Глава 12  Черный Герцог

Собачий Хвост пошевелился и открыл глаза. Ткани уже заканчивали регенерацию, и, хотя молодой вождь продолжал испытывать в груди острую боль, он понял, что рана не была смертельной и заживает. Вытерев кровь, он увидел длинный вдавленный шрам, повторяющий форму ножа Блюма. Это был уже не первый шрам на теле Хвоста, и он не обращал на них внимания. «Мужчину шрамы украшают… Хорошо, что перед тем, как потерять сознание, я выдернул нож», – подумал он.

Почти одновременно силы вернулись и к Бешеному Блюму, который со стоном поднялся на ноги и стоял, пошатываясь, опираясь на копье. Он хотел заколоть Хвоста, пока тот лежал без движения, но, когда попытался замахнуться копьем, ноги, оказавшиеся без опоры, подкосились, и Блюм снова упал. «Не сейчас, – подумал он с сожалением. – Силы еще не вернулись… Главное, добраться до колесницы и первым принести камень королеве».

И Блюм, не оглядываясь на соперника, пополз к выходу из цирка. Хвост, догадавшись, что старый вождь первым хочет уехать, оставив его в Старом городе, усилием воли встал и, пошатываясь, поплелся следом за соперником. Это было странное преследование: один полз на четвереньках, а другой еле шел на подгибающихся ногах. Скатившись по лестнице, карлики некоторое время лежали без движения, внимательно глядя один на другого, а потом бок о бок выползли из цирка и взгромоздились на колесницу, упав друг на друга.

– Это моя колесница, – прошипел Блюм. – Пошел вон!

– Сам пошел вон… – огрызнулся Хвост. – Отдай кристалл!

– Не отдам!

Блюм дернул за вожжи, и собаки потащили колесницу к реактору. С каждой минутой к карликам возвращались силы, и раны уже перестали их беспокоить.

– Щенок, как ты смел поднять на меня руку? На меня – на Блюма, Победителя Великана!

– Это ты победитель великана? Не верю, что такой трус, как ты, мог кого-нибудь победить. Наверное, великан утонул в болоте, а ты приписал победу себе, – издевательски насмехался Хвост. – А ну, отдай камень!

– Возьми! Только вначале получи это! – И Блюм попытался ткнуть молодого вождя кинжалом в бок, но оружие ударилось о броню и выпало из его не совсем еще окрепших пальцев.

И соперники снова сцепились, вырывая Магический Кристалл друг у друга. Не удержавшись на узком сиденье колесницы и выпустив из рук поводья, они свалились на землю.

И… как ни странно, это спасло им жизнь. Не успела пустая колесница проехать и десяти метров, как асфальт перед нею вспучился, треснул, в нем образовался глубокий пролом, и колесница вместе с красноглазыми собаками, громыхая колесами из крышек канализационных люков, ухнула в бездонную трещину.

Собачий Хвост и Бешеный Блюм перестали драться и отпустили друг друга.

– Старый город хотел нас убить! – прошептал Блюм дрожащими от ужаса губами. – Если бы мы не упали, то были бы уже покойниками…

Они осторожно подползли к краю трещины и заглянули вниз. Провал был очень глубоким и темным, так что карлики ничего не увидели. Вполне возможно, что колесница все еще продолжала свое бесконечное падение в пропасть.

– Там осталось мое подводное ружье, – сказал Хвост.

– И мое копье, – вздохнул Блюм. – Не говоря уже, что колесница тоже принадлежала мне.

– Хорошо, что кристалл пока у нас. Нужно выбираться из этого ужасного города. Как насчет того, чтобы заключить временное перемирие? Пересчитать друг другу кости мы успеем и во дворце у Карлы, – предложил Хвост.

У Блюма на мгновение мелькнула мысль, не обхитрить ли ему молодого вождя: протянуть ему руку, как будто заключая перемирие, а потом столкнуть его в пропасть – пусть догоняет свое ружье. Решено – так он и сделает. Сейчас только он подойдет чуть ближе…

Но, едва Блюм хотел это сделать, земля опять загудела, задрожала, и пропасть начала расширяться. Карлики торопливо отпрыгнули от края.

