"Огонь в ночи" - читать интересную книгу автора (Стюарт Мэри)

Глава восьмая

Я все еще размышляла, не будет ли, в конце концов, самым разумным покинуть отель, но одно событие заставило меня на время остаться. В первый раз напряжение проявилось в комнате отдыха после обеда. Алистер нес чашки с кофе, остановился посередине комнаты и спросил с легким удивлением: «Разве альпинистки еще не вернулись?»

«Их не было за обедом», – сказала Альма Корриган.

Полковник Каудрей-Симпсон поддержал разговор: «Боже мой, действительно не было. Надеюсь, ничего плохого не случилось».

«Эта глупая женщина… – мягко продолжила его супруга. – Не следовало подниматься на гору в такой день».

Алистер сказал успокаивающе: «Я бы не беспокоился. Возможно, они прошли немного дальше, чем хотели, и, в конце концов, еще светло».

Николас поднял глаза от письма, которое писал: «Когда они ушли, погода прояснялась, и на Блейвене днем не было тумана. Все будет в порядке».

«Только бы, – продекламировала Марсия, – только бы эта ужасная женщина не сделала ничего глупого… Представьте себе! Бедное дитя Роберта…»

Родерик сказал спокойно: «Мисс Бредфорд опытная альпинистка и не стала бы рисковать с начинающей. А Драри прав насчет погоды. В конце концов, Бигл отправился на Сгар нан Джилен, а он не пошел бы, будь что-то не так».

«Он тоже не вернулся», – уточнил Гей. Наступило короткое молчание. Я почувствовала, что нарастают беспокойство и тревога.

«И он тоже, – повторила Альма довольно глупо. – Ну, предполагаю…»

«Где ваш муж?» – спросила миссис Каудрей-Симпсон.

Вопрос прозвучал внезапно, но в нем не было ничего такого, от чего бы стоило так сильно краснеть. «Он… Он на прогулке».

Альма так явно смутилась, что все растерялись, не зная причины. Алистер быстро сообщил: «Мы после ланча прошлись к горному кряжу полюбоваться озером Лох Слапин. Я привел миссис Корриган, а Гарт отправился дальше».

«О, вы шли по этой дороге? Видели женщин на Блейвене?» – спросил полковник.

«Ничего подобного. Кого-то видели… полагаю, мистера Драри, но больше ни одной живой души».

«Я не был на Блейвене, – сказал Николас, – поэтому тоже их не видел».

Грант поставил чашку. «Сейчас только половина девятого, и я лично не думаю, что пора начинать беспокоиться, но им определенно следовало уже вернуться. Поговорю с Биллом. Возможно, они предупредили, что задержатся». Он быстро вышел в холл, наклонился над конторкой и горячо заговорил с майором Персимоном.

«Разумный парень, – сказал полковник. – Нечего волноваться из-за пустяков».

Но Марсию не так легко остановить. «Это очень страшно, правда? Что, интересно, с ними случилось?»

«На Куиллине возможно многое, – сказала резко Альма, – и уже слишком много произошло за последнее время».

«То происшествие? – сказал Алистер. – Оно вряд ли связано…»

«Я говорю не об убийстве, – продолжала грубо Альма. Марсия онемела от изумления. – О несчастных случаях в горах. – Она посмотрела вокруг, ее прекрасные глаза были серьезны и немного напуганы. – Знаете, сколько людей убил Куиллин только в этом году?» – Ударение на слово «только» придало предложению странный мрачный оттенок.

Марсия оглянулась через плечо туда, где огромные холмы вздымались к еще более огромным вечерним облакам. «Мно… го?» Ее голос звучал с оттенком благоговейного страха.

«Четверых, – ответила Альма и добавила, почти рассеянно, – пока…»

По моей спине побежали мурашки, и я была благодарна полковнику за быстрое вмешательство. «Ну, – произнес он авторитетно, – если люди бродят в горах с туманным представлением о технике безопасности, можно ожидать несчастных случаев. Почти всегда они происходят по незнанию или неосторожности, а оба эти качества не свойственны Биллу и мисс Бредфорд. Мы беспричинно суетимся, лучше прекратить обсуждать это и пугать себя». Он заговорил с Алистером о спорте, через несколько минут напряжение, казалось, спало, и начался общий разговор.

Я повернулась к Марсии. «Куда сегодня ездили?»

«В Потри, дорогая. – Ее лицо зажглось теплым мальчишеским очарованием. – По самым ужасным дорогам с бедным дорогим Фергусом. И он всю дорогу ворчал, как кот, потому что помыл машину».

«Я думала, что из Бродфорда ведет хорошая дорога».

«О да! Но она извивается с множеством ужасных поворотов и крутых обрывов и тому подобное…»

«Но Марсия, пейзаж…»

Тема пейзажа была отброшена взмахом сигареты. «Конечно, божественный, только шел дождь. И потом, Портри в воскресенье – это полный конец. Но я там в пятницу приобрела великолепный твидовый костюм. Вечером покажу. Бледно-пурпурный и восхитительный».

