"Независимый отряд" - читать интересную книгу автора (Дуэйн Джеймс, Стирлинг Стивен Майкл)

Глава четырнадцатая

Поверх пола из паутины повиане положили что-то вроде твердого пластика, и теперь человеческие ноги с глухим буханьем от него отскакивали. Им в такт тикали повианские когти.

«Как будто чечеточник еще и на тубе играет», – подумал Редер.

Коммандер испытал краткий позыв устроить торжественный выход, который вообще-то подобал бы представителю человеческой цивилизации в присутствии глав единственного негуманоидного разумного вида, какой им до сих пор удалось обнаружить. Однако в голову Питеру пришло только два возможных варианта в этой связи, и оба дурацкие: либо устроить какое-то подобие снежного шоу, либо вползти как змея. Оба варианта он тут же отбросил.

Пет-мол повернулся к ним, когда они подошли к дверному проходу в личную залу для аудиенций дамы Систри. Тяжелая вуаль из паутины заволакивала проход, и разглядеть что-либо по ту ее сторону не удавалось.

– Я пойду вперед, чтобы объявить даме о вашем прибытии, – сказал повианин. – Пожалуйста, подождите здесь.

Питер и его отряд дружно кивнули. Пет-мол неуверенно повернулся к Соу-бесу, и эксперт по этикету откликнулся утвердительным жестом.

После того, как первый помощник скрылся за занавесом из паутины, Редер повернулся к Соу-бесу и сымитировал жест, который повианин продемонстрировал Пет-молу.

– Это означает «да»? – спросил коммандер.

Coy-бес кивнул, и Питер с трудом удержался от смеха.

– Будь у меня хвост, – сказал он, – я бы им щелкнул.

Тогда Coy-бес щелкнул своим.

–Похоже, чувство юмора нас тоже объединяет, – заключил консультант. – Безусловно, с такой превосходной основой наши народы не могут не подружиться.

Питер сделал жест для «да».

– Дама готова с вами увидеться, – сказал появившийся в проходе Пет-мол и оттянул в сторону занавес.

Редер и его отряд двинулись вперед на цыпочках, безуспешно стараясь удержать пластик от шумного резонирования.

«Вот тебе и впечатляющий выход, – подумал коммандер. – Мы смотримся так, словно всей компанией вознамерились эту даму по-тихому придушить. И ведь я сам всю эту кашу заварил. Шли бы лучше по паутине».

Затем он поднял голову и увидел даму Систри. В наушниках тут же послышались звуки, недвусмысленно намекающие на то, что Бартер вот-вот завопит как резаный. «Только заверещи мне в ухо, профессор, – подумал Питер, – и я тебе такую корриду устрою, что ты меня, а не ее будешь бояться».

Дама оказалась огромной, гигантской, колоссальной и все такое прочее, в два с лишним раза превосходя по размеру самцов, которые ее сопровождали. Самцы были около полутора метров ростом, что позволяло даме запросто возвышаться над ними еще чуть ли не на два с половиной метра в высоту, Всего выходило почти четыре.

«А я-то решил, что входная дверь такая громадная просто для солидности», – подумал Питер.

Дама покачивалась в огромном гамаке из паутины, что свисал с высокого потолка; самоцветы, очень похожие на бриллианты, сапфиры и изумруды, были вплетены в ткань этого гамака и поблескивали в неярком всенаправленном свете. За спиной у нее располагался большой экран, с которого людей разглядывала, похоже, не кто иная как королева.

Редер задумался, действительно ли королева настолько превосходила по размеру даму Систри, или это была просто иллюзия, созданная ее появлением на видео – какая-то часть непременного топографического этикета.

Коммандер и весь его отряд расположили руки соответственно первой степени уважения и учтиво склонили головы. Coy-бес уже сказал им, что человеческий поклон от талии выглядит просто чудовищно, ибо когда они принимали такое повианоподобное положение, ему вдруг начинало казаться, будто они разрезаны пополам, получив при этом третью ногу и лишившись почти всей грудной клетки.

Дама Систри протянула педипальпы к своим гостям. Этого грациозного жеста повиане обычно удостаивались как высочайшей милости. Однако в данном случае Систри предложила его, потому что ей хотелось узнать больше об этих чужаках. Получить ту информацию, которая с еще большей легкостью могла быть собрана путем прикосновения и обнюхивания, а также по-настоящему близкого осмотра. Их кожа, к примеру, и эти «волосы» необычайно интриговали даму, а ее матушка больше всего интересовалась их таким простыми на вид глазами.

Coy-бес замер как вкопанный, изумленный степенью снисхождения дамы Систри, так что Редер сразу же понял, что момент наступил исключительный. Он подошел, чтобы встать рядом с ложем, а затем, протянув руку, нежно коснулся хитиновых пальцев дамы.

– Что это? – певучим, колеблющимся голосом воскликнула Систри.

Ее огромная голова дернулась вперед, и Питер сделал все, от него зависящее, чтобы не отскочить назад от внезапности этого движения. Шок был такой, что его сердце вдруг забилось где-то в макушке. От Бартера коммандер ничего не услышал, а потому резонно предположил, что лингвист лишился чувств.

