"Портал на Керторию" - читать интересную книгу автора (Дихнов Александр)

Глава 2

Зачем тебе все это надо, Ранье? – спросил меня Креон, когда на следующее утро мы вышли прогуляться в парк.

Такой вопрос застал меня врасплох. Накануне вечером мы приняли мудрое решение – дать всем успокоиться и поразмыслить, а следующий раунд провести с утра. Надо заметить, я сразу заподозрил, что подавший эту идею Реналдо попросту хочет обсудить ситуацию со мной наедине. Поэтому ничуть не удивился, когда он растолкал меня ни свет ни заря и предложил пройтись по свежему воздуху. Для пущего аппетита, так сказать… И в общем-то, я подготовился к большинству вероятных вопросов, но никак не к тому, который был задан. При этом вид у Реналдо был такой, будто мой ответ и впрямь имеет для него большое значение…

Я пожал плечами.

– Начнем с того, что меня не особенно спрашивают…

– Ерунда!

– Уверен?

– Конечно. Положим, Вольфар тебя ни о чем не спрашивал. Заметь, и меня тоже… К тому же Принц своей властью возложил на тебя задачу, которую ты прилюдно обязался выполнить. Это я могу понять. А сейчас? У тебя есть портал – практически в любую минуту ты можешь удалиться под сень струй и наслаждаться там жизнью. Тем более что… как бы это выразить… тебе есть чем наслаждаться.

Намек был ясен. Хоть вежливый Реналдо и предоставил нам с Гаэлью две спальни, которые мы даже заняли, действительный характер наших отношений от него не ускользнул.

– Между прочим, это одна из причин, – заметил я. – Гаэль стремится в самую опасную точку пространства с упорством, достойным лучшего применения.

– Все правильно, – кивнул Реналдо. – Ты не оговорился. Это – одна из причин. Но не главная.

Что спорить, он был прав. Даже если представить чисто теоретически, будто присутствие Гаэли не подстегивает меня к активным действиям, я все равно не залег бы на дно – это точно.

– Но я получаю удовольствие от жизни, – неожиданно возразил я. – И немалое. За три месяца куда большее, чем за полвека протирания штанов в собственном замке. Вот и данный момент, например, совсем не плох.

Я не прикидывался – прогулка по парку Креона, уже в сотне ярдов от дома походившему на настоящий лес, была мне очень приятна. Кристально чистый воздух, легкий бриз, запахи и звуки природы будили в душе ощущения давно забытые, но близкие и понятные любому, не выросшему в мегаполисе. Вот если б еще убрать тихое, но настойчивое жужжание моторов флаеров, осуществлявших наблюдение за «чрезвычайным районом» с воздуха…

Реналдо долго взвешивал мои слова, но потом фыркнул:

– Нет, неубедительно. Согласен, некоторые оглашенные не могут жить без риска, но к тебе это не относится, и мы оба прекрасно это знаем. Должно быть что-то другое!

– Да в чем дело, Реналдо? – не удержался я. – Тебе-то зачем это знать? Протестуешь против непрактичности?

Его щеки порозовели чуть больше нормы, но он пояснил ровно и без юмора:

– Не могу разрешить парадокс. Видишь ли, мне, как никому другому, известно, что в своей сущности ты – человек прямой, даже простодушный и… э-э… беззлобный. Ленивый к тому же.

– Все верно. И что? – Он меня все-таки заинтриговал.

– А то, что временами ты наводишь на окружающих ужас. Тебя боятся все без исключения, почище Его Высочества.

– И ты?

– И я, – без всякого смущения подтвердил друг моего детства. – Всегда боялся, а сейчас особенно. Вчера, например, когда понял, почему вы ко мне пожаловали, то прямо-таки содрогнулся. Во, думаю, пруха-то какая с этой камеей – пронесло, даже краешком не задело… А ведь глупо это! Что бы ты мог мне сделать посреди моей собственной крепости, даже если б хотел?

Вопрос был риторический, поэтому я позволил себе прокомментировать его мысль в целом:

– Интересный взгляд! На меня, как на жупел… Признаться, мне раньше не приходилось рассматривать свою личность под таким углом!

– Это – от присущей тебе скромности. Но согласись, такое противоречие между внешним и внутренним совершенно ненормально!

– Ненормально! – искренне признал я.

– Вот я и пытаюсь понять: в чем тут причина? Что тобой движет? Что делает тебя таким?..

– А что бы ты сам предположил?

– Если б я мог выдвинуть хорошую догадку, то не стал бы спрашивать, верно? Обычно героическими типами движут обостренное чувство справедливости, долг или на худой конец честолюбие, но ты-то в этом плане совершенно нормален. По крайней мере, был раньше…

– М-да. Сколько нового о себе можно узнать! – мрачно подытожил я. – Даже жаль, что ничем не могу тебе помочь, Реналдо… Но я подумаю над твоими словами, и если найду ответ, непременно дам знать!

Реналдо кивнул, словно поверил моему обещанию и вполне удовлетворен, и дальше мы пошли молча. Причем, насколько я мог судить, мой проводник выбирал такие тропинки, которые шли параллельно стене имения и не могли приблизить нас к дворцу. Хорошо, я немедленно взялся за исполнение намеченного и принялся искать глубинную и тайную причину неординарности своей личности, а когда минут через десять нашел, то непроизвольно удивился:

– И это все, что ты хотел сегодня от меня узнать?!

Реналдо, не имевший возможности следить за ходом моих мыслей, не понял бурной интонации и проронил несколько озадаченно:

– Нет конечно… – а потом усмехнулся и с заметной осторожностью похлопал меня по плечу. – Бесполезно задавать тебе вопросы – я это уже понял. Ты располагал достаточным временем, чтобы подготовиться и просеять информацию, отобрав то, что мне можно знать. Да даже если и загнать тебя в цейтнот, куда мне тягаться с таким мастером словесного поединка!

