"Дерзкий обман" - читать интересную книгу автора (Флетчер Донна)

Глава 20

Было раннее утро, когда Фиона без единого звука проскользнула через главную башню замка в большой зал. Как раз в это время слуги подбросили в камин порцию поленьев. Сухие поленья тотчас же загорелись, и скоро огонь уже пылал, распространяя жар по сырому залу.

Фиона уютно устроилась на скамье за столом, расположенным ближе остальных к огню. Она натянула на плечи свою зеленую шерстяную шаль и завязала на груди узлом, чтобы удержать тепло, потом закутала ноги подолом коричневой юбки, подоткнув ее с боков.

Слуга пообещал ей вернуться с горячим сидром и сообщил, что снаружи льет холодный дождь и что она поступит мудро, оставшись в тепле у камина.

Фиона знала немногих из тех, кто принадлежал к клану Рейнора, и эти люди ей нравились. Они казались гостеприимными и дружелюбными, хотя некоторые воины поглядывали на нее скептически. Она их не осуждала, потому что и сама бы поступала так же.

Фиона от души поблагодарила слугу, когда тот поставил перед ней кружку с дымящимся сидром и деревянную миску, в которой горкой были уложены куски свежего хлеба, будто только что вынутого из печи. Последним, что принес слуга, был горшочек меда.

Фиона потянулась было за хлебом, но передумала и предпочла горячий сидр.

Ее хаотичные мысли не давали ей спать, и она всю ночь ворочалась. Иногда она засыпала, но сон ее был беспокойным. Стараясь не потревожить сестру, Фиона встала и оделась, подумав, что пища, пожалуй, избавит ее от беспокойства.

Однако ее желудок решил иначе. В нем бурчало, словно он бунтовал, и Фиона в конце концов поняла, что не сможет съесть ни кусочка. Она не могла приписывать свое состояние только запутанным отношениям с Тарром. Как человек честный, Фиона была вынуждена признать, что ее волнует и предстоящая встреча с родителями.

Какой она будет? Как они отнесутся к Тарру и его требованиям? И будут ли у них собственные требования к ней?

– Одолевают тревожные мысли? Фиона подскочила и едва не упала. Ее спасло лишь то, что крепкая рука Тарра воспрепятствовала ее падению. Они так и стояли, глядя в глаза друг другу, и в этих взглядах был миллион невысказанных мыслей и вопросов. А потом их инстинкт победил и их губы слились в самозабвенном поцелуе, заставившем забыть обо всем на свете.

Это был простой и сладостный выход. Поцелуй был восхитительным и долгим, трепетным и мучительным, требовательным и жадным. Их поцелуй говорил о многом, и они с большой неохотой прервали его.

– Будешь со мной? – спросила Фиона и покачала головой, испугавшись, что он неправильно ее поймет. – Будешь со мной завтракать?

Тарр легонько коснулся губами ее щеки, потом потянулся к уху.

– Я бы охотно согласился на твое первое предложение, предоставив тебе выбор места и времени. А пока что...

Он отошел от нее, обогнул стол и сел напротив.

Неизвестно откуда появилась служанка, удивив их обоих тем, что поставила перед Тарром кружку с сидром, а на стол между ними – кувшин, от которого поднимался пар. Исчезла служанка так же стремительно, как появилась.

– Скажи мне, что тебя беспокоит, – попросил Тарр с заботливым видом, обильно намазывая мед на ломоть хлеба.

К удивлению Фионы, он передал этот хлеб ей. Она приняла его смущенно и неловко.

– Спасибо.

Видимо, его интересовало не только то, что она ест, но и то, о чем она думает.

Он ждал, намазывая хлеб медом для себя.

Похоже, этот человек и в самом деле дорожит ею, подумалось Фионе, но она тотчас же прогнала эту мысль. Возможно, ей хотелось так думать, а возможно, она увидела в нем что-то, чего прежде не замечала?

– Я думаю о своих родителях.

– О тех, с которыми тебе предстоит встретиться?

– И о тех, и о других, – грустно ответила девушка.