Систри глубоко вдохнула, и Редер тут же почувствовал, как воздух потек в ее сторону.

– Где вы повстречались с повианским ребенком? – настойчиво вопросила дама. – Вы, – она сделала жест в сторону Сары, – подойдите ближе.

Сара повиновалась. Подойдя к ложу, она склонила голову. Пряди ее рыжеватых волос порхали перед гигантским лицом дамы, пока Систри ее изучала.

– Это не наш клан, – сказала дама. – Но это совершенно определенно запах повианского ребенка.

– Ответьте, – вмешалась королева Тусси. – Где вы повстречались с этим ребенком?

– Мы догадывались, что он может быть молод, – сказал Редер, – но мы понятия не имели о том, что он еще ребенок. Ростом он не ниже нашего учителя.

– Подросток, судя по запаху, – подтвердила Систри. – Но он еще не достиг зрелости. Я также чую страх и, возможно… – Она опять понюхала. – Голод?

– Мы сделали все, что смогли, используя белковую пасту и жидкости, – заверил их Редер. – Но у нас нет ничего такого, что обычно является повианской пищей.

– Голодный, одинокий и напуганный. Вы приведете его ко мне, – сказала королева.

– Это дитя Нтагона, – заметил Редер. – И его, похоже, пугает мысль о контакте с Нрзаном.

– Он ребенок, – ответила Тусси. – Я введу его в наш клан.

– Он помогал нам изучать ваш язык, – вставила Сара.

– Coy-бес вам с этим поможет, – сказала ей королева. – Вы немедленно доставите ко мне этого ребенка, – твердо распорядилась она. – Когда я с ним поговорю, мы снова увидимся. А эта аудиенция закончена.

Экран опустел. То же самое произошло с лицом дамы Систри, которая неподвижно сидела в своем гамаке. Редер и Сара переглянулись.

Питер открыл было рот, чтобы заговорить, но Систри его перебила.

– Итак, аудиенция закончена, – сказала она. – Вы отправитесь на свой корабль и возьмете ребенка. Затем вы вернетесь сюда. Когда мы с королевой закончим разговор с ребенком, состоится новая аудиенция.

– Простите, дама, – быстро вставил Редер, – но я подумал, нельзя ли сделать так, чтобы ребенка сюда доставил еще один челнок? Это сэкономило бы время.

– Согласна, – отозвалась Систри. – Пет-мол, позаботьтесь об этом. Вы и ваш отряд можете подождать снаружи, – сказала она на прощание. – Мы позовем вас, когда закончим.

Люди склонили головы, затем скосили глаза на Coy-беса и стали пятиться, пока консультант не повернулся спиной к гигантской самке. Тогда они последовали его примеру и вышли из залы для аудиенций.

– Труон? – позвал Редер.

– Я здесь, сэр, – откликнулся старпом.

И он действительно был там; вместе с большинством других старших офицеров Труон Ле наблюдал за происходящим посредством того же канала, который использовал Бартер.

– Я уже распорядился, – сообщил Труон.

– Мой старший помощник уже этим занимается, – сказал Редер Coy-бесу. – Фа-коф должен прибыть через несколько минут.

– Как получилось, что больше никто не смог почуять запах этого подростка? – поинтересовалась Трюдо, с подозрительным прищуром глядя на эксперта по этикету.

– Наши дамы обладают усиленным обонянием, – ответил Coy-бес. – Правда у наших ученых есть приборы, которые могут фиксировать запах ребенка или другого клана. Однако мы понятия не имели о том, что на вас могут задержаться подобные запахи. – Консультант стал менять положение своего тела, пока не сделался почти квадратным. – Как получилось, – спросил он, – что вы не упомянули о присутствии на вашем корабле повианина? Не говоря уж о том, что это ребенок.

– Это дело имеет отношение к нам и Нтагону, – ответил Редер после секундной задумчивости. – Мы не хотели впутывать клан Нрзан в наши проблемы.

– Хороший ответ, – отозвался Coy-бес. – Так или иначе, я больше ничего не спрошу – это не в моей компетенции. Должны ли мы тем временем продолжать наши занятия?

– Сэр! – раздался из интеркома голос Труона Ле.

Редер поднял руку.

– В чем дело, Труон?

– Пожалуйста, подождите немного, – тихо сказала Сара их консультанту. – Коммандер получает сообщение.

– У нас тут проблема. Когда мы вошли в камеру повианина и сказали, что королева хочет его видеть, он совсем сбрендил. На стены бросается. Мы убрали из камеры раковину и туалет и накачали стены, чтобы он нанес себе как можно меньше повреждений, но он просто взбесился, сэр.

Редер какое-то время смотрел на Coy-беса, затем принял решение.

– Когда мои люди проинформировали подростка о том, что его везут на планету, чтобы познакомить с вашей королевой, он…запаниковал, – сообщил повианину коммандер. – Мы всерьез озабочены тем, как бы он себя не поранил. Нет ли какого-то мягкого способа погрузить его в бессознательное состояние, пока он не окажется здесь? Хотя, пожалуй, пусть бы он оставался таким и после того, как окажется здесь. Мы не хотим допустить того, чтобы он нанес ее величеству какое-то повреждение.

