"Святая преданность" - читать интересную книгу автора (Гарлок Дороти)

ГЛАВА 11

После посещения Фуллера Вилла совсем мало видела Смита. Он появлялся утром и несколько раз ночью, да и то только для того, чтобы спросить о Бадди и указать дорогу Чарли. Он быстро разговаривал с мальчиком, указывал дорогу, по которой он должен будет ехать следующим утром, потом быстро уезжал, не говоря ни слова ни ей, ни Джо Белл. Однажды ночью он принес двух кроликов, подготовленных уже для жарения.

– Один для собаки, – сказал он кратко и бросил их на траву к ногам Виллы.

Она даже не успела поблагодарить, как молодой человек пришпорил свою лошадь и ускакал.

Другой ночью мистер Боумен принес немного рыбы. Вилла попросила его остаться на ужин. Но он действовал так, будто вовсе не слышал приглашения. Джо Белл вылезла из телеги, как только поняла, что прискакал Смит, и все пыталась завести разговор с ним. Но Смит Боумен игнорировал эти попытки. И после того, как осмотрел рану и поласкал собаку, уехал не попрощавшись.

С каждым днем Вилла все больше и больше очаровывалась местностью, по которой они путешествовали. Земля великолепных зеленых лесов и лугов, постепенно исчезающих в темно-красных горах, радовала глаз. Если бы она только смогла, то построила бы маленькую хижину в одинокой долине, где дорога бежала вверх к небу. Вилла была бы счастлива прожить оставшиеся дни здесь, вдали от города. Вдруг она почувствовала, как все оборвалось внутри, от одной только мысли о том, что ей и папе Айгору пришлось вытерпеть от рук «цивилизованных» людей.

Теперь она знала, чего хотела. А хотела она не только уединения, но и свой дом и близкого человека, которому она была бы нужна так же сильно, как и он ей. Она хотела любить и быть любимой, чего раньше у нее никогда не было. Но Вилла была довольно умной женщиной и прекрасно понимала, глупо желать того, что невозможно иметь, по крайней мере, сейчас.

Бадди поправлялся с каждым днем, но он не был еще достаточно сильным, чтобы самому добывать пищу или ходить на большие расстояния возле телеги. Каждый вечер Вилла готовила достаточно много печенья и подливы к ужину, чтобы хорошо накормить Бадди и не попасть впросак, если Смит решит остаться.

Джо Белл была невыносимо сердита. Причина крылась в том, что Смит игнорировал ее. Чарли приходилось выносить основную часть ее раздражения и обид. Когда же она оказывалась не в состоянии найти повод для ссоры с братом, перекидывалась на Виллу, в очередной раз напоминая, что у той нет собственного платья и она не имеет никакого права вести себя так высокомерно и могущественно. Когда она говорила так, Вилла поднимала высоко голову, выпрямляла плечи и отказывалась доставлять маленькой дряни удовольствие от ссоры. К тому же неизвестно, что бы делали дети одни в этом диком краю, не будь рядом мисс Хэммер. Чарли отлично понимал это. Вилла ненавидела получать милостыню, поэтому она поклялась никогда не быть обязанной кому-либо снова.

Однажды вечером, не сумев вывести из себя Чарли и Виллу, Джо Белл, крадучись, подошла к телеге и споткнулась о Бадди, который очень медленно ушел с ее дороги.

– Ты… старая гадкая образина! Я чуть не упала по твоей вине! – Она подняла ногу и ударила собаку в бок.

Бадди залаял, задние лапы подогнулись, он полез под телегу. Протяжный, наполненный болью визг продолжал исходить от него.

Джо Белл стала, уперевшись руками в бедра, и с вызовом смотрела на Виллу и Чарли, подбежавших сразу же к собаке.

Вилла бросилась на колени.

– Как ты могла сделать такое? – Вилла встала, когда визг прекратился, и посмотрела в сердитое лицо девушки. Не в состоянии сдержать ярость, она сжала кулаки и закричала на Джо Белл. – Ты ужасная, жестокая маленькая дрянь, и ты мне до смерти противна!

– Ты не смеешь говорить мне такое, ты… ты сброд с обрезанным хвостом! Ты ничтожество. Твой отец был… уродец. – Джо Белл замахнулась, чтобы ударить Виллу.

