"Гибрид" - читать интересную книгу автора (Джейкс Джон)

Я психоделическая среда. Я транслятор. Я оружие нападения и разрушения. Я убью их прежде, чем они заставят меня убивать снова. Строки, найденные на стене Дома Успокоения, где был заключен человек под кодовым именем Маяк

Он был в пути около часа, когда заметил след бороборо.

Спустившись с плато, он осторожно обошел каменную колонну карминного цвета и тут увидел это: громадный след, отпечатавшийся в сланце под огромной массой зверя. След был округлым, в поперечнике в два раза больше, чем широкие плечи самого Лоу. Шесть отпечатков когтистых пальцев расходились от округлой подушечки лапы, подобно лучам стилизованного солнца.

Лоу присел. Его необычайно плоские щеки приподнялись, когда он улыбнулся, разглядывая отпечаток. Он вышел до рассвета, рассчитывая поохотится в пустыне в одиночку, и не надеялся на такую находку.

«Ну, хорошо, жирное брюхо, — обратился он к отпечатку, — Снежная Птица и я сегодня полакомимся, не так ли?»

Конечно, это будет опасно. Бороборо — гигантский хищник. Этот вид сравнительно часто встречается на Голозе. Но это даже к лучшему. Иначе было бы гораздо больше маленьких омкью, слишком далеко забравшихся от поющих деревень и никогда больше не вернувшихся, чтобы рассказать о том, что с ними произошло.

У бороборо было шесть шестипалых когтистых лап. Каждая сочленялась с туловищем автономно и могла либо раздробить, либо оторвать охотнику голову. Лоу пожалел, что не взял с собой оружия, кроме силовой пращи. И все же благодаря находке, утро становилось интересным. Он вышел поохотиться на длинных и прыгающих джекфусов, их жаренные задние лапы были особенно сочными, но не заметил ни одного из них. Теперь Лоу нашел бороборо, свисающее брюхо которого он с удовольствием разрежет на восхитительные куски и подрумянит их над огнем. Правда, существовало еще две проблемы: выследить бороборо и убить его прежде, чем тот убьет его самого.

Необычные раскосые глаза Андреаса Лоу еще на мгновение остановились на следе. Затем он поднял голову, устремив взгляд вдаль, от плато к горизонту. Поднялся.

Ростом Лоу был на добрую половину фута выше самых высоких омкью — сказывалась кровь Солнца. Его конечности были более плотными, омкью же были склонны к худощавости. Но у Лоу были свойственные народу его матери покатый лоб и щеки, а также узкий разрез глаз. Зрачки у него были крупные, зеленого цвета. Перьев на теле не было вообще, а рудиментарный мясистый нарост в области копчика был скрыт одеянием омкью. Лоу был босой, с обнаженными руками, сильно загоревшими под древним багровым солнцем Голоза. Ему было немногим более двадцати лет.

Сейчас солнце уже поднялось. Равнина, простирающаяся до отдаленных вершин, на протяжении всего дня выглядела по-вечернему. Она была усеяна группами каменных нагромождений. Бороборо мог припасть к земле и отдыхать где-нибудь вне поля зрения Лоу.

Лоу вытащил силовую пращу из футляра, висевшего на переброшенном через левое плечо ремне. Праща представляла собой цилиндр длиной около восемнадцати дюймов, с дулом, имеющим в поперечнике три дюйма. Нижняя часть, обмотанная дешевой синтетической кожей, служила рукояткой. Эти устройства изготовляли и продавали бледные люди с космических кораблей Солнечной системы, которые впервые появились в Галактике Замарии около семидесяти лет тому назад. Лоу купил силовую пращу у нелегального торговца, приходящего к ним в деревню после наступления темноты. Омкью не желали пользоваться оружием из Солнечной системы, но Лоу на этот счет испытывал смешанные чувства, вероятно, потому, что и кровь у него была смешанной.

Теперь Лоу принялся изучать след бороборо всерьез. Силовая праща была слишком легким оружием для такого зверя, но Лоу готов был рискнуть. Он провел ладонью по отпечатку, оставленному зверем. Очень глубоко. Слишком глубоко. Бороборо весил очень много — большая часть веса приходилась на превосходное мясо живота, но обычно зверь перемещался легкими прыжками, благодаря слаженной работе своих шести лап. Поэтому такой глубокий отпечаток в сланце означал, что зверь или болен, или поскользнулся, спускаясь с плато.

Лоу надеялся, что зверь всего лишь оступился. Преследовать, противостоять и убить бороборо, когда тот болен…

Лоу перешагнул через след и двинулся по равнине, пересекая вероятную линию движения бороборо все более и более широкими дугами. Наконец он обнаружил другой след и снова присел. Здесь бороборо оставил в сланце отпечаток только одного из шести когтистых пальцев. Это означало, что походка зверя была нормальной, а глубокий отпечаток — просто случайность.

Оглянувшись, Лоу невидимой нитью связал два отпечатка и теперь мог сказать, куда направляется бороборо. Он оглядел равнину. Его взгляд переместился к беспорядочно расположенным колоннам, находившимся на расстоянии около четырех стеббии. За ними почти ничего не было видно. Но за ними мог быть…

«Беги, жирное брюхо! Я иду за тобой!». Лоу побежал вприпрыжку.

Древнее багряное солнце согревало его, разжигало лицо, усиливало тонкий острый привкус сладковатого запаха, исходящего от маленьких розовых ароматических камней, разбросанных среди белого и серого сланца. Подошвы Андреаса Лоу были такими же твердыми, как самые твердые из этих обломков. Он бегал по Голозу босиком с самого рождения.

Восторг преследования охватил его. Он подумал о Снежной Птице, о том, как она будет улыбаться. О том, как они прижмутся щеками (необыкновенно чувственный обычай омкью) перед тем как будут лакомиться бороборо сегодня вечером. Этим утром он чувствовал себя прекрасно. Молодой, здоровый, изящный.

Время от времени голос отцовской крови уменьшал эти чувства. Иногда по ночам, когда не спалось, Лоу размышлял о том, должен ли он покинуть омкью. Это был народ его матери, они воспитали его. Но не должен ли он, несмотря на это, быть преданным расе своего отца?

По сравнению с другими мирами, где тоже обитали омкью, Голоз был примитивной планетой. Снежная Птица побывала на нескольких других планетах, путешествуя в детстве со своим отцом. Она рассказывала о больших комплексах городов, где омкью пели песни и создавали произведения из камня в высоких прохладных апартаментах, предназначенных для отдыха, и вели разговоры на ничего не значащие темы.

Жизнь на Голозе была суровой. Весь Голоз состоял из угловатых плато с разбросанными деревеньками и нескольких торговых центров Колониального Корпуса, которых омкью избегали. Иногда Андреас Лоу чувствовал мощный зов второй части своей крови и думал, не поступает ли он глупо, продолжая безмятежный образ жизни. Особенно теперь, когда после почти семидесяти лет контакта между двумя галактическими расами возникли разговоры о чем-то, называемом Единение. Слухи о нем приносили торговцы — низкорослые, торопливые люди с Солнца, которые, подобно привидениям, появлялись с наступлением темноты. А некоторые старые омкью говорили, что снова начнутся прежние распри.

Пронзительный крик и кожистое «хлоп-хлоп» резанули по ушам. Лоу вдавил твердые подошвы в сланец, вынужденный остановиться. Шум доносился из-за каменных колонн. Хриплый, сводящий с ума крик, шлепок и удар могучих крыльев — это был не бороборо.

Из-за каменных колонн взмыл краку — один из крылатых зверей.

Он рванул в небо, набрал высоту, перевернулся в неловком маневре, выровнялся и бросился вниз. Теперь в нем, мчавшемся, как стрела вниз, обратно к камням, не было и следа неуклюжести. Его огромные, волокнистые, испещренные прожилками крылья сложены вдоль черного цилиндрического тела. Его лапы вытянулись, и из каждой внезапно появилась щетина когтей, блестящих, подобно серебряным иглам.

Краку упал за каменными колоннами подобно снаряду. Его дикий крик и неистовое хлопанье крыльев послышались снова.

Озадаченный, Лоу продолжал стоять. Крылатые хищники редко нападали на кого-нибудь большего их по размерам и никогда — на бороборо. Что же могло находиться там, за камнями и быть причиной такого неистовства?

Как ответ до Лоу донесся уже другой крик. Слабый, страдальческий. Лоу нахмурился.

Омкью на его месте развернулся бы и ушел прочь. Лоу же не мог так поступить. Он побежал снова, крепко сжав ладонью искусственную кожу рукоятки силовой пращи. Чем ближе он подбирался к каменным колоннам, тем больше была уверенность в том, что слабые крики принадлежали человеку Солнечной системы.

Лоу почти добрался до камней, когда услышал новый звук, смешанный с хлопаньем крыльев краку, его скрипучим, похотливым карканьем и криком жертвы. Этот звук был низким, похожим на механическое дребезжание неисправного мотора, который не может достичь нужной мощности. Лоу метнулся за первую каменную колонну.

Лицо обдало жаркой вонью горящей изоляции. Он прыгнул за вторую каменную колонну, за третью. Лоу припал к земле, чтобы стать невидимым для гиганта краку, который, перестав терзать свою жертву, повернул глыбообразную голову и уставился на него. Лоу не двигался.

Хромированный гусеничный краулер, используемый для разведки местности, лежал на боку. Одна из его гусениц вращалась. Другую заклинило. Из краулера доносилась вонь и струился голубой дым.

На блестящем боку корпуса, над гусеницей, Лоу увидел эмблему Колониального Корпуса. Из краулера доносились испуганные крики.

Несмотря на присутствие Лоу, краку еще раз игриво ударил по трактору своей лапой. И один из серебряных когтей как нож в масло прошел сквозь металлический корпус. Подобными дырами кабина была исполосована и в других местах. В момент, когда коготь пронзил металл, человек внутри закричал громче. Лоу видел, что выступающая вперед лучевая трубка, единственное средство защиты краулера, была безнадежно погнута краку. Он понял, что случилось. Краку принял краулер за какое-то животное и налетел сверху. Бороборо, вероятно, уже и след простыл. Механические аппараты людей Солнечной системы пугали огромных животных.

Краку поднял лапу и выдернул серебристый коготь из кабины, при этом краулер немного приподнялся, а когда коготь высвободился полностью, снова упал на бок. Опять послышался исступленный крик боли. Внезапно, учуяв Лоу, краку повернул свою длинную змееподобную шею. Его огромная голова наклонилась. В глазах, похожих на две огромные жемчужины, сверкнуло отражение багрового солнца.

Руки Лоу, сжимавшие рукоятку силовой пращи, вспотели. Он скользнул вперед, вдоль округлой каменной колонны, за которой прятался. Краку издал раздирающий уши крик. Гигантская голова метнулась вниз, чтобы выдернуть Лоу из укрытия.

Прямо перед собой Андреас Лоу увидел голову краку, заслонившую небо, увидел, как раскрылась гигантская пасть, наполненная пенящейся черной слизью. На выстрел у него оставалось только несколько секунд.

Лоу нажал кнопку силовой пращи. Три шарика выстрелили краку в пасть и взорвались там.

Краку вздыбился, его огромные глаза-жемчужины внезапно покрылись сеткой красных прожилок. Осколки шариков пронзили его мозг.

Лоу успел отскочить, когда зверь начал извиваться и рвать когтями воздух, а затем упал, разломав надвое грузом мертвого тела каменную колонну, за которой мгновением раньше прятался Лоу.

С последним издыханием от тела краку поднялась волна насыщенного гнилостными парами смрада. Глаза подернулись красной пеленой. Зверь был мертв.

До Лоу все еще доносились слабые крики из краулера и механический дребезг не желавшей проворачиваться гусеницы. Он полежал мгновение, уткнувшись лицом в землю, выдохшийся и трясущийся. Затем встал, засунул силовую пращу за волокнистый пояс своего одеяния. Лоу обошел мертвого зверя по широкой дуге справа, мимо каменных колонн. Добравшись до перевернутого краулера, он взобрался на бесполезную теперь гусеницу и заглянул вниз через одну из дыр в корпусе.

Вдоль дальней, наклоненной стены растянулся немощный желтоволосый человек, кожа которого была кроваво-красной из-за слишком длительного пребывания под солнцем Голоза. Он был молод и одет в бледно-серую форму Колониального Корпуса. На его плечевой нашивке был изображен осколок яркого камня.

Голубые глаза человека были открыты. Один из когтей краку разорвал ему правую сторону груди, которая теперь представляла собой ужасное месиво из обломков костей, маленьких влажных кусочков розоватого мяса, обрывков ткани одежды; огромная, увеличивающаяся на глазах лужа крови окрашивала его одежду в черный цвет.

В глазах землянина медленно проявлялось осознание того, кем был Лоу — похоже, не совсем омкью, но и не человек с Солнца.

«Я геолог, — проговорил человек. Речь у него была булькающей. — Прикреплен к базе Колониального Корпуса. Доставь меня туда. Тебе заплатят. Никто не причинит тебе вреда».

Лоу не ответил. Раненый принял молчание за отказ. Опираясь на одну руку, он приподнялся повыше.

«Я не выживу, если ты не поможешь мне. Эта тварь свалилась на меня прямо с солнца. Я не заметил ее. Послушай ты, проклятый дикарь, если ты не поможешь мне…»

Лицо человека с Солнца исказила гримаса боли, громко застонав, он упал.

Вглядываясь вниз, Лоу крепко держался за рваные дыры в корпусе краулера. Его лицо было злым. На какой-то миг у него возникло желание воспользоваться своей силой, не сдерживать себя. Телепатировать. Цвета. Звуки. Запахи. Все вместе. Сделать больно человеку с Солнца.

Но Лоу подавил это чувство. Чистокровный омкью, возможно, и покорился бы ему. А Он не мог.

Лоу нахмурился. Раненого геолога нужно было доставить на базу, расположенную вверху на плато.

Но кровь в жилах Андреаса Лоу не была только кровью людей с Солнца, поэтому помощь геологу была тем, чем он хотел бы заняться меньше всего на свете.

В конце концов, отбросив сомнения, Лоу спустился внутрь кабины. Стараясь действовать как можно мягче, он поднял геолога себе на плечи. Вес неподвижного тела был невелик, чему Лоу порадовался, пустившись в обратный путь через равнину.

Было утро 2477 года, когда Андреас Лоу с трудом взбирался вверх по каменистому склону плато. Прошло только шестьдесят лет с тех пор, как первый из недавно разработанных фотонных кораблей Солнечной системы, оставляя позади парсек за парсеком, достиг Галактики Замарии, чтобы приземлиться сначала на одной из ее планет, а затем на многих.

Прибывшие земляне нашли здесь расу существ, совершенно непохожих на те, к каким они привыкли в своей галактике. Жизнь изобиловала на сотнях планет Замарии. Омкью были очень древним народом. Они расселились и развили свою многопланетную культуру, используя ограниченные возможности межпланетных кораблей, подобных тем, которые использовали люди Солнечной системы двумя столетиями ранее для исследования своей галактики.

Первые контакты с омкью и землянами были неприятными. У омкью был свой способ общения. Случайное или намеренное восприятие его было чрезвычайно болезненным для человеческого мозга. Контакты с омкью, за исключением крайне необходимых, не поощрялись. Близкие связи со стороны членов Корпуса наказывались тюремным заключением, а смешанные браки — смертью. Омкью поняли, что их считают грязными, ненавистными, опасными. Самодовольные люди из Колониального Корпуса давали понять это довольно часто. Ходили разговоры о нападении с целью разрушения Галактики Замарии и полного уничтожения омкью.

Однако постепенно экономическая необходимость смягчила ситуацию. Многие отдаленные планеты омкью были богаты полезными ископаемыми. Земляне, в свою очередь, могли предоставить технологии производства продуктов питания. Только немногие из планет Замарии были пригодны для выращивания урожая, да и им было трудно обеспечить переполненные, густонаселенные города планет. В результате частные коммерческие фирмы Солнечной системы стали присылать свои фотонные корабли. В 2477 году, когда Андреас Лоу с трудом взбирался на верх плато, неся на плечах геолога, теплая кровь которого стекала ему на одежду, уже ходили разговоры о чем-то, называемом Единение.

Единение. Странный термин. Он дошел даже до таких глухих планет, какой был Голоз.

Единение.

Древнее багряное солнце стояло высоко. Ноша становилась тяжелее. У Лоу начали болеть икры ног. Он поднимался по узкому склону между беспорядочно разбросанными кобальтовыми валунами. Тропинка была гладко вытоптана множеством ног, но подниматься все равно было тяжело. К счастью, впереди за поворотом уже будет видна деревня.

Лоу максимально ускорил шаг и добрался до поворота. Отсюда дорога уже шла вниз, к поющей деревне, скрытой во впадине среди холмов. Он сделал глубокий вдох и поспешил дальше.

Впереди, вокруг открытого участка, поднималась дюжина башен высотой в три этажа. Желтый камень, из которого были построены башни, с годами изменил цвет и сейчас блестел мягким белым глянцем. Даже известковые стыки были стерты. На различной высоте башни были прорезаны овальными окнами. Когда с определенной стороны дул ветер, проходивший сквозь окна по лабиринтам внутренних пространств башни, раздавалась странная мелодия. Деревни гордились своими башнями, и каждая считала, что именно их башни поют наиболее приятно.

Лоу почти дошел до первой из башен, когда его заметили. Около ста человек — мужчины, женщины и дети, разговаривали, что-то обменивали или просто бездельничали. Сегодня был выходной день, и мужчины не были заняты работой на скудных полях, которые находились выше, на плато. Свет багряного солнца отражался в бисере декоративных вышивок, которыми была украшена более яркая одежда мужчин, искрился на белых перьях, покрывающих головы, шеи, предплечья и икры мужчин и женщин.

Дружелюбные лица, поворачиваясь к Лоу, тут же становились испуганными. Светящиеся глаза загорались еще ярче насыщенным розовым цветом у женщин и ярко зеленым у мужчин.

Один из мужчин двинулся навстречу Лоу. Но тот поднял правую руку, давая понять, что дело касается только его. Мужчина отошел. Лоу обратил внимание, как взъерошились перья у того на затылке.

Тут же мужчина повернулся к своему соседу и начал разговаривать с ним, расположив свое лицо прямо напротив собеседника. Тонкие губы говорящего оставались сжатыми. Он просто пристально смотрел в глаза другого. Одновременно Лоу услышал — осязал — почувствовал вкус и запах — увидел их разговор.

Но подробностей он, конечно же, не мог понять. Его восприятие было слабым. Ведь он был гибридом.

Все больше и больше людей присоединялось к этому мысленному разговору. Лоу улавливал все это. Во всяком случае восприятие такого общения не причиняло ему боли, как чистокровным людям, а именно это было причиной неприятностей при первых контактах. Когда омкью разговаривали своим обычным способом, люди Солнечной системы испытывали сильную боль. Даже случайный перехват психологической статики разговора омкью причинял людям Солнца боль.

Лоу, выделявшийся необычно высокой фигурой среди присутствующих полулюдей, покрытых блестящими перьями, повернул к своей башне. Теперь он ощущал большое количество разговоров. Все они были неразборчивыми: сплетение фиолетового и оранжевого; всплески голубого на темном фоне; запахи мускуса и коричных ягод; глухой низкий звук барабанов и звон тончайших цимбал.

Добравшись до своей башни, Лоу посмотрел вверх. Ракью наблюдала за ним из окна своей комнатки, расположенной рядом с его комнатой. Она выглядела испуганной.

«Принеси маленький пакет пищевых кубиков», — крикнул он.

«Что это ты несешь, такое страшное?» — закричала Ракью в ответ.

«Человек Солнца. Я объясню. Принеси еду, Снежная Птица. Мне придется уйти».

Он положил геолога в тень возле входа в башню. Человек застонал, из его легких послышался неприятный булькающий звук. Лоу вытер пот со щек. В отличие от омкью, у него были поры.

Толпа омкью собралась у входа в башню. На некоторых плоскощеких лицах Лоу видел неприкрытую враждебность. Некоторым из них вообще всегда не нравилось то, что Гулкью принял ребенка с кровью людей Солнечной системы, даже несмотря на то, что этот ребенок вышел из тела его собственной дочери.

Лоу вошел в башню. Он поднялся по четырем пролетам гладких, цвета слоновой кости ступеней. Иногда, вот так же, как и сейчас, Лоу задавал себе вопрос, как он мог прожить подобным образом так долго. Ненависть, существовавшая между омкью и землянами, давила на него с обеих сторон.

Он вошел в свою квартиру из двух комнат вместе с Ракью, которая принесла пищевые кубики. Она стояла у открытой овальной двери, пока он снимал запачканную кровью тунику и доставал чистую из замысловато резьбленого костяного ящика, который стоял рядом с кроватью.

Большие овальные глаза Ракью выделялись на ее утонченном лице. Лоу не сдержался, и громко рассмеялся.

«Моя бедная маленькая Снежная Птица. Не надо так бояться. Это всего лишь человек Солнца, которому нужна медицинская помощь».

«Ты весь в его крови, — выдохнула Ракью, — плохой знак, Андреас».

«К счастью, я не очень верю предзнаменованиям». Безмятежности в его голосе было больше, чем он чувствовал на самом деле. Необходимость посещения базы Корпуса вызывала у Лоу тревогу.

«Что с ним случилось?» — спросила Ракью.

Лоу кратко рассказал о краку.

Она сжала его руку. «Ты не должен идти на базу, Андреас!»

«Если я не пойду, человек может умереть. Это всего лишь десять стеббии. Я вернусь до захода солнца».

«Омкью опасно ходить к ним в одиночку. Посоветуйся сначала с Гулкью».

Лоу задумался. «Где он?»

Ракью, вспомнив, приуныла. «Я видела, как он ушел на охоту вскоре после тебя».

«Значит, я не могу ждать, чтобы поговорить с ним. Мне нужно идти».

«Андреас, помни о силе».

Сила. У Лоу по спине пробежали мурашки.

Он заставил себя улыбнуться, помахал рукой и выбежал из квартиры.

Вскоре после полудня Лоу добрался до Купола Проклятий Колониального Корпуса. Солнце, отражавшееся в тысячах граней золотых ячеек солнечных батарей, слепило ему глаза. Купол Проклятий занимал площадь, в два раза большую, чем его родная поющая деревня. Раньше, как ему рассказывал Гулкью, аванпосты Корпуса называли просто КП, аббревиатура термина «купола принцип», по которому они возводились. Ожесточенные служащие Корпуса со временем стали расшифровывать сокращение как одно из ругательств людей Солнечной системы.

Над Куполом Проклятий развевалось знамя базы с эмблемой Корпуса в виде глаза и планеты.

Подойдя поближе, Лоу заметил группу служащих Корпуса, которые занимались ремонтом краулеров. Один из офицеров руководил ими. У него были ровные рыжевато-коричневые усы, а лихорадочно блестевшие глаза говорили о том, что климат Голоза не совсем ему подходил. Он выглядел истощенным, хотя по возрасту едва ли был старше Лоу. Офицер что-то потягивал из коричневой бутылочки, когда заметил взгляд Лоу.

Офицер хмыкнул, привлекая внимание своих подчиненных, кивнул головой в сторону Лоу и сказал что-то, явно непристойное.

Лоу продолжал идти по направлению к куполу. Его натуре претило заискивание, несмотря на то, что разгневанные служащие Корпуса не раз наказывали целые деревни за мнимые нарушения.

У входа в купол робот-охранник спросил у Лоу о цели его посещения. Лоу ответил.

Робот-охранник, представляющий собой приземистый металлический куб, осветил его лицо.

«Сканирующие сенсоры подтвердили присутствие раненого человека и идентифицировали его униформу». Сверкнул двойной ряд зеленых лампочек. «Проходите. Внутри вас встретят служащие Корпуса, которые позаботятся о раненом. Затем вас проводят для беседы к начальнику базы».

«Для беседы?! — ощетинился Лоу. — Зачем? Все, что случилось понятно и так. Вы уже все это зарегистрировали».

Робот-охранник переварил это и через мгновение ответил механическим металлическим голосом: «Это заведенный порядок. Вас будут опрашивать».

На секунду зеленые глаза Лоу стали злыми. Но во имя благоразумия он подавил в себе негодование. Панель из золотистых ячеек приподнялась вверх. Лоу пронес свою ношу через вход внутрь коридора, в котором было слишком тепло и ярко для него.

Панель захлопнулась за ним с глухим стуком. Двое служащих Корпуса с эмблемами медиков на плечах появились из-за круглой двери слева и, не произнеся ни слова благодарности, забрали у Лоу его ношу. Внезапно Лоу почувствовал, что кто-то находится у него сзади и обернулся.

Сзади стоял еще один служащий Корпуса. Это был молодой тип из подразделения по борьбе с правонарушениями в высоких, по колено, сапогах. Он держал согнутую правую руку у рукоятки парализующего пистолета, висевшего у него на поясе. Он не улыбался.

«Следуйте за мной для опроса», — сказал он и, не ожидая ответа, повернулся.

Вскоре Лоу очутился в сравнительно просторном удобном помещении в глубине лабиринта пересекающихся коридоров Купола Проклятий. Сопровождающий оставил его. Входная панель закрылась.

Сидевший за висящим в воздухе овальным столом офицер курил сигарету бледно-коричневого цвета, скорее всего галлюцино. Служащие Корпуса применяли разного рода стимулянты, чтобы уменьшить стресс, вызываемый работой вдалеке от родных планет.

Офицер молча уставился на Лоу. Его тонкие пальцы, вынимая изо рта небольшую курительную трубочку, как бы ласкали ее. Он был лет на десять-пятнадцать старше Лоу.

Правый глаз у офицера был темно-карим, а левый, очевидно неудачный механический трансплантат, был молочно-белого цвета, поверхность его была покрыта трещинами, и он немного выдавался из орбиты.

«Меня зовут полковник Сарк», — заговорил наконец офицер. «Как ваше имя?»

«Андреас Лоу». Ноги Лоу ныли после утомительного путешествия с телом не подающего признаков жизни геолога на спине. Слева от него, прямо напротив стола, в воздухе висел стул для посетителей, но приглашения сесть не последовало.

«Омкью обычно не спешат совершать акты милосердия по отношению к служащим Корпуса, — заметил Сарк. — За это не предусмотрена награда».

«Я не ждал награды. Но я не ждал и оскорблений».

«Извините».

Но Сарк совсем не сожалел о сказанном. Он поудобнее устроился в парящем, обтекающем тело, шаре, в котором сидел. На затылке у него блестела лысина. Блестел и его искусственный глаз, вид которого Лоу находил ужасным.

Сарк стряхнул пепел с кончика своей галлюцино. Настольный пылесос тут же всосал его. Офицер продолжал: «Расскажите еще раз, что произошло».

Тонкие пальцы нажали на несколько кнопок. Послышалось жужжание.

Лоу с терпением относился к таким издевкам. Он знал, что служащие Корпуса, пребывающие на Голозе, считали себя несправедливо наказанными. Поэтому они, в свою очередь, были не против выместить зло еще на ком-то. Тихим, спокойным голосом он рассказал, как нашел краулер, атакуемый краку.

«На первый взгляд это звучит довольно убедительно», — Сарк наклонился к микрофону и что-то сказал вполголоса. Ответ был таким же невнятным.

Со своего места Лоу мог видеть только безумный молочно-белый глаз. Это нервировало его. «Ты от смешанного брака, — сказал Сарк, выпрямляясь. — Мы не часто встречаем таких. Откуда ты?»

Лоу указал рукой: «Около десяти стеббии в этом направлении».

«Силой обладаешь?»

Теперь настала очередь улыбнуться Лоу. «Хотите, чтобы я поговорил с Вами без слов, полковник?»

Сарк передернул плечами: «Нет! Последний раз, когда один из ваших птицелюдей, будь он проклят, пытался поговорить со мной, — шея и спина у меня болели неделю».

«Я не обладаю такой силой».

Нет, не такой.

Со временем Лоу научился быть осторожным. Он не обладал именно такой силой, он был гибридом. Он не мог транслировать связно, как чистокровные омкью.

«Землянином был твой отец?» — спросил Сарк.

«Да. Он был таким же человеком, как и вы».

Одна из бровей Сарка поднялась вверх. «Служащий Корпуса?»

«Да. Инженер-энергетик. Что-то выбило его из колеи, может быть, одиночество».

«Твоя помощь будет официальным образом отмечена в вахтенном журнале», — сказал Сарк. И снова блеск в потрескавшемся глазу, словно немой знак на то, что неоказание помощи повлекло бы за собой неприятности.

Наконец, Сарк спросил его: «Ты что, действительно доволен тем, что твоя жизнь проходит, как у дикаря? Неужели ты никогда не чувствуешь зов крови своего отца?»

«Именно поэтому я и принес сюда вашего человека».

Лоу развернулся и пошел к двери. Он был почти уверен, что полковник Сарк остановит его, но этого не произошло. Дверь открылась.

За ним последовал служащий Корпуса. Лоу вывели через перекрещивающиеся коридоры Купола Проклятий наружу.

Он шагнул в меркнущий багряный свет. Длинные, угловатые тени, отбрасываемые грубыми торцами здания станции, пролегли по сланцу. Лоу быстро зашагал, протянув руку к поясу туники за последним пищевым кубиком.

»…Полукровка!»

Голос был еле слышным, вкрадчивым. Лоу остановился. В поле его зрения появилась тень. Медленно он поднял голову и посмотрел направо.

Из-за ремонтного ангара вышел офицер с рыжевато-коричневыми усами, а за ним несколько механиков. В правой руке у него была очередная коричневая бутылка.

«Вы что-то сказали?» — спросил Лоу.

Офицер прошелся языком по внутренней поверхности зубов и вытащил оттуда желтоватый кусочек полупереваренной пищи.

«Мне кажется, что да. Ты здесь единственный со смешанной кровью».

Лоу попытался сосредоточиться, мысленно представляя лицо Гулкью. Как бы в этом случае поступил вождь? Надо оставаться спокойным, сдерживать свою ярость ради безопасности целой деревни.

Это было трудно.

Офицер закачался на ногах. За ним гурьбой стояли пятеро его подчиненных с потными лицами. У двоих в руках были увесистые гаечные ключи.

«Ты знаешь, — снова начал офицер, — нас не особенно интересует, нравимся ли мы тебе или нет. Мы с парнями здесь не очень давно».

Один из механиков грубо засмеялся. Остальные похотливо подталкивали друг друга.

«Все, что мы хотим знать, так это будешь ли ты нашим посредником? Приведи сюда ваших деревенских девушек, скажем, завтра ночью. Женщина с жирными перьями все же лучше, чем совсем никакой — мы так думаем. Сколько хочешь за это?»

Волна нестерпимой ярости охватила Лоу. «Женщины омкью не продают себя за деньги».

«Разговор идет о том, чтобы ты занялся продажей, парень. Однажды один из наших ребят, должно быть, залез под юбку твоей матери, не так ли?» Рука офицера сжала плечо Лоу.

Лоу ударом по предплечью сбросил ее. Офицер, ругаясь, отскочил в сторону. Лоу быстро повернулся и пустился прочь, меряя расстояние большими шагами. Сзади послышались бормотание и грязная брань, которую он понимал лишь наполовину. Затем: «Эй, ты, полукровка, взгляни-ка сюда!»

В угасающем свете Лоу заметил серебристое мелькание какого-то предмета, летящего в его сторону. Он попытался увернуться. Брошенный гаечный ключ попал ему в лоб, брызнула кровь, и от благоразумия Лоу не осталось и следа.

Офицер вытянул вперед правую руку. «Сейчас ты получишь от нас кое-что на память, полукровка». Другой механик кинул ему на ладонь второй гаечный ключ.

Боль во лбу сокрушила все намерения Лоу избегать неприятностей.

Рот офицера исказила пьяная ухмылка.

Его рука, опускающаяся вниз.

Неясно видимый брошенный гаечный ключ…

Лоу телепатировал.

Ярко-красные вспышки…

Ослепительно голубые шары…

Кошмарные нереальные видения, меняющиеся от черного к белому и обратно…

Вкус соли во рту, заталкиваемой кем-то в глотку…

Завывающий икающий крик тысячи пронзенных краку…

Он выстрелил все это одним бомбардирующим залпом.

Гигантские перья, щекочущие кровоточащие ладони…

Поцелуй огромных, как Вселенная губ, с привкусом женского оранжевого…

Внезапное извержение тысячи звуков целой жизни в одном…

ОБРУШИВАЮЩИЙСЯ ПОТОК СМЕСИ НЕИЗВЕСТНЫХ УЖАСНЫХ КРАСОК…

Лоу открыл глаза.

Офицер лежал, распластавшись. Его левая нога колотила по земле, глаза закатились, и видны были только белки. На его рыжевато-коричневых усах застыла пена. Он повернул голову к Лоу, пальцы его правой руки скребли сланец. Послышались звуки младенческого воркования.

Скуля и пуская слюни, офицер умер. Лоу чувствовал усталость и угнетенность. Гнев подвел его. Он стоял безвольно, слишком шокированный, чтобы бежать.

Золотистая панель Купола Проклятий с глухим стуком поднялась вверх. Наружу выбежали служащие Корпуса из отдела по борьбе с преступностью и окружили Лоу. Багряные тени удлинились. Становилось совсем темно.

«Я не ожидал увидеть тебя вновь так скоро», — сказал подполковник Сарк.

Лоу не ответил. Он сидел на краешке кресла, розовый цвет которого был единственным всплеском краски в однообразной во всех отношениях комнате для допросов. Комната была круглой, с низким куполом и ярким, но не резким освещением.

Сарк и Лоу были одни, но Лоу был уверен, что скрытые мониторы наблюдают за ним. Он попал в серьезную переделку, потеряв контроль над собой. На мгновение Лоу задумался о том, имеет ли кто-нибудь еще на Голозе такой дар, как он. Ему не приходилось встречаться с другими людьми от смешанных браков, но, судя по всему, они должны существовать.

Лоу вспомнил тот, первый раз, когда он обнаружил в себе эту силу, применив ее против маленького животного — джекфуса. Лоу свалил его, после чего джекфус, прихрамывая, поднялся на свои мощные задние лапы и, вместо того, чтобы запрыгать к укрытию, втянув в плечи голову, прыгнул, ударяясь о булыжник. Он ударился треугольной головой, упал назад и снова прыгнул на булыжник.

Лоу еще не успел добежать к джекфусу, как череп животного раскололся. По камням потекла жидкость. Лоу, содрогаясь, закрыл лицо руками.

«Я ожидаю одного из свидетелей», — проговорил, наконец, Сарк.

«Ваш человек напал на меня, когда я хотел уйти от него», — сказал Лоу. «Он хотел, чтобы я… организовал кое-что для него с женщинами нашей деревни».

Вздох отвращения. «Вы, омкью, моралисты. Это приводит к некоторым деликатным правовым проблемам. Мои люди вели себя грубо?»

«Не настолько, чтобы это меня волновало».

«Ну, ладно. Майор Вай-Ченг был у меня одним из лучших. Он умел заставить этот выводок полуидиотов из механического цеха работать так, что это хоть как-то было похоже на работу. Мне не нравится, что его убили. Мне не нравится, когда любого из моих людей убивают такие, как ты».

Сарк холодно улыбнулся и продолжил: «От меня требуют вежливого обхождения с тобой, когда ты находишься на нашей территории. Согласно протоколу я не имею права применять физическую силу во время допроса».

Лоу немного расслабился. Во всяком случае Сарк не будет пытаться узнать его секрет, не подвергнув себя при этом огромному риску.

«Но также согласно протоколу я имею право задержать тебя здесь, на нашей территории, не позволяя тебе встречаться или совещаться с твоими людьми и вождем. Я могу задержать тебя здесь до тех пор, пока все факты не будут выяснены к моему удовлетворению. Буду ли я удовлетворен — зависит от тебя. Я хочу в точности знать, каким образом ты убил майора Вай-Ченга».

«По вашим законам ничто не вынуждает меня объяснять это».

«О, так ты изучал законы Солнца! Тогда это тупик. Мы посмотрим, кто продержится дольше. Заходите, младший лейтенант».

Где-то позади Лоу послышался топот сапог по синтетическому паркету. Появился один из механиков майора. Он нервно теребил в руках служебную фуражку, но все же бросил при этом свирепый взгляд в сторону Лоу.

«Расскажите мне, что произошло там, снаружи, младший лейтенант, — приказал Сарк. — Кто ударил первым?»

Механик облизал губы: «Хорошо, полковник, да, это был майор, это верно. Но он был спровоцирован тем, что сказал этот полукровка».

«Ложь», — ответил Лоу. Механик боялся встретиться с ним взглядом.

«Замолчите, Лоу», — сказал Сарк. Он наклонил голову так, что его молочно-белый глаз уставился на механика. «Будьте очень внимательны, младший лейтенант. Не позволяйте чувствам искажать правду. Сделал ли майор что-нибудь такое, что могло спровоцировать этого человека? Говорил ли он что-нибудь по поводу того, чтобы заполучить кое-каких женщин?»

«Полковник, это же противоречит Уставу!» — воскликнул механик.

«Забудьте о спасении своей вонючей шкуры, младший лейтенант. Я не буду наказывать вас за то, что вы проявляете интерес к женщинам, даже к женщинам омкью. Нам предстоит решить более важный вопрос».

«Хорошо, полковник. Да, я припоминаю, что майор на самом деле говорил что-то подобное. Только в шутку, понимаете?»

«Он бросил гаечный ключ в Лоу?»

«Ну, полковник, мне кажется, что он был достаточно спровоцирован, чтобы сделать это».

«Так он сделал это или нет?»

«Да».

Лоу почувствовал опасность. Но не мог понять, в чем она заключается. Почему это вдруг Сарк стал на его сторону в перекрестном допросе? Надо быть осторожным.

Сарк фыркнул. «Очевидно, младший лейтенант, вы пытаетесь защитить человека, чье поведение не заслуживает этого. Напал майор».

«Но сэр! Вы же говорите о служащем Корпуса! Как вы можете защищать полукровку?!»

«Заткни свой рот, ты, мразь! Причина, по которой я сейчас являюсь командиром, а ты все еще младшим лейтенантом, заключается в том, что я знаю, чего ждут от человека моего ранга. Конечно, я не доволен потерей одного из моих людей. Но это не означает, что я могу казнить кого-либо из прихоти. Мы, в Корпусе, руководствуемся определенными правилами — о чем ты, кажется, способен забыть довольно легко».

Механик заскулил.

— Убирайся прочь с глаз моих!

Моргая и спотыкаясь, механик вышел. Когда закрылась дверь, Сарк ухватил высокую спинку розового кресла для допросов и крутанул его. Кресло повернулось. Лоу не ожидал, что оно может вращаться. Он потерял равновесие и чуть не упал.

Лоу вцепился в подлокотники и прижался плечами к розовой обивке спинки. Сарк наклонился к нему. Молочно-белый глаз угрожающе уставился на Лоу.

— Ты сказал мне, что не обладаешь силой.

— Я не обладаю силой омкью. Я говорил вам правду.

Щеку Сарка передернул тик. Вверх от шеи поползла краска возбуждения. «Тогда какой же силой ты обладаешь, Лоу?»

Андреас Лоу сцепил пальцы рук под коленями и ничего не ответил.

Задребезжал радио-зуммер. Из прорези в стене поползла перфолента. Полковник Сарк оборвал ее и посмотрел на свет, изучая беспорядочно расположенные дырочки. Он возвратился к Лоу и, держа ленту обеими руками, растянул ее во всю длину прямо перед глазами Лоу.

— Это данные лабораторных исследований трупа погибшего. Не думаю, что ты можешь читать по перфорации. Массированное поражение мозга. Мозг Вай-Ченга был просто выжжен. Уничтожен. Локомоторные центры — все — разрушено. Я спрашиваю тебя снова: какой силой ты владеешь?

Какое-то мгновение оба смотрели друг на друга. Лоу уловил равномерное шипение. Возможно, они нагнетают в комнату какой-то наркотический газ, чтобы он был более сговорчивым?

Ему хотелось довериться полковнику. Он боялся, что если не скажет людям Солнечной системы правды, то никогда не покинет Купол Проклятий. Во рту пересохло, болели виски. Так было всегда после трансляции. Возможно, Сарк действительно будет придерживаться дипломатических норм. Возможно.

— Меня выпустят отсюда, если я отвечу на ваш вопрос?

— Если ты не ответишь сейчас, то останешься здесь, внутри этой станции, на территории, принадлежащей Солнечной системе, до тех пор, пока не ответишь. До самой старости, если это будет необходимо. Понятно?

Внезапно Сарк оттаял. Правой рукой похлопал Лоу по плечу. «Слушай, то, что я сказал этому слюнтявому механику — правда. Я человек карьеры. Я не могу себе позволить неправильно поступить в случае, подобном этому, чтобы потом законники заклеймили мое досье словами «Неверное Решение». Но мое начальство из Центра Корпуса отнесется с подозрением ко мне и в том случае, если я не доложу, каким образом ты убил майора? Я должен знать, Лоу. Я не могу тебя отпустить, пока не узнаю».

Шипение стало громче. Исходило ли оно из скрытых отверстий в высокой спинке кресла? Лоу хотелось обернуться и посмотреть. Он чувствовал себя совершенно разбитым. Полковник Сарк улыбнулся, как будто понимая его.

— Хорошо, — сказал Лоу. — Я действительно обладаю силой.

