"В ожидании прошлого" - читать интересную книгу автора (Дик Филип Кайндред)

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

– Слушайте, – сказал Эрик, как только колеса коснулись земли. Такси подкатилось к бордюру, и доктор увидел грозное строение с часовыми у входа. Вооруженные охранники были в серой форме Звездной Лилии. – Я хочу предложить вам сделку.

– Какую сделку? – подозрительно спросила машина.

– Мой пропуск остался в «Фундук Корпорейшн», помните, где вы меня подобрали? Вместе с бумажником, где, как вы понимаете, все мои деньги. Если вы сдадите меня сейчас военной полиции, деньги мне больше не понадобятся, сами понимаете.

– Да, сэр, – согласилось такси. – Вы будете уничтожены в соответствии с новым законом, принятым 10 мая. Несанкционированное перемещение...

– Так почему бы перед этим не передать деньги вам – в качестве чаевых? Вам-то уж они наверняка пригодятся?

– Да, сэр, горючее дорожает с каждым днем, сами понимаете – война.

– Тогда отвезите меня обратно к Корпорации «Фундук», я заберу бумажник, предъявлю вам пропуск, и вы вернете меня сюда. И все деньги достанутся вам. Понимаете?

– Тогда мы оба в выигрыше, – согласилось такси. – Что-то защелкало в электронном мозгу, пока такси соображало, обдумывая предложенную схему. – А сколько у вас там денег, сэр?

– Я работаю курьером в «Фундук», поэтому у меня в бумажнике примерно двадцать пять тысяч долларов.

– Вот это да! В оккупационных чеках или в довоенных банкнотах ООН?

– Само собой, в банкнотах.

– Тогда заметано!

Такси сорвалось с места, оживленно набирая высоту и тарахтя:

– Вообще-то я сразу понял, что с вами что-то не то, как только вы дали адрес вражеской территории. Но поскольку я туда и не собирался лететь, и не повернул даже на секунду, закон не был нарушен, – машина повернула к Детройту, распаленная мыслями о грандиозных чаевых.

Как только они опустились на парковку возле Корпорации, Эрик заторопился:

– Я сейчас! – и, пробежав по тротуару к подъезду, миг спустя оказался в громадной лаборатории, простиравшейся по сторонам.

Отыскав первого встречного служащего, он обратился к нему:

– Меня зовут Эрик Арома, я личный врач мистера Вергилия Аккермана и прибыл по срочному вызову. Вы не поможете мне связаться с ним?

– Насколько мне известно, мистер Вергилий Аккерман находится в Вашинге-35 на Марсе, – испуганно отозвался тот. – Руководство ТИФФом осуществляет мистер Иона Аккерман, а мистер Вергилий Аккерман числится в списке военных преступников в еженедельном бюллетене Комитета государственной безопасности.

– Как так?

– Как изменник: он сбежал на Марс, когда началась оккупация.

– Вы не могли бы соединить меня с Вашингом-35?

– С вражеской территорией?

– Тогда вызовите по видеофону Иону Аккермана.

Ничего другого Эрик придумать не мог. Он направился за клерком, чувствуя, что серьезно влип.

Лицо Ионы на экране вытянулось, едва он увидел Эрика.

– Но... откуда ты? Бог мой, ты же был в безопасном месте, с Вергилием. Я немедленно отключаюсь – это какая-то чудовищная провокация военной полиции.

Экран погас.

Итак, его двойник из этого времени, он-сам-спустя-год, который не путешествовал в будущее, сейчас находился на Марсе вместе с Вергилием.

Значит, он каким-то образом все же смог вернуться обратно в две тысячи пятьдесят пятый год, чтобы потом улететь с Вергилием. И единственный способ попасть туда – достать JJ-180. А единственный источник наркотика находится здесь. Эрик очутился в самой верной точке, единственной на целой планете, волею случая, объегорив жадное до идиотизма автоматическое такси.

– Мне нужен фрогедадрин, – сказал Эрик клерку. – Сто миллиграммов. Я тороплюсь. Вам показать мое удостоверение? Могу доказать, что работаю на ТИФФ, если вы не верите, – тут у него промелькнула еще одна мыль: – Вызовите Берта Фундука, он подтвердит, кто я такой.

Несомненно, Фундук запомнил его после той встречи в Шайенне.

– Но мистер Фундук расстрелян, – растерянно забормотал клерк. – Разве вы не помните: в январе, в самом начале оккупации.

Должно быть, выражение лица Эрика передало потрясение, которое он испытал при этих словах, поскольку поведение клерка моментально изменилось.

– Вы, наверное, были его другом, – понимающе сказал клерк.

– Да, – все, что мог сказать Эрик.

– Берт был хорошим человеком, не то что эти ублюдки пришельцы. С ним приятно было работать.

Тут клерк всполошился:

– Не знаю, что привело вас сюда, но сто миллиграммов JJ-180 я вам достану. Я знаю, где он хранится.

– Буду очень благодарен.

Клерк поспешил вперед. Время бежало. Эрик вспомнил про такси: интересно, оно по-прежнему дожидается у парковки? Или попытается проникнуть следом? Абсурдная ситуация мигом представилась ему: автоматическое такси, сокрушая стены, лезет в здание корпорации за незаплатившим по счетчику клиентом. Видимо, нервы были на пределе: одолевали фантасмагории.

