"Завещание Сомервилля" - читать интересную книгу автора (Диксон Хелен)

Глава пятая

Четыре недели миновало со дня смерти отца, а Ева никак не могла забыть разговор с Джеральдом — так он ее напугал. Вспоминая его угрозы, она, твердо решила покинуть Бернтвуд-Холл и приложить все усилия к тому, чтобы шахта «Этвуд» не попала в его руки.

Желая отвлечься от неприятных мыслей, она солнечным утром поехала со старой служанкой бабушки на шахту. Ей хотелось хоть краем глаза взглянуть на это предприятие.

По мере приближения к шахте ее подавленное настроение уступало место любопытству. Дорога была черная от угольной пыли. На холме возвышалось здание шахты, а под ним сверкала в лучах солнца поверхность канала, проложенного ее отцом для доставки угля потребителям. На другой стороне канала раскинулись жилые районы Этвуда. Посередине проходила главная улица, а к ней примыкали домишки шахтеров.

Вскоре до слуха Евы донесся грохот насоса, откачивающего воду из шахты. Ее экипаж въехал во двор, в котором кипела работа. Экипаж привлек всеобщее внимание. Ева вышла из него, желая встретиться с младшим братом Джеральда — Мэтью.

— Я хотела бы видеть мистера Сомервилля, — улыбнулась она выбежавшему навстречу ей молодому клерку. — Будьте добры, сообщите ему о моем приезде.

— К сожалению, ни его, ни управляющего нет на месте. Уехали по делам в Неверли.

— Как жаль, — протянула Ева разочарованно. — Но я сама виновата — надо было их предупредить о моем приезде.

Она было повернулась к экипажу, но тут ее внимание привлек высокий человек в черном, выскочивший из кирпичного домика, в котором располагалось машинное отделение. Еве он показался привидением, но тут же она узнала в нем Маркуса Фицалана, и сердце ее екнуло.

А Фицалан при виде нее расцвел любезной улыбкой и быстро зашагал к ней, ничем не выказывая удивления. И в очередной раз восхитился тем, как она красива, несмотря на траурный туалет.

— Дорогая мисс Сомервилль! Вот уж не ожидал вас здесь увидеть!

— То же самое я могла бы сказать о вас, мистер Фицалан. Но не слишком ли вы торопитесь осмотреть будущую собственность?

Быть может, правильнее было бы сначала дождаться моего ответа, а уж потом осматривать товар?

Маркус сердито улыбнулся в ответ и кивнул клерку, отпуская его.

— В моем характере готовиться к любым поворотам судьбы. А у вас, мисс Сомервилль, как видно, пробудился интерес к шахте?

— Раз уж мне суждено стать ее совладелицей, я хочу узнать о ней как можно больше, чтобы понимать, как она действует, и уметь защитить мое наследство. Отец рассказывал мне крайне мало.

— И вам вдруг захотелось узнать побольше?

— Вот именно. Надеюсь, вы, мистер Фица-лан, не разделяете заблуждения большинства мужчин, будто мы, женщины, лишены деловых способностей, а потому должны идти на поводу у сильного пола, не имея собственного мнения. Особенно в области угледобычи.

— Боже меня упаси, мне такое и в голову не приходило, — широко улыбнулся Маркус, в упор глядя на нее смеющимися глазами. — А если бы и пришло, я бы промолчал. Напротив, мне нравятся женщины, высказывающие свое мнение, а вы, мисс Сомервилль, как я вижу, женщина не только красивая, но и решительная.

Он делает ей комплименты! Ева смутилась, но быстро взяла себя в руки.

— Благодарю вас. Похвала из ваших уст дорогого стоит, — сухо произнесла она. — Но лестью вы шахты не добьетесь, мистер Фица-лан. Меня не так легко сбить с толку.

— Ну-ну, не преувеличивайте, — он иронически поднял брови. — Кому-кому, а мне-то ваши слабые места хорошо известны. Немного ласковых слов — и вы уже не сопротивляетесь.

И он расхохотался, видя, как она смутилась от его слов и залилась краской стыда при намеке на их первое знакомство.

— Не волнуйтесь, — сжалился он над ней. — Я свято храню вашу тайну и обещаю не прибегать к подобным варварским методам, чтобы склонить вас к замужеству.