— Однако не обычной силой омкью. Ты не можешь принимать мысли на своем языке.

— Нет, не могу.

— Можешь ли ты тогда телепатировать?

— Несвязно. В этом вся разница. Я телепатирую, но это трудно описать.

— Попытайся.

— Цвета. Звуки. Запахи. Вкусовые ощущения. Прикосновения. Все вместе, перемешанное в беспорядке, все вроде бы… взрывается. После этого я чувствую себя очень усталым.

— Можешь ли ты управлять своей силой?

— Думаю, что да. Я пытался применить ее всего лишь несколько раз за все время. В первый раз я случайно убил джекфуса. Однажды я попытался попробовать на нашем вожде, Гулкью, поэтому знаю, что сила может причинить вред омкью так же, как и в случае с вашим офицером.

— Цвета, — размышлял Сарк. — Звуки. Хаотичные, ты говоришь?

— Они не несут никакого смысла. Иногда я узнаю что-то, что видел или слышал раньше. Но затем это пропадает.

— Случайные сенсорные раздражители, хранящиеся внутри твоего мозга, — размышлял Сарк. — Психоделия?

— Я не знаю этого слова.

— Производное от психоделический. Означает приблизительно такой же тип беспорядочных сенсорных комбинаций, которые проецируют твой мозг.

— Проекция на майоре была случайностью. Я стараюсь держать эту способность в секрете.

— Кто еще знает об этом?

— Мой вождь — Гулкью. И еще одна девушка в деревне тоже знает.

— Что вызвало это сегодня?

— Гаечные ключи, которыми меня били. Я просто потерял контроль.

Полковник Сарк сложил руки. Лоу не мог понять, чем вызвано почти блаженное выражение его лица. «Спасибо тебе, Лоу. Я думаю, что есть все-таки способ в конце концов вырваться с этой проклятой планеты».

Лоу поднялся: «Могу я идти теперь?»

«Конечно, нет».

«Но вы сказали…»

Сарк хихикнул: «Ты довольно наивен».

Лоу прыгнул вперед, вытянув руки. Сарк уклонился. Он прикоснулся к небольшой прикрепленной к поясу кассете с кнопками. Лоу услышал два глухих хлопка, из основания розового кресла выстрелили две иглы и впились в его икры, внезапный холод сковал его.

В ярости Лоу попытался проецировать. Убить его! Мозг Лоу стонал. Убить его! Телепатировать!

Он пытался. Но увидел лишь блеклое мерцание алой молнии где-то позади глаз и больше ничего. Лоу упал в сторону розового стула. Он протянул руки вперед, чтобы остановить паление, но чувствовал, что все дальше и дальше проваливается вниз, сквозь мягкие облака, сгущающиеся до темноты. Где-то смеялся полковник Сарк, обзывая его наивным дикарем. «Гулкью, — подумал Лоу. — Снежная Птица…»

Отрезанный. Лишенный свободы. Плывущий и барахтающийся в кромешной темноте.

Психотропные наркотики заглушили все.

Открыв глаза, Лоу понял, что что-то не так. Он чувствовал себя не слишком плохо — просто усталость, как будто накануне допоздна попивал ферментированный тизтиз. В мозгу ощущалась вялость, хотя Лоу с точностью до деталей припомнил, как Сарк обманул и одурманил его. Мысленно он устало пожал плечами.

Лоу сел. Провел рукой по потрескавшемуся пластическому покрытию пневмокушетки. Ободранная скамеечка для ног, когда-то оранжевого цвета, стояла в углу серой комнаты без окон. Другой угол был скрыт дугообразной переливчатой стеной силового поля. Мощность поля уже ослабла, и сквозь перемещающиеся прорези Лоу видел огромную сферу санитарного центра. Он решил, что находится где-то в Куполе Проклятий на Голозе и является пациентом палаты, которая по значимости на порядок выше обычной.

Он потянулся и встал. Разница, которую он должен был заметить сразу, постепенно стала доходить до его сознания.

Его одежда.

Кто-то надел на него серые брюки и тунику с короткими рукавами из грубого искусственного волокна. Он уставился на свою левую руку. Она была тонкой и бледной, покрыта от изгиба плеча до внутренней поверхности ладони следами уколов иглы, всего их можно было насчитать где-то 80-90, многие из них уже покрылись струпьями.

Лоу с трудом сделал шаг. Он чувствовал тяжесть своего тела, передвигался, с усилием переставляя тонкие ноги, которые казались неподъемными. Из глубины задурманенного мозга начал вырываться маленький клещ ужаса.

Лоу еще раз огляделся вокруг. Непроизвольно он сделал еще шаг. Сандалии из волокон заскользили по круглой полированной пластине в полу. Где-то за стеной послышалось низкое «У-у-а, уу-а».

Буквально сразу же панель на одной из стен отошла в сторону и появился Сарк. Улыбаясь, он прошел в центр комнаты.

«Маяк», — проговорил он. Это было похоже на приветствие.

Зеленоватые глаза Лоу сузились.

«Маяк?» — переспросил он.

«Это твой псевдоним».

Сарк присел на скамеечку. Из нагрудного кармана темно-зеленой униформы он вытащил одну из своих тонких коричневых галлюцино.

Мозг Лоу медленно работал. Сарк одет по-другому, в зеленую форму с безукоризненными складками. На плечах у него были эполеты и странная, незнакомая нашивка со стилизованным изображением свирепого ястреба, у которого был открыт только один глаз, а в клюве развевалась лента с надписью МИР.

«Я должен убить его, — подумал Лоу. — Я должен выжечь его мозг».

Сарк закурил и с веселым видом начал рассматривать Лоу. Тот откинул голову. Его поза выдавала сильное напряжение.

«Разожми кулаки, — приказал Сарк, — ты не можешь воздействовать на меня. Ты не можешь воздействовать ни на кого, пока я не снижу дозу наркотика, контролирующего твой мозг».

Лоу моргнул. Неужели он находится здесь больше одного дня? Возможно, неделю? На другой стороне плато, в поющей деревне Гулкью и Снежная Птица в отчаянии. Он спросил: «Как долго?»

Сарк сверился с наручным календарем, отделанным драгоценными камнями: «Тринадцать месяцев и восемь дней».

— Тринадцать месяцев?!

— Мы не хотели использовать твои таланты до подходящего случая. Но тот, кто ждет, — всегда дождется. Убийством Вай-Ченга ты изменил и мою судьбу. Я сразу понял, что ты можешь быть очень полезен определенным людям, которые противостоят Единению.

Сарк подошел и слегка похлопал Лоу по плечу.

Он был весел, но Лоу чувствовал скрытое за улыбкой нервное возбуждение.

«Я добился внимания этих людей. Со своими финансами они могут открыть многие двери. Между прочим, сейчас я уже генерал Сарк. Переведен в Управление Мира Солнечной системы».

Лоу глотнул: «Где это находится?»

Генерал Сарк коснулся набора небольшой кассеты, прикрепленной к его изукрашенному поясу. Часть стены отошла в сторону. Лоу уставился на овальный иллюминатор.

На переднем плане он увидел скопление ветхих лачуг, совершенно темных в тени. Вдали находилось ограждение, созданное силовым полем, имеющим форму кристалла алмаза. По другую сторону от него вверх взметнулся столб пламени. Нет, он воспринял это неверно. Пламя било вниз от стартовой площадки. Фоном для этой фантастической ночной сцены, освещенной сиянием ртутных ламп, являлась заполнявшая половину неба газообразная желтая планета. Ее поверхность расцветала безмолвными извержениями.

В одном углу этой сцены, возле ограждения, Лоу заметил огромный знак. Как бы висящие в воздухе синие буквы горели в темноте.

ЧАСТНЫЕ ВЛАДЕНИЯ.

Звездные корабли. Барон.

Станция «Европа».

Сарк все еще весело наблюдал за Лоу.

«Не пытайся выпрыгнуть наружу. Это всего лишь аудио-видеопроекция, а не окно».

Стена приняла первоначальный вид.

Чудовищный страх добрался до самых отдаленных уголков мозга Лоу.

Целый год под воздействием наркотиков, тайно перевезен в другую галактику, получил псевдоним. Разлучен со Снежной Птицей, возможно, навсегда. Барон? Европа? Юпитер? Череп его готов был расколоться.

С трудом выдавливая слова из глубины глотки, Лоу произнес:

«Убью тебя!»

Оступаясь, он подался вперед, сжав руки.

«Наркотики имеют мощное системное воздействие, — сказал Сарк, — они сообщают каждой частичке твоего тела, что в действительности мы твои хорошие друзья. Ты будешь делать то, что я скажу и когда я скажу. И даже если ты и приблизишься вплотную к тому, чтобы перебороть действие наркотиков, они накоротко замкнут твое мышление и полностью выведут тебя из строя, прежде, чем ты сможешь даже прикоснуться ко мне».

Реальность всего сказанного повергла Лоу в оцепенение. Его ноги неуклюже застыли. Пальцы безвольно разжались.

Ему нравился Сарк.

Его мозг вопил о ненависти, но ему нравился Сарк.

«Будет немного удобнее, если ты поймешь, что сопротивление бесполезно. Хочешь?» — Сарк протянул пачку галлюцино.

Лоу попытался ответить грубостью, но не смог. Сарк пожал плечами.

«Как я тебе сказал, я добился внимания определенных лиц, потому что я понял, что ты — редкая находка. Я договорился о моем теперешнем чине и теперь руковожу операцией «Маяк». Она преимущественно ориентирована на тебя. Что тебе известно о Единении?»

«Очень мало. Какой-то союз между Галактикой омкью и этой».

«Предполагаемый, но пока не утвержденный. Мне не нужно говорить тебе, что на протяжении длительного времени по отношению к омкью со стороны Солнечных миров — Земли, Марса, Меркурия и лун Юпитера имели место враждебные настроения. Сейчас некоторые члены Парламента Солнечных Миров выступили с инициативой Единения. По существу это сильный экономический и культурный союз между Галактиками, — в голосе Сарка появилось презрение. — В некоторых кругах он имеет много сторонников — среди мягкотелых либералов в Парламенте, среди так называемых лидеров-теоретиков. И, конечно же, проклятых журналистов!»

«А есть и противники?»

«Да, те немногие, которые видят истину, — согласился Сарк. — Сторонники Единения хотят, чтобы омкью были равноправными в Единении. Но те, кто против, рассматривают Единение как попытку унизить и ослабить Человеческий род, подорвать нашу политическую структуру».

«Но это же глупо! Неужели вы действительно думаете, что омкью «унизят» человеческую расу?!»

Изящным жестом Сарк постучал по своим эполетам: «Вот во что я верю, Лоу. В это звание. В жалованье, которое оно дает. В то, каким образом я могу воспользоваться своим теперешним положением, чтобы добиться еще большего. Конечно же, когда бывает целесообразно высказаться против испорченной крови птицелюдей, я позволю себе это. Теперь давай вернемся к моему предложению. Ты — оружие. Твой мозг является психоделической средой. Мы немного узнали об этом за прошедший год. Характер твоих мыслей в телепатируемом состоянии неконтролируем, неуправляем, но разрушителен, когда направлен на другой мозг».

Лоу трудно было поверить во все это. Он попал в западню, находясь на расстоянии в световые годы от того мира, которому принадлежал. А повторные попытки привести себя в состояние телепатирования заканчивались всего лишь тупой усталостью.

«Ты, Маяк, — объяснил Сарк — являешься ключевой фигурой деятельности Группы Маяка. Вопрос о Единении вполне может быть решен положительно Парламентом Солнечных Миров в течение шести недель — конечно, если он не будет блокирован. Это как раз и является целью Группы Маяка. Мнения по вопросу Единения до сих пор еще почти поровну разделены на «за» и «против». Группа Маяка нарушит это равновесие — с твоей помощью».

Лоу собрал слюну и плюнул в лицо Сарку.

Сарк отступил назад. «Ты, проклятое первобытное! Мы будем держать твой мозг под контролем при помощи наркотиков, и у тебя не будет выбора. Ты будешь транслировать по нашей воле, и результат будет таким, как надо!»

Сарк вытер остатки плевка со щеки и направился к стене. «Будь благоразумен, Лоу. Я не делаю секрета из того, что ты много значишь для нас — для меня лично. Сотрудничая с нами, ты выиграешь. Отказываясь, ты пострадаешь. Сотрудничество облегчит решения многих вопросов для всех».

Панель отошла в сторону. Снаружи на полированном полу коридора появилась тень. Это была тень охранника, вооруженного суживающимся парализатором.

«У нас еще есть немного времени, — сказал Сарк. — Я даю тебе день, может быть, немного больше, чтобы ты смог обдумать мое предложение». Пальцем он потрогал то место, куда попала слюна Лоу. «Если ты откажешься, то больше никаких предложений не будет». На мгновение в его здоровом глазу вспыхнула ненависть.

Генерал исчез. Панель задвинулась.

Обдумать это? Неужели Сарк действительно считает, что он будет это еще обдумывать?

Хотя, почему бы и нет? Лоу был на расстоянии многих световых лет от Голоза. Он вспомнил Снежную Птицу, теперь потерянную для него. Он вздрогнул.

Став на четвереньки, он отыскал вентиляционную решетку, через которую подавались контролирующие его пары. Сейчас они имели привкус горелого.

Усиленная доза? Специальные добавки, чтобы сделать его более сговорчивым?

Почти час он оставался на четвереньках, тупо уставившись на вентиляционную решетку.

С определенными интервалами во времени с потолка на небольшое расстояние опускались две полусферические линзы, используемые для наблюдения за Лоу. Через вентиляционные решетки поступал газ с запахом гари. В определенное время открывались сервомеханические двери и автомат подавал в комнату поднос с горячими безвкусными питательными лепешками, а спустя некоторое время забирал поднос с остатками еды.

Лоу понимал, что у него мало времени. В любой момент мог вернуться Сарк за ответом. Лоу знал, что начать действовать необходимо прежде, чем это произойдет.

Поначалу эти мысли были смутными, нечеткими. Но чем дольше он лежал на пневмокушетке, тем четче и конкретнее становились его мысли о нападении и побеге.

Лоу даже мысленно не способен был вообразить себя причиняющим вред Сарку, но мог представить образ абстрактного человека в форме, вокруг шеи которого он сжимал пальцы.

Один из охранников? Наверное.

Сарк позаботился о том, чтобы смесь наркотиков, контролирующая сознание Лоу, не позволила тому напасть на него. Но другие члены группы Маяка не были защищены от этого.

Лоу решил провести эксперимент. Лежа на кушетке с закрытыми глазами и притворяясь спящим, он начал анализировать интервалы между механическими звуками, возникающими, когда на гибких шарнирах опускались две полусферические линзы для очередной проверки. Кроме того, он следил за шипением, сопровождавшим подачу новых порций контролирующих наркотиков.

Интервалы между видеонаблюдениями увеличивались. Реже стали подаваться и новые порции газа. Лоу засмеялся про себя.

Ему удалось убедить наблюдателей в том, что его надежно усмирили.

До некоторой степени это было правдой. Каждая попытка привести себя в состояние трансляции оканчивалась неудачей. Самое большее, чего он смог добиться — это представить одиночную вспышку наслаивающихся цветов, круговорот слабых розовато-лиловых звездных разрывов, глухой звон колоколов, вонь горелого мяса — все это быстро возбуждало его чувства и так же быстро угасало. Он не мог выплеснуть все это из своего мозга наружу.

Время начинать действовать. Лоу поднялся с пневмокушетки, неожиданно быстро пересек комнату — еще одно свидетельство того, что замысел его удался. Он поднял табуретку и начал ее ломать.

Старая обшивка легко разорвалась. Вскоре у него была целая кипа губчатой волокнистой набивки. Он обошел комнату, засовывая набивку в отверстия вентиляционных решеток.

Вскоре послышался сигнал тревоги. «У-у-а, у-у-а, у-у-а». Лоу припал к стене рядом с тем местом, где должна была открыться панель. Он содрогнулся — все его тело отреагировало на проделанное.

Что говорил Сарк? Если он попытается сделать что-нибудь насильственное, то наркотики закоротят его реакции и полностью выведут из строя.

Но за последние несколько часов доза наркотиков была снижена.

Однако внутри него что-то еще боролось против самой идеи побега. Лоу застонал.

Что если придет Сарк? Тогда ему не удастся осуществить задуманное. Что если он будет убит при этой попытке? Снежная Птица будет горевать и горевать…

Западни, ловушки, обман. Наркотики все еще действовали, пытаясь уменьшить его гнев. Лоу боролся с ними, моля о том, чтобы кто-нибудь другой, а не Сарк, пришел на завывающий за стенами звук сирены. Он прикусил нижнюю губу. Боль вытеснила часть навеянных наркотиками сомнений.

С потолка опустились линзы.

Лоу бросился к ним, обхватил руками один из шарниров и дернул. Боль иголками пронзила виски. Он продолжал тянуть. С треском и дождем голубых искр гибкий кабель оторвался от крепления на потолке. Сплошные хрустальные линзы были удивительно тяжелыми. Наркотики боролись с ним, ошеломляли его. «У-у-а, у-у-а, у-у-а». Отпустив линзы, Лоу ухватился за конец оторванного гибкого кабеля. Грубое оружие — ядро из хрусталя с металлической цепью.

»…Совершенно никаких показаний от вентиляционных мониторов…»

Повернувшись, Лоу увидел, что пока он боролся с кабелем, открылась панель. Незнакомый голос принадлежал человеку в комбинезоне, шагнувшему внутрь. Он продолжал разговаривать с охранником, находившемся снаружи. Затем увидел Лоу, стоящего с гибким кабелем в руках. С предупреждающим криком, Лоу начал молотить хрустальным шаром.

Техник закричал, когда кристалл ударил его по носу. Лоу отступил назад, перекинул кристалл через плечо, чтобы ударить снова. После сильного удара техник упал, как подкошенный. Кристалл раскололся на кусочки. Лоу отбросил его.

Через проход в стене в комнату запрыгнул охранник с парализатором наизготовку. Суженное к концу дуло сверкнуло ярко-платиновым огнем.

Лоу упал на живот, когда из дула вырвался широкий луч. Спину у него, на мгновение онемевшую, стало покалывать, хотя луч и прошел немного выше. Первый луч рассеялся. Бранясь, охранник прицелился снова. Лоу выбросил вперед правую руку, обхватил ею прохладный корпус шприца, который держал техник. Затем вскочил с пола, рыча как зверь.

Охранник отступил на шаг. Он попытался приставить приклад парализатора к бедру, чтобы точнее прицелиться. Эта задержка дорого ему обошлась. Лоу вонзил иглу шприца ему в глотку.

Одной рукой он выбил парализатор, а другой вырвал иглу. На шее охранника зияла разорванная артерия. Одежда и лицо Лоу были забрызганы кровью.

Охранник упал. Лоу оглядел коридор. Справа он упирался в стену. Слева были видны несколько ответвлений, а у дальнего конца находилась вогнутая панель, подобная той, какую он видел на базе Корпуса на Голозе. Лоу побежал туда.

У него за спиной захлебывался последними криками охранник. Звук сирены усилился. Лоу проскочил перекресток, со стороны которого доносились крики, но посмотреть, в чем дело, не остановился. Игла, как кинжал, сверкала в его правой руке. Капли крови стекали с нее, отмечая его путь.

У двери он с силой ударил ногой по панели. Дверь вывалилась наружу. Лоу бросился вперед и понесся вниз по короткому, липкому склону.

От грязи разило чем-то влажным и теплым. Лоу выбрался из прямоугольника света, падавшего из открытой двери, и оглянулся. Металлическое строение, в которое он был заточен, было закамуфлировано рядом пластопанелей под купол жилища. Вокруг в темноте были разбросаны такие же хибары. Вдалеке виднелись ртутные лампы у пусковой площадки и кобальтово-синий знак, парящий в воздухе. Над головой висела газообразная желтая планета. Из здания послышался топот ног, проклятия, и Лоу побежал.

Его сандалии скользили по грязи. Он бежал между круглообразными хижинами, по приглушенным голосам, по свистящему шепоту, смеху, грубому крику женщин, ощущая их жизнь. Крошечные лампы подмигивали из-за занавесей, как драгоценные камни. Искусственный воздух пах дождем и чем-то отвратительным.

«Наслаждения, наслаждения?»

Этот металлический голос явился для Лоу неожиданностью. Длинная и тонкая фигура преградила ему путь. Жесткая рука схватила запястье.

«Наслаждения очень дешево! Наслаждения на любой вкус! Следуйте…»

Лишенный возможности продолжать свой путь, Лоу вонзил иглу шприца прямо в центр безликой головы. Игла сломалась. Металлические пальцы на запястьи не разжались. Робот скрипнул и продолжал свои призывы.

«Наслаждения, наслаждения? Мы можем предложить…» Лоу схватил гладкую металлическую голову обеими руками и резко повернул. Цепкие пальцы разжались. Лоу развернул голову, лишенную глаз и рта на сто восемьдесят градусов, при этом раздался звук, похожий на стон. Схватил корпус дребезжащей машины и швырнул. Робот ударился о стену куполообразной лачуги. Изнутри послышался грязно бранившийся женский голос. Лампы за занавесями задвигались. От стены купола отлетело несколько пластопанелей. Наружу высунулась голова.

Лоу поспешил прочь, но поскользнулся в грязи и упал на колени. Робот лежал на боку, он продолжал предлагать наслаждения, но в новом икающем режиме. Из лачуги выскочили мужчина и женщина. Они схватили Лоу за ноги, когда тот уже поднялся и собрался бежать дальше.

Мужчина ухватил Лоу за лодыжку, тот упал лицом в грязь. Мертвым грузом придавило затылок. Лоу попытался поднять голову, и грязь залепила ему глаза и рот. Человек в лохмотьях ударил Лоу по затылку, упершись коленом в его спину.

«Испортил мне робота-зазывателя, да? Я научу тебя, что значит приходить сюда».

Грохочущий звук у начала дороги. Лоу перевернулся на спину. Ударил человека в лохмотьях в пах, увернулся от кулака и с силой толкнул лежащее на нем тело вверх. Мужчина закричал и, перевернувшись, слетел с него.

Лоу поднялся. Он потерял драгоценные секунды. У начала дороги сверкал зеленый свет. Свет освещал стены куполообразных лачуг. Занавеси закрылись. Стоя на четвереньках, человек в лохмотьях начал с сумасшедшей скоростью выбираться из освещенного изумрудным лучом пространства. Весь в грязи, моргая, Лоу пытался разглядеть, что его преследует.

Лоу побежал. Ему показалось, что сквозь зеленую дымку виднеется ответвление дороги вправо. Он с трудом волочил сандалии по грязи. Влажная тяжелая искусственная атмосфера давила на сердце, оно стало биться в бешеном темпе. Он может сделать это…

Мягкий хлопающий удар в спину свалил его. Он не мог пошевелиться.

Впереди послышался лязг танка охранников, и зеленый свет стал ярче.

Множество ног месило грязь вокруг него. Казалось, что тело весит в десять раз больше обычного. Затем над ним возникла фигура Сарка, отклоненная в сторону и вверх, к свету. Воротничок его формы был расстегнут. На правой щеке — след губной помады. Его искусственный левый глаз сверкал, как изумруд.

«Мне кажется, я получил от тебя ответ на мое предложение», — проговорил он.

Лоу попытался ответить. Но наружу вырвались только скрежещущие звуки.

Сарк резко взмахнул рукой. «Эй, вы там! Мы берем это на себя. Это дело касается Службы Контроля Мира. Где мои техники? Я хочу, чтобы этого человека перевели на максимальную дозу». Он наклонился ниже и прошептал: «Хоть так, хоть так, полукровка, но ты будешь убивать для меня. Спокойной ночи».

«Медик, — прозвучал голос позади генерала. — Иду».

Уставший сраженный Лоу уступил боли. Он почувствовал в обнаженной руке укол первой из множества острых игл.

За небольшим парящим столом переговоров друг против друга расположились посланник Галактики Замарии и представитель Федерации Солнечных Миров. Слева сидел дипломат, представляющий Земные планеты. Это был старый, высохший, как тростинка, человек. Его внушительный череп обрамляла шапка тонких серебристых волос. Глаза у него были пронзительно голубого цвета, а щеки — с красноватым оттенком, который становился ярче, когда он, для убедительности размахивал пальцем.

Омкью поднялся. Он резко провел руками, покрытыми белыми перьями, по своей одежде вниз. Жест, означающий несогласие. Перья на тыльной стороне предплечий омкью взъерошились. Он сделал шаг назад и нахмурился.

Землянин последовал за ним. Он продолжал размахивать пальцем. Неожиданно омкью ударил себя по боку и провел руками по одежде вниз один раз, другой, третий. Трижды «нет». Андреас Лоу почувствовал, как его ладони стали мокрыми от пота.

«Продолжай смотреть, — прозвучал голос из темноты, — очень скоро его уже не будет».

Туда-сюда, туда-сюда — двигался палец старого землянина. Омкью отстранил его в сторону. Глаза омкью в непрямом свете казались почти черными. Он что-то быстро говорил, глядя прямо на седоволосого человека. Это длилось некоторое время. Затем омкью резко остановился и вытянул шею в замешательстве.

Старый землянин отвернулся. Его правый глаз дергался.

Затем ноги его подкосились, и он рухнул, распластавшись. Прядь седых волос упала на лоб. Он перевернулся на живот, приподнялся, опираясь на руки и на ноги, и остался в таком положении, стоя, как животное.

Затем он бессмысленно улыбнулся. Язык вывалился наружу, тонкой хрустальной нитью с него стекала слюна. Неожиданным судорожным движением он перевернулся на спину. Глаза закатились, зрачков не было видно. Руками и ногами он начал колотить по плиткам пола.

«Ничего особенного больше не будет, — произнес голос из темноты. — Мы должны были убрать видеокамеры до прибытия людей из Контроля Мира. Мы снимали с поста охраны, расположенного на вершине холма, с расстояния в две с половиной мили. Настоящие служащие Службы Контроля Мира приняли наши действия за разведывательные тренировки».

Лоу сжался в темноте. Его пальцы судорожно сцепились, когда тело старого землянина стало дергаться и корчиться на полу. На лице у омкью застыло выражение полного недоумения и ужаса. Он подбежал к решетке окна, начал колотить кулаками и кричать.

Все это — без звука, что еще больше подчеркивало ужас происходящего на экране.

На экране показались трое омкью в традиционных одеждах. К ним присоединились два младших дипломата с Земли.

Голос позади продолжал: «Ты прекрасно справился с работой, Лоу».

Когда экран погас, Лоу охватил ужас. В округлой проекционной комнате, где Лоу пришел в себя с ноющими висками, зажегся свет. Он потерял сознание на узкой улочке, а очнулся в проекционной комнате. Что происходило в промежутке, он не помнил.

«Землянин, — сказал Сарк, — был одним из наиболее уважаемых и замечательных представителей Дипломатов-посредников. Сейчас он заключен в клинику для людей с расстройствами психики в сумеречной зоне Меркурия. Он находится там уже семьдесят два часа. По моему сигналу ты транслировал с расстояния в две с половиной мили. Ты даже лучшее оружие, чем я предполагал. Во всем обвиняют Абкью, представителя омкью».

Лоу чувствовал себя грязным. Он ощущал запах собственного пота. Ему хотелось закричать.

«Когда это случилось? — спросил он. — Куда вы меня возили?»

«Это происходило у Марс-порта. Совещание проводилось спустя шесть дней после твоей попытки к бегству».

«Шесть дней?!»

«Не надо удивляться. Если будет необходимо, мы можем убрать из твоего мозга и шесть лет».

Лоу попытался проецировать на Сарка.

Ничего.

Они снова одержали верх.

Сарк зашагал взад-вперед: «Я снял этот видеофильм, чтобы ты убедился, что для тебя сотрудничать с нами гораздо лучше. Небольшой кризис, который мы готовим здесь, в Группе Маяка, приближается к кульминационному моменту».

Медленно в мозгу Лоу всплыла идея. Он сказал: «Хорошо, Сарк. Что я должен делать дальше?»

У Сарка перехватило дыхание.

— Без наркотиков?

— Какое это теперь имеет значение?

Достаточно ли подавленно прозвучал его голос? Да, достаточно, понял он, когда Сарк засмеялся.

«Я знал, что в конце концов ты согласишься. Поверь мне, Лоу, ты не пожалеешь о своем решении. Нет никакой необходимости начинать войну, если с таким же успехом можно не допустить Единения двумя-тремя случаями сумасшествия, явно вызванных воздействием омкью».

«Группой Маяка будут проведены еще две ключевые атаки», — продолжал он. «Этого будет достаточно, чтобы окончательно сместить баланс мнений против Единения и обеспечить отрицательный итог голосования в Парламенте. Следующей нашей целью будет Кермит О'Деа. Он журналист, передает непосредственно с Земли. Неправильно ориентированный человек, полностью на стороне Единения. После О'Деа мы ударим по Планетному Сенатору Волларду Вистерлингу. Старый негодяй был главным глашатаем Единения».

«Только не надо делать так, чтобы снова исчезали недели и годы», — попросил Лоу.

Короткий победный смешок Сарка. «Теперь, когда ты сотрудничаешь с нами, такого не будет. Ну что, Лоу, что ты скажешь по поводу прекрасного обеда для разнообразия?» Генерал обнял Лоу за плечи и подвел его к панели в стене, которая тут же отошла в сторону.

Лоу подумал о руке, лежавшей на его плечах: «Придет время, и я убью…»

Резкая боль в висках разбила эту мысль вдребезги.

Однако он, по меньшей мере, смог частично сформулировать ее, прежде чем вмешались наркотики. Шанс все-таки был.

Внешне послушный, Лоу позволил увести себя.

Серого цвета машина наземного действия без опознавательных знаков везла Лоу и троих охранников к кораблю, отправляющемуся на Землю.

Снова было темно, желтая масса Юпитера освещала половину неба. Трое изменников Службы Контроля Мира вполголоса смеялись и перешучивались между собой. Свои ручные парализаторы они держали на коленях, не слишком опасаясь, что Лоу может предпринять что-то непредвиденное. Один даже предложил ему галлюцино, но Лоу отказался. По-видимому, они уже знали, что Маяк сотрудничает. Это подтверждалось и его поведением в течение двух солнечных дней, с тех пор как он изменил стратегию.

За это время Лоу редко видел Сарка. Но когда генерал все же посетил его, то вел себя совершенно иначе. Выглядел он гораздо менее уставшим, поинтересовался у Лоу, достаточно ли тот получает пищи. Лоу ответил, что еды более, чем достаточно, и она лучше той, которую давали прежде. Генерал удовлетворенно кивнул и вышел.

Туман, окутывавший Лоу, понемногу рассеивался.

Сейчас Лоу мягко покачивался вверх-вниз в такт движения машины. Его ладони покрылись холодной испариной.

Он обдумывал планы на будущее. Машина лавировала между публичными домами.

Через некоторое время, совсем скоро, он попытается выяснить, вернулась ли к нему сила, хотя бы часть ее.

Они приближались к силовому ограждению. Справа парил гигантский кобальтово-синий знак Барона. Лоу повернулся к охранникам: «Этот порт не службы Контроля Мира. Мы полетим отсюда?» Один из охранников ответил: «Наш путь запрограммирован в машине, птицечеловек. Мы его не знаем».

Лоу быстро совладал с поднявшейся волной раздражения.

«А это что, какая-то частная стартовая площадка?» — спросил он.

«Это собственность Барона, — ответил другой, более разговорчивый охранник. — У него самый большой коммерческий флот во всей Солнечной системе».

«Я слышал о нем, — сказал Лоу. — Но зачем генералу пользоваться частной площадкой?»

«У Группы Маяка соглашение с некоторыми людьми на этой станции».

У говорившего охранника на рукаве зеленой униформы было несколько желтых нашивок. Он имел какое-то звание и, вероятно, был умнее своих напарников. Лоу спросил его: «А почему вы ввязались в это?»

«Группу Маяка? Расслабься, не потому, что я ненавижу таких, как ты. Меня дважды обошли в повышении на службе в КМ. Ну и черт с ними! За тот риск, которому мы подвергаемся, генерал перечисляет на мой счет кругленькие суммы».

«Откуда же берутся все эти деньги?»

«Сверху. Может быть, генерал знает, откуда именно».

«А если честно, вас конкретно волнует вопрос Единения? Вы «за» или «против»?»

«Да, волнует, — ответил охранник. — Я хочу, чтобы Единение не состоялось, потому что генерал платит мне за то, что я помогаю провалу Единения. Все очень просто».

Щелкнула коробка управления автомобилем. Из микрофона, расположенного позади розовой контрольной лампочки, послышался сигнал. Машина спустилась ниже к земле и остановилась рядом с кабинкой, расположенной в ограждении.

Коренастый мужчина в поношенном комбинезоне, на нагрудном кармане которого было вышито название компании, посовещался с охранником, который разговаривал с Лоу. Лоу заметил, как они чем-то обменялись. Коренастый мужчина нажал на рычаг на щитке внутри кабинки, и одна из секций силового ограждения отошла в сторону. Охранник поднял окно на дверце. Бортовой компьютер увеличил скорость.

«Скоро наступит время провести пробу», — подумал Лоу.

Для него было облегчением сосредоточиться на этой проблеме. В последние несколько дней он заставлял себя забыть о Голозе. Мысли о том, как далеко он находится от дома, вызывали только мучения.

«Вот и корабль», — заметил охранник.

Корабль стоял вертикально в своей шахте. Лоу окинул его взглядом, начиная с кормы, через освещенные иллюминаторы кают до кабины управления, расположенной сразу над остроконечным носом, направленным на Юпитер и далекие звезды. Он не увидел никаких общепринятых маркировок, за исключением двадцатизначного идентификационного номера, небрежно обозначенного за кабиной. Ладони Лоу стали покрываться потом.

Машина, подъехав к шахте, с глухим стуком остановилась. Охранники выпрыгнули наружу, держа наготове ручные парализаторы. За ними вышел Лоу.

Механик, одетый в комбинезон, повернулся к ним. Отблески света ртутных ламп плясали на маске его грязного белого костюма. Лоу выбрал потенциальную цель — мужчину, пытавшегося выдернуть огромный шланг из разбитого серебристого соединения.

Охранник с нашивками на рукаве указал парализатором в сторону посадочной платформы, стоящей на земле. Лоу шагнул на нее. Загудели сервомоторы. Платформа начала подниматься.

Холодный воздух с незнакомым запахом омывал его лицо. Земля удалялась. Лоу схватился руками за поручни платформы и сконцентрировал внимание на механике со шлангом. Руки на поручнях сжались. Лоу пытался что-то отыскать у себя в мозгу…

Световая решетка, желтая с розовым оттенком. Порыв ночного ветра, он сам еще ребенок, спит… Сила звука увеличивается. Яркость цветов усиливается. Все скрещивается. Желтый несется справа, розовый бьет сверху вниз, переплетаясь, смешиваясь. Во рту вкус жареного мяса. Прикосновение десяти тысяч пальцев, смыкающихся на нем. Свет дымится. Ветер истекает кровью.

Ощущения выплеснулись наружу подобно отдельным снарядам, слившимся в один, который понесся…

Внизу у опор механик выпустил из рук толстый шланг и схватился за шлем. Зашатался и упал.

Лоу прекратил трансляцию.

Она длилась лишь мгновение. Платформа продолжала подниматься. Лоу был уже почти у входа. Полный тревоги, он осмотрел панораму стартовой площадки. Была видна удаляющаяся вдоль бетонных дорожек машина. Охранники, находившиеся в ней, не должны были видеть происшедшего. Внизу, сняв шлем и обхватив руками голову, сидел механик. Остальные столпились вокруг него, задавая вопросы.

Сила вернулась к нему. Обратно. Возможно, ее еще нельзя применить против Сарка, но все же она была в его распоряжении. Лоу продолжал сжимать поручни, платформа поднимала его все выше.

Лоу так никогда и не узнал, в каком месте Земли произошла посадка. Из кабины корабля его сразу же провели к выходу. Он увидел только горизонтально расположенный гибкий цилиндр, плотно соединяющийся с кораблем. Вооруженные охранники провели Лоу через него в другой, меньший корабль.

В узком коридоре с небольшими светящимися шарами у потолка они свернули налево. Миновали один отсек, в котором находились только жужжащие и мигающие электронные приборы. В другом отсеке с полдюжины крепких мужчин сбрасывали с себя униформу службы Контроля Мира и натягивали черные комбинезоны с плотно облегающими капюшонами.

Такой же комбинезон лежал на кушетке в каюте, где Лоу ожидали Сарк и медик. Сарк был облачен в такое же черное обмундирование. Пока Лоу переодевался, генерал курил маленькую коричневую галлюцино. Когда Лоу натянул комбинезон до пояса, Сарк обратился к медику:

«Ты лучше введи ампулу, пока он полностью не оделся».

У Лоу перехватило дыхание. Медик засунул руку в карман белой униформы и вытащил ампулу с жидкостью темно-красного цвета.

«Мне кажется, вы обещали…» — проговорил Лоу.

»…что больше ничего такого не будет?» — Сарк досадливо поджал губы. «Не совсем. Ты уже не получаешь массированных доз, как прежде, когда отказывался сотрудничать с нами. А этим мы просто страхуемся, чтобы ты не обратился против обретенных друзей».

Лоу ничего не оставалось, кроме как подчиниться и надеяться на то, что эта доза все же позволит ему действовать. Укол иглы и все. Лоу полностью облачился в черный комбинезон.

Апатия охватила Лоу. Он мял капюшон. Он очень плотно охватил голову, только овал лица угадывался под ним.

Сарк производил манипуляции за пультом управления видеоэкрана. На экране появилось изображение двух людей.

Слева был омкью, пожилой, одетый официально. Напротив него сидел землянин. Это был невысокий, толстенький, задиристого вида человек, примерно пятидесяти лет. Уши у него были крупные, с безобразными хрящевыми пластинками. Он жевал трубку из слоновой кости.

«Вот тот шотландский бочонок и есть Кермит О'Деа», — объяснил Сарк.

Мозг Лоу затуманился, прояснился, снова затуманился. В ушах звенело. Ему хотелось упасть и уснуть. Наркотики истощили его. Он пытался бороться с ними.

Если он поддастся сейчас, то будет вынужден сделать все, что пожелает Сарк. Но на корабле, лежа без сна, он придумал, как нарушить планы генерала.

Однажды на Голозе его атаковала целая стая прыгающих клювозубов. Когда они приблизились, прыгая и щелкая зубастыми клювами, Лоу, используя силу, достаточно серьезно потрепал их и смог прорваться сквозь окружение. Ценой этому были боль и сильное изнеможение.

По кабине пронесся рев, похожий на шум работающего генератора. Началось ускорение, сопровождаемое вибрацией и визгом утомленного металла корпуса.

«Что это на экране?» — спросил Лоу.

«Это студия на вилле О'Деа, расположенной на острове. Туда мы и направляемся. Остров окружен заставами. Ближе чем на милю подойти не удастся».

Предварительно постучав, в кабину вошел мужчина, одетый в черное. Его лицо было покрыто какой-то маслянистой мазью. Он передал одну жестяную баночку Сарку, другую — Лоу и вышел.

Сарк открыл баночку и погрузил в нее пальцы.

«Лицевая защита. Сбивает с толку аппараты, реагирующие на пот, — часть защиты О'Деа».

— У мази был легкий маслянистый запах. Лоу нанес ее на лицо. Он подавил зевок, пальцы его работали быстро. Он хотел испытать силу, но никак не мог решиться.

Лоу указал на экран. «Каким образом мы видим то, что там происходит?»

«Камера-шпион. Ее установка обошлась в кругленькую сумму, скажу я тебе».

Катер устремился вперед. Только вой и скрип старого металла свидетельствовали о его продвижении. Лоу сидел, сцепив зачерненные руки между коленями. Возможности Сарка были огромны. Как можно надеяться противостоять ему? Но все же он должен попытаться. За все то, что они сделали с ним, он должен попытаться.

Вскоре появился еще один одетый в черное мужчина. «Снижаемся, генерал».

«Сюда», — сказал Сарк, выходя. Лоу последовал за ним.

У выхода их ждала группа из полдюжины специалистов. Тон работы двигателей изменился: стал мягче, приглушенней.

Двое из группы были легко вооружены. У остальных оружия не было видно. Их широкие пояса и заплечные ремни были увешаны непонятными щупообразными инструментами, счетчиками, пинцетами и стержнями, покрытыми изоляцией. У одного их них вместо капюшона было что-то вроде шлема, на передней части которого выступала, нависая надо лбом, небольшая плоская коробка. На внутренней поверхности коробки в нескольких дюймах от глаз светился крошечный экран.

«Он занимается съемкой», — сообщил человек с монитором.

«А мы приземлились», — сказал Сарк.

Треск. Легкое движение корпуса. Тишина. Сарк протиснулся сквозь группу. «В нашем распоряжении немногим меньше тридцати минут».

Сладковатый, насыщенный парами воздух ударил Лоу в лицо, когда выходная панель опустилась в темноту. Один за другим они спустились вниз. Катер покоился на прогалине среди огромных деревьев с тихо шелестевшими пальмообразными вершинами. Лоу улавливал смешанный сладковато-пьяный аромат. Под подошвами ощущалась зернистость. Группа скользнула вперед сквозь листву. Лоу зачерпнул ладонью. Что-то просочилось сквозь пальцы. Вдали слышался плеск воды. Высоко над деревьями парил белый шар. Спутник Земли? Лоу прошиб пот.

