"Неотразимый бродяга" - читать интересную книгу автора (Дейли Джанет)

2

В начале лета, на пороге своего семнадцатилетия, Диана впервые получила возможность составить собственное мнение о том, что значит увлечься кем-то. Для выездки своих призовых арабских скакунов Майор пригласил на ранчо специалиста в этом непростом искусстве по имени Керли Лэтроп.

Лэтроп был довольно высоким мужчиной с тренированным мускулистым телом. Темные волосы его лежали волнами, а карие глаза заманчиво блестели. Он, безусловно, обладал природным обаянием, чему немало способствовала очаровательная улыбка, которой он щедро одаривал окружающих. Диане новичок сразу показался живым воплощением прекрасного греческого божества. Он с удовольствием отметил привлекательность хозяйской дочери, но Диане этого было, конечно, мало. Она с готовностью заигрывала с ним, как, впрочем, и он с ней. Хотя Лэтроп делал это с некоторой долей снисходительности, словно воспринимал девушку скорее как ребенка, а не как молодую женщину, что и понятно. Диану подобное отношение задевало, поскольку именно женщиной она ощущала себя в его присутствии.

День рождения Дианы пришелся на жаркий погожий день, какие часто бывают в конце июля, и, казалось, был каким-то непохожим на прежние ее дни рождения. Как было заведено в этом доме, Софи испекла любимый пирог Дианы и украсила его подобающими такому случаю кремовыми узорами. Гай старательно изготовил в подарок девушке кожаный, запирающийся на ключик ларец с инициалами именинницы.

После обеда заехала Пегги и преподнесла шелковый шарф, а также сообщила новость о том, что ждет первенца. Диана, как всегда, покорно, но, в общем-то, безучастно выслушала замыслы подруги относительно второй спальни. Те деньги, что их беспечные соседи два года копили на перестройку и оборудование кухни, теперь уйдут на неизбежные расходы по оплате услуг врача, на пребывание в роддоме и на приобретение множества необходимых вещей для ребенка. Диана, конечно, выразила полагающиеся в таких случаях поздравления, думая при этом, что Торнтоны вполне могли бы повременить с ребенком еще парочку лет, пока их положение не упрочится. Сейчас, по ее мнению, они просто не имели достаточных материальных возможностей для того, чтобы заводить детей.

Вечером за ужином Майор, как обычно, осыпал дочь щедрыми подарками. Диана была просто очаровательна в новом вечернем платье, приобретенном специально по случаю праздника. Она с милой непосредственностью радовалась преподносимым ей сокровищам, хотя на самом деле ощущения праздника она на этот раз почему-то не испытывала. За столом их было только двое, не считая Софи, которая скромно сидела, не произнося ни слова, и как бы вообще не присутствовала.

Чуть позже Диана вышла на крыльцо и, облокотившись о перила, стала смотреть на звезды, мерцавшие в черном как смоль небе, стараясь при этом не зацепиться белыми кружевами своего платья за неровности деревянного парапета. Чуть дрожащими пальцами она теребила перламутровые пуговицы на груди и мечтала о том, чтобы Керли стоял сейчас с ней рядом.

Звезды недолго привлекали внимание девушки, и теперь ее взгляд задумчиво переместился в сторону бунгало молодого человека. В его окнах не было света, хотя машина Керли стояла у двери домика. Вскоре Диана заметила, как блеснул огонек в окне кладовой, примыкавшей к конюшням. Там хранилась развешенная по стенам упряжь. Внезапная довольно безрассудная мысль заставила сердце девушки учащенно забиться.

Прежде чем благоразумие или гордость смогли помещать ей, Диана приступила к осуществлению своей цели. Она быстро вошла в дом. Отец уже был в кабинете, работал с бумагами, а Софи удалилась к себе в комнатку в задней части дома. Диана стремительно прошла на кухню и отрезала большой кусок именинного пирога.

Аккуратно завернув угощение в салфетку, девушка вышла из дома и двинулась к мерцавшему слабым огоньком сараю. Диана рассчитывала преподнести сюрприз своим появлением и потому, осторожно открыв дверь, неслышно вошла внутрь. Керли чистил сбрую.

– А, это ты… А я вот увидела свет и решила, что это Холт, – попыталась она как можно равнодушнее объяснить свой внезапный визит.

– Неужели? – Глаза мужчины блеснули плохо скрываемой насмешкой.