«Нет, нет, нет! – подумал старый вождь. – Здесь, в Старом городе, я к нему и пальцем не прикоснусь!»

– Пускай будет перемирие, если ты так хочешь, – сказал он Хвосту. – Главное, выбраться отсюда целыми.

Трещина в земле перестала расширяться. Карлики осторожно обошли провал, держась от него подальше, и устремились к реактору. О своих ранах они уже не думали. Вскоре они перешли на привычный свободный бег – самый распространенный способ передвижения всех карликов.

Никаких необъяснимых явлений больше не происходило, земля не дрожала, и вскоре уже можно было разглядеть неподвижную громаду реактора.

Хотя Блюм и Хвост ни за что бы в этом не сознались, но, переступив наконец через границу, отделявшую Старый город от реактора, они испытали ни с чем не сравнимое облегчение.

– Нам удалось вырваться из этого проклятого города живыми. Мы можем вернуть королеве кристалл! – гордо заявил Хвост. – О нас будут слагать легенды.

– Жаль, что ты не провалился в яму вместе с колесницей. Тогда бы легенды рассказывали только обо мне, – проворчал Блюм, мечтая, что было бы здорово присоединить к своему титулу – Бешеный Блюм, Победитель Великана и Поджигатель Библиотеки – Завоеватель Старого города, или даже еще лучше: Блюм – Повелитель карликов, Властитель Магического Кристалла.

Оба вождя, молодой и старый, гордо прошли мимо вытянувшейся при их приближении стражи, смотревшей на них со страхом и завистью, и направились прямо в тронный зал. Туда же буквально за минуту до них нырнула Требуха, увидевшая возвращающихся карликов в окно кухни, инспекцию которой она в это время проводила.

– Идут! – крикнула Требуха, вбегая к королеве. – Блюм и Хвост идут!

– Так скоро? Камень у них, ты видела? Хотя едва ли они осмелились бы вернуться без него! – Рыжая Карла вскочила с трона и бросилась к двери навстречу вождям, но, спохватившись, вернулась к престолу, а на ее лице возникло спокойное, высокомерное выражение. Она считала ниже своего королевского достоинства выражать нетерпение. Важно, чтобы вожди не догадались, как необходим ей камень магии и власти и как может пошатнуться без него ее трон.

– Странно, что они вернулись вдвоем, – задумчиво пробормотала Карла. – Я предполагала, что должен вернуться только один из них…

Вожди вошли в зал и остановились у подножия престола. Телохранители королевы отсалютовали им короткими мечами и снова неподвижно замерли по обеим сторонам трона.

– Чем похвастаетесь? Как закончился ваш поход в Старый город, мои доблестные вожди? – равнодушно спросила Карла, в то время как ее взгляд жадно обшаривал руки карликов в поисках Магического Кристалла.

– Я рисковал жизнью ради тебя, но теперь это неважно… Ты станешь моей женой, королева! Я так ждал этого дня! – Хвост опустился перед троном на одно колено и устремил на Карлу влюбленный взгляд.

– Заткнись, щенок! Это я первым схватил Магический камень! И я больше тебя заслужил право стать супругом нашей повелительницы! – рассвирепел Блюм. – Попробуй только сказать, что это не так, и я убью тебя еще раз, а потом швырну в пруд, чтобы ты снова не ожил!

– Хватит ссориться! Нужно было делать это раньше… Где мой кристалл? Я хочу видеть его! – Рыжая Карла привстала с трона и властно протянула ладонь.

– Вот он… Мы принесли тебе камень, повелительница. – И, вырывая его друг у друга, карлики одновременно протянули королеве кристалл.

Рыжая Карла взяла камень и всмотрелась в его грани. Она знала Магический Кристалл на ощупь, каждую грань, каждый выступ, а теперь держала его в руках и не узнавала.