Позади Лоу шагал Сарк. Впереди одетый в черное человек держал на ладони светящийся зеленый диск. От диска исходил низкий равномерно поющий сигнал.

Они шли через тропический подлесок не более двух минут. Каждые несколько секунд ведущий сообщал о смене курса. Ночь казалась прекрасной и безмятежной. Это было иллюзией, и хотя Лоу никогда прежде не видел такого тихого прекрасного места, в сладком воздухе он ощущал запах смерти.

«Впереди первый периметр…» — крикнул ведущий. Лоу резко вздернул голову.

Влево и вправо насколько можно было видеть простирался силовой барьер слабого золотистого цвета, высотой в два роста Лоу. За ним на обширной лужайке стоял большой дом, весь залитый светом.

Люди со специальными инструментами подошли к золотистому ограждению. На вид оно было неосновательным, как будто могло растаять в любую минуту.

Стоя на коленях, четверо специалистов работали своими зондами и щипцами у основания золотистой сетки. Завыл клаксон.

Из темноты выбежали люди. Защитные шлемы мелькали в лунном свете. Лоу заметил направленное в их сторону незнакомое опасно выглядевшее оружие. Клаксон умолк, когда возникли три охранника.

Двое вооруженных людей из группы Сарка, припав к земле, начали стрелять из парализаторов. Впереди закричал техник: «Барьер нейтрализован!»

«Пошли!» — пальцы Сарка тащили Лоу за плечо.

Ночной кошмар неразберихи. Ноги вязли в белом песке. В золотистом ограждении появилась большая дыра.

По всей длине барьера интенсивность свечения снизилась, теперь он выглядел как остаточное изображение. Сарк протолкнул Лоу через дыру.

Когда Лоу преодолевал барьер, он почувствовал резкое неприятное покалывание. Они оказались на газоне, поросшем густой травой.

Сарк упал на живот. Кто-то толкнул Лоу вниз, к нему. Остроконечная башня большого дома вверху на склоне втянулась, на ее месте поднялся вращающийся пилон с шестью большими прожекторами, прикрепленными к металлическому кольцу. Пилон начал вращаться, прожекторы загорелись, заливая лужайку красным светом.

«Как идет съемка?» — спросил Сарк.

«Продолжается, — отозвался откуда-то сзади человек с монитором. — Камера дважды давала сбой. Они знают, что снаружи что-то не в порядке».

Сарк повернул голову. Щеки у него блестели от пота, несмотря на слой черной мази. Искусственный глаз вспыхивал ярко-красным огнем, когда свет прожекторов, одного, другого, третьего, скользил по нему.

«Транслируй!»

Лоу хотелось знать, убьют ли они его, когда обнаружат предательство. Хорошо, что сам Сарк, зацепившись, поднял тревогу, на звук которой со всех сторон появлялось все большее число охранников. Снова завыла сирена.

«На экране ничего не изменилось, — сообщил человек с монитором. — О'Деа все еще разговаривает».

Сарк ударил Лоу кулаком в висок: «Что с тобой случилось?»

«Наркотики…»

Это было правдой. С ним что-то было не в порядке. Изображения, видимые глазом, были расплывчатыми, им не хватало обычной четкости и яркости. Лоу закрыл глаза, чтобы защититься от красного света очередного прожектора и подавить растущее замешательство. Вдруг, как будто был найден и введен в действие пусковой механизм, сила ринулась наружу.

Ослепительно-белые диски на пересекающихся траекториях. Сталкивающиеся. Разрывающиеся…

Капли воды и песчинки, все усиливающийся дождь из них, льющийся с пяти рук, превращающихся в пятьсот, превращающихся в пятьсот тысяч…

Сворачивающиеся и разворачивающиеся ленты вкуса сладости, апельсина, лимона, вкусовые переплетения…

Дым…

Искры…

Шепот…

РЕВ…

Он мог контролировать трансляцию и заглушил ее. Затем сознательно изменил полосу проекции с узкой на широкую. Пустил ее веерообразно, захватывая где-то там больше, чем мозг одного человека.

Он снова увеличил радиус проекции.

Расширил ее.

Виски ломило от боли. Узоры в мозгу стали искриться, визжать, скисать, царапаться. Лоу старался держаться. Если он будет транслировать достаточно широко, то воздействие может быть разделено среди нескольких человек, с меньшими последствиями.

Больбольболь!

Гораболи!

Невыносимаяболь!

БОЛЬ!

Он увидел — услышал — обонял — почувствовал — ощутил, как угасают образы, неподвластные его контролю. Он боролся, несмотря на то, чего ему это стоило. Лоу прекратил сужение и снова увеличил угол проекции.

Больподобностону!

Расширить!

Больподобновою!

Расширить!

Больподобновскрику!

Расширить!

РАСШИРИТЬ!

»…Проклятая камера взбесилась!» — голос человека с монитором.

Сарк: «Как там О'Деа?»

«Камера снимает все подряд, но… а, вот он. Сидит на полу. Мне трудно сказать, что происходит… Камера выравнивается! Проклятье!»

«Что произошло?» — заорал Сарк, пытаясь перекричать снова завывшую сирену.

«Маяк попал по обыкновенному оператору. Он сидит на полу, рвет на себе одежду и пускает слюни. Похоже, что у него крыша поехала».

Сарк бил Лоу по плечу: «Ты ударил не только по О'Деа! Ты поразил слишком многих!» Посыпалась грязная брань.

Проецируемые образы рассеялись. Инстинкты Лоу одержали верх над мозгом, восстав против боли, которая была расплатой за расширение полосы трансляции.

«Наркотики», — проговорил Лоу, все еще не открывая глаз.

«Генерал, еще охранники», — закричал кто-то. — Нам лучше отойти!»

«Но О'Деа получил свое? — вскричал Сарк. — О'Деа упал?»

«Нет. Он снова на мониторе. Его речь замедлена. Он трет лицо. Кажется сонным. Он на ногах. Я не могу разобрать… он несет какой-то бред».

«Все, — подумал Лоу и погасил образы. — Я боролся с ними единственным способом, на который был способен».

Слабое чувство победы, но все же победы. Он открыл глаза.

Сарк поднялся и спотыкаясь потащил Лоу к разрыву в золотистом барьере. Гремели сапоги. В зарослях сверкнул парализатор. Ярко-красные лучи прожекторов вырисовывали в поле зрения Лоу узор из красного света — темноты — красного света — темноты.

«Я убью этих проклятых медиков! — проговорил, задыхаясь Сарк, проталкивая Лоу через дыру. — Слишком большая доза, очень мало… что-то пошло не так».

Боль ослабла. В висках перестало громыхать. Лоу, пошатываясь, брел за Сарком.

Со стороны леса их атаковали охранники: западня захлопнулась. Внезапно Лоу почувствовал, что ему не хочется, чтобы все кончилось здесь. Ему хотелось жить. Он побежал изо всех сил. Он заставил бежать себя большими шагами. Он догнал генерала и побежал рядом. Со всех сторон стреляли из парализаторов.

За барьером их группа перестроилась в неровный треугольник, вершину которого составляли Сарк и Лоу. Генерал выстрелил через плечо. Затем он бросился вперед сквозь низко нависающие ветви. Почти каждую секунду прожекторы заливали лес адски ослепительным светом.

Продолжая бежать, Лоу думал о своем внезапном возбуждении. Сарк бежал, охваченный страхом, сыпля проклятия и отшвыривая вправо и влево лианы, преграждавшие путь. Лоу бежал, осознавая, что жизнь его зависит от оставшихся сил, но особенно не паниковал по этому поводу.

Внезапно Сарк приказал остановиться. Вой сирен утих. Небольшая группа собралась. Лоу рассматривал тропические заросли, не поворачивая головы: они были странно спокойны. Странно неподвижны.

Закричала ночная птица. Захлопали крылья на фоне белого шара спутника Земли, висящего над верхушками деревьев. Куда подевались преследователи? По лицу Сарка было видно, что он думает о том же.

У Лоу было неприятное ощущение, что за ними наблюдает множество глаз. После последней волны огня не прозвучало ни выстрела. Люди их группы уже готовы были поверить, что оторвались от преследователей. Почти.

Из четырех техников и двух вооруженных охранников, начавших это дело, уцелело пятеро. Сейчас легкое оружие было у всех. Лоу узнал два парализатора, остальное было ему незнакомо. С каждым новым поворотом прожекторы освещали округу все слабее. От границы поместья группа прошла значительное расстояние, пробираясь через заросли.

«Как далеко до катера?» — прошептал Сарк.

«Еще около полумили, сэр», — ответил кто-то.

«Они все еще снимают?»

«Нет, перестали, — ответил человек с монитором. — Но наша камера-шпион все еще работает».

По приказу Сарка группа осторожно двинулась вперед. При свете очередного прожектора Лоу попытался что-нибудь рассмотреть в окружавших их непроглядных зарослях. Но не увидел ничего, кроме красных ореолов и узоров из вертикальных черных полос. Оптический обман.

Впереди смутно вырисовывалась фигура. Свет прожекторов выхватил из темноты силуэт человека, сжимавшего в руках странное оружие.

«Линзы мрака!» — закричал кто-то.

Раздался резкий голос Сарка: «Все врассыпную! Каждый добирается до катера как может! Лоу, за мной!»

Задыхаясь на бегу, генерал проговорил: «Они намерены убивать, а не просто парализовать… Эти испарители останавливают все — сердце, кровь, все — в течение секунды».

В это время бледно-голубые лучи разрезали темноту справа, слева, спереди, сзади. Когда сквозь них проходил свет прожекторов, лучи вспыхивали пурпурным цветом. Лоу кулаками отбрасывал ветви в сторону, большими порциями заглатывая необычный влажный воздух.

Генерал что-то прорычал. Впереди, сквозь просвет в деревьях, на фоне освещенного луной неба виднелся катер. Вход был открыт. Оставшиеся на борту члены Группы Маяка лежали на земле у входа, поливая огнем парализаторов преследователей.

Три голубых луча справа погасли. Четвертый продолжал действовать — один из людей Сарка дернулся и замер без движения. Его тело засияло, как пурпурный лед, а затем исчезло. Лоу продолжал бежать.

Сейчас появился шанс спастись.

С криком упал Сарк.

Один из защитников катера случайно задел его парализатором.

Лоу бросился назад. Он просунул обе руки под тело Сарка и потащил. Спустя мгновение он уже несся вперед, держа на плечах Сарка.

«Почему я сделал это?» — думал Лоу. Он знал, что какая-то причина существует, но не мог определить, какая. Красный свет прожекторов. Голубые лучи. Мертвые люди, неподвижные, как пурпурные статуи. Хаос, в котором невозможно разобраться. Лоу одолел последние метры.

Команда катера отступила назад, когда Лоу, пошатываясь, вбежал внутрь. Он опустил Сарка. Остальные забирались на борт кто как мог, образовав клубок спутавшихся рук и ног, роняя парализаторы. Корпус корабля уже вибрировал. Сарк лежал, привалившись щекой к настилу. Молочно-белый глаз выпирал из лица, как что-то злокачественное. Лоу прислонился к переборке. Мимо него проскакивали на свои места люди.

Люк был почти закрыт. Из леса беззвучно вырвался луч, прошел сквозь узкую щель, слегка задев левую икру Лоу. Вся нога занемела. Она не могла удержать его тело. Падая, Лоу ухватился за стойку.

«Медика сюда! — закричал кто-то из экипажа. — Испаритель задел птицечеловека».

Лоу висел, ухватившись за стойку обеими руками, голова кружилась. Катер начал подниматься, к горлу подступила тошнота.

Сарк выкрикивал приказания. Ему помогли подняться. Что-то со звоном ударило по корпусу, и одна из его секций окрасилась в ярко-красный цвет, зазвучал сигнал тревоги. Лоу пронесли мимо членов команды с огнетушителями, они покрывали накаленный докрасна металл лавиной серой пены. Лоу потерял сознание.

Придя в себя, Лоу обнаружил, что находится в гамаке в тесной незнакомой каюте, слабо освещенной трубками, расположенными у плинтусов. Гамак был слишком мал для Лоу, обе его ноги свисали. Левую сторону тела он не ощущал совсем.

В поле его зрения показалась голова и грудь Сарка. Капюшон его был откинут. Лицо покрывало липкое месиво из пота и черной мази.

«Мне только что доложили с монитора».

«Ну?..»

«Камера-шпион передавала: примерно пять минут спустя после внезапного прекращения съемки О'Деа свалился в состоянии истерики. Но ты не прикончил его. Что случилось, мой друг?»

Положение становилось опасным.

«Проекция рассеялась. Я не мог держать ее под контролем. Я знал, что попадаю не только на О'Деа, но ничего не мог с этим поделать».

Эта ложь прозвучала фальшиво даже в его собственных ушах. Как она прозвучала для Сарка, произнесенная с трудом, скрежещущим голосом? Какое-то мгновение не было никакой реакции со стороны Сарка. Он покусывал нижнюю губу. Затем заговорил:

«Там на какое-то мгновение мне показалось, что ты меня обманываешь».

Лоу судорожно прижал правую руку к боку, где Сарк не мог ее видеть. Ногти впились в ладонь.

Сарк спросил: «Почему ты не бросил меня там, у катера?»

«Я сделал это, не задумываясь».

«Я не такой идиот, чтобы поверить в то, что считаешь мою жизнь достойной спасения. Но я сделал вывод, что ты окончательно обрел здравый смысл».

Сарк нервно улыбнулся и растворился во мраке.

Лоу остался наедине со своей ненавистью. Катер монотонно гудел, направляясь к неведомому месту назначения.

Вскоре пришел медик. «Как дела?»

«Я уже чувствую ногу. Она болит».

Вся нижняя половина левой стороны тела Лоу пульсировала. Малейшее изменение положения тела причиняло резкую боль в области диафрагмы. Но голова прояснилась.

«Боль — это хороший признак, — сказал медик. — Значит, испаритель не задел нервы, и ампутация не понадобится. Скоро ты будешь на ногах».

Медик ощупал его ноги. «Постарайся лежать совершенно неподвижно. Я хочу сделать надрезы в терагипсе и посмотреть, как там дела».

Не двигаясь, Лоу уставился в потолок. Левая нога казалась негнущейся, как будто покрытой какой-то плотной субстанцией. Медик возился с ногой. Боль стала сильнее. Лоу сжал зубы.

Касание — боль. С каждым разом становилось все хуже. Но Лоу молчал. Наконец медик выпрямился. Он похлопал Лоу по плечу.

«Под гипс попала инфекция. Можно действовать по-разному. Когда мы прибудем на место, лучшие врачи планеты займутся тобой. Но в ближайшие полчаса мы туда не попадем. А оставлять инфекцию без вмешательства на такое время рискованно, поэтому мы дадим тебе сильную дозу анти-Б, это должно остановить ее распространение».

Вошел второй медик, неся овальный поднос с зондами и ампулами. Первый снова склонился над Лоу. Манипуляции с зондом вызывали острую боль, так повторилось четыре раза. Затем медик положил серебристый инструмент обратно на поднос и подхватил пальцами ампулу. Боль пронзила ногу в последний раз.

«Теперь можешь немного вздремнуть», — сказал медик. Без дальнейших комментариев они удалились.

Лоу уставился на тени на потолке. Боль утихла. Звук работающих дюз катера убаюкивал. Прошло немного времени. Или много. Он не слышал, как вошел Сарк, просто ощутил его присутствие.

Генерал умылся и переоделся в униформу службы Контроля Мира. Изо рта у него под острым углом торчала коричневая галлюцино. Он взял Лоу за левую руку.

«Ну, давай, мой друг полукровка, ты, должно быть, в состоянии идти. Мы на дневной стороне Земли. Я подумал, что тебе будет интересно пройти в холл и посмотреть на посадку».

Лоу обнаружил, что почти без труда и боли может принять сидячее положение.

— Где мы приземлимся?

— В Сахаре. Это пустыня на континенте Новая Африка. Забытое богом, но идеальное для укрытия место. Ты можешь идти?

— Да.

Лоу увидел, что его левая нога от бедра до самого низа покрыта гибким серым материалом, который каким-то образом поддерживал ногу, когда он становился на нее.

Лоу последовал за Сарком из каюты. Генерал обернулся и сказал: «Прошло не больше часа с тех пор как мы покинули остров О'Деа, но уже знаем, что одержали победу. Я видел несколько выпусков новостей после того, как сбросил этот грязный комбинезон. Мнения поляризуются. Было уже три столкновения между группировками про— и анти-Единения: одно в Марс-порте, два других — в крупных населенных центрах прямо здесь, на Земле. Люди жаждут крови омкью».

Генерал продолжал идти в сторону яркого света, омывающего коридор. «В последнем бюллетене сообщалось, что два дипломата омкью при входе в здание нашего Парламента были атакованы и избиты враждебно настроенной группой лиц. Служба Контроля Мира как раз пыталась защитить их от толпы, когда я вышел за тобой. Посол Хемкью сделал заявление, в котором говорится, что омкью считают обвинение их в причастности к случившемуся с О'Деа оскорблением своей чести. Омкью оставляют за собой право на ответное действие в случае, если кто-либо еще из их соотечественников будет подвергнут насилию».

Сарк подошел ко входу в просторную комнату. Яркий солнечный свет залил его лицо, настроение Сарка было под стать этой яркости.

Лоу вошел за ним следом. Каюта была в четыре раза больше той, в которую поместили его. Она была обставлена как холл. Так же, как и все остальное на корабле, мягкие диваны под видовыми иллюминаторами знавали лучшие времена. Но все равно эта комната резко контрастировала с унынием остальных помещений корабля.

В небольших углублениях парящего рядом с диваном столика, выполненного в форме почки, стояли графины с коричневой жидкостью. Сарк налил себе, пока Лоу смотрел наружу.

Катер снижался над бегущими желто-белыми дюнами, от которых видимыми волнами тепла отражалось Земное солнце. Небо над дюнами сияло бледным мерцающим светом. Катер пронесся мимо огромной металлической опоры красного цвета. Вдали Лоу увидел купола, служебные помещения, обширное пространство, огражденное силовым барьером. За барьером зеленые лужайки плавно поднимались к сверкающему особняку. Огромные ярко-голубые стекла его башен и грациозных свободно парящих флигелей отражали солнце.

«Это скромное местечко простирается на сотни квадратных миль. Оно имеет пять независимых периметров защиты, расположенных с десятимильными интервалами. Спонсор Группы Маяка любит уединенность».

Катер шел на посадку. Сарк указал на серебристый лимузин, который мчался по одной из бетонированных полос между заправочных шахт. Солнце ослепительно отражалось от зеркальной поверхности его капота.

Катер приземлился с треском и ревом дюз; Лоу напрягся. Ему очень хотелось увидеть лицо этого спонсора. Он должен был знать, куда наносить удар.

Дюзы заурчали и смолкли. Лимузин пропал из поля зрения. Захлопали люки. Со всех сторон доносились голоса. Шаги. На борт поднималась группа людей. Лоу услышал тяжелое дыхание.

Большая тень легла на полосу солнечного света. Сопя и потея, владелец тени ввалился в холл.

За ним два медика в одежде с короткими рукавами. Их руки и лица потемнели от загара. Один из них нес небольшую сумку.

На вид спонсору было немногим более пятидесяти. Он был абсолютно лишен волос. Бровей не было, ни волосинки на голове, ни волосинки на его громадных руках. У него были маленькие темные глазки и толстые губы. Кожа имела густой темный цвет старого полированного дерева. Одет он был в костюм из белой парусины. Весил не меньше трехсот фунтов.

Прерывисто, с хрюканьем дыша, спонсор двинулся к дивану. Когда он сел, пола парусиновой куртки отошла в сторону. Лоу увидел тяжелый пояс с маленькими вибрирующими моторчиками, которые поддерживали груз раздутого живота. Спонсор бесстрастно рассматривал Лоу.

Один из медиков, тот что повыше ростом, подошел к Лоу: «Вытяни ногу!» И, не дожидаясь, пока Лоу подчинится, сильно дернул за лодыжку.

Лоу быстро выбросил сжатую в кулак руку прямо в лицо медику. Тот подался назад. Лоу сдержал руку прежде, чем удар достиг цели. Два офицера службы Контроля Мира, стоявшие в коридоре, нацелили ему в голову парализаторы.

Трубный звук, который издал спонсор, лишь отдаленно напоминал смех.

«Все, что ты докладывал о нем, Сарк, похоже на правду. Мне кажется, он был бы не прочь расправиться с нами».

«Сиди спокойно, — сказал высокий медик Лоу. — Я собираюсь разрезать гипс».

Серебристым зондом он поддел подвижный участок гибкого материала, покрывающего ногу, а затем приложил к своему левому глазу окуляр и включил внутреннюю подсветку. Приблизив окуляр к гипсу, медик начал разглядывать ногу Лоу через образовавшееся в гипсе отверстие. Через минуту он выпрямился.

— Сильное поверхностное воспаление, сэр. Типичный побочный эффект амтролимина. Если медик генерала ввел анти-Б, то у нас проблемы.

— Хмм? — явно раздраженный вопрос спонсора.

— Как я понимаю, сэр, этого полукровку держали под воздействием контролирующих психику наркотиков. Если ему для лечения раны ввели амтролимин, то новые дозы наркотиков мы не сможем применять по меньшей мере в течение месяца. В противном случае возникает синергетический эффект, который убьет его.

Куча подбородков спонсора затряслась. Даже в искусственно охлажденной атмосфере холла между складками кожи, как крошечные бриллианты, блестели капли пота.

— Мы не можем позволить себе задержки! Мы должны нанести удар, пока дела складываются по-нашему. Месяц — это слишком много. Этот урод должен покончить с сенатором Воллардом Вистерлингом в течение недели, максимум — двух.

Высокий медик сказал: «Нам пока лучше бы выяснить, точно ли это был амтролимин». Он кивнул другому медику, и тот быстро покинул холл.

Сарк снова налил себе выпить.

«Тебе понадобится кое-что посерьезнее выпивки, если ты напортачил», — сказал спонсор.

Наступила тишина. Вскоре ее нарушил шум шагов возвращавшегося медика. «Это был амтролимин».

«Найдите виновных и убейте», — сказал спонсор.

Двое из службы Контроля Мира без единого звука покинули каюту. Мгновение спустя их место заняли два других человека.

«Ну, — обратился спонсор к Лоу. — Похоже, нам придется закончить работу Группы Маяка, не используя преимущества наркотиков». Когда разжиревший тип уставился на него маленькими карими глазками, все внутри Лоу сжалось. Толстяк был одет и вел себя как джентльмен. Но все же Лоу чувствовал за внешним лоском бурю эмоций. На чем-то сконцентрировавшись, карие глаза уже не сдвигались. Ротик был крошечным, влажные губы крепко сжаты. Лоу понял, что наконец-то встретил своего настоящего врага.

«Я уверен, что Маяк будет сотрудничать», — сказал Сарк.

«А я уверен, что это мы сможем сделать так, что он будет сотрудничать, — отозвался спонсор. — Так или иначе».

Пронзительный жуткий крик разнесся по катеру. Но его быстро заглушили. Спонсор не обратил на это никакого внимания.

«Знаешь ли ты, кто перед тобой, полукровка? Я сам был в Галактике Замарии. Мое имя Сэр Роберт Барон».

Влажные губы ухмыльнулись впервые.

Трехглавая борзая лежала у бортика огромного бассейна с водой цвета морской волны, и тихо рычала.

Три головы собаки сидели на утолщенной шее. Головы были почти одинаковыми по размерам и форме. Каждая из них была такой же белой, как и все тело животного. Отличие заключалось только в серого и лимонного цвета отметинах вокруг каждой пары глаз.

Андреас Лоу сидел на стульчике по другую сторону бассейна, напротив растянувшейся собаки, лапы которой болтались в воде. Он никак не мог привыкнуть к виду этого создания. Он также не мог не заметить и недвусмысленного тройного рычания собаки. Борзая наблюдала за Лоу, как будто тот был ее потенциальной жертвой.

Немногим ранее загорелые люди, одетые в белые рубашки с короткими рукавами, с нашивками в виде ястреба с лентой, доставили Лоу в купол с бассейном. Левая нога Лоу все еще была в гипсе, но хромота почти прошла. Охранники доставили его сюда из комфортабельного яйцеобразного коттеджа, куда он был переправлен.

Прогулка до купола с бассейном, пристроенным к главному зданию, была удивительной, хотя и гнетущей. Все, что Лоу увидел, усиливало ауру пугающего могущества, которое он ощутил, встретившись с межгалактическим торговым магнатом. Вся деятельность Группы Маяка была основана на секретности, возможной благодаря неограниченным финансовым ресурсам. И прогулка по поместью Барона показала, насколько эти ресурсы огромны.

Лоу и его охранники шли по пышному зеленому дерну. Далеко на западе, над выгоревшими дюнами, закипало солнце. Вечерняя жара тяжело давила на Лоу. Медные управляемые агрегаты на колесах, выстроившись в шахматном порядке, жужжали вокруг лужаек, поливая траву.

Сам особняк представлял собой сложное фантастическое сооружение из башен и флигелей, на голубых стеклянных поверхностях которых зловещим красным светом отражалось ослепительное солнце. По подъемному туннелю охранники быстро доставили Лоу на верх прозрачной башни. Они ступили на свободно парящую треугольную платформу, на которой находилось строение каплеобразной формы.

Они подошли к этой капле по крытому проходу, идущему по центру треугольной платформы. Капля от поверхности пола до самого верха была выполнена из голубого стекла. В ней и находился бассейн.

Дно бассейна так же было из голубого стекла, так что нырявшему могло показаться, что он летит головой вниз сквозь пространство туда, где далеко внизу на лужайках ползали медные агрегаты. Одетый лишь в льняной халат, сэр Роберт Барон, как огромная рыба распластался в бассейне.

Когда охранники ушли, Лоу присел на табурет. Автоматическая дверь закрылась с лязгом, эхо от которого, подобно звону колоколов, прокатилось по огромной комнате. Трехглавая борзая зарычала.

Барон вынырнул. Его огромный живот обвис, лишившись поддержки маленьких сервомоторов. Барон ухватился одной рукой за бортик бассейна, а другой потрепал лапы собаки.

«Поначалу вид Тройки немного беспокоит, не так ли? Это одна из самых престижных на Земле пород. Спокойно, девочка. Спокойно. Его, понимаешь ли, пока еще убивать не надо».

Средняя голова собаки легла на лапы. Челюсти сомкнулись. Постепенно опустились и две другие головы. Но шесть глаз продолжали наблюдать.

— Удобно ли тебя разместили? — спросил Барон.

— Достаточно.

Ответ, казалось, позабавил Барона.

— Интересный ответ. Большинство тех свиней, которые бывают здесь в качестве гостей, из кожи вон лезут, рассказывая мне, каким восхитительным они находят все вокруг.

— Нет ничего восхитительного в том, чтобы находиться в месте, в котором не хочешь находиться.

— Но ты же решил сотрудничать.

В густом насыщенном свете, мерцающем на западе, глаза Лоу светились темно-зеленым.

— Да.

— И все же ты напортачил с О`Деа…

— Когда ваши люди накачивают меня наркотиками, я не отвечаю за то, что происходит.

Барон оттолкнулся к центру бассейна. Он начал подгребать к Лоу, оставляя за собой огромные волны. Наконец он ухватился за бортик у того места, где сидел Лоу, подтянулся и стал пристально его разглядывать карими глазами, которые поначалу казались такими вежливыми.

— Все равно, — сказал он, — ты не старался, как обещал.

Лоу вскочил.

— Что вы от меня хотите? Немного крови, чтобы я мог доказать, что сделал все возможное? Я не хочу здесь находиться. Да и почему я должен? За световые годы от дома, от своего народа…

— Мы тоже твой народ.

Карие глазки стали еще меньше.

— Ты мне отвратителен.

— Почему? Потому что меня вырастили омкью?

— Омкью — это мерзость! Мерзость! — Барон яростно замотал головой. Из его жирных ушей струйками стекала зеленоватая вода.

— Я торговал там, когда основывал свою компанию. Это отвратительный народ. Если мы допустим Единение, то это будет лишь первым шагом. Затем последует постепенное просачивание их в правительство Солнечной системы, пока мы не окажемся бессильны. Они попытаются завладеть планетами Солнечной системы. Я не допущу этого!

Вдруг как-то сразу Барон стал задумчив, как будто пожалел о своем эмоциональном взрыве.

— Я считаю тебя оружием, — сказал он, — купленным как любое другое оружие.

— Но я не называл цену. — На лице Лоу появилась улыбка.

Впервые что-то похожее на уважение промелькнуло в глазах Барона.

— Чем же вызван этот внезапный торгашеский порыв? На Европе ты просто пытался убежать.

Лоу пожал плечами: «Я понял, что это бесполезно».

«Более, чем так, — Барон вытер влажный лоб, — губительно…»

«Я изучил ситуацию и пришел к выводу, что обратно в Галактику Замарии путь далекий. А на вашей стороне все возможности. Если я не буду сотрудничать, вы снова прибегните к наркотикам».

«Ближе к делу!» — перебил Барон.

«Чтобы остановить этого Вистерлинга согласно вашего графика, я должен сказать «да» сейчас. С чисто практической точки зрения у меня нет выбора. С другой стороны, я могу отказаться, и вы в течение месяца ничего не сможете предпринять». Лоу внезапно остановился. Он слишком устал от напряжения. Он сделал три шага вдоль бассейна, вернулся обратно. «Почему бы мне не извлечь пользу из данной ситуации. Сарк упоминал, что вы готовы договориться о сумме…»

С довольным видом толстяк закивал головой: «Я готов, готов».

Сердце глухо стучало в груди Лоу, пока он разыгрывал этот спектакль, чтобы выиграть время.

— Ну?

— Биллион с половиной. И, к тому же, не в обесценивающихся кредитках Восточного Блока. Это… хотя, конечно же, существо, подобное тебе, не может разобраться в тонкостях нашей денежной системы. Просто поверь мне на слово, полтора биллиона — это более чем достаточно, чтобы обеспечить тебя на всю оставшуюся жизнь.

Лоу вытер мокрые ладони о парусиновые брюки, найденные в коттедже.

— Дайте мне время немного подумать.

«Подумать?» — Фырканье, волнение рыхлой безволосой груди, нависающей над белым брюхом. Карие глазки метали молнии. Лоу боялся, что зашел слишком далеко.

«Ты, презренный полукровка, ты вообще понимаешь, где ты находишься?.. Кто я такой? Ты вообще понимаешь, в каком ты положении? Или я получу ответ сейчас же, или вообще брошу тебя в зоопарк как игрушку для моих любимчиков!»

Жирная рука опустилась на бортик. Борзая поднялась и засеменила вокруг бассейна по направлению к ним.

Барон жестом приказал собаке вернуться. Она, рыча, улеглась. В ослепительном свете заходящего солнца ее глаза горели, как рубины.

«Вам придется подождать моего ответа, потому что Группа Маяка без меня ничто», — сказал Лоу.

Щеки Барона покрылись багряными пятнами.

— Есть другие способы…

— Тогда воспользуйтесь ими!

Внезапно взгляд Барона переместился за спину Лоу. Тройка поднялась и побежала вокруг бассейна, постукивая когтями. Барон резко перевел взгляд на Лоу. В нем была ненависть, ненависть к любому, кто посмел противиться ему. Лоу чувствовал, что кто-то вошел. Его интересовало, выиграл он или проиграл в этой отчаянной игре.

— Время обедать, — произнес женский голос.

— Угу.

Барон бросился обратно в воду, глубоко нырнул и выдохнул под водой, воздух пузырьками поднялся на поверхность. Он подплыл к ступенькам и вылез из бассейна. Вода каскадом ниспадала с его живота и потоками стекала с набедренной повязки. Солнце через голубое стекло окрасило его спину в алый цвет. Он искоса взглянул на Лоу.

«Ты обдумывай мое предложение до завтра, до этого же времени, полукровка. Но ты обещал обдумать наши предложения и на Европе, а потом пытался бежать».

Лицо Лоу выдало его. Барон засмеялся: «Значит, ты думал попытаться снова, да?»

Лоу рискнул: «Да».

Это почему-то понравилось Барону. «Надо тебе сказать, что ты больше землянин, чем омкью. Интриган. Запомни, однако, вот что: поместье неуязвимо. Как ты думаешь, какие шансы ты бы имел, идя наперекор мне?»

Спустя мгновение Лоу ответил: «Наверное, мне лучше обдумать ваше предложение всерьез».

Сэр Роберт сдавленно засмеялся и обернул вокруг себя полотенце, размером с палатку. Лоу был горько разочарован. Барон видел насквозь все его ухищрения, что вдвойне затрудняло задуманное. Но он попытается. Так или иначе, он отыщет выход из этой голубой стеклянной западни к тому времени, как солнце зайдет еще раз, или погибнет, пытаясь сделать это.

Оглянувшись, Лоу был поражен увиденным. Девушка, стоявшая там, была прекрасной и лет на двадцать-тридцать моложе Барона.

Она стояла, в шаге от входа в бассейн. Она была изящной, замечательно сложенной. Держалась с непринужденной аристократической грациозностью. Ее губы покрывала помада модного фосфоресцирующего оранжевого оттенка. Копна густых каштановых волос была откинута назад со лба и ушей, схвачена на затылке пластообручем и спадала длинными переливающимися волнами до самой талии. На ней был хорошо скроенный, плотно облегающий брючный костюм черного цвета с высоким воротником и кружевными манжетами. Ее бледные руки, шея и лицо контрастировали с темной одеждой, закрывающей остальную часть тела.

Тройка уткнулась ей в ноги. Она рассеянно перебирала пальцами шерсть на левой голове собаки и смотрела на Лоу.

Сэр Роберт сказал: «Это полукровка омкью, о котором я тебе говорил, Бэт. В отличие от большинства из них у него двойное имя — Андреас Лоу. Лоу — Мисс Доборенко». Для Лоу он еще добавил: «Я отзову охранников из твоего коттеджа. Можешь осмотреть поместье до завтра. Как я тебе уже говорил, побег невозможен. До свидания». Барон прошел мимо девушки, шагнул за дверь. За ним следовала борзая.

— Ты идешь, дорогая?

— Я оставила здесь галлюцино, когда плавала утром. Поищу их.

— Угу. — Барон тяжело шагнул на дельтообразную платформу, а оттуда в дом.

Девушка шла вдоль бассейна быстрым четким шагом. Она взяла с парящего столика маленький портсигар из черепашьего панциря и засунула его за пояс. Она заметила, что Лоу разглядывает ее.

— Почему вы смотрите? — с любопытством, без раздражения спросила она.

— Вы его женщина?

На какое-то мгновение их взгляды встретились. Было ли это игрой света, или зрачки ее глаз действительно были такого же каштанового цвета, как и волосы? Щеки у нее зарделись. Затем быстро и испуганно отрицательно мотнув головой, она зашагала к двери. У выхода она остановилась и снова взглянула на него. На этот раз Лоу показалось, что он увидел жалость в ее глазах.

— Так да? — повторил он.

— У него грязные мысли, — сказала она, — но он очень богатый человек.

Она быстро ушла. Темное растаявшее пятно. За ним пришли охранники. Вдали над пустыней сгущался мрак. За зелеными лужайками на частной стартовой площадке Барона загорелись ртутные лампы.

Всю обратную дорогу к коттеджу Лоу не переставал думать о глазах девушки. Что они хотели ему сказать? Что-то, что могло дать ему надежду? Или он видел всего лишь отражение своего собственного желания бежать, нанести ответный удар?

До того времени, как Барон придет за ответом, оставалось менее солнечных суток. Как ему сбежать до истечения крайнего срока?

Он вышел из коттеджа. Медно-красные агрегаты крест-накрест пересекали лужайки, разбрызгивая душистые химикаты. Стали видны звезды. За голубым стеклом огромного жилища ослепительно горел свет. Лоу вспомнил о Снежной Птице и почувствовал вину.

Почему вид девушки так тронул его? Как ее имя?

Бэт. Бэт Доборенко.

Не особенно привлекательное имя. Оно звучит резко. Бэт Доборенко. Печальная, одетая в черное, с маленькой коробочкой галлюцино.

Как же ему увидеть ее снова?

Он уже решил, что каким-либо образом он должен сделать это.

Спустя час после полуночи в коттедж пришли штатные медики. Лоу ввели анестезирующий препарат кратковременного действия.

Очнувшись, он почувствовал себя намного лучше и не таким подавленным. На левую ногу наложили новый терагипс. Он покрывал кожу от середины бедра до середины икры. Медики были настроены доброжелательно. Без сомнения, один из приемов обработки. Лоу оставили пузырек с янтарной жидкостью, которую посоветовали принять в случае бессонницы.

Лоу скривил рот. Сэр Роберт представлял ему все самое лучшее.

Раздевшись до нага, Лоу скользнул в белоснежную постель и уставился на светящиеся шары, горящие, как далекие планеты. Кровать покачивалась, простыни прохлаждали его. Ткань, касающаяся изнуренного тела, была мягкой и пахла свежестью.

Даже не потрудившись снизить яркость свечения шаров, Лоу уснул. Ему приснилась девушка — Бэт.

Проснувшись, Лоу чувствовал себя посвежевшим. Ему показалось, что обоняние обманывает его, и сморщил нос. Затем рывком распахнул серводверь и не мог подавить невольного смеха.

На спорообразных листьях сладкой зелени, растущей в труднодоступных влажных расщелинах на далеком Голозе, лежали сочные, румяно поджаренные отборные филейные кусочки бороборо.

Изголодавшийся по привычной пище, Лоу набросился на еду. Неужели Барон за ночь смог достать пищу омкью? Невозможно. Однако язык доказывал обратное. Ненависть Лоу смешивалась с противоречивым весельем. Почему бы ему не получить удовольствие от этих очевидных попыток склонить его на сторону противника.

Поев, Лоу начал осматривать коттедж. Барон снабдил комнату для одевания парящей стойкой, забитой разнообразной одеждой. Одежду, должно быть, тайком принесли ночью. Лоу выбрал простое одеяние — темно-голубые брюки и сандалии плюс пиджак покроя кимоно с поясом на талии. Затем он вышел из коттеджа.

Лоу постоял немного в скудной тени, пока дыхание и кожа не приспособились к этой адской жаре, затем начал обход окрестностей. Обойдя вокруг массивное главное здание, он никого не встретил. Позади здания Лоу обнаружил симметричный садик из ивовых деревьев, пруд, изобилующий незнакомыми рыбами, и непристойную мраморную статую.

Он прошел по дорожке через сад, интригуемый странными звуками, сопением, мяуканьем и, временами, обиженным лаем. Затем свернул за угол в лабиринтоподобный проход между высокими ровно подстриженными маслинами. Вдруг мышцы Лоу напряглись — перед ним неожиданно оказался вперивший в него взгляд офицер Корпуса Мира. Охранник сидел внутри маленькой кондиционированной кабинки, закрывающей проход между живыми изгородями.

Он приказал Лоу отойти. Искусственно усиленный голос трещал, перекрывая добродушный лай, доносившийся с другой стороны изгороди: «Эта часть сада запрещена для посещений!»

— Почему? Это вход в зоопарк?

— Мы здесь не для того, чтобы отвечать на твои вопросы.

Лоу пошел прочь, борясь с желанием выдернуть охранника из кабинки и искалечить. На секунду он подумал о трансляции. Нет, слишком очевидно. Сэр Роберт сразу поймет, что произошло.

Но ему хотелось воздействовать на кого-то. Он должен был все время напоминать о себе, что сделает это только с определенной целью, и желательно, чтобы этой целью был побег. Шагая, он начал разрабатывать более конкретный план. Разыскать законное руководство Солнечной системы. Рассказать о заговоре Группы Маяка. И надеяться, что ему, чужаку в этой Галактике, поверят…

Наклонив в раздумье голову, Лоу остановился. Он почувствовал, что в саду еще кто-то есть.

Это была девушка. Она сидела на изогнутой скамье около бассейна, в котором плавали рыбы с раздутыми ртами. Она встала, как будто была чем-то смущена. На ней был бледно-желтый брючный костюм, длинные рукава и высокий воротник которого снова придавали ей странный аристократический вид.

Она не улыбнулась, но и не была враждебно настроена.

— Доброе утро, Андреас. Вам понравился завтрак?

— Да. Самое вкусное напоминание о доме с тех пор, как начался весь этот кошмар — бороборо.

— Это был вовсе не бороборо, но я уверена, что вкус его был таким, как надо. Сэр Роберт заставил домашних химиков работать всю ночь. Надо сказать, вы действительно очень важны для него — если вы все еще не догадались об этом сами. Мне любопытно. А могут чистокровные мужчины омкью, так же, как и вы, метать свои мысли, будто молот?

Ее рука нервно шарила, ища что-то у пояса. Лоу подошел ближе, сквозь тень, отбрасываемую одной из скульптур: три женщины и два мужчины в непристойных позах.

— Нет. Они просто общаются телепатически. А когда проецирую я, то беспорядочно и почему-то интенсивнее.

Легко вздрогнув, она повернулась и быстро подошла к скульптуре. Ее пальцы протянулись к выступающей мраморной груди одной из статуй. Конус, прикрепленный на петлях, открылся, и Лоу увидел, как она большим куском дерна затыкает тонкую проволочную решетку. Хлопнув, она вернула статуе первоначальный вид.