– Ну да, а что? – Девушка взглянула на собеседника с дерзким вызовом завзятой лгуньи.

– Что это у тебя там? – поинтересовался Керли, с любопытством взглянув на сверток в руке столь поздней гостьи.

– Кусочек моего именинного пирога. Я же говорю, что увидела свет и решила, что это Холт. Хотела передать пирог для Гая. – Диана отошла от двери и обиженно пожала плечи. – Но раз его здесь нет, то так и быть, подарок достается тебе.

Снисходительная улыбка молодого человека ясно показывала, что он так и не поверил ее рассказу, хотя и не намерен больше ничего уточнять.

– Мне все же не хотелось бы лишать Гая его угощения.

– Гай получит свою долю завтра. Софи постаралась на славу, и нам с Майором ни за что не съесть всего вдвоем, – ответила Диана и протянула Керли завернутый в салфетку пирог.

– Что ж, я действительно большой любитель сладкого, – заметил Керли, лукаво взглянув на девушку, отчего та невольно покраснела. Дрожь волнения пробежала по ее телу, когда пальцы мужчины коснулись ее руки, принимая неожиданное угощение. – Так, значит, у тебя сегодня день рождения?

– Ага. – Она смотрела застывшим взглядом, как он разворачивает салфетку и аккуратно откусывает небольшой кусочек пирога.

– И сколько же тебе исполнилось? – спросил он, причмокнув губами.

Диане очень хотелось солгать, но она опасалась, что он уже осведомлен о ее возрасте.

– Семнадцать.

У Керли не ушло много времени на то, чтобы покончить с лакомством.

– Отличный пирог! – Он стряхнул с ладоней крошки. – Жаль, что я раньше не знал, что у тебя день рождения.

– Почему жаль? – спросила Диана, едва переводя дыхание.

– Я хотел бы подарить тебе что-нибудь.

– Я и не ждала от тебя никаких подарков. – Хотя на самом деле ей было бы безумно приятно получить от него что-нибудь в этот день.

– А что подарил тебе твой дружок? – спросил Керли, широко улыбаясь.

– У меня нет дружков, – она решительно отвергла подобные предположения.

– Да ладно тебе. Мальчишки в школе, должно быть, с ума сходят по такой хорошенькой барышне.

От полученного комплимента сердце Дианы учащенно забилось, тем более что слова были подкреплены весьма красноречивым взглядом.

– Все они кажутся мне такими юными. – Диана постаралась сказать это тоном искушенной зрелой женщины. Керли весело расхохотался в ответ. Диана быстро отвернулась, сильно задетая тем, что ее слова отчего-то вдруг показались ему забавными.

– У тебя красивое платье, – не смущаясь продолжил Керли. – Полагаю, Майор не поскупился на роскошную вечеринку в честь такого события.

– Мы просто тихо поужинали в семейном кругу. – Спокойный тон ее ответа свидетельствовал о том, что ничего другого Диана в этот день и не ждала.

– День рождения должен быть чем-то большим, чем просто ужин с пирогом и подарками, – заметил Керли с ноткой осуждения в голосе.

– Да? – Диана взглянула на него через плечо. – А как, к примеру, ты сам отмечаешь свой день рождения?

– О! Надо немного выпить, потанцевать, и желательно в подходящей компании. – Он без труда выдержал ее взгляд. – Если не соблюсти эти три условия, то день рождения получится блеклым и не-запоминающимся.

– Выходит, мой именно таким и был, – вздохнула Диана, опечалившись.

– Раз уж ты осталась без моего подарка, то посмотрим, не найдется ли чего-нибудь другого, подходящего к случаю. – Керли непринужденно подмигнул девушке и направился в угол сарая, где штабелем были составлены разномастные сундуки. С таинственным видом приложив палец к губам, он нагнулся и достал из одного из ящиков бутылку виски.

– Держу исключительно в лечебных целях, чтобы было чем согреться в холодную ночь, – пояснил он с серьезным видом, поскольку знал, что Майор не потерпел бы пьянства на рабочем месте. – Сегодня же есть великолепная возможность использовать напиток по его прямому назначению. – Из прокопченного, старого буфета он достал пару бумажных стаканчиков и плеснул виски в один из них. Затем, слегка колеблясь, взглянул на Диану. – Ты употребляешь крепкие напитки? У менянет желания быть обвиненным в совращении малолетних.