В комнату вернулся Грант, разговор стих, все глаза обратились на него. «Билл говорит, что совершенно нет причин беспокоиться, – успокаивающе сказал он, но в его взгляде на небо виднелась тревога. Кто-то включил радио, и полковник придвинулся к нему поближе. – Ждут новостей с Эвереста, – улыбнулся Грант. – Это восхождение и отсутствие рыбы в реках занимают в голове полковника основное место».

«Он симпатичный, – сказала я. – Будет очень грустно, если он разочаруется, но знаете, я к Эвересту испытываю необычное чувство… Думаю, мне было бы неприятно узнать, что на него взобрались».

«Неприятно? – Он с интересом посмотрел на меня. – Почему же?»

Я засмеялась. «Ну, может, это сильно сказано. Но я всегда думала о нем, как о последнем не оскверненном месте, которое не загадил самонадеянный человек, об удаленном, белом и недоступном. Незапятнанное место, именно это я имею в виду. Очень жаль увидеть следы человека на снегу».

«Не знал, что ты поэт, Джианетта», – раздался насмешливый голос Николаса. Он прошел к окну и встал как раз за моим стулом.

Я почувствовала, что краснею, а Родерик выглядел слегка раздраженным. «Почему вы должны это знать? Вы разве знакомы с мисс Брук?» – отрывисто спросил он.

Николас осматривал его какое-то время. «Почему вы должны это звать? – неприятным тоном передразнил он его и повернулся к окну. – А вот, если не ошибаюсь, наш друг Бигл».

«Один?» – спросила миссис Каудрей-Симпсон.

«Да… Это странно».

«Что странно?» – спросил Алистер, присоединяясь к нему.

«Он идет по лощине от озера. Я думал, что он поднимался на Сгар нан Джилен. Неужели не легче спуститься на западе и перейти по камням?»

«Не выдумывайте, – сказал Алистер. – Конечно, там короче, но идти тяжелее, а со стороны Грейтхич с Блейвена есть дорожка».

Родерик сказал: «Возможно, он видел женщин, если шел по долине. Еще достаточно светло, чтобы разглядеть все на южном хребте».

Но Бигл отрицал, что видел кого-либо. Его обеспокоенный взгляд возродил наши опасения. Он пошел переодеться и пообедать, а мы полчаса старались не слишком часто глядеть в окно. А тревога возрастала.

К половине десятого совсем стемнело. Небо затянули большие синие дождевые облака, не пропуская последних проблесков света, которые пытались пробиться с запада. Клочки влажного тумана неслись под облаками, пальцы порывистого ветра царапали окна, бросая капли дождя судорожными пригоршнями на стекло. Думаю, к этому времени все убедились, что с женщинами что-то случилось. Мы почувствовали почти облегчение, когда ровно в девять тридцать в комнату вошел хозяин отеля и без предисловия сказал: «Думаю, лучше отправиться их искать. Мистер Корриган только что пришел с Даугалом и говорит, что в долине их нет и в помине».

Мужчины встали. «Вы уверены, что они пошли на Блейвен?»

Персимон ответил: «Конечно… Они…»

«Возможно, они передумали», – сказал Николас.

Мне показалось, что Билл посмотрел на него странно. Он медленно сказал: «Все-таки они пошли на Блейвен. Их там видели».

«Видели? – спросил Родерик. – Когда? Приблизительно где?»

«У Спутан Дгу», – сухо ответил Билл.

Рональд Бигл вышел вперед. «У… Но, мой Бог, это же не место для начинающих! Черный Желоб! Это же дьявольски сложный подъем! Персимон, вы уверены?»

Мы все уставились на хозяина отеля, а наши воображаемые страхи постепенно обретали реальность. «Кто их видел?» – быстро спросил Николас.

Билл снова посмотрел на него. «Даугал Макре. Они пробирались к промоине – к Черному Желобу – примерно в четыре. Все трое».

У меня вдруг пересохло в горле. Я повторила сухим голосом: «Все трое?»

Он кивнул и окинул взглядом лица, на которых пробуждался уже другой страх. «Даугал сказал, что их было трое. И… все остальные вернулись. Странно, не так ли?»

«Возможно, у них был гид?» – спросил Николас.

«Они отправились без проводника», – сказал Родерик.

Билл широко распахнул дверь. «Обсудим это, когда найдем их и приведем домой. Дамам лучше не выходить. Мужчины будут готовы через пять минут? Тогда приходите на кухню, жена приготовит кофе и бутерброды».

Я встала. «Можно помочь?»

«Очень мило с вашей стороны, мадам. Она будет рада».

Когда все ушли в непроглядную темень, я медленно вернулась в комнату отдыха, обдумывая рассказ Гезиного отца. Три альпиниста? Три? Конечно, не может быть никакой связи, но я обнаружила вдруг, что хочу знать, как выглядит Джеймси Фарлейн.

Альма легла спать, а миссис Каудрей-Симпсон была наверху со свекровью. Снова мы с Марсией оказались вдвоем. Занавески пытались спрятать от нас бурю, но дождь яростно бил в окна, а ветер зло завывал. За судорожными порывами неистовства постоянно гудело море. Марсия, дрожа, протянула ноги к огню. Ее глаза были большими и испуганными. «Разве это не ужасно?» – сказала она, и сквозь нетерпеливую нелепую фразу я услышала напряжение, будто комом застрявшее в ее горле.