— Я позаботилась о подслушивающем устройстве. Теперь, даже если мы будем стоять рядом с ним, то сможем разговаривать, не боясь, что нас подслушивают.

Лоу насторожился. Бэт Доборенко похлопала по поясу своего брючного костюма. «Проклятье, я, должно быть, потеряла галлюцино».

Она повернула голову. Лоу быстро огляделся: вокруг бассейна стояли еще три статуи. В них тоже были…

Смех Бэт, подобный звону колокольчиков, привлек его внимание. «А, Тройка нашла их».

По одному из проходов в живой изгороди неслась трехголовая борзая. Челюсти ее средней головы сжимали черепаховый портсигар. Животное учуяло Лоу и остановилось. Три головы поднялись, раскрылись три пасти, послышалось одновременное рычание.

«Прекрати, Тройка!» — сказала Бэт.

Правая голова, скуля наклонилась. Животное подбежало. Бэт вытащила портсигар из средней пасти. Собака опустилась на живот. Левая и средняя головы покоились на траве. Правая оставалась немного приподнятой, наблюдая за Лоу. Он решил, что, должно быть, Бэт подозвала собаку, пока он раздумывал о наличии других подслушивающих устройств.

Девушка открыла портсигар, через секунду она уже курила коричневую сигарету. Лоу показалось, что после глубокого выдоха она немного расслабилась.

Тон Лоу был настороженным.

— Барон не знает об этом?

— Он уехал из имения — какая-то критическая ситуация в его торговых делах. Он вылетел в Новый Белград на рассвете. До наступления темноты он не вернется.

«Ловушка, — подумал Лоу. — Я в этом не уверен».

— Вы сомневаетесь в том, что его нет? Это правда!

— А вы уверены, что это не уловка, чтобы проверить мое обещание сотрудничать?

— Вы дали обещание?

— Он считает, что дал. Теперь все дело лишь в цене.

Бэт выбросила коричневую сигарету в бассейн.

«Сэр Роберт назначил сегодня на девять часов вечера встречу с Сарком. У вас еще есть шанс до этого времени».

Теперь звук тревоги в его мозгу зазвучал сильнее. Он засмеялся. Она с силой ударила его по щеке.

В ярости Лоу схватил Бэт за запястье и сгибал его, пока она не застонала, лишь тогда он отпустил ее. Лоу покраснел от стыда. Ему хотелось извиниться. Что было в этой девушке такого, что так быстро действовало на него? Было ли это ощущение того, что она тоже является жертвой в ловушке? Лоу не знал.

Все три головы Тройки поднялись и зарычали. Бэт выбросила вперед руку на высоту пояса, ладонью вниз.

Очевидно, этого сигнала было достаточно. Собака улеглась снова. Будь у нее возможность, она убила бы его.

«Вы не должны были смеяться, — сказала Бэт. — Я действительно хочу вам помочь».

— Почему?

— Пожалуйста, не спрашивайте меня об этом.

— Тогда почему вы считаете, что я вам поверю?

Боль в ее глазах была убедительнее любых слов.

Осмелится ли он рискнуть? А что, если и она под воздействием контролирующих психику наркотиков, также, как и он прежде?

— Я помогу вам попытаться сегодня до девяти вечера, — сказала Бэт.

— Убежать?

— А вы предпочли бы попытаться убить его?

Решение было ему навязано, у Лоу не оставалось выбора.

— Нет. Я предпочел бы попытаться добраться до законного руководства.

По ее виду, с которым она прикуривала следующую галлюцино, Лоу понял, что она сомневается в правильности такого решения. Волнистое белое облако проплыло через диск солнца, которое уже довольно высоко поднялось над горизонтальными аккуратно подстриженными верхушками живых изгородей. Тень от облака пробежала по лицу Бэт.

«Он не всегда был таким, как сейчас, — сказала она. — Когда у него не было столько власти, он был… нормальнее. Чем большего он добивается, тем сильнее ему кажется, что омкью угрожают ему. Бедный человек в таком состоянии сошел бы с ума. Но у Сэра Роберта есть его богатство, чтобы отсрочить это».

Что мучило ее? У Лоу не было ответа на этот вопрос. Он коснулся руки Бэт.

Она отдернула ее и задрожала. «Пожалуйста, не надо усложнять».

Лоу схватил ее за плечи и развернул ее голову так, чтобы видны были ее глаза.

— Почему ты боишься? Ты что, сама чувствуешь, что…

— Неспрашивайте!

Она вырвалась из его рук и быстро зашагала к другой скамейке. Тройка напрягла лапы. С трех языков, высунутых между рядами влажных зубов, стекала слюна.

«Лежать, девочка!» — приказала Бэт с противоположной стороны бассейна. Она резко встряхнула головой — единственная уступка собственным слезам. Затем на секунду отвернулась. Когда она возвратилась обратно, ее бледные щеки были уже сухими.

— Возможно, нам обоим причинили боль, Лоу. Ради тебя самого и ради меня давай оставим наши отношения простыми — просто предложение помочь в ограниченный промежуток времени. Если мы начнем действовать сегодня до девяти вечера, то у нас будет шанс добиться успеха.

— Он может убить тебя.

— Нет, он не сможет сделать этого. Он имеет власть надо мной, но и я тоже кое-чем его держу.

— Бэт, если бы я смог понять почему…

Она снова покачала головой. Она коснулась скамейки рядом с собой: «Садись сюда, я всегда хотела услышать о Галактике Замарии от кого-то, кого не переполняет ненависть».

Они просидели вместе почти час. Он рассказал ей о Голозе, описал поющие деревни, обычаи охоты и ухаживаний, пир и фестиваль. Иногда она задавала вопросы. Он получил от разговора огромное удовольствие — это позволило ему почувствовать себя не таким чужаком. Возможно, все это только из-за ее присутствия, присутствия союзника.

В течение этого часа он решил принять ее предложение и оставить свои подозрения, даже если в конце концов предательство и обнаружится.

За это короткое время он рассказал ей многое, за исключением одного. Он ни разу не упомянул о Снежной Птице.

Наконец, она поднялась.

— Ты, сильный человек.

— Бэт…

— Я приду за тобой в семь. Будь готов.

Она исчезла среди живых изгородей. Три головы Тройки бросили на него последний злобный взгляд, и она тоже исчезла.

«Сюда», — сказала Бэт. Она шагнула с бетона и нырнула в круг мрака.

Инстинкты Лоу взбунтовались. Он был уверен, что упадет замертво. Но он пересилил себя. Сначала левая нога наружу, затем правая. Подъемное поле черной дыры подхватило его.

Ему казалось, что он падает сквозь чернильного цвета тесто. Его плащ с капюшоном раздулся колоколом вокруг колен, когда его тело опустилось ниже уровня пола. Он последний раз увидел серебристые цистерны на электростанции поместья, к которой Бэт привела его окольным путем.

Глухо звучащий голос Бэт донесся из трубы: «Теперь мы можем включить свет». Внезапно под ним появилась ее голова, в серебристом ореоле. Остальную часть тела видно не было.

«Далеко до дна?» — закричал Лоу.

«Не очень. Уже можно услышать шум воды».

Он прислушался. Внизу слышался приглушенный рокот. Маршрут побега проходил через трубопроводы, по которым в поместье подавалась вода. К тому времени, когда его ноги показались из отверстия трубы, звук стал оглушающим.

Бэт ожидала его на бетонной площадке. Лоу приземлился рядом с ней. Она подняла фонарь выше, чтобы лучше осветить платформу, по ее лицу заплясали серебристые тени.

— Впереди дорога не совсем надежна. Там есть только узкий проход. Вода здесь течет быстро, но трубопровод — это единственное неохраняемое место, соединяющее поместье и стартовую площадку. Ты готов?

Лоу кивнул. Бэт повернулась и направилась к краю платформы. Совсем рядом, немного ниже уровня платформы по бетонированному каналу протекала вода. Неверный шаг — и падение в этот поток, роковое падение.

Бетонный край был таким узким, что им приходилось продвигаться боком, спиной к стене. Поначалу это было трудно. Но спустя некоторое время они умудрились согласовать свои движения. Дело пошло быстрее.

Только небольшой круг серебристого света освещал их дорогу, половину лица Бэт, укрепленный бетонный свод над каналом, пенящуюся поверхность воды. Платформа позади исчезла из вида. Путь вперед также был невидим.

Казалось, что минула вечность, прежде чем они достигли следующей бетонной платформы. Бэт указала на черную дыру в потолке, подобную той, через которую они спустились.

«Сейчас мы под площадкой, недалеко от шахты, в которой я держу свой собственный подъемный катер. Я поднимусь первой».

Она быстро шагнула к коробке в стене, открыла ее, покрутив, установила градуированный диск. В трубе эхом отдалось слабое электронное гудение.

Лоу сложил ладони вместе, переплел пальцы, и получилась ступенька для ее ноги. Просунув голову и плечи в трубу, она начала подниматься.

Немного подождав, Лоу высоко подпрыгнул. Подъемное поле подхватило его. Вскоре он начал подниматься равномерно. Наверху была только темнота.

Вскоре Лоу ударился носом о сапоги Бэт. Он переместился в поле и оказался с ней. Она прижала рот к его уху и шепотом направляла его руку, пока он не почувствовал под ней металл: «Здесь труба закрыта люком. Толкни легонько».

Он толкнул. Полоска света увеличилась. Лоу прошелся взглядом вдоль пластопола ярко освещенной кабинки, он затаил дыхание.

Сверху у одной из стен стоял человек в белом комбинезоне. Его пятки были обращены к трубе. Человек хмыкнул. Щелкнул выключатель, другой. Он удовлетворенно крякнул и вышел из кабинки. Пневматическая дверь со вздохом закрылась.

Лоу поднял люк. Они вскарабкались в крошечное помещение. Бэт указала рукой: «Нам нужна другая, вот эта дверь. Когда мы выйдем наружу, нужно будет передвигаться быстро. Я буду показывать дорогу к катеру. Он заправлен, и я уже согласовала разрешение на взлет с центральным диспетчерским компьютером. Но по всему двору расставлены наблюдательные вышки».

Она нажала на устройство, открывающее двери. Солнце заходило, обжигающий воздух ударил в лицо. Они ступили на небольшой порожек с поручнями.

Их окружали стартовая площадка, дебри топливных цистерн, ремонтных подставок, больших и маленьких кораблей, стоящих вертикально в пусковых шахтах. Бэт спустилась вниз по металлической лестнице, и сразу за ней — Лоу. Они повернули направо, на бетонированную дорогу.

Эта часть двора была пустынной. Лоу увидел сторожевые вышки — заостренные шпили с наблюдательными кабинами из голубого стекла на вершинах. Солнце, висевшее на западе, окрасило их тусклым красным цветом.

«Вот этот желтый корабль во второй шахте — мой, — сказала Бэт. — Мы почти…»

«МиссДоборенко!»

Лоу вздрогнул, услышав скрипучий голос. Бэт остановилась, раздвинула полы вышитого плаща. Лоу увидел крошечный передатчик, прикрепленный к поясу ее брючного костюма. Безликий голос раздавался из него: «Мисс Доборенко, сектор два-G, пожалуйста, ответьте!»

«Стой спокойно, — прошептала Бэт, — как будто ничего серьезного не произошло. Они заметили нас с одной из вышек».

На пустынных бетонированных рампах вздыхал горячий ветер. Бэт щелкнула тумблером передатчика. «Это Мисс Доборенко. Какого черта вам нужно?»

Говоривший понял, что Бэт раздражена: «Пожалуйста, извините нас, мисс Доборенко, но, кажется, что-то не в порядке. Четвертая и девятая вышки докладывают, что с вами еще кто-то. В компьютер же занесена ваша заявка на одиночный полет, место назначения — Париж».

«Все изменилось. Сэр Роберт связался со мной из Нового Белграда на своей личной волне. Я должна немедленно доставить пленника к нему».

Минутное замешательство на другом конце канала. Несколько слившихся голосов, бормотание, вопросы. Затем: «Мы очень сожалеем, мисс Доборенко, но вы должны занести новую заявку в компьютер».

Бэт прошептала: «Желтый катер. Иди».

Бок о бок они начали быстро спускаться по рампе. Сверкающий желтый катер покоился на опорах за квартал от них. Эмаль его черного филигранного носа блестела в лучах угасающего солнца. На ходу Бэт ответила своему собеседнику: «Сложилась чрезвычайная ситуация». До последнего штриха создание богатого человека. «Я не буду перерегистрироваться. Я вылетаю в Белград немедленно. «Лилиан» проверена?»

— Да, Мисс Доборенко. Полностью готова. Но…

— Хорошо. Отключайтесь с этого канала. Вы меня раздражаете.

Посадочная лестница, ведущая к открытому люку желтого катера, была теперь на расстоянии лишь короткой перебежки. Лоу держал лицо прямо, но, взглядом безостановочно перебегал от одной сторожевой вышки к другой. Сколько же оружия было направлено на них?

В конце бетонированной рампы появилось несколько человек. Стволы их парализаторов горели красным огнем заката. Они приближались быстрым шагом.

Передатчик продолжал попискивать и потрескивать пока совещалось несколько голосов. Затем, перекрывая остальных: «Мисс Доборенко, пожалуйста, оставайтесь на месте, пока к вам не подойдут люди из группы безопасности. Мы приносим извинения за причиненные неудобства, но…»

«Беги!» — закричала Бэт.

Бегущие к ним люди открыли огонь из парализаторов. Опустив голову, Лоу помчался к посадочной лестнице. Воздух раскалился от выстрелов. Он оттолкнул Бэт в сторону, луч прошел по тому месту, где они находились мгновением раньше.

Правый бок Лоу покалывало от периферического воздействия выстрела. Второй луч прошел над его плечом. Бэт достигла лестницы, и он помог ей подняться. Бегущие охранники приближались. Лоу ухватился за поручни и начал подниматься вверх по лестнице.

Сверкнул луч парализатора. Лоу нырнул внутрь катера. В это время Бэт устремилась вперед к кабине управления. Лоу задраил люк. Когда он добрался до кабины управления, дюзы уже завывали.

Бэт закрепляла плечевые ремни. Она жестом указала на соседнее кресло.

«Пристегнись, пока мы не начали ускорение. Я запрограммировала управление. Старт будет через… Андреас! Пристегнись!»

У иллюминатора Лоу транслировал.

Идущие вниз бархатные туннели смеха, несущиеся вверх стрелы малинового света…

Охранник с оружием конической формы опрокинулся на спину. Его язык вывалился наружу.

«Они хотят повредить корабль», — крикнул Лоу, пытаясь перекричать усиливающийся рев дюз.

Миллионы стрел света, вырвавшихся наружу…

Где-то внутри или вне своего мозга Лоу видел негативное изображение другого охранника, тот вскочил на ноги, начал царапать ногтями щеку и глупо пританцовывать при этом, перепрыгивая с одной ноги на другую.

Трансляция.

Еще один упал.

Трансляция.

Заслонив глаза, упал следующий.

ТРАНСЛЯЦИЯ!

Сквозь толщу катерного люка Лоу услышал безумную нечленораздельную речь. Охранники терпели поражение. Глаза Лоу были слепы, уши глухи, и все же он видел это, слышал это…

Его с силой отбросило в сторону и вниз. Трансляция прекратилась.

Пальцы, мягко его ощупывающие. Ощупывающие живот.

Он открыл глаза. Появившаяся после трансляции боль во лбу утроилась.

Кабина управления катером. Теперь он вспомнил.

Было тихо. Через передние иллюминаторы он видел сияние неба цвета ржавчины. Дюзы пели на низкой приятной ноте. На передний план выплыло лицо Бэт.

Она стала на колени рядом с ним. Высохшая слезинка оставила грязный след на ее щеке. Она прижала руки к его ушам и мягко потрепала его голову. Ладони у нее были теплые.

— Ты дурачок. Ты все еще стоял у иллюминатора, когда катер стартовал.

— Со мной ничего не случилось, — сказал Лоу.

— Тебе повезло. Если бы ты ударился об одну из подпорок, твой череп раскололся бы.

Он взялся за спинку капитанского кресла и подтянулся вверх.

— Где мы находимся?

— По маршруту над Атлантикой. Это океан.

— Куда мы направляемся?

— На запад. На Американский континент. Я держу курс на Чикаго-порт.

Воспоминания встряхнули его.

— Я должен найти представителей власти.

— Вначале Чикаго-порт. Потом мы решим.

Она потянулась вперед и коснулась пульта управления. Серый экран расцвел. На пурпурной решетке светились красные точки, расположенные в треугольном порядке.

— Это одноместные катера службы Контроля Мира, они идут из Южной Британии. Я их обнаружила недавно. К тому времени, как мы приземлимся в Чикаго-порту, корабли Сарка будут находиться от нас на расстоянии всего лишь шести минут полета.

Полем электрических цветов впереди расцвел Чикаго-порт. Преждевременные сумерки опустились над среднеконтинентальными озерами и равнинами. Далеко на западе черные грозовые тучи перекрыли последние потоки красного света, нисходящие с неба. Катер равномерно снижался.

Бэт связалась со службой Воздушного Контроля. Лоу слышал далекий голос, рассматривал фалангу красных точек на пурпурной решетке: «…Плата за стоянку в ангарах общего пользования составляет сто стандартных кредиток, «Лилиан».

«Как долго мы будем ждать очереди на посадку?»

«Минимум сорок пять минут. Мы можем посадить вас немедленно за дополнительную плату в…»

«Хорошо, — прервала Бэт. — Меня не интересует стоимость».

«Пожалуйста, назовите свой кредитный номер».

Бэт быстро проговорила четырнадцать знаков.

«Спасибо. Пожалуйста, отключите программатор и будьте наготове, внешние силовые захваты поведут вас».

Бэт подтвердила, что все поняла и резким ударом по переключателю прервала связь. Лоу поочередно смотрел то на девушку, то на надвигающийся фантастический, сверкающий ночной пейзаж.

Внизу, по направлению к корме раскинулось освещаемое ртутными лампами огромное озеро с плавающими стартовыми платформами для небольших судов. Прямо под ними на земле громоздился лес пятидесятиэтажных зданий. Впереди весь горизонт заливал свет огромного порта, настолько яркий, что белым казалось и небо над ним. Бэт занялась панелью управления, на которой для Лоу все было непонятно.

«Что ты делаешь?»

Она посмотрела в иллюминатор.

Последние здания перед портом оставались позади. Лоу заметил, что их верхние этажи полуразрушены. «Это выглядит как разрушения после войны».

Бэт кисло улыбнулась: «Мы пролетаем над трущобами. Они простираются на мили вокруг портов. Барон делает большие деньги на домах для бедных».

Катер слегка накренился, нос его опустился. Сквозь хлещущий дождь огни стали надвигаться на них быстрее.

«Силовые захваты уже ведут нас, — сказала она. — Очень скоро мы сядем».

Лоу коснулся руки Бэт. Она быстро отдернула ее. Краска залила ее лицо.

«Когда мы сядем, — спросил он, — что будет с тобой?»

«С моим именем и кредитным счетом со мной все будет в порядке. Я всегда могу сказать Барону, что это меня заставили. Конечно, он не поверит. Но люди Сарка не посмеют здесь поднять на меня руку».

Поразмыслив над доводами Бэт по поводу ее безопасности, Лоу решил, что они неубедительны.

Лоу нахмурился. Из-за сильного дождя вид из иллюминаторов был нечетким, казалось, что корабль падает в пылающий голубовато-белый колодец света, лишенный конкретных деталей. Мимо одного из иллюминаторов пронесся столб огня, последовал грохот мощных дюз. Стартовал один из больших кораблей.

— В самом начале нашего побега, — сказал Лоу, — я думал, что должен связаться с представителями власти прямо здесь, на Земле.

— Ты передумал?

— Да. Я думаю, что должен покинуть эту планету как можно скорее. Барон слишком много всего здесь контролирует.

Бэт устало улыбнулась.

— Ты становишься умнее, Андреас.

— Это спорный вопрос. Но мне для действия необходима база в таком месте, где Барон не имеет такого влияния. Лучше всего вернуться на Голоз. Там я могу поставить вопрос об обвинении Барона перед моими соотечественниками.

»…У меня все еще тесные связи с предпринимателями Барона, — сказала Бэт, — если тревога, объявленная Сарком, не намного опередила нас, то мы сможем найти тебе место на корабле Барона, отправляющемся сегодня ночью». Она задумалась, потом добавила: «Это разумное решение, Андреас. Поговори со своими соотечественниками. У тебя намного больше шансов получить помощь от… от тех, у кого кровь омкью».

Судно накренилось вниз. С резким толчком оно опустилось на наклонное ложе. По корпусу застучали муфты топливных сцеплений.

Направляясь к люку, Лоу взглянул на Бэт. Ему было больно подумать, что придется ее оставить. Но он отбросил переживания по этому поводу: в игре были более крупные ставки. И все же даже воспоминания о Снежной Птице теперь казались чем-то нереальным.

Проход открылся, и дождь ударил в лицо Лоу. Он попадал под штормовой дождь со снегом на Голозе, но ничего подобного по ощущениям, как от этого холодного, сильно пахнущего водопада, раньше не испытывал. Он высунул язык и попробовал на вкус; ему понравилось.

К люку с гулом поднялся пассажирский трап. Лоу и Бэт ступили на него. Трап сложился, опуская их вниз к бетону. Там под небольшим крытым навесом ожидал служащий порта. Он попросил Бэт расписаться на большом перфорированном листе. Она расписалась. Служащий обратил внимание на подпись, и его манеры стали почтительными.

— Желаю приятно провести время в Чикаго-порту, мисс Доборенко. Буду рад вызвать такси, если Вы хотите остановиться в апартаментах Барона.

— Нет, спасибо. Мы прогуляемся. Воздух освежающий.

Бэт взяла Лоу за руку, как будто они были любовниками на отдыхе. Она, смеясь, подставила голову под дождь.

«Иногда связь с Бароном действительно оказывается полезной. Если нам и дальше будет так везти, то мы свершим задуманное».

Вскоре они достигли крытой рампы, одной из сотен ведущих к огромной, сияющей дискообразной конструкции — пассажирскому терминалу. Бэт натянула на голову капюшон. Лоу сделал то же самое. Они поднялись по рампе и шагнули через автоматические двери в ярко освещенную ротонду.

На мгновение они остановились, разглядывая толпу. Никаких признаков униформы Контроля Мира. Это, однако, ничего не означало. Сарк, конечно же, с легкостью мог одеть своих агентов в обычные костюмы.

Бэт жестом указала на огромный освещенный восьмиугольный дисплей, парящий в воздухе: цифры, буквы, номера шахт, места назначения и время старта менялись каждые несколько секунд. Они двинулись к нему. Пол ротонды вибрировал при посадке и старте звездных кораблей.

Они, словно туристы, стояли под восьмиугольником, разглядывая его, пока не увидели панель «Звездные корабли Барона».

— Вот, Андреас, FTL-5 Посейдон. Место назначения — ZG414.

— Это Марнекс — на расстоянии одной системы от Голоза!

— Время старта — 19.00. — Над восьмигранником, на шаре, показывающем время, было — 17.40. — Мы можем успеть. Корабль из класса грузовых. Они никогда не заканчивают погрузку раньше, чем за час до старта. Шахта на площадке BQ-9. Сюда.

Она поспешила к одному из тоннелей, ведущих из ротонды. Тоннель был безлюдным, стерильно-пустынным местом, здесь звоном отдавались шаги. Не успели они сделать несколько шагов, как Лоу услышал странное «скрип-скриип», «скрип-скриип», быстро приближающиеся к ним сзади. Он оглянулся.

За ними спешил человек в обычном плаще. В правой руке он нес маленькую дорожную сумку. Человек, землянин, шел, заметно хромая. Но это, казалось, совсем не мешало скорости его передвижения. У него был деформированный нос и лысая голова.

— В этом направлении есть какие-нибудь места для посадки пассажиров? — прошептал Лоу.

— Нет.

— Тогда, я думаю, они обнаружили нас.

«Скрип-скриип», «скрип-скриип». Преследователь приближался. Атаковать его здесь означало наверняка обнаружить себя. Они продолжали быстро продвигаться к ряду ниш. В каждой нише была шахта движущегося эскалатора.

— Эскалаторы ведут вниз к погрузочным платформам, расположенным под шахтами, — прошептала Бэт.

— Они охраняются?

— Нет, они полностью автоматические. Но, чтобы пройти через барьер, мне придется показать свою идентификационную карточку.

«Скрип-скриип», «скрип-скриип».

От страха у Лоу внутри все сжалось. Преследователь двигался уже с большей скоростью.

Бэт вытащила карточку из жакета. На ней были выбиты слова «Звездные корабли Барона» и многозначное число. Она повернулась к нише с надписью «Перевозки грузов Барона, квадрат BQ-110». Она сунула карточку в щель устройства на барьере. Высокое ограждение отошло в сторону. Они ступили на движущийся эскалатор, который понес их вниз, в тусклое подземелье.

Когда они опустились, шум сверху заставил их обернуться. Хромой выжигал проход в ограждении при помощи какого-то черного инструмента. Дождем сыпались ярко-красные искры. Из коробки в ограждении сочился дым. Бэт схватила Лоу за руку. Они побежали.

Бежать через огромное, скудно освещенное бетонированное помещение было трудно. Со всех сторон возвышались пирамиды грузоконтейнеров. Над головой проплыл диск. BQ-7. Другой. BQ-8. Тот, который был им нужен, был следующим. Там сгрудились автоматически управляемые погрузчики, подающие вилкообразными захватами покрытые губчатой резиной поддоны грузоконтейнеров на громыхающие конвейеры. Конвейеры поднимали груз вверх через большие грузовые люки в потолке. На грузоконтейнерах была трафаретная надпись «Посейдон/ Место назначения ZG414».

«В одном из них ты должен спрятаться, — сказала Бэт. — В зависимости от того, что там внутри».

«Скрип-скриип». Лоу подтолкнул Бэт вниз вдоль прохода между сложенными грузоконтейнерами. Обернулся.

Преследователь остановился, подтянув больную ногу, «скриип». Звук зловеще разнесся по помещению. Человек засунул руку под плащ и вытащил парализатор. Лоу не двигался, стоя в тени рядом с кругом света от парящего вверху диска BQ-8.

Средним и указательным пальцами преследователь поглаживал рукоятку парализатора. Его глаза странно блестели. У него были мощные плечи и грудь, которые в достаточной степени компенсировали неудобство, связанное с хромотой.

«Следи за его глазами, — тихо сказала Бэт. — Он, возможно, один из убийц-наркоманов Сарка».

В помещении стоял равномерный гул, автогрузчики продолжали погрузку грузоконтейнеров на конвейеры. Сколько времени оставалось до того, как весь груз будет поднят на борт и люки захлопнуться?

Лоу осторожно поднял руки, сделал шаг вперед — и начал транслировать.

Наружу вырвался завывающий свет, вышитый вкусом дождя на языке…

У мужчины подкосились в коленях ноги, он выругался. Затем прислонился к сложенным грузоконтейнерам, но не упал. Трясущейся рукой он выстрелил из парализатора.

Луч хлестнул мимо ног Лоу. Потрясенный Лоу прекратил трансляцию. Неудача!

«Он под воздействием наркотиков, — крикнула Бэт из укрытия. — Наркотики защищают его».

Лоу двинулся на своего врага. Интересно, как Бэт узнала, что он пытается сделать. Возможно, она видела, как исказилось его лицо, когда выплеснулась проекция.

Агент карабкался назад в укрытие за грузоконтейнерами. Лоу настигал его неистовыми прыжками. Вспыхнул парализатор. Лоу увернулся, врезался в сложенные грузоконтейнеры. Один из них опрокинулся, в него попал луч парализатора и он, испепеленный, обрушился огненным дождем на плечи Лоу.

Огонь подстегнул его. Лоу подпрыгнул и вцепился в горло агенту прежде, чем тот смог выстрелить снова. Лоу стоял, плотно прижав мужчину. Если тот сможет двинуть рукой, то парализатор упрется Лоу в живот, и это будет конец. Лоу сильнее сжал руки.

Человек был невероятно силен. Вокруг его расширенных зрачков появились маленькие белые кружочки. Он ударил Лоу коленом в пах. Взрыв боли. Лоу изогнулся.

Агент выкручивал парализатор между своим бедром и бедром Лоу. А Лоу глубже вдавил свои пальцы в глотку противника. Свободной рукой агент пытался выцарапать ему глаза, его коготь царапнул по левому глазу. Лоу отдернул голову назад. Их тела разъединились. Пальцы Лоу соскользнули с потной шеи.

Агент, хихикнув, поднял парализатор. Дуло было направлено прямо в грудь Лоу. Лоу отпрянул.

Выстрел парализатора не задел его. Лоу схватился за край грузоконтейнера из груды справа от агента и потянул. Агент пронзительно закричал. Грузоконтейнеры сдвинулись.

Лоу рывком открытой ладони правой руки ударил агента в челюсть. Тот потерял равновесие. Лоу отпрыгнул назад. Грузоконтейнеры пошатнулись, закачались и с грохотом обрушились.

Крик агента все дальше и дальше эхом разносился по подземелью.

Лоу, шатаясь, побрел туда, где ждала Бэт.

Она прижалась к нему, сжав кулаки на его груди и склонив голову. Она всхлипывала. Он ощутил легкое давление ее тела.

Какие-то звуки заставили их разделиться. В помещении, у эскалатора послышался шум резких смешавшихся голосов.

— Вызов был из квадрата BQ-8.

— Это слева.

— Сюда!

«Дай мне свой плащ, Андреас, — сказала Бэт. — Я попытаюсь увести их. Скорее!»

Подгоняемая настойчивым стуком сапог со стороны погрузочной платформы, она быстро его поцеловала. Затем, натянув капюшон, чтобы спрятать каштановые волосы, она повернулась и побежала. Секунды спустя с полдюжины агентов пронеслись мимо прохода, в котором припал к полу Лоу.

Когда они пробежали, он выполз из укрытия. Он наблюдал за уменьшающимися фигурами — агенты с парализаторами, а впереди них маленькая фигурка в капюшоне и развевающемся плаще. Один из парализаторов вспыхнул. Лоу показалось, что он увидел, как Бэт споткнулась. Его глаза затуманились.

Когда он взглянул снова, фигур уже не было. Где-то на расстоянии слышалось эхо криков, проклятий, выстрелов парализаторов. Голова у него болела.

Лоу направился к площадке BQ-9. Последняя партия поддонов была готова для погрузки на конвейер. Лоу набросился на запор ближайшего грузоконтейнера, бил и крушил его, словно это был его враг. Закрепленная на петлях стенка отлетела в сторону.

Внутри Лоу обнаружил какие-то детали обрабатывающего оборудования. Между распорками было достаточно места, чтобы он смог протиснуться. Пальцем он проделал в боковой пластопанели грузоконтейнера дырку для воздуха. Согнувшись под одной из крестообразных распорок, он просунул в дырку палец, подтянул стенку вверх и удерживал ее в таком положении.

Грузоконтейнер накренился. Он поднимался на конвейер, вверх в брюхо «Посейдона».

Двенадцать дней спустя Андреас Лоу вернулся в свою деревню. Удивительные кристально чистые сумерки опускались на плато, когда он, устало бредя приближался к двенадцати башням. Древнее темно-багряное солнце Голоза садилось на горизонте. Время от времени из его короны извергались языки черного газа, отбрасывая резкий свет на сумеречный пейзаж раннего вечера.

Лоу был бессилен. Его организм еще не полностью восстановился после путешествия. Он устало прошел на центральный открытый участок. В изящных овальных отверстиях на вершинах башен танцевал ветер. Деревня пела тихим печальным тоном. Он был рад, что пришел в час семейного стола. Вокруг не было видно ни одного омкью. В окнах многих комнат светились лампы.

Его окна были темными. Но все равно они приглашали его преклонить голову, отдохнуть, забыть все страхи и опасности, которые его сопровождали в утомительной дороге назад из чужой системы.

Лоу медленно подходил к своей башне. Освещенное окно вверху, рядом с его темным, вызвало болезненные воспоминания.

Снежная Птица. Он должен будет увидеться с ней.

Когда-то он, конечно, любил ее. Ничто не может изменить этот факт. Но эта любовь теперь осталась в прошлом, стала музейным экспонатом. Все время путешествия он не мог думать ни о ком, кроме Бэт.

Ему хотелось знать, жива ли она. Бэт оставила его пленником Солнечной системы, удерживая невидимой цепью, протянувшейся через звезды.

Бедная Снежная Птица. Что он мог сказать ей? Лучше ничего, если это будет возможно.

Он вошел в башню и поднялся по ступеням цвета слоновой кости на свой этаж. Когда он проходил мимо освещенной комнаты, из нее выскочил малыш-омкью, преследуя свое любимое домашнее животное.

Черепахоподобное существо бежало на сегментированных лапах, издавая щелкающие звуки. Любимчик проскочил у Лоу между ног. Ребенок натолкнулся в темноте на Лоу и закричал.

Лоу протянул вперед руку: «Все в порядке, мальчик. Ты что, не узнаешь меня?»

Но ребенок не узнавал его. Наполовину выросшие перья на его шее взъерошились от испуга. Он ударил Лоу и отступил к стене. Лоу перехватил спутанный образ призыва о помощи, который мозг ребенка посылал родителям.

Из двери семейной квартиры появилась длинная тень. Отец обнял покрытой белыми перьями рукой маленькие дрожащие плечи. Его вид говорил о гневе и желании защитить. Лоу быстро стал так, что свет упал на его лицо.

«Я не хотел напугать вашего сына, Декью, — громко сказал он. — Вы что, не видите, кто я?»

Резкий поток образов в мозгу Лоу. Омкью-отец голосом выразил свое удивление: «Андреас Лоу?»

— Более или менее так.

— В деревне решили, что ты убит в пустыне каким-нибудь зверем.

— Но ведь я пошел на базу Колониального Корпуса, помнишь? С раненным человеком Солнечной системы.

— Гулкью ходил туда разузнать. Служащие Корпуса сказали, что ты не появлялся там. Они грубо выпроводили Гулкью.

— Декью, кто там?

В коридор вышла жена Декью. Она увидела Лоу и тихо вскрикнула: «Это не может быть Андреас! Это, должно быть, один из Мира Мертвых!»

Лоу был раздражен тем, что вынужден давать объяснения сейчас, здесь. Ему хотелось сначала немного отдохнуть. Но сейчас выбора у него не было.

— Как ты попал сюда? — поинтересовался Декью.

— Это я оставлю для рассказа Гулкью.

Весь этаж пробудился. Замигали лампы. Телепатический разговор путал мысли Лоу. Он подавил усталое раздражение и коснулся перьев на голове съежившегося ребенка. «Извини, что напугал твоего мальчика, Декью».

Зеленые глаза Декью переменились: «Мы рады, что ты вернулся». Но это была ложь. Лоу с признательностью вздохнул.

Он повернулся. Его плавающий взор различал лица омкью, заполнивших холл. Кто-то метнулся, подобно сверкающему медальону. Ракью, выкрикнув его имя, бросилась к нему, прижалась.

«Андреас! О, Андреас, откуда ты? Откуда?»

Рыдая, она прижалась своей щекой к его грязной, поросшей щетиной щеке. Он обнял ее одной рукой за талию и тоже прижался щекой. С его стороны это был фальшивый жест. Она как-то почувствовала это и отстранилась. Он вспомнил Бэт.

— Пожалуйста, Снежная Птица, — сказал он, — можем мы войти внутрь? Для объяснений будет время.

— Конечно, Андреас. Но нужно позвать за Гулкью.

— Хорошо. Пусть позовут Гулкью. И принесут немного еды. Я умираю с голоду.

Лоу, спотыкаясь, вошел в свою комнату и опустился на постель. В это время через овальную дверь вошла Снежная Птица с лампой в руках. В коридоре царила суета, возбужденные омкью будили своих соседей. Отдохнуть сегодня ночью не удастся. Ему придется обо всем рассказать, прежде чем он сможет прилечь.

Снежная Птица опустилась перед ним на колени.

— Андреас, месяцами мы считали…

— …что я присоединился к мертвым в Мире Смерти. Это зависит от того, каких мертвых ты имеешь в виду.

— Где ты был?

— В Солнечной системе.

Она затряслась, он схватил ее за плечи, прижал к себе и держал так, пока она не успокоилась.

— Тихо, моя маленькая Снежная Птица, моя хорошенькая белая птица. В конце концов я жив и здесь, с тобой. Остальное не имеет значения.

Тягостная тишина.

За ширмой послышались тихие шаги. Вошел пожилой мужчина омкью со скошенной головой. Лоу поднялся с кровати. На щедрой бисерной вышивке одежды вошедшего мерцал отсвет лампы. В его больших зеленых глазах ключом била радость.

По-видимому, он не сильно удивился, увидев Лоу. Он поднял и раскинул руки:

«Мой сын! Мой сын, которого я считал мертвым!»

Они обнялись в соответствии с ритуалом. Гулкью оставался стоять, пока две женщины из его дома вносили чаши с едой и кувшины с ферментированным соком. Когда женщины ушли, Лоу отхлебнул немного сока. Тот был горьким на вкус.

Гулкью повернулся лицом к Лоу, из окна упал зеленовато-желто-багряный свет и осветил его лицо. Гулкью с серьезным видом сложил руки вместе.

— Солнце Голоза снова бушует, Андреас. Наступают плохие времена.

— Я не намеревался быть причиной этого. Я пришел сюда потому, что это самое безопасное место, какое я знаю!

— Он пришел сюда из самой Солнечной системы, Вождь, — сказала Снежная Птица.

— Из Солнечной системы! — глаза Гулкью расширились. — Но я ходил в Корпус Проклятий спросить о тебе. Они сказали мне…

— Я слышал, — кивнул Лоу, — они сказали, что меня там никогда не было. Они обманули. Они забрали меня в…

Рассказ Лоу длился почти два часа. Иногда Гулкью задавал вопросы. Снежная Птица сидела со сложенными на коленях руками и молчала. Казалось, она была высечена из камня. Один только раз ее мягкие розовые глаза задрожали — он рассказывал, как Бэт Доборенко помогла ему бежать. Когда Лоу рассказал ему об этом, будто узел развязался у него где-то внутри. Ракью было больно, но она держала эту боль в себе и прямо на него больше не смотрела.

Лоу быстро подвел к итогу рассказ. После чего добавил: «Мой отец, я хочу отдохнуть здесь день или чуть больше. А затем, если мне удастся, раскрыть планы толстого человека, как вскрывают гнилую винную дыню».

По каким-то соображениям Гулкью не отвечал.

«Она тебе очень помогла, — медленно проговорила Снежная Птица. — Много хорошего посоветовала».

Все, что Лоу мог сказать, это «да». Оназнает. Оназнает.

«Ты выбрал разумный путь, — сказал, наконец, Гулкью, — путь, которым нужно следовать как можно скорее».

Лоу зевнул. «Я хочу только немного отдохнуть перед…»

«У нас нет времени. Мы видим и слышим здесь сравнительно мало, однако за последние несколько дней странствующие торговцы нам достаточно рассказали. Так что я убежден… — Гулкью секунду поколебался, — будет война. Что-то будоражит народы наших планет. Военные корабли омкью переместились к окраинам Солнечной системы и ожидают там. Тебе действительно необходимо донести свой рассказ до соответствующих слушателей».

«До самого высокого руководства Галактики Замарии», — добавила Снежная Птица.

Гулкью кивнул: «Правительство на Шакью-Эм. Проблема в том, каким образом это сделать?»

Лоу потер подбородок. «Верно. Эта планета на дальнем конце нашей галактики».

«Я не это имел в виду, мой сын».

Лоу будто не услышал. «Значит, я найду способ добраться до Шакью-Эм», — он зевнул, — завтра…»

«Нет, — сказал Гулкью, — слишком опасно».

«Я прошел весь этот путь сюда, я смогу пройти и дальше».

«Ты смог пройти по Голозу только благодаря своему везению, — возразил Гулкью, — три дня назад сюда приходили из Колониального Корпуса. Они рассказали мне кое-что о тебе. Однако как вождь я счел более разумным оставить эти сведения при себе. Даже Ракью не знала, что мне известно о том, что ты жив — и что за тобой охотятся».

Страх сковал все внутренности: «Охотятся?»

Снежная Птица свистяще вскрикнула и наклонилась вперед, продолжая слушать.

— Этот человек — Барон, по-видимому имеет могущественное влияние. Тебя разыскивают как преступника и убийцу. Так как война еще не объявлена, а обе стороны все еще продолжают говорить об этом Единении, то минимум сотрудничества между двумя галактическими правительствами до сих пор существует. Поэтому поиски усилены.

Лоу нахмурился.

— Я ничего не понимаю насчет ордеров на мой арест. Это не имеет никакого смысла! Сарк и Барон не могут хотеть моего ареста. Если бы я попал в руки властей омкью, то у меня была бы возможность рассказать о Группе Маяка.

За овальным окном газообразный свет окрасил горизонт. «Бури, — подумал Лоу, — солнечные бури. Знамение?»

— Мне кажется, Андреас, что ты не совсем представляешь себе характер документов, которые показал мне Полковник Корпуса. Тебя хотят не поймать и заковать в цепи. Наказание — смерть. Тебя приказано убить без предупреждения.

Снежная Птица издала тихий испуганный звук.

Лоу раздраженно покачал головой.

— Уничтожить свое оружие? Зачем Барону и Сарку идти на это?

