"Война" - читать интересную книгу автора (Дрейк Дэвид, Фосетт Билл)

Дженни Вуртс ТРОЙНОЙ КАПКАН

Лейтенант Дженсен дошел до середины каюты и, резко повернувшись, в ярости обрушил кулак на стол с навигационной картой. Вздрогнула подставка, подпрыгнули разноцветные кнопки – словно в отсеке прогремел залп из невидимого орудия.

– Язви его душу, и за каким только дьяволом его снова понесло на Гилдстар?

– Кто его знает? Наверное, забрать свежие данные, – не открывая глаз, сонно промямлил Харрис, растянувшись на откидной койке в донельзя изжеванном комбинезоне.

Тесная каюта не очень годилась для бурного выражения чувств. А Харрис только что сдал вахту и собирался как следует-выспаться, но не тут-то было: командир просто помешался на своем бандите. Стараясь разгадать темные замыслы пирата, лейтенант и сам извелся, и окружающих замучил. Приходилось мириться с его идеей фикс, как с неизбежным злом.

– Бьюсь об заклад, Мак Джеймс собрался туда не для того, чтобы доставить партию товара, – пробормотал Харрис.

"Ничего не скажешь – просто образцовый офицер Флота – один комбинезон чего стоит!" – со злостью подумал Дженсен, темноволосый молодой офицер с чеканным профилем. Он склонился над столом и снова принялся разглядывать огромную карту воздушного пространства Альянса. Карта была испещрена скрещивающимися линиями, заканчивающимися стрелками трех цветов: синие обозначали места, где, согласно слухам, видели контрабандиста Мака Джеймса. Желтые – места, где его появление не вызывало сомнений. Красные стрелки указывали на станции, планеты и корабли, ставшие жертвами его разбойных нападений. В списках матерых преступников, за которым охотился Флот, Мак Джеймс не случайно числился как самый опасный пират – от красных стрелок на карте просто в глазах рябило.

– Либо источник, которому ты платишь, внаглую поставляет тебе "дезу", – добавил Харрис. Дженсен снова выругался про себя и пригладил подстриженную по последней военной моде челку.

– Моя информация – "деза"?! Исключено. Я плачу еще одному оппозиционеру, неведения проходят перекрестную проверку.

Харрис, не открывая глаз, поскреб рыжую щетину на подбородке и ничего не ответил. В данном случае молчание было красноречивее всяких слов.

– Эти двое просто не могли спеться, – решительно отмел его предположение Дженсен. Похоже, он разошелся не на шутку – еще пара кнопок вспорхнула в воздух и приземлилась в узком проходе, ударившись о рифленую пластиковую стену душевой кабинки, где их и подобрал раздраженный лейтенант. – Они вообще друг друга не знают. Да и где это видано, чтобы дикие договорились с калдлэндерами? Дело бы кончилось обычной поножовщиной.

Харрис приподнялся на койке. На его вальяжном, неизменно насмешливом лице промелькнула тень недоверия.

– Послушай, парень. Я знаю, ты богач. Знаю, что ты ухлопал уйму папашиных денежек, чтобы выследить пирата-контрабандиста. Но неужели ты до сих пор не понял – дикие друзей не продают. А Мака Джеймса, после того как он зацепил и увел с орбиты Фриермун станцию слежения, они теперь на руках носят.

Дженсен посмотрел на него исподлобья.

– У моего дикого после того набега родители оказались погребены под девятью тоннами радиоактивных отходов.

– Ну что же, тебе виднее, – сдался Харрис и снова плюхнулся на койку. Агент Харриса не стал бы лгать за мзду, у него сейчас одно на уме – отомстить за гибель близких. Харрис не стал ломать голову, кому еще, кроме оппозиционеров, его начальник-аристократ поручил проникнуть в тайны Мака Джеймса. Поведя плечом, он подвел итог: – Ну хорошо, значит, у этого чертового пирата есть какие-то делишки на Гилдстар. Что с того?

Карие глаза Дженсена сузились от гнева. "Чертовщина какая-то!" – подумал он. Внезапно лейтенант ушел в себя, отгородившись от собеседника стеной молчания – так было каждый раз, когда он задумывался о пирате Джеймсе. Проделки пирата не давали ему покоя с тех пор, как боевые действия против халиан пошли на спад. Теперь, когда война едва тлела на дальних подступах к Альянсу, не было более верного способа отличится и заслужить повышение, чем поймать Джеймса. Но Джеймс-то не простачок. В чрезмерной беспечности его никак не заподозришь. Еще не было случая, чтобы он занимался честным бизнесом. В такой консервативной системе, как Гилдстар, его имя наверняка предано анафеме. Добрая половина коммерсантов, входящих в Совет, понесла ощутимые убытки из-за разбойных акций Мака. Теоретически его корабль "Мэрити" должны разнести на мелкие "кусочки, едва он попросит разрешение приземлиться.

Харрис вдруг рывком поднялся, скрипнув ремнями подвесной койки. Конечно, прогулку по полу, усеянному кнопками, не назовешь приятной, но опасение, что он пропустит раздачу кофе, пива и шоколада, взяло верх над инстинктивной осторожностью, выработанной за годы пилотской службы. Бормоча что-то себе под нос, он побрел на камбуз. Шоколад выдавался пилоту во время всех перелетов, но, видимо, не в коня был корм – даже парадная форма, сшитая на заказ, болталась на нем, словно мешковатый комбинезон.

Дженсен презрительно поджал губы. Он терпел расхлябанность Харриса лишь по одной причине – своим мастерством тот мог заткнуть за пояс любого пилота. Казалось бы, для такого аса, как Харрис, перевод на "Сэйл", трехместный разведывательный корабль под командой лейтенанта, которому влиятельный отец всячески вставлял палки в колеса, был фактом обидным, но Харрис слишком легко относился к службе, чтобы переживать по этому поводу. Дженсен презирал его за полное отсутствие амбиций, но старался держать свои чувства при себе. Без Харриса он никогда не сможет поймать "Мэрити". Обуреваемый охотничьим азартом Дженсен протянул руку к зеленой кнопке на карте. "Интересно, как отреагирует Харрис, когда узнает, что все папины деньги ушли на распространение дезинформации? – подумал он. – Подаст ли он рапорт о переводе на другой корабль, если сказать ему, что зеленой булавкой помечена хитроумная ловушка, в которую нужно заманить капитана "Мэрити", где "Сэйл" в одиночку сможет захватить его?" Однако коварный и совершенно непредсказуемый капитан "Мэрити" не спешил поддаваться на хитрости. Вместо этого "Мэрити" совершал уже третий "торговый" рейс на Гилдстар. И скорее всего торговлей там и не пахло.

Дженсен разжал кулак и, ухватив двумя пальцами синюю кнопку, решительно воткнул ее в карту рядом с Гилдстар, в добавление к уже имеющимся двум.

– Что за чушь собачья… – пробормотал он.

Наверняка Харрис слышал его с камбуза, но лейтенанта это ничуть не смущало. В то время как другие офицеры, получив увольнительную, спешили к женам, Дженсен лез из кожи вон, втираясь в доверие к чинам из разведки. Он первый из младших офицеров узнал, что Халию вооружает и финансирует Синдикат. Потом сверху стали просачиваться слухи, что войне, оказывается, конца не видно. Разведчики сбились с ног, стараясь выявить военные базы Синдиката. Источники в стане хорьков никак не могли подобрать ключик к этой тайне; пасовали даже шпионы, внедренные на самые ответственные участки противника. Медным каскам оставалось лишь сопоставлять противоречивые и разрозненные слухи, проводя время в бесплодных попытках установить местонахождение баз противника. Дженсен усмотрел здесь блестящую возможность отличиться. Его страстное желание заманить в ловушку Мака Джеймса объяснялось просто. Контрабандист, попутно приторговывавший секретной информацией – список его многочисленных преступлений включал в себя и государственную измену, – наверняка водил дружбу со всеми врагами Альянса. Конечно же, среди его клиентов числился и Синдикат. Если даже Джеймс не наведывался в их логово, он, без сомнения, располагал оперативной базой для прямой связи. В своем стремлении изловить Джеймса и снискать лавры героя, проникшего в святая святых врага, Дженсен не останавливался ни перед чем – он поставил на карту свое доброе имя и карьеру.

Итак, лейтенант Майкл Христофер Дженсен воткнул в карту синюю кнопку, помедлил, нахмурился и взялся за красную. Мак Джеймс украл чертежи оружейных разработок Флота. Вопреки ожиданиям эти чертежи не всплыли у диких. Так кому же Джеймс продал добычу? Кому и где?

Ему показалось, что синяя кнопка, красующаяся на Гилдстаре, издевательски подмигнула.

– Бред какой-то! Ах, чтоб тебя хорьки кастрировали! – опять взорвался Дженсен. Как будто лукавый преступник, за которым он охотился, мог слышать эти проклятия.

А на камбузе, за столом, на котором не было ничего, кроме пустых чашек и журнала мод, оставленного прапорщиком, восседал Харрис. Он удивленно вскинул брови, обрамленные копной золотисто-рыжих волос.

– Совсем очумел, – еле слышно прошептал пилот. Ожидая, пока остынет кофе, он порылся в груде мусора и извлек из тайника заветную банку с пивом.

За много тысяч миль от района, патрулируемого "Сэйлом", посреди запыленного поселка мятежников, стоял бар, сложенный из ворованных плит, некогда составлявших облицовку модульных строений на какой-нибудь военной базе. Пригнаны плиты были не очень плотно, и через щели внутрь бара то и дело врывался ветер. Под ногами противно похрустывал песок. В маленькой комнатушке, отделенной от общего зала обтрепанной занавеской, сидела женщина, на ее лице, спрятанном под капюшоном, играла зловеще-торжествующая улыбка. Она перевела взгляд на мужчину, укрывшегося в тени, и в ее прищуренных, привыкших к песчаным бурям глазах заплясали отблески неровного пламени свечи.

– Он получил самые точные данные, капитан. Он знает, что вы летите на Гилдстар, а также время и дату высадки. В общем, все, кроме ваших кодов связи. Думаю – ему и хочется, и колется.