– Ты любила приемных родителей, которые тебя вырастили?

Она улыбнулась:

– О да, очень любила. Они были такими заботливыми и любящими. Они научили нас с Элис ценить родственные чувства и семью.

– Я тебе завидую.

Фиона удивленно посмотрела на него:

– Почему ты мне завидуешь? – Она заметила во взгляде Тарра нерешительность и напомнила ему вчерашний разговор. – Прошлой ночью ты попросил меня делиться с тобой своими мыслями и чувствами. Но и ты должен делать то же самое по отношению ко мне, если и в самом деле хочешь построить между нами мост взаимопонимания.

– Ты права. Нельзя ожидать, что ты будешь дарить мне свое доверие, если я не отвечу тебе тем же. – Выдержав паузу, Тарр заговорил: – Между моими отцом и матерью существовала дистанция, которую я считал нормой для супружеских отношений. Я привык видеть в браке союз, основанный на чувстве долга и не имеющий ничего общего с любовью.

Фиона покачала головой и отломила кусок хлеба, внезапно ощутив голод.

– Брак крепче, если заключен по любви. Тарр ответил не сразу.

– Я начинаю это ощущать.

Фиона сделала глоток сидра, потому что кусок хлеба застрял у нее в горле, и, возможно, причиной тому был ответ Тарра. Неужели это намек на то, что он пересмотрел свои взгляды на любовь?

Он продолжал:

– Я признаю, хоть и неохотно... Она улыбнулась.

– ...что любовь может быть мощным оружием. Фиона с аппетитом жевала хлеб, время от времени кивая с серьезным видом.

– Она укрепляется терпением, вниманием, добротой, но больше всего отсутствием эгоизма.

Фиона внимательно слушала каждое слово Тарра, глядя на него широко раскрытыми глазами, и пыталась понять, можно ли считать эти слова признанием в любви или нет. Понял ли он то, что их соединяет? Чувствовал ли, что их сердца бьются в одном ритме? Или он просто пытался убедить ее в том, что они могли бы пожениться?

– Я признаю, что я многого не знаю, но хочу узнать, – сказал Тарр и потянулся, чтобы взять ее за руку, липкую от меда. – Расскажи мне, что ты думаешь о родителях.

Он столь бескорыстно повернул разговор в другое русло, к вопросам, беспокоившим ее, что это тронуло сердце Фионы.

– Я не думаю о них как о родителях.

– Я бы чувствовал то же самое.

– Чувствовал бы?

– Конечно. Внезапно ты узнаешь, что тебя похитили у родителей, которые тебя любили, и что тебя вырастили люди, тоже любившие тебя. Как ты сможешь любить совсем незнакомых людей, даже если они и любят тебя?

– Я думала об этом всю ночь. Ждут ли они от меня любви, полагают ли, что я буду испытывать к ним то же, что и к людям, вырастившим меня? Но ведь они не виноваты, что нас с Элис похитили. Как же я могу осуждать их, ведь они, конечно, тоже страдали.

– Чтобы привыкнуть к ним, потребуется время, – сказал Тарр.

«А есть ли у нас время?» – подумала Фиона. Тарр отвел ей время на знакомство с родителями. Но потом ведь ей предстоит вернуться домой с ним.

Или нет?

Это произойдет, только если она станет его женой.

– Мне кажется, время теперь стало моим врагом.

– Твой враг – мой враг, и мы вместе будем сражаться с ним. – Тарр поднес к губам ее руку и слизнул мед с пальца. – Сладко. Я говорю с Фионой? – поддразнил он ее с нежной улыбкой.

– Ты попробовал, что теперь скажешь?

– Надо попробовать еще раз.

Его смех был еле слышным, когда он поднес к губам ее палец и медленно лизнул его, будто смакуя. Потом Тарр не спеша провел еще несколько раз языком по ее пальцу и сказал:

– В твоем вкусе есть некоторая терпкость.

– Правда? – спросила Фиона. Ее пальцу стало щекотно, и это ощущение щекотки начало медленно подниматься вверх по ее руке к шее.