– Такого никогда не случится! – мгновенно откликнулся Соу-бес. – Ни один повианин ни из какого клана никогда не причинит вреда королеве. – Он слабо хлестнул хвостом. – К тому же вы видели разницу в размерах. Какой вред может причинить ребенок?

– Понятия не имею, – ответил коммандер. – Но мне бы не хотелось, чтобы он его все-таки причинил. Кроме того, мне бы не хотелось, чтобы этот ребенок сам себя поранил. Как нам его успокоить?

Coy-бес на мгновение застыл, затем сказал:

– Передайте ему этот звук. – Эксперт по этикету начал испускать низкое и довольно приятное гудение, которое перемежалось щелчками его жвал.

– Вы это получаете? – спросил Редер у старпома.

– Так точно, сэр. – Мгновение спустя Труон сообщил: –Это поразительно! Повианин замедляет движения, вот он уже лежит на полу. По-моему, он спит, сэр!

– Продолжайте передавать этот звук, пока будете его транспортировать, – велел Питер. – Мы не хотим, чтобы он проснулся при перевозке.

В челноке у злобного и напуганного индивида была масса способов нанести вред себе и всем окружающим.

– Есть, сэр, – откликнулся Труон. – Он уже в пути.

– Он спит и уже в пути, – сообщил Редер отряду. – Благодарю вас, Coy-бес. Может статься, вы этому парнишке жизнь спасли.

– Это сущий пустяк, – с пренебрежительным жестом отозвался повианин. – За свою жизнь я уже взрастил множество детей. Порой они становятся перевозбужденными.

– А этот способ всегда работает? – поинтересовалась Люрман.

– О да, – заверил ее Coy-бес. – Поскольку мы одновременно взращиваем сотню детишек, нам требуется что-то стопроцентно эффективное. Однако порой приходится так часто это использовать, что эффект начинает пропадать. Разумеется, по достижении зрелости гудение полностью теряет силу. Что, пожалуй, и к лучшему.

– Ну и ну, – негромко подивилась Люрман. – Колыбельная, которая по-настоящему работает. Вот бы мои родители такую использовали, когда моя младшая сестренка родилась. А то ее никакими силами было не заткнуть.

– А у вас нет ничего такого, как это гудение? – спросил Соу-бес. – Как же вы с вашими детишками управляетесь?

– Мы совсем по-другому устроены, – ответила Сара. – И мы гораздо меньше детишек одновременно воспитываем.

– Я в высшей степени расстроена, – сказала Тусси, расхаживая по своей зале. Как только королева увидела, что чужаки вышли из залы для аудиенций, она тут же восстановила связь с дочерью. – Зачем им утаивать от нас подобную информацию?

– Этот ребенок голоден и напуган, – напомнила Систри своей матери. – Хвалиться в данном случае нечем. – Она помахала педипальпами в грациозном жесте, которые указывал на недоумение. – Интересно, как им удалось его заполучить его на свое попечение?

– Сам ребенок нам об этом расскажет, – ответила Тусси. –Я лишь надеюсь, что сумею в достаточной мере успокоиться к тому времени, как он прибудет. Мне бы не хотелось еще больше напугать малыша.

– Он должен быть почти на грани зрелости, матушка, – напомнила ей Систри. – Уже не малыш.

– Но в достаточно нежном возрасте, моя дорогая. Неужели вы так скоро этот возраст забыли?

Систри покрутила головой и щелкнула хвостом. Нет, она не забыла. Хотя даме не очень хотелось, чтобы королева ей об этом напоминала.

– Хотела бы я знать про какие-нибудь из ваших проделок, матушка. Тогда мне в такие моменты было бы чем вам ответить.

– Какие проделки? Я всегда была идеальным образцом благопристойности. Я знала свое место и радовала свою матушку безупречным поведением.

– Ах, дорогая! –театрально произнесла Систри. – В моем пищеварительном мешочке что-то шевелится.

Тусси щелкнула жвалами.

– А ведь я достаточно часто повторяла вам, дочь моя, что пищу необходимо тщательно пережевывать.

Систри от всей души щелкнула и жвалами, и хвостом. Потом она на какое-то время затихла.

– Что мы будем делать, если люди похитили ребенка? –наконец спросила дама.

– Мы выясним, почему. Мы выясним все, что сможем. –Королева сделала паузу. – Их корабль поврежден и, по всей видимости, потребует серьезного ремонта, прежде чем они смогут вернуться в свою систему. Мы можем отказать им в этом ремонте, отказать им в посадке на поверхность кланового дома. Если они тогда решат отбыть, проблема исчезнет сама собой. Если они решат остаться… что ж, полагаю, нам придется их кормить.

– А если они решат остаться и начнут заводить собственный молодняк?

Тусси задрожала.

– Не слишком приятная мысль, дочь моя. Если такое случится, с их детьми придется обращаться по-другому. Если мы собираемся наказать их за жестокое обращение с ребенком, как мы тогда сможем оправдать жестокое обращение с их детьми? – Королева взмахнула педипальпами, словно избавляясь от чего-то мерзкого. – Все эти неприятности разожгли мой аппетит, – сказал она. – Я должна немного поесть, прежде чем прибудет ребенок.