В темноте раздался сухой смешок. В тусклых глазах мужчины вдруг вспыхнули веселые искорки, и ладони, сплошь покрытые кольцами ожогов, сжались с легкостью, неожиданной при такой страшной ране. Мрачный, скрипучий голос перекрыл шум, доносившийся из зала.

– Наверное, наш мальчик уже не такой простофиля, как прежде. Нет никакого смысла продлевать арендный договор с торговцем по завершении этого рейса. Я отзову "Мэрити" после того, как он совершит посадку в гилдстарском порту. Хотите верьте, хотите нет – я решил заняться вложениями в частный сектор на "Чалисе".

Женщина выпрямилась, скрипнув стулом. Человек с ястребиным носом, облаченный в калдлэндэрское снаряжение, лениво развалившийся напротив, тяжело вздохнул. Угрюмо взглянув на женщину, он произнес:

– Я понимаю – дело стоящее, ради него можно слетать на "Чалис". Но не слишком ли рискованно становиться живой приманкой для корабля-разведчика – он ведь будет на боевом рейде?

– Понимаешь, Годфри, – заговорил, чуть вытягивая гласные, человек с обожженными руками, – если мне удастся проникнуть на корабль Флота, это будет выстрел в самое яблочко. Мой дружок Гибсен считает – лучше сорвать банк за одну игру, чем всю жизнь гнуть спину на Гильдию. И он прав.

Калдлэндер пренебрежительно хмыкнул, женщина молча поправила капюшон.

И в том и в другом сквозило сдержанное неудовольствие. Но капитан не обратил на него ни малейшего внимания. Он потянулся и встал, не выходя из тени. Повернувшись вполоборота к собеседникам, он сгреб за ремни целый арсенал оружия, с которым никогда не расставался. И, закинув ремни на плечо, ощерился, показав крепкие квадратные зубы. Собеседники достаточно хорошо знали его, чтобы принять этот зловещий оскал за улыбку.

– Леди, – произнес Макензи Джеймс дружелюбно, с каким-то ребячливым выражением на лице, – и джентльмены. Если после моего ухода вы вздумаете убивать друг друга, помяните мое слово – оставшегося в живых я выпотрошу, как рыбу.

В ответ не прозвучало ни слова. Лишь хриплый смех проституток за дверью разрезал тишину.

– Так-то вот, – завершил свою короткую напутственную речь Мак Джеймс. Поскрипывая ремнями, он повернулся к двери и, не попрощавшись, выскользнул из комнаты. Бесшумная походка как-то мало вязалась с обликом этого огромного, по-медвежьи могучего человека. С шорохом упала занавеска, и в комнатке остались лишь два непримиримых врага, разглядывающих друг друга в слабом мерцании оплывшей свечи.

– Ну и самомнение, черт бы его побрал, – выругался калдлэндер, с досадой хлопнув себя кулаком по бедру – он не взял с собой ни кинжала, ни пистолета.

Женщина сидела молча, негодующе подергивая пальцами с ногтями серовато-стального оттенка. В конце концов она заговорила:

– Никто не явился бы сюда просто, чтобы потешить его самолюбие. Ты думаешь, мне нравится быть на побегушках у этого сопляка-лейтенанта?

Калдлэндер вдруг застыл, пораженный догадкой. Глаза его заблестели.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что информация относительно "Чалиса" – липа?

Лицо женщины было по-прежнему скрыто капюшоном.

– Главный вопрос – подозревает ли об этом Макензи Джеймс.

Вскоре враги расстались, погруженные в свои мысли. Несколькими днями позже, когда уже нельзя было связаться ни с женщиной-фрийкой, ни с капитаном, у калдлэндера не осталось никаких сомнений – дьявольски проницательный Джеймс на этот раз дал маху. Он не отнесся с должным вниманием к одной своей операции, в результате которой оказались погребены под толщей шлака родители фрийки.

"Сэйл" бесшумно пронзал пространство со сверхсветовой скоростью, следуя проторенным маршрутом, – он торопился доставить депеши на базу, расположенную в секторе Кэрси. В шестигранной капсуле, служившей кабиной, дремал, не снимая наушников, Харрис. У него за спиной, в командирской нише, предназначенной для лейтенанта Дженсена, в расслабленно-жеманной позе устроилась Каплин – третий член экипажа, полностью поглощенная своим маникюром. Сара Эшли Каплин, которую сослуживцы именовали просто Капи, была невысокой, хрупкой особой, с пухлыми губами. В ее смуглой коже и грудном голосе крылось что-то манящее. Получая назначение на "Сэйл", она уже была наслышана и про красавца-капитана, холодного, как айсберг, и про Харриса – наглеца, большого охотника пощипать женщин за разные места. Каплин довольно спокойно сносила его приставания до тех пор, пока он не перешел все мыслимые пределы. Тогда-то Харрис и заработал синяк – правда, он клялся и божился, что просто упал в душевой, когда неожиданно включилась система искусственной гравитации. Что же касается красавчика-лейтенанта с ледяным сердцем, то основным и единственным объектом его вожделений оставался коварный Макензи Джеймс.

– А где же их милость? – насмешливо спросила Каплин, вывернув запястье, чтобы полюбоваться ногтями; на этот раз она выбрала лиловый цвет.

– Гм… – пробормотал Харрис. Он оперся локтем на навигационный пульт и поскреб грудь под расстегнутым кителем. – Лейтенант снова заступит на боевое дежурство, когда оприходует все кнопки.

И тут из каюты донеслось нечто, весьма напоминающее боевой клич. Харрис встрепенулся, а Каплин развернулась на стуле, и ее миндалевидные глаза широко раскрылись от удивления.

– Уж не послышалось ли мне? Может, нас ждет увольнительная?

– Размечталась, – буркнул Харрис. – А потом, Дженсен и в увольнительных на добровольных началах шестерит на парней из разведки.

Досадливый стон Каплин оборвался, когда на трапе раздались торопливые шаги Дженсена. Через секунду его стройная фигура возникла в узком проеме; лампочки на пульте осветили лицо с горящими от возбуждения глазами.

– Он попался! – закричал лейтенант, возбужденно размахивая последней радиограммой. – Заглотил-таки наживку!

Разумеется, слово "он" в пояснениях не нуждалось. Но как бы ни был Дженсен поглощен сейчас планами поимки Мака Джеймса, от его внимания не ускользнуло, что один из членов экипажа самым нахальным образом забрался в его командирское кресло, да вдобавок с крайне вызывающим видом красит ногти.

– Так, я все понял, – протянул Харрис с пилотского места, – мы отправляемся в самоволку, на "Чалис", да? Полагаю, за посланиями, которыми нас осыпает частный сектор, вряд ли стоит любовная интрижка?

– Да и способен ли вообще наш мальчик на любовную интрижку? – осведомилась Каплин вполголоса, не выпуская из рук кисточку для лака.

Дженсен, пропустивший эту колкость мимо ушей, торопливо прошел по кабине. Нимало не заботясь о том, что брюки могут собраться в некрасивые складки, он склонился над приборным щитом. Харрис обиженно нахмурил брови – лейтенант полностью его игнорировал.

– Нет, мы пойдем ранее намеченным курсом, согласно корабельному журналу. Как только доставим донесение, я добьюсь, чтобы нас направили на патрулирование. Поскольку рудники на "Чалисе" – жирный куш для военных, этот объект, естественно, нужно держать под контролем.

Харрис запустил пятерню в копну рыжих волос, напоминавшую хохолок задиристого петуха, сдвинул набок берет с потертой флотской эмблемой.

– Ясно.

– А зачем нам "Чалис"? – поинтересовалась Каплин.

– Затем, – ответил Дженсен, не обращая внимания на ее язвительный тон, – что я несколько месяцев готовил операцию. Мы сцапаем Макензи Джеймса и с его помощью выясним расположение опорных баз Синдиката.

– Да? – Каплин удивленно вскинула тонкие, подведенные брови. – А Макензи что там ждет?

– Западня, – самодовольно улыбнулся Дженсен, – моего собственного изготовления. Джеймс рассчитывает поживиться там нуклеокристаллами – они изготовлены по особой технологии; позволяющей использовать их для интерфейса. Но в последний момент окажется, что его добыча – всего лишь приманка. На "Сэйле" нет новейшей электроники, но орудия достаточно мощные. Так что с "Мэрити" мы справимся.

Каплин раздраженно отшвырнула кисточку с засохшим лаком и, тряхнув головой, откинула назад прядь пепельно-каштановых волос.

– Ты с ума сошел. Хочешь подвести нас всех под трибунал?

– Или под награждение, – вставил Харрис. – В прошлый раз так и случилось.

И тут взгляд Дженсена остановился на выкрашенных в ослепительно-фиолетовый цвет ноготках.

– Прапорщик Каплин, – произнес он с расстановкой, – еще одно нарушение формы одежды на корабле, и я отправлю вас под арест, будете сидеть в каюте. – И тут же, не меняя интонации, скомандовал пилоту: – Харрис, зарядите батареи, приготовьтесь к переходу в гиперпространство. Я хочу доставить донесения, пока они свежие, и тут же взять курс на "Чалис".

На деле все оказалось сложнее – на разные технические работы ушло несколько дней. Капитан, опасаясь опоздать на "Чалис", рвал и метал. Он нервно расхаживал по тесным коридорам "Сэйла", снова и снова прокручивая в голове во всех подробностях план захвата "Мэрити". Поскольку помещений на разведкорабле было не так уж много – пара спальных кубриков, камбуз со столовой и пилотская кабина, – товарищам по экипажу приходилось несладко. Харрис заперся в навигационном отсеке, просматривая свою коллекцию порнозаписей. Каплин же копила раздражение, и в конце концов ее прорвало:

– Послушай, ты хоть понимаешь, на какой риск идешь? Думаешь, парни из разведки, которых ты ублажал, сделают тебе это назначение? Как же, держи карман шире! – От возбуждения Каплин постукивала пальцами по столу.

– Ну, тут вообще не о чем говорить, – отмахнулся Дженсен. – Считай, что назначение у нас в кармане.

Каплин бросила взгляд на его тарелку с давно остывшим супом – у капитана даже аппетит пропал от нетерпения, – и ноготь ее оставил на столе очередную отметину.

