"Операция «Наследник»" - читать интересную книгу автора (Черкасов Дмитрий)

16

Генерал Козырев поджег в пепельнице клочок бумаги и, когда он полностью сгорел, растер в порошок еще одно донесение связного. В нем сообщалось, что майор Зотов на последнем этапе сорвал всю операцию, выйдя из заранее просчитанной ситуации собственными силами, то есть не так, как предполагалось по плану. Генералу необходимо было срочно корректировать дальнейший ход событий. Он уже представлял ядовитую ухмылку Летянина и его предательское нашептывание Папе.

Пока на сцене не появился Зотов, операция шла как по маслу, но стоило вмешаться этому неугомонному майору, всю отлаженную систему Козырева начало лихорадить. Беда заключалась и в том, что Зотов не подчинялся генералу ГРУ, и Козыреву приходилось считаться с этим «честным чекистом». А ведь как все хорошо начиналось еще летом 82-го! Тогда, на первом этапе операции, одна из основных сложностей заключалась в том, что все данные о здоровье наших любимых вождей находятся за семью печатями под надежной охраной Девятого Главного управления КГБ. Но благодаря старому и испытанному шантажу и подкупу удалось все-таки раздобыть необходимые сведения, на основе которых в лабораториях КГБ и частично ГРУ создали два типа психотропных веществ, действующих как поражающий фактор только на Андропова. Одно из веществ на основе «Фантома» решили использовать в телефонной сети; второе под кодовым названием «Немо» - на повседневных вещах первой необходимости, распыляя его на твердых поверхностях или растворяя в жидкостях. Для этой цели выяснили, пользуется ли Андропов кремом для бритья, какой бритвой бреется и бреется ли вообще, какие предпочитает лосьон, зубную пасту, мыло и т. д. Кроме того, готовилось множество «подарков» сначала ко дню рождения Председателя КГБ, а затем и ко дню его триумфа - восхождению на трон Генерального секретаря партии.

Для высшего партийного и государственного руководства все отечественные товары и продукты питания производят не на общем конвейере, а на закрытых заводах и фабриках. Заговорщики умудрились запустить и туда свои щупальца. Правда, была опасность, что группа спецконтроля при Генеральном секретаре партии после очередной проверки, а проверяют они все, вплоть до туалетной бумаги, наткнется на аномальное поле. Но ведь и в спецгруппе работают люди, а у всех, как известно, есть и слабости, и недостатки. В итоге они могут ничего и не найти, а если что-то и обнаружат, то слишком поздно, когда яд уже проникнет в организм генсека и вызовет необратимые последствия.

Андропов был сильным противником. Но в отличие от предшественника его сила заключалась не только в безграничной власти, преданном окружении и собственных достоинствах, но и в преклонении народа, который считал Хозяина строгим, но справедливым.

На момент его прихода к власти раскладка сил в Политбюро и секретариате была не в пользу генсека. Из членов Политбюро «за» были лишь четверо, включая самого Андропова, «против» - шесть человек. Громыко старался занимать нейтральную позицию, и его постоянно болтало от одного берега к другому. Постепенно Юрий Владимирович стал убирать противников и сажать на освободившиеся места своих людей, неуклонно укрепляя хозяйские позиции. Из Политбюро был исключен Кириленко, а введены в него «солдаты Андропова» - Алиев и Соломенцев. Из кандидатов «умерли» Рашидов и Киселев, которых заменили Воротников и Чебриков. В секретариат опять же вошли ставленники генсека - Лигачев и Романов.

День за днем противники андроповских реформ теряли позиции. Юрий Владимирович не только занимался перестановками в высших эшелонах власти, он наносил сокрушительные удары и на местах. Только за три месяца, с апреля по июль, оппозиционеры потеряли четыре основных региона. Наполовину была разрушена некогда мощная разветвленная сеть, паутиной охватывавшая шестую часть суши и начавшая было успешно расползаться по всему миру.

Чувствуя, что почва уходит из-под ног и промедление смерти подобно, руководство оппозиции решило срочно форсировать операцию по всем направлениям. Вопрос принял законченную форму: «ЖИЗНЬ - ИЛИ СМЕРТЬ».

