"Надежда смертника" - читать интересную книгу автора (Файнток Дэвид)

21. Филип

Даже с чипом-запиской от мамы можно было улететь только утром. Голос у меня был еще детский, да и роста я невысокого. Кассир может с подозрением отнестись к мальчику, покупающему билет на ночной рейс. Такие же сомнения могут возникнуть и у портье в неботеле. Поддельной запиской пользоваться нельзя: я запасся ею на крайний случай.

Когда я возвращался с мамой, по дороге домой не только сосчитал породы деревьев, посаженных вдоль обочины, но и взял на заметку все дома без заборов в благополучном районе недалеко от нас. Во дворике одного из них я и провел ночь. Перед уходом хотел было в записке поблагодарить за ночлег, но не стал, потому что об этом могла узнать мама.

Когда солнце поднялось повыше, я снял пиджак, доехал на автобусе до стоянки такси и на наземной машине доехал до шаттл-порта. Если менять транспорт, обнаружить меня будет сложнее.

За билет я заплатил наличными. На суборбитальный шаттл можно было и не заказывать билеты заранее: обычно всегда находились свободные места. Если б Джаред это сообразил, отыскать его было бы гораздо труднее.

На всякий случай я сказал кассиру, мол, мама просила помочь мне найти проход к нужному рейсу. Не покажет ли он мне, куда идти? На шаттле я попросил помочь мне разобраться с ремнями, хотя отец частенько показывал, как с ними обращаться. Приветливая стюардесса пристегнула меня к креслу. Во время взлета она села напротив и поглядывала с ободряющей улыбкой.

Единственной проблемой было нанять такси-вертолет от Фон-Вальтера до «Шератона». Я стоял в общей очереди с чемоданчиком в руках, но пассажиры постоянно обходили меня, словно не видели. Я отошел в сторонку посмотреть, кто как действует, и решил проверить на практике самый успешный метод, когда подошла очередь пожилой дамы, которая из-за полноты показалась мне безобиднее других. Я постарался не обращать внимания на потрясенное выражение ее лица, когда пронесся мимо нее в кабину.

– Отвезите меня, пожалуйста, в неботель «Шератон».

Судя по таблице цен, поездка должна была обойтись мне долларов в десять с небольшим. Я позаботился, чтобы водитель заметил двадцать юнибаксов, крепко зажатых у меня в руке. Он без возражения взмыл в воздух.

В отеле я крепко держал чемодан в руке, чтобы не пришлось давать чаевые носильщику. Трудно сказать, как мама отреагирует на мой побег; но деньги нужно экономить. На лифте я спустился с крыши в холл и встал в очередь к администратору.

– Да, сынок?

Приклеив на рот вежливую улыбку, я проигнорировал его снисходительный тон:

– Мне нужен номер на две ночи.

– А твои родители.

– Мама велела, чтобы подальше от лифта и от бельевых. И от уровня улицы. Я сосчитал купюры в руке.

– Она приедет вечером, если не задержится транссибирский рейс.

Он поджал губы, все еще не зная, как быть.

– Номер забронирован?

– Нет, она звонила сюда и узнала, что у вас сейчас много свободных номеров.

– Как тебя зовут?

– Филип Таер. Скажите, а ресторан работает? Мама хотела, чтобы я съел нормальный обед. У вас здесь есть автоматы с бутербродами? На моем этаже будет автомат с лимонадом? А он дает сдачу?

Я продолжал засыпать его вопросами, пока он подавал мне регистрационный бланк и брал деньги.

Чаще всего лгать совершенно ни к чему. Нужно только вести себя так, чтобы взрослым захотелось побыстрее избавиться от твоего присутствия.

Я дал коридорному два юнибакса и вежливо поблагодарил его.

Как я и думал, в номере стоял стандартный компьютерный терминал. Я вошел в сети и набрал пароль Адама Тенера. Через три минуты я получил доступ к его счету в «Террексе».

Вот это да! Мистер Тенер моментально понял мой намек и запросил ежедневно отслеживать доступ к своему счету. Надеюсь, он заглянет сюда не слишком скоро, иначе легко заметит, что я сюда заходил.