– А ты не боишься, что взрыватель, который рабочий установил в доке, не сработает?

– Ты просто не знаешь то, что известно обслуживающему персоналу на "Чалисе": коробка с самоуничтожающимся устройством – пустышка. Кристаллы внутри фальшивые, они – наживка, на которую мы собираемся поймать Макензи Джеймса.

– Ах вот оно что! – Каплин вскинула брови. – Ты уже всем успел разболтать о своей затее? Всем до последнего дворника? Ну, тогда твой контрабандист должен быть просто глухим, чтобы попасться. А ведь у него разведка поставлена лучше, чем у Флота, – ты думаешь, даром он снюхался с Синдикатом? Так кто кого за нос водит?

– Если уж Маку что-то понадобилось, он идет напролом, – сказал Дженсен. – А интерфейсовые кристаллы ему нужны позарез.

Каплин возмущенно всплеснула руками, едва не задев за холодильник.

– Да это просто курам на смех! Успех дела зависит от того, окажется ли Макензи Джеймс большим олухом, чем ты сам.

Теперь уже Дженсен вспылил:

– Тогда предложи что-нибудь поумнее!

Пальцы с лиловыми ногтями исполнили взволнованное соло на крышке стола.

– Не знаю, – в конце концов сдалась Каплин. – Могу сказать только одно – спаси. Господь, наши задницы.

Едва уловимые колебания, сопровождающие выход из гиперпространства, наконец стихли. Но от этого не полегчало. "Сэйл" натужно возвращался в обычное временное измерение, его швыряло, словно самолет, захваченный вихрем в момент приземления. А через несколько секунд корабль содрогнулся от столкновения с каким-то металлическим телом.

– Мать честная! – вскрикнул Харрис с пилотского кресла. – Да мы ведь зарулили в боевую зону. – Он так резко повернул корабль, что Дженсена и Каплин вдавило в кресла.

Лейтенант, стараясь не обращать внимания на головокружение, присматривался к всплескам света на экране. По ослепительной плазменной вспышке он понял: нет, это не боевая зона. Просто станция, на которую они держали курс, взлетела на воздух, в мгновение ока превратившись в облако газов и осколков. Реакция Харриса и на этот раз его не подвела. Он мгновенно дал задний ход. Рев стремительно набиравших обороты гравитационных двигателей слился с сигналом тревоги.

Дженсен не отрываясь смотрел на эту вакханалию разрушения, в которую едва не угодил их корабль. "Что же произошло?" – мучительно размышлял он, съежившись в ожидании града язвительных насмешек, которыми сейчас осыплет его Каплин.

Однако Каплин сидела молча, уткнувшись лицом в ладони. Отблески аварийных огней окрасили ее пальцы в красный цвет.

– Господи, – вырвалось у Харриса. От волнения ирландский акцент, оставшийся с детства, пробился через более поздние культурные напластования – нормативный язык, привитый ему в академии. То ли по наитию, то ли благодаря тому, что иногда называют шестым чувством, он справился с управлением и в последнюю секунду, описав замысловатую дугу, вырулил в сторону, пройдя по самой кромке смертоносного облака.

– Что будем делать?

Все молчали, подавленные одной и той же мыслью – что с ними стало бы, задержись корабль в режиме гиперсветовой скорости на одно мгновение дольше? Дженсен бросил взгляд на свои побелевшие пальцы, сжимавшие подлокотники кресла. Поскольку теперь ничего не исправишь, нужно думать, как выходить из ситуации.

Следующий приказ напрашивался сам собой.

– Капи, – отрывисто скомандовал он, – включи сенсоры и проверь, нет ли поблизости боевого корабля.

– Что? Опомнился? – В тоне прапорщика читался невысказанный упрек. – Ты совсем очумел? Сам заложил заряд на "Чалисе", а теперь ищешь виновного?

Лейтенант Дженсен повторил команду уже более спокойно.

– Заряд, который я там вмонтировал, – компактная взрывчатка, используемая для заграждений. Если даже кто-то случайно зацепил ее, она могла разрушить максимум один сектор. Но не всю станцию. То, что мы видим, – лишь остаточное изображение плазменной вспышки. Так что начинай поиск. От этого зависит наша жизнь – враг, который выпустил ракету, наверняка где-то рядом.

– Может, это перебежчик халиан? – предположил Харрис.

Других версий никто не успел предложить. В тесной кабине взвыла сирена – кто-то подавал сигнал бедствия из открытого космоса.

Каплин запеленговала сигнал.

– Наверное, выжил во время взрыва, – торопливо сообщала она. – Находится в состоянии свободного падения, системы жизнеобеспечения в скафандре не действуют. – Она определила дистанцию и вектор движения, потом цифры, по которым Харрис мог рассчитать угол и скорость сноса. Крошечный живой комочек – без сомнения, это была жертва катастрофы – уносило от эпицентра взрыва вместе с тучей осколков. – У него код ремонтника, – сказала в заключение Каплин. – Наверное, занимался монтажными работами, когда станцию тряхнуло взрывом.

– Курс на перехват! – приказал Дженсен. – По уставу следует подобрать этого парня. Пусть расскажет, что там стряслось.

Любой другой пилот заартачился бы. Шутка ли – нырнуть в тучу осколков? Однако Харрис не раздумывая приник к пульту. Полоумная усмешка появилась на его лице. Последние слова пилота перед началом маневра были обращены к Каплин – он посоветовал ей не отстегиваться и не бежать за успокоительным. Харрис понимал, что направление движения будет меняться очень резко и с большой частотой. Уж лучше пусть тебя стошнит, чем размозжит голову о переборку.

То, что происходило дальше, напоминало какую-то дьявольскую пародию на карнавальные гонки. Вряд ли кто-нибудь, кроме Харриса, получал удовольствие от происходящего. Низко склонившись над пультом, он напоминал лихого наездника, прижавшегося к крупу лошади. Наметанным глазом он следил за индикаторами, а пальцы его с какой-то воздушной легкостью касались кнопок на щите. И, подчиняясь этим едва уловимым, почти ласкающим прикосновениям, корабль, раскачиваясь и вздрагивая, пробивался сквозь хаотично разлетающиеся обломки. Переведя системы "Сэйла" на предельный режим, Харрис упивался каждым моментом этого безумного полета. Наконец, не в силах скрыть охватившую его эйфорию, он доложил: потерпевший в пределах досягаемости, можно приступать к эвакуации.

Лейтенант Дженсен, превозмогая тошноту, отдал необходимые распоряжения. Каплин, которая уже собралась отстегнуть ремни, он приказал остаться на станции.

– Сканеры не выключать. Если поблизости есть другой корабль, я должен первым об этом узнать, – сказал он и, выскочив из ставшей вдруг тесной ему кабины, отправился готовить грузовой шлюз и механические лапы для захвата.

"Сэйл" был как две капли воды похож на другие разведкорабли – отсеки его соединялись лабиринтом пустынных коридоров с рифлеными стенами и скудным освещением, напоминавших подземные штреки. Гравитация полностью отсутствовала. Проведший почти всю службу в полетах, лейтенант все-таки уступал в проворстве Каплин, которая перемещалась в невесомости с воистину обезьяньей ловкостью, никогда не теряя при этом ориентации. При мысли об этом у Дженсена на скулах заходили желваки. Казалось бы, какое ему дело до младшего офицера, тем более женщины? И все-таки. Благодаря интригам его могущественного папы он, офицер с немалым боевым опытом, получал повышения в самую последнюю очередь. Многие офицеры давно обогнали его. Наверное, обгонит и Каплин, несмотря на достаточно легкомысленное отношение к службе и подпорченный послужной список.

Время от времени Дженсен с горечью отмечал, что его постоянно обходят в поощрениях. Поглощенный мыслями об этой вопиющей несправедливости, о нескладывающейся военной карьере, он проплыл в шлюзовую камеру, включил пульт управления механическими лапами и надел специальный шлем. Потом опустил забрало, щелкнул выключателем дисплея и навел приборы слежения, представляя, будто точка на координатной сетке была не жертвой аварии, а вражеским объектом, попавшим в орудийный прицел. Поскольку он не раз отмечался в приказах как первоклассный стрелок, эвакуация была проведена быстро и четко. Зависнув в воздухе перед трапециевидным входом, он одной рукой держался за переборку, а другой нажимал на кнопки шлюзового пульта. Стенки завибрировали – это закрывались внешние ворота шлюза. Потом воздух с шипением наполнил камеру. Только наркоманы или круглые дураки доверяют идиотским лампочкам на мониторном щите. Известно, что непогрешимой электроники не существует – случись сбой, и твое тело, не защищенное скафандром, в мгновение ока окажется в вакууме. Когда стабилизировалось давление в камере, Дженсен щелкнул ручным предохранителем, и створки шлюзовых ворот плавно раздвинулись. В стальном боксе неуклюже плавало тело в огромном рифленом скафандре – из тех, что обычно используются для монтажных работ в открытом космосе. Вытертые локти, масляные пятна на коленях, обтрепанные карманы. Руки в перчатках с фосфоресцирующими линиями безвольно болтались в воздухе. Переведя взгляд выше, Дженсен понял причину – прозрачный щиток, прикрывающий лицо, был изнутри забрызган кровью.

У лейтенанта комок подступил к горлу. Такой поворот дела застал его врасплох – он никак не думал, что человек в скафандре может быть убит или ранен. Лишь сейчас осознал Дженсен свою ошибку. Сигнальное устройство, вмонтированное в скафандр, совсем не обязательно приводится в действие вручную. Такой ранец за спиной и карманы для инструментов обычно бывают у монтажников, а их оснастка включает в себя аварийную систему, настроенную на предельный радиус отклонения. Если рабочего уносит слишком далеко от станции, сигнал тревоги включается автоматически. Дженсен подавил приступ тошноты. Он и прежде не раз видел смерть, однажды даже сам в упор выстрелил человеку в затылок, выбив ему мозги. Сейчас, согласно инструкции, он обязан проверить, содержит скафандр труп или же раненого, нуждающегося в медицинской помощи.