– Не делай этого, – спокойно сказала Вилла и схватила ее за запястье. – Ты никогда больше не ударишь мою собаку, и ты никогда не тронешь меня, иначе я унижу тебя так, как никто никогда не унижал. Ты поняла меня? Клянусь, я сделаю это!

– Чар…ли!

Парень посмотрел на сестру и покачал головой.

– Мне так стыдно за тебя, что я готов провалиться сквозь землю. Почему ты ударила собаку? В нее выстрелили только потому, что она пыталась помочь тебе!

– А я не просила о помощи! Я прекрасно справлялась сама! Ты не заботишься обо мне, ты заботишься о ней, – она злобно посмотрела на Виллу. – Смит не хочет идти к телеге из-за нее, но тебе, я вижу, все равно.

– У тебя больная голова, Джо Белл, и в ней нет ни одной порядочной мысли.

– Эта старая дева уютно пристроилась к тебе, – кричала она. – Но ты зря тратишь время, она слишком стара для тебя! Папа так говорил.

– Заткни свой поганый рот! Я не хочу, чтобы ты говорила о Вилле в таком тоне! Слышишь?

– Я буду говорить о ней так, как захочу. Ты мне не начальник, Чарли Френк!

– Мне надоело тебя слушать! – закричал он.

– Я не останусь с тобой. Я уйду!.. Попрошу Смита взять меня в город. Ты сможешь иметь свою… старую девицу. Во всяком случае, она безобразная!

– В твоих жилах течет плохая кровь, Джо Белл. И это досталось не от мамы.

– Не говори плохо об отце. О, я ненавижу тебя, Чарли Френк. Я ненавижу, ненавижу, ненавижу тебя!

Вилла отвернулась и присела возле Бадди. Слезы нахлынули сами, когда она увидела кровь, сочащуюся из раны животного. Пес скулил и пытался лизнуть руку хозяйки. Девушка устала и очень хотела куда-нибудь уйти и поплакать. Она чувствовала полнейшее изнеможение, но сердце взволнованно билось.

– Ты можешь встать, старый друг? Пойдем… Давай, ты и я на некоторое время уйдем отсюда.

Бадди медленно, с болью, встал. Вилла набросила шаль на плечи, и они направились к травянистому холму, откуда открывался вид на долину.

День был на исходе, и ночь, мирно опускаясь на землю, все полнее входила в свои права. Вилла села и прислонилась спиной к гигантскому дубу, который, как часовой, стоял над долиной вот уже не одну сотню лет. Бадди лег рядом и положил голову на ее колени. Девушка гладила лохматую голову верного животного.

Оставшись одна, не считая Бадди, Вилла позволила слезам, которые сдерживала вот уже несколько недель, вдоволь наполнить глаза и стекать вниз по щекам. Она не стеснялась слез. Более того, она их заслужила. Да, она заслужила поплакать! «Слезы – не излишество, – говорил папа Айгор, – иногда они необходимы, чтобы смыть страдания с души». Отец всегда был с ней. А теперь она одна… Не с кем разделить радость, и не с кем поделиться горем. Вилла чувствовала боль и пустоту, страх и усталость от притворства.

– Что будем делать, Бадди? Не думаю, что смогу ехать в одной телеге с этой ужасной девчонкой. Но я обещала Чарли, что возьму ее с собой, если миссис Иствуд не разрешит ей остаться на ранчо. Как я буду заботиться о ней, когда даже не знаю, как я буду заботиться о себе.

– Я полагаю, если ты хочешь поговорить только со своей собакой, то должна быть уверена, что рядом нет чужих ушей, – раздался позади холодный мужской голос.

Вилла немедленно узнала этот голос, выпрямила плечи и поспешно вытерла слезы со щек тыльной стороной руки.

– Как, хотела бы я знать, вы подкрались ко мне?

– Собака не ответит тебе?

– Он знает, о чем я говорю. Он гораздо сообразительнее некоторых людей, которых я знаю.

– Согласен. – Смит обошел вокруг дерева и присел около Бадди. Собака продолжала нерешительно помахивать хвостом. – Что случилось, парень? Я слышал твой лай.

– Он… оказался на пути Джо Белл. Она споткнулась о него.

– Она ударила пса.