Наконец клерк вернулся с пригоршней капсул.

У ближайшего автомата с газировкой Эрик нашел стакан, наполнил его водой, положил капсулу в рот и поднес к губам жестяную кружку военного образца на цепочке.

Внезапно он заметил, что служащий странно побледнел.

– Это недавно измененная формула JJ-180, – пояснил клерк, не спуская с Эрика глаз. – Мне, наверное, следует предупредить вас, раз вы собираетесь принять препарат.

Опустив чашку, Эрик спросил:

– Что значит «измененная формула»?

– В ней оставлены отравляющие свойства, вызывающие зависимость и разрушающие печень, а галлюцинаторный эффект путешествия во времени изъят, – пояснил служащий. – Сразу после начала оккупации пришельцы приказали нашим химикам усовершенствовать наркотик, который с самого начала мыслился как отравляющее вещество – галлюциногенные свойства являлись побочным эффектом.

– Но зачем оно им в таком виде?

– Для войны с ригами, – последовал ответ. – И... – клерк заколебался. – Для использования против враждебно настроенных землян, которые приняли сторону врага.

Ссыпав капсулы в ближайший лабораторный мусоросборник, Эрик сказал:

– Спасибо, я передумал.

Затем в голову неожиданно пришла еще одна безумная идея.

– Если я получу разрешение от Ионы, вы сможете дать мне космический корабль, принадлежащий компании? Я позвоню Ионе, он мой старый друг и не откажет.

Эрик направился к видеофону, клерк – за ним. Если удастся заставить Иону выслушать...

В этот момент в лабораторию вошли двое жандармов. За их спинами в дверном проеме Эрик увидел патрульный корабль, припаркованный возле автоматического такси.

– Вы арестованы, – сказал один из жандармов, направляя на Эрика дубинку странной формы. – За несанкционированное перемещение и мошенничество. Ваше такси отчаялось ждать и заявило в полицию.

– Какое мошенничество? – удивился Эрик, оборачиваясь к служащему.

Тот, однако, предусмотрительно исчез.

– Я действительно работаю в ТИФФе и нахожусь здесь по делу.

Дубинка странной формы засветилась; Эрик почувствовал, как что-то проникло в мозг, и он беспрекословно направился к выходу из лаборатории. Мысль о сопротивлении жандармерии Звездной Лилии покинула его, даже спорить не было никакого желания – он именно с удовольствием подчинился и прошел на борт патрульного корабля.

Корабль заскользил над крышами Детройта, направляясь в сторону казарм.

– Чего с ним канителиться, – сказал один жандарм другому. – Убьем прямо здесь, а тело выбросим, зачем переть его в казармы?

– Да просто вытолкнуть, – откликнулся напарник, развивая мысль. – Он и разобьется. Смотри, какая высота. – Нажав кнопку на контрольной панели, он открыл вертикальный люк корабля. Эрик увидел проплывающие внизу здания, улицы и жилища города.

– Вспомни о хорошем, когда будешь лететь вниз, – сказал жандарм Эрику.

И, схватив доктора за шиворот, потащил к распахнутому люку. Все было сделано рукой профессионала: миг – и Эрик оказался на краю, когда жандарм выпустил его, чтобы не вылететь следом.

Рядом с патрульным кораблем вынырнул второй корабль: огромное, помятое и проржавевшее межпланетное военное судно с торчащими во все стороны пушками, походившее на рогатого ящера с гребнем. Выстрел из микропушки сразил жандарма за спиной Эрика, а из большого орудия начисто снес переднюю часть патрульного катера и осыпал осколками Эрика и оставшегося жандарма.

Полицейский катер стал падать камнем на лежавший внизу город.

Очнувшись от транса, жандарм подбежал к стене, дернул аварийный рычаг. Корабль перестал кувыркаться и плавно пошел вниз, управляемый аварийно-спасательной системой. Как будто осенний лист, он пошел спирали до самой земли, врезался в тротуар, разбрасывая припаркованные машины, уткнулся в бордюр и замер, задрав хвост.

Выхватив пистолет, жандарм высунулся из люка и стал стрелять направо и налево. После третьего выстрела лилец дернулся и упал в корабль; пистолет выкатился из руки и загромыхал по обшивке.

Грозный военный корабль приземлился рядом. Из распахнувшегося люка на землю спрыгнул человек. Он устремился навстречу контуженному падением Эрику, выбиравшемуся из-под обломков полицейского катера.

Эрик зажмурился, ожидая выстрела в затылок.

– Привет, – неожиданно сказал человек. – Это я. Не узнал?

– Кто вы?

Человек, сразивший полицейский катер, казался подозрительно знакомым. Эрик как будто видел это лицо много раз – только где? Какое-то оно было неправильное, словно повернутое под другим углом. Волосы противоестественно зачесаны пробором в другую сторону, так что голова казалась кривой и несимметричной, неправильной во всех отношениях. Но более всего Эрика поразила физическая непривлекательность этого человека. Постаревший, одутловатый, заметно поседевший. Встреча с самим собой – без подготовки – явилось потрясением. «Неужели это лицо я вижу в зеркале каждое утро?»

– Как видишь, немного набрал вес, – словно оправдываясь, сказал человек. – Ну так что? Господи, да я же спас тебе жизнь.