Тошнота отступила. На смену пришло раздражение. Оттолкнувшись от переборки, Дженсен вплыл в камеру. Достигнув зависшей в воздухе фигуры, он неуклюже обхватил ее обеими руками и успел перекинуть через перила, прежде чем отлетел и врезался в переборку, словно бильярдный шар. Согнув руку в локте, чтобы зафиксировать положение, он ухватил тело за скафандр и, притянув к себе, расстегнул шлем.

Но едва откинулось забрало, как безвольное тело ожило и навалилось на Дженсена. Не успел он и глазом моргнуть, как рука в космической перчатке сжала ему запястье, и что-то твердое уперлось в бок.

"Наверное, какой-нибудь монтажный инструмент?" – промелькнула в голове Дженсена успокоительная мысль. Но стоило рассмотреть получше лицо, прежде скрытое забралом с пленкой запекшейся крови, как последние иллюзии рассеялись. В серо-стальных глазах не отражалось ничего, кроме беспощадной решимости.

– Господи, – раздался голос Макензи Джеймса, – до чего же легко тебя вычислить. – На подбородке виднелось пятнышко свежей крови, но ствол пистолета – теперь уже ясно было, что это пистолет, – прижимался к боку Джеймса с силой, какую от раненого вряд ли можно ожидать. Дженсен сразу вспомнил – Макензи Джеймс слыл человеком невероятной силищи и мгновенной реакции.

Ошеломленный появлением контрабандиста, свалившегося как снег на голову, досадуя, что в одно мгновение он растерял все свои преимущества, лейтенант постарался сохранить остатки хладнокровия.

– Полагаю, прежнего владельца скафандра ты просто выкинул в космос.

– Давай обойдемся без светской болтовни. – У Джеймса на лице заиграла безмятежная улыбка. Голос его эхом отдавался в железной камере. – Не строй из себя невинного агнца. – Встряхнув копной грязно-каштановых волос, он сильнее ткнул дулом пистолета под ребра пленнику. – Расстегни-ка лучше мой скафандр.

Дженсен скрепя сердце подчинился. Если Джеймс хочет сбросить скафандр, можно попытаться что-то предпринять, пока он будет возиться с рукавами. Дженсен был уверен, что пират напоролся на взрывной заряд, забирая контейнер с фальшивыми кристаллами, и что его сообщник, находящийся на "Мэрити", увидев взрыв, открыл огонь по "Чалису". И сейчас лейтенант попытался втянуть противника в беседу, стараясь отвлечь его внимание.

– Если ты собираешься угнать корабль, то напрасно тратишь время. "Сэйл" управляется автоматически, курс установлен заранее. Корабль находится под жестким контролем. А радиопередачи закодированы. – Макензи промолчал. – Так что сдавайся, приятель, – посоветовал Дженсен, отстегивая последнюю заклепку на скафандре. – Если ты отклонишься от графика полета хоть на тысячную долю секунды, все поймут – корабль захвачен неприятелем. За нами организуют погоню, объявят общеармейский перехват, а обнаружив, откроют огонь на поражение.

Джеймс взглянул на него, презрительно вскинув брови.

– Пошли, – приказал он. И, увидев, что офицер медлит, вывернул ему руку и подтолкнул вперед. Дженсен почувствовал, как на правом запястье стянулась петля крепежного ремня.

Решив не сдаваться так просто, он замахнулся локтем, целясь в лицо противнику. Но тот, видимо, ожидал удара. Устраивая такие засады в открытом космосе, пират научился обращать невесомость в свою пользу. Достаточно одного резкого движения бедром – и вцепившиеся друг в друга враги взмыли вверх и на полном ходу врезались в переборку. Джеймс, защищенный скафандром, перенес удар безболезненно. У Дженсена же, ударившегося головой и грудью, перехватило дух. Он чуть не потерял сознание от удара виском о переборку. Обессиленный, он ухватился за створку шлюза и потянулся к контрольному щиту – нужно подать сигнал на мостик, предупредить остальных.

Но Джеймс опередил его. Он дернул за ремень, и лейтенант снова полетел вниз. Дженсен еще пытался бороться. Он успел нанести противнику несколько ударов, но на жестком скафандре оставались лишь едва заметные вмятины. Получив короткий тычок в пах, Дженсен обмяк и после беспорядочного барахтанья почувствовал, что другое запястье тоже оказалось в петле. Теперь враг полностью контролировал его движения. Джеймс сбросил скафандр, и лейтенант увидел грубоватое-лицо и комбинезон в кровавых разводах, напоминавший камуфляжную форму. Сомнений не оставалось – прежний владелец скафандра закончил жизнь в космическом вакууме. Дженсена мутило – от боли, от красных шариков крови, плавающих по кабине, которые он невольно проглатывал вместе с воздухом. Ему оставалось лишь проклинать все на свете последними словами.

Дуло пистолета больше не смотрело ему в лицо. Расстегивая воротник комбинезона, Джеймс держал оружие в расслабленной руке, почти небрежно, давая понять беспомощному Дженсену, что нисколько его не боится. Правда, лейтенант еще мог пнуть противника ногой, но в невесомости, без помощи рук, это ничего не даст – он просто получит сокрушительный удар по голове. Мак Джеймс, достаточно опытный в подобных драках, прекрасно это понимал и не ждал больше от лейтенанта никаких сюрпризов. Наглая самоуверенность пирата становилась просто невыносимой.

Дженсен снова выругался. Плевать, что Джеймс может догадываться о его намерениях. Будь что будет, лишь бы покончить с этим унизительным положением. Но прежде, чем он успей что-то предпринять, пират ухватился за ремень, словно за поводок, и притянул лейтенанта к себе.

Болтаясь на веревочке, словно марионетка, давясь каплями крови, Дженсен попытался вытащить руки из петель. Но тщетно – он лишь содрал кожу на запястьях. Мак Джеймс с удивительной сноровкой – чувствовалось, что он прекрасно отработал тактику подобных набегов, – протащил его через внутренний шлюзовой люк. Пальцы с малиновыми ожогами коснулись кнопок на контрольном щите. "Да он знает устройство флотских кораблей как свои пять пальцев!" – задыхаясь от ярости, отметил про себя Дженсен. Люк с шипением закрылся, щелкнули автоматические запоры.

– А все-таки свой корабль ты прохлопал, – процедил Дженсен сквозь стиснутые зубы, пока бандит тащил его по узкому коридору мимо конденсатора и машинного отделения. – Чтоб его на миллион кусков разорвало!

– Прохлопал? – Мак Джеймс чуть повернул к нему голову, показав лейтенанту профиль со вздернутым носом и насмешливо приподнятой бровью. – О чем это ты, мой мальчик? У меня пока все идет по плану, а вот о тебе этого никак не скажешь.

Дженсен вполголоса выругался, когда Джеймс укоротил поводок и резко дернул, прервав его полет. Затем он через люк втащил лейтенанта на следующий ярус. Оказавшись в гравитационном поле, Дженсен плашмя шмякнулся спиной на палубу, а ноги его, оставшиеся, в невесомости, зависли в воздухе в коридоре. Вид у лейтенанта был глупейший.

– Вставай! – приказал Макензи Джеймс. В руке он опять сжимал шариковый пистолет, нацелив его прямо в лицо Дженсену. – Пошевеливайся!

В голосе контрабандиста отчетливо сквозило нетерпение – и дураку ясно, почему. Дженсен перекатился на живот и подобрал под себя согнутые в коленях ноги. Он вздрогнул, когда пират схватил его за плечо. Макензи рывком поставил лейтенанта на ноги и тычком подтолкнул вперед, а сам двинулся следом. Ремни так туго стянули запястья, что в плечах захрустело. В затылок уперлось дуло пистолета.

– А теперь, – зашептал ему на ухо Джеймс, – мы отправимся на мостик. В рубке ты прикажешь своему пилоту взять курс на станцию "Ван Мэр" в системе Аринат. – Дженсен попытался что-то возразить, но Мак Джеймс так его встряхнул, что мигом отбил охоту спорить. – Судя по твоим последним приказам, ты человек благоразумный. Сейчас здравый смысл требует, чтобы ты на гиперсветовой скорости повел корабль на Аринат. Если, конечно, тебе жизнь дорога.

Помимо дула пистолета, холодящего шею, Дженсена подталкивало вперед обыкновенное человеческое любопытство. Откуда Джеймс знает содержание его приказов? Вот что ему сейчас не давало покоя.

– Но почему именно Аринат? И почему "Ван Мэр"? Это ведь обычная торговая колония на окраине сельскохозяйственного района, обслуживающая военные заставы.

– Ну, не только, – заметил Джеймс уклончиво. И добавил, словно невзначай: – "Мэрити" не взлетела на воздух вместе с "Чалисом". Она в полной исправности и сейчас ожидает встречи с нами, чтобы миновать с твоей помощью контрольно-пропускной пункт в зоне безопасности Арината.

Ничто на свете не могло вызвать у Дженсена большей ярости, чем эти слова. Оказывается, хитроумный план, который он разрабатывал не один месяц, был не чем иным, как ловушкой для него самого. Охотник нежданно-негаданно превратился в жертву. Лейтенант Дженсен – обыкновенная марионетка в руках контрабандиста Макензи Джеймса.

– Давай, лейтенант, действуй, – раздался у самого уха хрипловатый голос.

И Дженсену пришлось подчиниться. Но в душе он поклялся, что еще сумеет все переиграть – пират все равно получит по заслугам.

Контрабандист и его пленник добрались до тупика, в котором располагался камбуз. Отсюда трап уводил на мостик. Дуло еще сильнее вдавилось в шею Дженсена, и лейтенант, зная, что Макензи никогда не останавливается на полпути, решил ему не перечить. Он поднялся по трапу и, встав так, чтобы его было видно из кабины, наигранно-бодрым голосом произнес:

– Прапорщик Каплин, выйти из поискового режима. Харрис, мне нужно, чтобы корабль взял курс на Аринат. Разработайте маршрут – мы должны на гиперсветовой скорости долететь до контрольно-пропускного пункта зоны безопасности. Оттуда мы направимся на станцию "Ван Мэр".