«Боюсь, что-то случилось, очень похоже, – сказала я. – Послушайте, я принесла нам выпить».

«О, вы ангел. – Она взяла рюмку и отпила большой глоток. – Боже, как мне это нужно! – Она наклонилась вперед. Глаза казались больше, чем когда-либо. – Джанет, вы верите, что эта гора заколдована и проклята?»

Я рассмеялась, но, вероятно, не очень убедительно. «Нет, конечно, нет. Они просто совершали восхождение в слишком трудном месте и застряли. Это бывает. Они благополучно вернутся».

«Но… другой альпинист?»

«Кто бы он ни был, – твердо сказала я, – это, конечно, было не привидение».

Она вздохнула. «Ну, чем быстрее их найдут, тем быстрее мы ляжем спать. Дай Бог, чтобы с малышкой Робертой ничего не произошло. Она довольно приятная, почему-то трогательная. Хотела бы я знать…»

«А я находила трогательной другую», – сказала я, и поняла, пораженная, что говорю в прошедшем времени.

Но Марсия не заметила. «Эта ужасная Бредфорд? Но, дорогая, она невыносима. Не то, что я поэтому желаю ей плохого, но, право…»

«Только очень несчастная женщина может так себя вести. Наверняка она знает, что вынуждает всех не любить себя, и все же изнутри какой-то дьявол толкает ее постоянно противоречить каждому встречному».

«Крушение надежд. И какое. Влюбилась в Родерика Гранта».

Я звонко поставила стакан и заговорила почти сердито: «Марсия! Это нелепо!»

Она хихикнула, игривая, как котенок. «Нет? Разве вы не видели, как она на него смотрит?»

«Не говорите чепухи. Она отвратительно грубила ему вчера вечером и сегодня утром. Я слышала».

«Угу, – сказала Марсия с насмешкой. – Все-таки понаблюдайте, как она на него смотрит. Это так же заметно, как и то, что он при этом отводит глаза, опускает нос очаровательно благовоспитанным образом, как он это умеет, а затем хватается за первую возможность пригласить вас на прогулку! На вашем месте, дорогая, я бы держалась от нее подальше».

«Чепуха, – сказала я снова, чувствуя себя очень неудобно, и встала. – Думаю, я лягу».

Марсия приняла менее изысканную позу и опустила бокал. «Тоже пойду. Конечно, не собираюсь сидеть здесь одна. Думаю, мы услышим их возвращение и тогда узнаем, что случилось. – На лестнице она взяла меня под руку и улыбнулась. – Я вас вывожу из равновесия?»

«Конечно, нет. С какой стати?»

«Милая, потому что говорю такие вещи, которых не должна говорить. И это напоминает мне… Боюсь, я выдала вас сегодня. Я не хотела».

«Выдали меня? Что вы имеете в виду?»

«Проболталась Родерику, что вы с Никки разведены. Не помню, как это получилось. Когда вы пошли на кухню, тут был такой базар-вокзал… Я сожалею, искренне сожалею».

«Все в порядке». Никки – ничего себе она его называет. Даже через три «к» – Ник-к-ки.

«Надеюсь, это неважно», – сказала Марсия.

Я засмеялась. «Почему важно? Не думаю, чтобы он сказал кому-то еще».

«О, ну… – Мы достигли верхней площадки лестницы. – Тогда все в порядке. Пойдем смотреть мой костюм перед сном».

Я проследовала за ней по коридору. Окно изображало из себя серый, взволнованно бурлящий прямоугольник, в котором мелькали наши искаженные и бледные отражения. Марсия широко раскрыла дверь и вошла, нащупывая выключатель. «Только сек… Я посмотрю». Зажегся свет.

Я услышала, что она задыхается. Она застыла спиной ко мне, сжимая горло, и вдруг завизжала высоким раздирающим душу голосом. На секунду меня парализовало, тело оледенело, я не могла двигаться и перестала дышать. Марсия завизжала снова, повернулась ко мне лицом. Одна рука прижата к горлу, вторая распростерта в жесте ужаса. И тут я зашевелилась. Бросилась, схватила ее руку и сказала: «Марсия, ради Бога, что случилось?»

Она неровно дышала, урывками: «Убийца… О Боже, убийца…»

«Марсия, здесь никого нет».

Она сильно дрожала. Схватила мою руку и сильно сжала. Показала на кровать. Ее губы так сильно тряслись, что она не могла говорить. Я почувствовала, что покрываюсь гусиной кожей.

На покрывале лежала легкомысленная куколка в юбочке с оборками. Таких кукол марсии всего мира любят усаживать на диваны и кушетки среди атласных подушек. Я видела их множество – с льняными волосами, голубоглазых, одетых в розовое, белое и золотистое.

Но эта отличалась ото всех.

Она лежала на спине с вытянутыми ногами и скрещенными на груди руками. По ней был разбросан пепел из пепельницы, и огромная глубокая красная рана зияла на ее шее, горло ее было перерезано от уха до уха.