31. ИГРЫ ЗРЕЛЫХ МУЖЧИН

Порнов и его приятель Сева Ухов сидели на берегу огромного дворцового бассейна и играли в ножички. От ярких лучей искусственного солнца не спасали даже темные очки; при взгляде на водную гладь приходилось жмуриться. Бирюзовые волны ритмично подкатывались к их ногам, создавая иллюзию прибоя. Каждая волна приносила с собой облако влажной прохлады; будто в жарко натопленной бане на секунду отпирали дверь. Белый песок пляжа прогрелся настолько, что казалось – волна не уходит назад с отливом, а испаряется.

В раскаленном воздухе разносились тугие удары мяча и звонкие девичьи голоса; неподалеку от приятелей играла в пляжный волейбол компания из пяти мужчин и двух девушек.

Недоуменно пожав плечами, Порнов привстал с белой коробки мини-холодильника и извлек из ее заиндивевшего нутра пару бутылок пива с иностранными наклейками.

– Как они могут?! – удивленно сказал он, на секунду оторвавшись от горлышка. – Тропики, пампасы, пустыня Сахара… У меня сил нет ножик-то поднять, а они вон как скачут! А штурман-то, штурман – посмотри, что вытворяет… Ухарь-купец!

– Это все твои подружки, – заметил Ухов, не только не оглядываясь на играющих, но наоборот, поворачиваясь к ним спиной. – Смертельные девки! Я вчера на них насмотрелся, – всю ночь уснуть не мог.

– Самое интересное, что снотворного этого здесь – завались! – значимо сказал Порнов и, понизив голос, стал что-то рассказывать приятелю на ухо. Тот, выслушав, недоверчиво спросил:

– Неужто штурман с его чутьем ничего бы не заметил?.. Стал бы наш жеребец столько времени на эту бедную родственницу тратить, если бы у него под боком были Пляс Пигаль, Сен-Дени и Булонский лес вместе взятые?

– Конечно, не стал бы, – если б знал, как туда попасть!

– А ты знаешь?..

– Только начало звукового пароля: «Эх, ячмень, щипцовый…» Как бы угнать, что там в конце?

– Слушай, брось! Мы же в гостях; не хватало еще по хозяйским шкафам шарить. Давай-ка лучше еще разок сыграем!

– Можно подумать, я о себе забочусь, – очень ненатурально оскорбился Порнов, бросая косой взгляд от гарцующего, словно конь на параде и ловящего все мячи подряд штурмана. – Кто первый бросает?

– Что значит – «кто»? – удивился Ухов, запуская нож с ладони и раскраивая нарисованный на земле круг пополам. – Конечно, я! Ты же сегодня еще ни разу ни выиграл…

– Ну дак; у тебя лезвие утяжеленное! – оправдываясь, сказал Порнов, осторожно устанавливая игольное жало своего ножа на ладони. Он орудовал уже знакомым нам черным ритуальным кинжалом, в то время как Ухов – стандартным десантным клинком. Бросок оказался не лучше всех предыдущих; стилет криво воткнулся в темный и влажный от прибоя песок.

– Махнем не глядя, – с готовностью предложил Ухов. – Я тебе еще часами добью!

Порнов задумчиво покрутил кинжал в руках. Никакой боевой ценности он не имел; был тяжел и в бою неудобен. Впрочем, от него этого и не требовалось; это было оружие для коллекционеров, для богатых любителей развешивать свои раритеты по стенам и коврам.

Порнов провел пальцем по богатой инкрустации на рукояти и попытался вывернуть из ее торца крупный бриллиант. Тщетно.

– Да брось ты, – подзуживал Ухов. – Не думаешь же ты, что он всамделишный. Таких крупных изумрудов в природе не бывает; крест на пузе!

– Часы-то хоть хорошие? – осведомился Порнов. – Дай глянуть…

– Водонепроницаемые, противоударные, атомарный углепластик, – гордо заявил Ухов, снимая с запястья часы и протягивая Порнову.

Тот внимательно осмотрел часы, приложил к уху.

– Углепластик, говоришь. Сейчас мы посмотрим, какой это углепластик…

И не успел Ухов опомниться, как Порнов чиркнул рукоятью кинжала по циферблату. Раздался противный скрежет и на блестящей поверхности часов появилась свежая царапина.

– Обычное стекло, – заметил Порнов как ни в чем не бывало. – Смотри, его даже фальшивый бриллиант режет!