– Знаю, – ответил Эрик самому себе.

Они забрались в межпланетный корабль и 2056-й, захлопнув за собой люк, стартовал в небо, за пределы досягаемости военной полиции и лильских зениток. Очевидно, это был продвинутый эскадренный корабль, а не какая-нибудь посудина.

– Не желая нанести оскорбление твоему интеллекту, который я весьма ценю, хочу сразу прояснить ситуацию, – сказал 2056-й. – Во-первых, даже если бы тебе удалось раздобыть настоящий JJ-180, он бы снова перенес тебя в будущее, а не назад, в две тысячи пятьдесят пятый, и ты снова оказался бы под пагубным влиянием наркотика, опять понадобилось бы противоядие. То, что тебе требуется, – и ты скоро это поймешь, – вовсе не JJ, а препарат, балансирующий эффект противоядия, – 2056-й кивнул в сторону магнитной вешалки. – Найдешь его в кармане моего пальто. Корпорация «Фундук» разработала его в нынешнем году.

– Что это за корабль?

Потрясающе, как кораблю удалось прорваться сквозь линию обороны Звездной Лилии.

– Боевой корабль ригов. Вергилий достал его на Вашинге. Мы собираемся перенести на нем Молинари, когда Шайенн падет, что неизбежно случится, может быть, уже через месяц.

– Как его здоровье?

– Намного лучше. Теперь он делает то, что хотел делать.

Эрик порылся в карманах пальто, нашел таблетки и проглотил без воды.

– А что случилось с Кэт? – внезапно вспомнил он. – Надо бы поговорить.

Хорошо когда есть с кем обсудить проблему, пусть хоть с самим собой.

– У тебя еще есть шанс избавить ее от пристрастия к JJ-180 – пока не произошло непоправимых изменений в нервной системе. Она, конечно, никогда не будет прежней Кэт, даже пересадка органов и восстановительная хирургия бессильны. Кстати, через это она пройдет несколько раз, прежде чем дойдет до нынешнего положения... Слышал о синдроме Корсакова?

– Вообще-то я медик.

– Да, конечно, как и я.

– Классическая картина алкоголизма: патологическое разрушение подкорки в продолжение затяжного периода интоксикации.

– Так вот, представь ту же картину, но в несколько раз хуже, это и есть последствия употребления JJ-180.

– Так у Кэт...

– Помнишь время, когда она употребляла наркотики до трех раз в день? Ее стервозное настроение и навязчивые идеи – это и был синдром Корсакова, только не от JJ-180, а от наркотиков, которые она принимала раньше. Последствия скажутся очень быстро и будут прогрессировать после твоего возвращения в две тысячи пятьдесят пятый. Так что будь готов. – И он добавил: – Это необратимо, ничего не поделаешь. Очищения организма от токсинов недостаточно.

Оба на время замолкли.

– Врагу не пожелаешь жениться на параноике, к тому же инвалиде, – снова заговорил двойник. – И все же она моя жена. Наша жена, – поправился он. – Правда, после фенотиазина она успокаивается. Удивительно, что я – то есть мы – не смогли диагностировать болезнь в то время, когда жили с ней рядом. Вот оно, ослепление привычностью буден. Конечно, скрытое течение хронической болезни распознается с трудом.

– У тебя есть доказательства, полученные с помощью JJ-180?

– JJ-180 давно забыт, только звездная Лилия использует его как клопомор из-за исключительно токсических свойств, как тебе уже известно. Раскрылось столько альтернативных будущих, что с ними еще придется разбираться по окончании войны. Мы победим, можешь не спрашивать. И не благодаря собственным силам – просто ригам понадобилась половина территории Империи Звездной Лилии. Теперь слушай. Я дам тебе инструкции, которые следует выполнить в точности и неукоснительно, смотри не подведи, иначе в мир ворвется альтернативное будущее, мы не сможем встретиться, и я не спасу тебя от патруля.

– Понял, – сказал Эрик. – Говори.

– Итак, в Аризоне, в лагере для военнопленных номер двадцать девять, содержится майор ригийской военной разведки. Его кодовое имя Дег Дал Ил. Можешь обращаться к нему так – это имя дано ему на Земле. Лагерная администрация использует его в качестве эксперта в делах по мошенничествам со страховыми полисами, можешь себе представить. И сейчас, несмотря на то, что он фактически пленный, он является одним из самых незаменимых работников лагеря. Этот риг станет связующим звеном между двумя нациями: организует переговоры.

– И что мне с ним делать? Переправить в Шайенн?

– В Тихуану, в центральный офис ТИФФа. Выкупишь его у администрации лагеря как раба. Дело в том, что крупные фирмы обладают правом закупать рабочую силу. Значит, запоминай: приедешь в двадцать девятый лагерь, представишься служащим ТИФФа и скажешь, что хочешь присмотреть себе смышленого рига. Они все поймут.

– Да, каждый день узнаешь что-нибудь новое, – пробормотал Эрик.