– Если вы все видели, зачем спрашиваете?

Смит сел на траву и скрестил ноги. Бадди подполз к нему.

– Я принес тебе жесткую старую кроличью ножку. Старику, должно быть, было сто лет. – Он развернул большой кленовый лист, в котором находилось мясо.

Бадди понюхал, но есть не стал.

– Вперед, это твое, – ласково произнес Смит. Вилла вдруг поняла, что сейчас видит перед собой настоящего Смита Боумена. Разве может она не уважать мужчину, который так любит животных, даже если он пропащий пьяница.

Он положил шляпу на землю около себя, и в сгущающейся темноте Вилла смогла разглядеть, что волосы Смита были влажными, сильный запах мыла исходил от него.

– Мы около реки? – робко спросила девушка.

– Нет. Но мы рядом с несколькими ручьями.

– Вы купались в ручье?

– Ты заметила? От меня, должно быть, раньше пахло, как от козла.

– Не в этом дело… У вас мокрые волосы.

– В нескольких милях отсюда находится теплый родник.

– Теплый родник, – с грустью повторила она. – Я слышала о родниках, в которых вода бывает теплой круглый год, но никогда не видела.

– В этой части я знаю только один. На западе отсюда их гораздо больше.

– Мне кажется, я уже сто лет не купалась в теплой воде.

– Так давно? Ха!.. Завтра около полудня мы прибудем в Иствуд. Может быть, Мод разрешит вам искупаться, а потом – выгонит.

– Было бы хорошо с ее стороны, – сухо ответила Вилла.

Не подозревая о несчастном выражении своего лица и отрешенном взгляде, Вилла молча слушала, как Бадди грызет кость кролика сильными челюстями, и смотрела на небо, которому, казалось, нет конца.

Внизу, в долине, закричала сова, и где-то далеко в стороне ей ответила другая. Птицы уже пристроились на ночь на ветках прямо у них над головой и безмятежно отдыхали. Смит и Вилла молчали. Бадди лежал у ног. Тишина, незаметно наступившая, тянулась, казалось, вечно. Время для них вдруг остановилось. И Вилла уже не знала, как долго сидели они вдвоем на высоком травянистом холме, наслаждаясь Первозданной красотой природы.

– Я отведу тебя к роднику, – сказал вдруг Смит, нарушив тишину.

– Спасибо за предложение, но я не могу.

– Почему нет?

– Я не покину Чарли и Джо Белл. Фуллер или какой-нибудь другой шалопай может подкрасться к ним.

– А ты их защитишь?

– Боже! Ты чуть не умерла из-за этого гадкого трусливого ребенка.

– Чарли хороший парень!

– Я говорю не о Чарли.

– Знаю. Но я уже говорила, что в долгу перед их отцом, и доставлю детей к миссис Иствуд. – Вилла замолчала, потом робко спросила. – Фуллер может вернуться?

– Не похоже. Если он сильный человек, то сейчас находится по пути в Шеридэн. Я наблюдал, за вами никто не следовал.

– Но он сказал, что вернется.

– Джордж Фуллер просто любит хвастаться.

– Он должен быть предан закону.

– Здесь не очень много законов, леди. Будь довольна, если он оставит вас в покое. – Смит встал. – Если ты не хочешь пойти к роднику, я вернусь на свой привал.

– Как далеко отсюда родник?

– Три или четыре мили.

Прошла уже неделя с тех пор, как Вилла последний раз купалась и мыла голову. Она задумалась. Рискованно, конечно, отправляться неизвестно куда с мужчиной, о котором почти ничего не знаешь. Но вся жизнь и есть риск! Так почему бы просто не отдаться обстоятельствам? Вилла очень редко действовала неосторожно, и тем более никогда не доверяла мужчинам. Что же делать теперь? Здравый смысл отступил, и Вилла вдруг решила, что может позволить себе такую роскошь, как купание в теплой воде. К тому же мысль побыть подальше от Джо Белл хотя бы некоторое время, была очень соблазнительной. Вилла внимательно посмотрела на мужчину. Если бы он собирался причинить ей вред, то сделал бы это уже давно.

– Я скажу Чарли.

– Ты уйдешь ненадолго. Сомневаюсь, что они даже заметили твое отсутствие, особенно если ссорятся. Бадди останется здесь, пока мы вернемся?

