"Круг доступа ограничен" - читать интересную книгу автора (Политов Дмитрий, Махров Алексей)Глава 8– В общем, думайте, ребятки! – Майор добродушно улыбнулся и полез в карман за папиросами… Мы сидели в не слишком богато обставленной комнате Муромца на пухлом кожаном диване и подавленно молчали. Да уж – что называется из огня да в полымя! Нет, добрались-то мы до дома Говорова без всяких приключений. Андрюха, правда, немного заплутал в лабиринте однотипных домишек, но затем сумел вывести точно к хибаре своего армейского дружка. Жил Илья на втором этаже в двухкомнатной квартире стандартного для этого городка трехэтажного «немецкого» дома. Нам пришлось чуть-чуть обождать приятеля, сидя на лавочке у подъезда, но вскоре он появился. Точнее, они. Да, именно так – Муромец пришел не один. Сначала я принял плечистого, но невысокого парня за соседа по дому или коллегу по работе, но все оказалось не так просто. «Приятель» Ильи был его куратором из «органов», майором госбезопасности! Звали улыбчивого «рыцаря плаща и кинжала» Сергей Александрович Наумов. Правда, узнали мы об этом уже в квартире, когда вариантов к экстренному отступлению как-то не наблюдалось и волей-неволей пришлось общаться с чекистом. А разговор получался, мягко говоря, «веселый»! Мы-то, дурачки, думали, что являемся в Городе этакими «серенькими мышками»… ан нет! Чужаков довольно тщательно отслеживали и вели за ними самое пристальное наблюдение. Для чего? А на случай дальнейшей разработки, как объяснил нам Наумов. Дело, оказывается, было в том, что властные круги Города давно уже мучительно искали возможность связаться с «Большой землей». В силу некоторых причин, о которых гэбэшник умолчал, жители этого странного местечка не могли его покинуть. Соответственно, вся надежда руководства была на людей, у которых получалось ходить туда – обратно. Проблема заключалась в том, что люди эти были малоуправляемы и весьма случайны по своему составу. Нелепая прихоть судьбы забрасывала в анклав по большей мере бомжей, пьянчужек и другую такую же бесполезную для контакта с ГБ публику. Именно поэтому Говоров сделал столь головокружительную, по местным понятиям, карьеру. Кстати, Илья со смехом «вставил свои пять копеек», когда поведал нам, что гораздо позднее узнал, что доска объявлений, по которой он пришел на завод в поисках работы, была этакой миной-ловушкой, поставленной на более или менее разумных «пришельцев». Ну, посудите сами: откуда в Городе, где каждый житель был на постоянном и строгом учете могла появиться проблема с кадрами для рабочих мест? Все было расписано для каждого «аборигена» чуть ли не с рождения! Илья не смог быть полезен органам в деле установления контактов с соответствующими московскими службами, так как по некоторым причинам (ох, уж мне эта чекистская таинственность!!! А то мы не знаем, что его просто «не пускало»!), он не смог вернуться домой и его «кинули на производство». Кинули, но не забыли: он был прикреплен к куратору, который периодически с ним встречался и… впрочем, как сказал Наумов, для нас это несущественно. – Да и хрен с вами! – грубо высказался по этому поводу Андрюха, с презрением глядя на армейского дружка. Муромец сконфузился и ушел в другую комнату. – Зря вы так, – мягко заметил майор, – здравомыслящий человек должен как-то устраиваться, коль уж судьба-злодейка так жестоко с ним обошлась! Отсюда вытекает и тот факт, что у нас тоже есть определенные точки соприкосновения. Вы ведь тоже отнюдь не дурачки? И поверьте, мы можем быть друг другу весьма полезны. – Например? – поинтересовался я. – Да вот хотя бы, – с готовностью повернулся ко мне Наумов, – подумаем вместе о вашем материальном благополучии. Помогая нам, вы сможете и дальше заниматься спокойно своими коммерческими операциями, не встречая препон с нашей стороны. Поверьте, мы располагаем довольно эффективными средствами для того, чтобы прикрыть ваш, как это там принято говорить? Ах