– Однако главная твоя задача связана с Молинари: тебе предстоит убедить его переговорить с Дег Дал Илом. Это станет первым шагом на пути освобождения Земли из цепких щупальцев Звездной Лилии, сохранив как можно больше жизней. Но совершить это будет не просто: у Молинари есть свой план. Он занят другой борьбой, выступая один на один против Френика. На карту поставлено его мужское достоинство, и для него борьба эта не абстрактна, а враг видим и осязаем. Ты видел запись здорового и полного сил Молинари, выступающего на экране, – это его секретное оружие, его ФАУ-2, которым он противостоит врагу. Молинари стал доставать двойников из альтернативных миров. Теперь он находится на грани жизни и смерти, отражая атаки Френика. Именно так, умирая раз за разом и начиная сначала, он противостоит врагу. Но скоро он введет в бой одного из новых, здоровых Молинари, как раз по твоему возвращению в Шайенн. Запись его выступления будет демонстрироваться по всем каналам в вечернем эфире.

– Да, – задумчиво пробормотал Эрик. – Получается, он всякий раз болен ровно настолько, насколько ему необходимо. Сам себе отмеривает болезнь, сам распоряжается своей жизнью – зная, что его столько, сколько окружающих параллельных миров.

– Должен напомнить, доктор, в данный момент это означает только одно.

– Что?

– То, что в данный момент он умирает!

– Да, доктор, – взглянул Эрик на себя 2056-го. – Мы сходимся в диагнозе.

– Сегодня вечером – разумеется, в твоем, а не в моем времени, министр Звездной Лилии Френик потребует новой конференции и присутствия Молинари. Ему ответят согласием. И Френика ждет жестокое разочарование – ему придется встретиться с новым Молинари, полным сил здоровым молодым человеком из альтернативного пространства, параллельной вселенной. В это же время всем нам известный разбитый болезнью Молинари будет находиться под охраной своей секретной службы «Сикрет Сервис», наблюдая за происходящим по телевизору и радуясь придумке.

– Полагаю, этот второй Молинари, прибывший из параллельной вселенной, добровольно взял на себя миссию помочь нашей Земле.

– Конечно, с радостью, как и остальные двойники Молинари. Все они сходятся в одном: в борьбе с Фреником все средства хороши, годится что угодно. Ведь Молинари – человек, живущий ради политики, хотя любимое дело неумолимо убивает его. Здоровый Молинари после конференции перенесет первый почечный приступ и с этого момента тоже начнет разрушаться и умирать. Затем настанет очередь следующего, и так будет продолжаться до тех пор, пока пришельцы во главе с Фреником не поймут, что им все равно не пережить Молинари.

– «Он нас всех переживет», – вспомнил Эрик слова Ионы о Вергилии Аккермане.

– Мне это напоминает средние века, рыцарский бой. Молинари – это Артур, раненый копьем в бок, само собой понятно, кто такой Френик. Любопытно получается: поскольку Звездная Лилия не знала периода рыцарства – да и откуда им, грибам, его знать? – то и Френику не совсем понятна ситуация. Ему просто невдомек, что Молинари бьется с ним в честном поединке двух лидеров. Френику здесь мнится иное – борьба за экономическое превосходство: кто чьими рабами и фабриками заправляет.

– Говоришь, никакого романтизма? – пробормотал Эрик. – Ну а как же риги? Они-то смогут понять Мола? У них, что ли, был период рыцарства, доспехов и прочей дребедени?

– Рыцари с четырьмя руками и хитиновым панцирем, – усмехнулось «второе я» Эрика. – Любопытное вышло бы зрелище! Исторический боевик ужасов. Видишь, ли, никто не ответит на этот вопрос – мы пока слишком мало знаем о ригской цивилизации, и никто не пытался пока изучать их культуру. Так ты запомнил имя майора военной разведки?

– Дег... какой-то.

– Дег Дал Ил. Запоминай.

– О Господи, – вырвалось у Эрика.

– Довел я тебя до тошноты? И ты меня. Правильно Иона назвал тебя нытиком, и Кэт права, считая тебя тряпкой. Ничего странного, что ты связался с такой женщиной: достойное возмездие твоей мягкотелости и нерешительности. Попробуй хоть в следующем году проявиться немного мужества и волевых качеств. И, в конце концов, не пора ли тебе подыскать новую женщину? Сделай это хотя бы ради меня: когда наступит мое время, не будет на душе так мерзко и мучительно больно за прожитый год. Жизнь в две тысячи пятьдесят шестом изменится хоть немного в лучшую сторону.

– Ишь ты. С чего это я должен для тебя стараться?

– Я же спас тебе жизнь! – Двойник с укором посмотрел на Эрика. – Это ведь я вырвал тебя из рук военной полиции.

– И кого предлагаешь? – насторожился Эрик.

– Марию Райнеке.

– Ты сошел с ума!

– Погоди, выслушай. Они с Молинари месяц как в размолвке, у них была настоящая ссора в твоем времени – в моем это происходило одиннадцать месяцев назад. Поэтому у тебя все шансы, пока о размолвке никто ничего не знает и оппозиционная пресса не раструбили об ней. То, что не получилось у меня, должно выйти у тебя, и так мы изменим наше будущее. Все останется прежним, мир не перевернется, а наше семейное положение несравненно улучшится. Разведись с Кэт и женись на Мэри Райнеке – или на ком угодно другом.

В голосе двойника зазвенело отчаяние.