– Следует ли мне покормить ребенка перед тем, как он увидится с вами, матушка? – спросила дама Систри.

– Нет. Я сама его покормлю. Так он скорее ко мне проникнется. Пусть ребенка доставят ко мне прямо из космопорта. Не задерживайтесь, чтобы привести его в порядок, поговорить с ним или для чего-то еще. Я хочу, чтобы он немедленно был здесь.

– Понимаю вас, ваше величество, – отозвалась Систри, с официальным видом принимая приказ.

Пет-мол вошел в залу и, поклонившись своей даме, сообщил:

– Чужаки выслали челнок, ваше величество. Через пятьдесят станзисов он будет у космопорта.

– Прекрасно, – сказала Тусси.

– Чужаки также попросили позволения встретить челнок, когда он прибудет, – добавил Пет-мол.

– Зачем? – с подозрением спросила королева.

– Они сказали, что хотят убедиться, что ребенок прибыл в целости и сохранности.

Систри подалась вперед на своем ложе.

– Неужели под этим они могут подразумевать свои опасения на предмет того, что мы можем причинить ребенку какой-то вред? – напряженно спросила она.

– Не могу сказать, дама. Я подозреваю, что они желают получить утешение от встречи со представителями своего вида.

– Благородная мысль, Пет-мол, – сказала Тусси. – Она делает вам честь. Кроме того, это вполне может быть именно так. Полагаю, Бржом мог их немного ошеломить.

Систри щелкнула жвалами.

– Визитеры из других кланов об этом говорили, – согласилась она.

Королева немного помолчала, а затем призналась:

– Я бы очень хотела хорошо думать о наших гостях. Но в данный момент у меня это никак не получается.

– Вам следует перекусить, матушка, как вы сами и предложили. – Систри встала с ложа. – И мне также. Пусть чужаки встречаются со своими сородичами в космопорту – никакого вреда я в этом не вижу. – Дама пристально посмотрела на своего первого помощника. – За ними будут внимательно наблюдать, чтобы не произошло никакого обмена оружием или чего-то подобного. Не так ли, Пет-мол?

Первый помощник поклонился.

– Безусловно, моя дама.

– Тогда до свидания, – после задумчивой паузы сказала своей дочери королева.

– До свидания, матушка.

– Не смогли удержаться, мистер Труон? – спросил Редер у старпома. «На его месте я бы тоже не смог, – подумал он. – Мало того, я любыми средствами отыскал бы необходимость как можно скорее сюда попасть».

Труон Ле немного виновато улыбнулся и кивнул в знак согласия.

– Мы также привезли с собой еще немного воды и продуктов, – сообщил он коммандеру. – Поскольку мы не знали, сколько вы еще здесь пробудете.

– Как там Фа-коф? – спросил Питер, наблюдая за тем, как его люди спускают по трапу челнока плавучий поддон.

– Похоже, он спит, сэр. По крайней мере, насколько мы можем судить. Он дышит и лежит молча. – Труон Ле развел руками. – Впрочем, насколько мы понимаем, он с таким же успехом может быть в коме.

– Это было бы скверно, – заметил Редер. «Причем и для него, и для нас», – мысленно добавил он.

Коммандер уже довольно давно не видел юного повианина, и тот произвел на него не слишком благоприятное впечатление. Причем не только потому, что он бесчувственной и бесформенной грудой расползся по никак не соответствующему его форме поддону. Панцирь Фа-кофа потускнел; местами от него даже отходили какие-то хлопья, и это совсем не радовало.

– Бедный ребенок, – пожалела повианина Сара и тут же, словно оправдываясь, взглянула на Редера. – Я знаю, что здесь не наша вина. Он по чистой случайности к нам попал. Но знать, что он еще только мальчик… – Она беспомощно махнула рукой. –Это просто ужасно.

– Из того, что нам рассказал инструктор, – вмешалась Трюдо, – у меня создалось впечатление, что присутствие на военном корабле такого юного повианина, как Фа-коф – вещь в высшей степени необычная. Мы случайно не знаем, была это простая случайность, кто-то вез с собой любимого сына или такова политика клана Нтагон?

Редер задумчиво нахмурился.

– Мистер Бартер? – произнес он. – Вы нас слушаете?

– Да, коммандер.

– Вот и хорошо. Вы Фа-кофа об этом не спрашивали? Насколько необычно для столь юного повианина находиться на военном корабле Нтагона?

– Мне никогда не приходило в голову специально задать этот вопрос, коммандер. Как вы, должно быть, помните, я только предполагал, что он достаточно молод. Но Фа-коф упорно отказывался отвечать на любые личные вопросы или на вопросы о его корабле и его товарищах. Он был очень скрытен. Я искренне сожалею, коммандер.

– Ничего-ничего, мистер Бартер, это не ваша вина. Я рад, что вы хоть какие-то вопросы задали. Теперь, если ее величество спросит, пытались ли мы что-то об этом ребенке выяснить, мы смело сможем сказать, что пытались. Как вы там?