– Да уж пробовала и раньше! – Пробовала она, собственно, всего лишь раз в своей жизни, и самую малость, но признаваться в этом ей сейчас не хотелось. Быть может, если бы он считал ее более опытной, то не относился бы как к ребенку. Пора бы наконец видеть в ней взрослую женщину!

Керли налил немного виски и во второй стакан и поднял свой, готовясь сказать тост:

– За обворожительную девушку. С днем рождения тебя, Диана.

Диана не желала отставать и тоже выпила свою порцию залпом. Она почувствовала, как жидкость обожгла горло и дыхание мучительно перехватило. Девушка с трудом удержалась от кашля и стоически перенесла испытание только благодаря сделанному через силу глубокому вдоху.

– Так вот чем ты согреваешься? – отдышавшись, спросила она слегка осипшим голосом.

– А что, совсем неплохо, – ответил Керли и вновь плеснул ей в стакан горячительного. – К тому же виски помогает расслабиться.

Сделав еще несколько глотков, Диана поняла, что насчет последнего он определенно прав. Теперь напиток уже не так сильно обжигал. Явно под его воздействием девушка почувствовала себя в благодушном настроении. Все вокруг словно подернулось розовым туманом. Они продолжали болтать о самых обыденных вещах. Диана действительно ощутила праздник, ей просто было очень хорошо. В конце концов Керли сладко потянулся, зажмурив глаза.

– Кажется, я обещал танцы? Тогда, пожалуй, начнем.

Он взял девушку за руку и повел к двери. Они вышли в длинный коридор, разделявший стойла, и Керли включил приемник, который Майор установил здесь, чтобы музыка и звуки человеческого голоса в дальнейшем не пугали лошадей. Из динамика потекла плавная мелодия романтической баллады. Свет падал только из полуприкрытой двери чулана, который парочка только что покинула.

Керли обернулся к девушке со свойственной ему чарующей и соблазнительной улыбкой на губах.

– Ты потанцуешь со мной? – спросил он так, словно они были в каком-нибудь ночном баре, а не на конюшне.

– Да, – ответила Диана, словно только этого и ждала. Ей показалось, что она скользнула в объятия его рук, как в волны ласкового моря.

Керли был крепким парнем. Диана явственно ощущала его мускулы, когда он все теснее прижимал ее к себе. Они медленно плыли под звуки завораживающей своим неуловимым ритмом мелодии. Диана никогда еще не танцевала с мужчиной так, как сегодня. Тела их были очень близки, и она чувствовала бедрами напряженные мышцы его ног, рука Керли аккуратно, но плотно поддерживала ее за талию.

– Как тебе теперь нравится твой день рождения? – Его симпатичное лицо с прекрасной улыбкой было в каких-то нескольких дюймах от ее глаз. – Немного выпили, потанцевали…

– …и в приятной компании, – закончила Диана.

– Да, и в приятной компании, – охотно согласился Керли. Его взгляд неустанно скользил по обращенному к нему лицу Дианы. – Жаль, что в прошлом году я никак не мог попасть на твой день рождения. Ах, эти сладкие шестнадцать лет! Полагаю, что тебе не позволили дожить аж до семнадцатилетия, ни разу не поцеловавшись?

– Скажешь тоже… конечно, я целовалась… несколько раз. – Она очень старалась, чтобы ее ответ прозвучал небрежно. Девушка смотрела на темные завитки его волос, испытывая почти непреодолимое желание коснуться их.

– Сегодня? – спросил он, слегка насмешливо.

– Нет.

– Ну, без поцелуя день рождения нельзя считать полноценным, – заявил Керли.

Она действительно целовалась и раньше, но, когда губы Керли коснулись ее тела, она почувствовала, что это совсем непохоже на прежние несмелые попытки. В нем чувствовалась непринужденная опытность. Расслабляющий эффект алкоголя привел к тому, что Диана инстинктивно ответила на поцелуй.

– Совсем неплохо для любителя, – заключил он, когда они оторвались друг от друга.

– У меня не было достаточно опытных учителей. – Ей хотелось, чтобы ее голос звучал так же спокойно, как и его, но она была так взволнована. Поцелуй оказался упоительным – именно такой она и представляла в своих романтических мечтах.

– Позволь тогда дать тебе несколько уроков.

– Что ж, пожалуй.

Танцы были забыты. Она обвила руками его шею и наконец запустила пальцы в жесткие завитки волос на его затылке. Вдыхая исходивший от него запах виски, она понимала, что ее собственное дыхание было точно таким же. Настойчивое давление его губ заставило ее откинуть голову.