– Он будет сидеть здесь хоть всю неделю, если я скажу.

– Скажи… – Смит тихо свистнул, и лошадь подошла к нему.

– Разве мы не можем пойти пешком?

– На Пите мы быстрее доберемся до родника.

– Оставайся здесь, Бадди, – сказала Вилла, когда собака стала подниматься. – Оставайся, – она положила свою ладонь на нос пса, и он снова лег.

– На сколько я знаю, Пит, у тебя еще не было дамы на спине. – Смит говорил это мягко, будто разговаривал с человеком. – Не обращай внимания на юбку, которая будет развеваться. Это как раз то, с чем мужчина должен мириться, когда рядом находится женщина. – Он сел на лошадь и протянул руку. – Ставь ногу в стремя, а я подниму тебя вверх.

Вилла пыталась изо всех сил, но стремя было очень высоко.

Смит отпустил ее руку… Не успела она понять намерения молодого человека, как он схватил ее подмышки, втянул в седло и посадил к себе на колени. Вилле казалось, что она была в миле от земли.

– О! О! Я упаду.

– Не упадешь. – Он удобно посадил ее между выступом седла и своей грудью. Обнял за талию. И когда его руки обхватили ее, Вилла почувствовала себя запертой.

Охваченная необъяснимой паникой, она попыталась соскользнуть с коленок, но Смит крепко сжимал ее в объятьях.

– Черт, сиди спокойно, – сказал он резко. – Пит не знает, что и думать о твоей юбке, а ты еще бьешь его в бок. – Лошадь танцевала и вскидывала голову. – Успокойся, Пит. Где твои манеры?

– Я хочу слезть.

– Ради Бога! Я только втащил тебя сюда и не потрачу усилие зря. Пошел, Пит.

Вилла как раз не предусмотрела близости Смита и чувствовала ее каждой клеточкой своего тела. Она была неподготовлена к теплой твердости молодого тела, к силе в руках, сжимающих ее. Вилла напряглась и замерла, не позволяя себе лишних движений, она отвернулась от Смита, и невидящие глаза ее смотрели вперед.

«Вилла Хэммер, ты потеряла разум. Что овладело тобой? Почему скачешь в ночь с этим чужим мужчиной?» – твердила она про себя…

«Она испугана до смерти, – думал Смит. – Ну, конечно, она должна быть напугана. Глупо с ее стороны доверять мужчине, о котором не знаешь ничего, кроме того, что видела его пьяным. Боже, – осекся Смит. – Я думаю о ней хуже, чем о маленькой проститутке из телеги. Разве так можно!»

Он не знал, почему предложил ей поехать к источнику. Она выглядела такой печальной и одинокой там, под деревом, с собакой. Смит понял, что ей очень тяжело. Но, черт, нужно быть более благоразумной, если она действительно собирается остаться в этом краю.

– Было глупо с твоей стороны поехать со мной, – бросил он почти сердито.

– Я знаю. – Слова прозвучали так тихо, что он едва разобрал их.

Легкий ветерок дул в лицо и развевал золотистые волосы молодой красавицы. Вдруг небольшой порыв ветра бросил их прямо в лицо Смиту, и они зацепились за небритую шею молодого человека.

– Никогда не уходи одна с мужчиной, которого не знаешь. Слышишь?

– Да, слышу.

– Я могу прямо сейчас остановить лошадь и сделать все, что захочу. Ты ничего не сможешь поделать с этим.

– Я буду бороться.

– Вздор мелешь, – фыркнул он.

– Почему ты пугаешь меня?

– Ты действительно напугана… Почему же поехала со мной. Я ничтожный, гадкий пьяница. Помнишь?

– Но теперь ты не пьяный и… и ты нравишься Бадди. Ты не можешь быть плохим, раз так любишь животных, и они чувствуют и понимают это.

– Боже! Ни разу в жизни не слыхал подобной глупости! Я нравлюсь собаке только потому, что накормил ее.

– Нет. Бадди сильнее голода. Он узнал, если бы ты просто подлизывался или заигрывал с ним. Кроме того, мистер Байерс сказал, что ты очень надежный, когда не…

– … бываю пьяным.

