"Император открывает глаза" - читать интересную книгу автора (Колосов Дмитрий)

2. Замок с черными окнами

Едва светало, а люди были уже на ногах. Наскоро подкрепившись, путники взгромоздились на коней. Девочку посадил перед собой Ратибор. Она хорошо отдохнула и была весела, глаза ее блестели, на щеках играл легкий румянец.

Пурга замела тропу, поэтому ехали медленно, внимательно осматривая каждый подозрительный участок. Вершины перевала достигли лишь к полудню. Отсюда открывался великолепный вид на окрестности. Далеко внизу, убегая изогнутой лентой, чернели похожие на катышки овечьего помета домики селения, в котором жила Нола. По левую руку темнели контуры какого-то массивного сооружения. Оно венчало высокую гору, наполовину сокрытую белесой дымкой, поэтому рассмотреть, что это такое, не представлялось возможным. Однако, если судить по местоположению и размерам, туман скрывал, скорей всего, замок местного властелина. Мудрец поманил пальцем ехавшего следом Ратибора. Когда конь воина поравнялся с ним. Мудрец спросил у притихшей Нолы, указывая рукой в направлении возвышающегося на горе строения:

– Что это?

Надо было видеть перемену, произошедшую с девочкой! Румянец моментально исчез с ее кругленьких щечек. Задрожав всем телом, Нола выдавила, с трудом выталкивая слова:

– Там живет Вульго!

Мудрец усмехнулся и задумчиво тронул пальцами щетинистый подбородок. Властитель гор должен был быть порядочным мерзавцем, если для него не нашлось сравнения лучшего, чем с волком-людоедом.

– Кто он такой?

Побледнев еще сильнее, Нола отчаянно замотала головой.

– Не знаешь?

Словно обрадовавшись возможности уклониться от ответа, девочка поспешно кивнула.

– Вульго! – смачно провозгласил Мудрец. Глаза его холодно блеснули.

– Насколько я понимаю, этот Вульго нехороший человек? – спросил Ратибор. Он не понял, о чем говорили Мудрец и Нола, но чутко уловил перемену в настроении девочки. От него не укрылось, что при упоминании имени Вульго Нола вздрогнула от страха.

– Вероятно.

– Так может, имеет смысл завернуть к нему в гости и поговорить с ним? По-хорошему, – прибавил Ратибор после крохотной паузы, выразительно положив громадную ладонь на эфес меча.

– Можно было б, – согласился Мудрец, – но, к сожалению, я спешу. Очень спешу. Дело, которое ожидает меня, важнее ста тысяч таких Вульго.

Ратибор не стал спорить. Мудрецу было виднее. Дружно тронув поводья, всадники направили коней вниз, по едва различимой лощине. Здесь снег был еще более рыхл, и потому двигаться приходилось с величайшей осторожностью Лошади то и дело оступались и проваливались в сугробы, грозя переломать себе ноги. В конце концов, Мудрец решил не рисковать. Он велел Дору, самому легкому на ногу из братьев, спешиться и идти впереди, указывая дорогу. Скорость продвижения порядком замедлилась, но зато теперь люди не рисковали ни собственными жизнями, ни здоровьем своих скакунов.

Они преодолели примерно половину пути до того места, где начиналась каменная гряда, за которой тянулся длинный пологий склон, почти лишенный снега, когда Нола испуганно вскрикнула, вытянув ручку.

– Вульго!

Воины устремили взоры туда, куда указывал пальчик девочки. На покатом, изрезанном морщинами валуне сидел орел. Зябко топорща перья, птица наблюдала за движущимися мимо людьми. Россы дружно, не сговариваясь, рассмеялись.

– Похоже, все, что движется, именуется в этой стране одним и тем же словом! – заметил Правдомысл.

Мудрец ничего не сказал, но в отличие от своих спутников он остался серьезным.