Диана почувствовала слабость – то ли от слишком большой для нее дозы алкоголя, то ли от долгого дурманящего поцелуя. Наверное, все сразу, решила она, когда Керли заскользил губами по ее шее, всколыхнув в ней новую волну ощущений. Она застонала в ответ и еще теснее прижалась к нему. Он нашел ее губы и вновь поцеловал их с опустошающей опытностью.

– Пойдем, – он отстранился, взял ее за руку и потащил за собой по коридору в дальний конец конюшни. Голова у нее кружилась, и она не особенно вдумывалась, что он делает и зачем. У стены была разбросана солома. – Нам здесь будет удобнее.

Он опустился на колени и привлек девушку к себе.

– Мое платье, – слабо запротестовала она.

– Не волнуйся за него, малышка.

Они лежали на соломе, и его губы снова жадно прижались к ее рту.

Диана смутно чувствовала, что здесь что-то не так.

– Но…

– Ты же сама назвала меня додходящей компанией, – напомнил Керли, поглаживая ее руку.

– Да, – шепотом согласилась она, не вполне понимая происходящее, и скользнула взглядом по его губам. – Поцелуй меня еще, Керли.

Он с жаром откликнулся на ее просьбу, потом еще и еще, и с каждым разом его поцелуи становились все более страстными. Языком он раздвинул ее губы, коснулся зубов. Охваченная смущением и отчасти страхом, она стала сопротивляться его напору.

– Ну, ну, крошка, – слегка усмехнулся он. – Разве тебе никто не показывал французский поцелуй?

– Н…нет.

– Это легко, – он игриво поцеловал уголок ее рта. – Я научу тебя. Нужно только приоткрыть рот.

Сейчас единственным желанием Дианы было научиться всему, что он хотел ей преподать. Она послушалась и влажные губы Керли прижались к ее рту, его язык протиснулся между ее зубов, проникая все глубже, исследуя самые потаенные уголк, и. Первую секунду она просто подчинялась его движениям, а затем ощутила потребность ответить на поцелуй. Она коснулась языком его языка, сначала несмело, а затем все более страстно, возвращая интимную эротичность его поцелуя.

– О Боже! – Тяжело дыша, он легко коснулся губами ее щеки, затем шеи. – Ты прелесть!

Язык Керли нежно ласкал ее ухо. Диана вся дрожала от этих сладостных прикосновений. Его рука опустилась на бедро девушки, а затем скользнула вверх, к ее округлой груди. Диана попыталась было оттолкнуть ладонь, обхватившую ее грудь, но у неене хватило сил. Ласки Керли становились слишком интимными. Мозг приказывал ей остановиться – тело не слушалось. Она была способна теперь оказывать лишь видимость сопротивления.

Керли целовал губы девушки, лаская ее грудь и шею. Диана на некоторое время успокоилась, пока не поняла, что он расстегивает пуговицы на ее платье. Она уклонилась от его поцелуя, развернув обнаженные плечи.

– Нет! – сердито вскрикнула она, тщетно пытаясь запахнуть расстегнутый лиф платья.

– Не нужно сопротивляться, милая.

Она ощущала горячее, влажное дыхание Керли на своей щеке, его губы искали ее ускользающий рот. С поцелуями было все в порядке. Они ей нравились. Но в своих ласках он заходил дальше, чем того хотелось Диане. Она обхватила пальцами его покрытое темными волосами запястье, но, конечно, не смогла удержать его руку, которая проскользнула в ее бюстгальтер и высвободила грудь из кружевной чашечки. Он не успокоился, пока не обнажил и вторую грудь, не обращая внимания на то, что белье больно врезается в ее тело.

– У тебя потрясающая грудь, беби, – хрипло пробормотал он. – Только взгляни, как они уставились на меня, такие молодые и упругие.

Прежде чем Диана успела сообразить, что он собирается делать, Керли уже целовал нежную округлость ее груди, лизал и покусывал соски. Она делала отчаянные попытки оттолкнуть его. Сквозь алкогольный туман, обволакивавший ее мозг, страх пробивался все отчетливее. Но какая-то часть ее естества по-прежнему отзывалась на ласки молодого человека.

– Керли, перестань, не нужно этого делать. – В ее паническом шепоте появились гневные нотки.

– Ну же, крошка. – Он уже не обращал внимания на ее протесты.

