"Первый любовник Англии" - читать интересную книгу автора (Додд Кристина)10.Глупцы! Идиоты! Глупый сэр Дэнни, с жаром разыгрывающий драму и думающий, что она будет благодарить его до конца дней! Глупый Тони! Самоуверенный простофиля, полагающий, что завоевал расположение Роузи, согласившись жениться на ней! Кретин, делающий из Роузи дуру, притворяясь, что не знает о ее женской сущности, и откровенно веселящийся в душе над всем происходящим! Глупышка Роузи, вбившая себе в голову фантазию, что на самом деле может быть наследницей! Той, что жила здесь когда-то вместе со своим любящим отцом и преданными слугами! Той, что могла владеть чем-то еще, кроме тесного фургончика и возможности раз в неделю любоваться новой деревней. Глупая, доверчивая Роузи… — Действительно, мужской запах, — презрительно усмехнулась Роузи. — От вас несет гвоздичным мылом! Сэр Дэнни выглядел смущенным, чего нельзя было сказать про Тони. Он спокойно вытер окровавленную ладонь о штанину. — Я, благоухающий гвоздикой, и ты, отчаянный уличный рубака! Представляешь, какой замечательной парой мы будем? Он, вероятно, думал, что Роузи шутит, отказываясь стать его женой? — Мы никогда не будем парой. — И как ты рассчитываешь избавиться от меня? Слава Богу, я пока еще в своих владениях. — Тони улыбнулся, несмотря на то, что Роузи заставила его впасть в ярость. — Образно говоря, я крепко держусь в седле. — Отчего же вам не вернуться к вашему превосходному плану? — Роузи уловила в его словах оскорбительный намек, и ее голос стал резче. — Я вступаю во владение землями Сэдлера, а вы можете жениться на любой знатной даме и продолжать спокойно жить за счет любимой супруги. Полагаю, леди Хонора обладает достаточными средствами. Тони заревел, как взбесившийся бык, но тут же взял себя в руки — возможно, он и не терял над собой контроля — и улыбнулся с оскорбительным презрением. Прижав к себе Роузи, словно стараясь защитить ее от этого наглого взгляда, сэр Дэнни обратился к Тони: — Вы не в себе, вы слишком сердиты и совсем забыли про меня. Я ведь тоже не прочь поиметь выгоду из этого дельца. — Выгоду? — Роузи вряд ли понимала сэра Дэнни. Перехватив ее недоуменный взгляд, Тони оперся о подоконник в том месте, где незадолго до этого стояла Роузи, и погладил деревянную темную панель. — Она еще теплая… — Вы получите титул, но вместе с этим официально возьмете на себя содержание моей труппы, — продолжал сэр Дэнни. Роузи разглядывала пальцы Тони, продолжающие ласкать подоконник, и вдруг вспомнила про свое первое знакомство с Райклифом. О первом прикосновении этих пальцев, о первом поцелуе, разбудившем ее чувства… — Так вы согласны стать нашим благодетелем? — терпеливо переспросил сэр Дэнни. — Я не нуждаюсь в его благодеяниях! — ответила Роузи, хотя вопрос был задан Тони. Сэр Дэнни приложил все усилия, чтобы не замечать омерзение, сквозившее в голосе девушки. — Я получу право законных выступлений в Лондоне, так же как дядюшка Уилл; появятся деньги на костюмы и декорации. В конце концов, когда я стану слишком стар для сцены, у меня будет место, куда вернуться, вместо того чтобы подыхать с голоду в придорожной канаве! — Прекрасно! Но это и так все мое. Мне нет нужды выходить замуж. С интересом наблюдая за столь резкой реакцией девушки, Тони спросил: — Она неблагодарная мерзавка, не так ли? Оттолкнув от себя сэра Дэнни, Роузи бросилась к этому несносному и самонадеянному нахалу. — Вы можете распрощаться с благосклонностью королевы! Я слышала, о чем сплетничали большинство ваших гостей, таких же надутых и чванливых, как вы сами. Я сама обращусь к Ее Величеству, и она тут же вернет мне все обратно. — И как же ты доберешься до королевы? — Тони намотал на палец шнурок рубахи Роузи и притянул ее к себе так же легко, как рыбак вытягивает из воды мелкую рыбешку. — Ты