— Вы обижаете и оскорбляете меня, мистер Фицалан, напоминая о том инциденте, — сказала Ева с возмущением, хотя старалась говорить спокойно. — Никакие ваши слова не извиняют непорядочности, которую вы проявили в тот день. Но я уже не та зеленая девочка, какой была тогда. — Она говорила с подчеркнутым чувством собственного достоинства. — Все изменилось. И я в том числе. Высокомерному, самовлюбленному человеку меня не провести. И что бы вы ни говорили, ничто не изменит моего решения относительно шахты и моей будущей судьбы.

Ева с негодованием заметила, что Фицалан не испытывает ни малейшего раскаяния или сожаления.

— Не стоит так переживать! — улыбнулся он примирительно. — Я вам верю. К счастью, у меня доброе сердце, я понимаю, как трудно вам принять решение. Но особенно медлить все же не стоит.

— Вы не любите ждать?

— Да, не люблю.

— Тогда избавьте меня от рассказов о вашем добром сердце. Кусок угля и тот, полагаю, отнесется ко мне с большим сочувствием, — процедила она холодно. — Вы уже видели все, что хотели? — И она направилась к экипажу.

— Нет, далеко не все. К сожалению, управляющего нет на месте.

— Да, он уехал по делам в Неверли с Мэтью, одним из здешних служащих. Он младший брат Джеральда. Не знаю, какого вы мнения о Джеральде, но Мэтью очень симпатичный молодой человек, вполне порядочный и умный. Жаль лишь, что он, как младший брат, не является наследником фамильного состояния. На Джеральда он не похож ни капельки.

Интересно, как бы отнесся Фицалан к разговору между ней и Джеральдом, расскажи она ему сейчас о нем? И о его угрозах, приведших ее в ужас?

— Это очень хорошо. Второго Джеральда мы бы не вынесли. Ваш отец часто упоминал о Мэтью, но лично я с ним незнаком.

— Отец был о нем высокого мнения. Говорил, что Мэтью хорошо знает свое дело, хотел привлечь его к участию в бизнесе. До меня дошли слухи, что вы закладываете новую шахту в Пендл-Хилле.

Маркус посерьезнел, как всегда, когда речь заходила об угольном промысле.

— Да, но дело это хлопотное и дорогое. Я туда вложил все, что у меня есть.

— Значит, по-вашему, это имеет смысл.

— Да, по данным разведки и бурения, там большие залежи, а две мои старые шахты почти истощены и не удовлетворяют спроса на уголь в нашем районе.

— То-то вам позарез нужна шахта «Этвуд», — не без сарказма заметила Ева.

— Заблуждаетесь, — Маркус сдвинул брови. — К шахте «Этвуд» у меня прежде всего сугубо личный интерес.

— Значит ли это, что, став ее собственником — если станете, — вы не произведете там никаких пертурбаций?

— Напротив, непременно произведу. Расширю участок добычи и поставлю новое оборудование. Уголь станем добывать на большей глубине.

— Вы, однако же, честолюбивы, мистер Фицалан, — заметила Ева тихо.

— Да, не стану отрицать, но расширение шахты «Этвуд» привлечет сюда предпринимателей, производящих сталь, стекло, кирпич и так далее, а значит, появится много новых рабочих мест. Людям будет где работать.

— Так-то оно так, но ведь чем глубже шахта, тем опаснее в ней работать.

— Любая работа связана с известным риском, но все необходимые меры безопасности будут приняты. Мы делаем веб, что от нас зависит, для защиты работающих у нас людей. Кстати, в моих шахтах мальчики, причем только старше девяти лет, заняты исключительно на самых легких работах.

— А женщины у вас работают, мистер Фицалан?

— Нет, и никогда не будут работать. Не женское это дело — трудиться под землей в ужасных условиях.

Вот он какой, этот мистер Фицалан! Жалеет, выходит, работающих на него людей, заботится о них.

И Ева прониклась симпатией к нему.

— Желаю вам, мистер Фицалан, преуспеть в деле создания новой шахты. А что будет с этой — жизнь покажет, — сказала она, направляясь к экипажу.

— К нашей проблеме следует отнестись со всей серьезностью, — сказал он, подсаживая Еву в экипаж, в углу которого дремала бабушкина служанка.

— Постараюсь. Но как бы я хотела, чтобы судьба шахты не зависела от наших с вами отношений, мистер Фицалан. До свидания!