Кони продолжали, увязая в снегу, спускаться вниз. Путешественники достигли заветной гряды, где дорога становилась более удобной, и в этот миг навстречу им на полном скаку вылетала кавалькада всадников. Та уверенность, с какой они гнали своих коней, наталкивала на мысль, что незнакомцы хорошо знают здешние места. При виде всадников Нола вздрогнула и покрепче прижалась к Ратибору. Тот осторожно коснулся рукой ее головы.

– Вульго? – спросил росс. Девочка судорожно кивнула. – Не бойся!

Нола не поняла, что сказал огромный человек, прикрывавший ее широкой спиной от ветра, но, похоже, немного успокоилась.

Тем временем всадники приблизились вплотную и разом вздыбили коней, заставляя их остановиться. Воздух огласили конский храп и ржание. Лошади под россами тревожно затанцевали. Люди с трудом смирили встревоженных животных, после чего обе группы принялись настороженно разглядывать друг друга.

Незнакомцев было не менее двух десятков. Обликом они напоминали обитателей земель, находившихся к востоку от гор, разве что разрез глаз был немного необычен – длинен и узок, словно эти люди постоянно смотрели на солнце. Всадники были облачены в одинаковые одежды – отороченный мехом кафтан, поверх которого была накинута выделанная вместе с головой волчья шкура, заменявшая плащ. Зубастые пасти, нахлобученные на головы обитателей гор вместо шлемов, производили устрашающее впечатление. Каждый из всадников был вооружен кривым мечом, эфес которого торчал из закрепленных на правом боку коня ножен, у некоторых в руках были короткие копья. Довольно долго люди хранили молчание, словно желая выведать замыслы вдруг преградивших дорогу незнакомцев, затем, убедившись, что россы не выказывают враждебных намерений, люди в волчьих шкурах решили начать переговоры. От них отделился один, видимо, предводитель. Он выглядел постарше остальных. Тонкие, соединенные с небольшой бородкой, усы придавали его лицу хищное выражение. Безошибочно выделив Мудреца, предводитель направил коня к нему.

– Кто вы такие?

Он говорил на том же языке, что и девочка из горного селения.

– А вы? – немного поколебавшись, ответил вопросом на вопрос Мудрец.

– Вы – гости, мы – хозяева, вам надлежит отвечать первыми, – веско сказал горец.

– Согласен. – Мудрец слегка склонил голову, изображая поклон. – Мы – мирные путники, держащие путь в сторону умирающего солнца.

Человек в волчьей шкуре усмехнулся.

– Мирные путники не носят с собой мечей.

Мудрец также состроил подобие улыбки.

– Времена ныне неспокойные. Мы имеем оружие, но лишь для того, чтобы в случае опасности постоять за себя.

Мудрец говорил скупо и уклончиво, сведения, сообщенные им, явно не могли устроить горца. Он желал знать больше.

– Откуда вы? Из земель приречных скифов.

– С чего ты взял? – спросил Мудрец, верный своему правилу больше слушать, нежели говорить.

– Вы похожи на них одеждой, вот только мечи ваши отличаются от тех, какими сражаются скифы.

– Ты прав, это не скифские мечи, и мы не скифы. Мы россы, мы держим путь из мест, гораздо более далеких, чем страна скифов.

– Что вы ищете в чужих краях?

– Славы и золота, – ответил Мудрец.

Такой ответ пришелся по душе человеку в волчьей шкуре.

– В таком случае я рад приветствовать вас на этой земле. Мы ищем того же. Меня зовут Эльмеш, я сотник великого князя Вульго, властелина здешних мест. А это мои воины.

– Вульго? – прикинувшись удивленным, спросил Мудрец.

– Да. А что? – В голосе сотника прозвучало отчетливо различимое подозрение. – Ты уже слышал это имя?

– Приходилось.

– Откуда?

– Его произнесла маленькая девочка, которую мы спасли этой ночью от волка.

Лошадь под сотником затанцевала. Он издал негромкий свист, заставляя его успокоиться.

– Она назвала волка именем Вульго? – Мудрец кивнул. Сотник засмеялся, хотя от внимательного взора Мудреца не ускользнуло, что глаза горца остались холодны и внимательны. Небрежно поигрывая витой плетью, сотник пояснил:

– Мы истребляем волков и украшаем свои одежды их шкурами. Поэтому местные жители нередко именуют волков именем нашего князя. А эта девочка с вами? – поинтересовался Эльмеш, резко меняя тему.