Джаред снял с отцовского счета три сотни. Мистер Тенер не мог не заметить этого, но, к моему изумлению, он не заблокировал доступ.

Кроме того, два дня назад со счета сняты деньги за обед в ресторане неботеля.

Я позвонил администратору и спросил, не остановился ли в отеле мистер Тенер.

Нет, такого постояльца здесь не было.

Ну конечно, Джаред зарегистрировался под вымышленным именем. Только под каким? Нужно было как-то взглянуть на список постояльцев. Вряд ли администратор согласится показать его, а мои вопросы наведут его на подозрения.

Я снял пиджак, повесил на спинку стула и приступил к работе.

Пришлось вызвать справочник, проверить, кто владеет сетью отелей «Шератон», и переписать опубликованные номера доступа. После этого я подключился к сети Джорджтаунского университета, «крякнул» и проник в платные входы нескольких дюжин пользователей.

Я загрузил свой запрос на рабочее место каждого из этих пользователей, запрограммировав звуковое предупреждение в случае ответа и самоуничтожение запроса через десять часов, чтобы от каждого пользователя запрос непрерывно поступал в главный компьютер «Шератона». Вскоре у меня было задействовано девяносто девять копий одного запроса.

Я улегся на кровать, заложив руки за спину. Это займет часа два.

Наступило и прошло время обеда, но есть не хотелось. К тому же в холле стояли закусочные автоматы.

Мама говорит, что сахар создает избыток энергии, поэтому дома мне редко давали пищу, приготовленную из полуфабрикатов. На мой взгляд, мама не совсем права: скорее она испытывала недостаток энергии, чем я – избыток. Так что такая еда была в самый раз.

Звуковой сигнал прозвучал почти в два.

Замигал код доступа в штаб-квартиру корпорации «Шератон». Я вышел из сети Джорджтауне кого университета, подсоединился к главному компу корпорации, ввел расшифрованный код и через несколько минут уже просматривал список постояльцев, зарегистрированных в нью-йоркском неботеле «Шератон» за последнюю неделю.

Никого по фамилии Тенер.

Нужно поставить себя на место Джареда, но не стоит забывать, что я гораздо умнее его, не то можно самого себя перехитрить.

Я пробежал список глазами.

Итак, я оказался прав. Джер Адамсон. Могу поспорить на что угодно, он решил, что это очень смешно.

Никаких отметок о выписке. Значит, он до сих пор здесь? Номер 3023. Самый простой способ узнать – позвонить в номер.

– Да? – ответил женский голос.

– Позовите, пожалуйста, мистера Адамсона.

– Ты ошибся, мальчик. – Женщина повесила трубку.

Я еще раз проверил список на экране. Против всех остальных номеров стояла отметка об оплате или о продлении.

Странно.

Я вывел на экран счет мистера Тенера в «Террексе». Неужели Джаред не сообразил, что пользование кредиткой будет зарегистрировано, или ему на это было наплевать? Я проследил все записи об использовании карточки в обратном порядке, начиная от самой последней. И увидел звездочку, которую не заметил прежде. Пришлось вызвать вспомогательное меню.

Срочно сообщить полиции.

Всякий раз при пользовании кредитной карточкой сведения об этом поступали в комп нью-йоркской полиции. Почему же тогда ее не вызвали в ресторан «Шератона»?

Я проверил дату. Звездочку поместили уже после того, как Джаред заплатил за обед.

Н-да. В моих руках доказательство того, что Джаред был в неботеле, и я знал, что больше он карточкой «Террекса» не пользовался. Из гостиницы Джаред не выписывался, но в номере поселился кто-то другой. Где же он? Я улегся на кровать и погрузился в размышления.

Через час я снова надел пиджак, нашел в сети и изучил городской справочник, после чего запер комнату и на лифте поднялся в холл к стойке администратора.

– Скажите, пожалуйста, как пройти к управляющему?

– Кто его…

– Филип Таер.

– Он сейчас занят. Я передам ему.

– Я подожду здесь.