Лениво-расслабленное состояние, в котором по своему обыкновению пребывал Харрис, как рукой сняло. Повернув голову, он пристально взглянул на командира и с дерзостью, присущей большинству пилотов, переспросил:

– Так куда, вы сказали, мы летим?

Дженсен почувствовал, как дуло пистолета сильнее вдавилось ему в шею.

– Это как понимать, Харрис? Неповиновение командиру? – спросил он, сглатывая слюну.

– Ему не впервой, – ехидно прокомментировала Каплин, отключая системы слежения. Затем она развернула свое кресло и отметила, как сузились глаза у Харриса.

– Нет, – сказал пилот достаточно мягко, – мы слишком долго летали вместе, чтобы я купился на такую туфту. Я возьму курс на Аринат, сэр, но только при одном условии. Сделайте шаг к нам и покажите нам руки.

У насмерть перепуганного Дженсена не было никакой возможности предупредить своих подчиненных об опасности. Он был совершенно беспомощен. Мак Джеймс просто оттолкнул его в сторону, и вслед за этим раздался негромкий хлопок шарикового пистолета. Дженсен потерял равновесие и, падая, услышал, как вскрикнула Каплин. Он понял, что произошло: Мак Джеймс застрелил его пилота. Что ж, во время предыдущей операции он сам тоже убил помощника пирата на "Мэрити". Хотя Дженсен и руководствовался в своих действиях совершенно иными мотивами, он был не менее беспощаден к врагам. Когда, поднявшись с пола, лейтенант увидел в пилотском кресле обмякшее тело, он не был потрясен. Скорее он испытал прилив холодного бешенства. Берет у пилота слетел, на спутанных огненно-рыжих волосах запеклась кровь. Длинные, тонкие пальцы, еще недавно творившие чудеса на приборном щите, вздрагивали в предсмертной агонии. Шарик, выпущенный из пистолета Джеймса, пробил Харрису лоб. Наверное, пилот даже не успел ничего осознать.

Сдавленные всхлипывания напомнили Дженсену о том, что в живых остался еще один член экипажа. Сара Каплин побелела, как лист бумаги, и лишь яркая косметика, оттенявшая мертвенно-бледную кожу, маскировала полную потерю воли. Почти парализованная страхом, Каплин не нашла сил подняться с кресла.

Что было только на руку контрабандисту. Спрыгнув на мостик "Сэйла", он, не теряя времени, начал отдавать распоряжения прапорщику:

– Уверен, сударыня, во время учебы вас ознакомили с основами пилотирования. Неплохо, если бы вы хорошо усвоили пройденный материал. Потому что сейчас вы оттащите труп от штурвала и поведете корабль в Аринат, на станцию "Ван Мэр"

Каплин побледнела еще больше. Она испуганно вскинула широко раскрытые глаза на командира, который после очередного тычка пистолетом в спину сказал:

– У нас нет другого выхода, Капи.

Отрывисто кивнув в ответ, она поднялась и, вцепившись дрожащими пальцами с экстравагантным маникюром в недвижное тело Харриса, поволокла его в сторону. Пересев в забрызганное кровью кресло пилота, Каплин включила приборы и принялась высчитывать маршрут.

Макензи Джеймс, не отрываясь, смотрел на цифры, вспыхивающие на пульте. Чувствовалось, что бандит прекрасно знает маршрут. Взгляды, которые он через плечо Каплин бросал на пульт, красноречивее всяких слов говорили, как много он поставил на карту, отважившись на эту вылазку. Гул прокатился по "Сэйлу", корабль вздрогнул всем корпусом. Начался цикл подзарядки батарей – это была подготовка к переходу в гиперпространство. И тут Дженсена осенило, словно встряска обострила работу его мозга. Он понял – "Мэрити" намеренно взорвала станцию "Чалис", чтобы замести следы за Маком Джеймсом.

– Значит, ты украл кристаллы для интерфейса, – начал было Дженсен обвинительную речь, но Мак Джеймс рывком пригнул его голову и прижал к плечу, так что лейтенант мог издавать лишь невнятное мычание, давясь собственным эполетом. Пират подтолкнул его к подвесному шкафу с офицерским обмундированием.

– Ты упростил мою задачу, дружок, – объяснил он с ухмылкой, в которой не было ни тени юмора – Служба безопасности на "Чалисе" глаз не спускала с коробки, в которой лежала приманка. Он запихнул пленника в тесный шкаф. – Ты меня удивляешь, мой мальчик. Неужели ты до сих пор не понял – такой орешек, как я, тебе не по зубам?

Дженсен сморщился от боли, налетев локтем на дверной шарнир – удар пришелся прямо по локтевому нерву. Обливаясь потом, судорожно глотая воздух, он тщетно пытался найти точку опоры в тесном пространстве шкафа, в котором едва можно было пошевелиться.

– Будь ты проклят! – успел прохрипеть он, прежде чем Джеймс затолкал ему в рот скомканный офицерский шарф из тонкого шелка. Затянув кляп ремнем, контрабандист захлопнул дверцу.

Дженсен остался в шкафу, скрюченный, как эмбрион. Руки его, туго связанные за спиной, начали неметь. Щека упиралась в стенку шкафа, нос, вдавленный в колени, сплющился, а в ягодицы врезались солдатские ботинки Харриса. Не в силах пошевелиться, не в силах сказать ни единого слова, он весь обратился в слух. В кабине Макензи Джеймс сухо инструктировал Каплин, корректирующую курс, – она случайно пропустила запятую в десятичной дроби. В результате, по словам Джеймса, "Сэйлу" придется раньше запланированного срока встать на ремонт, поскольку астероидный пояс вокруг звезды "Ван Мэр." способен ободрать броню даже у крейсера.

Дженсен извивался, как червяк, до тех пор, пока его левое бедро не свело судорогой. Не имея возможности сменить неудобную позу, он морщился от боли, чувствуя, как все тело покрывается липкой испариной. В плотно закрытом шкафу не хватало воздуха. Тошнота и слезы отчаяния помешали ему отследить тот момент, когда корабль нырнул в гиперпространство. И лишь когда судорога немного отпустила, он догадался об этом, почувствовав, как затухает вибрация в конденсаторах.

Чьи-то легкие шаги слышались в кабине. "Это не Каплин", – решил Дженсен. Каплин при ходьбе постукивала каблучками, благодаря которым походка у нее получалась весьма игривая, с призывным покачиванием бедер. Почти никто из мужчин не в силах был устоять перед Кали, но случались и исключения. Например, Джеймс, действовавший всегда с целеустремленностью фанатика. Шаги стихли, и скрипнуло кресло возле пульта связи.

– Сейчас ты расскажешь мне о расписании контрольных сеансов связи "Сэйла", – пророкотал бас Джеймса. В ответ – молчание. Дженсен закрыл глаза и застонал в отчаянии. "Капи, – мысленно обратился он к ней, – сейчас ты отправишься вслед за Харрисом". – И замер в ожидании выстрела.

– Господи! – проговорил Джеймс устало. – Да не дрожи ты так. Запомни, девочка, я стреляю только тогда, когда меня собираются убить. Пилот в своем бандаже носил пушку. Ты разве не знала? – Молчание. – По глазам вижу, что не знала. А вот шлюхи, с которыми он развлекался, знали и поделились со мной этим секретом за умеренное вознаграждение.

Запертый в ящике Дженсен судорожно глотнул пропитанный потом воздух. Даже он не знал, что Харрис прятал пистолет под мешковатым комбинезоном. Дженсену и в кошмарном сне не могло присниться, что у пирата настолько разветвленная агентурная сеть, действующая под самым носом у Флота, покорившего не одну галактику. Амурные похождения пилотов отличались разнообразием. Злачные места, которые они успевали посетить во время увольнений, удаленностью друг от друга и многочисленностью могли сравниться разве что с самими звездами. Больше всего Дженсена потрясло то, что, как выясняется, весь экипаж "Сэйла" находился под колпаком у бандита.

– Давай, выкладывай шифр. – Теперь в голосе Макензи Джеймса зазвучали стальные нотки. Напряженную тишину, воцарившуюся в кабине, нарушал лишь гул гиперсветовых двигателей.

Каплин шумно втянула воздух, словно ее ударили.

– Я не могу тебе сказать, – солгала она. – Я их просто не знаю. – Чувствовалось, что Каплин держится из последних сил – еще немного, и она забьется в истерике.

И снова Дженсен съежился, ожидая выстрела, которого так и не последовало. Вместо этого заскрипело кресло у пульта связи – это Джеймс пересел туда.

– Дорогуша, – сказал пират вкрадчиво, – я выбиваюсь из графика. Так что или ты сейчас расколешься, или вашим медным каскам придется ох как туго.

Дженсен нахмурился. В напряженной тишине послышались торопливые шаги, а потом стук ключей на командирском пульте.

– Что ты делаешь? – спросила Каплин. В ее голосе слышались страх и недоумение.

– Отменяю прежний маршрут, – ответил Макензи Джеймс. – Мы останемся в системе "Чалиса" до прибытия крейсера. Пускай начинают расследование.

– Чего ты добиваешься? Чтобы нас сбили? – спросила, она язвительным тоном, так хорошо знакомым лейтенанту.

– Может, ты и права. – Джеймс поднялся с командирского кресла, и по тому, как отчаянно заверещала Каплин, Дженсен догадался, что пират без долгих церемоний привязал Каплин к пилотскому месту.

Потянулось томительное ожидание. Джеймс налил себе кофе и принялся перелистывать документацию, сложенную под пультом. Среди бумаг он нашел расписание контрольных сеансов связи и установил время ближайшего выхода в эфир. Потом, управляя кораблем в несколько более тяжеловесной манере, чем это делал Харрис, он вывел звездолет на траекторию, пролегающую вдоль тучи обломков, поднятую взрывом.

Почувствовав головокружение и страшную пустоту в животе, Дженсен, заживо погребенный в тесном шкафу, понял, что отключилась искусственная гравитация. В рубке вновь защелкали тумблеры – бандит отключил большинство приборов на "Сэйле", сделав его невидимым для приборов слежения – теперь только сканер с высокой фокусировкой мог обнаружить корабль.