Он демонстративно развел руками, попутно отодвигая мешающую проходу веточку, а я заметил довольно напряженно:

– Смысл насмешки насчет мастера мне не ясен!

– Какая насмешка?! – он даже остановился и, обернувшись, моргнул. – Да ты что, старик? А кто отколошматил Принца на последнем Совете? Кто раскрыл все его замыслы и выставил дураком?

– Не преувеличивай. Это было ошибкой, а дурак – я.

– Ты так считаешь?.. Любопытно. А общая тональность высказываний после вашего исчезновения была такова, что от тебя лучше держаться еще дальше, чем от Его Высочества.

– Надо же! Жаль, что не присутствовал при том незримо: хоровое пение дифирамбов в мой адрес наверняка показалось бы забавным. А запевалой выступал, конечно, барон Детан? Он ведь всегда любил меня похвалить.

– Зря ты ерничаешь – твой дядя выглядел настолько скверно соображающим, каким я прежде его не видывал… Но в одном ты прав – к черту эту паскудную лесть! – Реналдо подмигнул мне и двинулся вперед. – Исходя из своих оценок твоих способностей, я решил быть паинькой и предоставить тебе возможность сообщить мне то, что сам сочтешь нужным. Если же мы напрасно теряем время, то на ближайшей развилке можем свернуть направо – тропинка быстро выведет нас к дому.

Но мы пошли прямо, поскольку я, не обременяя себя предостережениями о необычайной секретности, приступил к изложению сюжета о появлении на свет Гаэли и той связи, которую мне удалось обнаружить между первопричиной этого знаменательного события и нашими нынешними загадками и проблемами. Не подумайте только, что язык у меня развязался под воздействием чрезмерной даже любезности Креона, и я постарался тоже доставить ему удовольствие. Нет, это было настолько продуманное и взвешенное решение, насколько я вообще был на них способен.

Почему же я посчитал, что рассказать Реналдо самую важную новость последнего времени будет ходом хорошим, хотя и опасным? Главным образом по той причине, что испытывал большие сомнения в значимости следа, тянувшегося от камеи из кабинета Гаэли. Обжегшись давеча на Креоне, я уже не кипел желанием броситься на Денеб IV, вломиться в очередной раз в лабораторию Бренна и… выяснить, например: да, камея эта некогда у него побывала, но он проиграл ее еще кому-то или просто потерял. К тому же если Реналдо я, несмотря на былую дружбу, мог заподозрить в чем угодно – он всегда был малым ушлым, то в Бренна – злого гения, простите, не верил. Хотя бы потому, что по ходу пьесы из всех участников барон Лаган подходил к могиле ближе прочих… Тогда, при перестрелке в лаборатории, от того света его отделяло три, максимум четыре дюйма, а это слишком мало для игры с любой степенью риска.

Вот и получалось, что передо мной вновь маячила реальная угроза отсутствия каких-либо путей для дальнейшего расследования. Конечно, в запасе еще оставался Князь Марандо, но я ясно отдавал себе отчет в том, что этот объект будет очень трудным… Поэтому напрашивалось приведение в действие авторской идеи Принца – ловля на живца, с герцогом Галлего в роли последнего. С Вольфаром это сработало: он тратил на меня время и силы, нервничал и в итоге проявил себя. Теперь я был не против повторения пройденного и намеревался повысить интерес к своей персоне (или, говоря патетически, вызвать огонь на себя), пустив по Галактике слух, будто выяснил истинную историю создания станции «Бантам» (что, похоже, являлось правдой) и нахожусь в шаге от персонификации личности, которая всех так интригует (небольшое преувеличение для пользы дела)… А есть ли для запуска молвы способ лучше, чем поделиться своими мыслями со старым товарищем, прогуливаясь с ним ранним утром по парку?

Нельзя не отдать должного Реналдо – хоть он и не пытался тягаться с разного рода мастерами, но его острый ум финансиста схватывал все на лету, – первым делом по завершении рассказа он поинтересовался:

– Насколько я должен хранить в тайне то, что сейчас услышал?

– Ровно настолько, чтобы по большому секрету поделиться с не вызывающими подозрений собеседниками.

– Ясно, – он коротко кивнул. – Будет сделано… Можно сворачивать?

Получив утвердительный ответ, Креон многозначительно улыбнулся – «другого-де и не ожидал», – но это было напрасно. Единственным, о чем я ни словом не обмолвился, было реальное положение вещей со станцией «Бантам» и технологией клонирования. Но оно ведь нисколько его не касалось, не так ли?

Между тем, направившись к дому, Креон решился заметить:

– Попомни мое слово, старик, выстрел в Бренна уйдет в молоко. Ему такие трюки просто не по зубам. – Я, как вы знаете, думал так же, но промолчал, и Реналдо после небольшой паузы вдруг рассмеялся:

– А вообще, во всей этой истории есть какая-то патология! Не чуешь?.. Ну смотри, нас в Галактике оставалось тринадцать мужиков, а вышло как в древней поговорке, придуманной в стране, из которой, кстати, произошла и фамилия твоей девушки – ищите женщину!.. Я еще люблю добавлять: ищите, а не то она найдет вас сама!

Всерьез или в шутку, но Реналдо был прав куда больше, чем мне бы того хотелось, поэтому я предпочел сменить тему, перескочив на первую попавшуюся:

– К слову, как поживает твоя жена? Что-то ее нигде не видно?..