— Они любой ценой хотят не допустить, чтобы ты заговорил. Да, конечно, им лучше заполучить тебя обратно живым, если они смогут тебя найти. Если же это исключается, то им лучше убить тебя.

На вершине башни ветер пел в изящных овальных отверстиях. На какое-то безумное мгновение Лоу почудилось, что он слышит в этой песне: «Люлю, Люлю. Сумасшедший. Сумасшедший».

Он бросился к окну.

— Я должен связаться с властями. Несмотря ни на что я отправлюсь на Шакью-Эм. Я ведь как-то прошел мимо них, добираясь сюда…

— Случайно. Если ты попытаешься снова и потерпишь неудачу, то потеряешь свой единственный шанс. И начнется война.

— Но кто-то же должен все это услышать. Как же мне рассказать им? Как!

За горизонтом севшее Солнце Голоза взорвалось извержениями. Ночь вспыхнула неистовым светом.

— Я не знаю.

Тяжело дыша, Лоу припал к земле за каменной колонной. Рядом с ним лежал ящик из искусно резьбленой кости. Он нес его на плече более десяти стеббий.

Над головой древнее багряное солнце выбрасывало газообразные вихри. За те два дня, что Лоу провел в деревне, бури усилились. Свет, падавший на поверхность планеты, менялся каждые несколько секунд, то темнея, то светлея поочередно.

Разваливающийся краулер, за которым Лоу шел большую часть утра, остановился в небольшой ложбинке. Краулер был допотопным, с изношенными гусеницами и почти исчерпанным реактором. Пыхтение и фырканье были звуковыми указателями его пути через однообразную, покрытую сланцем поверхность этой части плато.

Серийные номера были соскоблены с покрытой ржавчиной поверхности корпуса. Раньше краулер был собственностью Корпуса. Теперешний его владелец был одинок.

Прислонившись спиной к гусенице, он обедал, отдыхая в тени краулера. Он ел, тяжело дыша, большими глотками.

Человек Солнечной системы почесался и отрыгнул. Затем натянул на глаза защитный головной убор с широкими полями. Раздавил насекомое у себя в бороде и смахнул с пальцев что-то липкое. Затем он отстегнул от пояса питьевой контейнер и сделал несколько глотков.

Наконец он поднялся и стал забираться обратно в кабину. Лоу вышел из-за каменной колонны и жестом изобразил знак мира.

Человек вытащил парализатор из потрепанной поясной кобуры. Лоу крикнул: «Не стреляйте! Я пришел с миром. Поторговать».

Человек дважды моргнул. «Откуда ты пришел?»

«Прошлой ночью, когда вы приходили в нашу деревню, я спал и узнал об этом только сегодня утром, когда проснулся».

Случайное упоминание Снежной Птицы об этом человеке дало Лоу новую надежду после двух дней тщетных попыток решить, казалось, неразрешимую задачу — как связаться с официальными властями на Шакью-Эм. Несмотря на протесты Снежной Птицы, он взял ящик из резьбленой кости и отправился на поиски краулера.

«У тебя нет перьев, — сказал человек, — кто ты? Полукровка?»

Лоу был отвратителен циничный блеск маленьких голубых глазок. Эти торговцы, которые скитались по планетам Замарии, вообще были отвратительны. Они привозили товары, обычно недоступные жителям отдаленных деревенских миров. Переходя от одного Колониального Корпуса Проклятий к другому, передвигаясь большей частью ночью, они запрашивали непомерно высокие цены за свои нелегальные товары. Только самые неразумные омкью имели с ними дело постоянно.

«Разве моя кровь имеет какое-то значение? — спросил Лоу. — Я не хочу торговаться. Есть ли у вас такой металлический ящичек, чтобы разговаривать с другими планетами?»

«Длинноволновик? Как раз есть. К тому же новейшая модель. Ничего особенного, по правде говоря, подобными вас могли бы снабдить свои же». Он комически коснулся края защитного головного убора, представляясь: «Дастин О'Фленг. Кажется, я не расслышал, как тебя?»

«Я не говорил».

Маленькие голубые глазки стали холодными. «Ты о многом просишь, полукровка. Длинноволновик стоит дорого».

«Вы будете торговаться или нет?»

На лице торгаша отразилась неприязнь. «Что-то мне сдается, у тебя мало чего есть такого, чем можно торговать. Ты что, одежду свою собираешься продавать?»

«Мой ящик из кости за каменной колонной».

Брови О'Фленга поползли вверх. «Твой ящик зрелости?»

«Да».

Поступать так было больно. Гулкью подарил ему этот резьбленый шедевр на первом году его возмужания. И хотя ящик не значил для Лоу так много, как для чистокровного омкью, все-таки и он чтил традиции. Трудно было не заметить, как обиженно удивился Гулкью, когда Лоу предложил обменять ящик. Но в конце концов Гулкью дал свое согласие. Что, кроме этого, могло быть у людей из поющих деревень, на что можно было бы обменять нелегальный длинноволновик? Ящик стоил целое состояние по сравнению с длинноволновиком, но Лоу больше нечего было предложить. Гулкью понял его.

«Я думал, что вы, птицелюди, никогда не отдаете таких вещей». Алчность затуманила голубые глаза О'Фленга. Он задал этот вопрос будто стараясь подготовить себя к разочарованию.

«Мне нужен длинноволновик, торговец. Торгуемся или я ухожу».

О'Фленг сделал успокаивающий жест и взобрался на корпус краулера: «Сейчас я достану длинноволновик. В отличном состоянии, я гарантирую. Ему всего лишь три года».

За каменной колонной Лоу осторожно поднял костяной ящик. Его тонкие стенки были покрыты неглубокой замысловатой резьбой. Мастера в поющих деревнях по шесть месяцев трудились над каждым таким ящиком.

Лоу обогнул каменную колонну. О'Фленг все еще держал парализатор в правой руке. В левой у него был металлический шестиугольник, размером с ладонь. Эти маленькие устройства могли передавать голоса от планеты к планете, используя почти свободный от помех спектр.

О'Фленг возбужденно задышал, когда увидел ящик. Лоу подошел к краулеру и поставил его на землю. Он отвел руки от прохладной гладкой кости. Омкью он был или нет, но все равно чувствовал тупую боль, расставаясь с ним. Ему казалось, что он убивает частицу самого себя. Он попытался напомнить себе, какой необходимостью было это вызвано.

— Дайте мне его проверить, — сказал Лоу. Он протянул руку и вдруг кое-что сообразил. — Откалибруйте его для меня. Покажите, как он работает, настройтесь на одну из планет.

— Какую?

— Шакью-Эм.

Как-то сразу торговец явно занервничал. Он засунул парализатор за пояс брюк и повернул ручку настройки шкалы с одной из сторон шестиугольника. Крошечный кусочек металла засветился. Когда О'Фленг манипулировал переключателем, через спектр настройки слышались хрипение и писк.

Из шестиугольника послышался голос: «Галактическая длинноволновая служба информации. Пожалуйста, сформулируйте ваш запрос».

«Координаты Шакью-Эм, пожалуйста».

Механический голос затрещал. О'Фленг проделал дальнейшие манипуляции. «На», — он резко бросил шестиугольник Лоу. Тот поймал его обеими руками.

Одно из двух маленьких окошечек в шестиугольнике загорелось голубым. В окошечке была надпись «Передача». Лоу пристально разглядывал устройство. Все, казалось, было в порядке. Он…

Неожиданное движение на верху. Лоу резко вскинул голову. О'Фленг ухмылялся. Его обесцветившиеся зубные протезы загорелись при внезапной вспышке солнечной короны.

«Я оставлю себе и длинноволновик, и ящик, полукровка, и — концы в воду». Торгаш вытащил свой парализатор.

У Лоу, двумя руками державшего шестиугольник, был лишь один выход.

О'Фленг выстрелил.

От выстрела у Лоу занемел край правого плеча. Древнее солнце Голоза взорвалось багряной вспышкой, как сверхновая, окутав его мозг внезапной мыслью. Лоу транслировал.

Осколки топаза, ударяются и вспыхивают, образуют копья из блеска…

Прыжок на запах дымящейся изоляции краулера — вой перегруженного реактора — покалывание гонимой ветром пыли с плато, переходящее в смерч, засасывающий все — вид — звук — запах — вкус — прикосновение… в ревущую воронку…

Дастин О'Фленг запрыгал. Его защитный головной убор сорвало порывом ветра. Он начал рвать руками бороду и свалился с корпуса краулера прямо на резьбленый ящик, расколов его на кусочки.

Лоу заглушил проекцию, и боль сдавила его виски.

Наконец, тело О'Фленга расслабилось. Под ним позвякивали и дребезжали кусочки ящика. Голова торговца откинулась. Из его сжатой ладони ветром вырвало клок волос и понесло через пустыню.

Лоу присел и подобрал два кусочка от ящика. Он попытался сложить их вместе — зазубренные края совпадали лишь частично, не подходили один к другому — и отбросил их в сторону.

Он поднялся на ноги, презирая себя, как никогда в жизни. Он закричал и ударил сжатым кулаком по гусенице краулера.

От боли мысли Лоу прояснились. Он вытер рот тыльной стороной руки, поднял длинноволновик и зашагал по направлению к каменным колоннам. Древнее багряное солнце выбрасывало струи черного огня.

Резной костяной ящик был безнадежно разбит, а с ним и прошлое Лоу.

Он был ни омкью, ни человеком Солнечной системы.

Он был одинок.

Буря непонятных ощущений заполнила его мозг. В них он видел — чувствовал — слышал — осязал — обонял сдерживаемую враждебность. И ужас.

Лоу сглотнул, пытаясь избавиться от прелого привкуса во рту. Он приподнялся, опершись на ладони, и прислушался. По коридорам бегали омкью.

Он ощущал их испуг и ненависть к кому-то или чему-то, временно погруженному в глубины мозга. Их мысли проносились в его голове коричневыми жжеными оттенками, грохочущими звуками, запахами испражнений, ощущениями болезни в сухой сезон.

Мимо со свечой в руке пробежал мускулистый мужчина. Он видел Лоу и бросил в его сторону свирепый взгляд.

Лоу прошел через овальную дверь. Снизу, слева его окликнула Снежная Птица. Он обернулся.

— Что случилось?

— Прячься, Андреас. Это приказ Гулкью. Никто не имеет права упоминать твое имя или говорить, что видел тебя.

— Кто меня ищет? — закричал Лоу.

Другой мужчина, живущий дальше по коридору, пробегая мимо, замедлил шаг настолько, чтобы прорычать вслух: «Ты стал проклятием для этой деревни со времени своего рождения, полукровка! Теперь ты погубишь нас всех».

Значит, это он был причиной бури гнева, отражение которой он почувствовал, когда проснулся.

Лоу подскочил к овальному окну и стал осторожно высовываться, пока не открылся вид на плато.

Среди ночи, пока было темно, возвышавшийся над деревней холм заняли военные. Теперь боевые краулеры и осадочные аппараты блестели в багряном свете восходящего солнца.

Глядя вниз, Лоу видел, как омкью выскальзывали из темноты башенных выходов, собираясь вокруг Гулкью. Старик выглядел самым спокойным среди них. Надевая жакет и шотландскую юбку, Лоу уловил новые волны возбуждения.

«Почему меня не разбудили?» — крикнул он Снежной Птице. Он понесся вниз по ступенькам к неясному пятну света. Когда он пробегал лестничную площадку, женщина омкью через порог бросила ему вслед непристойное слово. Образы в ее мозгу вспыхнули ярко-желтым цветом и запахом тлеющей ткани.

Лоу добрался до выхода. Гулкью увидел его и тут же левой рукой изобразил отрицательный жест.

Лоу вышел на свет, и Гулкью снова подал знак. Лоу покачал головой.

Сложные мысленные образы перешли на менее раздраженный уровень.

Шагая, Лоу прикрыл глаза. На возвышенности над дюжиной боевых машин развевался флаг. Даже на таком расстоянии Лоу смог различить планету и глаз, которые были эмблемой Колониального Корпуса.

Лоу подошел к Гулкью и стал рядом. Со всех сторон обвиняюще смотрели зеленые глаза.

«Я отдал приказание, чтобы тебя не будили».

«Вы хотите, чтобы я спал, когда здесь творится такое?»

«Тебя не должны видеть».

Лоу снова покачал головой. Теперь, когда решение было принято, он чувствовал себя увереннее.

Ненависть этих омкью была естественной. Ведь это он был тем бедствием, которое привело сюда Колониальный Корпус. В самом деле, с самого своего рождения он был объектом презрения со стороны наиболее требовательных, связанных традицией жителей деревни. Это презрение иногда высказывалось вслух, но чаще было безмолвным, едва различимым впечатлением, которое его мозг скорее чувствовал, чем полностью осознавал. И только благодаря Гулкью не было открытой враждебности или даже нападений. Ограниченность умов не была полной прерогативой землян, вроде Барона и его сторонников.

Тем не менее Лоу не желал уподобляться им, как и не желал быть виновником их гибели.

В особенности он не мог допустить, чтобы пострадал Гулкью. Или Снежная Птица. Во всяком случае, это было его обязанностью по отношению к ней.

«Совершенно очевидно, что они пришли за мной», — сказал Лоу.

«Мы готовы защитить тебя», — ответил Гулкью, однако в глазах людей, окружавших их, он не увидел большой поддержки. «Я собираюсь организовать защиту. У нас есть кое-какое оружие, спрятанное в тайнике в пещере».

«Не трогайте его».

Ошеломленные омкью молча переговаривались. Никогда и никто из них так не разговаривал с вождем. Когда удивление улеглось, Лоу с радостью отметил, что уровень возмущения тоже уменьшился. Он заговорил снова, более спокойно.

«Многие погибнут из-за меня, защищая деревню. Я выйду наверх, к ним».

Гулкью смотрел на него с печальной гордостью. «Я не верю, что они убьют тебя, если ты действительно выйдешь к ним, Андреас. Эти военные хотят взять тебя живым».

Лоу поправил свой жакет и попытался улыбнуться. Он положил руку на плечо Гулкью. На какое-то мгновение он почти почувствовал себя его полнокровным сыном. Затем вспомнился разбитый костяной ящик и Бэт. Лоу зашагал вперед.

Генерал ждал его в тени самой большой осадной машины. На лице Сарка оставила свой след усталость. Под его здоровым карим глазом был огромный темный полукруг. По поверхности безумного молочного глаза скользил свет солнечной бури. Генерал курил одну из своих галлюцино.

Почти половина из двух дюжин людей, появившихся из боевых краулеров и осадочных аппаратов, были из Корпуса Мира. Остальные были одеты в шлемы и черные сапоги служащих отдела по борьбе с преступностью Колониального Корпуса. Не вызывало сомнений, что все они, с отталкивающими глазами и с оружием наизготовку, являлись сторонниками Группы Маяка.

Сарк махнул сигаретой.

— Сопротивляющийся убийца. Ну, что ж, я рад, что ты решился подняться сюда. Это предотвратило бойню.

— Я все еще нужен вам.

— К сожалению, да. Другого такого полукровки, как ты, нет. — Сарк запустил галлюцино над каменным валом. — Я не хотел, чтобы все было по-другому. За все неприятности, которые ты причинил, мне хочется прикончить тебя.

Сарк стеганул ладонью по лицу Лоу.

Лоу схватил его запястье и согнул. Сарк попытался вырваться, но Лоу был сильнее. Люди Сарка бросились к ним.

Стоя вплотную к Сарку, Лоу почувствовал, как ему в живот уперся испаритель. Он засмеялся и отпустил Сарка. Тот жестом приказал людям отойти.

Когда они ушли, Лоу заговорил: «Как вы меня нашли?»

Генерал повел плечом. «Фактически, довольно просто. Баронова сучка продала тебя».

Лицо запылало жаром. По коже поползли мурашки. Все тело Лоу напряглось.

«Бэт? Нет…»

Лоу, вытянув руки, бросился к генералу.

Пальцы Лоу сомкнулись на шее генерала. Сарк сильно ударил его коленом в пах. Лоу согнулся пополам, но рук не разжал. Двое мужчин покачивались из стороны в сторону в тишине, прерываемой лишь гортанными звуками, которые издавал Лоу.

Здоровый глаз генерала панически закатился. Сарк попытался ударить коленом снова, Лоу изогнулся, но при этом потерял равновесие: генерал ударил его по голени. Лоу упал.

Падая, он сильно ударился плечом.

Сарк с силой ударил его. Защищаясь, Лоу согнул колени. Рука Сарка метнулась вниз. Лоу вывернул голову в сторону и отбросил генерала коленями.

Завыла сирена. Лоу знал, что поступил глупо, в гневе ввязавшись в эту драку. У него было оружие получше…

Он начал транслировать.

Клубы белого газа поднялись от разорвавшихся гранат, брошенных людьми Сарка.

Края мозга Лоу затуманились. В течение микросекунды Лоу почувствовал, как стремительно убывает его психическая сила. Он продолжал транслировать, но результат был ничтожен. Разбухший абрикосовый свет медленно окружал его. Переплетались звуки баса, медленные и скрипучие, как звуки останавливающегося музыкального аппарата. Он видел генерала через прозрачную пелену, на которую стекал абрикосовый свет.

Генерал улыбался ему безумной улыбкой. Лоу вдохнул оседающий белый газ и упал навзничь.

Продираясь сквозь мрак, Лоу уперся в связывающие его путы. Окружающее раскрылось перед ним, подобно цветку, появившийся в центре свет расходился в стороны.

В голове снова стучало. Его запихнули в кресло. Пластостальные сдерживающие ремни, выходящие из скрытых отверстий, были застегнуты и не давали ему подняться.

Генерал Сарк сидел на табурете. Воротник его темно-зеленой униформы был расстегнут, на шее пятнами проглядывал бинт. Во время драки нашивка Корпуса Мира на гимнастерке генерала была сорвана; у ястреба с ленточкой «Мир» в клюве осталась только половина головы.

Позади Сарка, прислонившись к стене, стояли два крепких служащих Корпуса с испарителями наготове.

«Снимите ремни», — приказал Сарк, увидев, что Лоу пришел в себя.

Служащие быстро подошли и набрали комбинацию знаков на дисках застежки. Лоу понимал, что резких движений лучше не делать. К тому же газ замедлил его реакцию. Сарк, полный ненависти, пристально смотрел на него.

«Я почти готов убить тебя и доложить Барону, что это произошло случайно».

«Так давайте. На этот раз, когда за спиной у вас два головореза, это будет совсем не трудно».

Сарк полез в карман гимнастерки, вытащил галлюцино и закурил. Его тонкая рука тряслась. Прищурившись, он смотрел сквозь медленно подымающийся дым сигареты.

Часть стены темно-красного цвета отошла в сторону, открыв большой экран дисплея и широкую панораму пейзажа и сооружений на нем. Вздрогнув, Лоу понял, что смотрит вниз на деревню — вид через камеры, расположенные на возвышенности.

Что-то явно не в порядке. На центральной площадке деревни стояли два боевых краулера Сарка. Силовая гондола с установленными на носу и корме рупорами громкоговорителей летала вперед и назад, следуя за своей тенью. Эта тень привлекла внимание Лоу к нижнему углу экрана, где лежали два распростертых тела.

Двое мужчин омкью.

Без движения.

«Сопротивление было минимальным, — сказал Сарк. — Конечно, сила нашего вооружения намного перевешивает большую численность. Но и вождь проявил определенный здравый смысл. Он решил, что лучше приказать людям деревни сдаться, чем видеть их убитыми. И так и поступил, когда я сказал, что никто не пострадает, если ты согласишься сотрудничать с нами. Действительно сотрудничать, я имею в виду».

— Никто не пострадает? — Лоу ткнул пальцем в экран.

— А, это… Когда мы занимали деревню, несколько человек пыталось атаковать краулеры.

Лоу горько пожалел, что не смог убить этого человека.

Сарк покрутил ручку настройки у нижнего края экрана: «Теперь мы переключимся на прямую трансляцию». Многоцветные кадры пронеслись по экрану. Вспыхнуло новое изображение.

Отдаленные скалы были четко видны на фоне огнедышащего солнца Голоза. На переднем плане находился огражденный поселок. Служащие Колониального Корпуса и Службы Мира через ворота в ограждении заталкивали туда жителей деревни. Те из них, которые уже были внутри, сидели на корточках небольшими группами. Поселок был со всех сторон окружен кольцом вооруженных людей.

Лоу видел, как входил Гулкью. Ему показалось, что он видит Снежную Птицу в группе женщин, но не был в этом уверен.

Сарк прислонился спиной к экрану. Над его плечом пылало солнце Голоза.

— Вы с самого начала намеревались сделать нечто подобное?

— Конечно. В прошлый раз твое сотрудничество в Группе Маяка по причине, якобы, целесообразности было лишь уловкой. На этот раз я намерен обеспечить надежность. С твоими людьми плохо обращаться не будут. Они останутся в этом поселке до тех пор, пока Группа Маяка не выполнит свое задание. Тогда их отпустят и позволят вернуться в деревню невредимыми.

Лоу глянул на Сарка. Генерал все время поглаживал шею. Что он задумал? Лоу знал.

Теперь, перед угрозой бойни, у Лоу больше не было шанса на ответный удар, он не мог противостоять Барону.

«Хорошо», — сказал он.

С отвратительным коротким смешком Сарк открыл панель в табурете и щелкнул тумблером: «Свернуть лагерь. Предупредить фотонный крейсер в порту встречи, что мы направляемся к ним. Пусть зарегистрируют заявку на полет к Солнечной системе. Пришлите сюда катер для Маяка. И поторопитесь».

Солнце Голоза садилось, когда Лоу переводили в катер. Корабль нес его над Голозом, но места назначения он не знал. Его держали в каюте с затемненными иллюминаторами. На протяжении всего полета с ним оставались три вооруженных служащих Колониального Корпуса из элитного отряда недовольных.

Катер приземлился в незнакомом порту. Лоу прошел через сегментированный посадочный тоннель в значительно больший фотонный корабль. На этот раз тюрьмой ему служило небольшое помещение без иллюминаторов, оборудованное койкой с катера и коммуникационным экраном.

Лоу пристегнулся, услышав команду из громкоговорителя. Спустя некоторое время кожу на голове начало покалывать, заныли кости. Фотонный крейсер проходил через искривленное пространство.

Лоу задремал. От чувства собственного поражения он оцепенел. Сейчас погружение в сон было, как бальзам.

Его разбудило потрескивание экрана. Закашлявшись, он повернул голову, покоящуюся в головном упоре катерной койки, так, чтобы видеть изображение Сарка.

«Теперь, Лоу, когда ты достаточно укрощен, я могу тебе сказать, что мы направляемся к Марсу. Ты знаешь, что такое Дом Успокоения? Нет, я думаю нет. Существует мнение, что птицелюди не страдают психическими заболеваниями. Ну, Дом Успокоения — это что-то типа госпиталя. Благотворительный терапевтический госпиталь для сумасшедших Солнечной системы, которым другие методы лечения уже не могут помочь. У пациентов Дома Успокоения старая сетка образов мозга стирается и накладывается новая. Меняется поведение, а также и личность. Обычно пациенты выходят оттуда, как отмороженные. Но они лишены опасности для общества.

Твое поведение на Голозе убедило меня, что мы больше не можем позволить себе рисковать. Я только что связывался с Сэром Робертом и предложил обработать тебя в частном Доме Успокоения на Марсе. Через несколько дней охранники тебе уже не понадобятся и регулирующие психику наркотики тоже. Твоя сила транслирования останется нетронутой, а характер станет намного приятней». Прикосновение к забинтованной шее. «Ты полюбишь меня и Сэра Роберта».

В углу экрана показался офицер службы Контроля Мира. Он хотел привлечь внимание Сарка. Генерал обратился к камере в последний раз. «На случай, если ты лелеешь какую-нибудь надежду на шанс достать меня, позволь мне сообщить, что комната, в которой ты заключен на протяжении всего полета, является автономным транспортным модулем, не требующим присутствия персонала. Когда мы приземлимся, модуль будет снят с фотонного крейсера при помощи силового крана. Нетронутым он будет помещен в Дом Успокоения. Дом Успокоения полностью автоматизированное заведение».

Изображение Сарка свернулось внутрь. Лоу вскочил с койки и обеими кулаками ударил по экрану — тот разлетелся вдребезги. Изнутри разбитого экрана струился дым.

Ремонтировать оборудование никто не пришел.

С отрывистым звуком открылась серводверь. Появилась еда, накрытая пластокрышкой. Лоу закричал и швырнул поднос о стену, на ней образовалась липкая полоса.

Никто не пришел навести порядок.

По тыльной стороне рук Лоу красной паутиной стекала кровь.

Фотонный крейсер мчался дальше, преодолевая парсеки.

И никто не приходил.

Шипящий розовый свет буравил его глаза и уши. Лоу глотнул, от крика горло у него саднило. Он помнил, как упал на пол модуля вскоре после того, как коробкоподобная тюрьма накренилась и встряхнулась. Присоединяется силовой кран? Вероятно, да. По резкому изменению ориентации он понял, что фотонный крейсер совершил посадку и стал в ангар. Модуль несколько раз накренился, когда его снимали. Лоу снова набросился на стены, завывая и стуча окровавленными кулаками.

Затем он попробовал рыться в развороченных внутренностях коммуникационного аппарата. В отсутствие экрана он смог добраться в отделение между двойными стенками.

Разочарование. Никакой возможности сбежать он не нашел. Наружу не выходило даже крошечного отверстия для кабеля.

Пребывая в неудобном положении, когда голова, руки и верхняя часть туловища были просунуты сквозь зазубренное отверстие на месте экрана, Лоу не был готов к очередному толчку модуля. Стараясь сохранить равновесие, он пытался уцепиться руками за медные панели и керамические микросхемы. Модуль глухо ударился. Внезапно один край его опустился, и пол принял горизонтальное положение. Лоу отбросило к койке.

Он помнил, как ударился головой и снова упал — чтобы сейчас очнуться из-за ослепительного блеска и шипения розового света, поедающего стены модуля, начиная с углов.

Лучевые резцы представляли собой тонкие, как булавки, лучи, управляемые снаружи. Режущие лучи с шипением продвигались от пола к потолку. Лоу выполз в центр модуля. Воздух стал горячим. Колени Лоу ощущали тепло, идущее от панелей пола.

Лучи достигли углов у потолка и двинулись горизонтально. Охваченный ужасом, Лоу наблюдал, как вскрывались последние швы. Они закончат резку одновременно. Когда все четыре стороны потолка будут прожжены, он рухнет на него.

Остекленевшими глазами Лоу смотрел наверх. Кожа его была грязной, волосы спутаны. Жакет и шотландская юбка, которые были на нем с тех пор, как он покинул поющую деревню, были запачканы почерневшей запекшейся кровью. Кожа на тыльной стороне рук и предплечий покрылась струпьями.

Розовые лучи зашипели в четырех неразрезанных углах. Потолок начал падать.

Лоу рефлекторно съежился, а затем стал быстро подниматься.

Заструился естественный свет. Высоко вверху Лоу увидел сложную сеть серебристых тележек, с которых свисали шарнирные металлические захваты. Один из них подхватил потолок и теперь поднимал его наверх. Четыре другие захвата убирали стены.

Модуль стоял в безликой цилиндрической комнате огромных размеров. В сплошной стене Лоу не заметил никаких отверстий. Он ступил с модуля на пол. Ноги утонули в пористом материале, покрывающем все пространство.

Безмолвие этого места давило на нервы.

Он сделал шаг по губчатому полу.

Он подпрыгнул три раза.

Он растер руки.

Ему было холодно, хотя, вероятнее всего, температура воздуха здесь тщательно контролируется. Освещение также не было ни слишком резким, ни тусклым. Обитатель этого места не рисковал пораниться о губчатый материал, покрывающий все вокруг.

Новый звук электромеханического завывания заставил Лоу обернуться. Пол модуля медленно исчезал из вида. Лоу подбежал к отверстию в полу. Он вглядывался вниз, во мрак, где пыхтели и щелкали невидимые механизмы. Когда модуль опустился ниже уровня отверстия, тут же появились покрытые губчатым материалом панели и закрыли отверстие. Они сошлись так плотно, что невозможно было обнаружить даже шва. Негромкий звук смыкающихся краев затих, подобно вздоху.

Лоу понял, что находится в Доме Успокоения. Его охватила дрожь.

Прошло время.

Тишина начала звенеть и давить на барабанные перепонки.

Как в тумане, Лоу видел двойной, тройной ряд серебристых тележек, подвешенных высоко наверху. Он начал тихо рычать.

Прошло время.

Освещение оставалось неизменным.

Стены оставались неизменными.

Тишина оставалась неизменной.

«Где вы? — внезапно закричал Лоу. — Почему вы ничего не делаете?»

Никакого ответа. Крик затих, не успев до конца прозвучать. «Происходит именно то, на что они и рассчитывали! — предостерег он себя, — они ждут, что ты начнешь рвать себя на части прежде, чем за тебя примутся машины. Это облегчит им работу».

Он должен держаться. В конце концов, разве он не был человеком?!

Ну, не в смысле человеком Солнечной системы. И не в смысле омкью. Но он был живым существом, в котором текла кровь и тех, и других, и, надо полагать, он сильнее и хитрее хитроумного металлического приспособления.

Лоу быстро зашагал, делая длинные глубокие вдохи.

Теперь будь начеку! Не расслабляйся!

Он стал думать о том, как сильно ненавидит Сэра Роберта Барона. Это помогло.

Он поднял голову. Сделал глубокий вдох. Огляделся вокруг с вновь обретенной ясностью мыслей.

От него зависело, сможет ли он противостоять всему, что предпримет машина. В первый раз со времени своего пробуждения в модуле Лоу почувствовал, что сможет сделать это. Он почувствовал…

Свет погас.

Темноту разорвало завывание и писк электронной модуляции. От этого звука заболели уши. Он раздавался со всех сторон. Лоу обхватил себя руками.

Сила звука увеличилась.

Лоу с силой растер вспотевшие щеки.

Перед ним появились два белых глаза со зрачками, похожими на планеты. Со всех сторон вокруг него на одном и том же уровне раскрывались глаза. Затем пары глаз вверху и внизу, пока он не очутился перед тысячами глаз, смотрящих на него.

Пара за парой глаза начали медленно двигаться кругами.

Некоторые вращались влево, некоторые вправо. Каждая пара перекрывала и растворялась в соседней.

Звук не стихал: «оооооОООООИИИИИ…»

Внезапно губчатый пол выгнулся и ушел вниз. Лоу с криком упал.

Пол качался вверх и вниз, подобно невидимому морю. Лоу бросало вниз, поднимало на гребень и снова сбрасывало вниз. Скоро он почувствовал болезненное головокружение, тошнота подступила к горлу.

Поющий звук, пульсируя, сменился тишиной. Пары глаз прекратили вращение, потускнели до пятнышек цвета слоновой кости и погасли. Пол выпрямился.

«Привет!»

Лоу едва сдержал крик, услышав этот резкий звук. Голос гремел со всех сторон. От его благожелательности и веселья по коже ползли мурашки.

«Привет, привет и добро пожаловать! Я твой медицинский компьютер. Как мы себя чувствуем? Немного подташнивает после первого психического воздействия? Но именно так и должно быть, понимаешь! Это первый шаг в твоем лечении. Да!»

Усиленный голос сменился прерывистыми раскатами смеха с резкими металлическими полутонами. Лоу с трудом сдерживал себя, чтобы не начать что-то лепетать в ответ.

«Первый шаг нашей терапевтической программы состоит в том, чтобы полностью стереть остатки больной индивидуальности, которую мы хотим заменить новой, с более полезным характером поведения. Чтобы добиться этого, мы бомбардируем психику дезориентирующими раздражителями, подобными тем, которые ты только что испытал. Но с постоянно увеличивающейся интенсивностью. Да! Как только мозг полностью очищен от губительных нейронных комбинаций…

Слушая внимательно, Лоу теперь мог распознавать техническую природу голоса, небольшие паузы между словами, свидетельствующие о том, что голос был запрограммирован из хаоса слов, хранящихся где-то во внутренностях компьютера. Он допускал все это на одном уровне мышления. На другом же уровне его мозг просто вопил, моля о тишине.

— …полезные комбинации могут быть внесены на их место. Прости за этот технический экскурс, но мы хотим, чтобы наши пациенты чувствовали себя как дома. Мы полностью осознаем, что терапия может вызывать тревогу, даже быть болезненной, но ведь нашей целью является перестройка дезорганизованной личности в полезную и здоровую. Теперь мы начнем лечение. Пройдет немного времени, и мы приведем тебя в порядок. ДА!»

Тишина.

Тишина и снова полная темнота.

Лоу присел на корточки. С его подбородка стекал пот.

Оставаться на чеку.

Всего лишь машина.

Кромешная темнота.

Полная тишина.

Где-то снова загудели механизмы Дома Успокоения. Лоу ожидал штурма и тихо скулил.

Что-то повернулось в лишенном пространства и времени глубинном уголке сознания Лоу, прекратило красться, выпрямилось.

Он пошевелил онемевшими плечами. Подвигал влево-вправо челюстью. Моргнул, хотя и не мог ничего видеть.

Он прислушался.

Внутри стен механизмы Дома Успокоения снова изменили тембр. Где-то далеко сцепились зубчатые передачи. Вращающий момент изменился. Где-то в центре комнаты щелкнули панели. Пол под ним провалился. Он рухнул в желоб, металлический на ощупь. Пролетел по нему, после чего падение стало свободным.

Лоу замахал руками. Его мысли обгоняли способность выражать их словами. Он вошел головой в воду. Она поглотила его. Кожные рецепторы ощутили обжигающий жар воды, только когда он несся обратно к поверхности.

Лоу выплыл, тяжело дыша и болтая ногами. Его поры закипали. Засасывающий водоворот тянул за ноги. Лоу боролся. Он бил ногами по воде, пытаясь удержаться на плаву, но все равно погружался. Затем он понял. Он опускался, потому что снижался уровень самой воды, куда-то стремительно несущейся.

Колени ударились о металл. Его прижало вытекающей водой к решетке. Когда она вся вытекла, Лоу перевернулся, хватая ртом воздух.

Волна ледяной воды разбилась над головой.

Огромные струи ледяной воды били по нему со всех сторон, держа под перекрестным огнем холодного душа. Его плоть окоченела. Зубы застучали.

Лоу снова стал бить ногами и барахтаться. Он прорвался наверх и оставался на поверхности ледяной воды, пока и она стремительно не вытекла, снова ударив его о решетку.

Механизмы определились. Теперь горячая вода снова затопила его. Мозг зафиксировал последовательность. По крайней мере, его подход был целенаправленным: движение ногами; барахтанье; выход на поверхность; сопротивление потоку вытекающей воды, чтобы избежать сильного удара о решетку; затем подняться и приготовиться к следующему потоку.

Обваривайся и замерзай. Замерзай и обваривайся.

Лоу насчитал еще три цикла. Он начал терять чувствительность. Казалось, что все его тело лишено верхнего слоя кожи. Оно «кричало» от боли.

В очередной раз ушла холодная вода, и Лоу растянулся на решетке. Он попытался встать. И не смог.

Пытайся.

Кое-как ему удалось. Качаясь на ногах, он видел в темноте огни, которых, как он был уверен, на самом деле не существует. Механизмы затихли.

Тишина.

Гул издалека.

Лоу, что теперь? Какая теперь схема? Преодолевая боль, он собрался, сконцентрировавшись вначале на образе Сарка. Это лицо вызвало отраву ненависти, переполнившую Лоу. Если он и мог думать, то очень медленно.

Дом Успокоения был в сущности компьютером. Лоу мало разбирался в макромозгах, которые управляли очень многим в жизни, даже в Галактике Замарии, но он точно знал, что они сконструированы по образу информационных накопителей живого мозга. Тогда, значит, и мозг Дома Успокоения построен на основных принципах мозга человека Солнечной системы?

Он может узнать это, только придерживаясь того единственного курса, который ему остался.

Лоу потер большим пальцем одной руки тыльную сторону другой. Вскрытые терзающей водой поры на ощупь были как кратеры.

Думай!

«Он должен.

Сделать следующий шаг».

Лоу дал команду мозгу, но в ответ получил только слабый сигнал.

Следующийшаг! Следующий…

Газовые гейзеры забили над ним.

Шатаясь, кашляя, барахтаясь, он бросился влево, затем вправо. Газообразные химикаты зажгли огонь в его порах.

Лоу закричал, споткнулся о решетку в полу и упал головой вперед. Он ударился лбом о непокрытую губчатым веществом стену и свалился на колени.

Едкие вещества проникали все глубже. Лоу впивался ороговевшими ногтями в руки, в ноги и рвал их. Раздражающие вещества, подобно соли, въедались все глубже.

Он рвал свою собственную плоть, пытаясь прогнать боль. Он почувствовал, как потекла кровь. Кончики пальцев, фаланги, ладони стали скользкими от крови из ран, которые он сам открыл. Лоу опустил голову и макушкой с силой ударил о стену. Даже это не смогло заглушить боль во всем теле.

Его стошнило и вырвало воздухом и гортанными звуками. Закрыв глаза, Лоу привалился спиной к стене, прижав ладони к бедрам. Он придерживал свои ноги руками, пока испарения кружились в водовороте, забивали, обжигая, ноздри. Самые нежные участки тела горели огнем.

Каким-то образом ему удалось удержаться в этой позе, пока отдаленные моторы не перешли на монотонный режим. Сила звука росла, сильные потоки воздуха заструились вокруг, развевая пары.

Лоу был озадачен. Почему он может видеть, как, подобно массе белого тумана, движутся пары. Затем до него дошло, что зажглись маленькие янтарные булавки света у основания металлической комнаты. На каждой из четырех стен он теперь мог видеть серебряные наконечники выпускных отверстий, водопроводные насадки, ромбовидные решетки, через которые поступали струи воздуха, разогнавшие пары.

Промокший, грязный Лоу захромал в угол, сел и вжался в него спиной. Он видел, как янтарные булавки света расплывались и снова возвращались в фокус.

«Привет!»

Лоу содрогнулся. Он быстро опустил голову, на случай, если компьютер Дома Успокоения мог наблюдать за ним через видеосканеры. Веселый металлический голос продолжал греметь.

«Мы завершили предварительную стадию лечения. Да! Мы чувствуем себя свободными. Менее ограниченными и зависимыми от раздражающих личных беспокойств и иррациональных психических привычек? Надеюсь, что да! Сейчас тебе разрешается немного отдохнуть. А может, это будет и продолжительный отдых. Только твой медицинский компьютер знает точно. Продолжительность отдыха остается неизвестной, чтобы ты мог размышлять о том, сколько времени у тебя осталось — или не осталось — до того, как снова начнется лечение. Таким образом, у тебя сформируются более здоровые каналы мысли, понимаешь? Прочь старые противоречия и неприязни! Получай себя чем-то новым! Будет ли следующая стадия легкой? Будет ли она жестокой? Кто знает? Не я. Ты должен ждать и будешь удивлен. Тебя уже беспокоят новые заботы? Тебя мучают новые волнения? Значит, терапия произвела благотворное воздействие! Да! А теперь…»

Лоу поднял голову. Отражались булавки света. Его глаза горели янтарным огнем, как у зверя.

»…А пока я скажу тебе короткое «прощай»…»

Лоу транслировал.

На самом пределе слышимости голос стал скрипучим, озабоченным: «…скажу тебе короткое «прощай», скажу тебе короткое «прощай», скажу тебе короткое «прощай»…»

Кадмиевые перекладины — транслируются!

Десятикратно усиленные мускусные тона — транслируются!

Пено-звук воды — транслируется!

Своя собственная липкая плоть, самим же разодранная, горячо и влажно пахнущая — транслируется!

Ороговевшие ногти, глубоко зарывающиеся в плоть геологических веков слой за слоем — ТРАНСЛИРУЕТСЯ…

»…скажу тебе, скажу тебе, скажу ТЕБЕ, СКАЖУ…»

Лоу гнал начиненный, непрерывно меняющийся сфокусированный снаряд наружу, до полного контакта.

Голос сменился хаосом гудков. Трансляция Лоу прекратилась.

Гудки отдавались эхом. Янтарные булавки света стали алыми. Изнутри и снаружи он ощущал борьбу компьютера; ощущал неисправности электрических цепей, ощущал, как проносятся импульсы через биллионы плат и микросхем; ощущал компьютер, разрушенный, восстанавливающий себя.

Тысячу раз восстанавливающий себя.

Две тысячи раз.

Три…

Лоу открыл глаза, почувствовал запах дыма, сочащегося из вентиляционных отверстий.

Он освоился с этим и снова погрузился в транслирование.

Отрыжка дыма.

Взрыв искр.

Визг зубчатых передач.

Звучание магнитной ленты.

Искажение вращающих моментов.

«Привет! Привет? Да? Да! Это твой р-р-гав! Да?! — пожелаю тебе — все идет великолепно, велико — р-р-гав!»

Звон и лязг рядом с ним. Признаки страха. Он немного уменьшил силу трансляции и открыл глаза.

Из только появившихся за янтарными огоньками отверстий на него неслись серебряные, похожие на кротов, аппараты на колесиках. Их изогнутые спины с хлопками раскрылись. Гибкие конечности ощетинились иглами. Иглы самонаводились по температуре тела. Серебряные кроты с нацеленными на его плоть кончиками игл понеслись к нему.

Лоу откинул голову назад и транслировал.

Лязганье игл.

Гудение пульта.