Тишина и спокойствие огромного дома действовали на Еву угнетающе. Будущее представлялось ей длинной безлюдной дорогой, по которой она бредет в полном одиночестве. И на нее накатывала тоска, какой она никогда не знала прежде.

Желая от нее избавиться, она утром решила проехаться верхом. Благо бабушка еще спала. Натянула на себя бриджи для верховой езды, велела груму оседлать ее любимую лошадь, уселась на нее по-мужски, не обращая внимания на косые взгляды слуг, и впервые после гибели отца отправилась на прогулку. Одна, без грума. Так ей хотелось побыть одной! И забыть о Джеральде и ожидающей ее безрадостной жизни.

Она скакала по знакомым дорогам, по которым не раз ездила с отцом, с грустью думая о том, что вскоре ей придется распрощаться с ними навсегда. Но яркие лучи солнца, ветки деревьев, хлеставшие ее по лицу, и быстрая езда в конце концов отвлекли Еву от печальных раздумий. На вершине высокого холма она остановилась, с удовольствием подставив лицо свежему ветерку.

Затем она спустилась в долину, к каналу, по которому медленно скользили баржи с углем, влекомые усталыми лошадьми. Но воздух там показался ей слишком влажным, и она предпочла вновь подняться на холмы.

Только тут она сообразила, что случайно заехала в чужие владения — на ту самую землю, которую Фицалан взял в аренду.

На вершине холма, где ее лошадь пила из ручья, Ева глянула вниз. Из-за яркого солнечного света она с трудом различила новые производственные здания, насосную башню и группу людей, поспешно удаляющихся в противоположную от нее сторону. Сердце ей подсказало, что Фицалан тоже там. Она, скорее, угадала его. Растрепанный, в перепачканной белой рубашке, он со всеми бежал прочь от места закладки шахты. Вероятно почувствовав на себе ее взгляд, он обернулся. Видеть выражение его лица она не могла, но он, как бы пораженный ее присутствием, замер на месте, однако тут же помчался вслед за всеми. Вот и хорошо! Она с облегчением вздохнула, собираясь ехать дальше. Но было поздно.

Неожиданно земля под ней содрогнулась, раздался оглушительный грохот, ее едва не выбило из седла. Так вот почему люди так стремительно покидали место будущей шахты! За первым сразу же последовал второй взрыв, выбросивший высоко в воздух могучую струю камней и скального щебня.

Перепуганная лошадь, дико вращая глазами, заржала, закусила удила и бросилась вскачь. Ева — опытная наездница — понимала, что остановить ее невозможно, и старалась хотя бы держать ее подальше от деревьев. Такой темп лошадь долго не выдержит, в конце концов сама замедлит бег.

И вдруг, к ужасу Евы, перед ней выросла высокая изгородь — непреодолимое препятствие для ее лошади. Опасаясь худшего, Ева в отчаянии вонзилась правой пяткой в бок кобылы, и та, к счастью, послушно повернула вправо. И через некоторое время замедлила бег. Ева, с облегчением вздохнув, услышала стук копыт за своей спиной.

Наконец ей удалось остановить лошадь, и, смертельно бледная, она обернулась назад. Через подлесок мчался гнедой жеребец со слившимся с ним воедино Маркусом Фицала-ном.

Фицалан остановил жеребца, подбежал к Еве и стянул ее с лошади.

— Уберите ваши руки! — вскрикнула она.

— Что это вы, черт возьми, вытворяете? — набросился на нее Фицалан. — Или решили покончить с собой?

— Это я — то вытворяю? А не вы? Почему не предупредили о взрыве?

— Надо было проверить, все ли удалились на безопасное расстояние. А вы были достаточно далеко, вам ничто не угрожало.

— Да-а-а?! Расскажите это моей лошади. Взгляните на нее, она до сих пор дрожит от страха.

— Значит, вы не умеете ею управлять.

— Еще как умею. И вы только что видели, что умею, только скорее умрете, чем признаете это.

— Может, вы и правы, — ответил Фицалан и, отступив на шаг, заметил, что Ева в бриджах.

— Вы всегда ездите одна, в бриджах и загоняете лошадь до полусмерти?

— Нет, но сегодня мне захотелось вырядиться именно так.

— А бабушка? Она еще в Бернтвуд-Холле?

— Да, и будет здесь до тех пор, пока моя судьба не определится.

— Весьма разумно, если учесть сегодняшний эпизод. А она знает, что вы уехали?