Прошло полчаса. Было ужасно трудно сидеть неподвижно, и я начал дергать пиджак. Возможно, лучше вернуться в номер и присесть на корточки у стенки. Основание семь мне показалось интересным из-за не правильностей, и я принялся решать в уме уравнения со случайными коэффициентами, постукивая ногой по стулу.

Через час я снова подошел к стойке.

– А сейчас управляющий может поговорить со мной? – спросил я, стараясь устранить из голоса агрессивность. – Я жду с половины третьего.

– Сейчас спрошу.

Устроить скандал – значит привлечь к себе внимание.

Я просмотрел все голографические журналы в холле.

В четыре к стойке начали подходить вновь прибывшие. Я встал в очередь и дождался, когда администратор обратит на меня внимание.

– Извини, сынок. – Тип в дорогой одежде протиснулся мимо меня к дежурному.

– Мальчик, поиграй где-нибудь в другом месте, – бросила женщина средних лет с тремя огромными сумками.

Я отошел. Как бы отец поступил на моем месте? То есть если бы его никто не узнал?

Обед я пропустил, и терпение мое подходило к концу. Набрав побольше воздуха, я вернулся к стойке, где женщина с тремя сумками спорила с администратором по поводу номера. Все дежурные были заняты, и приезжие ждали своей очереди.

– Простите, мне нужен…

Я замолчал, почувствовав, что нужно говорить громче.

– Простите, я уже давно жду, когда можно будет поговорить с управляющим.

– Мальчик, мы заняты. Подойди попозже…

Я заговорил еще громче:

– Я хотел сказать ему, что один из охранников неприлично обнажился в коридоре.

Женщина ахнула.

– Три раза. Объективно говоря, я нахожу это огорчительным. Мама обязательно захочет, чтобы вызвали полицию и…

Через тридцать секунд я уже сидел, болтая ногами, в офисе управляющего на стуле с прямой спинкой, а узколицый человек с торчащими усами суетился, успокаивая меня.

– …ужасное происшествие. Ты можешь описать…

На столе стояла табличка с его именем.

– Мистер Феннер, у вас в отеле творятся дела похуже, чем охранник с расстегнутой ширинкой.

– …или прочитал имя на его пиджаке – что?

Дело сделано. Путь к отступлению отрезан.

– Забудьте про охранника, я его выдумал.

– Ах ты, маленький… – Он позвонил в холл гостиницы. – Выдворите этого маленького негодяя…

Я вспомнил отца, когда сенатор Уэйд пытался заставить его вмешаться во время расследования, и заговорил ледяным голосом:

– Вы заставили меня прождать впустую несколько часов в вашем проклятом холле. Как, по-вашему, к этому отнесется мистер Кредвин?

– Вы знаете мистера Кредвина? – поразился Феннер.

Только из отчета в справочнике, где он был назван главным администратором сети отелей «Шератон». Я постарался не прибегать к прямой лжи.

– А еще наша семья хорошо знакома с сенатором Боландом и его сыном Ричардом. Я мог бы назвать и Джозефа Мартинса, городского инспектора по строительству, но в этом нет необходимости, не правда ли, сэр?

Управляющий внимательно смотрел на меня, не говоря ни слова.

Я разозлился:

– Если я еще не стал взрослым, это не значит, что со мной можно обращаться, как с грязью!

Возможно, меня выручила уверенность, с которой я говорил. Он моментально переменился.

– Послушайте, мистер… э…

– Таер.

– Должно быть, произошло недоразумение. Что я могу сделать для…

Я наклонился вперед и произнес:

– Джер Адамсон.

Выражение его глаз на долю секунды переменилось, но и этого было достаточно. Я попал в яблочко! Джаред выглядел точно так же, когда отрицал, что у него есть порнографические чипы. Я спросил только для того, чтобы посмотреть на его реакцию.

– Какое вам дело до этого человека, мистер э… Таер?

Отец, я знаю, ты бы не одобрил мою грубость, но отступать нельзя. Я должен. Ради Джареда.

– Зачем скрывать, мистер Феннер? Почему Джаред… мистер Адамсон не выписался из отеля обычным образом? А как насчет его карточки от «Террекса»?