– Да, он сказал именно так. И мысль о купании, возможности вымыть волосы поборола здравый смысл. Я не знаю, о чем думала. У меня нет мыла и полотенца. Отвези меня обратно, пожалуйста.

– Ты всегда такая вежливая и говоришь «пожалуйста», «спасибо» каждому встречному?

– Стараюсь быть… – сказала она холодно. – Отвези меня обратно, пожалуйста.

– Нет. У меня есть мыло, и ты можешь использовать одну из моих рубашек в качестве полотенца.

– В самом деле, я лучше вернусь.

– Завтра ты встретишься с Мод. Она не разрешит остаться, но по крайней мере, ты будешь чистой, когда отправишься в Шеридэн.

Несмотря на страх и не совсем приличную ситуацию, в которую она попала, смех вырвался из ее губ. Но смех этот не был вызван истерикой или нервами. Невозможно было иметь ясные мысли, когда каждый шаг лошади заставлял явственно чувствовать седло под собой в то время, как плечи лежали на груди у довольно приятного во всех отношениях молодого человека. Неизвестно почему, страх начал уменьшаться, и она расслабилась… немного.

– Храбрая и глупая, – пробормотал Смит в ее волосы.

– Еще далеко? – спросила Вилла, держась одной рукой за луку седла, а другой – за выступ. – Эта бедная лошадь истощится.

– Он даже не почувствовал бы тебя на своей спине, если бы не юбка, постоянно бьющая его.

– Но ведь он должен чувствовать дополнительный вес.

– Пит привык к этому. Я каждую ночь нахожу женщину, которой нужно помыться.

Вилла повернула голову. Луна достигла вершины горы. Его лицо было близко… очень близко. Смит оставил шляпу возле Бадди. И сейчас его волосы, шевелящиеся от ветра, завивались на лбу. Вилла смотрела на него завороженно, и в то же время чувствовала на своем лице горячий спрашивающий взгляд и была благодарна темноте, скрывающей краску, которая поднималась от шеи к щекам и очень стесняла бедную девушку.

Крепкие руки нежно держали ее. Она ни разу не была так близко к мужчине, кроме тех случаев, когда ее хватали и прижимали против воли. Ощущение рядом твердого теплого тела вызвало у нее прилив возбуждения. Она наслаждалась теплом его дыхания и размышляла, чувствует ли он биение ее сердца.

Смит остановил лошадь среди низкорастущих ив. Несколько минут он сидел недвижимо и прислушивался. Осторожность проникла глубоко в Смита. Привычку многих лет трудно разрушить. Его острый слух уловил биение крыльев, потом визг маленького животного, захваченного в сильные когти совы. Это был натуральный звук. Настроившись на ночные звуки, он еще довольно долго прислушивался, затем опустил Виллу вниз, и сам слез с лошади.

– Останься здесь с Питом. А я пока посмотрю кругом, – проговорил он тихим голосом и скрылся в темноте.

Стоя на месте, Вилла видела только линию деревьев и кустов. Она все время прижималась к лошади и держалась за стремя. Пит не шевелился, но, как любое дикое животное, был настороже. От волнения перехватило дыхание. Рука непроизвольно шарила в кармане. Единственное оружие, которое было с собой – карманный нож. Она схватила его и ждала.

Смит появился с другой стороны. Он подошел без звука. Светлые волосы пылали в темноте.

– Ты испугал меня!

– Пит предупредил бы, если бы это был кто-нибудь другой, а не я. Зрение и слух у животных гораздо острее, чем у нас. Его уши вращаются и дергаются, он поднимет голову, понюхает ветер и становится беспокойным, если что-то незнакомое приближается к нему. – Смит говорил и одновременно рылся в седельной сумке.

– Почему ты должен был осмотреть все кругом?

– Некоторые дикие животные приходят ночью к водопою, хотя они обычно не пьют из теплой лужи… Пойдем. Оставайся здесь, Пит…

Когда Вилла споткнулась на неровной земле, шагая позади Смита, он повернулся, взял ее за талию и повел через ивы к маленькому источнику, который блестел в лунном свете.

– Пять – шесть шагов, и ты скроешься с головой. – Он положил мыло на плоский валун около источника и снял рубашку.

– Что ты делаешь? – тревога звучала в голосе Виллы.

Смит про себя выругался.