Королева нахмурилась, сделала шаг вперед к напрягшимся в ожидании ее выбора вождям и внезапно швырнула камень на пол с такой силой, что он разлетелся вдребезги.

– Это подделка! – завизжала она. – Настоящий Магический Кристалл в руках меняет цвет, становится черным! То, что вы мне принесли, – жалкая стекляшка! Хотели надуть меня, сделать из меня дуру?

Вожди попятились от разгневанной Карлы.

– Но мы отняли его у мутантиков, королева! Он не может быть фальшивым!

– Они подсунули вам стекляшку! Где их головы? Почему вы их не принесли? Как я могу быть уверена, что вы ходили в Старый город, жалкие трусы, а не прятались за ближайшей помойкой? – свирепо спросила Карла, и ее желтые зрачки расширились.

– Мы сражались за камень и тяжело ранили друг друга, повелительница, – сказал Блюм, не отрывая от нее взгляда. – Мы не обманываем вас, королева, вот свежие шрамы. А когда мы очнулись, мутантиков уже не было – они сбежали.

– Кретины! – закричала королева. – Ваша тупость может сравниться только с вашей жестокостью! И это мои лучшие солдаты! Какими болванами мне приходится повелевать!

Рыжая Карла, как тигрица, прошлась по тронной зале и подошла к окну. Даже по ее спине видно было, что она в ярости.

Вожди с тревогой ожидали ее решения. В эту минуту их судьба висела на волоске, и они это знали. Не сговариваясь, забыв о вражде, они встали рядом, готовые защищаться до последнего, если королева прикажет казнить их или бросить в пруд. В этой последней отчаянной схватке извечные враги выступят как союзники, а потом их кости рядом будут лежать на дне пруда.

Начальник стражи Пуп и два десятка телохранителей уже окружали Карлу полукольцом, ограждая ее от вождей, если они, отчаявшись, бросятся на королеву, чтобы расправиться с ней. Порой случалось, что приговоренные к казни или к гибели в пруду вожди и офицеры бросались на жестокую королеву с копьями и булавами, и только плотное кольцо стражи спасало ее от их мести.

Карла долго стояла у окна, глядя на двор, где маршировала стража, а совсем рядом, у новой виселицы, на которой теперь с одной стороны сушилось белье, а с другой висела приготовленная для свежевания реакторная свинья, две маленькие девчонки-карлицы обматывали тряпкой красноглазого щенка, играя в дочки-матери.

Вначале королева, подозревая вождей в предательстве, хотела приговорить Бешеного Блюма и Хвоста к смерти, а до этого под пытками заставить их рассказать, куда они спрятали настоящий кристалл и кто дал эту подделку, но потом она отогнала свои подозрения. Едва ли влюбленные в нее и вдобавок ненавидевшие друг друга вожди могли бы сговориться и решились бы на предательство. Да и поддельный кристалл за такое короткое время не изготовишь.

Скорее всего эти дуралеи попались на удочку мутантиков, поэтому смерти они не заслуживают. Ведь из всех вождей и вообще среди всех ее тупых подданных Бешеный Блюм и Собачий Хвост все-таки самые толковые, они верны ей и пользуются большим влиянием в войсках. Если она казнит их, то сразу обретет много серьезных врагов.

Карла решительно подошла к трону и жестом приказала Пупу со стражей удалиться. Тот недоуменно пожал плечами и отдал приказ телохранителям покинуть тронный зал. Его бы больше устроило, если бы королева приговорила вождей к казни, тогда его, Пупа, влияние заметно бы возросло… Наверное, Рыжей Карле лучше знать, как поступить.

Когда телохранители вышли, а в тронном зале остались только Карла с Требухой, вожди расслабились, осознав, что королева решила сохранить им жизнь.

– Я бы могла бросить вас в пруд, – устало сказала Карла, – но это ничего бы не решило. Я верю, что вы не собирались обманывать меня, просто стали жертвами собственной глупости… Но, разумеется, о том, чтобы кто-то из вас получил мою руку после такого провала, не может быть и речи.

