодирование, – приказал он.

Датам Хаин проснулся с очень странными ощущениями, не осознавая, что прошло уже десять дней с тех пор, как он очутился на аккафианской территории.

Вскоре к нему в комнату вошла марклинг с эмблемой барона Азкфру. Увидев, что Хаин проснулся, посетительница весело сказала:

– Ты, наверное, проголодалась, бедняжка? Следуй за мной, и мы обо всём позаботимся.

Хаину и в самом деле очень хотелось есть, поэтому повторять ему не понадобилось. В столовой было полно ёмкостей с длинными полосатыми червями. Поедая эту пишу, Хаин уже не испытывал приступов тошноты. Более того, он нашёл её восхитительной.

– Барон разводит своих собственных фикфов, – объяснила провожатая, когда сама наелась до отвала. – Для домочадцев – только самое лучшее, до полуночи у Колодца Душ."

Хаин внезапно прекратил есть.

– Как ты сказала?

– О, это всего лишь поговорка, – ответила та. Тут же все позабыв, Хаин продолжал насыщаться. Убедившись, что её подопечная наконец утолила голод, служанка сказала:

– Теперь в приёмную, там ты увидишь барона. Хаин покорно последовал за ней по длинным роскошным коридорам в просторную приёмную, где на полу лежал ковёр из пушистого меха и где раздавалась негромкая "музыка", приятная, но не убаюкивающая.

– Теперь расслабься, – сказала ему провожатая барона. – Его высочество вызовет тебя, когда будет готов.

Но расслабиться Хаин не пожелал.

Он нервно расхаживал по комнате в ожидании баронских милостей.

* * *

А барон тем временем принимал гостя, а может быть, и гостей, – точно определить он не мог. Хотя Азкфру многие годы поддерживал связь с представителем правительства, которому подчинялось это существо – или существа, – он никогда с ним (с ними) не встречался и ничего о нём (о них) не знал. "Я и сейчас ничего не знаю", – подумал он с раздражением. Такая ситуация ему очень не нравилась. Представители северного полушария своей чужеродностью и загадочностью вызывали у барона безотчётную тревогу, и он предпочёл бы иметь дело с самым непохожим на него представителем южной расы, чем с самым близким ему по, внешнему виду обитателем Севера.

Объект размышлений и источник тревоги плавал в воздухе метрах в трёх от него. Именно плавал, решил барон: его явно ничто не поддерживало. Существо это выглядело как слегка изогнутый узкий кусок хрусталя, с которого свешивались десятки маленьких хрустальных колокольчиков; длина его не превышала метра. Он висел, едва не касаясь пола. Над этой хрустальной лентой плавало нечто, состоящее, казалось, из сотен то и дело вспыхивающих огоньков. Их расположение наводило на мысль, что они покоятся внутри прозрачного шара, каким-то образом связанного с хрустальным держателем, но, как барон ни старался, он так и не смог убедиться в существовании шара, присутствие которого чувствовал.

Он отдавал себе отчёт в том, что с точки зрения Провидца и Опоры он тоже выглядит странно, но понимал, что никогда этого не узнает. Ему бы не понравился их мир, он вообще не хотел бы там очутиться. Но они находились здесь, на его территории, и это давало ему ощущение некоего превосходства.

– А вы уверены, что этот Хаин останется верен вам? – спросил Опора, использовав для формирования слов свои колокольчики. Голос его был начисто лишён модуляций и интонационной окраски.

– Абсолютно, – ответил Азкфру. – Хотя в любом случае я не понимаю, почему нам так необходим этот марклинг. Я не доверяю тем, кого плохо знаю.

– Придётся, – заметил Опора. – Вспомните, как Провидец предсказал, что к вам явится один из этих Пришельцев и что без него решить наши проблемы невозможно.

– Помню, помню, – сказал Азкфру, – и мне приятно, что именно я вступил в контакт с вашей расой. Мы поставили на это предприятие столько же, сколько и вы. – Он нервно заёрзал. – Но откуда вы знаете, что это именно тот, кто нам нужен?

– Мы не знаем, – согласился Опора. – Провидцу лишь известно, что один из четверых, составлявших эту группу, необходим, чтобы открыть Колодец. Одному было суждено попасть в Чилл, другому – в Адригал, третьему – в Диллию, четвёртому – сюда. Из этой четвёрки именно Хаин больше всего подходит для нашего дела.