находишься у меня, и я не отпущу тебя. Роузи покосилась на пальцы под своим подбородком и перевела взгляд на Тони — самого высокого и крепкого мужчину, которого когда-либо встречала. Он собирается держать ее здесь в заточении? — Я выбиралась и из более неприятных положений! — Вот как? Сама? Без помощи сэра Дэнни? — Большие прекрасные глаза Тони превратились в узкие щелочки. — Преданные мне слуги и мои верные солдаты следят за каждым твоим шагом. Роузи опасалась, что именно так оно и было — и тем, и другим Тони платил достаточно, чтобы они безоговорочно выполняли любой приказ хозяина. — Полагаю, что и среди слуг найдутся честные люди, помнящие времена, когда здесь играла маленькая Розалин! Они помогут мне! — Прекрасная мысль! Благодарю за предупреждение, — кивнул Тони. — Я приму необходимые меры, чтобы перекрыть эту лазейку. Наконец-то Роузи осознала свое явное поражение. Это было нечестно, но актерская жизнь приучила ее к этому. Но как бы то ни было, ничто не могло изменить ее твердого решения. Стараясь оторвать пальцы Тони от своей рубашки, Роузи сказала: — Можете держать меня силой, но я никогда не соглашусь выйти за вас замуж. — Как тебе будет угодно. — Их пальцы сплелись в молчаливой борьбе, и Роузи поняла, как легко он может одолеть ее одной рукой. Она знала это так же, как и Тони, и закипела от ярости. Тот, в свою очередь, безжалостно улыбнулся, стараясь обидеть Роузи еще сильнее. — Ты и так совершенно не подходишь мне в роли жены: тебе слишком далеко до знатной леди. — В моих жилах течет знатная кровь! — воскликнула Роузи. — Я хорошая ученица и не один год играла на сцене знатных женщин, поэтому у меня есть все для того, чтобы стать благородной леди. — Роузи, — предостерег сэр Дэнни, но Роузи уже не могла остановиться. — А вот о вашем низком происхождении я наслышана. Вы — внебрачный сын, и потому именно вы не можете претендовать на знатность! — Послушай! — Тони пригнулся, чтобы его лицо находилось на одном уровне с ее глазами, — ты действительно женщина? Все так же агрессивно Роузи выдвинула голову вперед, едва не коснувшись своим носом кончика носа Тони. —Да! — Тогда тебе придется доказать это! Для всех ты — мужчина. — Доказать?! — пронзительно воскликнул сэр Дэнни. — Да, и немедленно! — Тони притянул к себе Роузи, и они, тяжело дыша, уставились в глаза друг другу. — Ну а я, — прошептал в конце концов Тони, — я доказал тебе, к твоему удовольствию, что я мужчина? — Да, — Роузи тоже перешла на шепот. — А я доказала вам, что я женщина? — Да. Знал ли Тони, что его возбуждение передалось и Роузи? Догадывалась ли Роузи, что оно означает? — Мне кажется, — продолжал Тони, — что мы все-таки скоро поженимся. — Нет! Впервые за все время этого неприятного диалога улыбка Тони стала обиженно-капризной. Линия рта изогнулась, словно он умолял Роузи поцеловать его. — Молю, скажи мне, моя леди, почему — нет? — Почему нет? Вас интересует, почему — нет? — В дверях, кипя от возмущения, стояла леди Хонора. — Потому что вы женитесь на мне! Роузи и Тони отпрыгнули друг от друга, и леди Хонора величаво вплыла в кабинет. Яростно дернув застрявший в дверном косяке подол, она продолжала: — Объяснитесь, Тони. — Каким образом вы слышали все, что здесь происходит? — требовательно спросил Тони. — Ваш управляющий исполнил свой долг и все рассказал мне. — Леди Хонора, как всегда, держалась прямо. — Хэл? — сверкнул глазами Тони. — Хэл! Немедленно ко мне! — Сэр? — Управляющий тут же возник в дверях. — Я редко слышу всякие новости, но, говорят, ты распространяешь их со скоростью королевского курьера? — Н-нет, сэр, — ответил Хэл, низко кланяясь и чуть заикаясь. — Я только охранял дверь, потому что она закрывается неплотно. — Ага, значит, дверь закрывается неплотно? — Во взгляде Тони появился гневный блеск. С лица Хэла схлынула краска, а