Незамысловатый, казалось бы, вопрос, но Реналдо молчал секунд пять, а его затылок прямо-таки излучал желание обернуться, чтобы взглянуть на мое лицо… Наконец он нейтрально произнес:

– С ней все нормально. Я отправил ее подальше отсюда после пасквиля Президентика.

Ответ мне неожиданно не понравился. Почему, спрашивается, он так поступил? Естественное желание оградить любимую женщину от опасности, грозившей ей в свете грядущего конфликта с властями? Чушь! Судя по поведению Реналдо, о войсках, скопившихся у его резиденции, вообще не вспоминавшего, он не чувствовал никакой угрозы. Да и в целом что-то он слишком напрягается, когда речь заходит о его жене. Нет, тема щекотливая, но в разумных же пределах… А еще вспомнилось мне почему-то начало нашей беседы с Креоном, когда я связался с ним сразу после побега с «Прометея». Как будто он слегка занервничал тогда, ненадолго, но все же…

– Что-то ты не договариваешь, – подвел я итог своим ощущениям.

Реналдо замер на полушаге, но все-таки двинулся дальше и лишь отчеканил:

– Не договариваю! Но скажи, Ранье, как ты догадался?

– Ну, не знаю. Мелочи, не вполне адекватная реакция пару раз. Нечто конкретное трудно выделить…

– Это утешает. Но не сильно. А о чем, по-твоему, я умалчиваю?

Опасался я угодить пальцем в небо, причем, что называется, в самую середку, но все же рискнул ответить:

– Такое впечатление, будто это напрямую связано с твоей женой. А косвенно – со мной… Хотя ума не приложу, как такое возможно.

Тут Реналдо наконец обернулся – глаза у него были большие и круглые, но совсем не злые…

– Жуть! – он чуть поводил головой, как будто разглядывал с разных сторон некий удивительный артефакт. – Кошмарный ужас! А я ведь уже предупреждал тебя, Ранье, что с такой прозорливостью ты точно допрыгаешься!.. Я, правда, когда сказанул про женщин, которые сами тебя находят, подумал: «Дернул же тебя черт за язык, хренов любитель афоризмов! Сейчас-то Ранье и прицепится», но больно уж ты ловок. Слушай, а может, у тебя телепатический дар открылся?

– Скорее уж, психопатический.

– Жаль. – Реналдо махнул через плечо в сторону виднеющейся в просвете деревьев стены дома. – Так бы – чик-трак – прочел мысли, и можно завтракать. ан нет, придется терпеть, не обессудь… Двигай направо, там есть скамейка неподалеку. И учти, я утечки информации не планирую.

Я не стал бить себя пяткой в грудь, убеждая собеседника в том, что ни за что и ни разу (на здравомыслящих людей это обычно производит плохое впечатление), и пошел в указанном направлении. Действительно, продравшись сквозь довольно плотные заросли, я вышел на аккуратную маленькую лужайку, на дальнем конце которой стояла типичная садовая скамейка – большая редкость для XXV века, к слову сказать… Случайно ли она оказалась расположенной столь удобно? Трудно утверждать обратное, но мне весьма явственно чудилось, будто Реналдо исключительно для самого себя создает вид, что я его к чему-то принуждаю. И вступление, когда мы присели на лавочку, ничуть этому не противоречило…

– Полагаю, ты поверишь, если я скажу, что уже не первый раз задумываюсь над тем, стоит ли тебя кое о чем предупредить…

Я не выдержал и поморщился, показывая – ради такого сообщения вряд ли стоило откладывать завтрак.

– Ага, и сейчас начинаю юлить… – со вздохом подтвердил он. – Ну ладно, устыдил. Суть, в общем, проста, как падающий на голову кирпич. И столь же неприятна… Видишь ли, моя жена – шпион! Спецагент, если быть совсем уж точным!

В принципе я ожидал нечто подобное, но все же остро пожалел, что не захватил с собой сигарет.

– На кого она работает?

– Из наших, ты имеешь в виду?

– А что?..

– Да, – мрачно кивнул он. – Ни на кого из наших она не работает. Ее подослала ко мне Служба Безопасности Земной Конфедерации!

Название этой организации всплыло в истории впервые, поэтому каких-то необычайных эмоций у меня не вызвало. Поражало другое…

– А она знает, что ты…

– Все всё про всех знают! – раздраженно перебил Реналдо. – И со стороны это выглядит… ай, не хочу грязно ругаться. Между прочим, она сама призналась. Я бы в жизни такого не расчухал – Карин хитрая, как все женщины, и осторожная, как лучшие из них… Так что однажды по утру она мне сказала: хороший ты парень, не хочу тебя обманывать, поэтому так, мол, и так… Высший класс, ты не находишь? У нормальных людей жены изменяют с другими мужчинами, а у меня – с контрразведкой!

– И что было дальше? – поторопил я его с любопытством, не делавшим мне чести.

– А ничего! У нас с Карин прекрасные отношения, полное взаимопонимание, но это не мешает ей исполнять свои профессиональные обязанности. Так и живем втроем! – Креон старался шутить и держаться бодрячком, но давалось ему это ценой больших усилий. По крайней мере, усидеть он не смог и продолжил вываливать подробности своей личной жизни, вприпрыжку расхаживая перед моим носом. – До поры до времени я, если не брать в расчет моральный аспект, большого вреда в данной ситуации не видел – с Землей мне делить нечего. Однако эта дурацкая война и сволочной Таллисто заставили принять меры предосторожности. Работодателей моей жены конфликт пока не коснулся, но они союзники Рэнда, сам знаешь… Поэтому пришлось предложить Карин поехать на какой-нибудь курорт, пока все не утихнет, на что она, как разумный человек, согласилась без возражений.

Реналдо замолчал, и я отважился напомнить:

– А при чем тут я?