– Откуда вы знаете? – выпалил управляющий.

Я внутренне расслабился. Теперь все в порядке. Я продолжил холодным тоном:

– Лучше расскажите все, ничего не скрывая. Или вы предпочитаете иметь дело с полицией?

– Нам нечего скрывать, молодой человек, – сердито ответил Феннер. – Поступайте как вам…

– Можно воспользоваться вашим телефоном или лучше позвонить комиссару Йохансону из холла? – Я потянулся к его столу.

Я пришел к выводу, что нужно называть имена, а не просто должности: инспектор по строительству Джозеф Мартинс, комиссар Йохансон. Нехитрый трюк, но, как я и думал, он сработал. Управляющий поспешно передвинул телефон подальше от меня:

– Ну-ну, не спеши, паренек. Скажи, чего ты хочешь и почему.

– Все полицейские, начиная от Канзаса, ищут Адамсона под его настоящим именем. Думаю, вам это известно.

– Продолжай.

– Его зовут Джаред Тенер. Его отец – личный секретарь… человек со связями. Джаред зарегистрирован в номере 3023, ел у вас в ресторане. А что случилось потом?

– Каким образом это касается вас, мистер Таер?

– Джаред Тенер болен. Он нуждается в гормональном балансировании. Его отец, друг нашей семьи, очень расстроен. Я помогаю искать его сына.

По-моему, я сказал правду.

– Возможно, мальчик здесь и останавливался, но выписался…

Я встал.

– Благодарю за то, что выслушали меня. Видимо, полиция сумеет…

Он заговорил, когда я был на полпути к выходу:

– Постойте, будь оно все неладно!

Я обернулся.

– Мы не совершили ничего противозаконного.

Я попытался говорить спокойно:

– Вы не выписали его из номера и не конфисковали кредитную карточку, хотя на ней стояла метка «известить полицию». Вы не оповестили власти. Уверен, что полиции будет интересно узнать почему. Лично я заинтересован в одном – отыскать моего дру… Джареда. Я еще не дорос до того, чтобы интересоваться гостиничным бизнесом.

– Это обещание?

Я чувствовал себя вывалявшимся в грязи.

– Если вы будете со мной откровенны.

Он в удивлении покачал головой:

– Ну и детки нынче пошли!

Я ждал.

– Ладно. Он поселился четыре дня тому назад. Заплатил наличными. Назвался Адамсоном. В этом нет ничего противозаконного, хоть он и несовершеннолетний.

– Конечно, сэр. Я сам несовершеннолетний и знаю об этом.

– Он воспользовался кредитной карточкой, чтобы расплатиться за обед. Ночной аудитор обратил внимание на метку, когда проверял данные бухгалтерии. Я послал к нему в номер руководителя нашей охранной службы.

Сердце мое забилось.

– И?

– Мальчик заметил нас и убежал. Мы преследовали его по коридорам.

Джаред быстрый и выносливый. Когда мы играли в футбол, мне ни разу не удавалось его догнать.

– Он… исчез.

– Прошу вас, сэр, скажите мне правду, – Я постарался, чтобы мой голос не дрожал.

– Это прав… эх! – Он махнул рукой, явно сдаваясь. – Ладно. Он оказался на уровне улицы, пинком открыл дверь и убежал. Куда делся дальше – не имею понятия.

Ликование. Испуг. Облегчение.

– Почему же вы не сообщили в полицию?

– Не знаю. – Феннер избегал смотреть мне в глаза.

– Ради бога, я не сумею отыскать его, если не смогу поставить себя на его место. Скажите мне все, что знаете.

Почему-то мои слова привели его в замешательство. Наконец он вздохнул:

– Ты странный мальчик. Дело в том, что… Ты обещаешь?

– Не просто обещаю. Клянусь. Не скажу ни единой живой душе.

Это его, видимо, успокоило.

– Видишь ли, сынок, иногда случаются ошибки. Метрдотель… Понимаешь, меня там не было. Иногда так случается… Наше правило… Обычно мы не…

Я ждал, и наконец он выпалил:

– Ему дали спиртное. Бутылку вина.

– Вот что.