– Лучше, чем я предполагал, – ответил лингвист. – Хотя я, гм, на несколько минут отключился, – смущенно добавил он.

– Я заметил. – Редер ухмыльнулся. – Не могу вас в этом винить. Я и сам не ожидал, что она будет такая большая.

– Хорошо, свяжемся позже, – закончил разговор Редер, и в голосе его прозвучало немалое сочувствие. – Славная работа, профессор. Продолжайте в том же духе.

К их небольшому отряду подошла повианская команда. Один из чужаков выступил вперед, выражая педипальпами очень вялую третью степень уважения, чуть ли не четвертую.

– Нас послали забрать подростка и доставить его к королеве, – сказал он.

Соу-бес неподвижно застыл от проявленного солдатом неуважения. Редер тоже это подметил и, вообще обойдясь без повианских любезностей, просто указал на плавучий поддон.

Солдат жестом велел своим спутникам подойти к поддону, и они расположились вокруг бесчувственной фигуры. Поддерживавшие поддон люди вопросительно посмотрели на Редера. Коммандер кивнул, и они отступили, оставляя свою ношу повианам.

– Теперь вам следует вернуться на ваш корабль, – сказал повианский начальник. – А вы, – обратился он к Редеру, – должны вернуться во дворец и ждать оглашения воли ее величества.

– Вы должны сказать мне свое имя, – ответил Редер, – чтобы я смог рассказать ее величеству о той любезности, с какой вы исполняли ваши обязанности.

Повианин застыл и только через битых полминуты произнес:

– Меня зовут Сель-по. Я мастер охоты королевской охраны. Она меня знает.

– Замечательно, – сказал коммандер, награждая повианина широченной ухмылкой. Затем он еще и бровями поиграл. – Я непременно ей расскажу.

В невольном жесте отвращения мастер охоты развел свои хелицеры и отступил на несколько шагов, после чего резко развернулся и поспешил за своими солдатами.

– По-моему, сэр, вы его капитально ошарашили, – радостно заметила Люрман.

– От всей души надеюсь, – отозвался Редер и помрачнел. –Хотя, если вдуматься, с моей стороны это было несправедливо. Ведь насколько ему известно, мы похитители и мучители детей.

Сара вздохнула, затем покачала головой и повернулась к Труону Ле.

– Так вы говорите, вы еду привезли? – спросила она у старпома.

– Да, конечно. – Он подал знак одному из своих людей, и тот, в темпе забравшись в челнок, вернулся оттуда с солидным контейнером.

– Я не знал, сколько вы еще здесь пробудете, – сказал Труон. – Так что я велел упаковать сюда обед, ужин и завтрак.

– Отлично! – обрадовался Ли, хватаясь за контейнер. – Я чертовски голоден.

– Вам лучше отправляться, – сказал Редер команде челнока. – Благодарю вас, Труон.

Старпом отдал честь, и коммандер ему ответил.

– Удачи, сэр.

– Спасибо, Труон. И вам того же. – «В конце концов, –подумал Питер, – моя удача – это ваша удача».

По пути обратно во дворец Coy-бес с интересом поглядывал на контейнер с едой.

– Я не нарушу приличий, коммандер, если поинтересуюсь, что именно едят люди?

– Не нарушите, – заверил повианина Питер. «Как мне ответить, не нанося оскорбления?» – задумался он. – Вообще-то мы, люди, всеядны. В отличие от повиан, мы постоянно включаем в свой рацион фрукты и овощи.

– А некоторые из нас, – добавила Трюдо, – едят исключительно фрукты и овощи.

Люди внимательно наблюдали за своим повианским учителем, пытаясь понять, как он все это воспринимает.

– Но мясо вы все же едите? – спросил Соу-бес.

– Д-да, – нерешительно ответил Редер. – Но… мы его готовим.

– Нам приходиться это делать, – вставила Сара. – Наши ротовые органы не слишком хорошо справляются с грубой пищей. И наши пищеварительные системы тоже.

– Мы хотим сказать, – рубанул Марк Ли, – что живой добычи мы не едим.

– Ах, – только и произнес повианин, после чего на какое-то время замолк.

«Ах? – задумался Питер. – В смысле «ах, какой ужас» или в смысле «ах, я так и предполагал»?

– Так вы знаете, что мы едим нашу пищу живьем? – спросил учитель.

– Да, – сказал Редер. – Могу я быть откровенным?

Соу-бес любезным жестом предложил ему продолжать.

– Мы находим это манеру чудовищно неприятной. И мы предположили, что наши способы принятия пищи могут показаться вам в равной мере неприятными. Пожалуй, будет лучше, если мы не станем есть в присутствии друг друга. Вам так не кажется?

Повианин сделал неопределенный жест.

– Я не дипломат, – сказал он. – И вы, как я подозреваю, тоже. – Редер и все остальные дружно хлопнули в ладоши, что, как они условились с консультантом, должно было заменять улыбки и смех, и постарались не менять выражений лиц. –Однако я постараюсь найти какой-то деликатный способ передать эту информацию ее величеству и даме Систри. Им определенно следует это знать.

