"Двойное искушение" - читать интересную книгу автора (Додд Кристина)Глава 20– Я сказала, чтобы ты не ходила. Зачем ты пошла? Пенелопа тащилась вслед за Кики, отвечая ей по-английски, хотя та упорно продолжала говорить на французском. Впрочем, упрямства Пенелопе было тоже не занимать. – Затем, что ты постоянно попадаешь в различные переделки, чтобы привлечь к себе внимание. Мне это надоело. Пенелопа пыталась уверить себя в том, что так оно и есть, хотя в глубине души испытывала чувство вины перед Кики. Почему? Этого она и сама не знала. За последний год Кики превратила ее жизнь в кромешный ад. Кики была красивее Пенелопы, она то и дело пела и танцевала словно уличный клоун, непрестанно попадала какие-то истории и не отставала от Пенелопы, таскаясь за ней словно хвостик. Зачем она это делала? Возможно, Кики просто не переносила одиночества, а Пенелопа была единственным человеком, с кем она могла общаться. – И куда ты собираешься идти? - спросила Пенелопа. Кики топнула ногой по лужице и ответила, гордо задирая голову: – Домой. – Твой дом здесь, - возразила Пенелопа, указывая рукой назад, на Блайд-холл. Сейчас они были посередине обсаженной дубами дорожки, сбегавшей с холма к речному берегу. Дождь прекратился, но крупные тяжелые капли то и дело срывались с промокших ветвей, шлепая по лужам и по девочкам, спускавшимся по склону. Пенелопа услышала далекий раскат грома и подумала, что дождь начнется опять и довольно скоро. – Это твой дом. – Это и твой дом тоже. – У тебя есть няня… – Это не моя няня, она пришла к нам всего неделю тому назад. – Твой папа читает тебе книги… - продолжала ныть Кики. – И ты можешь читать книги, и твой папа тоже живет в Блайд-холле. - Пенелопа не видела, что делает Кики, но по звуку поняла, что та вытерла нос рукавом. - У тебя что, нет носового платка? – Нет! Я не такая английская леди, как ты, и все мне об этом постоянно напоминают, - все так же по-французски ответила Кики. Пенелопе надоело слушать французский. – Зато все говорят, что ты красивее, чем я. – А я и есть красивее! – Но я тоже хорошенькая! - И Пенелопа, догнав Кики, ткнула ее кулаком в спину. Кики покачнулась вперед, а затем обернулась с таким видом, словно Пенелопа не кулаком, а ножом ударила ее в спину. Кики была ниже и легче Пенелопы, но силенки у нее тоже были, и потому, когда она толкнула Пенелопу в грудь, та не удержалась на ногах и упала бы, не подвернись ей дерево. – Сгепп\ – Балда! - все прошлые обиды всколыхнулись в груди Пенелопы, и она с силой развернула Кики лицом к дому, где так тепло, так уютно и так… безопасно. Но Кики и не подумала подчиниться. Она повернулась и побежала, летя стрелой и всхлипывая на ходу. Пенелопа не побежала вслед за ней и осталась стоять на месте. Она не знала, каким образом Кики сумела прошмыгнуть мимо охранника. Сама Пенелопа сделала это, притворившись, что они с Кики играют в прятки, и охранник попался на ее удочку. Конечно, ей надо было бы вернуться в дом и рассказать обо всем папе, но ведь Кики за это время успеет убежать. К тому же ябедничать нехорошо. Сделать выбор было непросто, но все же Пенелопа сдалась и поспешила вслед за своей кузиной. Снова зарядил дождь и пошел еще сильнее, чем утром. Сверкали молнии, грохотал гром, но Пенелопа продолжала идти вперед, смахивая с ресниц дождевые капли и надеясь на то, что Кики вскоре устанет и упадет - прямо в лужу. Но Кики никогда не оправдывала надежд Пенелопы. Она продолжала спускаться к реке, и Пенелопе пришлось припустить бегом, чтобы догнать ее. Наконец она поравнялась с Кики, схватила за руку и крикнула, указывая на руины замка: – Пойдем туда. Впервые за это утро Кики отреагировала так, как можно было