Диана почувствовала, как его рука скользнула под юбку. Удивительное наслаждение, которое она испытывала от его прикосновений, мгновенно исчезло в этой новой пугающей ситуации. Она попыталась увернуться от его рук и, потерпев неудачу, принялась что было силы молотить кулаками по его голове и плечам.

– Прекрати! Отпусти меня!

– Ах ты, проклятая маленькая кокетка! – зарычал он и навалился на нее всем телом.

Она хотела закричать, но он закрыл ее рот поцелуем. Схватив Диану за волосы, Керли удерживал голову девушки неподвижно. От страха из ее горла вырывались какие-то животные звуки, заглушённые его грубым поцелуем. Задрав ей юбку до талии, он попытался втиснуться между ее ног, не обращая внимания на сыпавшиеся на него удары. Страх девушки сменился слепой яростью. Как он посмел решиться на такое! Ведь он явно собирался изнасиловать ее. Она почувствовала, как пальцы Керли ухватили ее трусики. Потом ощутила на своем обнаженном бедре его возбужденную плоть.

И тут он неожиданно скатился в сторону. На мгновение ей показалось, что это ей удалось что-то сделать, заставив его как ужаленного вскочить на ноги.

– Убирайся отсюда, Холт! – внезапно заорал он, испугав Диану до полусмерти. – Это не твое собачье дело – разве что рассчитываешь быть следующим.

Глаза Дианы наконец различили фигуру еще одного человека, стоящего прямо перед Керли. Из всех людей, кто мог бы сейчас прийти ей на помощь, она меньше всего хотела видеть Холта Мэлори.

– Лучше оставь ее, Керли, – последовал спокойный ответ.

– Черта с два!

В неярком свете Диана увидела, как правая рука Керли метнулась к лицу Холта, но была остановлена на полпути. Отразив атаку, Холт в то же мгновение нанес удар в живот противника. Согнувшись пополам, Керли упал на колени. Рот его приоткрылся, в блестящих глазах застыла боль. Диана с какой-то дикой кровожадностью ожидала еще одного удара, и еще, и еще… но Холт отступил и опустил руки.

Девушка с легкостью вскочила на ноги, решив, что Керли, чуть было не изнасиловавший ее, так легко не отделается. Она схватила торчавшие в копне сена вилы и бросилась к стоявшей на коленях фигуре, задыхаясь от охватившей ее жажды мщения.

– Подонок! – хриплым голосом вскрикнула она. – Я…

Сосредоточив все свое внимание на Керли, Диана не замечала действий Холта, пока его пальцы не сомкнулись вокруг деревянной рукоятки вил. Она попыталась сопротивляться, но он без труда вырвал их из ее руки и метнул в сено, словно копье. Диана рванулась, чтобы снова подобрать вилы, но сильная рука обхватила ее и прижала к твердой мужской груди.

– Отпустите меня! – Диана трепыхалась в его объятиях, тщетно пытаясь освободиться. – Он пытался изнасиловать меня! Он заслуживает смерти!

– Замолчи, – он зажал ей рот ладонью. Его холодные серые глаза буравили ее, когда она пыталась укусить его руку.

Диана слышала, как за ее спиной Керли поднялся на ноги. Холт перевел на него колючий взгляд.

– Ты уволен, Лэтроп. Собирай вещи, и чтобы через час духу твоего здесь не было.

– Ты не можешь меня уволить из-за нее. – Дыхание Керли все еще было прерывистым от боли. – Клянусь, она сама этого хотела! Она ходила за мной по пятам с того самого дня, как я приехал сюда. Заглядывалась, дразнила, шлялась вокруг в чуть ли не до пупа расстегнутой блузке и в обтягивающих джинсах. Но ты сам все видел. Она вела себя, как сука во время течки!

Диане стало плохо от его слов. Правда оказалась слишком неприятной. Но это все равно не могло изменить факта, что он пытался овладеть ею против ее воли. Гнев, вызванный оскорблением, продолжал питать ее ярость.

– Официально ты уволен за то, что пил на работе. – Холт никак не отреагировал на обвинения Керли. – Доказательство тому – бутылка виски в кладовой. Оправдания у тебя нет. Ты свободен, Керли. Выметайся!