В какие-то моменты Зотову везло, в какие-то, чтобы победить, приходилось прикладывать огромные усилия. Вообще майор не верил ни в случайности, ни в везение. Он считал, что жизнь похожа на минное поле. Просто у кого-то «миноискатель» более чувствителен, и он ловко минует многочисленные мины-ловушки.

Дмитрий внимательно огляделся: он стоял на дне небольшого ущелья среди нагромождения камней и песка, между которыми пробивался низкорослый колючий кустарник. Из ущелья наверх вела узкая извилистая тропинка, но чтобы не напороться на мины, нужно было подняться по почти отвесной стене.

Выбрав менее опасный участок подъема, Зотов стал осторожно карабкаться наверх. Теперь мин можно было не опасаться. Нет никакого смысла их ставить там, где шансы свернуть себе шею - девяносто девять и девять десятых процента. Два раза Дмитрий чуть не сорвался, но его спас небольшой кустик, чудом проросший в расщелине скалы. Острые колючки впились в руку, и Зотов зарычал от боли. Но это было лучше, нежели рухнуть вниз.

Солнце палило нещадно. При полном безветрии это было хуже пытки. Примерно через полчаса, обливаясь потом, исцарапав об камни и колючки руки и изодрав одежду, Дмитрий наконец-то добрался до края расщелины. Он осторожно выглянул из-за камней и осмотрелся. Перед ним лежало небольшое плоскогорье, окаймленное с двух сторон горами. У горизонта виднелись ограждение из колючей проволоки и высокая сторожевая башня. Была она пуста или там находился часовой, рассмотреть не удалось: амбразура вышки была затянута тонкой сеткой.

Зотов не рискнул идти по открытому плоскогорью. Он прикинул, что с левой стороны скалы располагаются небольшими грядами, прячась за которыми, при желании можно добраться до колючей проволоки и спрятаться в кустах. Дмитрий дополз до первой гряды и, как ящерица, скользнул вниз. Конечно же, ночью это было бы безопаснее, но он не мог ждать: действие наркотика могло закончиться в любую минуту. Приходилось рисковать.

Судя по тому, как солнце клонилось к западу, прошло около двух часов, пока Дмитрий добрался наконец до колючей проволоки. Вдоль нее шла дорога, уходившая за выступ скалы. До поворота было метров сто открытой местности, которую предстояло преодолеть бегом. Если на вышке есть часовой и он заметит бегущего, то вряд ли успеет открыть прицельный огонь, естественно, если он не увидел майора еще раньше, на скале, и не ждет, когда тот выскочит на дорогу. Такую возможность тоже нельзя было сбрасывать со счетов, и Дмитрий думал, что же делать, прежде чем решиться на определенный поступок. Выжидать, пожалуй, не было смысла. Если часовой заметил его, то давно уже связался с центральным постом, а скорее всего, сделал это еще раньше, когда услышал взрыв мины. В любом случае жди группу захвата.

- Итак, - подбодрил себя майор, - вперед! Бог не выдаст, свинья не съест.

Он благополучно пролез под колючей проволокой, спрятался в кустах и уже собрался рвануть к повороту дороги, как послышался шум машины. Сердце екнуло. Из-за скалы вывернул ЗИЛ и медленно проехал к вышке. Зотов перекрестился и затаил дыхание. Машина остановилась, из кабины выпрыгнул офицер, и тут же по его команде из закрытого брезентом кузова посыпались в строгом порядке солдаты. Среди них Дмитрий разглядел минеров. Они подошли к краю плато и приступили к своим обязанностям. Значит, минированы были не только вход в пещеру и ущелье. Похоже, он все-таки родился в рубашке.

- Боже! Для какой миссии ты готовишь меня и оберегаешь от неминуемой гибели? - прошептал Дмитрий, непроизвольно взглянув на небеса.

Между тем группа захвата уже осторожно входила в зону. Сейчас был самый удобный момент, чтобы исчезнуть: офицер и его солдаты шли за минерами, напряженно глядя под ноги, а часовой на вышке, если он есть, слишком увлечен интересным зрелищем и наблюдает скорее за ними, нежели за окрестностями.

Зотов опять приготовился к рывку, и опять рев машины остановил его. ЗИЛ, выгрузив пассажиров, развернулся и так же медленно двинулся обратно.