– Ты не представляешь, что это такое – провести остаток жизни сиделкой у ее постели. Я не хочу такой судьбы, я желаю свободы. Я знаю, избавиться от нее не так просто: она будет угрожать, отказываться... Но мы же вдвоем! Кэт остервенело боится развода, однако если начать бракоразводный процесс в Тихуане, будет намного проще: мексиканские семейные законы вольнее, чем в Штатах. Пригласи хорошего адвоката... Я тут присмотрел одного, из Энсенады. Его-то имя, надеюсь, запомнишь? Мы еще, правда, не договорились, когда начнем.

Двойник с надеждой посмотрел на него.

– Ладно, попробую, – пообещал Эрик.

– Теперь тебе пора. Препарат начнет действовать через несколько минут, и если мы не сядем, тебе предстоит полет с высоты пяти миль – там ведь не будет корабля в том месте, где ты появишься.

Корабль пошел на снижение.

– Сядем в Солт-Лейк-Сити, столице мормонов, когда-то славных многобрачием. Здесь населенное место, так что ты быстро растворишься в толпе, и никто не обратит на тебя внимания. А как только попадешь в две тысячи пятьдесят пятый год, поймаешь такси до Аризоны.

– Но у меня нет денет, – вспомнил Эрик.

Или есть? Он совсем запутался: в каком году очутился и в какой должен попасть.

– Совсем меня сбили с толку в этом «Фундуке», где я чуть было не купил отраву...

– Ладно, не время болтать, – поторапливал двойник. – Не отвлекайся на детали, я знаю их не хуже тебя.

Полет завершили в молчании, хмуро и презрительно переглядываясь. Это, как понял Эрик, была наглядная демонстрация необходимости самоуважения. В первый раз он самокритично оценил свои суицидальные наклонности – так вот, оказывается, откуда они проистекали. Чтобы выжить, надо трезво оценивать себя и свои поступки.

– Напрасно теряешь время, – заметил двойник (если так можно было назвать это обрюзгшее и состарившееся существо), после того как корабль сел на орошаемом пастбище в окрестностях Солт-Лейк-Сити. – Вижу, меняться ты не собираешься, – грустно подвел он итог. Двойник явно обижался, что не может за счет Эрика улучшить собственную жизнь. Это ведь ему, Эрику, сейчас бегать, жениться, разводиться, а плодами воспользуется другой Эрик, из будущего, обрюзгший старикан. – Да и ничто тебя уже не изменит.

– Судя по тебе – да, – заключил Эрик, ступая на влажный ковер люцерны. – Но мы еще посмотрим.

Ни слова не сказав, 2056-й захлопнул люк – и корабль выстрелил в небо.

А Эрик направился к шоссе неподалеку.


В окрестностях Солт-Лейк-Сити он поймал такси. В этот раз автомат не стал спрашивать разрешения на полет, и Эрик понял, что сам не заметил, как попал в свое время. Но на всякий случай решил убедиться.

– Какое сегодня число? – спросил он.

– Пятнадцатое июля, сэр, – ответил автомат, с гудением устремляясь на юг над зелеными горами и долами.

– А год?

– Сэр, вы случайно не мистер Рип Ван Винкль? – съехидничал автомат. – Естественно, две тысячи пятьдесят пятый. Надеюсь, вас это устраивает?

Такси было старым и явно нуждалось в ремонте. Наверное, раздражительность объяснялась неполадками в электронной схеме.

– Сойдет, – сказал Эрик, к которому сразу вернулось бодрое расположение духа. Он связался по видеофону, расположенному в кабине, со справочным бюро, где узнал адрес концентрационного лагеря для военнопленных. Информация находилась в открытом доступе.

Теперь такси летело над пустошами и однообразной чередой каменных скал, над пересохшими котлованами озер. И вот посреди голой дикой местности машина пошла на снижение: они прибыли в лагерь номер двадцать девять. Лагерь был устроен в самом недоступном захолустном краю, какой только можно себе представить. Пустыни Аризоны и Невады больше напоминали инопланетный ландшафт, чем Землю, даже на Марсе, помнится, куда Эрик путешествовал в Вашинг-35, его встретило куда более отрадное зрелище.

– Удачи, сэр, – иронически прогудело такси и взмыло в небо, едва Эрик рассчитался, раньше, чем он успел вспомнить, что обратную машину поймать будет не так просто.

Эрик сразу направился к сторожевой будке у входа в лагерь, где располагался контрольно-пропускной пункт, объяснил дежурившему солдату, кто он и откуда и что ему требовалось закупить рига для офисной работы, требующей крайней аккуратности.

– Всего одного? – спросил солдат, провожая его в барак начальника. – Мы можем продать вам хоть с полсотни. Даже двести. Лагерь битком забит пленными: во время последнего сражения захвачено еще шесть транспортов.

В кабинете полковника, начальника лагеря, Эрик заполнил бланки и подписал их от имени администрации ТИФФа, известил, что оплата за товар будет производиться по обычным каналам в конце месяца после выставления счета.

– Выбирайте сами, какой понравится, – предложил полковник с выражением смертельной скуки на лице. – Вон их сколько. Впрочем, все равно они похожи друг на друга как две капли воды.

– Беру того, который заполняет бумаги в соседней комнате, – кивнул Эрик.

– Почему именно этого?

– Вид у него достаточно деловой.