Так миновал час, потом еще один. Через тридцать минут "Сэйл" должен был выйти на связь. Дженсен напряженно вслушивался, пытаясь предугадать, как Джеймс собирается объясняться с крейсером Флота, который должен был прибыть с минуты на минуту.

Наверное, он оставил Каплин сидеть перед экранами. Она первая заметила появление крейсера, сообщив не без злорадства:

– Это "Нью Морнинг". Флагманский крейсер с адмиралом на борту, его сопровождают шесть кораблей.

– Восемь, – поправил ее Джеймс. – "Чалис" успел выпустить торпеду с сигналом о бедствии.

Судя по голосу, это обстоятельство его совершенно не удручало. Дженсен слышал, как он подошел к пульту связи и принялся быстро выстукивать что-то на клавиатуре.

– Собираешься попросить о помиловании? – спросила Каплин, но уже без иронии.

– Нет. Просто хочу поговорить по прямой связи с одним человеком, – бросил Джеймс через плечо. – С вашим командующим, адмиралом Нортином. – Вскоре послышалось статическое потрескивание экрана, а потом прерывистые позывные, означавшие, что настройка закончена. – Алло, адмирал? Я что, потревожил вас в ванной? – заговорил Джеймс бодро.

Дженсен попытался нарисовать в воображении эту картину – суровый командующий, завернутый в полотенце или в наброшенном на плечи халате. Нет, представить подобное святотатство было свыше его сил. Подтянутый, широкоплечий, излучающий энергию – таким ему виделся адмирал Нортин. Тонкие губы высокомерно поджаты. На груди поблескивают ордена.

– Давайте-ка сразу к делу, – произнес адмирал. В голосе проскользнуло удивление.

– И вправду. – Джеймс умолк на секунду. Дженсен отчетливо представил глумливую ухмылку, появившуюся в этот момент на лице пирата. – Мне нужен код безопасности корабля разведывательного класса под названием "Сэйл".

– В настоящее время он задействован в разведывательной операции. – Адмирал уже оправился от смущения, заговорив обычным властным тоном: – Почему именно "Сэйл"? Вы уже на корабле? – В голосе сквозила угроза.

Джеймс не произнес ни слова. Он просто пробежался пальцами по клавиатуре. Спустя мгновение Дженсен услышал, как щелкнул драйвер считывающего устройства.

– Откуда у вас этот фильм? – Голос у адмирала пресекся.

– От одного вымогателя. Эта пленка влетела мне в копеечку. Но парень оказался чересчур жаден и потому отправился на тот свет. А вот коллекция пленок, как это ни прискорбно, пережила своего владельца. Словом, давайте код "Сэйла", и побыстрее. А не то я начну транслировать через спутниковую связь эти материалы. А из них следует, как вы за взятку согласились отмазать своего протеже от участия в Эглетинской кампании.

– Все это не так просто. – По голосу чувствовалось, что адмирал постарел в один миг.

– Это всегда непросто, сэр, – произнес Мак Джеймс притворно-участливым тоном. Итак, он в открытую пошел на шантаж.

То, что адмирала Флота вынуждают пойти на столь недостойный поступок, привело Дженсена в ярость. Он слышал, как старик запрашивает службу безопасности.

Сразу после этого стали передавать коды "Сэйла", и Дженсен с отчаянием отметил, что не пропущено ни одной частоты. Мак Джеймс и на этот раз довел дело до конца. Он может скрутить в бараний рог кого угодно, будь то мелкая сошка или фигура крупного масштаба. За труды свои он получил в распоряжение разведывательный корабль с полной свободой передвижения и мог теперь беспрепятственно бороздить бескрайние просторы Альянса, залетать в любую из шести зон безопасности, избегая ненужных вопросов. "Мэрити" же будет открыто сопровождать его, маскируясь под корабль сопровождения.

Наглость пирата была просто несносна. Дженсен не оплакивал Харриса. Опозоренный генерал вызывал у него некоторое сострадание. Но это чувство не шло ни в какое сравнение со жгучей ненавистью, которую подпитывали уязвленная гордость и осознание того, что на карьере теперь можно поставить крест. Согнутый в три погибели – ящик был бы мал даже для собачьей конуры – Дженсен повел плечами, изо всех сил натягивая ремни. Заставив разжаться и снова сжаться одеревеневшие пальцы, он ухватился за какой-то предмет и на ощупь определил, что это старый ботинок Харриса.

Эти драные ботинки пилот-ирландец надевал в двух случаях – перед боем и когда собирался в увольнение, чтобы предаться своим излюбленным хобби – распутству и пьяным дракам. Носки ботинок были окантованы стальными полосками, и Дженсен принялся яростно водить ремнем о металлическую поверхность, тщетно пытаясь перетереть прочнейшую материю.

А на мостике тем временем кипела работа. Джеймс перевел управление в режим автопилота, потом с виртуозностью аса замкнул контакты, напрямую соединив гравитационные стабилизаторы и аварийные генераторы, и за долю секунды подзарядил батареи. Набрав максимальную мощность, двигатели "Сэйла" в головокружительном скачке преодолели гиперсветовой барьер. На "Нью Морнинге" заметили этот мощный всплеск энергии, но не успели определить его источник. За неимением других версий эту аномалию приписали случайному выбросу обломков с разрушенного ядерного реактора "Чалиса".

Убедившись, что "Сэйл" благополучно улизнул, Джеймс запер Каплин в подсобке за камбузом. Потом вернулся в – кабину. Дженсен не слышал его легких шагов. Он лишь почувствовал переход в обычное временное измерение, после чего Джеймс по радио отдал приказ "Мэрити" следовать за "Сзйлом".

– Я проведу вас через контрольно-пропускной пункт в безопасную зону, как мы и собирались сделать. В системе Аринат наши пути разойдутся. Пока "Сэйл" будет следовать патрульным маршрутом, вы передадите товар и получите деньги. После этого мы встретимся около девятой планеты системы Аринат, на темной стороне ее спутника под названием Кестра. Этот крошечный участок не просматривается системой слежения Синдиката. Но если вы хоть немного ошибетесь при расчете вектора, вас тут же сожгут. Так что будьте осторожны.

Когда контрабандист снова замкнул цепь по обычной схеме, Дженсен на какое-то время оставил попытки высвободить руки. Лихорадочно сопоставляя факты, которые узнал за последнее время, он через некоторое время пришел к потрясающему выводу – Сельскохозяйственная колония поблизости от "Ван Мэра" – не что иное, как прикрытие для форпоста Синдиката, невидимого для Альянса. Очень похоже на то. Система Аринат находится в пределах безопасной зоны Мольпен, в которую корабли заходят лишь после проверки на контрольно-пропускном пункте. Конечно, для шпионов это создает некоторые дополнительные неудобства, но, с другой стороны, разместить форпост в таком тщательно охраняемом месте – это просто ход конем.

Кому придет в голову искать сложное разведывательное оборудование на одном из трех континентов, почти полностью занятых посевами? Наверняка тайну эту берегли как зеницу ока. Захват "Сэйла" был очень рискованной операцией, и все же контрабандисту пришлось на нее пойти, чтобы провести корабль в эту звездную систему и завершить тут свою грязную сделку. Если шпионы Синдиката, засевшие на "Ван Мэре", не очень дорожат своими контактами с пиратом и собираются после передачи товара послать ему вдогонку ракету, то присутствие "Сэйла" при сделке – хорошо рассчитанный ход. Сенсоры "Сэйла", патрулирующего зону, обязательно обнаружат взрывы или плазменные вспышки. Капитан доложит командованию о чрезвычайном происшествии в зоне патрулирования и получит приказ выяснить обстановку. Шпионам Синдиката весь этот шум, разумеется, ни к чему – он чреват провалом. Станции, торгующие с сельскохозяйственными заставами, обычно ведут себя мирно, поэтому надежнее прикрытия не найдешь.

Маку Джеймсу всегда сопутствовала удача потому, что он мог предусмотреть любой, даже самый, казалось бы, неожиданный поворот. Снова принявшись за ремень, лейтенант с невольным восхищением отметил незаурядность противника. Операции Макензи, тщательно отточенные, точно спланированные, замаскированные под случайные совпадения, напоминали изящный танец.

"Сэйл" в руках изменника! Этот чудовищный факт просто в голове не укладывался. Лейтенант отклонился назад, до предела выгнул кисти рук и потрогал ремень. Ни одной ворсинки. Он натянул ремень, чтобы проверить узлы, и понял – его попытки оказались совершенно бесплодны. Он лишь содрал кожу на руках.

Человек, не испытывающий такой жгучей ненависти, наверное, давно бы сложил руки, признав свое поражение. Дженсен же уперся спиной в стенку шкафа и принялся за дело с удвоенной энергией, хотя мышцы уже сводило от перенапряжения. Все несколько часов, пока они летели к Аринату, он не переставая тер ремнем о металлическую полоску на ботинке Харриса. Сначала онемели пальцы, потом запястья и предплечья. Но лейтенант не сдавался. К тому моменту, когда "Сэйл" вынырнул из гиперпространства, на ремне появился едва ощутимый пушок. Лейтенант перевел дух, слушая, как Джеймс корректирует курс и на незнакомом языке переговаривается с агентом Синдиката, действующим на "Ван Мэре".

Согласно переданному приказу, "Мэрити" заняла исходную позицию, собираясь передать кристаллы покупателю. Потребовались долгие годы, чтобы изготовить нуклеокристаллы для интерфейса. Сколько неподвижных тел плавает сейчас в питательном растворе, ожидая, пока им вернут мозг! Каждый кристалл неповторим – чтобы избежать отторжения, их скрупулезно подгоняли к каждому индивидуальному организму. Потерять сейчас эти кристаллы означало лишить последней надежды абсолютно беспомощных людей, мужественно цепляющихся за жизнь. Дженсен потрогал распухшими пальцами едва заметные ворсинке на ремне и понял, что ничего не успеет.

А тем временем в рубке Джеймс проник в коды "Сэйла" и задал обычный патрульный маршрут рядом с Аринатом. Потом установил связь со своим заместителем на "Мэрити". Близилось время передачи кристаллов.

Дженсен закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Вспоминая до мельчайших подробностей жизнь Харриса, он пытался ответить на вопрос: почему пилот неизменно надевал перед дракой именно эти ботинки – ведь не только из-за стальных полосок?