– Coy-бес, – обратился к повианину Редер. – Я должен вам сказать, что клан Нтагон вел с нами войну, составляя союз с человеческими врагами Космического Отряда. Что произойдет, если дитя Нтагона расскажет о нас королеве какую-либо неправду? Что, если Фа-коф скажет, что мы намеренно его пытали?

– Он не станет лгать королеве, – заверил их Соу-бес.

– Откуда вы знаете? – спросила Люрман. – Он вполне может решить, что это его долг по отношению к Нтагону.

– Если бы его допрашивал мастер охоты, солдат или я, он смог бы это сделать. Но он не сможет солгать королеве. Ее величество уже сказала, что примет его в клан Нрзан. Он просто будет неспособен ей солгать.

Люди переглянулись.

– А как именно это работает? – поинтересовался Редер.

– Как именно? – переспросил Соу-бес. – Я не знаю. Это не моя сфера компетенции. Но наши самки способны выделять гормоны, которые вызывают в нас, самцах, эмоциональные изменения. Эти гормоны также меняют наше поведение.

– Даже против вашей воли? – спросила Люрман.

– Воля уходит в первую очередь, – со щелчком заверил их Соу-бес. – Есть ли здесь какой-то человеческий эквивалент? Ваши самки так не могут?

– Гм… пожалуй, что могут, – ответил Редер. – Но это вроде как общее и не находится под чьим-то контролем. – Тут он покосился на Сару, а та ласково ему улыбнулась.

– Вам следует позволить Пет-молу заглянуть в эту коробку, –сказал учитель. – Уверен, ему захочется. Если вы сами предложите, это будет любезно.

«Пожалуй, мне следует воспринять это как приказ королевы, – подумал Редер. – В какой бы любезной форме он ни был преподнесен».

– Так мы и сделаем, – кивнул коммандер.

– Надеюсь, на это много времени не уйдет? – спросил Ли. –Я чертовски проголодался.

Ребенок доел последний кровоточащий ломоть мяса, и Тусси стала его баюкать, пока он не заснул. Затем, устроившись на своем ложе, королева просто понаблюдала, как он дышит. После солидной закуски и активного утешения ребенок уже выглядел намного лучше. Его цвет медленно менялся с красного на голубой, а прямо сейчас принял фиолетовый оттенок. В своем роде довольно симпатичный.

Через несколько минут королева встала и тихонько вышла из залы. Малыш Фа-коф дал ей массу пищи для размышлений. И все это было так ужасно. Тусси даже говорить об этом не хотелось, но она прекрасно понимала, что очень скоро только об этом и будет говорить и только об этом и будет слушать. Поэтому теперь королева удалилась в свои покои, решив дать себе последний час отдыха. По пути она велела Ху-сею, своему первому помощнику, присмотреть за ребенком, чтобы тот не проснулся один в незнакомом месте. Последнее время бедному маленькому воину слишком часто приходилось так просыпаться.

Оставшись одна в своих покоях, Тусси горестно свернулась клубочком, пытаясь припомнить, каким был мир до ее разговора с ребенком из Нтагона.

– И, разумеется, считается любезным восхвалять товары, приобретенные после того, как торговля закончена. Однако предлагать поторговаться следует только уличным продавцам.

– Тем не менее, – тактично заметила Трюдо, – при выработке торгового соглашения, безусловно, происходит масса торговли.

– Да, – щелкнув жвалами, согласился Coy-бес. – Но тогда это уже называется переговорами.

Люди дружно хлопнули в ладоши, выражая искреннее удовольствие.

«После стольких часов практики, – подумал Редер, – мы все уже здорово с этими «внелицевыми проявлениями своих чувств» насобачились». А часов и впрямь прошло немало.

Редер немного приподнялся.

– Вы не устали? – спросил он у повианина.

Остановленный в самом разгаре разъяснения этикета Нрзана относительно переговоров, Coy-бес несколько секунд в замешательстве глазел на коммандера.

– Я? Устал? – переспросил повианин. – Я наслаждался вашей компанией. – Он сделал широкий жест педипальпой. – Или я выгляжу…?

– Честно говоря, учитель, вы выглядите так, как будто готовы продолжать до завтрашнего утра без малейшего перерыва. Неужели повиане никогда не устают? – Редер поднялся с того места, где он сидел спиной к стене и сложил руки на груди.

Coy-бес оглядел людей, затем посмотрел на Редера.

– Да, я устал. Мне нисколько не скучно, но я немного устал.

– А вы проголодались? – спросил коммандер.

– Пожалуй, проголодался.

– Тогда, быть может, вы пойдете и чего-нибудь перекусите? – предложил Питер.

– Мне будет неловко, что вы здесь одни и голодные, тогда как я ем, – сказал Coy-бес, снова их всех оглядывая. – Я лучше пойду и спрошу, где вас можно будет пристроить на ночь. Безусловно, не предполагается, что вы будете спать в коридоре. –И он двинулся по коридору к приемной. – Я скоро вернусь, –сказал повианин через плечо.