– Да это же старина Дег, – сказал полковник как о давнем приятеле. – Он у нас как мебель, мы к нему привыкли, с первой недели войны здесь. Сам смастерил говорящую коробку, чтобы облегчить процесс общения. Эх, если бы все риги были такими, с ними бы и воевать не стоило.

– Я беру его, – сказал Эрик.

– В таком случае, придется взять дополнительную плату, – взглянул на него полковник с хитрецой. – Он ведь проходил у нас спецподготовку. И еще причитается за переводное устройство.

– Вы же сказали, что он сам его сделал.

– А материалы откуда?

В конце концов они сторговались, и Эрик прошел в соседнюю комнату. Риг погрузился в работу – просматривал страховые претензии какой-то фирмы.

– Отныне вы собственность ТИФФа, – объявил ему Эрик. – Следуйте за мной.

Оглянувшись на полковника, он спросил:

– А если он попытается убежать или набросится на меня?

– Они никогда так не делают, – откликнулся начальник лагеря, прикуривая сигару и навалившись на стену кабинета, явно пропадая от скуки. – Не хватает умственных способностей – это же просто насекомые, большие жуки с блестящими панцирями.

Вскоре Эрик уже стоял за колючей проволокой, ожидая заказанное по видеофону такси из Финикса.

– Знал бы, что все кончится так быстро, не стал бы отпускать тот потрепанный драндулет, – пробормотал он. Стоя рядом с огромным молчаливым ригом, он чувствовал странную неловкость. Ведь перед ним был враг, от него веяло войной, окопами, подбитыми кораблями землян. Тем более этот жук некогда был офицером и командиром, и по его приказам другие риги уничтожали людей.

Риг тем временем мушиными движениями почистил усики, атрофированные крылья и нижние конечности, не выпуская переговорное устройство, которое было зажато у него под мышкой.

– Рады, наверное, что освободились? – поинтересовался Эрик.

На экране устройства возникли бледные в солнечном свете слова:


НЕ ОСОБЕННО.


Наконец прибыло такси. Эрик с Дег Дал Илом полетели в сторону Тихуаны.

– Я знаю, что вы из разведки, – произнес Эрик. – Поэтому и выкупил вас.

Экран оставался темным, однако риг заметно затрепетал. Непрозрачные темные глаза потускнели еще больше, сделавшись совершенно непроницаемыми, словно покрытые пленкой, а фальшивые ложные глаза стали прыгать так, что чуть не выскакивали из орбит.

– Отважусь сообщить вам прямо сейчас, что я выполняю посредническую функцию для установления контакта между ригами и человечеством, – заговорил Эрик. – Сейчас мы приедем в ТИФФ...

Экран вспыхнул:


ОТВЕЗИТЕ МЕНЯ ОБРАТНО В ЛАГЕРЬ


– Понимаю, – сказал Эрик. – Вы не должны рассекречиваться. Но поверьте, сейчас нет необходимости хранить конспирацию. Я устрою вам конфиденциальную встречу с высокопоставленным чиновником ООН, вы сможете вести с ним переговоры, – после некоторого колебания он добавил: – Без ведома лильцев.

«Я сказал слишком много», – подумал Эрик и замолчал.

После непродолжительной паузы на экране возникли буквы


Я УЖЕ СОТРУДНИЧАЮ.


– Речь идет о другом...

Эрик осекся и решил отложить разговор. Остаток пути они провели молча: оба понимали, что разговаривать будут другие, от них зависит только организовать встречу высших представителей власти.

В Тихуане Эрик снял номер в отеле «Цезарь» на центральном проспекте. Портье, мексиканец, только поглядел на рига, но вопросов не задавал. Здесь были свободные порядки, и никто не лез в чужие дела; даже в военное время Тихуана не изменила традициям. Никому и дела не было, зачем он привез рига в отель. Главное – не мешать жить остальным.

Ночная Тихуана превращалась в город, в котором возможно все, и все вообразимое оказывалось здесь, как правило, осуществимым. Когда-то это были незаконные аборты, наркотики, продажная любовь и азартные игры; теперь это были контакты с врагом.

В номере он передал Дег Далу документы – справку об освобождении и квитанцию о покупке. Теперь, если бы возникли какие-то проблемы в отсутствие Эрика, бумаги сослужили бы ригу роль гражданского паспорта. Документами риг мог доказать, что он не беглец и не засланный шпион, то есть не то, чего больше всего боялись вездесущие агенты Звездной Лилии и на чем они строили политику отношений с землянами.

– Если что, немедленно свяжитесь со мной или ТИФФом, – предупредил Эрик. – Вам нельзя выходить отсюда; пищу заказывайте в номер, а сами на это время прячьтесь в ванной.

Риг повел усиками в ответ и кивнул, не прибегая к помощи ящика-переводчика.

Эрик оставил ему деньги – тоже на всякий случай.

– Если хотите, можете смотреть телевизор, но главное – никого не пускать и не отвечать на стук в дверь.


А КАК ЖЕ Я БУДУ ЗАКАЗЫВАТЬ ПИЩУ В НОМЕР?


Эрик задумался. В самом деле – как?

– Слушайте, имейте в виду – Звездная Лилия не должна ничего узнать об этом, – решительно сказал он.