Тарр наклонился к ней через стол:

– Если я решусь снова попробовать тебя на вкус, то мой язык станет исследовать не палец.

Фиона отдернула руку, будто его слова обожгли ее.

– Мы будем вместе, – сказал он и встал, прежде чем она успела ответить. – Ты только должна сказать, когда это произойдет.

Он нанес ей сокрушительный удар, даже не подняв руки. Она была слишком потрясена, чтобы двинуться с места, слишком потрясена, чтобы смотреть ему вслед, когда он уходил. Его слова продолжали жить в ее сознании самостоятельной жизнью, кружились вихрем и никак не хотели оседать и успокаиваться.

Тарр неожиданно изменил тактику и перестал сражаться с ней. Не он теперь был движущей силой в их союзе. Он предоставил ей это право. Так он считал.

Он был идиотом. Или идиоткой была она?

Уступит ли она ему в конце концов? Или это именно то, чего она сама хочет?

– Что с тобой? – спросила Элис, входя и занимая место, где только что сидел Тарр.

Фиона пожала плечами. Элис внимательно смотрела на сестру.

– Точно так же отреагировал Тарр, когда я спросила, как у него дела. По-моему, вы оба просто не хотите видеть правды.

– Какой правды?

– Той, что вы любите друг друга.

Фиона собралась было ответить, но только молча открыла рот.

– Это очевидно.

– Неужели?.

– Рейнор даже считает, что Тарр смотрит на тебя особым образом.

– И как же он на меня смотрит? – спросила Фиона с волнением.

– Как страдающий от любви щенок, – ответил ей Рейнор, подходя к их столу. – Если бы этот человек не был моим врагом, я бы пожалел его.

– Он не может быть твоим врагом, – сказала Фиона резко, – потому что в этом случае и я должна стать твоим врагом.

– Неужели ты предпочитаешь этого человека брату? – спросил Рейнор недоверчиво.

– Предпочитаю, – ответила неуступчивая Фиона.

– В таком случае это действительно любовь, – со смехом отозвался Рейнор.

Фиона подалась к столу.

– Если бы мы выросли вместе, представляю, как бы я отлупила тебя сейчас.

– Как тебе будет угодно. Господи, как же приятно сидеть и вот так болтать с сестрами!

– А мне странно, что у меня есть брат, – призналась Фиона.

– Могу это понять. Вам с Элис понадобится время, чтобы привыкнуть ко мне. Но пожалуйста, поймите, как долго я ждал этого и что я чувствую, соединившись с вами.

– Но ведь мы были всего лишь младенцами, когда исчезли, – заметила Элис.

– Верно, но я был вашим старшим братом и любил вас с самого вашего рождения. Моя любовь не истощилась за все эти годы, не рассеялась. Напротив, она возросла, как окрепло и решение найти вас и вернуть домой. Когда пришло известие о том, что Тарр привез в свой клан двух девиц-близнецов, я осмелился молить Бога о чуде. – Он удовлетворенно улыбнулся. – И Бог услышал меня.

– Значит, внимание к нам было привлечено благодаря Тарру, – уточнила Фиона.

– Да, я не слышал до этого ни слова о близнецах из клана Макэлдеров, – согласился Рейнор. – Когда-то я бывал в этом клане, но не видел там никаких близнецов.

– Наверное, нас тогда еще не было там, – сказала Элис.

– Я разминулся с вами всего на несколько месяцев, как я сейчас понимаю. – Печаль, прозвучавшая в его голосе, сменилась радостью. – Но теперь мы снова вместе, и нам надо наверстать упущенное время.

– Конечно, – сказала Элис, – но при этом нам следует учитывать и положение Фионы.

– Согласен, но с решением можно подождать до прибытия родителей.

Фиона нахмурилась:

– Я сама сделаю выбор.

– Я не сомневаюсь в том, что так и будет. Я только прошу тебя подождать до их приезда.

– Это никак не повлияет на мое решение, – настойчиво повторила Фиона.

– Знаешь, никогда ничего нельзя знать наперед, – задумчиво сказал Рейнор.