Неудивительно, что Феннер был напуган. Официанту, метрдотелю, а может, даже менеджеру грозила ссылка в колонию. Как и Джареду.

– Поэтому вы решили все скрыть.

– Не совсем.

– Значит, он оказался на улице? Там, где живут те, кто остался внизу?

– Нижние. Да.

– Я должен его найти.

Он облегченно вздохнул.

– Это не наша забота, верно?

– Да, сэр. Но мне нужно, чтобы ночью меня впускали обратно.

Он уставился на меня:

– Неужели ты хочешь сказать, что… Не выдумывай. Тебя там заживо съедят. В буквальном смысле.

– Я должен его найти.

Из-за меня Джаред ушел из дома. Низкие слова, которые я выкрикивал ему, потому что плохо соображал. До сих пор не понимаю, почему я это сделал.

– У полицейских есть его фотография. Пусть они и действуют.

– Покажите мне, в какую дверь он вышел Я позову кого-нибудь, чтобы меня впустили обратно, когда буду возвращаться.

– Мальчик, ты не можешь…

– Сэр, я должен, – мой голос дрогнул. Я отчаянно старался не набирать обороты. – Сейчас я спущусь к себе в номер и скоро вернусь. А вы передайте кому надо, чтобы меня выпустили внизу на улицу. Прошу вас.

Я встал и направился к двери.

– Твои родители…

Я повернулся к нему:

– Скажу вам правду: они не знают, что я здесь. Но я не обманывал, когда говорил, что они знают сенатора. И еще кучу важных лиц. Не выдавайте меня, и я не выдам вас. Я должен разыскать Джареда, пока с ним ничего не случилось.

Феннер явно встревожился:

– Сынок, я не могу выпустить тебя на улицу. У меня дети примерно твоего воз…

– Не вам решать, сэр. – Я посмотрел ему в глаза. – Я поступил… очень плохо. Он убежал из-за меня, и теперь моя обязанность найти его. Со мной все будет в порядке.

Мне нужно было вернуться в номер.

– Если понадобится, я задержу тебя силой, вызову родителей…

– Вы не знаете, кто они, а я вам не скажу. И станет известен ваш секрет. Прошу вас, не вмешивайтесь. – Я открыл дверь. – Я позвоню вам, когда буду готов.

С этими словами я помчался к лифту.

Доехав до своего этажа, я вбежал к себе в номер и запер дверь. Здесь я уселся на пол, сжался в комок, обхватив себя руками, и принялся раскачиваться.

Джаред на улице. Десять тысяч шестьдесят с основанием двенадцать это будет… Думай. Числа беспристрастны. С ним все будет в порядке. И с тобой тоже.

Расслабься. Хватит хныкать.

Успокойся.

Это заняло целый час.

Когда мне стало лучше, я позвонил и попросил принести мне поесть. Жуя сэндвичи, я обдумал ситуацию.

Можно ли рассчитывать на помощь управляющего? А если я вернусь и окажется, что мой номер в отеле заперт? Вдруг охрана отеля затащит меня в его офис и вызовет полицию? Зачем я признался, что еще несовершеннолетний и ушел из дома без ведома родителей?

Почему я так зациклен на том, чтобы всегда говорить правду?

Отец, я знаю: ты всегда так поступаешь. Но посмотри, куда это тебя привело? Тебя сняли с должности, возложили на тебя вину за махинации сенатора Уэйда. Погублена твоя репутация. Не осталось ничего, кроме чести.

Ты сказал, что накажешь меня, если я снова скажу тебе это. Мне было только восемь, и я не понял, почему.

Сохранилась ли твоя честь?

Была ли честь у Филипа Таера? Ты сказал, что я должен гордиться таким именем.

Смог бы он обмануть менеджера неботеля?

Странный человек этот мистер Феннер. Мы начали разговор как противники, но прошло немного времени, и он начал беспокоиться обо мне.

Я сложил одежду в рюкзак, у закусочных автоматов наполнил карманы съестным – может пригодиться, потом поглядел на часы и поспешил в офис мистера Феннера. На этот раз я попал туда сразу.