– Спасибо вам, коммандер, – сказал Марк Ли. – Я уже до смерти изголодался.

– Мне показалось, Coy-бесу понравилось то, как вы это сделали, сэр, – заметила Трюдо. – Ничего прямолинейного, все очень вежливо, и в то же время совершенно понятно. Думаю, мы все сегодня усвоили массу полезного.

– Благодарю вас, Трюдо, – сказал Питер. – Чего бы мне на самом деле хотелось, так это выяснить, что происходит.

– Что ж, – откликнулась Сара, – если Coy-бес сказал нам правду, и ребенок действительно не сможет солгать королеве…

– Это очень большое «если», – прервал ее коммандер.

– Допустим. Но если это правда, тогда королева уже знает, что мы не похищали Фа-кофа, а также умышленно его не мучили. Скорее всего, они очень быстро это выяснили, – сказала она. –По тому, как эти две самки себя вели, я уверена, что это первое, о чем они его спросили.

– К чему вы клоните, капитан-лейтенант? – спросила Трюдо.

– Она клонит к тому, – пояснил Редер, присаживаясь к стене рядом с Сарой, – что за последние несколько часов Фа-коф должен был наполнить их уши проделками клана Нтагон за последние несколько лет. И я сомневаюсь, что это были очень приятные и утешительные слушания. – Он встал и снова взялся расхаживать по коридору. – Все это, понятное дело, зависит от нравов клана Нрзан.

– Мне кажется, они очень милые, – с надеждой сказала Люрман. – Даже когда мастер охоты был с нами груб, он был груб потому, что он здесь вроде как уважаем. Вы так не думаете? – спросила она у Сары.

– До сих пор мы побывали только в космопорту и здесь, –ответила Сара. – А разговаривали только с Coy-бесом и самую малость – с мастером охоты того корабля, который нас сюда эскортировал. – Она покачала головой. – Этого слишком мало для того, чтобы определить характер всего народа.

– Но мы собираемся попросить их сделать то, что основывается на представлении о характере очень малого числа людей, –заметил Редер. – Это несправедливо и, скорее всего, нереалистично. Однако я надеюсь, что они решат нам довериться.

Coy-бес спешил к ним по коридору.

– Сейчас вас придут проводить в присутствие самой королевы, – сообщил он, заметно нервничая.

– А нельзя ли нам сначала поесть? – жалобно спросил Ли.

– Нет времени, – ответил учитель. – Ваш эскорт уже в пути, а покои королевы расположены в другом конце дворца. Потребуется немало времени, чтобы туда добраться.

Небольшая группа из шести охранников вышла из-за угла коридора и неподвижно застыла перед людьми.

– Королева требует вашего присутствия, – объявил их начальник.

Редер не был уверен, но ему показалось, что он узнал своего знакомца из космопорта. На сей раз, впрочем, повианин вел себя более любезно, выражая педипальпами абсолютно четкую третью степень уважения. «Хотя, – подумал Питер, – может статься, он только в стенах дворца такой вежливый».

– Ну что, дамы и господа, – сказал коммандер. – Надо идти.

Несмотря на инструкцию Соу-беса не кланяться по причине того, как это выглядит в повианских глазах, Редер невольно поклонился королеве Тусси. Кроме этого ему оставалось только пасть ниц. Королева действительно была еще больше дамы Систри, каким бы невероятным это ни казалось. Коммандер вдруг обнаружил, что борется с атавистическим ужасом, который вполне вписался бы в худшие из кошмаров Бартера.

Внезапно он почувствовал, что Сара взяла его за руку, выпрямился и посмотрел королеве прямо в глаза. «Молчи, – напомнил себе Питер. – Королевская особа всегда говорит первой – или все молчат».

– Из того, что рассказывает мне Фа-коф, очевидно, что его захват и последующее тюремное заключение на вашем корабле были чистейшей случайностью.

– Это правда, ваше величество, – подтвердил Редер. Сердце его так колотилось, что коммандер почти видел, как это проглядывает под его форменным кителем.

– Фа-коф также сообщает мне о том, что ваши люди заботились о нем, как могли. Он говорит, что вы, люди, не употребляете живую пищу.

– Это так, ваше величество.

– Что вам известно о делах клана Нтагон? – спросила королева.

– Очень мало, ваше величество. Они стали союзниками наших врагов из человеческого рода, но у нет никакого представления о том, как они этот союз заключили. Мы также не знаем, зачем они это сделали.

– Как вам все-таки кажется, зачем они заключили этот союз? – спросила Тусси с горестными нотками в ровном, певучем голосе.

Люди переглянулись. «Мне кажется, они его ради антиводорода заключили, – подумал Питер. – Я только не знаю, стоит ли мне этим с тобой делиться».

Трюдо подалась вперед и прошептала ему на ухо:

– Она знает. Иначе бы так напрямую не спросила.

«Верно, – подумал Питер, припоминая свой успех с отправкой Соу-беса на расспросы по поводу их еды и крова. – Я никакой не дипломат и должен бы это понимать».