— Бабушка даже не знает, что меня нет дома. Я люблю вести себя так, как мне хочется, мистер Фицалан. Чувствовать себя свободной.

— Уж не злоупотребляете ли вы вашей свободой, мисс Сомервилль? — спросил Маркус резко, думая, что ни разу не видел ее такой привлекательной. Она излучала энергию, ничто в ней не напоминало о том, что она только что подверглась смертельной опасности.

— Вы всегда позволяете себе такие замечания? Я не делаю ничего постыдного, и, пожалуйста, не воображайте, что я выбрала такой маршрут в надежде встретиться с вами. В мои намерения не входило выезжать за пределы владений Сомервиллей, и, если не возражаете, я сейчас туда возвращусь.

— Только после того, как ваша лошадь, да и вы сами остынете, — решительно заявил Маркус и стал так, что Ева не могла вскочить в седло.

Ева вспыхнула от возмущения.

— Тогда я поведу ее за повод, пешком.

— Две мили?

— Да хоть и две мили.

— Не глупите. Имейте немного терпения, вы поедете, как только она остынет.

— Вы намерены удерживать меня здесь?

— Ну зачем же так! Вы не моя пленница, можете уходить, если уж вам так не терпится.

— Тогда будьте так любезны — отойдите и дайте мне пройти.

Фицалан чуть подался в сторону, а Ева настороженно смотрела на него, не зная, как быть дальше. Приближаясь к лошади, она неизбежно его коснется, а после злосчастной встречи в лесу три года назад она предпочитает держаться от него на почтительном расстоянии.

— Увидев, как ваша лошадь понесла, я тут же бросился вам вслед.

— Какое благородство! Как хорошо, что вам не пришлось спасать меня, а мне не надо унижаться и благодарить вас! Но зря вы беспокоились, лучше бы оставались около шахты, где ваше присутствие необходимо. А я уж как-нибудь и сама справлюсь с моей лошадкой.

— Да она могла вас сбросить!

— Могла, но не сбросила. Отправляйтесь-ка вы на свою шахту, мистер Фицалан. Там уже удивляются, куда вы запропастились. Еще пойдут вас искать и найдут нас здесь вдвоем наедине. Представляю, какие пойдут разговоры, — заключила Ева с нескрываемым сарказмом.

— А это было бы вам неприятно?

— Ничуть. Вы же, по-видимому, решили второй раз запятнать мою репутацию. Один скандал уже был, так что мне не привыкать. Или вы полагаете, что таким образом вам удастся склонить меня к замужеству? Заставив уговорами забыть, как вы заманили меня в лес?

Маркус лукаво улыбнулся. Он-то хорошо помнит, как она ответила на его поцелуй — с такой страстью, с такой нежностью! Даже вспомнить — и то приятно.

— Если уж быть точным, я вас не заманивал. Вы пошли по собственной воле. А запятнанной оказалась моя репутация — я не воспользовался подвернувшимся случаем, то есть опозорился.

— У вас слишком хорошая память, — процедила Ева.

— Да-да, помню — вы горели желанием.

— Была молодая и глупая.

— А сейчас вы поумнели?

— Да, не такая я теперь дурочка, чтобы увлечься вами.

— Вы уверены? А в последний раз, когда мы виделись, говорили что-то иное. Припоминаете? — Глаза его сверкали, на губах играла легкая улыбка. Он сделал шаг в ее сторону.

Кипя от гнева, Ева отступила назад.

— Не смейте приближаться ко мне! Вы, Маркус Фицалан, форменное чудовище!

— Как приятно, что вы называете меня по имени! После «мистера Фицалана» «Маркус Фицалан» прямо-таки ласкает слух.

Ева не обратила внимания на его иронию.

— Вы ничуть не лучше тех корыстолюбцев, что гоняются за богатыми невестами. Только вас интересуют не деньги, а шахта «Этвуд».

— Половина шахты «Этвуд», — поправил он, улыбаясь еще шире.

— Да если бы на кон была поставлена не половина, а целая сотня шахт, я бы и то не смирилась с уготованной мне участью. И поверьте мне, мистер Фицалан, женитьба на мне не такой уж подарок!

— Возможно, вы и правы! Но, чтобы судить об этом, надо сначала снять пробу!

И он дюйм за дюймом стал медленно приближаться к ней, пока не прижал к стволу дерева так, что она не могла и пошевелиться.