Риг кивнул, и Эрик понял, что разведчик выполнит это условие даже ценой собственной жизни. В некотором смысле Дег Дал вызывал восхищение хладнокровием, решимостью и немногословием – истинными признаками профессионала.

Хотя немногословие могло быть вызвано тем, что в переговорном устройстве выдохлись батарейки. Поэтому Эрик на всякий случай уточнил:

– Вы ничего не хотите мне сказать на прощание? – и он ощутил неприятный осадок от этой встречи. Разговор у них никак не завязывался – то ли риг не признавал в нем разведчика, то ли не доверял до конца.

Наконец, словно бы нехотя, экран осветился:


ПРОЩАЙТЕ


– И все? – не веря глазам, спросил Эрик.


КАК ВАС ЗОВУТ?


– Прочтете в бумагах, которые я вам оставил, – ответил Эрик и вышел из комнаты, хлопнув дверью.

На улице Эрик остановил древнее такси на колесах и сказал водителю (на этот раз никаких автоматов, в машине сидел живой человек) отвезти его в ТИФФ.

Когда он пятнадцать минут спустя входил в свой кабинет, мисс Перси растерянно захлопала ресницами:

– Как! Это вы, доктор Арома? Разве вы не в Шайенне?

– Джек Блэйр здесь? – заглянув в комнату по соседству, Эрик не нашел и следа своего помощника, однако в дальнем углу приметил Брюса Химмеля, известного «тележника» ТИФФа, уникума в своем роде.

– Чем закончилось разбирательство с библиотекой?

Химмель испуганно вскочил:

– Подал апелляцию на противоправные действия полиции. Они у меня еще попляшут. А... как вы оказались здесь, доктор? Какими ветрами?

– Мистер Арома, – позвала Тиль Перси. – Джека вызвал шеф.

– Вергилий здесь?

Секретарша кивнула.

– Доктор, какой у вас усталый вид. Наверное, в Шайенне много работы? Еще бы, такая ответственность... лечить самого секретаря ООН...

В голубых глазах мисс Перси светилась нескрываемая симпатия, а большая грудь подалась вперед, словно в материнском порыве.

– Выпьете чашечку кофе?

– Охотно.

Кажется, его роль миротворца между тремя могущественными расами Галактики на сегодня исчерпана. Даже четырьмя, если учитывать Вилли К с Бетельгейзе. Гора с плеч!

Оставалась последняя проблема – Кэт. То, о чем он не хотел думать, скрывал от себя, оттягивал, как мог, принятие решения.

«Где она?»

С этим вопросом он обратился к секретарше.

– Сейчас узнаю, доктор, – рассеянно повертев пуговку на кофточке, Перси заметила: – Осторожно, кофе у вас под рукой.

Взяв со стола секретарши бумагу и карандаш, Эрик записал по памяти формулу противоядия, которое могло вырвать Кэт и остальное человечество из цепких объятий JJ-180.

– Миссис Арома в изоляторе на пятом этаже, – сообщила мисс Перси, когда он допивал кофе. – Что с ней, доктор? Она больна? Что-нибудь серьезное?

Эрик передал ей сложенный листок бумаги:

– Для Ионы. Он знает, что с этим делать.

И двинулся к выходу.

– Передавайте привет! – запоздало воскликнула секретарша, когда Эрик находился уже за порогом.


Кэт сидела в кресле, скрестив босые ноги, одетая в белую пижаму, и читала какой-то женский журнал. Вид у нее был неважный, постаревший и подавленный, как у человека, который давно сидит на транквилизаторах.

– Тебе привет от Тиль, – сказал Эрик, приближаясь.

Кэт медленно, с трудом подняла глаза:

– Какие новости?

Она с явным трудом зафиксировала на нем взгляд.

– Я достал противоядие. Ты скоро будешь совсем-совсем здорова.

Кэт слабо улыбнулась.

– Правда? Спасибо, дорогой.

Это слово отчего-то чувствительно задело Эрика; он никогда не слышал от нее «дорогой» кроме как в ироническом ключе.

– Вижу, ты еще любишь меня... несмотря на то, что я тебе сделала, – с трудом проговорила Кэт.

– А ты думала, я стану сидеть сложа руки? – вскипел он.

Она считала, что Эрик старался ради нее, и понять не могла, что это делалось для всего человечества. В голове у него зрела речь, которую он мог бы прочесть в королевской шведской академии при вручении Нобелевской премии за разработку формулы противоядия от самого страшного наркотика на свете.

«Тот, кто использует этот наркотик против других, – преступник, заслуживающий веревки или пули».

Но вдруг вспомнил, что перед ним сидит именно такая преступница – его собственная жена, – которая чуть не отправила на тот свет их обоих благодаря любопытству и легкомыслию.

– Ладно, – сказал он. – Мне пора.

– Куда ты?

– В Шайенн. Меня ждут дела. Будь здорова. Но... учти, Кэт, – сказал он после некоторой паузы.

Она вопросительно прищурилась, остановив на нем блуждающий взор из-под чуть припухших век.

– Здоровье твое все равно необратимо разрушено. Ты спасена от наркотика, но не от последствий его употребления.

– Должно быть, я состарилась? – печально выдохнула Кэт.

– Ничего подобного, – солгал он.

– Сколько лет ты бы мне дал?

– Столько, сколько их тебе сейчас, – 35.