– И верно, – хмыкнул он, – про тебя-то мы и забыли… Видишь ли, я в свое время заметил Карин, что было бы справедливо, если бы она поставляла информацию в обе стороны, а не только в одну, и она это признала. Конечно, достававшиеся мне сведения качественно фильтровались, но все же я узнал немало интересного. Например, то, что земной контрразведке давным-давно известно о существовании керторианцев – в полном составе. И что они по каким-то причинам проявляли чрезвычайное любопытство к нашим персонам, но в то же время никогда не прибегали к услугам коллег с Рэнда, Антареса, Денеба и т.д. В общем, вели себя настолько странно и не по-товарищески, что засылали на территорию союзников глубоко засекреченных агентов, чьей единственной задачей было подобраться к кому-нибудь из нас…

Хотя сообщение Реналдо выглядело как минимум неоднозначно, тем не менее тронуло меня мало. Я не видел прямой связи между изысканиями людской спецслужбы и нашими внутренними разборками. Пусть упоминание Земли, явившейся отправным пунктом для всего происходящего, и настораживало, но любая контрразведка, столкнувшись с внезапно обнаруженной группой инопланетян, повела бы себя также. Ломать голову над тонкостями поведения вновь появившегося второстепенного участника игры мне просто не хотелось – партия и без того была достаточно сложной. Поэтому я решил обойтись без подробностей и подал терпеливо ожидавшему Реналдо весьма лаконичную реплику:

– Ну и?

Он чуть поклонился, как будто принимая распоряжение вышестоящей инстанции, и выложил:

– И одним из упомянутых агентов была, как ты уже понял, Карин. А другого они подослали к тебе!.. И он вроде бы до сих пор прекрасно функционирует.

– Ты подразумеваешь Гаэль? – в лоб спросил я, спешно размышляя над своей реакцией в случае положительного ответа (в частности, я прикидывал – сумею ли попасть кулаком ему по лицу из того положения, которое мы занимали)…

Креон с секунду смотрел на меня с явной насмешкой, а затем успокоил:

– Нет. Навряд ли это она… Информация прошла уже давно, года три назад, а никакой Гаэли, насколько я понимаю, тогда и в помине не было.

Да, в то время Гаэль, по ее словам, даже не помышляла о поездке на Новую Калифорнию. И уж нигде поблизости от меня ее действительно не было… Я испытал большое облегчение, сразу сделавшее меня благодушным, но сменить выражение лица, видимо, забыл, потому что Реналдо вдруг стал оправдываться:

– В твоем тогдашнем состоянии предупреждать тебя мне показалось бессмысленным: ну, последят спецслужбы за тем, как ты газеты читаешь – и что? Только денежки зря потратят… А потом, когда ты вышел на авансцену, я заколебался – стоит ли вообще лезть с этим шпиком? Еще ведь неизвестно, чего от него больше: вреда или пользы – я исхожу из собственного примера, естественно. Но сейчас, раз уж подвернулся случай, то чтобы не оставлять между нами недоговоренностей…

Поднадоело мне все это, хотя удивительная подворачиваемость случая и наводила на мысль, что как раз недоговоренностей осталось куда больше, чем сказанностей… Я встал, в свою очередь от души хлопнул старого друга по плечу и согласился:

– Все правильно. Вокруг меня и так соглядатаев, что грязи. Одним больше, одним меньше – наплевать!.. Пошли к столу!

Креон вновь пожал плечами с видом «как знаешь» и повел меня к дому, теперь уже кратчайшим путем… Но когда мы вышли на главную аллею, я все же вернулся к вопросу, прежде из соображений тактичности опущенному…

– Извини, Реналдо, но очень хочется задать вопрос, с которого мы сегодня начали. В немного другой редакции, правда: зачем твоей жене это надо?.. Ясно, что не из-за денег. Опасность в случае разрыва со своей организацией ей также не грозит… Так что?

– Патриотизм!

Реналдо произнес это безобидное в целом слово так, будто наносил смертельное оскорбление, и я заткнулся, посвятив размышлению об этом понятии оставшуюся часть пути… Я отдавал себе отчет в том, что полезнее было бы повнимательнее отнестись к другим высказываниям Креона, но над серьезными вещами куда лучше думалось на сытый желудок, а никакого ощущения прессинга у меня не было. И напрасно.

Более того, непосредственно по возвращении во дворец грядущего обострения также ничто не предвещало… Ну, разумеется, мы встретили Гаэль в прекрасном утреннем настроении, когда яд так и стекает по клыкам, но Реналдо, вмиг ставший приторно-любезным и предупредительным, сумел умилостивить даже ее. В результате за столом она лишь изредка бросала мне обнадеживающие взгляды, напоминая, что мое поведшие – очередное мерзкое шушуканье за ее спиной – еще будет подвергнуто тщательному разбирательству. В остальном все было спокойно и мирно, поэтому, закуривая поданную к кофе сигару – достойное признательности проявление внимания со стороны хозяина, – я уже начал подумывать о том, что не худо бы и задержаться на Веге денька на два, на три. Посмотреть, как будут развиваться события, или еще чего… Именно тут Креон и спросил:

– Каковы твои дальнейшие планы, Ранье?

Невинная улыбка, появившаяся при этом на его лице, отдавала такой каверзностью, что я предпочел встретить его на дистанции:

– А у тебя есть интересные предложения?

– Мне кажется, они могут появиться. – Реналдо бросил загадочный взгляд в область потолочной лепки. – Между прочим, я сегодня утром разговаривал с Бренном.