– Оставляю тебе рубашку, а сам вытащу другую из вещевого мешка, пока буду тебя ждать.

– Может быть, это плохая идея…

– Располагайся… Я вернусь, когда ты захочешь уйти отсюда. Не зови, а свистни, я услышу.

Он бросил рубашку на валун, куда немного раньше положил и мыло… Дыхание Виллы стало дрожащим. Она сильно волновалась. Голые плечи молодого человека и грудь шелковисто сияли в свете луны. Луна бросала бледный свет и на русые волосы Смита, обрамлявшие его загорелое лицо. Вилла быстро посмотрела на него, но, не выдержав, отвела взгляд в сторону. Когда же она отважилась посмотреть вновь, Смит уже ушел.

Наступила приятная бархатистая тишина. Но волнение никак не покидало Виллу. Она с дрожью вздохнула и посмотрела на манящий источник, присела и попробовала воду рукой. Теплая… Чудесно теплая… Зачем же она колебалась? Ведь это именно то, чего она так долго хотела. Девушка сняла шаль с плеч и обнаружила, что в этом волшебном месте было гораздо теплее, чем на привале, или там, где они оставили Бадди. Сняв платье и мокасины, девушка аккуратно и медленно вошла в воду. Пройдя несколько шагов и насладившись теплой водой, села.

Это было чудесно. Теплая, почти горячая вода ласкала кожу. Она позволила себе опуститься в объятия воды, и напряжение медленно покинуло ее. Вилла встала и взяла мыло. Намылив тело, она расплела косу, взяла в рот шпильки и окунула голову в воду, намочив волосы, она быстро намылила их резко пахнущим щелочным мылом Смита, даже не подумав о душистом мыле, которое оставила, когда убегала из горящего дома.

Как прекрасно в воде! Она совсем не хотела выходить из источника, но знала, что неблагоразумно задерживаться надолго. И вспоминая произошедшее предыдущим утром, удивлялась, как могла она не бояться, что Смит вполне мог стоять в тени и наблюдать за тем, как она выходила из источника. Девушка потянулась за рубашкой молодого человека и вытерла лицо. Мгновение, и она пировала в мужском запахе. Внезапная страсть нахлынула на Виллу. Она прижала мужскую рубашку к своей груди и отдалась парящему чувству. Внезапно она пришла в себя. «Что я делаю?» – подумала Вилла и бросила рубашку на землю, как будто она жгла ей пальцы. Затем натянула одежду прямо на мокрое тело.

И когда оделась, свистнула один раз коротким, другой – длинным свистом. Не прошло и минуты, как Смит появился на краю поляны, и Вилла увидела отблеск его светлых волос.

– Купание не заняло много времени, – произнес он, подходя к ней. – Где ты научилась так свистеть? Ты просвистела как белый пастух, охраняющий стадо.

– Как ты узнал, что это не индейский свист?

– Индейцы делают это гораздо лучше… Твои волосы все еще мокрые. – Он поднял рубашку, встал позади нее и взял в руки шикарные длинные волосы молодой красавицы. – Боже! Они такие длинные, что ты можешь спокойно сидеть на них. Почему женщины беспокоятся о своем волосе?

– Женщины Дальнего Востока предпочитают короткую стрижку длинному волосу. Я думаю, это хорошая идея.

– А я не думаю так, – произнес Смит грубовато. Он выжал воду из длинных густых волос, обмотал их своей рубашкой, и завязал рукава ее на макушке у Виллы.

– Скажи, Смит, этот источник теплый, даже когда снег лежит на земле?

– Да. Ты сможешь увидеть пар через милю.

– Было бы прекрасно иметь дом прямо здесь, около этого прекрасного источника. – Она проговорила ему в спину. Смит уже прокладывал путь обратно к лошади.

Они очень быстро добрались назад, к тому месту, где оставили Бадди. Благодаря быстрым ритмичным движениям лошади, Вилла постоянно соприкасалась с грудью Смита. Не было никакой возможности избежать его близости, она даже и не старалась. Вилла явственно ощущала, как чье-то сердце громко и решающе колотилось между ними. Чье сердце? Его или ее? Конечно, его. Напряжение от того, что она сидела у него на коленях было так велико, что сердце сильного мужчины забилось быстрее.