– Понимаю, – сказал Азкфру, и в его голосе одновременно прозвучали и неуверенность, и смирение. – Конечно, двадцать пять процентов лучше, чем ничего. Но почему бы не схватить остальных для полной уверенности?

– Вы прекрасно знаете, – терпеливо объяснил Опора, – что, если мы упустим хотя бы одного из этих Пришельцев, его спрячут и следить за ним мы не сможем. В нашем же случае мы будем знать, где они находятся и что делают.

– Ладно. Но ведь есть и второе предсказание.

– Совершенно верно, – согласился Опора. – Когда Колодец будет открыт, через него пройдут все Пришельцы. Следовательно, если мы возьмём с собой хотя бы одного из них, то получим верный шанс пройти через Колодец.

– Я бы сам хотел пройти через него вместе с вами, – сказал барон. – Меня тревожит, что единственным представителем моей расы будет закодированный чужестранец, известный своей ненадёжностью.

– Даже один из нас будет сильно бросаться в глаза, – заметил Опора. – А двое таких, как вы, привлекут внимание сотен прочих обеспокоенных правительств. Кроме того, неизвестно, не заключил ли кто-нибудь подобное соглашение с одним из трёх оставшихся Пришельцев или даже со всеми тремя.

Эта мысль крайне встревожила барона, – Чёрт возьми, а вы-то – или половина вас, или кто там из вас Провидец, вы-то знаете?

– Конечно, нет, – ответил Опора. – Настоящее так же скрыто от Провидца, как и от вас. К нему поступают случайные обрывки информации, и процесс этот абсолютно не поддаётся контролю. На этот раз материалов нужно больше, чем мы обычно собираем по любой проблеме. Надеемся, что с развитием событий мы сможем сложить эти куски в единое целое.

Вместо того чтобы ещё больше огорчить, эта новость обрадовала барона. Значит, эта проклятая штука не всесильна. И вообще ему хотелось побольше узнать о существе, плавающем в его кабинете. Насколько оно могущественно? Какие фокусы может выкинуть?

Больше всего он боялся, что его обманут.

Провидец – или Опора, – видимо, почувствовал это.

– Наши гексы, – сказал он, – чужды друг другу настолько, насколько это только возможно. У нас нет общих, интересов, мы не занимаемся никакой совместной деятельностью. И вы, и ваши поступки для нас непостижимы. Мы никогда не появились бы здесь, рискуя своим здоровьем, если бы перед нашими расами не встала неотложная проблема: выживание: Мы насыщаемся в едином процессе, а действуем в соответствии с нашей структурой. Наша единственная цель – сохранить все так, как оно есть.

Барон почти ничего не понял, но до него дошло, что его связывает с ними борьба за выживание и что они стремятся сохранить статус-кво. Беда состояла в том, что он мог бы сказать точно то же самое, и каждое слово было бы ложью.

А теперь все его будущее зависело от Датама Хаина.

Барон издал аккафианский эквивалент вздоха смирения. В конце концов у него не было выбора. Кодирование должно сработать.

– Когда вы хотите начать? – спросил он у северянина.

– Очень многое зависит от вас, – заметил Опора. – Без Скандера весь план лопнет, так как у этой задачи возникнет бесчисленное множество решений.

– Но сказать ему об этом сможете только вы, – ответил барон. – Я буду готов одновременно с вами.

– Тогда не позже чем через неделю, – заявил Опора. – У нас имеются основания подозревать, что, если мы задержимся, Скандер окажется вне пределов досягаемости.

– Очень хорошо, – сказал барон, – Я закодирую двух моих лучших бойцов-марклингов. Ведь Хаин для этой операции вам не нужен?

– Нет, – ответил Опора. – Всё пройдёт как надо. Работать будем по ночам, а днём прятаться, и в один прекрасный день мы это сделаем. Ещё два дня нам потребуется, чтобы добраться сюда, по возможности незаметно. Вы сможете подготовиться за сутки?

– Думаю, да, – уверенно ответил барон. – Что-нибудь ещё?

– Пока вы будете готовить своих бойцов, мне бы, хотелось поговорить с тем из них, кто разбирается в, системах электроснабжения. Это возможно?

– Конечно, – ответил барон с некоторым удивлением. – Но зачем?

– Необходимо организовать небольшой саботаж, чтобы несколько облегчить нашу задачу, – туманно объяснил Опора. – Мы уже изучили эти системы, но нам хочется получить подтверждение у специалиста, чтобы быть вдвойне уверенными в успехе.