– Мистер Феннер, я готов.

– Уже поздно выходить сегодня на улицу.

– Да, сэр. Лучше поспешить.

Он поднялся из-за стола.

– Тебя действительно зовут Филип Таер?

– Да, сэр.

Фамилию-то свою я вам не скажу.

– Странно. В реестре граждан нет ни одного человека с таким именем. Единственный, кто числится под этим именем, умер много лет тому назад. Служил в ВКС.

– Это мой э… крестный отец. – Очень близко к правде. – Мне бы хотелось отправиться не задерживаясь.

– Ты захватил мобильник? Я велел ночному портье открыть дверь, когда ты позвонишь. Тебе известно, что на улицах телефоны не работают? – Мы шли по направлению к лифту. – Не знаю, почему я это делаю.

Первый этаж. В сопровождении охранников я подошел к прочной армированной двери на улицу. Вдвоем они сняли тяжелую цепь. Охранник держал оружие на изготовку, когда я проскользнул на улицу.

– Спасибо.

– Он побежал вон туда, – показал рукой охранник.

И дверь захлопнулась.

Солнце все еще светило, но сумерки были не за горами.

На улицах оказалось много людей в мятой одежде, на некоторых она была грязной и изодранной.

Люди не сводили с меня глаз.

Я стоял не двигаясь. Джаред выскочил на улицу и наверняка бежал до тех пор, пока не успокоился.

Так, надо подумать. Мне пятнадцать. Я только что выбежал на улицу, спасаясь от погони. Не семи пядей во лбу, но о себе очень большого мнения. Куда бы я направился?

Подальше отсюда.

Мне сказали, что Джаред побежал в южном направлении. Наверняка он свернул за угол. Но куда?

Если свернуть вправо, нужно перейти дорогу, а если влево – тут же исчезаешь из поля зрения охранников в отеле.

Я свернул влево.

– Верхний, чё те надо?

Грязный человек старше отца. Я сделал шаг назад.

– Ищу кое-кого.

– Кого?

– Два дня назад из неботеля вышел мальчик. Он…

– Убирайся лучше, малыш, отсюда. Ночь близко.

– Мне нужно найти…

– Ты че, не слышал? В темень верхним здесь не место. – Он сплюнул. – Мне-то без разницы, да уж больно ты мал. Дуй отсюда домой!

Он зашаркал прочь.

– Мистер…

Он не останавливался.

Я закусил губу. Дело может оказаться труднее, чем я думал. Я дошел до следующего угла. С полдюжины мужчин и женщин странного вида сидели, прислонясь к столбу. Я пошел мимо.

Один стал у меня на пути:

– Куда шагаешь, паренек?

– Я ищу мальчика, который проходил здесь два дня назад.

Вожак поглядел наверх, словно проверяя небо:

– Скоро ночь.

– День еще не кончился, – отозвался я и хотел обойти его.

– Держись подальше от земли бродов, верхний. Я не понял, что он имел в виду.

– Нечего тебе ходить здесь.

– Я должен.

Он поразмыслил над моими словами.

– А мзда?

– Сэр, что это значит?

Он заговорил со мной, как с малым ребенком:

– Гони мне мзду, паренек. Чё дашь?

Я повторял про себя эти слова, пока не сообразил, о чем речь. Сунул руку в карман и достал плитку шоколада:

– Это вам.

У него челюсть отвисла:

– Майра, глянь: верхний платит мзду!

Все вокруг загоготали:

– Давай, проходи!

Отбросив страх, я не отступал:

– Мальчик, два дня назад. Из башни. На нем был синий пиджак.

– Ну?

Я вытащил из кармана еще две шоколадки.

– Куда?

– Давай.

Но я убрал руку за спину:

– Сначала скажите.

– И так могу взять.

Один из собравшихся встал у меня за спиной.

– Это правда, но сейчас еще день.

Не знаю, почему я так сказал, но в его глазах мелькнула нерешительность. Я твердо заявил:

– Таково правило.

Спокойно, Филип. Ты сам не знаешь, что говоришь.

Мужчина покачал головой. Я оглянулся: человек, стоявший у меня за спиной, сделал шаг назад.