Красноречивее всех в это мгновение оказалось лицо Гаэли. «Елки зеленые, а о чем вы столько времени до этого языки чесали?!» – ясно было написано на нем, и, право же, если б она об этом узнала, то наверняка удивилась еще больше… Однако и среагировала Гаэль раньше меня:

– Вы спросили у него насчет камеи?

– Э-э… Нет. У меня не было санкции на выяснение столь щекотливого вопроса. Я только поинтересовался, как он поживает, и обсудил с ним одно свое… соображение, что ли.

Реналдо примолк, явно затрудняясь облечь свою мысль в подходящую форму, чего за ним обычно не замечалось… Но я правильно не спешил удивляться – то, что он в итоге сказал, было в высшей степени необычно.

– Мы с Бренном сошлись во мнении, что ведем себя не совсем правильно по отношению к Ранье… В смысле – негоже нам оставаться сторонними наблюдателями или ограничиваться пассивной помощью. – Креон искоса поглядел в мою сторону с целью определить, не восприму ли я такое заявление как оскорбительное неверие в мои способности, убедился, что все в порядке, и с явным облегчением закончил:

– Короче, мы поступаем в твое распоряжение, Ранье! Если тебе это будет угодно…

Я видел, как Гаэль хотела было отпустить какое-нибудь легкомысленное замечание, но вовремя одумалась и чуть ли не с ожесточением уткнулась в свою чашку с кофе. Я тоже некоторое время был в состоянии только регулярно прикладываться к сигаре… Конечно, это было предложение великодушное до невероятности: добровольно подвергать свою драгоценную шкуру опасности, да еще и согласиться на заведомо подчиненное положение – уму непостижимо! Возникали законные сомнения в искренности такого жеста… Правда, в пользу Реналдо говорил так неожиданно прорезавшийся сегодня интерес к моей психологии. После подобных переговоров с Бренном недурно было узнать о моих намерениях – то бишь за что бороться-то будем. Да и вообще, все эти мелочи типа «будет сделано», как будто он репетировал свою будущую роль. Репетировал?.. Я чувствовал – пауза уже затягивается до неприличия, поэтому вернулся к тому, что, учитывая парочку вскользь брошенных намеков, лежало на поверхности:

– Полагаю, есть нечто такое, что сделало бы вашу экстренную помощь не только угодной, но и удобной. Не так ли, Реналдо?

Он явно ждал этой фразы, поскольку его глаза вновь отправились в путешествие наверх, а пальцы принялись выбивать барабанную дробь по поверхности стола… Наконец, сочтя готовность аудитории достаточной, он заявил:

– Сегодня меня разбудил Принц! И впрямь прозвучало сенсационно, но я поднапрягся на шутку:

– Он потряс тебя за плечо? Или пропел над ухом: «Вставайте, герцог, вас ждут великие дела»?..

– Ну, почти. С поправкой на то, что он позвонил по мультилинии, будет и вовсе похоже… «Добрый день, уважаемый герцог! Как вы поживаете?.. Неплохо? Весьма рад… О, я вижу, вы удивлены, что бы мне могло от вас понадобиться. Не стоит и думать – ничего… Я только хотел спросить, не окажете ли вы мне любезность, рассказав, как я мог бы связаться с герцогом Галлего? Если это невозможно, прошу извинить за беспокойство…»

Реналдо, за свою жизнь поднаторевший в передразнивании, столь удачно скопировал тихий голос и меланхоличную, чуть насмешливую интонацию Его Высочества, что сцена стояла у меня перед глазами как живая. Однако часть диалога с его стороны тоже хотелось бы услышать – Реналдо же вновь столкнулся с трудностями в подборе выражений, и я решил слегка поддержать его.

– Конечно, ты прикинул, что врать и утверждать, будто забыл, как я выгляжу, будет не совсем целесообразно.

– А сам бы ты стал? – моментально вскинулся Креон, и я улыбнулся – надеюсь, достаточно искренне:

– Нет. Но и правду говорить поостерегся бы.

– А я вот поднабрался храбрости и сказал. В том духе, что как связаться с герцогом Галлего мне прекрасно известно, поскольку он гостит в моем доме. Но у нас на Веге, к несчастью, середина ночи, герцог Галлего спит, и наилучшим мне представляется вариант, если Его Высочество будет так добр оставить собственные координаты или хотя бы перезвонит несколькими часами позже. Принц жутко разозлился, что ты не побежал без штанов к монитору, но прошипел свой номер и велел передать тебе… Не понимаю, чем ты так недоволен, Ранье? Ты же всегда можешь проигнорировать его просьбу…

– И никогда этого не сделаешь! – угрюмо вставила Гаэль и была абсолютно права…

Убежденность тона безусловно делала ей честь – вот кому никогда не нужно было задаваться дурацкими вопросами типа «как поступит Ранье?» или «почему он поступает так, а не иначе?». Я даже указал на это Реналдо:

– К нашему сегодняшнему разговору: чего я про себя не знаю, спроси у нее! – Когда же он недоверчиво улыбнулся, я весьма холодно поинтересовался:

– Только стоит ли? Ты ведь и сам не сомневался, что я стану разговаривать с Его Высочеством. Иначе зачем все эти приготовления, беседа с Бренном, а?

– Согласен.

– Тогда не надо делать вид, будто ты оставил мне какой-то выбор! Иллюзию выбора – не больше.

Должен заметить, что в этот момент Креон, которого я чуть ли не прямо обвинил в некоторой нечистоплотности, повел себя на редкость спокойно и естественно. Без всяких ужимок, четко и ясно он сообщил:

– Да, я посчитал, что наша любимая политика страуса будет в сложившейся ситуации неуместна. Ни с твоей стороны, ни с моей. Если уж Принц чего-то от тебя хочет, то просто так не отцепится, это раз. Далее, его появление может оказаться как-то связано с долбаной войной, а повлиять на нее стоило бы – не в смысле дальнейшего развития, как ты понимаешь. И это два. Заботы достаются тебе – я в них косвенно повинен, поэтому предложил свою помощь. А заодно и Бренна подключил.