– Будет сделано, – сказал Азкфру. – Теперь я должен заняться другими делами. Выходите в боковую дверь, и мой помощник отведёт вас в вашу комнату. Техников я пришлю.

– Идём готовиться, – нараспев произнёс Опора и выплыл в указанную ему дверь.

Азкфру выждал несколько минут, желая убедиться, что северянин действительно удалился, затем подошёл к двери, ведущей в главную приёмную, и нажал передней ногой кнопку вызова.

– Войди, мар Датам, – произнёс он величественно и, взбежав на возвышение, которое было устроено в центре кабинета, принял самую устрашающую позу, Услышав эти слова. Датам Хаин задрожал всем телом. В кабинет он вошёл словно под гипнозом и тут же согнулся в раболепном поклоне.

"Он – бог, – пронеслось в его закодированной голове. – Он – олицетворение величия".

– Мой господин и хозяин, я ваша раба. Приказывайте мне! – произнёс Хаин, вкладывая всю душу в каждое слово.

Искренность марклинга полностью удовлетворила Азкфру. Значит, внушение удалось.

– Отдаёшься ли ты мне, мар Датам, навеки телом и душой и будешь ли делать то, что я велю? – грозно спросил он.

– Да, хозяин и господин, да! Прикажите мне умереть, и я с радостью убью себя.

"Замечательно. Эта тварь в полном моём распоряжении. Немного дрессировки, и ей можно будет доверять. А теперь нужно дать ей пинка", – подумал Азкфру.

– Ты – низшая из низших, мар Датам, ниже, чем фикфы, которых разводят для еды, ниже, чем испражнения этих фикф, – продолжал он.

Это действительно так, с горечью понял Хаин. Трудно даже вообразить, каким ничтожеством он себя ощущал. Его разум был абсолютно пуст, хотя и испытывал чисто эмоциональное наслаждение от присутствия Того, кто был Вся Слава.

– Тебе суждено всегда оставаться на самом дне, – объявил Хозяин. – Однако по моему повелению ты, низшая из низших, можешь достичь значительных высот. – Пришла очередь решающего довода. – Тебе будет поручено задание огромной важности, и от твоей любви и преданности зависит все твоё будущее – станешь ли ты безмозглой чистильщицей отхожих мест или… – он сделал паузу, чтобы с особой силой подчеркнуть свои слова, – или даже, возможно, главной наложницей императора.

Хаин был готов пресмыкаться ещё больше, когда эта мысль угнездилась в его глупой голове.

– Отныне твоё имя – Кокур, и так будет до тех пор, пока ты не выполнишь задание, которое я тебе поручу. Только тогда тебе будет возвращено прежнее имя, и это имя станет великим. Теперь иди. Моя служанка покажет тебе, чем ты будешь заниматься, пока я не призову тебя, Хаин повернулся и на подгибающихся ногах вышел из кабинета.

Когда дверь закрылась, барон расслабился.

"Что ж, – подумал он, – дело сделано. В ближайшие несколько дней, если Провидец и Опора добьются успеха. Датам Хаин и вправду окажется так низко, как это только возможно. Этого грязного недоумка, ощущающего себя покорным и счастливым, безжалостно унизят. И будут унижать до тех пор, пока он не согласится на все, лишь бы вернуть своё прежнее жалкое состояние, которое будет казаться ему пределом мечтаний".

Кокур было не имя, а род занятий.

"До тех пор, пока Провидец и Опора не вернутся, – размышлял Акзфру, – Датам Хаин будет работать в отхожих местах, сгребая в гигантские кучи дерьмо, производимое в баронстве, – в том числе своё собственное, – а затем обрабатывать дерьмо химикалиями и прочими реагентами, превращая его в отвратительную, но с медицинской точки зрения безвредную пищу. Хаин будет не только работать в дерьме, но и спать, и гулять в нём, и, в качестве персональной диеты, будет его есть. И единственным именем, на которое он станет откликаться, будет "Кокур", что означает дерьмоед.

Когда он расстанется с Провидцем и Опорой, это будет постоянным унижающим напоминанием о низком статусе Хаина и его пожизненной судьбе неудачника, напоминанием, которое с помощью автоматических переводчиков, используемых в Мире Колодца, можно будет даже довести до сведения других.

Датам Хаин станет самой покорной рабыней. "Вообще-то она привлекательна, – подумал барон. – Как жаль, что она – производитель".