Тон, каким был задан вопрос, мог показаться безразличным, но Мудрец слишком хорошо разбирался в людях, и от него не ускользнул интерес, отчетливо проявившийся в словах человека, назвавшегося Эльмешем.

– Да. Мы намереваемся отвезти ее домой.

– И правильно сделаете. Но сначала вы должны посетить замок князя. Он приглашает вас.

– Мы спешим, – сказал Мудрец.

– Князь приглашает вас, – настойчиво повторил, скрипнув зубами, сотник.

– Говоришь, приглашает… – задумчиво протянул Мудрец. – Но откуда князь мог узнать про нас?

Вопреки его ожиданиям, сотник не смутился.

– Князь Вульго знает о всех, кто держит путь через его владения.

– Он всеведущ?

– Именно так. Люди, звери и скалы докладывают ему о том, что происходит вокруг. – Сделав короткую, точно выверенную паузу, Эльмеш рассмеялся. – Не воспринимай мои слова всерьез, чужестранец. Просто я имею приказ приводить в гости к князю всех, кого повстречаю на горных тропах.

– Но мы очень спешим!

– Вы ничего не выгадаете, если откажетесь посетить замок. Надвигается снежная буря, и вам все равно придется переждать ее где-то в укрытии. А, кроме того, князь очень не любит, когда гости отвергают его приглашение.

Предостережение сотника прозвучало зловеще и недвусмысленно. Слегка повернув голову, Мудрец покосился на застывших за его спиною россов. Они были отменными воинами, но враги по крайней мере вчетверо превосходили числом. К тому же у них были луки и копья, а у россов лишь мечи. Мудрец не желал рисковать ни собой, ни своими людьми. Дело, которое ему предстояло выполнить, было слишком важным.

Меж тем россы почувствовали прозвучавшую в словах сотника угрозу и будто невзначай положили пальцы на эфесы мечей. Воины Эльмеша сделали то же самое. В любой момент могла начаться стычка. Тогда Мудрец поднял над головой руку, приказывая своим людям успокоиться. Слуга князя Вульго терпеливо ждал, что скажет его собеседник.

– Хорошо. – Это слово далось Мудрецу нелегко. – Мы принимаем твое приглашение.

Эльмеш оскалил зубы в довольной ухмылке.

– Вот и отлично. Присоединяйтесь к моему отряду и поспешите, потому что скоро начнется буря.

Обернувшись к настороженно притихшим спутникам, Мудрец крикнул на языке россов:

– Друзья, мы едем с этими людьми! Надвигается буря, и их князь предлагает нам переждать ее в замке. Следуйте за ними, но, – Мудрец слегка понизил голос, – будьте осторожны. Держите оружие наготове.

Впрочем, слова Мудреца насчет осторожности остались лишь благим пожеланием. Он еще не докончил свою речь, как сотник махнул рукой, и горцы в мгновение ока заключили россов в кольцо.

– Так будет лучше, – сказал Эльмеш, улыбнувшись. – Вы не знаете дорогу, и ваши кони могут увлечь вас в пропасть.

Мудрец предпочел воздержаться от замечаний.

Фыркая, лошади устремились вверх, в гору, на которой возвышался замок. Мудрец и сотник Эльмеш скакали бок о бок, прочие следовали за ними, причем горцы умело разбили братьев-россов таким образом, что на каждого спутника Мудреца приходилось по меньшей мере по три воина в волчьих шкурах. Все это было проделано чрезвычайно ловко, почти незаметно. Чувствовалось, что подобный трюк не в новинку для слуг князя Вульго. Мудрец невольно задумался, ему было, над чем поразмыслить.

Скакавший рядом сотник старательно делал вид, что не замечает чувств, овладевших гостем. Непринужденно улыбаясь, он без умолку говорил, старательно подчеркивая свою расположенность к чужеземцу.