Яркая вспышка света.

Ослепительный блеск дыма.

«ДА! ДА! ВЕЛИКОЛЕПНО! ЭТО ТВОЙ! ПРЕКРАСНЫЕ МЫСЛИ! НОВЫЕ ОБРАЗЫ! КАК… МЫ…??????…»

Крошечные роторы, расположенные на нижней поверхности кротов, перестали вращаться. Гибкие конечности безвольно повисли. Серебряным дождем посыпались на пол иглы. Один из крошечных огоньков у плинтуса расплавился. Его линзы стекали из почерневшего держателя темно-красными каплями.

Андреас Лоу прислушался.

На этот раз тишина была подлинной.

Изможденный, Лоу улегся на полу животом вниз, хотя мозг настаивал, требуя не быть таким расточительным в отношении этих нескольких секунд свободы.

Наконец, он, шатаясь, поднялся и направился к одной из вентиляционных решеток. Решетка, сделанная из легкого сплава, согнулась при легком нажиме. Он забрался внутрь трубы и пополз на четвереньках.

Казалось, что он карабкается в темноте бесконечно долго. Воздухопроводы пересекались. Он пополз по одному из них и очутился там, откуда начал путь, пополз обратно. Наконец, он обнаружил маленькую полоску света, пробивавшуюся через разошедшийся шов. Ороговевшей пяткой Лоу вскрыл и раздвинул шов. Затем спрыгнул с проломленного воздухопровода вниз в хранилище, заваленное блестящими барабанами пленки. Половина осветительных шаров у потолка сгорела, два из них расплавились полностью. В воздухе стояла вонь горелой изоляции.

Лоу нашел трубу, подобную той, через которую сбежал из поместья Барона. Он разобрался в управлении и просунул голову и плечи вверх, в отверстие. Силовое поле равномерно поднимало его к фосфоресцирующему голубому диску света, света, который оказался небольшой, скудно обставленной приемной. За одной, прозрачной, стеной была видна огромная камера.

Внутри большую часть поверхности пола занимал гигантский металлический корпус компьютера, возвышающийся почти до самого потолка. На панели машины подобно черным глазам были расположены ряды лампочек. Воздух камеры заполняла тонкая пелена дыма. Лоу увидел, что одна сторона гигантского компьютера разворочена.

Внимание Лоу привлекла небольшая овальная панель на ближней, к нему стороне машины. Панель вяло мигала зеленым светом.

«Авария, — мигала она, — авария».

Лоу ухмыльнулся, повернулся и пошел, пошатываясь, вверх по рампе, ведущей к массивной округлой двери. Он нашел запорный механизм. Дверь распахнулась наружу, и он чуть не упал лицом в казавшийся черным в ночи песок.

Лоу устало прошел расстояние, равное как ему казалось, трем стеббии, прежде чем остановился вглядеться в ночь и рассмотреть место, куда он направлялся.

Сейчас он находился почти на полпути к поселку. За зданиями виднелась небольшая стартовая площадка. Два катера, покрытые прозрачными защитными чехлами, покоились на опорах. Как жилой район, так и стартовая площадка выглядели пустынно. Лоу понял, что ему повезло: он вырвался из Дома Успокоения в середине марсианской ночи, и никого не было вокруг.

Самый большой комплекс поселка был также и самым освещенным. Центральную площадку, на которой росли причудливые карликовые деревья, окружали ртутные лампы. Вокруг площадки располагался ряд коммунальных зданий. В поле зрения появилась трехколесная машина с желтыми боковыми фонарями, медленно объезжающая площадку. Что-то вроде полицейского патруля? Вероятно. Пока он наблюдал, трехколесный автомобиль исчез за зданиями и снова появился на одной из дорог, ведущих к жилому району.

Лоу зашагал снова. Он остро осознавал, как, должно быть, выглядит: грязный, с кожей, разодранной своими же собственными руками. Лоу задрожал. Не поддаваться переполняющему его страху в этом чужом месте, как бы это ни было трудно.

Он добрался до дороги с твердым покрытием. Она темной дугой простиралась в направлении к поселку до первого комплекса. Лоу тяжело ступал по обочине. Вскоре он прошел мимо висящего над головой знака: «ПОСАДОЧНАЯ ПЛОЩАДКА РЭДГРЭЙВ — 1КМ».

Коммерческий район был пересечен сетью мягко изгибающихся пешеходных дорожек, которые вели мимо закрытых жалюзи заведений к центральной площадке. У входа в крайний офис Лоу нырнул в тень и стал более детально изучать местность впереди.

Площадка была пустой. Дул легкий ветерок. Деревья в небольшом парке трещали лишенными листьев ветвями. Он обежал взглядом вывески офисов: ничего не говорящие названия.

Лоу вытер вспотевшие ладони о свою грязную шотландскую юбку и вышел прямо на площадку. Он оглядел заведения, расположенные справа дугой.

Вывеска над освещенным офисом, находившемся немного позади маленькой аркады, привлекла его внимание: «МПС». Ниже более мелкими буквами было написано «Межпланетные Сообщения. Посадочная Площадка Общего Пользования «РЭДГРЭЙВ».

Лоу направился к офису. Тихо пощелкивая с декоративного пилона у входа в МПС показался пластиковый информационный лист. Бесконечный лист опускался в корзину, стоящую внизу. Лоу увидел, что на листе что-то напечатано. Табличка на пилоне гласила «Бюллетень. Любознательность со стороны Информационной сети МПС».

Пилон стрекотал. Из прорези продолжал выдвигаться пластиковый информационный лист. Лоу мельком увидел слово «омкью», что-то о напряженном межгалактическом положении.

С далекого конца площадки послышался звук мотора.

Ухватившись за пилон и подтянувшись, Лоу спрятался за ним, припав к земле. Звук мотора усиливался. Лоу выглянул наружу. Трехколесный экипаж медленно проехал мимо. Обогнув площадку, он двинулся по дороге, ведущей к другой части поселка, желтые огни удалялись. Лоу потер глаза. Болели глазницы. Болело все тело. Пытка последних нескольких часов превратила его в трясущуюся развалину.

Но теперь, как разнообразие, ему везло. Он должен воспользоваться этой полосой удачи, пока судьба не переменилась к нему.

Лоу нырнул в ярко освещенную, совершенно пустую комнату. Вдоль стен находилось несколько кабинок, в каждой из которых перед небольшим прямоугольным экраном стояло удобное кресло. Под экраном находилась панель с путаницей множества разнообразных кнопок. «Гражданский контур подачи сигнала бедствия — кнопка 00G». Он нашел кнопку, обозначенную 00G и нажал ее.

Экран засветился мягким серым светом, в центре появились буквы «МПС». Внизу небольшая панель дисплея засветилась голубым. Сообщение на ней гласило: «Вас сканируют».

«Центр Гражданского контура сигналов бедствия», — раздался голос из скрытого динамика. Голос имел искусственное звучание, смутно напоминающее компьютер Дома Успокоения. — «По какой причине вы воспользовались этим контуром?»

— У меня нет денег.

На кончике его подбородка крошечными бриллиантами выступил пот, пока машина переваривала это заявление.

— Вы назовете цифровой код вашей кредитной карточки или желаете, чтобы заплатила вызываемая сторона?

Лоу с трудом понял смысл сообщения и, наконец, ответил: «Вызываемая сторона».

— Пожалуйста, введите локаторный цифровой код станции, которую вы хотите вызвать.

Лоу смахнул выступивший на подбородке пот.

— …Понимаете, у меня нет локаторного кода. Я потерял все свои вещи… Код был… у меня записан.

Наверняка неуклюжее употребление терминов Солнечной системы выдает его. Он заговорил быстрее, надеясь затушевать ошибки.

— Я должен связаться с мисс Доборенко. Она… — Сумасбродная вдохновляющая идея, — …она моя сестра, понимаете. Сложилась чрезвычайная ситуация. Я на Марсе и… в некотором затруднении. Я должен поговорить с ней. Она живет в большом поместье, принадлежащем человеку по имени Барон, Сэр Роберт Барон. Поместье находится в пустыне, которая называется… — Он забыл! Он насиловал свои отупевшие мозги. — …Сахара.

Правильно ли он произнес название, поставив ударение на последнем слоге?

— Сахара, — ответил механический голос. Значит правильно.

— Да, точно. Это на Земле.

— Да. У вас есть координаты этой станции?

— Я же сказал вам, что нет.

— Из-за поисков будет десятиминутная задержка плюс снятие с кредитного счета стоимости услуг. Таков порядок для всех межпланетных подключений с оплатой вызываемой стороной.

— Хорошо. Я… я подожду здесь.

— Вас вызовут, — сообщил голос. Подозрительно? Или это ему показалось?

Затем тишина. Лоу сплел руки. Он выглянул из кабинки. Ему была видна лишь небольшая часть центральной площадки. Снова проехала трехколесная машина, желтые фонари были похожи на глаза. Лоу протиснулся обратно в угол кабинки.

Проходили минуты. Освещенный участок, на котором появилось сообщение, что его сканируют, сменил цвет. Под ним появилась зеленая линия. «Ожидайте связи». От ожидания у Лоу свело живот.

— Андроид-диспетчер слушает.

Лоу знал, что искусственный человек мог видеть его. Руки андроида были чем-то заняты вне пределов видимости.

— Я говорю с Марса, с места, которое называется Посадочная площадка Рэдгрэйв. Мисс Доборенко…

— Известно, что вы хотите говорить с мисс Доборенко. Пожалуйста, не тратьте дорогостоящего времени лучевой трансляции на несущественные подробности. Ваше сообщение.

— Оно для мисс Доборенко. Соедините меня.

— Все люди, живущие в поместье, защищены анонимосхемами. Назовите себя.

— Я брат мисс Доборенко. Я…

— Несущественно. Соединяющий компьютер сообщил, что вы себя так назвали. У мисс Доборенко нет брата. Назовите свое настоящее имя.

Ошеломленный, Лоу сглотнул.

— Можете ли вы передать сообщение мисс Доборенко, пока я подожду?

— Это может быть сделано. Мисс Доборенко сейчас нет в поместье, но мы можем связаться с ней.

— Передайте ей, что ее вызывает Лоу.

— Лоу. Пожалуйста, подождите.

Экран затуманился. Время ползло. Наконец, андроид появился снова.

— Мы связались с мисс Доборенко. Она знает вас. Она не хочет соединяться с вами.

— Что вы говорите? Позвольте мне с ней поговорить!

— Она не желает соединяться. Она попросила передать вам, что не желает разговаривать с вами ни сейчас, ни в любое другое время в будущем.

Внезапно Лоу вскочил, крича: «Дайте мне увидеть ее лицо! Пусть онасама скажет мне!»

Он обращался к уменьшающемуся пятну света на мертвом экране. Панель из зеленой стала фиолетовой. Она сообщила: «Связь окончена».

Лоу, шатаясь, вышел из кабинки, затем из офиса и прислонился к пилону. На его лице было нелепое выражение обиды и ярости одновременно. Он сжал кулак. Издал рычащий звук. Затем пальцы вольно разжались.

Пилон стрекотал. Информационный лист струился и падал в корзину. Лоу глянул вниз, пробегая глазами напечатанное. Его реакция на прочитанное была чем-то вроде полнейшего безразличия.

На информационном листе была подчеркнута дата по Солнечному календарю. На нем появился заголовок «В последнюю минуту». Пилон увеличил скорость, выдавая целую строку знаков за то время, пока Лоу успевал просматривать лишь половину текста, стараясь вникнуть в смысл. Один из кораблей космического флота омкью, занявшего позицию на подходах к Солнечной системе, в случайной стычке вступил в бой с Солнечным боевым кораблем.

Лоу поднял голову, прекратив чтение, и прислушался. В небе слышалось низкое гудение, доносившееся сверху, со стороны дальнего края площадки.

Лоу бросился в сторону от пилона. Он мчался по освещенной площадке, когда первая силовая гондола проплыла над вершинами низкорослых деревьев, оставляя за собой белый след от реактивных струй.

Силовая гондола вертикально снизилась, вытянув напоминающие скелет посадочные амортизаторы. Она качнулась и замерла. За ней последовали три других. Лоу бросился в темный, мощеный булыжником проход и побежал.

Яркий, как солнечный, свет залил все вокруг. Лоу рискнул оглянуться. Луч прожектора, установленного на ближайшей силовой гондоле, полоснул по глазам. Лоу зарычал от боли.

Оператор прожектора сфокусировал его на мощеном проходе, освещая все темные места, которые могли бы служить укрытием. Лоу продолжал бежать.

Где-то за белой короной свечения громко застучали люки. По мостовой загремели сапоги. Со всех сторон слышались распоряжения.

Лоу тяжело бежал и думал о проецировании. Нет. Борьба с компьютером истощила его. И преследователей было слишком много, чтобы пытаться провести широкую атаку. Он добежал до конца ряда небольших заведений, перепрыгнул через декоративный парапет, приземлился, увязнув по щиколотку в марсианском песке.

Преследователи разрезали темноту потоками света, и его собственная тень все еще маячила впереди него. Проносясь в потоке света, тень вызывала его мерцание.

Как его нашли? Кто эти люди? Черные фигуры — головы, каски и оружейные стволы четко вырисовывались на фоне сплошного света. Детали распознавательных знаков на их мундирах рассмотреть было невозможно.

Лоу бросился в другую сторону, влево. Он миновал границу света и изо всех оставшихся у него сил помчался дальше. Одна из запекшихся ран на ноге открылась. Теплая кровь стекала вниз.

Сзади смешались оклики, приказания, проклятия. Лоу хотелось бы знать, стоило ли дело всех этих жертв. Две галактики балансировали на краю столкновения. Какое это имело значение? И какое значение мог иметь он, один человек, в полубессознательном от боли состоянии?

И все равно он продолжал бежать под двумя парящими лунами. Он направлялся к темному разрезу канала.

Солдаты вырвались из воронки света и, перепрыгнув через парапет, побежали за ним. Выстроившись в шеренгу, они приближались. На стволах их парализаторов отражались обе луны.

Одна из силовых гондол поднялась с площадки и поплыла над пустыней и над Лоу. Луч ее прожектора засиял. Лоу резко бросился вправо, но луч поймал его. Лоу потерял опору под ногами. Переступив за край канала, он упал, взмахнув руками.

При падении он подвернул ногу. Силовая гондола наверху проплыла дальше, унося за собой свет, выпуская струи дыма. Затем она фыркнула, заворчала, развернулась и пошла обратно. На дне канала Лоу по запястье погрузился в клейкую грязь.

По песку приближалась шеренга военных. Лоу вытащил руки из грязи, вытер ими лицо. Но оно осталось грязным. Высота тона реактивных двигателей силовой гондолы изменилась. Гондола плыла над каналом, заливая светом оба его склона.

«Сдавайся, Лоу, — гремел голос с неба. — Сдавайся, нас слишком много».

Этот голос привел Лоу в ярость, каким-то образом придав ему силы вскарабкаться наверх по дальней стене канала. Он бил ногами и хватался за песок, как будто это был его враг. Сверху на небольшой высоте силовая гондола описывала плотные круги. Лоу добрался до вершины склона и потащился вперед, в пустыню. Линия горизонта ушла ввысь влево. Затем вернулась обратно. Какое-то мгновение Лоу привиделись четыре луны.

«Ты в наших руках, — сообщил ему голос с неба. — В пустыне спрятаться негде».

В силовой гондоле находится Сарк! Лоу не знал, как это произошло, но этот факт зажег идею у него в мозгу. Лоу поднял голову и уставился на ореол света, скрывающий силовую гондолу. Он проецировал…

Гондола отошла в сторону и набрала высоту. Через канал прошипел выстрел парализатора, чуть не задев Лоу. У него занемела икра. Он заглушил проекцию прежде, чем она достигла пикового уровня, и, как сумасшедший, вприпрыжку побежал прочь, увернувшись еще от трех выстрелов парализаторов.

— У нас нет необходимости приближаться к тебе на близкое расстояние самим, чтобы подстрелить тебя Лоу. У нас на борту оружие с тепловым самонаведением. Я прикажу пустить его в ход, если ты не сдашься.

Откинув голову, Лоу выкрикнул самое отвратительное непристойное ругательство, какое знал. Затем повернулся и побежал снова.

Высота тона реактивных двигателей опять изменилась. Лоу устало всхлипнул. Он едва шел. Град маленьких жужжащих серебряных цилиндров посыпался с носа гондолы.

Тихо жужжащие теплонаводящиеся цилиндры нацелились на него. Первый удар Лоу в правую лопатку с силой, достаточной, чтобы кончик глубоко вошел в тело. Остальные нашли его спину, ягодицы. Ноги.

Лоу чувствовал, как с кончиков игл сочится наркотик, насыщая спину, затем шею и все тело. Ноги подкосились. Пустыня стремительно неслась прямо ему в лицо, затем резко замедлила движение и надвигалась теперь с призрачной величавостью.

Наркотик действовал с пугающей быстротой. Лоу падал, но падение казалось таким медленным! Смеялись окружившие его солдаты. Сверху пролетела силовая гондола, развернулась и, выдвинув свои скелетообразные амортизаторы, опустилась на песок.

Лоу увидел все это за секунду до того, как его подбородок ударился о песок.

Через час, два ударились щеки…

Много времени спустя ударился лоб.

«Очнись!»

Лицо обдало жаром.

«Открой глаза, проснись!»

Он пытался преодолеть тяжесть век. Кто-то хлестнул его по щеке. Он лежал в неудобной позе на какой-то металлической балке. Что-то давило в спину.

Он повернул голову. В небе висела белая луна, ее поверхность была испещрена извилистыми каналами, которые…

Внезапно Лоу сориентировался.

Лицо генерала Сарка и его потрескавшийся глаз обрели естественные очертания. Генерал и Лоу находились в спартанского вида каюте. Сарк сидел на выступе в металлической стене, служащем скамьей, у его ног, на правом боку, лежал Лоу. Пытаясь разбудить его, Сарк, наконец, прибег к пощечине.

Опираясь на локоть, Лоу попробовал переменить позу. Оказывается, он был в силовой гондоле. В иллюминаторе, за головой Сарка, промелькнула одна из марсианских лун. Монотонно гудели реактивные двигатели, создавалось ощущение движения.

Вдруг Лоу вспомнил: «Гулкью?.. жители?»

Сарк фыркнул.

— Я не отдавал приказа казнить их, если ты об этом. У нас не было времени. Мы пришли вслед за тобой, как только Дом Успокоения сигнализировал, что что-то не в порядке.

Он достал портативный экран.

— Я хочу, полукровка, чтобы ты увидел это. — На шкале реостата он выставил единицу, и экран заполнила бледно-серая метель. Затем появилось изображение.

— Бэт!

Генерал Сарк засмеялся:

— Я рад, что ты узнал ее.

Рядом с ней стоял смуглый молодой человек с бородкой. Похоже, они вели интимную беседу.

— Да, — медленно произнес Лоу. — Теперь я понимаю.

— Ты насчет мисс Доборенко? Прекрасно!

Лоу покачал головой.

— Нет, насчет тебя, Сарк! Ты хочешь сломить меня. Не силу — меня как личность.

Здоровый глаз генерала нервно задергался. Он захлопнул экран.

Там, снаружи, пурпурный свет стремительно рассеивал фосфоресцирующую мглу. Марсианская луна осталась позади.

Не дождавшись ответа, Лоу продолжал:

— Ведь именно так? Несмотря на то, что от меня зависит твой успех. Существует что-то такое, из-за чего ты стремишься сломить меня.

— И это произойдет.

— Почему? Не по той ли самой причине, по которой, как ты думаешь, Барон так же поступит с омкью.

— Кровь чуждой расы? Нет. Это не имеет для меня значения.

Легкая вибрация сотрясла стены маленькой каюты. Ощущение движения пропало. В тишине застонали реактивные двигатели.

— Ты — это нечто новое.

— И это новое может оказаться опасным. Лучше сразу его уничтожить.

— Физически, — подтвердил Сарк. Он выглянул в иллюминатор. — Мы прибыли. Надеюсь, ты догадываешься, куда именно.

— Да, — не глядя, ответил Лоу.

— Твое обещание сотрудничать больше не имеет силы. Теперь ты не уйдешь.

— Я знаю.

Сарк поднялся. Он провел руками сверху вниз по брюкам, смахивая невидимую пыль.

Уставший сверх всякой меры, Лоу сначала приподнялся, опираясь на колени и руки, затем встал. Спину пронизывала острая боль во всех местах, куда вонзились теплонаводящие иглы. Он выглянул через иллюминатор и узнал знакомые перекрещивающиеся восьмиугольники Дома Успокоения, стоящие под ясными холодными звездами марсианского неба.

Генерал направился к люку в каюте. Обернулся.

— Ты мог воспользоваться силой, пока мы разговаривали.

— Мои люди все еще у тебя в заточении.

И это единственная причина, по которой ты не попытался?

Лоу покачал головой.

— Если бы я применил силу, то как бы мы узнали, кто сильнее?

Генерал Сарк засмеялся: «Ты проклятый дурак!»

С резким металлическим звуком он раздраил люк.

Один.

Бесконечный изначальный мрак. Он пошарил вокруг. Ничего. Он лежал — сидел — стоял — плавал — что? — в глубине.

Они опять ввели ему наркотик? Немного, если вообще ввели. Хотя все тело болело, сознание не покидало его. И он совсем не мог сориентироваться в темноте.

Каждый орган оставался начеку, ожидая действий со стороны Дома Успокоения. Он знал, что они последуют. Но не знал когда.

Начеку.

Один.

Он сунул руки под себя. Ему показалось, что он коснулся пружинистой поверхности.

Или это лишь поддавалась темнота?

Где он лежал или стоял? Лежал он или стоял? Трудно было даже повернуться. Просто протянуть руку, пытаясь ощутить присутствие темноты. На то, чтобы поднять палец, ушла вечность.

Он знал, что темнота была реальностью. Чувствовал ее — обонял ее — видел ее — ощущал ее — слышал ее, но объяснить ее не мог.

Один.

Он протянул руку к темноте. Чтобы протянуть руку, потребовалось пять сотен лет и…

СОПРОТИВЛЯЙСЯ. СОПРОТИВЛЯЙСЯ. ЭТО ДОМ УСПОКОЕНИЯ ЗА РАБОТОЙ.

ДЕЗОРИЕНТИРУЕТ…

Не мог схватить. Он прыгнул — шагнул — или поплыл в клейкой черной воде? И попробовал схватить темноту, сущность ничего. Его согнутые крючком пальцы сомкнулись приблизительно через двести пятьдесят лет.

Он не ощущал ничего.

СОПРОТИВЛЯЙСЯ. ОНИ ОСТАВИЛИ ТЕБЯ В ПОЛНОЙ ТЕМНОТЕ, ЧТОБЫ ВСКОРЕ ТВОЙ МОЗГ ВВЕЛ СЕБЯ В ЗАБЛУЖДЕНИЕ, ЧТО…

С криком он хватал полные горсти темноты, и снова у него ничего не было.

Один.

Теперь падал. Переворачиваясь — переворачиваясь — переворачиваясь — головой вниз — ногами вверх…

Темнота не двигалась. Двигался он.

НЕТ. СОПРОТИВЛЯЙСЯ. ТВОЙ МОЗГ ПОЛУЧАЕТ ЛОЖНЫЕ СИГНАЛЫ. ПОЛ ВЗДЫМАЕТСЯ И БРОСАЕТ ТЕБЯ…

Один в тишине.

Но один ясный клочок действительности у него оставался, скрытый, цепляющийся за осколки разбитого зеркала реальности.

Сэр Роберт. Поросячья морда. Враг.

Генерал Сарк. Безумный глаз. Враг.

Бэт, Бэт. Каштановые волосы — теплота — затравленное лицо. Теперь — враг.

Отчаяние.

Девушка с короной нежных перьев. Отвлеченное, непонятное чувство.

Любовь?

Снежная Птица?

Да.

Лишенные свободы. Огороженный лагерь — за сколько парсеков отсюда?

Гулкью. Старый человек древней расы. Мудрый. В опасности.

СОПРОТИВЛЯЙСЯ ДАВЯЩЕЙ ТИШИНЕ. ПОМНИ ЛИЦА, КОТОРЫЕ ЛЮБИШЬ. ЛИЦА, КОТОРЫЕ НЕНАВИДИШЬ. РАЗДЕЛЯЙ ИХ.

Тишина длилась три тысячи лет.

Они делали тишину глубже. Его барабанные перепонки гудели и звенели, тишина струилась через его ноздри, по его языку, в его внутренности и…

Тишина, отсутствие звука гремели громом мироздания.

Этогонемоглобыть.

«Ты в тишине, ты в темноте всего лишь несколько часов», — говорил ему все еще присутствующий, но скрытый клочок сознания.

Тишина длилась уже восемнадцать тысяч лет.

Каждую секунду мироздание рушилось. Хаос. Какофония.

Чтобы расколоть тишину он кричал, но из надорванного горла не доносилось ни звука.

Подожди. Странные лица, похожие на белые пузыри газа в темноте, парящие, парящие вокруг него, подобные туманностям. Где они?

Лица проплыли в его глазах. Он знал, что это он их создал, исказил их, ничего не мог сделать, чтобы изменить их.

Поменялась полярность.

Сэр Роберт. Обаятельное лицо. Доброе. Друг.

Генерал Сарк. Довольно симпатичный. Тонкие усики. Друг.

Бэт, Бэт. Пусть получает удовольствие от Сэра Роберта — у нее было кошмарное детство — мучительно бедное. Кредитные счета — вот чего она заслуживает. Друг.

Девушка с короной нежных перьев. Склонился, чтобы коснуться ее щек. Ее рот раскрывается…

Наружу, между ее зубов, вываливаются белые черви.

Враг. ВРАГ!

Старый вождь Гулкью. Изливающий поучения — глупости — вероломство. Его лицо меняется: подбородок растворяется, загнив от порочности, стекает гноем.

ВРАГ!

Клочок ясного сознания борется, пытается вернуть полярности обратно. Они неверны!

Тишина продлилась еще двадцать шесть тысяч триста лет.

Или мгновение бьющейся в нем крови?

Сколько?

СОПРОТИВЛЯЙСЯ. НАЙДИ ОТВЕТ, СКОЛЬКО? ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ ТЫСЯЧ ТРИСТА ЛЕТ? МГНОВЕНИЕ?

От его решения зависит исход партии.

Он не мог найти ответа.

Падая, он все переворачивался и переворачивался кувырком в темноте.

Тишина гремела.

Клочок ясного сознания на короткое время всплыл на поверхность, господствующий светом того, что происходит, разгоняющий мрак. Он был один в созданном человеком сооружении; один в сотворенном человеком мраке, с мягкой прокладкой на глазах, ладонях и голых ступнях, чтобы ничего не чувствовать, не получать никаких сигналов. Снаружи его мозг не получал никакой информации, значит он должен сам создать информацию.

»…Они связали и закутали меня. Они поместили меня в комнату без света — звука — вкуса — запаха — осязания, чтобы у меня не было исходных данных, по которым можно судить о том, что делает мой собственный мозг в отсутствие сигналов извне…

Нужно только разгадать загадку, как долго я здесь нахожусь, и это будет означать свободу.

Это…»

КАК МЕНЯ ЗОВУТ?

Он не знал. Клочок ясного сознания утонул.

СОПРОТИВЛЯЙСЯ — СОПРОТИВЛЯЙСЯ — РВИ ПУТЫ — ТО, ЧЕМ ОБЕРНУТА ГОЛОВА — МЯГКИЕ АБСОРБИРУЮЩИЕ, СТЕРИЛЬНЫЕ ПРОКЛАДКИ, КОТОРЫЕ ОНИ ЗАСУНУЛИ В НОСОВЫЕ ПРОХОДЫ, В РОТ, В УШИ, ЧТОБЫ БЛОКИРОВАТЬ ДОСТУП СИГНАЛОВ…

Снежная Птица пируэтами приближалась к нему, чтобы прижаться щекой.

Его забрызгала навозная жижа.

Он закричал: он ненавидел, ненавидел, ненавидел ее.

Старый вождь Гулкью ковылял к нему, грозя пальцем, чтобы научить правилам поведения.

Белая змея, длиной девятьсот тысяч стеббии, была обмотана еще, еще и еще раз вокруг его шеи.

Он закричал, он ненавидел, ненавидел, ненавидел его.

Сэр Роберт, стройный. Генерал Сарк, высокий. Оружием, звучащим сотней тысяч сопрано церковного хора, разнесли белую змею в клочья.

Мои друзья.

Убили.

Моих врагов.

СО…

Я принимаю вас, сэр Роберт.

…ПРОТИВЛЯЙСЯ.

Я ваш Маяк, который отбросит прочь грязный, злобный мрак Галактики Замарии.

СОПРОТИВЛЯЙСЯ. СОПРОТИВЛЯЙСЯ.

По отечески, прощающе Сэр Роберт потянулся вниз, чтобы погладить умоляющую голову.

Восторженный Лоу улыбнулся.

Но увидел себя. Состороны.

Пухлая рука почти касается его волос…

Опускается, чтобы благословить, скрепить…

Клочок ясного сознания прорвался через последний вязкий тоннель, добрался до панели управления и закоротил мозг.

Лоу тихо застонал и перевернулся на левый бок. Он распознавал различные ощущения: туманный свет, давящий на его закрытые веки; окоченелость согнутых и плотно прижатых к груди в эмбриональной позе колен; холод, потому что он был нагим.

Нервы его левой щеки сигнализировали о контакте с какой-то грубой, складчатой тканью. Он открыл левый глаз.

Он увидел втиснутый между своим носом и сероватым полом кусок широкого ремня, разорванного с обеих концов.

Ремни?

Он сел и открыл другой глаз. С большим любопытством он уставился на полукруглый мягкий диванчик, который был единственным предметом обстановки в сравнительно маленькой комнате. На поверхности диванчика были заметны следы зубов и ногтей. Он увидел латунные крепления, удерживающие широкие ремни, которые он каким-то образом разорвал. Ремни валялись вокруг диванчика рядом с разорванными в клочья прокладками, вытянутыми из его ушей и снятыми с глаз. Лоу понял, что им овладела сила, недоступная ему в сознательном состоянии.

Он поднял левую руку. На конце она была украшена странным, синтетическим шаром. Шар был серый и мягкий. Лоу засмеялся, когда понял, что шар не является частью его тела.

Это была рукавица огромного размера. Она крепилась к предплечью при помощи плотных манжет. Лоу едва чувствовал свои пальцы внутри нее. Погруженные в мягкую толщу рукавицы, они не ощущали ничего.

Значит, тактика все же была такова: они закутали его тело, чтобы он ничего не мог ни видеть, ни слышать, ни осязать, ни обонять, и тогда мозг, лишенный внешних ориентиров должен был изменить ему.

Было кое-что еще. Его правая рука была свободной. С нее рукавицу он каким-то образом сорвал. Губчатый пластонаушник все еще закрывал его правое ухо. Он сорвал его. И сразу же с большой ясностью услышал резкое, отчетливое шипение воздушных вентиляторов.

Лоу выплюнул кусок губчатой ткани, застрявший между зубами и внутренней поверхностью щеки. Затем при помощи рукавицы и руки поднялся и, пошатываясь, принял стоячее положение. Его правая рука повисла. Он посмотрел вниз.

Там, где рука — ладонь, костяшки пальцев, запястье — была окровавлена. А также и правая часть груди. Кровяные пятна оставили след среди губчатого вещества и разорванных ремней. След вел к обшитой стене.

На ней кровью кто-то вывел неровные буквы. Строки располагались под сумасшедшими углами, но надпись, которая все еще была влажной, можно было разобрать:

«Я психоделическая среда.

Я транслятор.

Я оружие нападения и разрушения.

Я убью их прежде, чем они заставят меня убивать снова».

Андреас Лоу вытер окровавленную руку о бедро и засмеялся.

Безумие помиловало его. Оно вооружило его силой, которой у него никогда больше не будет. Оно даже вынудило его разорвать собственную плоть и кровью написать свой протест. Лоу прислонился ягодицами к полукруглому диванчику и уставился на дико наклоненные в разные стороны слова.

Панель в стене отошла в сторону. В помещение вошел генерал Сарк. Он был чрезвычайно бледен. Снаружи спорили и ругались друг с другом три медика в белых халатах с короткими рукавами.

Сарк глянул на кровавую надпись. Похоже, что смысл ее едва ли дошел до него. Он был чрезвычайно возбужден. «Сэр Роберт здесь», — сказал он.

Лоу облизал губы: «Чтобы наблюдать за лечением?»

«Здесь Сэр Роберт, — повторил Сарк с большей силой. — Времени на лечение больше нет».

Больше нет времени? Лоу хотелось смеяться.

Внезапно он понял, что эта победа была неполной.

Ему не стали «нравиться» руководители Группы Маяка, вопреки предсказаниям Сарка. Но Лоу все равно принадлежал Группе, пока омкью были заложниками Сарка.

Неудача оставила пагубный след на лице Сарка. В его здоровом глазу читалось обещание расплаты в будущем, мести более жестокой, чем любая из задуманных генералом прежде, за то, что Лоу победил Дом Успокоения.

Сарк крикнул медикам, все еще разглагольствующим в соседней комнате: «Принесите одежду! Господи, боже мой, вы что, не понимаете? Сэр Барон хочет видеть его немедленно!»

Сэр Роберт поворотом головы отметил приход Лоу. При этом он держал губами финик, посасывая его с влажным отрывистым звуком.

«Унх», — произнес он.

Лоу чувствовал себя неловко в грубом жакете и штанах неподходящего размера, которые ему дали. Вошел генерал Сарк. Он отпустил служащего Корпуса Мира, сопровождавшего Лоу в подъемном цилиндре. Дверь закрылась.

Толстяк снова был одет в белую парусину. Его пиджак скрывал пояс с моторчиками, поддерживающими живот. Но Лоу слышал их гудение. Сэр Роберт безразлично смотрел в окно.

Лоу почувствовал себя куском мяса, который оценивают по какой-то искусственной обезличенной мерке.

Сарк прочистил горло:

— Полукровке удалось бежать из Дома Успокоения…

— Бежать? Никто не может бежать из Дома Успокоения!

Сарк оттянул воротник.

— Он смог, сэр. Каким-то образом он применил свою силу. Однако его быстро вернули. После чего пытались применить новую, неавтоматизированную методику, которая, как мы надеемся, будет более эффективной.

Изогнутый мизинец вытащил кусочек финика из угла рта. Барон подхватил его языком и с отрывистым звуком всосал обратно.

— Я согласился использовать Дом Успокоения, так как ты заверил меня, что это будет способствовать более эффективному продвижению вперед планов нашей группы. Сейчас же я вижу, что результат отрицателен. На самом деле, ты был до такой степени занят неотступным следованием своему плану небольшой чистки мозгов, что даже не нашел времени подтвердить получение моих распоряжений.

Выпад попал в цель. Здоровый глаз Сарка потускнел от отчаяния. Сэр Роберт продолжал:

— Конечно же, на самом деле я не считал, что Дом Успокоения так уж необходим. В конце концов, генерал, твоей предосторожности — захвата варваров-заложников на Голозе — должно было быть достаточно, чтобы убедить это… существо отказаться от сопротивления. Я говорю, что я был против идеи с Домом Успокоения. Но я нахожу разумным предоставлять своим подчиненным определенную степень свободы действий. До тех пор, пока не окажутся некомпетентными.

Сарк не упустил значения последнего слова. Его нижняя губа дрогнула. Лоу, пожалуй, это нравилось. Он сказал: «Спросите его, почему он на самом деле вернул меня в Дом Успокоения?»

Барон повернул коричнево-красную голову: «Заткнись ты, дрянь».

Сэр Роберт провел ладонями по горе своего живота, разглаживая пиджак. «Лучше, чтобы ты контролировал его, Сарк. Если он попытается атаковать меня…»

Приподнято плечо Барона и землетрясение под белой парусиной красноречиво намекали, что первым, кто пострадает, будет Сарк.

Лоу, сглотнув, сказал: «Вопрос, Барон».

«Говори только тогда, когда к тебе обращаются!» — отрезал толстяк.

— Я буду говорить сейчас! Я ваша собственность только номинально. У меня есть кое-что, что нужно вам, а у вас есть что-то, что вынуждает меня торговаться с вами. Но я не плевок, на который можно наступить и растереть.

Колыхаясь, Барон повернулся к заходящему солнцу.

— Самонадеянно. Тебе передались эти мерзкие черты твоей расы.

— Что произошло с мисс Доборенко? Как вы заставили ее рассказать, что я улетел на Голоз?

Если Лоу ожидал гнева, то его не было. Сэр Роберт снова повернулся, изучая его с бесстрастным видом отчаявшегося родителя, пытающегося общаться со слабоумным ребенком.

— Как? Я просто сообщил ей, что не буду больше оплачивать ее кредитные счета, если она мне все не расскажет.

— Этого было бы недостаточно, чтобы заставить ее…

— Что ты понимаешь в этом, полукровка? Этого было вполне достаточно.

— Тогда зачем она помогала мне?

— Она была под влиянием наркотиков. В наркотическом загуле, — быстро сказал генерал.

— Совершенно верно, — согласился Сэр Роберт. — Маленькая невежественная сучка.

Сарк хихикнул.

— Будьте осторожны, сэр. Полукровка воображает, что нравится ей.

— Грязная мысль, — губы Барона скривились, — грязная.

— Я не верю вам, — настаивал Лоу. — Она бы…

— Замолчи!

Барон с шумом оттолкнулся одной рукой от кушетки, пытаясь подняться, но не удержал равновесия. Его огромная туша, опрокинулась. Сарк бросился вперед, чтобы помочь ему. Полы пиджака Барона разошлись. На поясе вокруг его живота Лоу увидел неистово вращающиеся лопасти моторов.

Барон поднялся и оттолкнул Сарка. Огромной рукой он обхватил шею Лоу.

«Ты выводишь меня из терпения, полукровка. Да, у тебя есть товар, который мне нужен. Определенные психические способности. Но жизнь тех птицелюдей на Голозе действительно в моих руках, и я лично отдам приказ уничтожить их, если ты позволишь себе еще одну такую выходку».

Он отпустил Лоу и вытер руки о белые штаны. «Я понятно изъяснился?»

Лоу кивнул, но подумал: «Следующая выходка будет именно той, которая убьет тебя».

Затем сила воли стала покидать его. В конечном счете он поверил в то, что Барон говорил о Бэт Доборенко. Ничего не оставалось, кроме как держаться за свою жизнь, чтобы уничтожить этих двоих. Убить, даже если — отравленная бесконтрольная мысль — даже, если его люди на Голозе погибнут.

Но это заставило его определиться. Он стоял, покорный, ожидая подходящего случая. Через секунду или две, когда Барон повернется спиной. От этой мысли у него звенело в ушах.

Ждать недолго. Совсем недолго.

— Унх, — Барон снова сел. — Сарк, если тебе не доложили, то знай, что «Левиафан», пришвартован на этой паршивой провинциальной площадке.

Искусственный глаз Сарка вспыхнул, когда он повернулся в сторону заходящего солнца.

— Ваш самый быстроходный корабль? Нет, сэр, никто не докладывал об этом, когда вы прибыли.

— Возникла необходимость в немедленных действиях. Ты следил за новостями?

— Только поверхностно, сэр.

— Необходимо запрограммировать это существо для его последней миссии, независимо от того, сработала или нет терапия Дома Успокоения. — Барон улыбнулся в первый раз искренней отеческой улыбкой. — Произошли кое-какие инциденты. Мегайорк, куда мы направляемся, переполнен горячими головами с обеих сторон.

— Мегайорк, сэр?

— Да. Сенатор Вистерлинг встречается с послом Хемкью в последней попытке составить предварительный проект договора, эта встреча широко освещается прессой. Сенатор планирует безотлагательно представить договор нашему Парламенту, пока вся система не настроилась против омкью, и пока не началась война.

Мозг Лоу судорожно вздрогнул от сковавшего его леденящего ужаса. Пока он находился в Доме Успокоения, Барон не сидел сложа руки. Лоу был уверен, что толстяк говорит правду. В маленьких глазках Барона светился слишком большой восторг, чтобы это было не так.

Сарк спросил: «Лоу должен атаковать Вистерлинга, да?»

Подбородки Барона затряслись, когда он кивнул. «Макрокомпьютеры компании изучили все вероятности до мельчайших деталей. Психическое уничтожение Волларда Вистерлинга, старого лунатика, которому пришла в голову эта бредовая идея, нарушит равновесие в пользу противников Единения. После этого, по данным компьютеров, шансы быть или не быть войне равны». Барон взглянул на Лоу с диким весельем. «У нас нет необходимости выбирать войну. Крушения Единения будет достаточно».

Лоу подумал о Снежной Птице, о Гулкью. Он послал мозгу команду транслировать…

И тут же блокировал ее.

Он не мог сделать этого.

Он не мог позволить себе погубить людей из поющей деревни. Он проклинал Гулкью за то, что тот научил его ценить превыше всего даже одну единственную жизнь.

— Унх! — Барон встал. — Ты обратил внимание, Сарк?

— На что, сэр?

— На лицо этого создания! Минуту назад он хотел убить нас. Но это желание длилось недолго.

— Я убью вас, — тихо произнес Лоу.

— Ты уничтожишь Вистерлинга и ничего больше, — ответил Барон.

— Это вы так думаете.