Что ж, изложил он хорошо – все могло быть именно так. А могло и не так… В любом случае, следующий мой шаг был очевиден:

– Ладно, давай сюда номер Принца! Или, вернее даже, закажи связь. Мы тут нагородили всякого, а он, может, хотел узнать, какого цвета плитка на полу сортира в моем замке?..

– Смородинового с бирюзовым отливом, надеюсь? – приподняв бровь, осведомился Реналдо, но лакея вызвал, не дожидаясь ответа.

А уже через несколько минут мне было предложено проследовать в кабинет хозяина – абонент вышел на связь… Я на мгновение задержался в столовой, обратив взор на Гаэль и ожидая какого-нибудь напутствия – обычно она любила бросить эффектную фразу на ход ноги. Но в этот раз промолчала, ограничившись гримасой крайне негативного отношения к происходящему. И этот высунутый язык, показанный спине Реналдо, заставил меня подумать (с не совсем понятным удовлетворением), что есть-таки в Гаэли настоящая керторианская жилка, эдакая шизофреническая недоверчивость, заставляющая моего соотечественника при виде трупа недельной давности хвататься за эфес шпаги – а вдруг нападет?..

Впрочем, преодолевая последний лестничный марш к расположенному на верхнем этаже кабинету Реналдо, я заставил себя абстрагироваться от всего предыдущего – встреча с Принцем требовала предельной концентрации. Положим, я уже не впадал в мандраж от одного его взгляда, как бывало раньше, но и про реальное соотношение сил забывать не следовало…

К тому же Его Высочество не без успеха попытался сразу выбить меня из колеи. Прежде он не чурался сам начинать разговор, а теперь, когда я вошел в поле зрения видеокамер, он никак на это не отреагировал. Пялился на меня с отсутствующим видом и молчал.

– Добрый день, Ваше Высочество, – поздоровался я, не в последнюю очередь желая убедиться, что мультилиния все же работает.

– И вам того же, герцог.

Пауза. Я смешался еще больше, поэтому попробовал действовать примитивно:

– Если не ошибаюсь, вы хотели со мной поговорить?

– Сейчас я это определяю, – с легкой улыбкой сообщил Принц, и я почувствовал себя совсем неуютно…

Вообще-то предполагалось, что он поведет дело так, будто никакой размолвки между нами не происходило и близко – это было бы вполне в духе керторианской манеры общения в целом и Принца лично. Но он, напротив, ясно давал понять, что последний Совет свеж в его памяти…

– О! Я вижу, вы настроены сегодня куда более миролюбиво, герцог, – ни с того ни с сего завершил Принц свои наблюдения. – Прекрасно. Это дает шанс, что вы отнесетесь к моей просьбе с сочувствием.

– Велик ли этот шанс?

Могу с гордостью констатировать, что застал его врасплох – ответ Его Высочества был неподобающе скуден:

– Наверное, это лучше спросить у вас.

– Едва ли… – я сокрушенно покачал головой. – Моему пониманию плохо поддаются ситуации вроде этой. В свете того, что в последний раз мы не расстались друзьями, я нахожу ваше намерение обратиться ко мне с просьбой… э-э… немного странным.

– Но вы уже ответили, – неожиданно оживился Принц. – Да, шансы договориться у нас достаточно высоки… Ну-ну, герцог, я знаю, что вы прекрасно умеете разыгрывать простоту и недалекость, но здесь нет зрителей! Напомню, на Совете вы сцепились со мной, а не я – с вами. И соответственно, если бы сохранили былой запал… Или даже скажем прямо, как вы любите, если бы по-прежнему считали меня главным виновником всех бед, то либо вовсе не стали звонить, либо откровенно посмеялись над моими словами, но никак не назвали бы их «немного странными»… Отсюда вывод: ваш взгляд на мою роль в событиях переменился, и вы готовы к сотрудничеству.

М-да. По двум с половиной ничего не значащим фразам Его Высочество был способен провести ясный и исчерпывающий анализ моего душевного состояния – печально… Хотя наблюдалась тут однобокость, на которую я не мог не обратить внимания:

– Хорошо, со мной понятно. Но почему вы?..

– Почему я не затаил зла? Не пытаюсь отомстить, а наоборот? – В его темных, почти черных глазах заплясали веселые огоньки, а в голосе появились привычные издевательские интонации. – Я мог бы сказать, что считаю себя выше чьих-то досужих бредней. Или: ради общего дела на многое можно закрыть глаза. Но ничего этого говорить я не буду. Предлагаю самый незамысловатый вариант: в данный момент мне не обойтись без вашей помощи. Устроит он вас, герцог?

Так и подмывало вякнуть: «Нет!» Если он говорил правду, то одна перспектива приблизиться к ситуации, с которой почти всемогущему Принцу было не справиться своими силами, пугала меня до желудочных коликов (а после плотного завтрака они особенно неприятны)… Однако отпрашиваться в туалет не рассматривалось в числе возможных решений.

– Итак?

Лицо Принца разом стало сосредоточенным и серьезным, а речь утратила цветистость:

– Вчера вечером в театре боевых действий вокруг Рэнда произошли большие изменения. Мы – я имею в виду Империю – нанесли удар по центральной системе Республики. Аналогичным предыдущему методом… – Я кивнул, показывая, что понимаю, как это произошло, и он продолжил:

– Внезапность вновь сыграла свою роль, нам удалось захватить оба конца ведущего к Рэнду п-в-туннеля и вторгнуться в систему, но победа далась слишком уж легко. К сожалению, никого, кроме меня, это не насторожило, был отдан приказ о широкомасштабном наступлении, и поэтому контратака республиканцев – тоже достаточно неординарная, ничего не могу сказать, – развернула ситуацию на сто восемьдесят градусов. По сути, мы уже потерпели поражение, а через несколько часов окажемся перед угрозой полного разгрома. И для того, чтобы избежать его, мне и нужна ваша помощь, герцог!