ожидать. Она окинула загоревшимися глазками развалины на вершине холма и мелодраматично, с интонациями плохой актрисы произнесла - по-французски, разумеется: – Да. Там я, по крайней мере, смогу спокойно умереть. – Я просто хочу, чтобы мы укрылись там от дождя. – Ты не понимаешь высокого искусства. – Это не искусство, это просто фарс. Кики резко повернулась и принялась с достоинством подниматься по склону. Но как только ударил новый раскат грома, она завизжала и бросилась бежать во всю прыть. Догнать ее Пенелопа сумела только возле самых развалин. Ноги у нее были длиннее, чем у Кики, но ту подгонял страх - она ужасно боялась грозы. Девочки забились в тесную пещеру, образованную большим камнем, стеной и деревянной крышей, которую мисс Милфорд устроила для того, чтобы ее обвивала жимолость. В жаркий день Пенелопа побоялась бы залезать сюда - здесь вокруг душистых розовых цветов постоянно жужжали пчелы, но сегодня по случаю дождя они решили не покидать свои ульи. Пенелопа стояла рядом с Кики, дрожа от холода, и с опаской присматривалась к молниям - они казались ей огненными пальцами разъяренного бога. – Как ты думаешь, бог сердится на нас? Кики посмотрела на Пенелопу как на сумасшедшую. – Нет. За что? Но мы же поступили плохо. – Не мы, а ты. Я иду к себе домой, а ты - плохая! – Это не я плохая, а ты. И ты не можешь убежать домой. Неужели ты этого не понимаешь, дурочка? Тебя никто там не ждет. Кики потупилась и дрожащим голосом грустно ответила все так же по-французски: – Здесь тоже. Я потеряла мою маму. Мисс Милфорд любит тебя больше, чем меня. Твой папа любит тебя, читает тебе книжки. А мой папа меня не любит. Меня здесь никто не любит. - И она захныкала - тоненько, как брошенный котенок. – Ты хоть понимаешь, что говоришь глупости? - Пенелопе хотелось треснуть Кики по голове. - Я промокла, озябла, поцарапалась, но я же не бросила тебя, я с тобой, значит, ты уже не одна. И я люблю тебя, дурочка. Кики довольно долго молчала, а затем переспросила: – Правда? – Да, ты дурочка. – И ты все равно любишь меня? – Когда ты не ведешь себя так глупо. – Ах, Пенелопа! - Кики бросилась обнимать ее, да так пылко, что та едва устояла на ногах. - Это не я, а ты дурочка! Пенелопа не оттолкнула Кики, наоборот, прижалась к ней еще ближе. Кроме любви, был в этом и простой расчет - ведь Кики, уходя из дома, надела шерстяную накидку, и под ней было теплее и суше. Кики заботливо укрыла Пенелопу краем накидки и спросила: – Почему ты сама ничего не надела? – Боялась не успеть за тобой. – Теперь мы с тобой настоящие сестры, верно? Любим друг друга, все делим пополам, и… Пенелопа прикрыла ладошкой рот Кики. – Ты что, берешь свои слова обратно? - возмутилась та, отталкивая руку Пенелопы. – Тсс, - сквозь шум дождя Пенелопа что-то услышала. Да, теперь у нее не осталось сомнений: это был мужской голос. – Наши папы! - теперь Кики тоже услышала голос, заглушенный свистом ветра. - Они нас ищут! И она принялась приплясывать на месте, но Пенелопа остановила ее, взяв за локоть. – Погоди. Может быть, это и не они. Папа велел, чтобы я всегда сначала убедилась, он ли это. Очевидно, тревога Пенелопы передалась Кики, потому что она вдруг забилась поглубже в пещеру и страшным шепотом спросила: – Почему? – Потому что есть злые люди, которые хотят похитить меня и тебя… нас. «Заметил ли кто-нибудь, как мы ушли из дома? - подумала Пенелопа. - Если да, то почему они так долго не шли искать нас?» Папа говорил, что в таких случаях нужно доверять своей интуиции. – Он приближается. - Пенелопа пыталась узнать голос, но не могла. Но что делать незнакомому человеку здесь, в саду, в такую погоду? - Давай выбираться наружу через эту дырку. Как