— Я знаю, что так будет. Я стал тем, кто я есть сейчас, полукровка, правильно предвидя действия других. Я знаю, что ты не нападешь на меня.

Сарк похлопал Лоу по плечу.

— Еще всего одно убийство. Но не то, о котором ты писал безумными каракулями на стене. Да, я заметил их. Что это было? Твоя собственная кровь?

Лоу ничего не ответил. Он отстранил руку Сарка. Генерала это не смутило.

— Ну, хорошо, полукровка, на этот раз сделай так, чтобы это на самом деле было убийство. После того, как ты сделаешь это, мы уладим… оставшиеся дела.

Сарк взял деревянный молоточек и ударил в медный гонг, висящий в декоративной нише. «Ожидаем приказаний, генерал», — произнес голос, идущий как бы из центра гонга.

«Пришлите команду за Маяком. Внесите в архив магнитные ленты разговоров. Мы закрываем Дом Успокоения».

Лоу нахмурился. «Беседы в Доме Успокоения регистрируются?»

«Беседы регистрируются в каждом сооружении, принадлежащем Барону».

Кроваво-красный свет марсианского солнца угас. Вошли служащие Корпуса Мира и взяли Лоу под руки. Последний полет к Земле. Последний акт действия Группы Маяка перед тем, как рухнет Единение и наступит хаос. Последняя возможность выбора способа предотвращения этой последней акции Группы Маяка. Если ему не удастся сделать это сейчас, то другой возможности уже не будет.

Но как это сделать? И когда? Мысли набегали одна на другую, отчаянные мысли, которые он рассортировывал в такой же отчаянной спешке. Как ему сделать это, не погубив своих людей?

Обутые в сапоги охранники окружили его.

Когда «Левиафан» стартовал с Марса, Лоу, заключенный внутри него, все еще не знал ответа на этот вопрос.

Мегайорк с попеременно то увеличивающимся, то уменьшающимся гулом ударял по стеклам передних иллюминаторов силовой гондолы, в которой летел Лоу. Гондола медленно плыла меж двухсотэтажными башнями. Благодаря фиолетовому свету служебных сигнальных фар, регулярно разрезающему темноту впереди, никаких помех на пути не встречалось. Переходя на борт гондолы, Лоу заметил на ней опознавательные знаки Корпуса Мира. Он не сомневался, что они подлинные.

Пилот поднял руку в красной перчатке. Он прислушался к сообщению из наушников своего полированного шлема, затем что-то проговорил в изогнутой перед губами микрофон.

— Нам разрешили посадку на семьдесят пятой платформе. Придется примерно десять минут ждать своей очереди.

Сарк, сидевший сразу за ним, наклонился вперед и резко хлопнул пилота по плечу.

— Мы не можем ждать. Передай им еще раз, что это касается Службы Мира.

— Я передал, сэр. Все движение у главной платформы перекрыто. Посадка во всей этой толчее вокруг отеля слишком рискованна.

Башня отеля возвышалась над всеми остальными, находившимися рядом. По меньшей мере триста этажей, прикинул Лоу, ослепительного блеска украшенных скульптурной лепкой стен, горящих постоянно меняющимися узорами света, идущего изнутри. От основания гигантского здания на несколько кварталов вокруг разливалось сияние. Шум нарастал.

«Включи микрофоны», — приказал Сарк.

Из микрофонов загремел усиленный звук человеческих голосов. Охранник слева от Лоу выругался. «Страсти накаляются».

«Насколько велика по оценкам толпа?» — поинтересовался Сарк.

«Около двух миллионов, сэр, — ответил второй пилот. — Служба по Поддержанию Гражданского Порядка мобилизована полностью. Остальные районы Мегайорка практически безлюдны».

«Положение пока оценивается по категории «Толпа»?» — спрашивал дальше Сарк.

Второй пилот прислушивался к наушникам. «Повсюду массовые демонстрации и разрозненные столкновения. Дело усугубили сообщения еще о двух стычках космических кораблей».

У Лоу обострилось ощущение приближающейся кульминации. Из-за рева толпы на улицах нельзя было расслышать нормальную речь. Сарку приходилось кричать, чтобы быть услышанным.

— Каково настроение толпы?

— Около шестидесяти процентов настроены за Единение, сэр. Это по данным СПГП.

Сарк бросил в сторону Лоу кривую неуверенную улыбку: «Сорок против. Сегодня ночью, возможно, прольется кровь, мой друг Маяк».

Он похлопал Лоу по колену, потом повернулся обратно, вглядываясь вперед. Он сидел, опустив голову, слегка прикрыв здоровый карий глаз. Он прислушивался к неистовству толпы.

У Лоу похолодели ладони.

Силовая гондола накренилась.

«Есть контакт с силовыми захватами», — объявил пилот.

Гондола выровнялась где-то на высоте громадного парящего слева здания. Силовые захваты втянули их в корону света, бьющего от основания здания вверх. Глядя вниз, Лоу увидел почти безграничное скопление спичечных фигурок, сгрудившихся на улицах вокруг отеля. Толпа простиралась за пределы видимости, заполняя все главные улицы от стены к стене. Не было заметно почти никакого движения. То там, то здесь, подобно течениям медлительной реки, водовороты и завихрения свидетельствовали о происходящих столкновениях.

Похожий на серебристую рыбу катер, с наклонной надписью «СПГП» — Городская Служба по Поддержанию Гражданского Порядка, вычерчивал воздушную сетку над толпами. Небольшие флайеры, уменьшенные копии катеров, ощетинились вооружением. Лоу насчитал около шестидесяти аппаратов, пока их гондола делала медленный разворот вокруг огромного освещенного здания к месту своего назначения.

Кружа, силовая гондола снижалась. Она вынырнула с тыла здания и пронеслась над огромной площадью, шириной в шесть кварталов с каждой стороны. Здесь основная масса толпы колыхалась и металась, заполняя все пространство. Виднелось множество лозунгов и знамен. Внизу, в направлении носа гондолы в бурную массу врезалась фаланга небольших армейских машин. Вращая красными сигнальными огнями, они били струями газа. Со стороны левого борта разразились новые волнения. Показались языки пламени. Рев громкоговорителей перемежался криками.

«У кого-то в толпе есть противопехотные огнеметы», — заметил пилот.

«Это будут необузданные волнения. Это будет бойня», — сказал Сарк.

Мимо передних иллюминаторов проплыли клубы слезоточивых газов. В общем гомоне толпы зазвучали новые, более раздраженные и сердитые ноты. Как только в одном месте столкновение подавлялось, десяток новых возникали в другом.

Нос гондолы резко пошел вниз. Затем корабль еще накренился, когда пилот выдвинул посадочные амортизаторы. Внизу, под носом, появилась огромная горизонтальная железобетонная платформа. Гондола села в центр овала, очерченного мигающими зелеными огнями. Посадочные площадки на платформе были забиты всевозможными катерами. Патрулировали вооруженные группы из СПГП. Одна из групп во главе с военными в защитной каске быстро приближалась к силовой гондоле.

Генерал Сарк поспешил обратно в отсек, где размещалась его специальная команда. Эти десять человек были одеты в мундиры Службы Контроля Мира, но синтетический материал имел тускло-серый цвет. Все знаки различия были удалены. Люди выглядели спокойными, с плотно сжатыми губами и жестокими глазами. Они были вооружены перекинутыми через плечи испарителями.

Люк открылся. Сарк, вынырнув наружу, очутился перед военным из СПГП, который взобрался на подъемную платформу.

— Приветствую вас, сэр, но это судно не числится в списке разрешенных для посадки.

Стоя в темном отсеке, Лоу слышал, как Сарк сказал:

— Тогда почему вы нам позволили сесть?

— Из-за вашего генеральского звания, сэр.

— Вот мои верительные грамоты. Голос Сарка звучал властно.

Пауза. Затем:

— Все в порядке, генерал. Но Служба Контроля Мира не входит в число разрешенных для посещения Небесной Гостиницы, пока переговоры еще продолжаются.

— Мы здесь по чрезвычайному мандату Правительства, мистер. Задание по спецбезопасности.

— Мы не получали никакого сообщения, разрешающего нам…

— Разберетесь с сообщением позже. Мы итак уже выбились из графика. Мы идем внутрь.

— Генерал, это противоречит правилам. Я не уверен…

— Вы будете уверены, но будет уже слишком поздно, мистер, — огрызнулся Сарк.

— К вашему сведению, — продолжал Сарк, — получено предупреждение о том, что подброшена термобомба. Анонимное донесение в столицу. Со мной группа лучших специалистов по разминированию из Контроля Мира. Это достаточное объяснение для вас?

После этих слов наступила полная капитуляция.

— Да, сэр, вам разрешается пройти в отель, пока мы будем ожидать подтверждение от властей.

Люди в касках окружили Лоу и повели ко входу в тоннель, ведущий в отель.

Сарк шагал рядом с ним быстрыми длинными шагами, выдвинув подбородок, и всем видом показывая, что имеет все права находиться здесь. Они прошли мимо нескольких групп военных из СПГП, с любопытством рассматривавших их.

Створки шлюза сошлись за ними. Десять сопровождающих, Лоу и генерал быстро двигались вниз по тоннелю. Воздух был спокойным. Плоские световые диски имитировали единственное освещение.

Человек во главе колонны пересек луч фотоэлемента. Раздвинулись створки другого шлюза, пропуская их в роскошное фойе, оформленное в черных и белых тонах. Они прошли по ковру к ряду пневмосистем сообщения, помеченных стрелками. Мозг и тело Лоу налились свинцом.

Как это пресечь? Как? Осталось совсем немного времени.

Но там, на Голозе, Гулкью, Ракью и остальные согнаны в огороженный лагерь.

Пожертвовать ими! Если он атакует мозг Сенатора Вистерлинга, погибнут тысячи людей здесь, на улицах, а после этого, когда Единение потерпит поражение и начнется межгалактическая война, возможно, еще миллионы или биллионы.

Сарк шагнул в сторону, чтобы дать отряду пройти через посадочную платформу к пневмосистеме сообщения, помеченной стрелкой, направленной вверх. Пневмосистема была довольно просторной, и два человека, стоя плечом к плечу, могли спокойно подниматься вверх. Двое исчезли в ней. Еще двое. Ожидая своей очереди, Лоу огляделся.

Из фойе в разные стороны расходились тускло освещенные белые с черным коридоры. Отель заполнила тишина ожидания и страха. Сарк, стоя рядом со светящейся стрелкой, хлопнул по плечам предпоследнюю пару, входящую в пневмосистему. Его безумный глаз сверкал.

«У нас номер на трехсотом этаже, — сказал он. — Это прямо под номером, в котором сейчас беседуют Хемкью и Вистерлинг. Заходи, полукровка».

Лоу шагнул в пневмосистему. В голове, макушку, покалывало. Затем это ощущение перешло на плечи. Поле охватило все тело, и Лоу стал подниматься. Сарк следовал за ним. Его голова была на уровне ног Лоу.

Они поднялись мимо посадочных платформ и фойе, похожих на те, через которые вошли. Вид всех этих одинаковых белых ковров, черных стен и бесконечных коридоров вызывал у Лоу ощущение нереальности. Виски свело от боли. Времени больше не оставалось.

Над ним пара за парой поднимались люди в сером. Сейчас они держали испарители перед собой, на груди.

Гулкью, Ракью и другие должны быть покинуты, забыты. Чувство вины может терзать его потом. Позже.

«Простите меня», — подумал Лоу. Размеренно поднимаясь вверх, он закрыл глаза. Он готовился к трансляции.

По пневмосистеме прокатился крик. Лоу, тряхнув головой, погасил образы.

Похоже, что где-то на 255 уровне образовался затор. На посадочной платформе столпились люди. Сарк, отталкиваясь ладонями от стенок пневмосистемы, начал подниматься с большей скоростью.

Люди в плотных черных комбинезонах заполняли выходы на 255, 254 и 253 уровнях. Люди Сарка внутри пневмосистемы взяли испарители на изготовку. Один из группы людей в черных комбинезонах на 255 уровне направил свое оружие — вперед вырвался тонкий луч красного света. Сферическая каска одного из людей Сарка разлетелась.

Еще один из группы Сарка попытался прицелиться и выстрелить. С 254 уровня стали стрелять вверх. Срезало руку в сером. Оставляя за собой медленно движущуюся кровавую пелену, она поднималась быстрее трупа. Отдельно поднимались испарители.

Оставшиеся восемь бойцов Сарка отчаянно маневрировали, мешая друг другу. Лоу резко ударил ногой по стенке пневмосистемы. Он отпрянул к противоположной стене за секунду до того, как следующий красный луч рассек пространство в месте, где он только что находился. Выстрел испарителя. На 255 уровне один из черных комбинезонов застыл, окруженный световым ореолом, мертвый.

— Кто это?! — закричал Сарк, продираясь вверх.

Нападающие с 255 и 254 уровней прошивали внутреннее пространство пневмосистемы алым светом. С 253 уровня, немногим выше места, где к стене прижался Лоу, в пневмосистему вглядывался молодой мужчина. Его длинные бакенбарды и борода показались знакомыми. Один из черных комбинезонов позади него закричал:

«Вот он! Вот Лоу!»

Смуглый мужчина резко приказал: «Вытащите его!»

Двое в черных комбинезонах спрыгнули с края посадочной платформы и начали плавно спускаться вниз, к Лоу. Мужчина с бакенбардами отстегнул от пояса маленькую серебряную коробочку и поднес ее ко рту. Первый из черных комбинезонов приближался. Лоу отвел руку назад для удара.

«Друзья, Лоу!» — закричал мужчина.

«Цель найдена, — проговорил смуглый мужчина в серебряную коробочку. — Через десять секунд отключите энергию». Затем он прокричал двоим, направляющим Лоу к посадочной платформе: «Поспешите наверх, а то полетите вниз по системе вместе со всеми остальными».

Двое в черных комбинезонах добрались до посадочной платформы и вытащили за собой Лоу. Все огни погасли.

Лоу зашатался на краю платформы. Его за лодыжки подхватили чьи-то руки. Внезапно рука Сарка вцепилась сзади в бедра Лоу.

Силовое поле пневмосистемы исчезло. Невидимые, но слышимые люди Сарка сыпались вниз. Они кричали.

Лоу силился восстановить равновесие, крики затихли. Сарк все еще держал его за ноги. Тело генерала висело в системе, лишенное опоры. В сокрушающей хватке были страх и сила.

Медленно, медленно, барахтаясь, несмотря на помощь рук черных комбинезонов, Сарк своим весом тянул Лоу обратно к системе.

Лоу рванулся вперед. Случайно черные комбинезоны отпустили его. Он закачался и упал головой вперед, ударившись подбородком о посадочную платформу. Ноги его торчали над черной бездной обесточенной системы. Сарк метался и пронзительно кричал, свисая с лодыжек Лоу. Внезапно тяжесть тела Лоу исчезла. Лоу удалось подняться на четвереньки.

Но Сарку удалось перебраться через край. Генерал всем своим весом навалился на Лоу. Сопя, Сарк вонзил ногти в левую глазницу Лоу. Тот попытался ударить генерала по голове, но промахнулся. Тогда он двинул плечом Сарку в живот, Сарк скорчился и скатился с Лоу.

Лоу отпрыгнул в лес черных сапог. Он различал грязные овалы лиц; черные комбинезоны, заслоняя, выстраивались вокруг него.

Все негодование игрушки в чужих руках, какой он себя чувствовал, вылилось из его рта одним гневным гортанным: «Нет!»

Сарк поднялся и, поковылял в сторону. Далеко отойти ему не позволил круг людей. Лицо Лоу исказилось. Широким взмахом руки он приказал черным комбинезонам отступить назад.

Затем он опустил голову. Отвисшая челюсть и безумно горящие глаза ясно давали понять, чего он хочет. Он был зверем, требующим свою добычу.

Черные комбинезоны расширили круг. Сарк попятился назад, добрался до белого ковра, повернулся и бросился прочь.

Лоу прыгнул за ним, обхватив генерала за пояс. Они упали на ковер и покатились.

Руки Сарка скребли по щекам Лоу. Тот вывернулся, упав на спину.

Стоя, Сарк тяжело дышал. Он поднял правую ногу и ударил сверху вниз. Удар был подобен тарану. У Лоу от боли свело живот. Сарк отдернул ногу и снова ударил. Лоу резко перекатился и, только благодаря этому его грудь осталась цела.

Странное невнятное хныканье доносилось теперь из темноты. Лоу, шатаясь, поднялся. Это был генерал. Он попытался нащупать его.

Сарк снова нанес три сокрушительных удара в живот Лоу. Тот закачался. Затем ударил Сарка кулаком по голове. Голова генерала мотнулась в сторону, за ней потянулась ленточка слюны, блеснувшая на мгновение как ртуть. Сарк схватил Лоу за вытянутую руку и дернул вниз, пытаясь ударить о колено.

Лоу со звериной силой сбоку двинул Сарка в челюсть. Сарк отступил.

Тяжело дыша и хватая ртами воздух, они стояли друг против друга. Лоу едва держался на ногах. Хныканье Сарка усилилось, затем перешло в возбужденное шипение, как будто он осознал свой последний шанс.

Лоу скользнул левой ногой вперед. Его губы, щеки и лоб блестели от пота. Сарк, скрючив пальцы, пригнулся.

Лоу приблизился на полшага. Он немного приподнял руки, готовый сцепиться. Сарк повернулся боком. Теперь он представлял собой мишень поменьше размером. Его искусственный глаз, казалось, был подвешен в окружающей вселенной темноты. Он хихикнул.

Лоу продвигался вперед маленькими шажками. В голове звенело. Глаза горели. Грудь пульсировала. Издав крик охотника с Голоза, он прыгнул.

Сарк вцепился Лоу в горло и вонзил в него пальцы. Лоу чувствовал, что под давлением рук Сарка теряет сознание. Он как-то вывернулся и выбросил вперед левую руку через плечо, как лапу с когтями. Его пальцы коснулись округлой синтетической поверхности. Он сомкнул пальцы и дернул.

Искусственный глаз был вырван из головы Сарка. Тот завопил. Лоу сбросил руки Сарка со своего горла и швырнул глаз через огромное фойе. Оглушительно звенел крик Сарка.

Генерал рухнул на четвереньки. Он бил ладонями по глазнице, из которой сочилась кровь. Затем он растянулся и пополз, уткнувшись лицом в белый ковер. За ним оставался кровавый след.

Рыча, Лоу быстро пустился за ним. Настигнув Сарка, поднял ногу, готовый раздробить генералу позвоночник. Сарк как животное, ищущее нору, чтобы умереть, полз дальше в темноту.

Лоу стоял, готовый раздавить его. Нога стала тяжелой. Он опустил ее на пол. Вместе с полнейшим изнеможением вернулся и здравый смысл.

— Черт вас всех побери за растраченное впустую драгоценное время. Почему вы позволили?..

— Потому что я не собирался останавливать его! — ответил мужчина. — Вы видели его лицо?

Лоу моргнул. Голова трещала и гудела. Тело ныло от боли. Он узнал второй голос. Он принадлежал смуглому молодому мужчине, который казался ему знакомым. Но первый голос озадачил его. Он звучал тише, но в нем сквозила властность.

Тени передвинулись. Черные комбинезоны образовали проход. Странный тихий голос сказал: «Пусть частично подключат энергию».

Манжеты и высокий воротник черного комбинезона подчеркивали белизну ее щек и рук.

Это была Бэт.

Молодой мужчина с бакенбардами и бородкой заговорил: «Я предлагаю немедленно выбраться отсюда. Военные из СПГП по всему отелю. Мы будем в большей безопасности в номере, который я зарезервировал для управления операцией».

Бэт кивнула. Черные комбинезоны стали рассеиваться. Интенсивность освещения увеличилась, стали видны стены фойе. Шум изнутри пневмосистем свидетельствовал о том, что силовое поле активировано.

Лоу при виде Бэт, ее каштановых, ниспадающих до пояса волос, пронзила слабая боль. Бэт была одета в черные брюки и пиджак, в высокие, по колено, сапоги.

Она улыбнулась: «Ты выглядишь так, будто хочешь убить меня, Андреас».

«Я не знаю, что все это значит. Кто эти люди?» Внезапное прозрение вылилось в грубые слова: «Часть Группы Маяка? Сэр Роберт не был уверен в Сарке, и поэтому он прислал тебя?»

«Мы пришли сюда, чтобы не дать Группе Маяка завершить свое дело».

Человек по имени Феликс нахмурился: «Может, мы оставим объяснения на потом?»

Бэт продолжала: «Андреас, Феликс Мэкэдо — вице-президент частной сыскной фирмы. Я наняла Феликса после того, как Барон порвал со мной, получив всю необходимую информацию, когда они схватили меня в Чикаго-порту».

Лоу видел усталость в ее глазах. Он чувствовал острый запах ее губ и хотел ощутить их. Он ненавидел себя за это желание.

Но люди Феликса Мэкэдо в самом деле отбили его у Сарка. И он вяло кивнул.

Мэкэдо повернулся и пошел вперед мимо закрытых дверей и комнат. Лоу протер рукой затуманившиеся глаза. Он, пошатываясь, следовал за Бэт.

Они повернули за угол. Мэкэдо стоял у открытого овала двери. Лоу пригнул голову и шагнул внутрь. Бэт последовала за ним. Мэкэдо закрыл дверь и включил блокирующие лучи на полную мощность.

В огромной центральной комнате номера один из людей в черном комбинезоне сидел за портативным пультом управления. Его руки колдовали над освещенными кнопками. Другой из людей Мэкэдо затянул до потолка драпировку. Она скрыла размах огней Мегайорка и заглушила шум толпы.

С аптечкой в руках появился еще один человек в черном комбинезоне. Мэкэдо пододвинул табурет. «Разденься, — сказал он Лоу. — Мы должны обработать твои раны».

Лоу снял серый пиджак и брюки и сел на табурет. Человек в черном комбинезоне принялся обрабатывать раны аэрозолями, пахнущими мылом и ароматическими ягодами.

Наблюдая, Бэт закурила галлюцино. Лоу вздрогнул, когда жидкость аэрозоля обожгла тело. Врач бросил краткое извинение и продолжил свое дело. Лоу произнес: «Давай вернемся снова к Чикаго-порту. Начни оттуда».

— Меня схватили, — сказала Бэт. — Вернули в Сахару и вынудили рассказать, как я помогла тебе бежать. Кажется, я сопротивлялась три или четыре дня; если честно, я не помню. Когда я пришла в себя, меня уже не охраняли, и я поняла, что, должно быть, все им рассказала.

Черный комбинезон закончил работу. Лоу натянул брюки. Он чувствовал себя уставшим и истощенным. Но голова прояснилась, и раны жгли совсем немного.

— Я наняла Мэкэдо и его людей. Затем мы наняли корабль до Голоза и направились в… в твою поющую деревню. Она была безлюдной.

Лоу рассказал, что с ним произошло, как были заключены под стражу его люди. Бэт снова кивнула.

— Огороженный лагерь. Да, я видела его.

— Ты видела жителей деревни? С ними хорошо обращались?

Она перебила нетерпеливым жестом:

— Закончи свой рассказ. Что было потом?

Лоу рассказал и закончил вопросом:

— Как ты узнала, где меня искать?

— Мэкэдо нашел магнитные ленты. Мы прослушали запись разговора Барона.

Еще один медленный кивок Лоу. Он понял.

— Люди Мэкэдо бросились сюда. Мы тоже, — продолжала Бэт. Она смахнула прядь каштановых волос со лба. — Кажется, в конце концов нам удалось остановить Группу Маяка.

Плечи Лоу немного дрогнули.

— Я мог пройти через все это. Я мог атаковать Сенатора Вистерлинга.

— Барон ожидает сообщения о том, что ты сделал это.

— Где?

— Прямо здесь, в отеле. Он занял целый этаж, предпоследний сверху.

Странно, но это известие вызвало лишь небольшую волну гнева, и этого было недостаточно, чтобы заставить его действовать.

— Феликс, — сказала Бэт, — я думаю, мы должны выбраться отсюда немедленно.

— Согласен. Эй, вы, соберите все оборудование.

Бэт облизнула губы:

— Андреас?

— Да?

— Я должна тебе рассказать еще об одном. Когда мы с Феликсом обнаружили лагерь, его охраняли лишь несколько людей Сарка. В большем числе охранников не было нужды. Час спустя после того как генерал взял жителей деревни под стражу, они все были убиты.

Пугающее спокойствие охватило Лоу.

— Это… неправда, — проговорил он хрипло.

— Лучше покажи ему видеозапись, Феликс.

Мэкэдо вытащил маленький магнитофон и покрутил ручки настройки. Экран посерел. Лоу узнал Голоз, отдельные скалы. На переднем плане, в цвете, он увидел пласторешетку стены лагеря. Камеры медленно уходили влево.

Два охранника из Колониального Корпуса прохаживались по периметру лагеря. Двое других присели на солнце, играя в какую-то азартную игру. Один спал. Они охраняли то, что больше не нуждалось в охране.

— Мы сняли это с выступа прямо над лагерем, — сказала Бэт.

Лоу едва ли слышал. Он пристально смотрел на сложенные рядами за оградой раздувшиеся трупы. Белые перья почернели. Красивые с хохолками головы неподвижны.

Снова зазвучал голос Бэт.

— Офицер, которого я подкупила, рассказал, что Сарк приказал применить Хлоргамму-5. Это вещество нервного действия, а также уничтожающее ткани, что-то типа процесса голодания, сжатого до нескольких часов.

Древнее солнце Голоза вспыхнуло. Тени безразличных охранников удлинились. На тыльной стороне руки Лоу почувствовал мягкую ладонь Бэт.

— Они умерли почти без боли, Андреас.

— Где, ты говоришь, находится Барон?

Мэкэдо тут же все понял.

— Мисс Доборенко, опасно позволять ему…

Лоу побежал к овалу двери.

— Андреас — нет!

Лоу отключил блокирующие лучи и выскочил наружу. Он мчался, как привидение, через мрак коридоров, добрался до посадочной платформы и бросился ко входу, отмеченному стрелкой, направленной вверх. Он вошел в пневмосистему.

277…

289…

301…

Этаж переговоров. Единение. Теперь вне опасности? Может быть — да, а может быть — и нет. Не имеет значения.

«Назовите себя», — гаркнул один из трех вооруженных служащих Контроля Мира на посадочной площадке 349 этажа.

Лоу транслировал.

Тепло щеки Снежной Птицы, переходящее во всеобъемлющую теплоту — приобретает красную окраску — касается его тела — со вкусом прекрасных дней — хорошего вина — промозглого утреннего ветра Голоза — молния и гром…

В висках заболело. Лоу открыл глаза.

Служащий, приказавший ему назвать себя, ползал на четвереньках по полу, поглаживая заклепки на платформе. Поглаживая каждую заклепку, он плакал. Его язык свисал, вывалившись изо рта.

Другой лежал неподвижно в позе зародыша. Третий просто стоял, уставившись мимо Лоу, сквозь стены огромного отеля, сквозь сам рассудок. Что-то внутри него оборвалось. Кровавые пузырьки стекали с нижней губы по подбородку и капали на гимнастерку. Он упал.

Лоу, спотыкаясь, пошел к дверям из безупречной слоновой кости, искусно инкрустированной бронзовыми полосками. Двери были в три раза выше его.

Все цвета здесь были пастельными: и желтые, и синие, и нежно зеленые. Лоу, шагнув сквозь поле наслаивающихся друг на друга цветов, ощутил их исцеляющее тепло на обнаженной шее.

Только очень богатый человек мог использовать себе такие теплые целебные тона. Только очень богатый человек мог позволить себе свалить в кучу тела любимых тобою людей, подобно скошенной траве.

Двери на идеально подогнанных шарнирах отошли внутрь и в сторону. С тихим шуршанием они прокатились по ворсу богатого ковра. Лоу всматривался в яркий свет путаницы огней огромных апартаментов.

Он выкрикнул имя Барона.

Его пронзительный крик разнесся над поверхностью утопленного в центре главной комнаты бассейна. В прозрачной зеленой воде плавали серовато-зеленые растения с оранжевыми сердцевинами. Лоу вглядывался в бассейн, словно ожидал увидеть там Барона, прячущегося среди плавающей растительности. Но увидел только свое отражение: безобразное, растрепанное, безумное.

— Барон! — Он схватил табурет и швырнул его в бассейн. — Барон!

Сэр Роберт стоял под аркой, ведущей на наружную террасу. Он прислушивался к шуму толпы: это было видно по напряженному выражению его потного лица. Нервно облизывая губы, он вытащил из кармана пиджака серебряный щуп и нажал на его кончик.

— Если вы хотите вызвать свою охрану, то это бесполезно, — сказал Лоу. — Я убил их.

Барон отказывался верить тому, что услышал.

— Ты уничтожил Вистерлинга. Это так, да? Ты покончил с ним и пришел доложить…

— Насколько мне известно, Вистерлинг в полном здравии. Я не атаковал его. Но думаю, Сарка я убил. Теперь я могу испытать свои способности и на тебе.

Губы Барона беззвучно двигались вверх — вниз, вверх — вниз. Лоу направился к нему.

— Тебе не кажется, что ты сам заслужил возможность опробовать мои способности на себе, Сэр Роберт? В конце концов, это ты убил моих людей.

— Это… это была идея Сарка. Чрезмерное усердие…

— Генерал Сарк только осуществлял то, что задумывал ты.

Лоу прошел по шкуре носорога, лежащей на полированном паркете. Затем в полдюжине шагов от толстяка остановился. Пастельные пузыри света парили в воздухе, меняющимися узорами ложась на щеки и подбородки Барона, покрывая их пятнышками, отчего те становились похожими на гниющее на открытом воздухе мясо.

Лоу чувствовал себя на удивление спокойно. Он вытер ладони о штанины потрепанных серых брюк.

— Больше говорить не о чем. Мне не хватает слов, чтобы передать, как я ненавижу тебя. Все, что я могу, это показать тебе…

— Лоу, — теперь Барон практически задыхался, — давай поторгуемся. Я могу дать тебе любую сумму кредиток, которую ты назовешь.

— Нет.

— Тогда… — Барон резко оборвал фразу, сомкнув влажные губы. Его глаза скользнули в сторону. Выражение лица изменилось. — Тройка!

Из-за угла решетки слоновой кости появилась трехголовая борзая. Три пары глаз внимательно наблюдали, пока она подбегала стуча лапами по паркету.

В меняющемся свете ее желтые с серым морды постоянно меняли окраску. Продолговатые узкие головы наклонились. Челюсти отвисли, испуская слюну.

Барон издал похожий на ворчание звук. Тройка прыгнула.

Собака летела прямо на Лоу, щелкая тремя парами челюстей. Тот отступил на шаг. Левая голова метила в его правое предплечье. Средняя — в живот. Когда задние лапы борзой коснулись пола, третья голова вцепилась в правую ногу Лоу.

Лоу потерял равновесие. Челюсти сомкнулись на его руке, клыки прокусили кожу. Потекла кровь. Лоу упал, сверху на него навалилась собака. Когти и зубы рвали правую ногу. Лоу ударился затылком о паркет. На какое-то мгновение краешек его сознания обволокла хаотичная тьма. Он был уверен, что средняя голова вырвет его внутренности.

Вдруг ощущение тяжести пропало. Лоу вывернулся в сидячее положение и потер лицо. Тройка медленно отходила от него. Зверь чистился, облизывая языком средней головы лапы. Затем он скрылся за решеткой.

Что-то было не так. Барона не было у входа на террасу. Лоу обернулся и увидел Бэт. Толстяк стоял рядом, сыпля обвинениями:

Ты помогла ему!

— Оставь меня, — она повернулась к нему спиной. — Я больше ничего тебе не должна.

Пухлые пальцы Барона вцепились в плечо Бэт:

— Ты должна мне все то, чем ты есть!

Лоу поковылял к ним.

Паническая улыбка исказила лицо Барона. Он снова положил руку на плечо Бэт. Она попыталась вырваться.

— Он не понимает, Бэт. Я-то знаю, почему ты ему помогла. Но этот… полукровка, это существо с грязной кровью питает по отношению к тебе определенные чувства. Я ощущаю это. Он питает к тебе чувства, — Барон странно рассмеялся.

— Отойди от него, Бэт, — приказал Лоу.

— Она тебе небезразлична, Лоу? — выдохнул Барон.

— Для тебя, когда ты умрешь, это не будет иметь никакого значения.

— Нет, будет! Я вижу, что она тебе небезразлична. Я вижу это по тому, как ты смотришь на нее. Обеспокоенно. Озабоченно. Ты никогда не задумывался, почему она стала на твою сторону? Родство, полукровка.

Он повернул безволосую голову и закричал на Бэт, брызгая слюной: «Ты думаешь, что я не прав, потому что ты такая же мерзость, как и он!»

Пальцы Барона схватили застежку замка у ее воротника и потянули вниз. Бэт попыталась вырваться, но не успела. Лоу увидел ее груди.

Барон рванул левый рукав ее платья вниз, раздался звук рвущейся ткани. Толстяк швырнул обрывки черной материи Лоу в лицо.

— Посмотри на нее, полукровка. У нее такая же смешанная кровь, как и у тебя. Смотри!

Между грудей и на оголенной руке Бэт Лоу увидел рудиментарные белые перья.

— Кровь омкью… — начал он.

— Да! Смешанная кровь! Грязная кровь. Подходящая женщина для тебя, да? Не удивительно, что она помогала тебе. Но ты не убьешь меня, Лоу. Нет, я не думаю, что ты сможешь заставить себя убить ее отца.

Мир с грохотом перевернулся. Подобно солнцам взорвались пастельные огни. Лоу провалился сквозь ревущий хаос.

Потом все вернулось на свои места. По щекам Бэт текли слезы. Лоу снова взглянул на ложбинку между ее грудей и опять увидел скрытый ранее белый пушок.

Бэт молчала. По страданию в ее глазах он понял, что сказанное Бароном — правда.

Барон засмеялся:

— Я правильно понимаю ситуацию, Бэт? Взгляни на него. Посмотри на этот идиотский взгляд. Он не верит, что ты — моя плоть и кровь! Да, Лоу. Да! Моя дочь!

— Кто была твоя мать? — спросил Лоу у девушки.

— Женщина омкью.

— Женщина, которую я страстно желал, — сказал Барон, потирая кончиками пальцев ладонь. Пола его пиджака перекрутилась, открывая быстро мелькающие лопасти турбин моторчиков, поддерживающих живот. — Я попал в Галактику Замарии в самом начале. Тогда я только начинал свою межзвездную коммерцию. Там я и встретил ее мать. Будь я проклят за то, что предал свою родную кровь! Я знал, что не должен желать ее, но я желал ее. И даже несмотря на то, что законами Солнечной системы это запрещается, я взял ее. А после она пришла ко мне, плача о том, что у нее будет ребенок. Ты знаешь законы тех времен. Смерть для обоих. Это означало конец для меня, для Звездных Кораблей Барона. В то время я уже становился богатым. И начал открывать для себя, как пользоваться кредитными счетами. Я переговорил с офицером Колониального Корпуса, и мы пришли к соглашению: я назвал им ее имя; после того, как родится ребенок, они убьют ее, но потом дадут мне шесть часов, чтобы покинуть планету на борту одного из своих кораблей вместе с ребенком.

— Я часто думала, почему ты не убил и меня, — сказала Бэт.

— Я как-то не мог. Не тогда.

— Бэт, — спросил Лоу, — почему ты осталась с ним?

— У меня не было выбора: либо это, либо быть убитой! — закричала она. — Я говорила тебе, не спрашивай слишком много обо мне. Я такая же отвратительная, как и он. Теперь ты знаешь.

Мгновение все трое стояли молча. Наконец, поняв, Лоу сказал:

— Поэтому ты и направил удар не на нее, не на меня, а на Единение.

— Ты говоришь ерунду.

— Ты ненавидел мой народ, потому что ты ненавидел себя за то, что ты сделал с ее матерью. Поэтому, когда было предложено Единение, ты организовал Группу Маяка. Задуманную, чтобы уничтожить омкью если не войной, то…

— Омкью заслуживают уничтожения! Они — грязь!

Лоу ударил Барона по лицу и отступил назад.

Барон моргнул, вытер капельки пота вокруг рта. Где-то заскулила трехголовая борзая. С террасы доносился рев толпы. Лоу понимал, что перед ним дела, настолько запутанные и глубоко уходящие корнями в прошлое, что ему никогда в них не разобраться. Внезапно он ощутил свою беспомощность.

Он посмотрел на Бэт. Она отвернулась. Лоу схватил ее за подбородок и заставил смотреть ему прямо в глаза:

— Сколько ты еще ему должна, Бэт?

Бэт взглянула на отца:

— Ответь ему ты. Что я еще должна тебе?

Вспышка ненависти:

— С каждой минутой все больше и больше. Ты помогла ему!

— Я помогла своему народу…

— Люди Солнечной системы — твой народ!

— Я думала так, пока ты не начал использовать Лоу в качестве оружия. Я заплатила свой долг. Я больше ничего не должна.

— Хватит, — сказал Барон. — Убей меня, если ты собираешься сделать это. — Уголки его маленького рта скривились в странной улыбке.

Минутная волна темно-красной ненависти охватила Лоу, вселила безразличие ко всему, но вызвала к жизни стремление сделать что-нибудь в память о мертвых в лагере на Голозе. Затем он посмотрел на Бэт.

— Давай, — сказал Барон, — убей меня, полукровка!

Лоу повернулся и пошел прочь.

В его мозгу вопила огороженная решетками ненависть. Он сделал решетки еще толще и спрятал ненависть глубже. Все, что у него осталось, — это чувство поражения.

Он дошел до посадочной платформы. Сзади, из проема огромной двери донесся голос Бэт:

— Я иду с ним, отец.

— Иди! Иди с этой мразью, ты к ним принадлежишь. Надеюсь, тебе понравиться быть подстилкой у труса!

Бэт, стуча каблуками, побежала за Лоу, вслед ей звучал смех Сэра Роберта Барона. Это был здоровый смех. В нем раскатисто звенела радость победы.

Они стояли у посадочной платформы.

— Я должен был убить его, — сказал он.

— Ты думаешь, я бы тебя остановила?

Лоу мрачно кивнул: «Узы крови. Ну…» Он пожал плечами.

Вдруг она прижалась к нему, уткнув голову в грудь. Рыдания сотрясали ее. Он неловко прикоснулся к ее каштановым волосам, спутавшимся на затылке. Она плакала, прижавшись.

— Я больше не принадлежу ему. Узы порваны.

Они обнялись. Наконец, Лоу сказал:

— Я — невыгодная сделка.

Пальцы Бэт зажали ему рот:

— Не говори так.

— Когда я покинул Голоз первый раз, я знал, где был мой дом. Теперь никого из моих людей нет. Мне некуда идти. Теперь я даже не знаю, кто я. Я не человек Солнца, но я и не человек Галактики Замарии. У меня не хватило мужества убить Барона и нет места, в которое стоило бы бежать.

Бэт понимала, какая пустота заполняла его душу.

— Мы должны покинуть это место, — сказала она. — Этой цели достаточно на данный момент. У меня катер на семьдесят пятой площадке.

Они шагнули в пневмоспуск. Проплывали и уходили вверх светящиеся цифры. Лоу крепко прижался к Бэт. Его стало беспокоить, что в отеле мало людей.

Возможно, пустота в пневмосистемах и на посадочных площадках объясняется тем, что в этой части отеля велись переговоры. Ему казалось, что заговор против Единения пресечен ими. Переговоры могут преуспеть в вопросах предотвращения войны. Но он чувствовал себя отстраненным от всего этого. Барон был все еще жив.

Они равномерно опускались вниз по пневмосистеме, Позади остался 200-й уровень.

— Знаешь, ты не совсем одинок, — сказала Бэт.

Внезапное понимание озарило его.

— Действительно… Там, когда Тройка напала на меня, это твой мозг остановил ее, да? У тебя есть эта способность женщин омкью — разговаривать с животными.

Другие воспоминания пришли на ум и все расставили по своим местам.

— И в поместье в Сахаре — ты тоже позвала Тройку. Ты управляла ею. А я и не сообразил, что же это было на самом деле.

Бэт кивнула, ее каштановые волосы блеснули.

— Да, мне перешла эта способность от матери.

150-й уровень всплыл над их головами. Лоу настроил мозг на решение более насущных проблем.

— Будут ли какие-нибудь проблемы при старте катера?

— Не думаю. У меня все еще есть удостоверение личности и поддельный правительственный пропуск. По ним я попала в отель. По ним мы и выйдем, я думаю…

Лоу сделал предостерегающий жест. Бэт прислушалась.

Опускаясь мимо посадочной площадки 117 уровня, они услышали где-то в глубине странный грохот и глухой стук. Лоу попытался что-нибудь разглядеть в тусклом свете фойе, пока они не опустились ниже его уровня. Никаких признаков чего-то необычного не было. Фойе было безлюдным.

Они снова услышали тот же звук на 115 уровне. Опять Лоу осмотрел фойе. Пустота. Однако волосы на его затылке взъерошились.

«Внимание! Внимание!»

Механический голос разносился вверх и вниз по пневмосистеме. Он ревел из громкоговорителей, расположенных сверху и снизу через каждые десять этажей. Лоу сильнее сжал руку на поясе Бэт.