да, бизнес! – последнее слово чекист произнес с плохо скрываемой насмешкой. Меня пронзила внезапно пришедшая мысль: – А эти ваши, хм, «средства»… не из серии броневичков, что из людей кучку пепла делают?! – О! Это уже крайняя мера! – Наумов сверкнул белозубой улыбкой. – Для особо, если так можно выразиться, непонятливых! Мы к ним со всей душой, а они знай себе норовят захапать побольше и сбежать. А так, согласитесь, делать не хорошо! – Улыбка превратилась в хищный оскал. У меня перед глазами вновь встала картина гибели давешних смуглолицых попутчиков. По телу пробежала судорога, а желудок стремительно рванулся по направлению ко рту. Я пулей вылетел из комнаты и, оттолкнув с дороги растерянного Илью, промчался в туалет. Вернувшись, обнаружил вполне мирно беседующих Подрывника и Наумова. Говоров по-прежнему сидел в другой комнате, и в разговоре не участвовал – это я заметил, когда шел по коридору. – Проходите, Алексей, проходите – экий вы впечатлительный! – приглашающе махнул мне рукой майор. – А мы вот как раз с Андреем обсуждаем вашу дальнейшую судьбу. – А что с ней не так? – грубо спросил я. – Убивать нас пока вроде не за что (надеюсь о наших похождениях на складе гэбэшники еще не в курсе?), отказываться мы от вашего предложения вроде не пытались, так в чем, собственно, дело? – А дело, Алексей, в том, что за последний год, фактически сразу после того как открылся тоннель, который связывает Город и Москву, в нашем положении, – Наумов замялся, – кое-что изменилось и отнюдь не в лучшую сторону. Нарушилось определенное равновесие, и теперь вопрос связи с внешним миром является для нас вопросом жизни и смерти! Именно поэтому мы крайне заинтересованы в сотрудничестве, я подчеркиваю, сотрудничестве с людьми, которые могут нам помочь! Не буду ходить вокруг да около – если я получу отказ, то… – Чекист выразительно рубанул воздух ладонью. Тягостное молчание (естественно наше!) накрыло комнату. – В общем, думайте ребятки! – Майор добродушно улыбнулся и полез в карман за папиросами. Я лихорадочно размышлял над сложившейся ситуацией. Вообще-то слова майора о том, что любой чужак в городе находится под «колпаком», вызывали у меня некоторые сомнения. Это ж какой штат «топтунов» надо иметь местному ЧК? А если вспомнить еще и странное болезненное состояние, в котором пребывают после ночи местные жители, то… Ох, лапшу нам на уши, похоже, вешает многоуважаемый товарищ майор! Пытается вызвать у нас ощущение полной подконтрольности местным спецслужбам, не иначе! «А вот хрен тебе, солдатик!» – вспомнилась мне строчка из бородатого анекдота. Не выйдет у вас ни фига, гражданин начальник! Все же мы тоже не лыком шиты: как-нибудь выкрутимся! – Очень наивные мысли, Алексей, – мягко сказал в этот момент Наумов. Я ошарашенно посмотрел на него: оказывается, майор наблюдал за мной все это время, и, похоже, мои размышления не являлись для него чем-то сверхсекретным. – Ваша главная ошибка, – добродушно улыбнулся он, – состоит в том, что остался неучтенным один немаловажный фактор… – Интересно, какой? – как можно язвительней спросил я (все же такое вот беспардонное копание в моей голове радости не вызывало!). – А пока вам этого знать не нужно, – осклабился Наумов. – Позволю себе разве что заметить, что здесь, – он многозначительно показал себе куда-то под ноги, – надо быть более внимательным к любой, я подчеркиваю – к любой мелочи! – Лицо гэбэшника стало на миг неприятно жестким и, я бы даже сказал, хищным. Помнится, столкнулся я как-то на улице с дамочкой, которая выгуливала здоровенного черного терьера: она держала его двумя руками за ошейник и мило убеждала меня, что я могу спокойно проходить мимо них, – бобик, мол, не тронет – он добрый! Вот только выражение морды пресловутого «бобика» говорило об обратном: «Иди, иди, дурачок! Сейчас-то я до тебя не дотянусь, но ничего – подойдешь поближе и тогда…» – За дураков нас держите? – с обидой спросил