Его ладонь продолжала закрывать рот Дианы, заглушая ее протестующие крики. Она отчаянно вырывалась из его рук, и пуговицы его рубашки царапали ей грудь. Холт не отпустил ее, пока дверь конюшни не закрылась за спиной Керли. Наконец она вырвалась и отвернулась, торопливо застегивая платье.

– Как вы могли дать ему вот так безнаказанно уйти?! – Глаза Дианы сверкали убийственным синим огнем, когда она повернулась к Холту лицом: – Что вы за человек, если позволили ему просто уйти после того, что он пытался сделать со мной? Майор превратил бы его в котлету!

– За что? – спокойно возразил тот. – За то, что он, по-вашему мнению, слишком бурно ответил на ваши заигрывания? Грех невелик. Все видели, как вы увивались вокруг него. Керли абсолютно прав – вы сами этого хотели. Если бы это не касалось Майора, я вообще не стал бы вмешиваться.

Обида от его слов обожгла ее.

– Ну ничего, он так легко не отделается, – угрожающе произнесла она сдавленным голосом и повернулась к выходу. – Майор позаботится о том, чтобы как следует наказать его.

Почувствовав сильные пальцы Холта на своей руке, Диана обернулась.

– Вы ни слова не скажете Майору о том, что здесь произошло! – приказал он непререкаемым тоном.

– Разумеется, скажу, – ощетинилась она. – Он вызовет полицию, и Керли окажется в тюрьме, где ему и надо быть. И уж, конечно, я расскажу ему о вашем трусливом поведении. И безусловно, позабочусь о том, чтобы вы здесь больше не работали.

– Грязная маленькая сучка. – В голосе его звучало презрение. – Мы лишились лучшего конюха штата, а ты все еще жаждешь крови. Хочешь, чтобы Майор публично вступился за твою так называемую честь, когда все имели возможность наблюдать, как ты преследовала Керли, словно дешевая потаскушка? Тебя не волнует, что Майор будет выглядеть посмешищем в глазах друзей, тебе только бы получить свое. Этот прекрасный человек не заслужил такую дочь.

Подобные оскорбления не могли остаться без ответа, и, не найдя слов, Диана размахнулась и влепила мужчине пощечину. Его глаза блеснули, как расплавленное серебро. Он обхватил девушку за талию и потащил ее к короткой скамье перед стойлом. Холт перекинул ее через колено, так что юбка накрыла ей голову.

– Нет! – протестующе завопила Диана, внезапно с ужасом сообразив, что он собирается делать.

Поздно – трусики ее уже были приспущены, и первый тяжелый удар обрушился на нежное тело. От боли из ее горла вырвался сдавленный крик. Поняв, что никакая сила на свете не освободит ее, она закусила губы, позволив себе только приглушенно стонать. Диане вовсе не хотелось, чтобы кто-нибудь услышал крики и застал ее в таком унизительном положении. Холт отнюдь не делал попыток хоть немного смягчить силу своих ударов.

Трепка, казалось, длилась целую вечность. Когда он отпустил ее, Диана выпрямилась и бросила на него взгляд, в котором были оскорбленная гордость и боль. Лицо ее покраснело, в глазах стояли слезы, колени дрожали.

– Вы удовлетворены? – В ее дрожащем голосе слышался вызов.

Его суровое лицо оставалось невозмутимым.

– Жаль, что никто не сделал этого раньше, – произнес он без тени сожаления о своем поступке.

– К вашему сведению, – Диана сделала безуспешную попытку придать своему голосу саркастический оттенок, – ну да, я пришла сюда, чтобы повидаться с Керли. Мне нужно было, чтобы он обратил на меня внимание. Я думала, хорошо бы он поцеловал меня, а не… Он предложил мне виски, и я выпила, потому что не хотела, чтобы он считал меня ребенком. А потом, когда он… я не могла представить…

Она с трудом подбирала нужные слова.

– У меня и в мыслях не было, что он может так поступить. Откуда мне было знать…

Ах, какая разница? Диана отвернулась, охваченная отчаянием. Холт, конечно, не поверит ни единому ее слову – да и не все ли равно? Почему именно он застал ее с Керли? Ну неужели это не мог быть кто-то другой? Господи, как ей хотелось заплакать, но только не при нем.

Он поднялся с колена и встал рядом. Диана не смотрела в его сторону, и он, взяв пальцами подбородок девушки, повернул ее голову к себе.