Все-таки я был здорово ошарашен, несмотря на то что сразу согласился с предположением Реналдо, будто возникновение на горизонте Его Высочества напрямую связано с войной в Галактике. Но одно дело – ожидать, а другое – услышать собственными ушами, что тебя выбрали в спасатели Империи, занимающей на карте примерно полнеба. Ну, пусть даже не самой Империи, а всего лишь большей части ее военно-космических сил, но… Это и в самом деле выглядело нескромно. Плюс к тому, я испытывал определенное раздвоение личности: мое общественное "я" ликовало при мысли, что Цин близок к получению грандиозного пинка, а личное недвусмысленно намеревалось присоединить мою персональную задницу к пинаемым… Только прежде хотелось кое-что уточнить.

– Ваше Высочество, а как вы себе это представляете? Я вроде бы не располагаю эскадрой-другой крейсеров, способных волшебным образом переноситься в произвольную точку пространства… Или мне следует вызвать главнокомандующего противника на парочку раундов?

– Я бы не возражал. Еще парочка раундов с вами уважаемому графу Таллисто была бы только полезна, – с подкупающей откровенностью бросил Принц. – Но у меня несколько иной план. К несчастью, я не могу сейчас посвятить вас в детали – для этого необходимо встретиться лично.

Его Высочество легким взмахом руки обвел пространство за своей спиной, как бы указывая, где в скором времени должна состояться встреча. Да, он уже был уверен, что на данный момент его миссия увенчалась успехом. И это полностью отвечало действительности…

Возможно, вас удивляет легкость, с которой я готов был броситься на помощь тем, кого имел все основания считать врагами. Или тот факт, что не было произнесено ни слова о какой-либо причитающейся мне награде?.. Придется сделать маленькое отступление и поделиться одной мыслью, пришедшей мне в голову под воздействием утренних расспросов Креона. Тогда я подумал, что многие мои поступки, идущие вразрез с нарисованным Реналдо обликом простодушного лентяя, имеют корни в так называемом эффекте хамелеона. То есть зачастую я совершал те или иные действия не согласно своим внутренним интенциям, а в угоду пожеланиям других – если хотите, любой ценой стремился сохранить лицо… По-видимому, началось это во времена моей боксерской карьеры, когда соответствовать разработанному Адрианом Форбсом имиджу – бесстрашной и всесокрушающей машины – являлось для меня жизненной необходимостью, а затем потихоньку переросло в привычку (или понравилось)… Вот Вольфар, например, хотел видеть меня жестоким и непримиримым врагом. О'кей, я был жестоким и непримиримым. Уилкинс предполагал во мне человека волевого и решительного – я старался. Гаэль… Ладно, это оставим. Важно, что Принц вынужден был считать меня птицей высокого полета, одним из борцов, поигрывающих бицепсами на ковре общегалактических сражений (иначе связываться с запутавшимся в собственных соплях и нагрубившим ему недотепой было бы ниже его достоинства). А подобный монстр просто обязан поучаствовать в войне, если предложат, и никакая награда ему не нужна – он должен сам суметь распорядиться ситуаций себе на пользу… По-моему, если посмотреть на мое поведение под таким углом, оно окажется вполне логичным. Да и вообще действовать наперекор своему характеру большого смысла не имело…

Так что я послушно осмотрел интерьер помещения, где находился Принц, нашел его безликим и унифицированным и поинтересовался:

– А как это произойдет, Ваше Высочество? Место вашего пребывания выглядит мне совершенно незнакомым, и я не вижу возможности воспользоваться своим порталом…

– Да, это моя каюта на флагманском дредноуте Империи. Вкуса в дизайне интерьеров им, конечно, очень недостает… – он мимолетно поморщился, словно досадуя на то, с кем ему приходится иметь дело, а затем блеснул зубами в широкой улыбке. – Но никаких трудностей у нас не будет. Достаточно того, что мне знакомо место вашего пребывания.

И я могу в любой момент телепортироваться в дом герцога Креона, дабы забрать вас с собой.

– Но мне потребуется некоторое время… – немного нервно начал я, однако Его Высочество слушать не пожелал:

– Безусловно, герцог. Думаю, часа на сборы вам хватит?

Пока я пытался сообразить, надо ли возразить и под каким предлогом, Принц просто отключился. Сказано час, и довольно – тренируйтесь работать мозгами без раскачки…

Собственно, существовало два варианта восприятия цепи событий после нашего вчерашнего вторжения в «чрезвычайный район». Первый – верить Креону. Тогда получалось, что Реналдо, мирно отдыхавший после тяжелого вечера, посреди ночи неожиданно попадает пред очи Принца и выдает тому мое присутствие. Затем он крепко размышляет над сделанным, глубоко и тонко просчитывает ситуацию и понимает, что втравил меня в приключения, которых я совсем не искал. Ему становится неловко, и, движимый лучшими побуждениями, он решает заняться моими делами, пока я буду распутываться с Принцем. Остальное: подключение Бренна, странно выстроенная беседа со мной – выглядело вполне закономерным следствием его решения. Да и в целом, несмотря на отдельные шероховатости, версия смотрелась нормально.