в это время Андрюха. – Загадки всякие загадываете, намеки заумные делаете… Только ведь и мы вам до зарезу нужны… или нет? – Ну что вы, – тут же натянул на себя опять маску рубахи-парня чекист, – какие загадки? Так… разные маленькие хитрости и секретики – а куда нам без них? У вас, я думаю, тоже тайн хватает? Вот, к примеру, не расскажете – где это многоуважаемые гости нашего города, – иронический полупоклон не вставая со стула, – пребывали перед тем, как оказаться на заводе у нашего общего друга? А ведь он догадался, что мы на складе были! – эта мысль пронзила меня подобно электрическому разряду. В самом деле, связать сработавшую сигнализацию и наше появление у Говорова воедино – особого ума не требуется. Интересно, почему Наумов не спрашивает о похищенном снаряжении? Неужели рюкзак уже нашли? И это и есть пресловутая «мелочь», о которой я забыл? Да нет – не может быть! Если бы гэбэшники нашли вынесенное со склада оружие и «очки» – стал бы он с нами так мило разговаривать? Забрали бы под белы рученьки и в камере предложили бы сотрудничать под угрозой наказания! Хотя.. Кто их знает, в какие они тут игры играют?! Может за хранение секретных материалов какой-нибудь другой отдел, или что у них там, занимается? А Наумов к этим вещам не допущен и просто пытается взять нас на понт?… Эх, голова уже кругом идет от этого города, его обитателей и ею загадок! И зачем я только с Подрывником связался – сидел бы сейчас дома, перед верным компьютером и в какую-нибудь игрушку бы резался! Да, верно говорят: «Любопытной Варваре на базаре нос, а также руки, ноги, и глупую головенку оторвали… и съели!» Ладно: будем решать проблемы по мере их поступления. А сейчас чрезвычайно важно убраться из этого славного местечка подобру-поздорову. Ради этого даже можно с этими бравыми ребятками из ГБ на контакт пойти – авось помогут без проблем до станции добраться? – Судя по выражению ваших лиц, наши переговоры завершились к обоюдному согласию сторон? – вновь прервал молчание майор. Мы с Андреем молча переглянулись. Подрывник хмуро кивнул мне, мол, что делать – сейчас все козыри не у нас. Я повернулся к Наумову и сказал: – Ладно, давайте попробуем. – Вот и славно! – бодро поднялся чекист. – Значит, сделаем так: сейчас наша машина отвезет вас в управление, там получите инструкции и потом… – Стоп, стоп, стоп! – запротестовал Андрюха. – Мы еще не обсудили с вами вопрос оплаты нашей деятельности! Мы что, за здорово живешь будем работать? Ваши номенклатурные радости, в виде доппайка, нас как-то не греют! Наумов брезгливо поджал губы: – И какую вы хотите оплату? Назовите сумму! Подрывник довольно потер руки: – А с вами можно иметь дело! Ну, местные фантики, деньги эти ваши смешные, нам, естественно, не нужны! Брать будем натурой! А поскольку вы, товарищ майор, в наших реалиях не сечете, то список товаров, которые могут нас заинтересовать, пускай готовит Илья! А мы посмотрим! Майор тяжело вздохнул и позвал Илью. Говоров появился в дверях комнаты практически сразу, и у меня мелькнула мысль – не подслушивал ли он? Они с Наумовым отошли к окну и гэбэшник что-то вполголоса ему начал втолковывать. Муромец молча кивал и всем своим видом показывал полное свое согласие с «ценными указаниями» представителя органов. Как-то жалко он выглядел в этот момент: гигант, которого согнули в бараний рог маленькие человечки… с большими возможностями! Брось, одернул я свой внутренний голос, неизвестно как сам-то повел бы себя в такой ситуации. Наконец инструктаж Говорова завершился, и Наумов вышел в коридор, где, как я заметил, на стене был привинчен допотопный по меркам нашего мира телефон. Илья, стараясь не встречаться с нами глазами, поспешно выскользнул за ним. Андрюха тут же подскочил ко мне и притянул к себе: – Валим, Лехинс, отсюда при первой же возможности! Не спрашивай ни о чем – времени нет объяснять, но поверь: плохо дело! Ты пока унитаз в туалете пугал, майор