– Карла, дай мне еще один шанс! Я пойду в Старый город, найду и убью мутантов и добуду тебе настоящий кристалл! – взмолился Хвост.

– Позволь и мне, королева! Во второй раз я не ошибусь, – мрачно сказал Бешеный Блюм. – Я не из тех, кто дважды падает в одну яму. На этот раз я смогу отличить настоящий камень от подделки.

– Отлично. Ступайте за кристаллом! – нетерпеливо проговорила Карла и показала им на дверь. – Но запомните: это ваш последний шанс оправдаться.

Вожди с поклоном удалились, унося с собой разбитые надежды, но в их сердцах затеплились новые надежды.

Рыжая Карла повернулась к Требухе, молчаливо стоявшей за троном. Спохватившись, что королева смотрит на нее, Требуха торопливо спрятала за спину обглоданную воронью лапку и вытерла губы.

– Ты веришь этим растяпам, толстуха? Думаешь, во второй раз они не сядут в ту же лужу? – спросила она.

– Кто знает? Вашему Величеству виднее. Но я бы послала кого-нибудь проследить за ними. Как насчет Нытика? Лучшего шпиона, чем он, не найти. Если эти гориллы опять передерутся, когда камень окажется у них, и убьют друг друга, Нытик принесет Магический Кристалл вам.

– А ты не так глупа, старуха, – усмехнулась Карла. – Но если Нытик вернет мне камень, мне ведь придется выйти за него замуж, а он страшен, как освежеванный кабан.

– Зато он верен вам, королева, а с лица ведь воду не пить… – осторожно заметила Требуха.

Рыжая Карла задумалась:

– Хорошо, толстуха, пошли Нытика. Скажешь, что это мой приказ. А там посмотрим, как поступить. И вот еще что… позови ко мне Пупа. Мне надо отдать ему кое-какие приказания.

Требуха с удивительной для своего жирного тела ловкостью выскользнула из тронного зала и, дожевывая воронью лапку, отправилась за Нытиком, чтобы от имени королевы приказать ему следить за Блюмом и Хвостом.

А в зал к Рыжей Карле вошел начальник телохранителей Пуп и остановился в ожидании распоряжений.

– Черного Герцога накормили? – спросила она.

– Да, королева. Герцог сожрал двух свиней и одного зазевавшегося повара, – доложил Пуп.

– Повара? Должно быть, того, который обычно пересаливал супы? – засмеялась Карла.

– Да. Но откуда вы это знаете, повелительница? – поразился начальник телохранителей, в который раз убеждаясь, что королеве известно все, что происходит во дворце.

– Герцог не выносит запаха химической соли, а у этого повара вечно были набиты солью все карманы. Он очень чувствителен к запахам. Ну ничего, зато теперь наши супы будут лучше… А где Черный Герцог теперь?

– Спит на чердаке, королева. Я распорядился расширить вход и прибить у потолка перекладину, чтобы он мог висеть вниз головой, как все летучие мыши.

Рыжая Карла спустилась с трона, поигрывая хвостом своей лисьей мантии.

– Очень хорошо, Пуп. Вели оседлать Герцога, я вылечу, как только наступят сумерки. В темноте он ориентируется лучше… Мы с ним полетим в Старый город за кристаллом.

– Но это опасно, королева, – взволнованно сказал Пуп. – Старый город не место для Вашего Величества.

– На Герцоге я буду в безопасности. Он лучший телохранитель из всех, что у меня были, включая и тебя, Пуп.

– Повелительница… но неужели, неужели этот камень так вам необходим, что ради него вы подвергаете опасности свою жизнь?

– Я не доверяю этим идиотам, Блюму и Хвосту. Они хорошие солдаты, но плохо соображают. Если я сама не верну себе камень до завтрашнего полнолуния… – Карла приблизила свое лицо к начальнику стражи и продолжила уже шепотом: – Если завтра к полуночи, когда красная луна будет на середине неба, я не получу камня, то все пропало: мой трон пошатнется, а вместе с ним упадет и твоя голова, Пуп…

– Но почему, королева?