– Ты че делаешь! – возмутился Ухов, выдирая из рук Порнова часы. – Ты че вещь портишь?! Щас все будут своими сраными бриллиантами чужие дорогие часы царапать!

– Ну я же не знал, – оправдывался Порнов. – Ты же сам сказал – кинжал плохой, а часы хорошие; бриллиант – дерьмо, а часы – углепластик. Ну я и думал…

– Индюк думал! Все-таки, видно, съехала у тебя крыша после вчерашнего; совсем добра не помнишь. Вот и спасай таких. Да если бы не я!..

В героическую историю спасения Порнова двигателистом Уховым (ну и там – остальным экипажем) были тут же вписаны новые яркие страницы. Кому-то открывшиеся подробности могли бы показаться мелкими и незначительными, – но не непосредственному участнику всех событий Севе Ухову.

Чтобы не накалять обстановку, Порнову не оставалось ничего другого, как «гнать картину», в нужный момент тренированно придавая лицу восторженное выражение, всплескивая руками и восклицая: «Оба-на!» Давалось это ему не без труда: красочную историю своего чудесного спасения капитаном Змейкиным, штурманом Вставалкиным и первым пилотом Собакиным он успел послушать уже соответственно от капитана, штурмана и первого пилота; версия Севы Ухова, таким образом, была четвертой.

Общим для всех вариантов было одно. Те события, что произошли на «Оклахоме» сразу после столкновения с яхтой принцессы и свидетелем которых был сам Порнов, у всех рассказчиков отсутствовали начисто; словно кто-то полностью стер трехдневный отрезок времени как из памяти команды, так и из истории вообще.

Получалось, что после того, как «Оклахома» вынырнула из аут-спейса и принялась экстренно тормозить, на корабль опустился очарованный сон. Все замерли на своих местах и три дня делали немую сцену из «Ревизора». И только трое суток спустя время «разморозилось» и двинулось вперед, продолжая преподносить один сюрприз за другим.

Рядом с «Оклахомой» невесть откуда оказался огромный чужой корабль, не подающий признаков жизни. Он висел настолько близко, что было непонятно, как корабли не столкнулись. Радисты попытались войти с ним в радиоконтакт, но в ответ на свои позывные неожиданно получили галактический «СОС». Правда, не с него, а с этой планеты. Капитан сначала отреагировал на это пренебрежительно: «Нам самим впору СОС подавать; никуда не полетим». Однако, когда на той же частоте передали открытым текстом: «Чао, Порнов, помни меня!», кэп несколько заколебался. Когда же через пять минут ему доложили, что на «Оклахоме» обнаружено отсутствие одного человека и этот человек – стрелок-радист Порнов, он занервничал всерьез и приказал готовить «Оклахому» к прыжку.

– Вынырнули рисково, чуть не врезались в каких-то мудаков, гурьбой толкущихся на орбите. Ну у нас наводка по СОС точная была, я говорю: «Пошли на ионных вниз!». Собакин засомневался, но я выдал капитану расклад горючего по секундам, все тютелька в тютельку уложил, – он и решился. А пошли бы на газовой тяге – разве ж успели б? Ну, значит, – мухой вниз, глядим, а там эти жлобы с нашим маленьким Порновым в чику играют. И вот – вот всю эту чику расшибут.

Что делать? Никто с такими громилами не сталкивался.

Я стрелку кричу: «Ну-ка, дай из вандеграафа!» Тот дал прицельно; смотрим, действует. Еще пара залпов – эти дрынды побросали свои колотушки и шнырь – шнырь обратно в норы…

Ухов помолчал; видно, хотел сдержаться, но не смог.

– Мне б тогда и догадаться, – сварливо сказал он. – Бегаешь, кипятишься: «Король снял с вас заклятие! Вы больше не звери! Идем спасать принцессу! Кто видел мой меч Джеддая?!»

Видно, в последний момент тебя осколком все-таки зацепило.

И здорово, – раз до сих пор сказывается!

– Я, между прочим, никого спасать меня не просил! – не выдержал Порнов.

– Это я просила, – вклинилась в разговор Мич. – Надеюсь, ты не очень сердишься на меня за это?

За дружеской беседой Ухов с Порновым не заметили, как шумная компания по соседству кончила играть в волейбол и разбрелась по пляжу; кто с разбегу бросился в воду, кто без сил повалился в шезлонг.

– Разве можно сердиться на такую красивую даму, – произнес штурман, все время отирающийся возле Мич. – Никак нельзя! Не так ли, борт-стрелок?!