– Спасибо, что вы взяли меня к источнику. Я хочу попросить прощения за те вещи, которые сказала тогда в сарае.

– Зачем? Они были правдивыми.

– Даже если и так, все равно, меня это не касалось.

– Забудь об этом. Я забыл.

После этого они не сказали друг другу ни слова, пока не достигли холма, с которого ранее обозревали долину, и он помог ей спуститься с лошади. Бадди ждал. Смит погладил собаку по голове и взял свою шляпу. Вдруг он подумал, что сделает девушка, если он схватит ее и поцелует. Собака укусит его, и прибежит Чарли.

Что за черт, Смиту нравилось рисковать, когда обстоятельства, в принципе, складывались против него.

Двумя быстрыми шагами он был около Виллы. Сильные руки сомкнулись вокруг хрупких плеч, он прижал ее к себе, наклонил голову и припал губами к ее губам. Поцелуй продолжался только несколько секунд, но девушка была ошеломлена. Она не могла дышать и на мгновение не могла даже думать. Прошло полных десять секунд, прежде чем ее сердце начало биться, и разум прояснился. Шок испарился, и Вилла попыталась отскочить назад. Смит удержал ее и поцеловал во второй раз мягким ласковым поцелуем, и только потом позволил бедной девушке отойти.

– Почему, почему ты сделал это? – прошептала она, вытирая тыльной стороной руки губы.

– Чтобы дать урок. Не доверяй мужчине, который не всегда играет джентльмена. Особенно… пьянице! И… никогда, никогда не ходи с ним одна. – Он и сам не знал, почему отважился на поцелуй. Зачем поцеловал? Он, конечно, ничего не планировал, но должен был сказать ей хоть что-то. Вот и сказал, что в первую минуту пришло на ум.

– Ты хочешь, чтобы я боялась тебя?

– Почему нет? Я как черта тебя боюсь.

– Из-за сковороды?

– И… других вещей. Иди. Я понаблюдаю пока ты дойдешь до телеги.

Смит сказал себе, что был трижды дураком. Прикосновение ее мягких нежных губ растопило лед у него внутри, оставив темную, болезненную пустоту.

– Спасибо тебе за урок, – твердо сказала Вилла. С высоко поднятым подбородком и прямой спиной она начала спускаться с холма, но потом вдруг повернулась, сняла с головы рубашку и сунула ее ему в руки.

– Мы увидимся завтра?

– Может быть…

– У тебя есть какие-нибудь советы насчет того, как я могу обратиться к миссис Иствуд, чтобы она разрешила Чарли и Джо Белл остаться на ранчо? Очень хочется, чтобы дети обрели, наконец, дом и покой.

– Ни одного, – ответил он кратко.

– Тебе не хочется, чтобы они остались на ранчо своего дяди… Но почему?

– Мне на это чертовски наплевать.

Они твердо смотрели друг на друга. Хотя было довольно темно, сила его глаз держала ее так же крепко, как и он недавно сжимал ее тонкую талию в своих объятиях. Да, Смит был суровым, безжалостным человеком. Она сделала глупость, пойдя с ним. Однако, было очень приятно. Девушка чувствовала себя в безопасности даже тогда, когда купалась в источнике. Поцелуй был тоже очень приятным. Она ничуть не испугалась и совсем не хотела звать на помощь. От мыслей о поцелуе, краска смущения залила щеки бедной девушки. Вилла отвернулась.

Твердой походкой она зашагала вперед, к телеге.

Смит наблюдал за ней. Вот она спустилась с горы, и Бадди медленно плелся рядом. Эта девушка поселилась в его голове как шум. Уже несколько дней он думал только о ней. Видимо, он совершил ошибку, взяв ее к источнику, и еще большей ошибкой было целовать ее. Что подтолкнуло сильного, сурового человека к этому?

Проклятие! Он знал, знал, почему поцеловал девушку! Ему нравилось держать ее в объятьях. Она казалась слабой, но была выносливой, как кошка, которая борется, если загнана в угол. Она будет хорошей женой для сильного мужчины. Если бы он искал жену для себя, то выбрал бы именно ее.

Смит сел на лошадь и поскакал назад к своему привалу. Он не хотел волноваться о том, что случится с ней после того, как она покинет ранчо. Но, черт побери, волновался.