– Ты слишком глуп, чтобы это понять. Завтра – Ночь Определения Камня, когда луна отдает ему свою силу и магию. Такое бывает только раз в году в первое полнолуние после летнего равноденствия. Завтра решится: будет камень служить злу или добру, и тогда определится баланс сил в пользу Хаоса или в пользу Света… Последние годы преимущество было на стороне Хаоса, именно поэтому мы, карлики, процветали, а народам лобастиков и шерстюш приходилось туго. Но если завтра в полнолуние камень будет в добрых руках, то все изменится. Я сама еще не знаю, что произойдет, но что-то неблагоприятное для нашего народа. Ведь карликов поддерживает Хаос, а не Свет…

– Повелительница, я не знал, что все так серьезно… – Пуп упал на колени. – Я думал, этот кристалл – только ваша прихоть, драгоценная игрушка. Я больше привык надеяться на свой меч и копье, чем на магию и на полнолуния.

Карла в который уже раз подошла к окну и посмотрела на Странный лес.

– До заката еще далеко. Пускай Герцог еще поспит и наберется сил. Бочки со смолой готовы? – спросила она.

– Да, повелительница.

– Многих шерстюш и лобастиков сегодня поймали?

– Ни одного, королева. Они прячутся где-то в чаще и на островках на болоте. Недавно прибежал гонец от Толстого Грыза – прочесывание леса не дает результатов.

– Так я и думала, лес их защищает! Ненавижу лес! Завтра, за два часа до полуночи ты подожжешь его… Впрочем, нет, я сделаю это сама, когда Магический Кристалл уже будет у меня. Ты знал мою бабушку, Пуп?

– Увы, нет, моя повелительница.

– Так вот, моя бабка была простой колдуньей и умерла в восьмидесятый год после Большого Взрыва… Она воспитала меня и многому научила, она и передала мне этот Магический Кристалл. И еще, Пуп, тебя никогда не удивляло, почему все карлицы лысые, а я Рыжая?

– Я иногда задумывался над этим, королева, но не мог найти ответ…

– А он очень прост: моя бабка не была карлицей. Она была рыжей колдуньей из того народа, который жил здесь до нас и от которого остались и Старый город, и наш реактор. Это от нее у меня рыжие волосы. Моя бабка была на две головы выше любого из карликов. Она умела плавать, не боялась воды, тело у нее не было покрыто шерстью, и превращаться она не могла… Но она была очень мудра, Пуп, очень мудра. Мы жили с ней в сторожке посреди Странного леса. И она была единственной, кого я любила… Но что-то я сегодня слишком болтлива. Может, велеть казнить тебя, чтобы ты никому не рассказал о том, что услышал от меня сейчас?

– Королева, не делайте этого, я сохраню вашу тайну… – поклялся Пуп.

– Разумеется, сохранишь. Потому что если ты этого не сделаешь…. – И Рыжая Карла провела ребром ладони себе по шее.

Начальник телохранителей попятился.

– Не тревожься, Пуп. У меня не так много верных слуг, чтобы я стала ими разбрасываться… – засмеялась она. – Сейчас я прилягу, а после заката ты меня разбудишь. И чтобы Герцог к тому времени был уже оседлан. Запомнил?

Когда Пуп удалился, Карла некоторое время неподвижно смотрела на закрывшуюся за ним дверь, потом прилегла у трона на шкуре давно вымершего животного. Она даже не помнила, как оно называлось: то ли «медведь», то ли «ведмедь». Судя по размерам шкуры, большое было животное, но оно не смогло приспособиться к повышенной радиации, кислотным дождям и озоновым дырам.

Рыжая Карла закрыла глаза и заставила себя забыть обо всем и расслабиться. И, как всегда перед сном, она представила, что рядом с нею сидит ее бабушка – рыжая колдунья.

«До вечера, Карла. Я тебя люблю», – сказала королева сама себе голосом бабушки. И сама себе ответила: «До вечера! И я тебя тоже люблю, бабушка».