– Так ли! – рявкнул Порнов, бросая быстрый взгляд на Мич.

Принцесса сегодня была хороша как никогда. Кроме пурпурного треугольника внизу живота, ничто не скрывало достоинств ее стройной фигурки. Ровный светло-коричневый загар разлился по гладкой как атлас коже; шоколадом застоялся во впадинке пупка, в глубокой ложбинке между грудей. Легкий бриз играл белой пеной ее волос; прозрачные пряди ласкали покатые плечи, узкую спину и пухлую попку; озорные глаза блестели отражением бирюзовых волн.

К сожалению, все это великолепие осталось для Порнова недоступным. Грязный, мерзкий, сальный штурман своим присутствием сводил на нет прелестное обаяние принцессы; его постоянное повышенное либидо забивало утонченный сексуальный шарм юного женского тела.

От ощущения этого Порнову было горько, тоскливо и тошно. Он ненавидел штурмана, флиртующего с Мич. Он ненавидел Мич – за то, что разрешает ему это делать. И себя – не имеющего никакого желания учить жить как ту, так и другого. Он не знал, как отделаться от незванных гостей. Случай пришел ему на помощь.

Громкий взрев Порнова спугнул пару любовников, барахтавшуюся в белых бурунчиках волн.

– Боже мой! – испуганно вскрикнула девушка, прячась за широким торсом своего спутника. – Что это?!

– Порнов это, – сказал мужчина, выбираясь из воды на берег.

– Не может быть!

– Йоланта, ты столь же наивна, сколь красива! Нет ничего, что не могли бы мы с Порновым! – и мужчина точь-в-точь повторил порновский вопль; словно громкое эхо раскатилось по пляжу.

– Дядя Ас! – укоризненно сказала Мич. – В твоем ли возрасте так орать?!

– Какие наши годы! – ухмыльнулся дядя Ас порновской улыбкой. Вообще он был похож на нашего героя как брат-близнец. Разве что ростом был повыше, телом постройней, да лицом покрасивее. Порнов смотрел на него с некоторым унынием; так, наверное, смотрел Аполлон Бельведерский на вышедшую из-под резца скульптора свою мраморную копию.

– Он очень даже ничего! – подтвердила ластящаяся к дяде Асу Йоланта и оплела своими длинными тонкими руками его шею. – Он такой сильный, умный и добрый!

И, припав к мускулистой груди своего спутника, нежно промурлыкала:

– Если б ты знал, милый, как я благодарна тебе! Ты спас меня от лап этого чудовища – князя Рафикузамана. Ты вызволил меня из неволи. Ты заступился за меня перед самой принцессой Лео!

Порнов, откупоривший очередную бутылку, поперхнулся пивом.

Мистер Ас с укоризной посмотрел на него и высвободился из объятий своей подружки.

– Можно вас на минутку, мистер Порнов?

Порнов с мистером Асом отошли метров на двадцать. Ухов, как ни старался, не мог с такого расстояния отличить одного от другого; настолько они были похожи.

– Я ведь, кажется, уже все вам с Мич объяснил, мистер Порнов?! – выговаривала копия Порнова своему кашляющему оригиналу. – Повторяю: у меня просто не было другого выхода, как все рассказать Лео. Она махала раскаленным лучом у самого лица Йоланты; промолчи я еще секунду и она выжгла бы ей глаза. Если вы настоящий мужчина, вы должны меня понять!

– Я настоящий мужчина. – Порнов все никак не мог унять кашель и говорил обрывками фраз… – Я совсем не хотел вас обидеть… Я не то имел в виду!

– Что же?! – удивился мистер Ас.

– Совсем, совсем другое, – сказал Порнов. – Просто, когда Йоланта вспомнила о своей неволе, мне в голову пришла одна мысль…

Он быстро огляделся – не подслушивает ли кто – и принялся что-то горячо втолковывать мистеру Асу.

На лице у того последовательно сменились выражения удивления, оскорбления, негодования.

– Как мужчина мужчину вы должны меня понять! – упреждая вспышку гнева, весомо и со значением сказал Порнов.

Мистер Ас понял, что попался в собственную ловушку и совершенно порновским жестом поскреб затылок.

– Ладно, договорились! – наконец изрек он. – Но уж и вы тогда – чур, больше старое не вспоминать!..

И он покровительственно похлопал Порнова по плечу, давая понять, что поединок двух недюжинных умов закончен.