этот намекнул, что не выпустят они нас из города вдвоем. Гарантии им нужны, понимаешь? А как их можно получить, если, перейдя в свой мир, мы из-под их контроля вырвемся? Вот они, суки, и придумали тебя заложником здесь оставить! До моего, так сказать, успешного выполнения их почетного задания!. – Ни хрена себе! – возмутился я. – И что же нам теперь делать? – Не боись, Лешка, я тебя бросать не собираюсь! – горячо зашептал Андрюха, видимо отреагировав на ту бурю эмоций, что бушевала должно быть сейчас у меня на лице. – Я друзей в беде не бросаю! Тем более, что сам тебя сюда затащил! Значит так: сейчас нам надо сваливать по-быстрому, а уж потом я подумаю – возвращаться ли сюда! – Как сваливать? – спросил я. – Сейчас же машина придет, а в ней наверняка кроме водителя еще кто-нибудь будет! Да и оружие у них… – Как, как, – передразнил меня Подрывник, – каком кверху! Пока ты хлебалом щелкал, я ключики-то от квартиры потихоньку стянул, когда заходил – думал пошутить над Илюхой, а видишь, как дело-то повернулось? Так что план действий такой: дверь в комнату прикрываем, подтаскиваем сервант, а сами в окошко сигаем – здесь всего лишь второй этаж, так что не разобьемся! – Ага, это только с твоей ногой и делать, – охладил я бурную фантазию приятеля. Андрюха осекся на полуслове и непонимающе захлопал глазами. Потом он буркнул нечто матерное себе под нос и тоскливо глянул на дверь: в комнату как раз заходил Наумов, закончивший, видимо, доклад начальству. – Машина будет минут через пятнадцать! – бодро сказал майор, подходя к нам. – Нас уже ждут, так что… – Сзади! – заорал вдруг Подрывник и, выпучив глаза, указал в сторону коридора. Рука Наумова нырнула под пиджак, а сам он начал поворачивать голову в сторону застывшего в изумлении Говорова. Андрюха мягко скользнул к чекисту, словно фигурист на льду, и от всей души приложился к затылку гэбэшника сцепленными в замок руками. Майор рухнул как подкошенный. Все в том же обманчиво плавном и неторопливом, на неискушенный взгляд, темпе, Подрывник гибко склонился над ним на какое-то мгновение. Секунда – и он уже целится в Муромца из позаимствованного у бедолаги «вальтера». – Руки за голову!.. На колени!.. Пристрелю, сука! – неприятным злым голосом скомандовал он Говорову. Опешивший Илья начал было раскрывать рот, чтобы произнести что-то, но грянул выстрел, и над его головой противно взвизгнула о стену пуля, взметнув облачко штукатурки и кирпичной крошки. Муромец рухнул на пол и покорно поднял руки вверх: – Не надо, Андрей! Не убивай! Я ничего такого не делаю! – он с мольбой следил за движениями пистолетного ствола. – Вот и чудненько! – процедил Подрывник. – Отползай к своему другу, – небрежный жест в сторону бесчувственного майора, – и прикидывайся ветошью!… В общем, чтобы я тебя не слышал и не видел!… Понял! – рявкнул Андрюха. Муромец часто-часто закивал и без звука пополз к Наумову. Мне пришла в голову шальная мысль и я подскочил к нему. – Замри-ка, – ласково попросил я Говорова и сноровисто проверил его карманы… Пусто… Ну и хрен с тобой, золотая рыбка! Мы вылетели из комнаты. Я аккуратно открыл входную дверь с помощью брошенных мне Подрывником ключей (вот ведь клептоман несчастный!) и осторожно выглянул на лестничную площадку, чутко прислушиваясь. Но в доме было тихо: не хлопали двери, не слышен был топот бегущих людей – вообще ничего! Сонное царство, не иначе. Ну и ладушки – не очень-то мы этим обстоятельством расстроены! Захлопнув дверь, я закрыл замки на все обороты и понесся за Андрюхой вниз, на улицу. Господи, как же надоело бегать, словно зайцу от охотников и их собак! Эту мысль я попытался втолковать Андрею, пока мы быстрым шагом продвигались к долгу Айше. Мое робкое предложение забыть о рюкзаках с икрой и побыстрее пробраться на станцию, где мы будем в недосягаемости для ГБ, было с негодованием отвергнуто Подрывником. Он еще долго высказывал все, что думает о моих умственных