"С мороза" - читать интересную книгу автора (Смирнова Дуня)

СПЛЕТНЯ

Видимо, от меня ждут, что я начну так: «Сплетня – это отвратительно, это гадость». Но я не могу так начать! Потому что я так не думаю. А я всегда говорю то, что думаю, и ненавижу ложь. Сплетня прекрасна хотя бы тем, что в основе ее всегда лежит правда, просто творчески осмысленная.

Вот недавно, например, был такой случай. Николай Николаевич купил себе компьютер. Он, собственно, давно собирался это сделать, потому что ему на самом деле для работы совершенно необходим компьютер. Ну, так он пошел и купил его наконец. Невиннейшее, в общем-то, происшествие. Дома все обрадовались, и даже жена Николая Николаевича Ирина Борисовна по этому поводу разрешила супругу выпить за обедом. Хотя обычно она эту его привычку не приветствует. Потом после обеда, когда Николай Николаевич устанавливал компьютер со своим другом Денисом Евгеньевичем, Ирина Борисовна пошла звонить по телефону. Позвонила она Юле и между прочим ей говорит: «Вот, знаешь ли, Коля наконец-то купил компьютер». Юля очень порадовалась, потому что знала, как давно Николай Николаевич нуждался в компьютере. Поговорили они так где-то с часик, но тут пришел Юлин муж Ромочка и срочно потребовал телефон. Юля, конечно же, телефон сразу освободила, потому что она вообще очень хорошая жена, это всем известно, и даже когда ей прямо говорили, что Ромочка путается с Пигаревой из маркетингового отдела, она не поверила. Ну и вот пока Ромочка звонил, она ему успела рассказать, что Николай Николаевич купил-таки себе компьютер. Ромочка аж застыл в этот момент с трубкой в руке. «Интересно, – говорит, – как это он купил компьютер, если он Севке денег должен уже полгода?» Юля тоже немного удивилась. И естественно, сразу после того, как Ромочка убежал, позвонила Севкиной жене Альбине Юрьевне. «Слушай, Аля, имей в виду, что Николай Николаевич сегодня купил себе компьютер. Так что деньги у них есть. Мне Ромочка сказал, что они вам должны и не отдают. А компьютер, как видишь, покупают». Альбина Юрьевна, конечно, несколько возбудилась. Позвонила мужу на работу, там трубку взяла Светлана, Севкина секретарша и подруга Альбины Юрьевны еще с института. Светлана, когда услышала про компьютер, просто была потрясена: «Да что ж это за сволочи такие, Аль! Она же мне в субботу в бассейне сказала, что денег нет совершенно, поэтому в Испанию она не едет и я должна с кем-то другим договариваться. Я, как дура, ей поверила и договорилась с Катькой, хотя ты прекрасно знаешь мое к ней отношение!» Альбина Юрьевна, прекрасно знавшая, конечно, отношение Светланы к Катьке (Катька, кстати, за месяц похудела килограммов на пять и не говорит как"), все-таки больше волновалась не из-за Испании, а из-за денег, которые Николай Николаевич должен ее мужу. Они со Светланой это обсудили тоже, но по-быстрому, с полчасика всего поговорили, после чего Светлана уже буквально хотела переключить Альбину Юрьевну на Севку, но в этот момент Севка вылетел из кабинета как пуля и понесся на второй к Бузулюку. А это, как известно, надолго. Потом в курилке Светлана рассказала все это Долининой, которая хоть и не знала Николая Николаевича, но зато была знакома с Ириной Борисовной, а уж с Катькой вообще училась в одной группе. Долинина совершенно не удивилась: «А что тут удивляться? Я тебе давно говорила, что Ирина – врунья и чудовищно жадная. Мне Гоша говорил даже, что она в институте воровала. То есть буквально всем было известно, что нельзя в комнате сумку оставить или пальто, если там Ирина. Можешь сама у Гоши спросить». Светлана тут же позвонила Гошиной жене Оксане. Но Оксана в этот момент убегала к архитекторам, что-то они там напортачили со встроенными шкафами, поэтому она долго говорить не могла и уже просто на бегу, минут за двадцать, объяснила Светлане, что вроде бы что-то такое Гоша говорил. И дала Гошин рабочий телефон. Гоша, как обычно, долго Светлане морочил голову про ресторан или там сбежать за город – это у них давно уже такие дурацкие отношения сложились, но все знали, что это просто шутка, – а потом сказал, что ничего подобного не помнит. Ну и Светлана сразу поняла, что он просто не хочет говорить об этом. Тут как раз снова позвонила Альбина Юрьевна, но поскольку Севка был все еще у Бузулюка, то Светлана все ей рассказала, в том числе и то, что говорила Долинина.

Альбина Юрьевна позвонила Юле. Юля была потрясена. Хотела рассказать тут же Ромочке, но ей ответили, что Ромочка в маркетинговом отделе. Туда она, естественно, звонить не стала, потому что Пигарева все-таки была ей неприятна и она не хотела на нее нарваться. Ну и как всегда в таких случаях, Юля набрала Диму. Дима, видимо, был в Интернете, поэтому дозванивалась она часа два, просто на автомат поставив, а сама в это время всякие дела по дому совершала. Когда наконец Дима взял трубку, то сразу же стал ее разубеждать: мол, Ирина очень приличная женщина, и быть такого не может, и что действительно на Испанию у нее денег нет, а на компьютер им дала контора, в которой служит Николай Николаевич. В общем, идиот какой-то. Так подумала Юля.