отвисший подбородок, наоборот, приобрел малиновый оттенок. Управляющий нервно топтался в дверях, качаясь из стороны в сторону. — Да, сэр, — ответил наконец он, — с этой дверью не все в порядке, и… — Хэл поклонился в сторону леди Хоноры, — эта леди пожелала знать, что происходит внутри кабинета. Прошу прощения, сэр, но я не смог противостоять ее настойчивым вопросам. — Конечно, нет. — Леди Хонора жестом отпустила Хэла. — Ну, конечно же, нет, — передразнил ее Тони. — А тебя, Хэл, ждет примерное наказание за подслушивание, и, будь уверен, так оно и будет. Убирайся прочь с моих глаз! Ты больше не управляющий… — Нет, сэр! — взмолился Хэл. — …до тех пор, пока снова не докажешь свою преданность и поместью Одиси, и его хозяину. — Я докажу ее, клянусь, докажу! — А пока найдутся и другие, способные заменить тебя на этом месте. Убирайся! Роузи зажмурилась, чтобы не видеть Тони, потому что ее пугал его гнев, но какой-то звук заставил ее открыть глаза, и она увидела Хэла, стоящего перед ней на коленях. — Миледи! — Он простер руки и, припав к ее ладони, словно к святым мощам, произнес: — Продолжать служить вам верой и правдой большая честь для меня! Сейчас… — Не дотрагивайся до нее! — В мгновение ока Тони оказался рядом и оттащил Роузи от Хэла, с такой силой сжав ее руку, что у нее снова хрустнули кости. — Фи, как грубо, Тони! Он же просто невежа! — Леди Хонора с упреком посмотрела вслед удаляющемуся Хэлу. — Он тоже верит, что она — законная наследница Сэдлера. — Леди Хонора, — обратился к ней сэр Дэнни, но высокий воротник мешал ей повернуть голову. Сэру Дэнни пришлось предстать перед дамой, чтобы оказаться в пределах ее видимости. — Леди Хонора, она и есть законная наследница. — Вы! — Не обращая никакого внимания на Тони, Хонора надменно посмотрела на Дэнни сверху вниз. — Признайтесь, все, что вы мне говорили, — ложь! Встряхнув головой в своей экспрессивной манере, Дэнни ответил: — Верить мне или нет — ваша воля, но все, сказанное мной, — чистая правда. — Почему я должна верить комедианту? — Потому что, — с отчаянной решимостью сэр Дэнни провел пальцем между ее тонкими выщипанными бровями, — вы сами прекрасно умеете разбираться в человеческих характерах. Ошеломленная леди Хонора стояла, словно не в силах поверить, что до нее осмелились дотронуться. Дверь с шумом распахнулась, и на пороге появились Джин и Энн, держась под руки, словно дети. Каждая из сестер явно боялась войти в комнату первой. — Тони, о чем это там лепечут наши слуги? — заговорила Джин. — Что за история про потерявшуюся наследницу, на которой ты собираешься жениться? — продолжала Энн. Через распахнутую дверь было видно, что за порогом собралась целая толпа взволнованных слуг. — Да, вижу, новости у нас распространяются быстрее молнии, — вздохнул Тони. — Ты хочешь сказать, что все это правда? — Джин ухватилась за свой рыжий парик, словно буря грядущих перемен могла сорвать и его. Тони молча протянул Джин пожелтевшее завещание лорда Сэдлера, а подошедшие к ней Энн и леди Хонора принялись читать его через плечо Джин. Закончив чтение, она так же молча вернула документ Тони. Энн опомнилась первой. — Леди Хонора, что думаете вы? — Сэр Дэнни уже сказал, что я умею разбираться в человеческих характерах. Это чистая правда. — Фантастика, — пробормотал Тони. — Похоже, он очаровал и неприступную Хонору. — Однако, несмотря на то, что это правда, предъявление каких-либо требований к сэру Энтони невозможно: женщина с дурной репутацией не может претендовать на наследство. Сэр Дэнни сосредоточил на Хоноре свой самый гипнотический взгляд. — Роузи… Розалин отнюдь не пользуется дурной репутацией. Я наблюдал за каждым ее шагом и днем и ночью и передам ее мужу из рук в руки непорочной девой. Прижав руку Роузи к губам, Тони произнес дрогнувшим голосом: — Я знаю это… В