способностях, причем в большинстве своем в довольно грубой и матерной форме. Я недооценил природную прижимистость друга, который готов был рискнуть, но попить шампанского… Лучше-французского, разумеется! Возле дома Айше Рефатозны мы, наученные горьким опытом неприятных встреч, внимательно осмотрели окрестности из парадного напротив. Но ничего подозрительного видно не было – то ли Наумов еще не очухался и не успел распорядиться послать за нами погоню, то ли не поверил в то, что мы решимся на такую глупость, как разгуливание по городу. Айше встретила нас абсолютно нормально, не выказав особых эмоций. Обращали на себя внимание только ее красные, заплаканные глаза. Через минуту выяснилось, что она уже знает о смерти Мойши и очень тяжело переживает уход единственного друга. Похоже, что она и в самом деле никак не связана с ГБ. Подрывник решительно пресек вялую попытку по инерции старавшейся быть гостеприимной хозяйки напоить нас чаем и быстренько подхватил наши вещички. Закинув рюкзаки и пообещав обязательно навестить Айше в следующий раз, мы потопали на выход. На лестнице мы опять, словно заправские шпионы, внимательно рассматривали через пыльное окно происходящее на улице. Людей появилось значительно больше – видимо закончился рабочий день, и народ потянулся домой. Андрюха глубокомысленно заметил, что в толпе проще будет затеряться. Я вполне резонно предложил ему подумать, куда деть плотно набитые рюкзаки – что-то я не заметил в городе обилия туристов. Подрывник взвился и гневно заявил, что мои ехидные замечания его абсолютно не волнуют – бизнес превыше всего! Он, дескать, в город не за секретами местных спецслужб прибыл, а за икрой и бросать ее не собирается. – Ладно, – примирительно сказал я, – давай попробуем. В конце концов не только мы здесь челночим, но и другие шустрые ребята, что нашли путь в Город. Может, местные уже привыкли к чудикам с рюкзаками? К тому же в спецовках, позаимствованных нами в раздевалке для грузчиков, мы полностью идентичны местным работягам! Андрюха просиял. Хлопнув от избытка чувств меня по плечу, он сказал, что всегда верил в мое здравомыслие, и решительно двинулся на улицу. Каким старается выглядеть человек, за которым может идти погоня? Правильно, как можно более незаметным! Значит… поступим с точностью до наоборот: будем переть внаглую по центру тротуара, расталкивать прохожих и громко ржать над дурацкими анекдотами. Собственно это была идея Подрывника. Для меня оставалось загадкой – неужели и взаправду он потратил некую часть своего драгоценного времени на прочтение знаменитого рассказа Эдгара По или дошел до этого самостоятельно? Зная своего друга не первый год, я склонялся ко второму варианту. Впрочем, мы быстро были вынуждены отбросить эту маскировку: жители Города раскованностью и легкостью поведения отличались не слишком. Квелые и понурые, они брели по своим делам, почти не обращая внимания на окружавшую их действительность. Так что и нам пришлось напустить на себя вид отстоявших смену работяг, которые… ну, скажем… получили продуктовый заказ?… собрались делать дома ремонт и закупили под него материалы?… а, ладно! В конце концов пока никто не останавливает и не интересуется – что это мы прем в плотно набитых рюкзаках? Вот и чудненько! А спросят… вот тогда и будем думать! Был, правда, один момент, когда сердце уже привычно екнуло и попыталось спрятаться где-то в районе носков: на одном из перекрестков нам встретился знакомый черный броневик. Он неспешно ехал по дороге, лениво шевеля башенкой с такой, на первый взгляд, безобидной ажурной конструкцией вместо пулемета. Но мы-то уже были ученые и быстренько юркнули в ближайшую подворотню. Подождав, пока броневик проедет, мы двинули дальше. Вскоре я стал узнавать дорогу, по которой мы шли со станции к Степану. Это внушало определенный оптимизм. А вкупе с тем, что погони пока не было видно (тьфу, тьфу, тьфу – постучу по своей деревянной!), давало