И была совершенно неправа. Потому что Дима был совсем не идиот и тут же отправил Петру e-mail следующего содержания: «Афанасьев купил машину. А жена его воровка. Нет в мире гармонии». Дима, конечно, не мог знать, что в почту Петра часто лазает его сын Глеб Петрович. Глеб Петрович, прочтя Димино послание, тут же пошел к матери на кухню и сообщил, что Афанасьевы покупают джип на деньги, которые жена Афанасьева стырила в своей фирме. И теперь они будут как сыр в масле кататься, и Сашка Афанасьев будет к школе на джипе подъезжать, а у него, у Глеба Петровича, не родители, а какие-то просто пеликаны. Мать Глеба Петровича Елена сказала ему, что лучше честная бедность и что все тайное становится явным. То есть рано или поздно Ирину Борисовну посадят за воровство или выгонят с работы как минимум. Но саму ее это не очень утешало, поскольку сразу после разговора с сыном она бросила фаршировать кабачки и побежала к телефону, чтобы позвонить Лизе. Лиза все рассказала мужу. Муж Лизы (история не сохранила его имени, а жаль, ведь он мог быть, например, Викентием Теймуразовичем) немедленно связался с Фадеевым. Фадееву все долго объяснять не надо, он у нас вообще парень шустрый, все на лету схватывает, поэтому он быстро оделся и пошел к Пироговскому, они вместе зашли в «Рашн паб», где встретили Лурье. Лурье прямо от них пошел к Гаврилову, Гаврилов рассказал это Ольге, Ольга немедленно сообщила это Ляле, Ляля сначала ничего не поняла, но потом ужаснулась и в панике позвонила Римме, у Риммы, как известно, нет секретов от Карины, Карина, смеясь, рассказала это Алене, Алена вызвала к себе Лесю, Леся описала все Семену Ильичу, Семен Ильич сделал свои выводы из всей этой истории и рассказал ее мне, уже прямо с выводами.

В общем, до меня эта история дошла в следующем виде. Николай Николаевич Афанасьев, всю жизнь бывший смирным физиком-ядерщиком, несколько лет назад женился на валютной проститутке по прозвищу Лярва. Эта самая Лярва оказалась довольно энергичным и хитрым созданием – в первый же год замужества она поступила в шведскую бизнес-школу, совратила ректора этой школы и не без его помощи устроилась на работу в одну очень крупную западную фирму (мы ее не можем назвать, поскольку это наши давние рекламодатели). Там она быстро сделала карьеру и стала финансовым директором всего северо-западного отделения. После цепи кредитов, которые она брала на очень странных условиях, Лярва объявила свое отделение банкротом и уволилась. Николай Николаевич, ничего не подозревавший о махинациях жены, был совершенно убежден, что и их особняк в Кратово, и подаренная ему на день рождения «ауди», и грант для его лаборатории, и оплата родов жены в Израиле – это все благодарность крупной западной фирмы за ударную работу Лярвы. Но даже такой кабинетный ученый, как Николай Николаевич, не мог не удивиться, когда его жена заявила, что вчера она купила самолет и уволилась с работы. У Николая Николаевича всегда было очень развито логическое мышление, а в сообщении жены никакой логики не было. Вернее, была, но вполне очевидная. Николай Николаевич отмел все несостоятельные гипотезы и остановился на одной, единственно правильной. Он понял, что его жена – бандитка и негодяйка, что сколько волка ни корми, он все в лес смотрит, что лярва есть лярва, что рухнули все его надежды и семейные ценности и что в его любимом сыне Ардалионе течет кровь мерзавки. Поняв это, Николай Николаевич убил жену и сына и теперь сидит дома, ожидая ареста. Он сам позвонил в милицию. А еще говорят, что в наше время невозможны шекспировские страсти.

Конечно, услышав эту историю, я решила немедленно сделать из нее киносценарий. Мне давно хотелось написать что-нибудь ультрасовременное. А то у меня какая-то жизнь замечательных людей получается: то я пишу про то, как балерина Спесивцева жила с агентом большевиков, то про Бунина, от которого любовница ушла к лесбиянке, – кому интересны эти совершенно протухшие сплетни! А тут такой сюжет! И главное, что все это совершеннейшая правда. Я уже набрасывала эпизодный план в тот момент, когда на другом конце города Севка вернулся от Бузулюка и, выслушав сбивчивый рассказ Светланы, немедленно позвонил домой.

– Альбина, – сказал Севка, – скажи мне, пожалуйста, ты что сейчас делаешь?

– Я? С тобой, Севочка, разговариваю.

– Правильно. Ты со мной стоя разговариваешь или сидя?

– Сидя. А что?

– Так. А на чем ты, Альбина, сидишь?

– На диване.

– На каком диване?

– Как это на каком? На нашем, синем.

– Понятно. А откуда у тебя этот диван?

– Ты что, Севочка, заболел? Мы же вместе его покупали два месяца назад.

– Правильно. А сколько он стоил?

– Две тысячи.

– Так. А откуда у нас эти деньги взялись два месяца назад, если за неделю до этого мы купили машину?

– Так нам же Афанасьевы долг вернули раньше, чем собирались. Они тогда продали дом Ириной мамы в деревне и сразу решили раздать все долги… Ой.

– Вот тебе и «ой», Альбина. Я всегда говорил, что ты дура.

Так что сценарий мне писать не пришлось. Зато я написала вот эту заметочку, в которой все от первого до последнего слова – правда. А я, как вы знаете, ненавижу ложь.

Всем привет,

Дуня.

«Vogue», июль, 2002