ту же секунду она вонзила свои ногти в руку Тони, и он быстро отдернул ее. — Да, наша королева Елизавета, бесспорно, стоит выше всех остальных монархов. Однако несомненная чистота и право на наследство Розалин тускнеют на фоне ее воспитания. Нет! — Леди Хонора решительно рубанула воздух ребром ладони. — С глубоким сожалением должна сказать вам, сэр Дэнни, что бедная девушка не соответствует тому, что вы задумали. Но, — она подняла вверх палец, — я была бы рада предоставить ей кров в одном из моих домов. Дочь сэра Эдуарда Сэдлера Должна быть спасена из той сточной канавы, в которую ее забросила судьба. И прежде всего она должна научиться вести себя, как подобает настоящей леди. — У меня есть лучшее предложение! — Щека Тони подергивалась от сдерживаемого веселья. — Учить ее правилам хорошего тона здесь. — Получив от Роузи сокрушительный удар локтем под ребра, он продолжил: — Например, научить тому, чтобы она прекратила свои вечные нападки на меня. Ну и, кроме того, как правильно вести себя за столом, как вести домашнее хозяйство, как быть порядочной женой для джентльмена моего общественного положения. — Взяв Роузи под руку и старательно уво-рачиваясь от ее отчаянно пинающихся ног, Тони вывел ее на середину комнаты и спросил: — Не правда ли, вы втроем сможете справиться с этой задачей? Он правильно все рассчитал. Джин оценивающе посмотрела на сопротивляющуюся девушку. — Похоже, она будет способной ученицей. Прислушавшись к ругани, доносящейся снаружи, леди Хонора добавила: — И кроме того, ее нужно научить, когда говорить, а когда хранить молчание. — Но в еще большей степени, — фыркнула Энн, — ей необходима ванна. — Ванна? — пожал плечами сэр Дэнни. — Отвратительная мысль! — Ванна? — воскликнула Роузи. — Сэр Дэнни! Они хотят меня утопить! Повернувшись к дверям, Джин уже отдавала приказание, чтобы в обширную гостиную внизу дома была поставлена лохань с горячей водой, Энн обматывала голову Роузи невесть откуда взявшимся полотенцем, а леди Хонора командовала: — Спокойно, девочка, спокойно, мы идем принимать ванну. — Помяв материю ее короткого грязного плаща, она с омерзением отбросила его в сторону и добавила: — Возможно, тебе придется принять две ванны. Передайте Роузи служанкам, но опасайтесь ее рук! Все наблюдали — женщины и Тони с одобрением, оцепеневший сэр Дэнни с ужасом, как отчаянно сопротивляющуюся Роузи с рук на руки передали служанкам. Отряхнув руки, леди Хонора приказала им отрывисто: — Дайте нам знать, когда все будет сделано! Тони прислушался к стенаниям сэра Дэнни и жалобным протестам, доносящимся снизу. В конце концов он снова уселся за стол и принялся за работу, прерванную его обручением. Наибольшего его внимания требовала литейная. Для развития дела постоянно требовались новые механизмы, и почти все средства вкладывались именно туда. Постучав пальцем по верхней губе, Тони посмотрел на сэра Дэнни, все еще пребывающего в шоковом состоянии. — Вы не имеете права так поступать! — заявил сэр Дэнни. — Она принимала ванну всего лишь прошлым летом! Всем известно, что зимой ванна опасна для жизни! Ванна убьет ее! — Ничего с ней не случится. — Тони сжал гусиное перо и снова предался своим размышлениям. — Если вы намерены причинять страдания бедной девочке, я заберу ее обратно и, поверьте, найду другой способ утвердить ее на законном месте! — Как вам будет угодно, — ответил Тони. — Однако, если вломитесь в гостиную, чтобы спасти бедную девочку, считаю своим долгом предупредить: леди Хонора уже упоминала, что и вам необходима хорошенькая чистка. Сэр Дэнни затравленно оглянулся по сторонам, а Тони кивнул в подтверждение своих слов, чтобы придать им большую убедительность. Выглянув из кабинета, Тони обнаружил стоящих в ряд служанок с ведрами, от которых валил пар; с той стороны, куда удалились леди Хонора