надежду на то. что мы сможем наконец убраться домой. Андрюха, судя по всему, придерживался такой же точки зрения. Он весело насвистывал и с молодецким задором поглядывал на прохожих. Кстати, их-то как раз стало опять довольно немного. Впрочем, это было вполне объяснимо – все шедшие с работы рассосались по домам. Вряд ли тут любят устраивать вечерние променады! Почти у самой станции я вообще почувствовал себя так, словно переход в Москву уже состоялся: аборигенов здесь почти не было – только похожие на нас личности с рюкзаками или здоровенными баулами типа «Мечта оккупанта». Да уж, не только Подрывник такой шустрый и многомудрый! По моим скромным прикидкам челноков было человек пятнадцать-двадцать. Андрюха зорко осматривался по сторонам, высматривая гипотетическую погоню, не забывая кивать знакомым коммерсантам. – Ну вот, считай, что мы уже дома! – бормотал Подрывник. – Счаз только ворота проскочим и все! Местным туда ходу нет! А там сядем на платформе, поезда дождемся… Я покорно тащился за ним, механически кивая и дежурно улыбаясь. Мысли мои были уже в Москве – я представлял, с каким наслаждением завалюсь в горячую ванну, налью туда побольше пены, поставлю на табуретку чашку крепкого кофе с коньяком, закурю сигарету… Мои мечты были безжалостно разбиты громкими криками: «Стоять!!! Ни с места!!!» – Вперед, Леха, вперед! – заорал мне прямо в ухо Подрывник. – Бежим, до ворот всего ничего осталось! Мы рванули, как на стометровке. Тяжелый рюкзак молотил по спине острыми гранями металлических банок. Внезапно мощный удар в плечо сбил меня с ног. Я упал на живот, здорово ударившись инстинктивно выставленными ладонями об асфальт. Поклажа с такой силой врезалась в позвоночник и ребра, что я взвыл. Блин горелый – сейчас-то что происходит?! Ответ пришел в виде треска автоматных и пулеметных очередей. Противный свист пуль над головой, чьи-то истошные крики ужаса и боли, резкие команды, топот бегущих, мат – теперь я понимал, как чувствуют себя попавшие в засаду солдаты. Впереди, на четвереньках, с неожиданной прытью Но наш причудливый бег закончился практически сразу: я со всего маху влетел (прошу прощения у дам за столь интимную подробность) в зад Подрывника, словно легендарный «Запорожец» в «Мерседес». – Хрен ли тормозишь?! – крикнул я ему. – А ты сам посмотри! – зло прошипел Андрюха. Я рискнул приподнять голову. Прямо перед нами располагалась цепь милиционеров и солдат в серой форме, что перекрывала путь на станцию. Они стояли с винтовками и автоматами наизготовку и бдительно отслеживали действия застигнутых врасплох челноков. Я бросил взгляд по сторонам: о возможности скрыться можно было забыть – оцепление было повсюду. Попытки сопротивления безжалостно подавлялись стрельбой под ноги или поверх головы, дюжие ребятишки в серой форме, не задумываясь, избивали непокорных… или тех, кто им казался таковым. Опорным стержнем засады были броневики, что сейчас уже не таились в укрытиях, а возвышались над шеренгами. У самых ворот на станцию мы заметили несколько неподвижных тел, замерших в нелепых позах. Похоже, что нескольким челнокам крупно не повезло! – Не дергайся, Леха, а то и мы сейчас рядом с ними ляжем. – Подрывник незаметно оттолкнул подальше «вальтер» Наумова, а потом не спеша, стараясь не делать резких движений, встал с земли и поднял руки. Ну, а что оставалось делать мне? Сыграть в крутого спецназера, метнуться перекатом, вырывая на ходу у ментов автомат, и щедро полить оставшихся свинцом от пуза? Не – это только в не очень хороших книжечках прокатывают такие номера – в жизни все было гораздо хуже и скучнее. Я послушно потянул руки вверх. Солдаты и милиционеры, повинуясь командам немногочисленных офицеров, не спеша сжимали кольцо, выдавливая беглецов к глухой стене длинного сарая, украшавшего примыкающий к станции двор. Всех оставшихся в живых челноков гнали к узкому проходу между домами. Там находились несколько офицеров