«Внимание! Перекрыть сектор G. Патрульным машинам и отрядам прибыть к сектору G. Это сигнал тревоги по СПГП. Повторяю, сигнал тревоги по СПГП. Цель поиска — два нарушителя: мужчина и женщина. Повторяю, нарушители, мужчина и женщина, находящиеся в районе сектора G. Их цель — срыв переговоров. Схватить и задержать. Повторяю, схватить и за…»

— Это Барон, — сказала Бэт.

Из-за пояса она вытащила маленькую серебряную коробочку, такую, какие были у людей в черных комбинезонах. Они как раз опускались мимо посадочной платформы 110 уровня. Она нажала кнопку на коробочке.

«Феликс? Мэкэдо! Мэкэдо, ответьте!»

В ответ раздавались лишь гудение, жужжание и скрип.

«Глушители радиопередач», — сказала Бэт.

На уровне 108 Лоу краем глаза заметил в глубине коридора бегущих людей. За ними быстро катилась какая-то громоздкая машина.

«Они приближаются, Бэт».

«Это не кто иной, как Барон», — тихо злилась Бэт. Лоу кивнул. Он знал, что это так.

«Теперь меня не связывает долг, Андреас. И тебя тоже.»

Лоу отпустил ее, чтобы упереться руками о стенки пневмоспуска. Он оттолкнулся. Бэт последовала его примеру. Их продвижение вниз ускорилось. С каждым уровнем, мимо которых они опускались, шум усиливался. С посадочных платформ в пневмоспуск хлынули лучи света. К фойе подтягивались уродливые машины. За некоторыми из них следовали отряды военных из Службы Поддержания Гражданского Порядка. Верхушки машин ощетинились железоподобными стволами. Пот стекал по шее Лоу. Он отталкивался, летел вниз, поднимал руки вверх, отталкивался, летел вниз…

«Вон 75 уровень», — крикнула Бэт.

Цифра 75 светилась всего лишь на два этажа ниже них. Внезапно на посадочной платформе загорелась линза с рефлектором. Пневмоспуск залило светом.

«Сюда!» Лоу схватил Бэт за руку, пытаясь подтянуть ее к себе, чтобы защитить ее от парализаторов или испарителей, выстрелы которых, как он знал, последуют из-за рефлектора переносного прожектора. Его пальцы соскользнули с покрытой пухом руки Бэт. Она отскочила к дальней стенке спуска.

Лоу был почти напротив 76 уровня. Когда его ноги оказались ниже верхнего края отверстия, он потянул и ухватил Бэт за ногу. Затем другой рукой он схватился за кромку платформы. Таким образом он выбрался из силового поля, а с ним и Бэт. Они упали на платформу.

Лоу затряс головой, пытаясь избавиться от бликов ослепившего глаза света. Он не мог рассмотреть того, кто произнес: «Великолепная стратегия, да? Я расположил портативный прожектор на 75, чтобы вы попытались выбраться из пневмосистемы этажом выше».

Лоу, пошатываясь, поднялся и повернулся в сторону говорившего. Остаточные изображения, вызванные прожектором, рассеялись. Одновременно заревели громкоговорители:

«Внимание! Внимание! Нарушители находятся на 76-м уровне».

Лоу увидел сначала лицо, растрепанные волосы, болезненно впалые от усталости щеки, частично содранные маленькие усики. Левая часть лица была коричневой, покрытой запекшейся кровью. Внутри одной глазницы блестела путаница крошечных серебряных проводков, оптических окончаний глаза, вырванного Лоу. Уцелевший карий глаз смотрел со спокойным безумием: он ни на секунду не отрывался от лица Лоу. Не отрывался от него и заряженный испаритель.

«Думал, что я готов, полукровка?»

«Отпусти девушку», — сказал Лоу.

Сарк хихикнул. Лоу подумал, что тот слишком медлит. Когда Сарк выстрелил, он бросился в сторону и — транслировал.

Время разделилось на промежутки вечности.

В первом — с кончика испарителя вырвался голубой язычок света.

Во втором — Лоу падал в сторону и вниз.

В третьем — он упал на бок.

В четвертом — он выбросил ноги вверх.

В пятом — голубой луч хлестнул мимо его ступни, но — задел.

Руки и ноги Лоу налились тяжестью. Он пытался бороться с параличом, открыть створки в мозгу для рожденных ненавистью звуков и света.

Транслировать!

Опустилась черная пелена, скрывая Сарка с нацеленным в лоб Лоу испарителем.

Малиновые петли, хлещущие вокруг и вокруг.

Сотня петель, тысяча.

Скорбный шепот женщин с белыми перьями…

Шепот двух женщин с белыми перьями, четырех женщин с белыми перьями — дробление — дробление — красный петлеобразный свет и уплотнение звука — скорбный шепот и уплотнение света — накладываются — подкладываются — сланцевым песком, на который давит тело упавшего охотника…

Ощущение сплавилось со вкусом крови, слизываемой с треснувшей губы, трещина расширяется, удлиняется, превращается в разверзнувшуюся пасть с расстоянием от края до края больше, чем весь космос.

И в переплетение петель, и шепотов, и ощущения песчинок сланца на коже, и кровавой пасти дул ночной ветер Марса…

Один ураган…

Два урагана…

Тысячи ураганов, запах пыли которых сгущается в краснеющее сияние…

Образы стали отчетливее. Лоу напрягся. Узкий луч трансляции разошелся веером.

Расширив трансляцию, он услышал Сарка, скулящего, будто он затерялся в глубокой пещере.

Расширить.

В висках застучало от боли.

Расширить!

Больподобнолезвию…

Расширить!

Больподобномолоту…

Расширить!

Больподобноударугрома…

Расширить!

РАСШИРИТЬ.

РАСШИРИТЬ!

Терпя нестерпимое, качаясь, извиваясь и переворачиваясь в несуществующем мраке, который был изнутри и снаружи его, Лоу чувствовал, как дрожат стены его нервных путей, слышал запах дымящихся и выжженных нервных цепей его мозга.

Отчетливо он услышал громкий крик Бэт, идущий из середины Вселенной.

Лоу открыл глаза.

За ту секунду или две реально прошедшего времени ему удалось подняться на колени. В глазах все еще был остаточный образ вспышки только что выстрелившего испарителя Сарка.

Буквально в нескольких шагах генерал пытался прицелиться точнее.

Сарк повернул дуло испарителя себе в лицо и рассматривал его. Он забавлялся испарителем, как игрушкой. Из глазницы с почерневшими краями свисали наружу серебряные проводки и керамические соединения. Затем на какое-то мгновение в его здоровом карем глазу вспыхнула искра разума.

Стоя на коленях недалеко от Лоу, он вглядывался в него. Шестеро служащих Корпуса Мира, захваченные расширенным лучом трансляции, ползали или ходили, спотыкаясь, или лежали, издавая странные звуки и дергая на себе одежду.

Сарк засунул дуло испарителя в дыру с черными краями на своем лице и нажал спусковой крючок.

Лоу попытался подняться. Подбежала Бэт и обхватила его рукой за пояс. Через секунду он смог стоять без посторонней помощи.

«Только не через пневмоспуск, — сказал он. — Должен быть другой спуск вниз».

«Дальше по коридору есть рампа, ведущая вниз», — вспомнила Бэт.

Лоу кивнул, хотя все, что он мог видеть — плазменное пятно серо-голубого света где-то вдали.

«Ты можешь идти?» — спросила Бэт.

«Думаю, что да. Да. Иди вперед». Он протянул руку. Она зажала ее в своей. Пальцы у нее были холодные.

Через несколько шагов, ведомый Бэт, он стал приходить в себя. Боль осталась, но уже не так сильно мешала ему. Лоу снова отчетливо видел. Они побежали вниз по одному из пустынных коридоров мимо овальных дверей. Впереди указатель показывал направление к пешеходной рампе.

Лоу остановился.

— Ничего не выйдет, — сказал он хрипло.

— Андреас, быстрее! Рампа уже рядом. Мы можем успеть.

— Посадочная площадка на 75 уровне охраняется. Я видел, когда входил.

— Мы не можем останавливаться! Они догонят нас с минуты на минуту!

Это было правдой. Он слышал шум колес патрульных машин. Впереди он увидел яркий блеск. Он подвел Бэт к нише, раздвинул занавеси и показал.

Освещенная посадочная площадка на 75 уровне кишела военными из СПГП. Внизу, под ней, на площади ревела толпа.

— Там, внизу, очень много охранников, Бэт. Всех я не смогу охватить своей силой. Мы никогда не выберемся из этого здания, если не предпримем отвлекающий маневр, — он взял ее за плечо. — Бэт, соедини свой мозг с моим. Используй свою силу!

Он будто раздел ее донага.

— Как ты узнал об этом?

— У нас одна кровь. А все женщины омкью обладают большей телепатической силой, чем мужчины.

Плечи Бэт дрожали:

— Я только однажды использовала ее. Звуки и цвета в моей голове были подобны копьям, молотам, оружию, которое я могла бросать силой мысли…

— Значит, ты можешь это.

— Но это причиняет сильную боль!

Лоу пресек начинавшуюся истерику:

— Мы должны попытаться, Бэт. Если мы сможем объединить наши силы и как-то отвлечь внимание военных, то, может быть, нам удастся добраться до катера. Другого пути нет. Они убьют нас, если мы не используем наши силы.

— Используем против чего?

Резким жестом он указал на площадь далеко внизу.

— Они же не сделали тебе ничего плохого.

— Не думаю, что мы причиним им серьезный вред с такого расстояния. Телепатия рассеется.

Грохот машин усилился.

Бэт уставилась ему в грудь, явно вспомнив что-то ужасное. Она открыла рот, чтобы ответить «нет».

Одна из колесных машин обогнула угол. Усеченная орудийная кабина на ней повернулась. Ряд серебристых стволов нацелился в их сторону. Лоу не успел предупредить Бэт. Орудия на башне выстрелили с глухим звуком.

Металлические болванки зажужжали вдоль коридора, оставляя за собой полоски белого дыма. Лоу толкнул Бэт на пол, когда снаряды пробили стеклопласт ниши, увлекая за собой дождь осколков. Снаружи они с громким звуком взорвались, рассыпая в стороны множество желтых искр.

Машина остановилась. Орудийная башня поворачивалась, ища их. Лоу пополз вперед. Он просунул руку под гудящие колеса и приподнял машину.

Она была сконструирована из легких сплавов и не была такой тяжелой, как казалось. Лоу подтолкнул ее плечом, накренил и опрокинул на бок. Из башни раздалось завывание аварийной тревоги. Стволы разрядились в потолок.

Ударившись, снаряды взорвались. Лоу схватил Бэт на руки и побежал. Сверху на него сыпались потрескивающие искры.

Восемь длинных шагов, и он перенес Бэт в другую нишу. Позади них начали выгибаться секции поврежденного потолка. Орудийная башня выстрелила снова. Вниз дождем посыпались искры. Начал плавиться обнажившийся материал под настилом пола.

Лоу откинул шторы и приподнял девушку к стеклопласту.

— Бэт, надо жить! Надо же как-то ценить свою жизнь. Попытайся!

Вся ее уверенность исчезла. На мгновение детский страх сгладил и смягчил ее черты. Затем она наклонилась, поцеловала его в губы и снова выпрямилась.

Она посмотрела сквозь стеклопласт на ночь, на ревущую толпу. Затем протянула ему руку.

Желтая точка вспыхнула в его подсознании. Она росла, кружилась, разбрасывая фосфоресцирующие хвосты, затем стала гаснуть.

Хотя Лоу и не обладал способностью прямой приемки телепатического сигнала, он понял, что она сказала ему свое «да».

Он сплел свои пальцы с ее, повернулся к стеклопласту и закрыл глаза.

В небытии, созидание.

Задымились звезды, освещая темную бездну космоса, беспредельные границы которого они понимали слитым воедино сознанием. Они представили звезды, фантастические, темно-коричневые, изумрудные и аквамариновые звезды.

Они жонглировали ими. Они подбрасывали их бесплотными, но чувствующими себя сильными и уверенными в бездне космоса, руками.

Гори, темно-коричневый гигант.

Пылай, двойной изумруд.

Гори, аквамариновое солнце, раскалывайся, распространяйся, рассыпь искрящуюся радугу в пустоте галактики, заключенной внутри двух слившихся сознаний.

Они собрали туманность. Она простиралась от одного края тьмы к другому.

К каждому отдельному миру они поочередно что-то добавляли.

Столкновение океанов…

Ожог поцелуев…

Мускусный запах смерти…

Прощальные объятия!

Планеты неслись по своим орбитам, киша жизнью. Из земли, подобно каменным цветам, вырастали города.

И он и она осознавали все это сплетением чувств, в котором неразличимо слилось все мужское и все женское; Они могли видеть — слышать — осязать — обонять — ощущать каждый взрыв жизни на каждой планете каждой звезды каждой из переплетающихся туманностей.

Они собрали свое творение в свои нематериальные руки и пустили его по течению.

Несущему восходы и закаты.

Несущему звуки лютни и громовые раскаты.

Несущему сладость и слезы.

Несущему запах ладана и испражнений.

Несущему ласки и увечья.

Наружу. Наружу. Творение брошено наружу подобно оружию…

Откуда-то из пустой темноты кто-то закричал: «Андреас, — я не могу!»

Лоу открыл глаза. Образы медленно угасли. Он смутно различал лицо Бэт, размах огней Мегайорка, угасающих в белом хаосе улиц внизу. Бэт обхватила его руками за пояс. Ее лицо было плотно прижато к его груди. Он коснулся ее волос. Она подняла голову, и он увидел слезы на ее щеках.

На этот раз виски не ныли от боли. На самом деле, ощущение было приятно возбуждающим. Возможно, это от того, что сила Бэт впервые придала образам форму, систему, смысл, которых ему одному никогда не удавалось добиться.

Лоу спросил:

— Тебе было больно?

— Нет. В этот раз нет.

— Тогда почему ты остановилась?

— Потому что это было невыносимо прекрасно. Как долго мы пользовались силой, Андреас?

— Трудно сказать. Полминуты реального времени. Самое большее — минуту.

— Казалось, что это длится вечность.

Лоу не успел ответить, его слух уловил рев.

— Послушай, Бэт. Толпа. — Он плотно прижал ухо к прохладному стеклопласту. — Снова беспорядки?

На улицах внезапно появились клубы серого дыма. Переливы разноцветных прожекторов. Возрастающий шум ритмичного скандирования сотен тысяч голосов.

— Рампа! — закричал Лоу. Он побежал, таща Бэт за руку. Они бросились к серо-голубым огням, обозначавшим пешеходный проход вниз, к 75 уровню.

Впереди из-за угла внезапно появилась патрульная машина.

«Внимание! Внимание! Отрядам СПГП и патрульным машинам собраться в секторах развертывания основного уровня и полууровня. Немедленно. Разбушевавшиеся толпы атакуют входы в здание. Повторяю, разбушевавшиеся…»

Колесная машина развернулась на триста шестьдесят градусов и стала удаляться по коридору.

Лоу засмеялся, они побежали вниз по рампе. Они подбежали к створчатому шлюзу, открывающемуся фотоэлементом. Лоу почти уже нырнул внутрь, но потом отступил и прижал Бэт к стене. Шлюз в конце рампы открывался в центральный тоннель, через который Лоу и люди Сарка вошли в Небесный Отель. Сейчас по этому тоннелю, появляясь то справа, то слева, мчались вооруженные люди из СПГП. Вероятно, военных снимали с их постов на посадочной площадке, чтобы бросить на подавление волнений у входов в отель.

Последний из них пробежал мимо. Лоу и девушка шагнули через шлюз, быстро повернули направо и вышли из тоннеля прямо на железобетонную поверхность платформы.

Здесь гулял ветер. Крики сотен тысяч глоток слышались намного сильнее. Из-за припаркованного судна появился одинокий служащий СПГП в предохранительном шлеме.

— Эта площадка временно закрыта, мисс.

Бэт потянулась к своему поясу:

— Взгляните, вот мои бумаги.

— Это не имеет значения. Я…

Он вскрикнул. Сжатая в кулак рука Лоу ударила его в висок.

Военный упал. Его шлем со стуком ударился о бетон.

Они побежали к черному катеру. Бэт, раздраив люк, прыгнула внутрь. Лоу последовал за ней и сразу побежал вперед к отсеку управления.

Бэт, обойдя слева изогнутые кресла, села за пульт. Лоу устроился справа от нее. Она со знанием дела принялась манипулировать рычагами управления. Ракетные двигатели заработали, брызнув огнем. С неожиданной силой, резко отбросившей голову Лоу назад, катер взметнулся вверх с наклонной пусковой системы.

У главного входа в Небесный Отель бурлил круговорот из сотен тысяч людей. Изрыгали пламя противопехотные огнеметы. Управляемые аппараты собирались у очагов волнения, пуская струи серого газа. Лоу повернулся, чтобы сказать Бэт, что их трансляция привела толпу в движение. Но прежде чем он успел выговорить хоть слово, катер накренился.

«Силовые зажимы!» — закричала Бэт. Она боролась с застывшими рычагами управления. «Они зацепили нас лучами силовых зажимов».

По крутой дуге нос катера тяжеловесно повернулся влево.

Бэт резко хлестнула ладонью по Т-образной планке с красными полосками. Катер, временно освободившись от зажимов, повернул обратно и ринулся вперед.

Лоу закричал, увидев огромные каскады света, вырисовывавшиеся за передними иллюминаторами. Бэт тянула на себя полосатую Т-образную планку. Нос поднялся в последнюю минуту. Катер пронесся совсем рядом с декоративным карнизом крыши здания напротив отеля.

Бэт выключила двигатели, когда катер накренился в сторону края безлюдной посадочной платформы. «Андреас, выходить надо будет быстро. Остаточные заряды могут воспламенить топливные баки».

Катер тормозил на краю платформы. Нос, ударившись о столб ртутной лампы, скользнул мимо. Судно повернуло и, завибрировав, остановилось.

Лоу ударила по переключателям. Люк отошел в сторону. Бэт выпрыгнула. Лоу последовал за ней.

На пустынной платформе зловеще дул ветер. Посадочные шахты и опоры торчали, как скелеты. Ртутные лампы отбрасывали длинные тени. Только один корабль был припаркован здесь, старая развалина, выкрашенная в желто-зеленый цвет с надписью «Флот Звездные Новости, N77». Не было сомнения в том, что репортеры из синдиката новостей сегодня ночью были внизу, на площади.

Лоу медленно подошел к месту, где стояла Бэт, глядя на вогнутое днище их катера.

— Ты сможешь поднять его снова? — спросил он.

— Даже если и подниму, все равно они смогут быстро обнаружить нас. Скоро здесь будет достаточно военных из СПГП, чтобы справиться с беспорядками. Тогда они примутся и за нас. Барон проследит за этим.

— Так что, сдаться?

— Нет. Нет, должен быть выход. Как-то еще отвлечь их внимание…

«Флот Звездные Новости, N77». Невероятная идея пронеслась в его голове. Он поделился ею с Бэт. Она глянула на него, как на сумасшедшего.

— Мы не можем, Андреас.

— Почему нет?

— Ты знаешь, как я теперь к нему отношусь.

— Значит, ты боишься.

— Да. Господи, конечно же, я боюсь!

— Мы должны попытаться, Бэт.

Она прерывисто рассмеялась.

— Ты сумасшедший, Андреас Лоу. Почему бы, черт возьми, и нет? Давай попробуем!

Из круга света ртутных ламп они нырнули в темноту крыши Здания Синдиката Звездных Новостей.

Поверхность крыши простиралась на расстояние, равное трем кварталам. Они ступили на движущуюся ленту конвейера, которая свернув влево, понесла их к небольшому легкому куполу. Когда они приблизились, в нем открылся створчатый люк. Движущаяся лента переместила их сквозь наружную стену купола в стерильно чистую приемную.

Охранник в форме ухватился за рукоятку парализатора, висевшего у бедра. Лоу бросился на него. Ствол парализатора выпрямился. Лоу, отбив парализатор плечом в сторону, схватил охранника за горло.

Свободной рукой охранник пытался дотянуться к переключателям на пульте управления, горящем огнями указателей. Лоу сдавил пальцы сильнее.

— Стой спокойно. Если поднимешь тревогу, я убью тебя.

Кивком головы охранник дал понять, что подчиняется. Бэт выкрутила из его руки парализатор. Лоу ослабил хватку настолько, что охранник смог говорить.

— Где находится пульт управления, с которого программируются сообщения на фронтоне здания?

— «Небесные Новости»? Следующий этаж вниз.

Лоу отпустил его. Грудью и животом тот ударил по переключателям. Ряд крошечных лампочек сменил зеленый цвет на желтый, затем на красный. Зазвучал низкий раскатистый сигнал.

Лоу ударил охранника ребром ладони по шее и оттащил от пульта. Но дело было уже сделано.

Они побежали к служебным пневмоспускам и шагнули в один из них. Секунду спустя они вышли в широкий белый коридор. Сигнал продолжал трезвонить. Но пока никаких охранников не было видно.

На двойной белой двери рельефно выделялись слова «НЕБЕСНЫЕ НОВОСТИ, Исключительный Сервис Синдиката Звездных Новостей».

Лоу толкнул двери. Они поддались. Он бросился в маленькое фойе. Бэт остерегающе крикнула. В полукабинке еще один охранник говорил в микрофон.

«Небесные Новости вызывают Центральное Управление, — кричал он. — У нас неприятности!»

Он отбросил аппарат, схватился за парализатор и прицелился. Лоу транслировал.

Срастающиеся силовые поля ярко-бронзового цвета вращаются, каждый оборот — лязгающий звук…

Лоу тут же погасил образы и резко открыл глаза. Виски снова раскалывались от боли. Даже такая ультракороткая, сознательно прерванная трансляция сейчас для него была слишком тяжелой. Но охранник был готов. Пуская слюну и кудахча, он повис на передних перилах полукабинки. Парализатор болтался на его указательном пальце. С каждым звонком сирены Бэт вздрагивала. Лоу подвел ее к внутренней двери, уперся в нее плечом и нажал. Боль во лбу и висках усилилась. Как долго он сможет еще оставаться на ногах?

Внутреннюю комнату, темную и на удивление маленькую, занимал один лысеющий оператор. Он повернулся кругом на большом белом кресле и широко разинул рот. Позади на четырех огромных мониторах повторялись новости; слова высотой в шесть этажей в данную минуту быстро мелькали на экране над огромной площадью.

…ВОЕННЫЙ ФЛОТ СОЛНЕЧНОЙ СИСТЕМЫ В СОСТОЯНИИ ПОВЫШЕННОЙ БОЕВОЙ ГОТОВНОСТИ. НО СВОДКИ ИЗ МЕГАЙОРКА СООБЩАЮТ, ЧТО ПЕРЕГОВОРЫ ПРИНЯЛИ ПОДАЮЩИЙ НАДЕЖДЫ ХАРАК…

Оператор потянулся к монофону. Лоу вытащил его из кресла, ударом кулака в живот согнул пополам и свалил легким ударом ребра ладони по шее.

Лоу показал на мониторы. Сейчас они были темны.

«Садись, Бэт. Скажи им…»

Настойчиво зазвенел телефон. Они игнорировали его. Бэт скользнула в белое кресло, опустив руки на цветную клавиатуру.

Лоу следил за мониторами. Он услышал щелчок — запрограммирована первая буква. Вторая. Бэт набирала буквы не в ровном ритме, а скорее сериями. С правого края каждого монитора поползли электронно сформированные слова:

СУЩЕСТВУЕТ ЗАГОВОР, НАПРАВЛЕННЫЙ ПРОТИВ ЕДИНЕНИЯ. В РЕЗУЛЬТАТЕ ЭТОГО ЗАГОВОРА ПРОИСХОДЯТ МАССОВЫЕ ВОЛНЕНИЯ В МЕГАЙОРКЕ. ОН ЯВЛЯЕТСЯ ПРИЧИНОЙ ВСЕХ НАПАДЕНИЙ НА ЛИЦ, ВЕДУЩИХ ПЕРЕГОВОРЫ СО СТОРОНЫ СОЛНЕЧНОЙ СИСТЕМЫ, ВИНА ЗА КОТОРЫЕ ПЕРЕКЛАДЫВАЕТСЯ НА ОМКЬЮ…

Сквозь шум сирены Лоу услышал какое-то движение снаружи.

Ударом ноги он распахнул дверь в фойе.

Клавиатура потрескивала и пощелкивала. Вспыхивали мониторы. Маршировали шестиэтажной высоты буквы.

ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ЭТОГО ЗАГОВОРА МОЖНО НАЙТИ В НЕСКОЛЬКИХ МЕСТАХ…

С треском распахнулись внешние двери фойе. Через них проскочили два охранника с парализаторами в руках.

…ДОПРОСИВ СЛУЖАЩИХ КОНТРОЛЯ МИРА, СЕКРЕТНЫМ ПРИКАЗОМ НЕДАВНО ПЕРЕВЕДЕННЫХ В ЛИЧНЫЙ ШТАТ ГЕНЕРАЛА САРКА. ОДИН ИЗ КОНСПИРА…

Лоу транслировал.

Хрустальные сферы — плавные стоны — сплетение убийственных пальцев — глаза, огромные, как планеты…

Мозг Лоу сигнализировал о предельной усталости. Сквозь затухающие образы Лоу видел и их остаточный след, и падающих охранников. Один из парализаторов выстрелил. Лоу, увернувшись, ударился о стену. Луч не задел его. Охранники попадали. Вспыхивали мониторы, маршировали слова:

…ДОКАЗАТЕЛЬСТВА МОЖНО ПОЛУЧИТЬ, КОНФИСКОВАВ ИНФОРМАЦИЮ ИЗ БАЗ ДАННЫХ ВО ВСЕХ СООРУЖЕНИЯХ КОМПАНИИ «ЗВЕЗДНЫЕ КОРАБЛИ БАРОНА…»

Лоу закрыл глаза. Боль. Боль равномерно накатывающими волнами. И в то же время чувство дикой радости заполняло его, когда он представлял, какой эффект вызовет имя, марширующее сейчас по небу над публичной площадью. Барон. Барон. Ненависть добавила ему немного сил.

Лоу прислушался. Но ничего, кроме идиотски повторяющегося сигнала тревоги. Он посмотрел на мониторы.

Ногти сжатых пальцев вонзились в твердые ладони. Лоу скривил губы в сладкой кровожадной ухмылке, ухмылке мертвеца.

Рука Бэт запнулась — БАРИ — она нажала не ту клавишу.

Бэт заколебалась, затем склонилась над клавиатурой, дрожа всем телом. Лоу смотрел ей в спину. Медленно она поднялась. Он знал, чего ей это стоило. Она ударила по клавишам. Замаршировали буквы:

БАРОН.

«Ааааах!» — с криком боли Бэт поднялась с кресла и ударилась об него. Непрекращающийся животный крик все набирал и набирал высоту. Затем она подавила его. Ее глаза были сухими и холодными, когда она повернулась к Лоу.

Она сказала только: «Это было необходимо».

Лоу выбежал из фойе, задержался, глянув в оба конца коридора. Теперь, когда имя Барона замелькало в небе Мегайорка, внизу, в глубине здания Синдиката Звездных Новостей разразится новый хаос. Надежда жизни зазвучала в голове Лоу подобно гимну.

«Бежим, Бэт. Мы успеем».

Дорога до пневмоподъемника — погони нет.

Дорога до купола на крыше, мимо лежащего без сознания охранника — погони нет.

Дорога к движущейся ленте, которая перенесла их обратно через обдуваемую ветром крышу — погони нет.

Внутри катера Бэт упрашивала оборудование, проклинала, молила его, а Лоу в это время смотрел сквозь иллюминаторы. Наконец, один из ракетных двигателей выразительно закашлял. Бэт прибавила мощность. Теперь к нему присоединились другие двигатели, хотя некоторые из них и не совпадали по фазе. Судно завибрировало и зазвенело.

«Вверх, — молила Бэт. — Вверх!»

Покачиваясь, катер поднялся вертикально. Бэт включила переднюю тягу. Искалеченный нос, направленный в сторону края крыши, устремился в затянутое дымкой небо над городом. Когда судно, набирая скорость, покинуло крышу здания, из купола выбежали четверо охранников.

Лоу посмотрел вниз. Массы народа все еще заполняли площадь, но волнения уменьшились. Он понимал, что слова, промелькнувшие в небе, изменили настроение толпы.

Катер ровно следовал дугообразному курсу мимо Небесного Отеля в относительную безопасность темных башен Мегайорка. Лоу, держась за поручни у иллюминатора, наблюдал, как необъятность отеля надвигается на них. Через другой иллюминатор краем глаза он увидел фасад здания Синдиката Звездных Новостей.

На экране, горя, высотой в шесть этажей застыло слово БАРОН.

Лоу засмеялся.

— Мы с ними покончили. Мы выиграли. Мы…

— Нет.

Ее голос прозвучал, как удар плети. Лоу проследил глазами за ее рукой. На небольшом экране дисплея панели управления маленькие голубые пятнышки — шесть, восемь, десять — выстроились в форме треугольника.

Он бросился к дальнему иллюминатору и прижался к нему, глядя назад за шлейф дыма реактивных двигателей.

Сзади в многоярусном порядке в погоне за ними круто набирали высоту десять кораблей Корпуса Мира.

— Корпус Мира, — сказал Лоу.

— Барон, — поправила Бэт. — Он все еще… Группа Маяка все еще действует. О, Господи!

— Прибавь мощность! Они быстро приближаются.

— Я не могу увеличить мощность! Мы сейчас идем на пределе. Двигатели были повреждены…

— Попытайся!

Бэт покачала головой и устало всхлипнула. В этом всхлипе Лоу послышался звук их поражения.

Вздымающийся по правому борту Небесный Отель заливал светом своих окон крошечный модуль управления. Бэт сражалась. Она изменила нагрузку на двигатели и уменьшила резкий угол набора высоты. Лоу наблюдал, как несутся за ними Корабли Корпуса Мира. Пот стекал по крыльям его носа, размывая засохшую кровь.

«Мы не сможем оторваться от них, Андреас», — сказала Бэт.

Он ничего не ответил. Обтекаемой формы корабли уже наполовину сократили расстояние до катера, еще на четверть.

Что-то ударило по катеру снизу. Судно зашаталось от взрыва. Лампочки на панели управления вспыхнули ярче, а затем потускнели. Корабль раскачивался из стороны в сторону.

«Андреас, они попали в топливный отсек. Мы потеряли уже пятьдесят процентов топлива».

Внезапно, над катером с левого борта появилось судно, подобное тем, которые преследовали их, только окрашенное в тусклый серый цвет и без опознавательных знаков. Атакующий корабль находился в зоне молчания радара и, сделав выстрел, сейчас маневрировал, собираясь нанести удар сверху по левому борту.

«Снижайся, Бэт! — закричал Лоу. — Они готовы стрелять!..»

Вдруг судно без опознавательных знаков сменило курс и отошло от них. Быстро снижаясь, оно нырнуло под острым углом к яркому сиянию площади. Лоу вскрикнул от удивления:

— Корабли Корпуса Мира преследуют не нас. Они гонятся за кораблем без опознавательных знаков!

Стало понятно. Небольшие суденышки Корпуса Мира изменили угол атаки и нырнули вдогонку за серым кораблем, все еще снижающимся к площади. Где-то на уровне сотого этажа выравнялось и метнулось в сторону и вверх над крышей Синдиката Звездных Новостей.

Корабли Корпуса Мира, увеличив скорость, гнались за беглецом. Лоу понял: в последней попытке уничтожить их, Барон каким-то образом поднял серый корабль. Но Контроль Мира уже занялся расследованием сообщения о заговоре. Что же заставило Корпус Мира преследовать серого странника? Возможно, тот отказался назвать себя? Скорее всего, они никогда этого не узнают. Но он с мрачным удовлетворением наблюдал, как из носовых частей кораблей Корпуса Мира протянулись водянисто-белые лучи силовых зажимов. Они сомкнулись на сером судне. Оно резко затормозило.

Суда Корпуса Мира окружили серый корабль сверху и снизу. Затем сомкнулись, чтобы высадиться на его борт. Массивная конструкция из расположившихся корпус к корпусу кораблей скрылась в темноте у далеких башен.

Ликующий Лоу повернулся, чтобы рассказать об этом Бэт, и увидел, что она неистово орудует рычагами управления.

Прямо впереди возвышалась стена Небесного Отеля. Сквозь широкие пространства окон Лоу мог видеть языки пламени и массу бегущих по коридорам людей. Бэт оттянула на себя полосатую Т-образную планку насколько это было возможно. Катер кренился к стене отеля, до столкновения оставались считанные секунды.

Только секунда.

Только мгновение…

Застонав, катер повернул влево. Бэт тоже наклонилась в эту сторону в напряженной отчаянной позе, словно пытаясь ничтожным весом своего тела помочь машине. Медленно стена отеля стала уходить к правому борту.

Все-таки каким-то образом Бэт удалось свернуть вовремя. Катер понесся курсом, параллельным наружной стене отеля. Одна из лопастей катера вдребезги разбила выступающий стеклопласт. Бэт немного свернула влево, уклоняясь от опасной близости стены отеля. Один за другим уходили вниз этажи.

Катер еще отдалился от отеля. Когда они пролетали мимо последних пятидесяти этажей, Лоу успел внимательно рассмотреть здание. Внутри стены были разбиты дерущимися. На многих этажах пылал огонь.

Всепоглощающее чувство вины охватило Лоу. Это они своим мозгом вызвали такое опустошение, он и Бэт. Они совершили это, чтобы выжить. Теперь ему хотелось вернуть все обратно, вычеркнуть пожар, толпу, руины. Но, конечно же, сделать это было невозможно. Он только надеялся, что его слишком долго будут проклинать за то, что ему хотелось выжить, за то, что он пошел, казалось, по единственному возможному пути.

«Андреас!» — Бэт снова указывала на правый борт.

На поросшую деревьями террасу предпоследнего этажа хлынула толпа. Подобно многоголовой змее, она, извиваясь между карликовыми пальмами, окружала раздувшуюся белую фигуру.

Тучный мужчина в белой развевающейся одежде.

Он бросался то в одну сторону, то в другую, то в один конец террасы, то в другой, пытаясь найти путь к спасению.

«Часть поддерживающей Единение группировки, — выдохнул Лоу. — Даже не ждут расследования».

«О, Боже», — тихо сказала Бэт.

Толпа сомкнулась вокруг Сэра Роберта Барона. Он исчез. Затем кто-то стал размахивать поясом с сервомоторами. Тут же его выхватил кто-то другой.

Катер поднялся над крышей Небесного Отеля.

Лоу посмотрел на Бэт. Он надеялся, что она не видела всего этого, но ее глаза говорили о другом.

«Я рада, что нам не было слышно, как они убивают его», — сказала она.

Он коснулся ее плеча. Она плотно прижала его пальцы своей рукой.

Никто их теперь не преследовал. Шумели ракетные двигатели. Катер изменил и медленно пошел на запад к Чикаго-порту.

Один, сидя в высоком капитанском кресле транспортного судна межзвездного класса, Андреас Лоу смотрел вниз на темную линию изгиба планеты.

Сквозь пелену ночи пробивались пятна света, зеленого и золотого. Постепенно сочно-зеленые саванны огромного континента приобретали четкие очертания.

Лоу был одет в форму пилота без отличительных знаков. Теперь он выглядел намного старше, хотя прошло всего лишь шесть месяцев с той ночи хаоса в Мегайорке.

Тогда они приземлились в Чикаго-порту. Весть о смерти Сэра Роберта вызвала сумятицу во всех его владениях. Благодаря этому, Бэт ни о чем не спрашивали, когда она, используя свои документы, завладела одним из кораблей отца. Этот корабль доставил их на одну из станций Барона на Марсе.

Здесь Бэт реквизировала это судно «Звездный Разведчик». Корабль мог почти автоматически выполнять полеты — как вход в гиперпространство, так и выход из него. Когда огромное судно было запрограммировано, заправлено топливом и загружено продовольствием для космического рейса, Бэт затребовала план полета. И ее все еще ни о чем не спрашивали.

Дела Сэра Роберта находились в полном беспорядке. Его виновность в связи с Группой Маяка была доказана расследованием в течение недели после событий в Мегайорке. В течение той же недели Парламент Солнечной системы с небольшим перевесом голосов одобрил решение о Единении. Опасения по поводу войны отпали.

Служащие Барона пытались удержать компанию на плаву, пока правительственные советники разбирались в запутанных юридических вопросах о правах наследования и конфискации имущества. Омкью требовали компенсацию. Этим делом занимались судебные компьютеры. Но служащие компании «Звездные Корабли Барона» были больше озабочены соблюдением графика работ. Для них требование мисс Доборенко о полностью запрограммированном транспортном корабле Первого класса было лишь досадным капризом с ее стороны, который следовало удовлетворить и как можно скорее избавиться.

Звездный Разведчик совершил первый прыжок в гиперпространство в промежуточную точку между галактиками. Здесь, в полной пустоте девушка и Лоу обсуждали свой дальнейший курс. Оставалось только выбрать планету.

По изученным ранее данным планета, которую они выбрали, была, похоже, пригодна для земледелия. Но первый колониальный аванпост омкью появился на ней только в последние десять лет. У планеты даже не было своего имени, только идентификационный номер.

Планета, вероятно, не будет густо населена еще длительное время, хотя площади под поселения здесь почти в пятнадцать раз больше, чем на Голозе. Здесь были болотистые луга, густые леса и пригодная для дыхания атмосфера.

Лоу посмотрел на дисплей программатора над передними иллюминаторами. Хронометр показывал 00:06 до катапультирования. Лоу поднялся с капитанского кресла. Он устал, он чувствовал себя так со времени событий в Мегайорке. Этот полет завершал прошлое. Лоу надеялся, что он также станет и началом будущего.

Он спустился вниз по трапу, освещенному лучами большого желтого солнца, вокруг которого вращалась планета 477. На Голозе Лоу раздробили килевую кость. Это стало символом разрушения старой жизни. Он не был ни человеком Солнечной системы, ни человеком Галактики Замарии. Он изменился и превратился в кого-то другого. В кого, он еще точно не знал.

Огромный межзвездный крейсер перешел на запрограммированный курс, двигаясь к точке своего крушения, выбранной на расстоянии в полпланеты от единственного здесь аванпоста омкью. Лоу шагнул в салон и тронул Бэт за плечо.

Она сразу проснулась и, сонно улыбаясь, откинула прядь волос.

«Время», — сказал он.

Бэт поднялась, потянулась. Она была одета в простую, незамысловатую форму, как и он. Она открыла шкафчик и передала ему запасенные пакеты с продовольствием. Они вышли из салона и направились к центру корабля. Они прошли сквозь паутину хромированных переходов к серебряной сфере, покоящейся на опорах.

Лоу открыл люк. Они вошли и пристегнулись. Лоу занялся рычагами управления. В течение этого полета у него было достаточно времени, чтобы изучить их.

На мониторе они видели, как сдвинулась в сторону часть корпуса грузового судна. Мимо проплывали золотистые облака. Находящийся перед ними хронометр, сблокированный с расположенным в главной кабине управления, показывал, что осталось 00:0225.

Лоу поправил ремни крепления своего подвесного кресла. Проверил, чтобы у Бэт они были надежно пристегнуты. Она на секунду склонилась, целуя его. Вкус ее губ стер остатки сомнений. Почему он должен сомневаться? То, что ожидало впереди, неминуемо. Прошлое, вероятно, также было предопределено еще с тех пор, когда двое землян передали свое жизненное семя двум женщинам омкью.

— Тебе страшно? — поинтересовался он.

— Немного, — она сжала его руку. — Только немного.

Хронометр показывал 00:0115. Лоу нажал пусковую кнопку.

Опоры отошли прочь. Катапультируемая капсула вылетела из межзвездного грузового судна и понеслась вдаль сквозь золотистые утренние облака.

Когда тормозные силовые лучи замедлили падение, они посмотрели в монитор. «Звездный разведчик» с величественной грацией падал в саванны планеты 477. Он рассекал воздух, опускаясь носом вниз, затем расцвел огненным цветком и разорвался на части.

Лоу почувствовал себя немного лучше. Даже если когда-нибудь их выследят до этого места, то останется достаточно обломков, чтобы преследователи пришли к логическому выводу о катастрофе и их гибели. С одной стороны, все это давало ощущение безмерной свободы. С другой — было ясно, что возврата нет.

Заскрипели тормоза. Капсула с поскрипыванием мягко села, качнулась и застыла в неподвижности. Он снова включил камеры и стал медленно обозревать горизонт. С водоема, сверкающего среди колышущихся на ветру трав, взлетела болотная птица. С одной стороны далеко в небе виднелись черные отметины; под неопределенным углом поднимался дым от обломков межзвездного корабля.

Лоу при помощи камер осмотрел весь горизонт. На противоположной месту далекого крушения стороне он заметил небольшой лесок. Это и станет местом их первого ночлега.

Лоу потянулся, чтобы открыть люк. Но вдруг замер.

— Кем мы являемся, Бэт? — спросил он. — И кем мы не являемся?

— Я не знаю, Андреас. Может, когда-нибудь наши дети смогут сказать нам это.

Серебристый люк откинулся. Они вышли наружу, по пояс утонув в волнующейся траве. Дул теплый благоухающий ветер.

Лоу расстегнул ворот, чтобы ощутить ветер открытой кожей. Бэт громко рассмеялась. Рядом в водоеме загоготали птицы, хрипло приветствуя их, и, хлопая крыльями, устремились в золотое утро.