Вариант второй – не верить Креону. Это значило, что Реналдо и Принц действуют согласованно и имеют своей целью заманить меня в какую-то западню. Возможно, не меня, а Гаэль… Или и меня, и Гаэль – ведь теперь нам неизбежно предстояло расстаться (благодаря железной руке Его Высочества на слезы и страдания по этому поводу времени уж точно не было). Кроме поминавшейся недавно маниакальной боязни предательства, на этот вариант наталкивали и еще кое-какие мелочи. В первую очередь исключительная удачливость Его Высочества, умудрившегося поискать меня в гостях у Креона буквально через несколько часов после того, как я там оказался в силу невероятного стечения обстоятельств. А если бы я был, к примеру, на Денебе, или просто ночевал в гостинице? Что бы тогда поделывал Принц? Погибал, отчаявшийся и беспомощный?..

Нет, я мог только порадоваться, что никакого выбора между версиями делать не обязан. Распинаясь о своих аналитических достижениях перед Реналдо, я, как вы помните, сам хотел спровоцировать противника на активные действия – и если он уже был спровоцирован, это забавно, не более того… Необходимо было всего лишь разработать план для Реналдо и Гаэли – оставлять их как есть казалось слишком тривиально. Причем в идеале мое предложение опять-таки должно бы отвечать чаяниям Креона, ведь, предлагая свои с Бренном услуги, он наверняка рассчитывал на некое конкретное их использование (по-другому в этом мире патологической хитрости быть просто не могло). У меня даже возникло острое желание спуститься вниз и прямо спросить Реналдо, что, по его мнению, я должен ему поручить, но гордость не позволила…

Все же я уложился в отведенное время. Ну, почти уложился… Прошло сорок минут, когда я скатился с лестницы в столовую и оборвал говорящего что-то Реналдо на полуслове:

– Минутку внимания, дамы и господа! Повторять будет некогда… – Призыв был воспринят, они даже поднялись со своих мест (видимо, чтобы лучше слышать). – Как ты уже догадался, Реналдо, я решил принять ваше с Бренном предложение. Хотите поразмяться – отлично, у вас будет возможность. Поскольку сам я в ближайшее время буду занят, то вы вместе с… гм… мисс Ла Рош займетесь самой перспективной линией расследования – отправитесь на Аркадию и хорошенько потрясете Князя Д'Хур. Какие меры убеждения и в каком порядке применять, оставляю на ваше усмотрение. Задача одна: выяснить, кто стоял за ним и Вольфаром в истории с «Бантамом». Если, что маловероятно, за Марандо никого нет, можете избавить Галактику от его дальнейшего присутствия. Вопросы?

Таковые, разумеется, были в приличном ассортименте, особенно у Гаэли. Но пока она выбирала наиболее важный, вылез Реналдо:

– Как мы уберемся отсюда, встретимся с Бренном и попадем на Аркадию? Чисто технически?

Несмотря на жуткую спешку, я потратил с полминуты, в упор рассматривая его лицо… Да, он выглядел ошарашенным, с круглыми глазами и побледневшими щечками, но если в глубине души он не был доволен, то я готов целый месяц есть на завтрак овсяные хлопья. Похоже было, я попал близко к десятке – даже спросил он именно то, что мне требовалось по ситуации…

Я исполнил улыбку, подсмотренную некогда у Принца и отождествлявшуюся в моем сознании со сфинксом, упреждающим фразу: «Ответ не правильный»… Судя по тому, как Реналдо невольно отмахнулся, он понял предупреждение, и тогда я деловым тоном сообщил:

– Я открою для вас проход в лабораторию Бренна на Денебе. Оттуда будете добираться до Аркадии согласно собственной фантазии – не рекомендую только рейсовый транспорт. На сборы могу предоставить пять минут!

– Черт, Ранье!.. – взвился Реналдо, и я ему подмигнул:

– Хорошо. Только для тебя – шесть! Потому что, – я сверился со здоровенными башенными часами, – через восемь меня здесь уже не будет!

Не вдаваясь в дальнейшие пререкания, Креон с негрубой руганью унесся в направлении своего кабинета, а Гаэль, которой собирать было нечего, только закурила и двинулась в мою сторону. Вид у нее был предельно расстроенный, но спокойный и не гневный. В принципе я надеялся улучить момент и разъяснить ей стратегический план, но теперь чувствовал, что в этом нет необходимости – она и без того все прекрасно понимала. Поэтому я ограничился лишь одной инструкцией…

– Гаэль, к тебе будет персональное поручение.

– Установить, не ведут ли они двойную игру? – с едва уловимой ноткой горечи спросила она, остановившись в шаге от меня.

– Это само собой. Нет, тебе надо всего-навсего остаться в живых. Поняла?

Кажется, мои слова ее удивили, но она привстала на цыпочки, запечатлела на моем челе поцелуй и кивнула так, будто я спросил: не сварит ли она чашечку кофе?..

Больше до появления Реналдо, лихорадочно рассовывающего по карманам внушительный набор ювелирных изделий, мы решили воздух не сотрясать. А там уже времени оставалось ровно столько, сколько требовалось на восстановление в памяти узкой захламленной комнатки со здоровенным монитором посередине – рабочего кабинета Бренна… Когда же этот монитор засветился в косоугольной проекции арки портала, отбывающие весело помахали мне руками на прощанье и без колебаний прошли друг за другом в створ. Их фигуры съежились в мгновенном оптическом эффекте и исчезли.

Что ж, я закрыл портал и даже не успел взгрустнуть – Принц был, как всегда, пунктуален до секунды. На мгновение появившись в дальней точке зала, он убедился, что не промазал, и сделал мне приглашающий жест… Ну, как говорится, все пошли, и я пошел. Пошел спасать Империю – апофеоз жизни для многих мечтательных идиотов!