только окажемся снаружи, сразу же отползи в сторону, а затем лети к дому. Я за тобой. Голос приближался, становился все громче, и Пенелопа скомандовала шепотом: – Торопись. Будешь бежать - пригибайся. Если я не успею, пришли сюда папу. – Пенелопа! - Глаза Кики округлились от страха. Самой Пенелопе было еще страшней, чем Кики, но на старалась не показать вида и только поторапливала: – Давай, Кики, давай. Я за тобой. Наконец Кики пролезла в дыру, и Пенелопа осторожно выглянула наружу, укрываясь за краем пещеры. – Мисс Пенелопа, - услышала она. Голос был приветливым. Слишком приветливым и слишком сладким. - Я знаю, что вы где-то здесь. Меня послал ваш папа. Нет, голос был незнаком ей. – Я дядя Бамли. Скажите только, где вы, и я спасу вас от грозы. Дядя Бамли? Она не знала никакого Бамли, а уж ее дядей он не мог быть совершенно точно. Сердце Пенелопы тревожно забилось, и она тихонько отодвинулась назад, в пещеру. А затем… – Вот ты где, моя сладкая! - крикнул Бамли. - Я нашел тебя! Бамли схватил Кики. Пенелопа знала, что не отдаст ее без боя, и закричала во весь голос, но тут чья-то длинная рука просунулась в пещеру и схватила Пенелопу. – А вот и то, что мне нужно, - ухмыльнулся Бамли, вытаскивая Пенелопу под дождь. Она визжала до тех пор, пока Бамли не заткнул ей рот ладонью. После этого, как учил ее папа, она перестала сопротивляться и стала ждать, когда тот придет на помощь. Дождь хлестал как из ведра. Старый пес бладхаунд промок насквозь, но продолжал упорно тащить Трокмортона за собой. Времени на то, чтобы останавливаться у них не было, - ведь пропали девочки. Кто- то выманил их из дома, и этот кто-то горько поплатится за это. Кинмен со своими людьми прочесывал сад. Слуги обшаривали каждый уголок в доме. Трокмортон тяжело бежал вслед за псом - в промокшем плаще и ботинках, не разбирая дороги и шлепая прямо по лужам. Он бежал и молился. Молился о том, чтобы дождь не смыл все запахи, чтобы пес не потерял след. Селеста хотела присоединиться к нему, но он не позволил, велел оставаться в доме и попытаться хоть что-нибудь выяснить. Кроме того, он не хотел, не мог подвергать Селесту опасности. Пес повернул к реке, затем вернулся назад и потащил Трокмортона вверх по склону холма, по направлению к этим идиотским фальшивым развалинам. Трокмортон пытался сквозь дождь уловить какое-нибудь движение в кустах за деревьями у развалин, но не видел ничего, кроме плотной пелены дождя. Пенелопа знала, что они с Кики постоянно находятся под охраной. Он рассказал ей об этом, постаравшись не испугать дочь. Объяснил, что это нужно, просто так, на всякий случай. Трокмортон не верил, что Пенелопа может последовать за Кики, если даже та решила сбежать. Нет, девочек кто-то выманил из дома, и при этой мысли кулаки Трокмортона сжимались от гнева. Пес потащил его к вершине холма. Мокрый гравий скрипел под ногами Трокмортона, а пес все сильнее тянул поводок, рыча на бегу. Внезапно откуда-то сбоку на Трокмортона вылетело что-то мокрое, маленькое, и он едва сумел затормозить, чтобы не упасть. Кики. Это была она - дрожащая, испуганная, лепечущая по-французски: – Je vous en prie. Vous devez venir avec moi tout de suite. Il l a kidnappe! Il tient Penelope! Еще никогда в жизни Трокмортон не жалел о том, что не знает языков так, как в эту минуту. Он схватил Кики за плечи и переспросил: – Что? Кто?! – Un homme. En haut, de la cave avec la chevre-feuille! Она размахивала руками, указывала куда-то, но Трокмортон по-прежнему ничего не мог понять и тогда Кики, недовольно топнув ножкой, заговорила вдруг по-английски: – Какой-то человек похитил Пенелопу! Возле пещеры, где растет жимолость. Спасите ее! – Да. «Ах, Кики, маленькая