– Если предположить, что вы говорите правду, то в следующий раз – а, зная ваш характер, я не сомневаюсь, что следующий раз непременно будет, —

холодно и бесстрастно добавил он, – вы можете сделать две вещи: выцарапать ему глаза вашими хорошенькими наманикюренными ноготками или изо всех сил ударить коленом между ног. Это, разумеется, только в том случае, если вы действительно не хотите, чтобы мужчина занялся с вами любовью.

– Спасибо за совет, – сухо ответила Диана, отведя глаза. Если бы ее колени не дрожали так сильно, она непременно сейчас же и испытала бы на нем этот последний прием.

– И ни слова Майору или кому-то еще, – прищурившись, твердо приказал Холт. – Ни намека! Майор знает, что я однажды уже предупреждал Керли насчет выпивки. Он ничего не заподозрит, если вы не дадите ему повода. Вам ясно?!

– Да.

– Я не позволю вам причинить Майору боль или оскорбить его честь, – предупредил он.

– Ваша преданность просто потрясающа, – язвительно заметила Диана. Меньше всего на свете ей хотелось рассказывать кому-нибудь о сегодняшнем происшествии. Да это и понятно. Она надеялась забыть его как можно скорее, но чувствовала, что вид Холта Мэлори всегда будет напоминать ей о нем. Она резко высвободила подбородок из его пальцев и отвернулась.

–Куда вы направляетесь?

– В дом, – буркнула она, не понимая, почему вообще отвечает этому типу.

– Но не в таком же виде, – произнес он в том же тоне. – Стойте смирно.

Холт принялся вытаскивать соломинки из ее волос и отряхивать платье. Закончив, он протянул ей свой носовой платок.

– Высморкайтесь.

– Не нужно, – отказалась Диана и только вытерла остатки слез, направляясь к двери.

– Помните, о чем я вас предупредил, – бросил он ей вслед.

– Похоже, мне долго не удастся это забыть, – сдавленным голосом ответила Диана. И это было правдой – ее ягодицы так болели, что наверняка этой ночью придется спать на животе.

Диана никому ни словом не обмолвилась о том, что произошло тем вечером. Она вполне удачно изобразила удивление, когда Майор с сожалением сообщил ей, что Керли уволен. Те, кто отметил, что следующие две недели девушка слонялась по двору в подавленном настроении, приписывали это внезапному отъезду Керли, не подозревая о существовании более глубокой причины ее нынешнего состояния. Диана ненавидела Холта.

Школу Диана окончила с отличием. Когда она произносила речь на торжественной церемонии выпуска, то видела перед собой исполненное гордости лицо отца, сидевшего впереди у самого прохода. По настоянию Майора она поступила в университет в Рино.

Поначалу Диана пыталась возражать. Ей совсем не хотелось продолжать свое образование, поскольку она искренне считала его законченным.

– Ну какой смысл учиться в колледже? Я знаювсе, что мне нужно знать, – рассуждала она, убеждая отца одним из жарких летних дней в правильности своего решения. – Ни один профессор не расскажет мне об управлении ранчо столько, сколько я узнаю, находясь здесь, от тебя. Бухгалтерские книги я вести умею. Чего же еще?

– Я не позволю тебе впустую растрачивать свой интеллект. Кроме того, в колледже есть кое-что, кроме занятий и профессоров. – Майор снисходительно улыбнулся. – Университетские женские клубы, общественная деятельность, вечеринки. Нужно перепробовать в жизни много всего, прежде чем с уверенностью сказать, чего ты, собственно, хочешь.

Но Диана была настроена скептически.

– Я не изменю своего мнения.

– Может, и нет, – согласился он. – Но по крайней мере окунешься в другую жизнь, отличную от той, что знала до сих пор, и будешь иметь выбор.

Их спор был прерван стуком в дверь. Когда Майор открыл дверь и впустил Холта, волна негодования захлестнула девушку, как и всегда при виде управляющего. Чувства Дианы мгновенно отразились на ее лице, но Холт смотрел на Майора.

– Прошу прощения. Я не хотел вам мешать. – Слова извинения звучали скупо, но были произнесены с должной почтительностью.

Диана, безусловно, могла бы ответить, что уже само его присутствие на ранчо было грубым вмешательством в ее жизнь. Каждый раз, когда она хотела отделаться от него, Майор неизменно препятствовал этому. Борьба начинала напоминать заведомо безнадежную битву.

– Вы нисколько не помешали, – заявил Майор. – Мы с Дианой обсуждали ее планы относительно колледжа.