– Эти места могут казаться тебе суровыми и непривлекательными. Но это не так. В Валашии хорошо, особенно летом, а уж тем более весной, когда все цветет, а сквозь зарождающееся тепло пробивается чистая зимняя свежесть. Весной замок окружен оправой буйноцветущих лугов. Тебе там понравится. У нас хорошо. К тому же наш князь – превосходный рассказчик.

– У него странное имя, – заметил Мудрец, пробудившись от задумчивости и возвращаясь к прежней теме. Мудрец вдруг вспомнил о том необъяснимом чувстве тревоги, охватившем его накануне, когда спасенная девочка впервые произнесла имя – Вульго.

В глазах сотника промелькнула настороженность, тут же растворившаяся в добродушной улыбке. – Имя, как имя. Обычное валашское имя. У нас в округе полно подобных имел. Кстати, ты забыл назвать мне свое.

– Келрун, – бросил Мудрец, после чего продолжил расспросы. – Выходит, ваша страна называется Валашия?

– Да. А ты не знал?

Мудрец отрицательно покачал головой и поддернул поводья, заставляя коня идти ровнее.

– Мне не приходилось прежде бывать здесь, но я слышал, что римляне именуют эти места Дакией…

– Дакия – все, что за горами. А здесь Валашия! – с неожиданной злобой воскликнул сотник. Несколько обескураженный резкостью, прозвучавшей в его словах, Мудрец замолчал. Какое-то время оба безмолвствовали. Тишину нарушали лишь конский храп, да негромкое постукивание копыт по едва присыпанной снежком тропе. Пологий склон уже остался позади, и теперь всадники двигались по карнизу, извилистому и узкому. С левой стороны была стена, а с правой – пропасть, казавшаяся бездонной из-за наполнявшего ее тумана. Кони, настороженно прядая ушами, скользили по причудливо пробитому в скале серпантину. Одно неловкое движение и… И – на котором все обрывается.

– Тебе приходилось бывать в Риме?

От неожиданности Мудрец вздрогнул и изобразил улыбку.

– Нет, но я слышал о нем.

– Я тоже. Красивый, говорят, город. Где ты еще бывал?

– Почти нигде. Я провел всю свою жизнь в стране, именуемой Рось. Она лежит далеко на Востоке.

– Где Китай?

Мудрец даже не попытался скрыть удивление.

– Ты слышал о Китае?

– Князь рассказывал мне о нем. Ему приходилось бывать там много лет назад.

– Я вижу, твой князь – мудрый человек, – протянул Мудрец. – Расскажи мне о нем.

Эльмеш медленно повернул увенчанную волчьей пастью голову к Мудрецу.

– Ты не ответил мне.

– Страна Рось много ближе, чем Китай. Если скакать на добром коне, ее можно достичь через полторы луны.

– Далеко, – прокомментировал сотник, после чего вновь резко сломал тему разговора. – Ты хочешь знать о моем господине? Зачем?

Мудрец спокойно выдержал тяжелый взгляд Эльмеша.

– Но я же направляюсь в гости к нему. Гость должен знать о том, кто его хозяин.

– Он сам расскажет тебе все, что сочтет нужным! – отрезал Эльмеш.

– Как тебе угодно, – пожав плечами, сказал Мудрец.

Подъем становился все круче, тропа – уже. Если вначале всадники ехали в строй по четверо, то теперь они вынуждены были разбиться на пары. Мудрец невольно подумал, что это не так уж плохо. Случись что, могучие, умелые в поединках россы без труда разделаются со своими опекунами, и тогда можно будет рассчитывать на то, что бой будет более или менее равным. Если и затевать схватку, это следовало сделать именно сейчас и именно здесь. Но покуда всадники в волчьих шкурах не выказывали враждебности. Напротив, они вели себя подчеркнуто дружелюбно. Скакавший в полушаге от пропасти сотник уже одним этим показывал, что полностью доверяет гостю. Словно желая еще раз подчеркнуть свое расположение к чужеземцу, горец вновь затеял разговор.