– Хорькам меня живьем не взять – я не такой дурак, чтобы становиться подопытным кроликом, – разоткровенничался как-то раз Харрис за кружкой пива. Шлюхи, с которыми он развлекался, знали, что он носит пистолет в бандаже, натянутом поверх кальсон. Дженсен лихорадочно соображал. Ботинки, которые он носил в бою, укреплены стальными полосками, но при этом у них нет шнурков. Так вот оно что – наверняка Харрис носил нож за голенищем!

Дженсен приподнял кисти рук. Ему мешала задняя стенка шкафа. В шкафу было слишком тесно, и как лейтенант ни выгибался, он не мог ухватиться за верх ботинка, расположенного всего лишь в нескольких дюймах от его запястья. Постанывая от напряжения, он заставлял сокращаться застоявшиеся мышцы. Пользуясь тем, что плечи зажаты между стенкой и дверцей, он мучительно, дюйм за дюймом приподнимался кверху, стараясь откинуться назад. Наконец ему удалось сесть на ботинок Харриса. А тем временем Макензи Джеймс с убийственным хладнокровием руководил из кабины передачей кристаллов.

Дженсен повел рукой и ухватил голенище левого ботинка кончиками пальцев. Не обращая внимания на боль в суставах, он яростно мял и щипал старую, потрепанную кожу. И не нашел там ровным счетом ничего. Едва не плача, лейтенант рванулся и, обдирая кожу на спине, развернул туловище в другую сторону. Потом подтащил к себе правый ботинок. Там оказалось то, что он искал. Это был не нож, а тонкая и острая как бритва металлическая пластинка, вшитая в голенище.

Прошел еще один мучительный час, пока он распорол шов и, вытащив заточку, привалился к стенке, совершенно обессиленный. Судя по звукам, доносившимся из кабины, передача товара завершилась, и Макензи плавно вывел корабль на внешнюю спираль, взяв курс на Кестру.

Дженсен дважды порезался, прежде чем острая кромка пластины уперлась в ремень. Он с трудом удерживал заточку в скользких от крови пальцах. Наконец упрямая ткань поддалась. Дрожа от перенапряжения, он с наслаждением вытащил руки из-за спины и прижал ладони к груди. Теперь нужно подождать, пока Джеймс выйдет из рубки. Вытащив изо рта кляп, Дженсен расправил замусоленный офицерский шарф и обмотал им порезанные руки, а потом, все еще не в силах совладать с ознобом, обливаясь холодным потом, начал действовать.

Открыв задвижку, он неуклюже вывалился на палубу. Ноги подгибались, руки едва слушались. Понимая, что времени ему отпущено совсем мало, Дженсен отчаянным усилием, то перекатываясь, то подтягиваясь с помощью рук, преодолел расстояние до оружейного сейфа. Еще несколько секунд ушло на то, чтобы вытереть руки от крови – иначе сенсор не смог бы считать его дактилоскопические линии. Сейф, щелкнув, распахнулся. Обычное оружие в данной ситуации не очень годилось, и Дженсен выбрал нейробластер, предназначенный для подавления бунта на борту. С бластером в руке он по-крабьи прополз по кабине и замер за переборкой, заслышав в коридоре приближающиеся шаги Джеймса.

Увидев открытый сейф, пират, недолго думая, выхватил пистолет и бросился обратно в коридор, успев нажать на кнопку, закрывающую люк.

Но прежде чем люк закрылся окончательно, в плечо Джеймсу ударил выпущенный лейтенантом нервно-паралитический заряд. Пистолет вывалился из безвольно повисшей руки и, звякнув, упал на палубу, застряв стволом в направляющем желобке люка. Люк заклинило, и остался зазор, достаточный, чтобы Дженсен смог завершить дело.

Еще один удачный выстрел. Второй заряд настиг Мака Джеймса, наклонившегося за пистолетом. Пробормотав что-то нечленораздельное, пират рухнул на палубу и замер.

Дженсен был не в силах сдержать победный крик. Да, он упустил "Мэрити", потерял драгоценные кристаллы для интерфейса, но теперь у него в руках Макензи Джеймс! Взяв в плен опаснейшего контрабандиста, за которым столько лет охотился Альянс, он вдобавок представит неопровержимые доказательства шпионской деятельности Синдиката в пространстве Альянса. Поражение, которое он потерпел на "Чалисе", оказалось лишь временным.

Сладость победы, сулящей стремительный взлет карьеры, с лихвой окупала те унижения, что он перенес за последние несколько часов. Сжимая пистолет в распухших, окровавленных руках, Дженсен рывком поднялся на ноги. Нужно окончательно обезвредить преступника. Теперь сомнений не оставалось – шпионы, окопавшиеся на "Ван Мэре", перехватывали военные радиограммы Альянса. Он без лишнего шума уведет корабль из системы Аринат, как будто вообще ничего не случилось. И, развив гиперсветовую скорость, попросит подкрепления. "Мэрити" все еще на свободе. Помощник пирата, оставшийся на борту, поймет, что Джеймс попал в западню. Но не сможет сразу пуститься в погоню, потому что в этом случае обнаружит себя, и тогда по нему откроют огонь с "Ван Мэра". А когда он начнет преследование, будет уже поздно.

Опьяненный победой, торжествующий Дженсен протиснулся через полуоткрытый люк, ведущий к трапу. С мстительным наслаждением отвесив пинок парализованному пленнику, он тут же протиснулся в рубку, чтобы выпустить Каплин из кладовки. Она быстрее него скорректирует курс корабля – наверняка ее пальчикам с ярким маникюром пришлось не так худо, как его собственным. С трудом ковыляя на онемевших ногах, Дженсен размышлял, что же ему делать дальше. Осмотрев истерзанную форму, он вспомнил о парадном кителе, висевшем в шкафу, – интересно, не осталось ли на нем пятен крови?

После контрольного выхода в эфир в 17:00 прапорщик Каплин покинула рубку и, скрестив ноги, поплыла по тускло освещенному коридору к шлюзовой камере. Она вовсе не разделяла ликование Дженсена. Забыв о растрепанных волосах, прапорщик с угрюмым видом соскребала эмаль со сломанного ногтя. И мысли ее снова и снова возвращались к адмиралу Нортину с безупречным послужным списком, но далеко не безупречным прошлым. Вся ее будущая карьера теперь поставлена под сомнение из-за того, что она, сама того Не желая, увидела компрометирующую запись. Только такой болван, как лейтенант, полагает, что адмирал обрадуется пленному, который сидит сейчас в шлюзовой камере. Ведь свидетелями адмиральского позора стали члены экипажа небольшого разведывательного корабля. Каплин понимала – Макензи Джеймс так никогда и не предстанет перед судом. Скорее всего он погибнет в результате несчастного случая или кто-то нажмет на нужные рычаги, чтобы освободить его. Джеймс давно бы попался, не будь у него высокопоставленных покровителей. Слишком уж многое он себе позволял.

Каплин с силой вонзила ноготь, сковырнув кусочек сиреневого лака. Итак, Дженсен – наивный идеалист и дурак, а Нортин – человек, загнанный в угол. Нетрудно догадаться, кто из них уцелеет, когда вся эта грязь полезет наружу.

Деликатное постукивание по воротам шлюза прервало размышления Каплин. Вздрогнув, она подняла глаза и увидела сквозь маленькое овальное окошко изможденное лицо Макензи Джеймса, плавающего по камере. Руки пирата были связаны за спиной, и, чтобы постучать, ему пришлось зажать в зубах ручку, лежавшую в нише для служебных бумаг.

– Проклятие! – вполголоса пробормотала Каплин, ноготь сорвался и вонзился в мякоть пальца. Посасывая поцарапанный палец, она оттолкнулась от пола и, все так же со скрещенными ногами, подлетела к окошку и стала рассматривать Джеймса через стекло.

– Что тебе нужно?

"Уж, наверное, не горло промочить!" – подумала она. Как правило, после парализующих наркотиков у людей возникает именно такое желание.

Мак Джеймс выплюнул ручку.

– Поговорить, – коротко ответил он, эхо разнесло его голос по пустой камере. Он повел плечами, натягивая ремень, которым его связал Дженсен. Такие путы и бык не разорвет. Каплин развела ноги и оперлась о ворота шлюза, ухватившись за раму.

– А стоит ли мне тебя слушать?

Джеймс ухмыльнулся. Лоб покрывали ссадины – наверное, кожа содралась, когда лейтенант волок его к шлюзу. На скуле красовался синяк.

– Думаю, тебе это не помешает. – Он встряхнул головой, отбросив спутанные волосы со лба, и добавил: – Не хотелось бы, чтобы меня отдали на милость адмирала.

– Решил взять быка за рога, – поджав губки, прокомментировала Каплин.

– Как всегда. – Усмешка исчезла с лица Джеймса. Прапорщик взглянула на свой большой палец со сломанным ногтем, элегантным движением выпрямилась и дотронулась до кнопок на пульте слева. Ворота шлюза открылись, и струя холодного воздуха вырвалась из пустой металлической камеры, задувая под комбинезон. Она зябко поежилась.

– Выкладывай поживее! Я все-таки не уверена, что мне следует тебя слушать.

– Напрасно. Я могу добиться твоего перевода на другой корабль. В другое соединение, под командование другого адмирала и с относительно чистым послужным списком.

Каплин внимательно посмотрела на него. Связанный по рукам и ногам, не имея возможности распрямить могучие плечи, пират, казалось, не испытывал ни малейшего неудобства. Спокойствие читалось в его серовато-стальных глазах. И абсолютная уверенность в себе. Заметив шрам над сонной артерией, Каплин перевела взгляд ниже и оценивающе посмотрела на ржавые пятна на комбинезоне – наверняка Джеймс снял его с какого-нибудь механика на "Чалисе". Этот человек повидал смерть с разных сторон. И теперь, когда пришел его черед умирать, не упал духом.

– Ты должна отпустить меня на Кестру, у меня там назначена встреча, – сказал пират почти безразличным тоном.