Она грустно покачала головой:

– Нет. Это не так. Я видела себя в зеркале.

Эрик сменил опасную тему:

– Те, кто был с тобой на этой... оргии, – они тоже должны получить противоядие. Позаботишься об этом?

– Само собой. Это же мои друзья. Брюси, Марм, Христиан, Илд, – она произносила имена, словно перечисляя надписи на гробовых плитах Эрик, – внезапно сказала она.

– Что?

– Я понимаю, что теперь ты не станешь жить со мной, когда я стала такая старая и некрасивая, – она замолчала.

– Хочешь развода?

«Может, это единственный шанс, и им стоит воспользоваться?»

Эрик невольно вспомнил своего страдающего двойника из две тысячи пятьдесят шестого года.

Кэт покачала головой.

– Нет. Не хочу.

– Почему?

– Я все еще люблю тебя. Я буду вести себя по-другому, и ты меня не узнаешь.

«Я и так с трудом узнаю тебя в этой постаревшей женщине», – озлобленно подумал Эрик, сердясь, впрочем, не столько на нее, сколько на собственную вечную нерешительность. Вот и сейчас он подает ей ложные надежды.

– Я обещаю, – добавила Кэт, и по щекам ее потекли слезы.

– Хочешь, чтобы я ответил честно?

– Да, – шмыгнула она носом. – По-другому и не надо. Ты всегда должен говорить только правду, и ничего кроме правды.

– Тогда отпусти меня.

Кэт вопросительно посмотрела на мужа. Выражение ее глаз было такое, словно он только что выстрелил ей в сердце.

Прежний яд вновь затеплился в ее взгляде, но утратил былую силу – выдохся. Вместе с ненавистью испарилась и ее любовь. А может, это и была ее любовь? Транквилизаторы изменили ее, перед ним сидела совсем не та Кэт.

Пожав плечами, она сказала почти равнодушно:

– Что ж, я этого заслужила.

– Так ты согласна? Мы можем начать бракоразводный процесс?

– При одном условии, – ответила Кэт, и в голосе ее явственно затаились подозрение и обида.

– В чем дело?

– Если здесь не замешена другая женщина.

– Женщина здесь не при чем, – Эрик вспомнил о Филлиде Аккерман; но она не считается: даже в мире Кэт, населенном призраками ревности и подозрений, эта фигура не имела значения.

– Учти, – добавила Кэт. – Если я что-нибудь узнаю, буду биться до последнего. Я опротестую развод и не стану ни в чем помогать твоему адвокату. И тогда тебе никогда от меня не избавиться – это я тебе обещаю. Клянусь, ты никогда...

– Вот и хорошо, – облегченно вздохнул доктор. – Будем считать, что с этим вопросом покончено.

– Видишь, Эрик, как все вышло, – слабеющим голосом произнесла Кэт. – В конце концов, моя наркомания помогла обрести тебе желанную свободу. Нет худа без добра.

Эрик присел на ручку кресла и опустил ей руку на плечо.

– Ты права. Все в порядке.


Вергилий встретил Эрика, выйдя навстречу из-за стола.

Не успел старик и рта раскрыть для выражения привычных любезных пошлостей, как Эрик оборвал его, захлопнув дверь.

– Вы можете вызвать Молинари сюда, как в тот раз, когда вы пригласили его на Марс?

– А в чем дело? – тревожно нахохлился его бывший работодатель.

Эрик поведал историю с ригом по имени Дег Дал Ил, не называя кодового имени. Он хоть и доверял Вергилию, но после общения с разведчиком нечто вроде профессиональной болезни перекинулось и на него – привычка к конспирации.

Выслушав его, Вергилий кивнул.

– Если он меня послушается – а он это непременно сделает, потому что мы старые друзья...

– Известите его – это крайне важно. Но как-нибудь так, не обостряя: видеофоны тоже могут прослушиваться.

– Ничего, мне достаточно намекнуть, ведь мы понимаем друг друга с полуслова.

– В таком случае я остаюсь здесь и никуда не еду, – решил Эрик. – Тем более сейчас он совершенно один в гостинице.

– Кто один?

– Риг.

– Непременно прихватите пистолет, доктор, – сказал Вергилий, снимая трубку видеофона. – Соедините меня с Секретарем Молинари, Вергилий Аккерман у аппарата.

Эрик впервые за долгое время расслабился, утопая в одном из роскошных начальственных кресел в кабинете Аккермана.

– Мистер Аккерман! – донесся срывающийся голос с другого конца провода; изображение мелькало и было неразборчивым, как во внезапно испортившемся телевизоре. – Мистер Аккерман, доктор Арома у вас?

– У меня, а в чем дело?

– Мы уже несколько часов не можем его отыскать. Передайте доктору...

Помехи и шипение по связи.

– Что такое? – взволнованно подскочил Эрик.

Тот же вопрос Вергилий прокричал в трубку, только другими словами, не стесняясь в выражениях, в том числе в адрес компании коммуникаций, осуществляющей такой вид связи.

Наконец звук появился вновь, и картинка на экране успокоилась.

– Мистер Молинари мертв, – опустошенным голосом сказал бледный как смерть оператор телефонной станции Белого Дома. – Вот уже два часа. Доктор Тигарден сообщил, что это был разрыв аорты.