«Не «ее», а твои планы», – хотелось поправить Диане.

– Так что, собственно, случилось? – спросил Майор.

– Двое покупателей заинтересовались вашими арабскими лошадьми. Особенно их интересуют однолетки, – объяснил Холт. – Руби уже подогнал джип, чтобы отвезти их на выгон. Я подумал, что вы захотите поехать с нами. Похоже, они хорошо разбираются в лошадях.

– Вы вполне справитесь и без меня. – В спокойном голосе Майора звучала твердая уверенность в способностях Холта.

Диана посмотрела на отца, потрясенная смыслом услышанного. Майор и раньше поручал ответственные дела помощникам, но только не те, что касались его призовых арабских скакунов. Позиции Холта явно стали еще более прочными, и с этим, видимо, придется считаться. Ошеломленная этим открытием, она не слышала окончания их разговора. Звук захлопнувшейся двери вернул ее к действительности.

– Четыре года в колледже пролетят так быстро, что ты и не заметишь, – как ни в чем не бывало возобновил Майор прерванный разговор.

Диана в волнении отвернулась. Отец подошел к ней и положил руку на плечо девушки – одно из скупых проявлений его любви. Майор всегда был очень эмоционально сдержанным человеком и редко давал волю чувствам, частично из-за жесткой дисциплины, к которой он привык в армии, а частично – из-за присущей ему от природы мужской суровости.

– Я всегда мечтал, что ты будешь учиться в колледже. Всякий отец хочет, чтобы его ребенок получил высшее образование. И я в этом смысле не исключение.

Диана вынуждена была сдаться. Успокаивая себя тем, что доставляет удовольствие отцу, она с головой окунулась в студенческую жизнь. В первый год график занятий не давал ей возможности проводить уик-энды дома, так что ее визиты на ранчо ограничивались редкими и непродолжительными каникулами. Чтобы ускорить бег времени, Диана взвалила на себя кучу общественных обязанностей и не пропускала ни одной вечеринки. У нее было много приятелей, но среди такой массы дел не оставалось свободных минут, так необходимых для более глубоких отношений.

Лето промелькнуло почти мгновенно. Казалось, она только что приехала на ранчо – и уже должна была его покинуть, чтобы успеть к началу осеннего семестра.

Второй год ее пребывания в колледже был отмечен двумя важными событиями: Одно из них – весьма печальное. В октябре Диану вызвали к декану, где сообщили, что ее отец перенес сердечный приступ и находится в больнице. Ближайшим рейсом Диана вылетела домой.

Лежавший на больничной койке отец казался очень бледным, но в остальном практически не изменился. Майор всегда казался ей несокрушимым, и было большим потрясением вдруг обнаружить, что это не так. В его глазах по-прежнему светилась жизненная сила, отнюдь не иссякнувшая, но, как оказалось, не вечная.

– Не нужно так расстраиваться, Диана, – сказал Майор, увидев озабоченное лицо дочери. – У меня еще много лет впереди. Просто нужно немного умерить пыл, только и всего… поменьше напрягаться.

– Я прослежу, чтобы ты так и поступал впредь.

– Что ты этим хочешь сказать? – насторожился Майор.

– Я останусь дома, пока ты не поправишься.

– Одно дело ненадолго прилететь домой и воочию убедиться, что со мной все в порядке, и совсем другое – уныло сидеть у моего изголовья и держать за руку. В этом нет никакой необходимости. Тем более совсем уж ни к чему бросать колледж, – сухо сказал он. – Холт и Софи прекрасно позаботятся обо мне.

Диана хотела возразить, что у единственной дочери больше прав ухаживать за отцом, чем даже у самой хорошей наемной прислуги, но Майор не дал ей раскрыть рта.

– Я почти полностью передаю управление ранчо Холту. Он прекрасно справляется. Мне здорово повезло с ним! – В голосе Майора явственно сквозили нотки уважения и восхищения.

– Я хочу остаться дома, хочу быть рядом с тобой! – твердила Диана.

– Послушай, девочка, ты доставишь мне большую радость, если вернешься в колледж и получишь диплом. После этого, я надеюсь, ты встретишь умного и честолюбивого мужчину, выйдешь за него замуж, и вы заведете детей. Заперев себя на ранчо, ты сделаешь все это практически несбыточным.

– Хорошо, Майор, – ответила Диана, размышляя про себя о том, отослал бы ее отец, если бы она была ему сыном, а не дочерью.