и отделение автоматчиков. Один из офицеров проводил, по-видимому, некий блиц-допрос и после него отправлял пленников за сарай. Увлекшись разглядыванием происходящего, я не заметил, как подошла наша с Андрюхой очередь. Подошедшие сзади менты, не торопясь, освободили нас от рюкзаков с икрой, выгребли все из наших карманов (один из них воровато сунул в рот одну из монеток Подрывника) и защелкнули у нас на запястьях допотопного вида наручники. Все это время автоматчики бдительно держали нас под прицелом. Получив по паре бесцеремонных тычков, мы послушно двинулись к проходу. Ого, нами будет заниматься целый полковник! Словно сошедший с картинки, изображающей вампира, синюшно-бледный офицер вперил в нас тяжелый взгляд и несколько секунд пристально рассматривал, не произнося при этом ни слова. Наконец бледные узкие губы дрогнули и зазмеились ехидной усмешкой. – Мишенька, друг мой, это они? – Голос был под стать его внешности: противный, как скрежет гвоздя по стеклу. Из-за спины полковника вышел давешний мальчик в старомодной школьной форме. Его лоб украшала белая повязка. – Да, это они, Семен Петрович! – подтвердил маленький мерзавец, старательно копируя мерзкую ухмылку своего старшего товарища. – А крапленый вот этот! – Указующий перст уперся мне в грудь. – Проходите, гости дорогие, мы уже заждались! – Полковник шутовски повел рукой в сторону прохода. Мы покорно сделали несколько шагов. Вошли и замерли как вкопанные: прямо перед нами, обняв землю широко раскинутыми руками, ничком лежал парень в спортивном костюме. Возле его головы по асфальту расплывалось огромное пятно крови. Рядом на корточках сидел… еще один мальчишка в старомодной школьной форме и деловито водил тоненьким пальчиком в этой страшной «луже», негромко бормоча себе под нос что-то монотонное. За ним возвышался автоматчик в серой форме, со спокойным и равнодушным лицом человека, которому доводилось видеть и не такое. Кучка перепуганных челноков замерла у дальней стены, ткнувшись лицами в кирпичи. За их спинами топталось человек пять милиционеров с карабинами наперевес. Чуть поодаль стоял грузовик с защитного цвета брезентовым тентом. Из кабины вылез молодцеватого вида лейтенант. Скользнув по нам задумчивым взглядом, он жестом указал на кузов автомашины. Притормозив, из-за необходимости обойти убитого, мы получили еще по одному тычку в спину и, понурившись, побрели в указанном направлении. Вы пробовали забираться в кузов со скованными руками? Весьма неприятное, доложу я вам, занятие. Андрюха приложился лицом о край машины, и теперь его лицо заливала кровь из рассеченной брови, а я довольно здорово стукнулся носом. Следом за нами туда же влезли два конвоира и уселись на лавки. Подошедшие следом автоматчики забросили тщедушное тело нашего неудачливого коллеги. Я отвернулся. Вид убитого вгонял меня в состояние, близкое к ступору – только сейчас до меня в полной мере стало доходить, что и мы могли сейчас также валяться на грязных досках, нашпигованные свинцом. С трудом подавив приступ тошноты, я привалился к брезенту и закрыл глаза. – Так, капитан, мы своих взяли, снимайте засаду! – раздался снаружи скрежещущий голос полковника. – А с остальными что делать? – другой голос, видимо тот самый «капитан». – Это не мое дело! – снова полковник, уже несколько раздраженно. – Вы милиция, вы должны за порядком следить! Распустились, понимаешь, чужаки свободно по городу шастают, на склады залезают! – Так вы же сами говорили… – возмутился капитан. – Что?!! – рявкнул полковник. Я и не думал, что его голос может стать более скрежещущим. – Хватит спорить, капитан! Мы, госбезопасность, свое дело уже сделали! А с этими сами решайте! Хотите – прямо здесь в расход! (Со стороны задержанных доносятся всхлипы и звук падения тела.) Хотите – штрафуйте и отпускайте! (Тихий смех автоматчиков, оценивших шутку начальства.) Лейтенант, нашу парочку погрузили? Вот и отлично! Поехали! |
||
|