и сестры, слышались непрекращающиеся вопли Роузи. Он улыбнулся… Расположившись на галерее и слушая стенания Роузи, сэр Дэнни с тоской вспомнил, как в недавнем прошлом он всегда был готов броситься ей на выручку: и когда «другие» мальчишки дразнили ее маменькиным сынком, и когда она хворала, и в особенности, когда ее мучили ночные кошмары. В таких случаях он всегда оказывался рядом, но теперь он потерял это право… Всплески воды заглушили громкие крики Роузи. Когда же закончится эта пытка? Хэл простер руки над красными язычками пламени кухонной печи. Они освещали тонкую старческую кожу, придавая ей алый оттенок. Интересно, пожрет ли его адское пламя? Будет ли он гореть в геенне огненной, расплачиваясь за свои тяжкие грехи? И может ли он избавиться от всего этого, покаявшись перед Господом, Девой Марией, всеми святыми и живущими ныне людьми? Когда же закончится эта пытка? Этот старый дурак сэр Дэнни перехитрил его! Прячась в зарослях кустарника перед террасой и ругаясь на чем свет стоит, Людовик рассматривал дом. Старый дурак и молодой лорд. Они тайно сговорились и отдалили от него Роузи так же далеко, как звезду на ночном небосводе. Но Роузи была несчастна: это подтверждалось жалобными криками, которые разрывали его сердце. А смех служанок приводил его в ярость. Даже здесь, за пределами дома, он мог слышать холодный тон приказаний, отдаваемых этими тремя женщинами, этими колдуньями, которые руководили всем этим издевательством. За кого, черт побери, его принимали сэр Дэнни и этот надутый лорд? Не за рыцарственного же дурака, как эти англичане? В его жилах течет кровь викингов! Он еще им покажет! Наступал вечер, высокие окна осветились, и даже отсюда были видны струящиеся облачка пара. Когда же закончится эта пытка? — Я не наследница, — повторяла Роузи, стоя в бадье, в то время как девушки-служанки ополаскивали ей голову прохладной водой. — Тони убежден, что наследница! — Джин вынула из сундука платье. — Что скажешь об этом, Энн? Ты прекрасно разбираешься в цветовых оттенках. Энн оценивающе взглянула на желтый шелк и отрицательно покачала головой. — Нет, этот цвет придаст ее смуглой коже болезненный оттенок. Постарайся найти что-нибудь в красных тонах. На свет появилось платье из алого бархата, отделанное по краям золотой тесьмой. — Вот это будет великолепно! — сказала Энн. — А у меня есть манжеты, вышитые красными и черными нитями. Они будут прекрасно гармонировать с руками Розалин. — Леди Хонора бросила взгляд на ногти Роузи и приказала служанке, держащей щетку: — А теперь вычистите их. — Я ни за что не оденусь в эти одежды! — Роузи содрогалась от прикосновения к своим ногтям жесткой щетки и поражалась собственной храбрости. Она и так уже сделала все, что требовали от нее эти три ведьмы: у нее просто не было другого выхода. Она приняла не одну, а целых две ванны; она мужественно терпела, когда ее терли песком, выискивали вшей в голове и мыли до такой степени, что, казалось, в бадье плавают длинные лоскуты ее собственной кожи. Ее протесты игнорировались, а угрозы встречались дружным смехом. Роузи понимала, что две сестры Тони до этого имели дело только с непослушными детьми, и именно таковой они ее и считали. А леди Хонора… Ей и в голову не могла прийти бояться чего-либо. — Тебе придется надеть либо это, либо ходить голой. — Джин указала на корсаж, вынутый из сундука с одобрения Энн. — То, в чем ты ходила раньше, уже давно превратилось в золу. Конечно, то, что мы тебе предложили, уже лет двадцать как вышло из моды, но это по праву принадлежит тебе. — Мне? — Ну конечно, ведь ты же дочь покойного сэра Эдуарда, — объяснила Джин. — Нет! — Когда Тони принял во владение Одиси, этот сундук уже был здесь. Энн поддержала Роуэи за руку, помогая ей выбраться из бадьи. Служанки тут же принялись вытирать ее с головы