– Ваше величество, наши враги обладают редким и замечательным природным ресурсом, который необходим Содружеству для того, чтобы выжить. Однако мокаки, наши враги, не хотят сами пользоваться этим веществом и не хотят делиться им с нами. Надежда их такова, что если они откажут нам в его использовании, большая часть человечества умрет или снова впадет в варварство.

Королева застыла в неподвижности, все это обдумывая.

– Похоже на то, – сказала она наконец, – что Нтагон нашел себе идеальных союзников. Существ, таких же безумных, жестоких и развращенных, как и они сами. Я не стану спрашивать, почему эти люди хотят, чтобы все человечество вымерло. Клана Нрзан это не касается. Нтагон никогда не говорил людям, что здесь есть другие кланы, не так ли?

– Я не могу определенно на это ответить, ваше величество, – сказал Редер. – Они могли рассказать нашим врагам. Хотя, учитывая натуру мокаков, это маловероятно.

Королева подалась вперед, и ее громадное лицо оказалось на одном уровне с лицом Питера.

– Правда ли, – спросила она, – что некоторые представители клана Нтагон казнили человеческих пленников путем поедания?

Редер вдруг понял, что сдерживает дыхание. Странным образом, хотя на висцеральном уровне внешность королевы по-прежнему его страшила, он не чувствовал, что она ему угрожает.

– Да, ваше величество, это правда. Я видел видеозаписи подобных казней.

Словно бы испустив потрясенный выдох, Тусси резко развернулась и пулей вылетела из залы. Питер так и остался стоять, изумленно моргая.

«И что дальше? – недоумевал он. – Не войдут ли сейчас охранники и не постругают ли нас на бефстроганов?»

Соу-бес медленно осел на пол небольшой грудой конечностей и суставов.

– С вами все хорошо? – спросила его Сара. Осторожно приблизившись к повианину, она присела на корточки у его головы. – Соу-бес?

– Разумные существа, – слабо выговорил эксперт по этикету. Голос его скрипел, точно дверная петля. – Как они могли?

Люди, за многие века привыкшие к негуманному отношению человека к человеку, переглянулись и ничего не сказали.

– Так с вами все будет хорошо? – спросил Редер, присаживаясь на корточки рядом с Сарой. – Быть может, позвать за помощью?

Все хитиновое тело повианина содрогнулось, и он с трудом поднялся на свои когтистые лапки.

– От таких чудовищный вещей ничто не может помочь, –сказал учитель. – Как бы я хотел, чтобы знания об этом не было в моей голове. – Он помотал головой, словно желая изгнать оттуда нежеланные образы.

Ху-сей вошел и обратился к людям.

– Ее величество слишком утомлена, чтобы продолжать данную аудиенцию. Она просит вас воспользоваться на эту ночь нашим гостеприимством, а утром обсуждение можно будет возобновить.

– Благодарю вас, – откликнулся Редер. – Мы почтем за честь воспользоваться гостеприимством ее величества.

– Тогда я вас покину, – с трудом произнес Coy-бес, чье тело все еще сотрясали спазмы. – Я хотел бы остаться наедине.

– Они очень расстроены, – заметил Марк Ли, когда они остались одни в специально приготовленном для них помещении.

Редер оглядел груды паутины, заглянул во что-то вроде туалета, а затем стал крутить головой в поисках заветного контейнера.

– Кто-нибудь видит нашу еду? – спросил он.

– Вот она, – сказала Сара.

Присев за одним из пышных комов паутины, она с улыбкой приподняла коробку.

– Кто здесь голоден? – спросила капитан-лейтенант.

– Сэр, – сказал Ли, кладя руку на плечо коммандеру.

– Что такое?

– Сэр, они и впрямь очень расстроены в связи с этим поеданием пленников, – сказал историк. – Не может ли получиться так, что они захотят эти знания как-то стереть?

Редер на мгновение закрыл глаза. А потом открыл и внимательно посмотрел на Ли.

– Я понял ваш вопрос, – сказал коммандер. – И знаю, что в истории человеческого общества есть определенные свидетельства попыток устранить скверные новости посредством устранения всех тех, кому они стали известны. Тем не менее, учитывая все предыдущее поведение повиан клана Нрзан, я не думаю, что нам есть, о чем беспокоиться. – «По крайней мере, на данный момент», – мысленно добавил он.

– Что будет, то будет, – резонно заметила Трюдо. – Говоря откровенно, мы все равно у них в руках, и ничего с этим поделать не можем. Мы ничего не могли бы поделать, даже находясь на борту «Непобедимого» – если вспомнить поврежденные моторы и нехватку горючего.

– Учитывая все вышесказанное, – заключила Люрман, засовывая руку в коробку и выуживая оттуда бутерброд, – мы можем с таким же успехом поесть. Лично мне…

– Чертовски жрать хочется, – перебил ее Ли. Ловко выхватив у астронавигатора бутерброд, он оттяпал от него здоровенный кусок, а затем с набитым ртом промычал: – Если я пойду в расход, то по крайней мере с полным желудком.

– Может, понаблюдать за ним, чтобы чего не случилось? –спросила Сара, с сомнением поднимая бровь.

– К черту, – буркнул Питер. – Я сам до смерти изголодался.