Каплин сразу, бросилось в глаза, что Джеймс слишком уж спокоен. Глядя на этого человека, просто не верилось, что за ним тянется длинный шлейф преступлений. Чувствуя на себе пристальный взгляд его серых глаз, Каплин погрузилась в раздумья, нервно постукивая по перилам. Странно, что контрабандист Макензи не застрелил вместе с Харрисом и остальных членов экипажа. Держа на коротком поводке адмирала, он вполне мог вести корабль в одиночку.

На гладких щеках Каплин проступил слабый румянец. А Джеймс словно читал ее мысли:

– Я не убил Дженсена, потому что он еще пригодится. Его одержимость ценна тем, что это неподдельное чувство. Человеческая ненависть всегда надежнее, чем самые хитроумные планы.

У Каплин сузились глаза.

– Кто ты такой? – резко спросила она. – Или скажешь правду, или разговор закончен.

Мак Джеймс испытующе взглянул на нее. И теперь в его глазах не было ни ребячества, ни ожесточения, одно лишь желание понять собеседника.

– Я работаю на спецслужбы, – сказал он, и лицо его вдруг напомнило ей изъеденный временем кусок гранита. – Но список моих преступлений подлинный. Если меня будут судить, то влепят на полную катушку. И никто не станет меня вызволять. По законам Альянса я контрабандист, изменник и вымогатель. Потому я и стал агентом Альянса, выведывающим планы халианцев, а теперь и стоящего за ними Синдиката. – Бесконечная усталость сквозила в голосе Джеймса. Он старался говорить бесстрастно, но не мог справиться с охватившими его чувствами. – Иногда требуется раскусить плохое яблоко, чтобы узнать, что оно из себя представляет. Через выживших на "Сэйле" офицеров Флот сможет выйти на шпионскую базу, которая в качестве прикрытия использует "Ван Мэр". "Мэрити" не вовлечена в это, я сохраняю свою крышу, а лучшее разведывательное подразделение Синдиката попадет в сети контрразведки. И никто из шпионов не заподозрит, что они под колпаком.

Каплин поняла – он не вымаливает себе жизнь. Он просто взывает к ее лояльности на более высоком уровне – к лояльности всему роду человеческому. Просит подняться над узким пониманием долга, ограниченного буквой воинской присяги. И еще Каплин поняла его невысказанную угрозу. "Мэрити" по-прежнему на свободе, "Сэйл" же находится в пустынном районе, вдали от крейсеров и станций Флота. Всем известно, что спецслужбы не гнушаются ничем, дабы оградить свои операции от постороннего вмешательства.

– Нет! – резко тряхнул головой Джеймс. – Гибсен не станет нас преследовать. Он не посмеет нарушить мои приказы. Даже чтобы спасти меня от суда. Базы Синдиката – вот главная цель, ради которой мной можно пожертвовать.

– Проклятие! – прошептала Каплин и прикусила губу. – А как же нуклеокристаллы для интерфейса? И кто виноват в уничтожении станции "Чалис"? – Голос ее гулко звучал в холодной пустой камере.

Джеймс отвел взгляд. На беспощадном лице пирата промелькнула тень сострадания.

– Проданные нами кристаллы – настоящие. Тридцать слитков серебра должны были доказать присутствие противника в этом районе. Что же касается персонала "Чалиса", то эти люди дрались мужественно и, защищая станцию, пошли на смерть.

Судорожно втянув в себя воздух, Каплин нажала на кнопку, управляющую шлюзами, и ворота с шипением закрылись, оставив контрабандиста в холодной космической камере, наедине со своей больной совестью.

– Будь ты проклят, – вполголоса сказала она. – Провались ты в преисподнюю. – Ей вдруг захотелось сделать что-то обыденное, привычное – выпить кофе, к примеру, чтобы справиться с бурей, бушевавшей в ее душе. Помогая Джеймсу ради высших интересов Альянса, она совершила поступок, однозначно квалифицирующийся как государственная измена. Проплывая в направлении камбуза, она подумала о том, что Дженсен растерзает ее за такое.

Лейтенант Дженсен проснулся с тревожным предчувствием, уловив непонятные перемены в вибрации корабля. И тут же понял – "Сэйл" прервал гиперсветовой полет и включил гравитационные двигатели. Лейтенант взглянул на хронометр, и самые страшные опасения его подтвердились: "Сэйл" изменил курс. Дженсен спрыгнул с подвесной койки, влез в первый попавшийся комбинезон – судя по въевшемуся запаху пота и пива, это был комбинезон Харриса – и стремглав помчался к мостику.

Первое, что бросилось ему в глаза – опустевшее пилотское кресло. Данные, мерцавшие на экране автопилота, подтвердили его догадку – произошла ужасная вещь. Плавно набирающий скорость "Сэйл" уже покинул систему Аринат. За кормой зловеще темнела изрытая кратерами каменная громада, которую какой-то давно забытый картограф окрестил Кестрой.

Дженсен даже выругаться не смог – он задыхался от ярости.

Сбежав по трапу, он помчался по узким коридорам.

Вот наконец и шлюзовая камера. Там он и застал Каплин, плавающую в воздухе, скрестив ноги, скручивая ремень, которым еще недавно был связан Макензи Джеймс. Лицо мокро от слез. Из камеры бесследно исчез скафандр механика, предназначенный для работ в открытом космосе, а вместе с ним и бандит, отправивший на тот свет прежнего владельца скафандра, а потом с его помощью угнавший корабль.

– Господи, Капи, зачем ты его отпустила? – Голос лейтенанта не сулил ничего хорошего.

Прапорщик вздрогнула и подняла на него испуганный взгляд.

– Сэр! Он из спецслужб и воюет на нашей стороне.

Эти слова окончательно взбесили Дженсена.

– Черт бы тебя побрал, девчонка! Да второго такого прохвоста во всей вселенной не сыщешь. Наврал тебе с три короба, а ты и уши развесила! Он самый обыкновенный предатель, а ты пешка в его руках! – Мысли вихрем проносились в голове у Дженсена. Конечно же, будет расследование по поводу гибели Харриса. На суде, под перекрестным допросом, неизбежно всплывет убогий план поимки пирата на "Чалисе", и тогда карьере конец. Оценив положение, лейтенант стал действовать, словно зверь, загнанный в угол. Одну за другой нажал на пульте зеленую, желтую и оранжевую кнопки. Ворота шлюза с шипением закрылись, и стальной лист приглушил отчаянные крики Каплин. Загорелись лампочки, предупреждавшие о возможности выброса в космос. Однако сирена молчала. Каплин отключила ее, чтобы отпустить Макензи на назначенную встречу.

В наступившей тишине до него отчетливо доносились ее мольбы:

– Дженсен! Послушай! Самой полезной своей пешкой Макензи считает тебя. – Каплин оттолкнулась от стены и принялась отчаянно барабанить изящными ручками по внутренним шлюзовым воротам. – Мы могли бы остановить Джеймса, если бы действовали вдвоем. Лишись Макензи своего прикрытия – работы на спецслужбы, он не сможет больше оправдывать свое пиратство благими целями. Жаль, что ты не видел его лица. Его просто совесть замучит.

Губы Дженсена застыли в какой-то ледяной усмешке. Ни малейшей жалости, ни малейшего колебания не испытывал он в тот момент, когда нажал на красную кнопку выброса. Неудовлетворенные амбиции – вот что всегда двигало лейтенантом. Воздух хлынул наружу сквозь отворившиеся внешние ворота, унося с собой бездыханное тело Каплин, осмелившейся обратить его триумф в поражение.

Кабинет адмирала Нортина на "Нью Морнинге" потрясал своей огромностью и пустотой. Возле двери на массивной металлической скамье расположился Дженсен в парадной форме. Он смотрел прямо перед собой, борясь с искушением еще раз полюбоваться своим белоснежным кителем, с которого пришлось выводить пятна крови. Лейтенант напряженно ожидал, наблюдая, как адмирал перелистывает холеными пальцами страницы его рапорта.

Обстоятельства происшествия излагались довольно подробно. Державший курс на станцию "Чалис" разведывательный корабль "Сэйл" напал на след контрабандиста, похитившего кристаллы, предназначенные для создания искусственного разума. Лейтенант, командир корабля, отправился вслед за космическим пиратом Макензи Джеймсом на станцию "Ван Мэр" в системе Аринат. Записи, лежавшие на столе у адмирала, содержали неопровержимые доказательства того, что в данном районе находится шпионская база Синдиката. Момент, когда Джеймс передавал товар агентам шпионской сети на "Ван Мэре", был записан на пленку. "Сэйл" вначале придерживался обычного маршрута патрулирования, а затем начал преследовать "Мэрити". В завязавшейся перестрелке был сильно поврежден мостик "Сэйла", при исполнении служебного долга погибли пилот и прапорщик. А Дженсен – единственный уцелевший член экипажа, сумел довести корабль до базы.

Адмирал закончил читать и бросил колючий взгляд на безукоризненно одетого лейтенанта, сидящего напротив. Он не стал высказывать вслух очевидное – хотя данные о шпионской базе Синдиката и соответствуют действительности, события разворачивались совсем не так, как изложено в рапорте. Ни Дженсен, ни адмирал не хотели, чтобы запись эта подверглась детальной проверке. Дженсен поставил на карту свое будущее, уверенный, что адмирал Нортин обладает достаточной властью, чтобы изъять, подменить или просто стереть все записи в бортовом журнале и на контрольно-пропускном пункте, сделанные, пока "Сэйл" летел от "Чалиса" до системы Аринат. Дженсен делал ставку на то, что запись, свидетельствующая о его собственных преступлениях, одновременно содержит компромат и на самого адмирала. Лишь то обстоятельство, что у адмирала тоже рыльце в пушку, могло спасти его от военного трибунала и расстрела.

Прошла минута, нескончаемая, как вечность. На суровом, словно высеченном из гранита лице адмирала не отразилось никаких чувств, когда он наконец огласил свое заключение.

– Молодой человек, – сказал он с кислым видом, – за проявленную смелость и обнаружение шпионской базы Синдиката вы будете представлены к награде и повышены в звании. После чего вас переведут в соединение адмирала Дуэйна, и – я уверен в этом – мы больше никогда не увидимся.