– Ну хорошо, я расскажу тебе о своем господине. Думаю, в этом нет ничего дурного.

– Конечно, нет, – согласился Мудрец.

– Его зовут князь Вульго, а полностью его титул звучит так – Вульго – Князь Ночи. – Мудрец, не удержавшись, хмыкнул. Сотник воспринял его удивленное восклицание, как насмешку, и вновь рассердился. – Не вижу ничего смешного!

– А я и не смеюсь. Просто прозвище у твоего господина не менее странное, чем имя.

– Ничего странного. Чем лучше: Гелиос – бог солнца.

Вновь настал черед изумиться Мудрецу.

– Откуда тебе известно про Гелиоса?

– А тебе? – отпарировал сотник.

Мудрец замялся. Ему приходилось слышать о боге эллинов, и не только о нем, а вот человеку в волчьей шкуре вовсе незачем было знать об этом. Насколько смог убедиться Мудрец, Эльмеш был неглуп, и потому следовало быть с ним настороже.

– Я слышал об этом от заезжего купца.

– А мне рассказал о нем мой господин.

– Он, должно быть, очень умный человек, – придав голосу нотку подобострастия, протянул Мудрец.

– Ты уже говорил это, – заметил Эльмеш. – Так вот, мой господин правит всеми этими землями, великим множеством городков и маленьких деревень. Он – властелин валашей. А мы служим ему.

– И что, твой господин всегда завлекает гостей таким оригинальным способом?

– Почти.

– Но зачем это ему?

– Когда наступает ночь, князь испытывает голод – голод по новым лицам, новым голосам, новым ощущениям.

– Понятно, – кашлянув, протянул Мудрец, хотя ему было понятно совсем немногое.

Тропа стала столь крутой, что кони с трудом поднимались по ней. Копыта их то и дело соскальзывали с обледенелых камней. В какой-то миг налетел ветер, и тут же началась снежная буря.

– Не успели! – раздосадовано протянул сотник. Он подхлестнул коня и крикнул:

– Нам надо спешить! Осталось совсем немного!

Мудрец молча ударил плетью своего вороного жеребца. Лошади медленно, борясь с ветром, брели сквозь сплошную крутящуюся пелену. Время от времени скакун Мудреца норовил отступить вправо, подальше от нависающей над его головой стены. В такие мгновения Эльмеш зло постегивал по влажному конскому крупу.

Гул пурги прорезал короткий крик. Кто-то упал в пропасть. Сердце Мудреца невольно вздрогнуло от мысли, что это мог быть один из его спутников. Мудрец обернулся, но рассмотреть что-либо в сплошной пелене не представлялось возможным. Оставалось лишь надеяться, что с братьями все в порядке.

Буря усиливалась, превратившись в настоящий ураган. Ветер хлестал по лицу мокрыми обледенелыми рукавицами. Снег лез в глаза, нос, надоедливо набивался за ворот. Понукаемые людьми, кони упрямо пробивались сквозь ослепительную круговерть. Мудрец с тревогой подумал, что еще немного, и им всем придется навечно остаться в этих горах. Но, к счастью, они уже достигли цели.

Еще один поворот – и путники очутились на широкой, идеально ровной площадке. Впереди чернело строение – громадное, подавляющее своей массивностью, отчетливо ощущаемой даже сквозь мельтешение снежной крупы. Тяжелый куб в основании, увенчанный несколькими – сосчитать их количество точно не представлялось возможным – башнями-шпилями, один из которых, выраставший из середины куба, вонзался острием в беспросветную мглу снежный туч.

При появлении всадников кованые ворота распахнулись и пропустили их во внутренний дворик. Набежавшие слуги приняли лошадей. Первым делом Мудрец пересчитал своих спутников. Все пять россов и девочка были целы. Отирая залепленные снегом глаза. Мудрец шагнул на голос поджидавшего их сотника. Он сделал лишь шаг и, взглянув перед собой, застыл на месте.

Подобное ему уже приходилось видеть прежде – в приходящих кошмарами снах.

Замок с черными окнами.