«Что ж, может, это и к лучшему - не придется идти пешком, - решил Дмитрий. - Главное, чтобы в кузове никого не осталось».

Когда машина проползала мимо, Зотов, как кошка, выпрыгнул из-за кустов, в один миг добежал до ЗИЛа и, ухватившись за борт руками, влетел в кузов. В самом углу среди пищевых термосов сидел щупленький солдатик и обалдело смотрел на майора. Оружия у вояки не было, кроме, пожалуй, большой поварешки, в которую он испуганно вцепился обеими руками.

- Не напрягайся, - буркнул Дмитрий, пролезая ближе к солдату. - Если будешь вести себя хорошо - не трону.

- Хорошо - это как? - слегка осмелел тот.

- Где мы находимся? - спросил Зотов, игнорируя вопрос смельчака.

Солдат удивленно пожал плечами:

- Вы разве не знаете, откуда бежали?

- Вести себя хорошо - это значит не выпендриваться и отвечать на поставленные вопросы, - рыкнул на него Дмитрий.

- На базе ВМФ, - быстро выпалил солдатик и добавил: - А вы шпион?

- Похож?

- Не очень. Глаза добрые, хоть и ругаетесь.

«Еще один психолог выискался», - усмехнулся Зотов и с интересом посмотрел на попутчика:

- Куда едем?

- На десятый пост обед везу.

- Далеко?

- Если напрямую, то вот за этой скалой, а по дороге полчаса. Никаких постов до этого не будет, - как бы предвидя следующий вопрос, пояснил солдат.

- Море далеко?

- По ту сторону горы. Но чтобы добраться до перевала, вам придется пройти через четыре поста.

- Дай-ка мне пожрать и опиши диспозицию постов.

Перекусив, Зотов открыл впереди брезентовое окно, вылез на кабину и несколько раз стукнул кулаком по крыше. ЗИЛ остановился, и, когда недовольный шофер открыл дверцу и высунулся наружу, Дмитрий обрушился на него сверху, мгновенно оглушив. У сержанта - старшего машины, как и сказал поваренок, оказался один штык-нож. Но сержант не рискнул сопротивляться и благоразумно поднял руки вверх. Затем Зотов вытащил из кузова поваренка, приказал всем троим снять брючные ремни и связал вояк так, чтобы они не смогли ни сами развязаться, ни развязать друг друга.

Оставив ребят на дороге, майор прыгнул в машину и рванул в сторону моря. Несмотря на объявленную тревогу первые три поста он проехал без приключений, и сторожевые лишь удивленно таращились вслед, соображая, почему же им не оставили еду. Война войной, а обед по расписанию. Но на последнем посту, охранявшем всю зону, они все-таки сообразили, в чем тут дело, и майору пришлось идти на таран, снося шлагбаум и едва не сбив замешкавшегося часового. 131-й ЗИЛ - машина мощная, и остановить Зотова теперь могла разве что противотанковая ракета.

Море показалось внезапно, и дорога серпантином пошла вниз. Над машиной завис вертолет морских пограничников. Это могли быть свои, а могли и… Дмитрий почувствовал, что действие наркотика заканчивается и он вот-вот заснет за рулем.

ЗИЛ резко вывернул на следующий поворот. «Шиповку» майор увидел лишь на мгновение. Три двойных хлопка, машину повело, и Зотов нажал на тормоза. Бежать или сопротивляться было бесполезно, да и сил уже не оставалось. Несколько человек в штатском подбежали с двух сторон. Дверцу кабины открыл угрюмый тип, но в его глазах Зотов прочитал дружеское участие.

- Майор Зотов? - спросил тип больше для протокола, нежели из любопытства: естественно, он знал, с кем имеет дело.

- Так точно.

- Наконец-то. Мы вас уже три дня тут дожидаемся. Вы один?

- Масленкин погиб.

- Вам привет от майора Корнеева. Вертолет в вашем распоряжении.

Для протокола мужчины обменялись паролем и подошедшие в штатском помогли обессилевшему Зотову вылезти из машины. Оказавшись среди своих, майор окончательно расслабился. Последнее, что он произнес, падая в кресло вертолета, было:

- В Москву… - И уснул богатырским сном.