лгунья! Она все-таки говорит по-английски», - подумал Трокмортон. Он развернул Кики лицом к дому, подтолкнул в спину и приказал: – Беги домой. Скажи, чтобы сюда пришли люди с ружьями. Поспеши! – Сами поспешите! - ответила Кики и стрелой унеслась прочь. Случилось то, чего он больше всего боялся. Пенелопа оказалась в руках его врагов. «Я убью его, кем бы он ни оказался. Сначала допрошу, а затем пристрелю», - твердо решил для себя Трокмортон. Он пощупал внутренний карман плаща. Ткань была сухой, значит, лежащий в кармане пистолет не отсырел. Трокмортон захлестнул вокруг запястья поводок и скомандовал псу: – Вперед! Пес принялся громко лаять - хрипло, настойчиво, Как умеют это делать только бладхаунды. Еще минута, и они оказались на вершине холма. Здесь никого не было. Трокмортон принялся осматриваться, а пес тем временем заметался кругами, вынюхивая запахи своим тонким чутьем. Потом на секунду замер, взяв след, и потащил хозяина за собой. Трокмортон увидел сломанные ветки. Траву, безжалостно смятую чьими-то тяжелыми испачканными грязью сапогами. Затем в глаза Трокмортону бросилась знакомая красная ленточка, повисшая на ветке. Пенелопа. Дочка. – Вперед, парень, - подбодрил пса Трокмортон, давая ему понюхать ленточку. Пес рванул в сторону и потащил Трокмортона вниз, к реке. Ноги Трокмортона вязли в жидкой грязи, он несколько раз спотыкался и падал, но вставал и продолжал бежать. Поводок натянулся струной. Лай пса стал яростным, непрерывным, и наконец до Трокмортона донесся тоненький, испуганный голосок: – Папа! Папа! Пенелопа. Слава богу, она была жива. Мелькнули кусты, хлестнули по лицу мокрые ветки, и Трокмортон оказался на речном берегу, вдоль которого бежал какой-то человек, неся на руках Пенелопу. Живым отсюда этот мерзавец не уйдет. Трокмортон отпустил поводок, и бладхаунд, почуяв свободу, ринулся вслед за незнакомцем. Трокмортон вытащил из кармана пистолет и закричал: – Стой! Незнакомец не остановился. Он только оглянулся через плечо и прибавил хода. Короткого мгновения хватило для того, чтобы Трокмортон узнал этого человека. Это был слуга. Чужой, не его, один из тех, что приехали в Блайд-холл со своими хозяевами. Похититель сжал тонкую шею Пенелопы своей огромной лапищей и крикнул: – Отгоните собаку, или я убью девчонку! Сделать это ему в самом деле ничего не стоило. Трокмортон отозвал пса. Пенелопа крикнула тонким, срывающимся голоском: – Убей его, папа! Слуга сильнее сжал ей горло. – Попробуйте приблизиться, и я задушу ее. Трокмортон знал, что похититель не шутит. Выстрелить? Хотя Трокмортон и был неплохим стрелком, но с такого расстояния, да еще когда на карту поставлена жизнь его дочери? Он начал медленно опускать пистолет. Пенелопа извивалась в руках похитителя, кричала, пыталась схватить его за волосы и, как ни старался он удержать ее в мокрых, скользких руках, сумела вывернуться и ринулась прочь. Похититель бросился следом. Трокмортон спустил курок. Пуля попала похитителю прямо в грудь. Он осел на мокрую землю, вытянулся и затих. Трокмортон испытал мгновенную радость - от удачного выстрела, от того, что все закончилось так благополучно, от того, что ему удалось вырвать из лап смерти свое дитя. А затем из кустов выбежала женская фигура и бросилась к Пенелопе. Трокмортон отшвырнул в сторону разряженный, бесполезный пистолет и тоже рванулся к дочери, но узнал Селесту и остановился. Селеста нарушила его приказ, но Трокмортон был только рад этому. Никто не может позаботиться о девочке лучше, чем Селеста. Трокмортон сменил направление и направился к распростертому в грязи телу. Похититель был мертв и смотрел в серое небо остановившимися, остекленевшими глазами. |
|
|