до пят. — Конечно, наследница! Мы все хорошо знали Эдуарда. Он был фаворитом королевы, в то время как мы служили при дворе фрейлинами. Роузи казалось, что ее со всех сторон рассматривают тысячи глаз, и она стыдливо закуталась в полотенце. Она и представить себе не могла, что в поместье Одиси служат так много горничных, причем каждая из них пожелала принять участие в отмывании грязи с новой хозяйки, а три ведьмы, казалось, одобряли это. — Свидетели не будут распространять про тебя сплетни, моя дорогая, — успокоила ее Джин, увидев, что смущение Роузи достигло наивысшего предела. — Просто всем очень хочется посмотреть твое превращение из простой актрисы в наследницу Одиси. Служанки опять сняли с нее полотенце, и Роузи ощутила себя беззащитной и голой, как младенец. Пытаясь скрыть смятение, она спросила: — Теперь вы должны сказать мне: я похожа на него? — Не совсем. — В глубоком и звучном голосе леди Хоноры явно сквозило неодобрение легкомыслием Роузи. — Ты похожа на нее. — На нее? — На свою мать. Ее мать? Роузи никогда не задумывалась о своей матери. — У тебя, ведь, несомненно, была мать, — поджала губы Джин. Уловив в ее тоне какую-то недомолвку, Роузи продолжила допрос: — И… И она вам не нравилась? — Она почти разорила Эдуарда. — Энн помогала Роузи продеть голову в нижнюю рубашку из тончайшего шелка и завязала тесемку на шее. — Разорила его? — В свое время королеве очень не понравился выбор твоего отца, — пояснила леди Хонора. — Все-таки Эдуард был одним из ее фаворитов. — Мы никогда не понимали, чего же хорошего он в ней нашел, — пояснила Джин, засовывая Роузи в обшитый шелком корсет. — Кстати, она была такой же тощей, как и ты. — И такой же смуглой, — добавила леди Хонора, стараясь под общее одобрение нацепить на Роузи черный чепец, вышитый жемчугом. — Честно говоря, в ней не было ничего привлекательного, но Эдуард не сумел противостоять ее чарам. И этот дом он построил для нее, назвав его впоследствии Сэдлер-хаус. Короче говоря, он женился на этой женщине, не получив разрешения королевы. — Несомненно, она уже носила ребенка, — Джин пристально вгляделась в Роузи. — Тебя. Эдуард повел себя достаточно глупо, представив тебя королеве в качестве будущей фрейлины. — Но как он был очарователен в своей дерзости! — вздохнув, улыбнулась Энн. — А ты, любезная сестра, была влюблена в него. — В голосе Джин прозвучали обвинительные нотки. — Как и ты, дорогая! Леди Хонора решила в самом начале прекратить начинавшуюся перепалку. — Хватит! Мы все были неравнодушны к лорду Сэдлеру! — Так что случилось с моей матерью? — взмолилась Роузи. По лицам сестер пробежала саркастическая усмешка: они поняли, что этот вопрос Роузи — еще один шаг к наследству Сэдлера, однако леди Хонора коротко пояснила: — Она умерла. Боже, все умерли! Все покинули ее. О чем же еще тут спрашивать? — Мы все знаем, как Эдуард любил тебя и потому не обращал внимания на женщин, кроме королевы. Все мы знали, что он обхаживает ее ради твоего блага. К счастью, королева Елизавета никогда не знала, как он обожает тебя, хотя, с другой стороны, может быть, и испытывала некоторую ревность. — Именно поэтому, когда ты исчезла, наша Елизавета проявила настойчивость в поисках и искренне оплакивала Эдуарда. — На глазах Энн выступили слезы. — Она поклялась позаботиться о тебе, что бы ни случилось, но, кажется, уже заранее чувствовала, что потерпит неудачу. Думаю, что твое появление при дворе сделает ее очень счастливой. — Если, конечно, нам удастся сделать из тебя настоящую леди, — добавила Джин. — Мы сделаем из нее леди, — провозгласила леди Хонора, — и когда-нибудь она выйдет замуж за знатного дворянина. Но только не за Тони. Он — мой. — Хорошо. Ради покойного Эдуарда. — Джин протянула руку, и все три дамы застыли в клятвенном рукопожатии. — Ради Эдуарда! |
||
|