– Мало даешь, верхний.

Я отвернулся к стене, заслонившись от их взглядов, залез в карман рубашки. Отсчитав две пятерки, остальные деньги убрал снова.

– Тогда могу дать деньги, – Я протянул руку. У него расширились глаза.

– Щё.

– Кто это – Щё?

– Щё. Мало.

Я старался не врать, но тут ничего другого не оставалось.

– Это все, что у меня есть. Хотите берите, не хотите – не надо.

…Прости, отец…

– Не пытайся надуть нижних, паренек. Отдавай все, пока мы…

Мама бы этого не потерпела. Она бы сказала…

– Что ты о себе возомнил, черт возьми? – Я сунул деньги обратно в карман. – Имя у тебя есть? – Я ткнул его в грудь. – Ну?

Он вытаращил глаза на мой палец. Кто-то заржал.

– Ну? – я топнул ногой.

– Арри.

Я вытянул деньги:

– Вот тебе мзда. Хочешь, Арри? Если не хочешь, я спешу.

Арри повернулся к приятелям:

– Пришить?

– Не. Скажи.

Я понятия не имел, о чем они толкуют.

– Лады, – Арри протянул руку. – Паренек из верхних, два дня назад. Больше тебя.

Я кивнул.

– Спроси мидов.

– Прошу прошения?

– Мидов. Через квартал. Он бежал мимо Риффа и Билло.

Арри показал на двоих из группы. Вид у них был глуповатый.

– Они пропустили его к мидам.

– В какую сторону?

Арри махнул рукой:

– Туда. Давай мзду.

– Большое спасибо, – я вручил ему две пятерки. – Если увидите его снова, попросите подождать меня здесь.

И я заторопился к следующему углу.

Мне не понравились люди, сгрудившиеся на тротуаре через дорогу. Чтобы избежать их, я обогнул этот квартал. Я шел, высматривая по дороге кого-нибудь не слишком подозрительного, чтобы расспросить. Вокруг стояли полуразрушенные здания с пустыми окнами. Этот квартал, похоже, давно все покинули.

Внезапно дверь отворилась, и мне преградили дорогу два оборванных подростка.

– Стой!

Я остановился.

– Добрый день. Я ищу…

Один из них толкнул меня. Я отлетел к стене.

– Ты что де…

– Чё там у тебя? – Он похлопал по карману моего пиджака.

Я попытался вывернуться.

– У меня есть для вас мзда.

– Не надо.

Я старался что-нибудь придумать, но его зловонное дыхание заставило пойти на отчаянные меры. Я щелкнул пальцами левой руки:

– Вот. Смотри. И снова щелкнул.

Он уставился на мою левую руку. Кулаком правой я заехал ему в глаз. Он завопил и отпустил мой пиджак:

– А-а-а! Сви, пришей его!

Второй мальчишка вытащил нож:

– Ну, верхнячок, прощай! – И бросился на меня.

Не задумываясь, я схватил его за кисть и перекинул через плечо. Он врезался в стенку.

Я всегда терпеть не мог мамины уроки борьбы. Неприятно, но приходится признать, что они мне пригодились.

Я выкрутил у него из руки нож и поднял ногу, чтобы нанести удар по руке, но заколебался.

– Пришей его, Сви! – Первый мальчишка пополам согнулся от боли и не видел, что ситуация переменилась. Я отпустил его руку.

– Что значит «пришей»?

– А что я пришью тя! – Разъяренный мальчишка вскочил на ноги и бросился, чтобы вырвать у меня из руки нож.

Мистер Феннер был прав. Улицы для меня слишком опасны. Я попятился, низко держа нож, как учила мама:

– Спокойно, парень, я не хочу драться.

Мальчишка бросился на меня. Я едва успел убрать нож в сторону, и он скользнул по его запястью. Что ж, будет осторожнее, ведь у меня острое оружие.

– Извини, я не хотел…

Он уставился на рассеченную кожу, где уже выступила кровь.

– Эй, Джэг! – Он вжался в дверной проем. – Глянь, чё он сделал!

Джэг убрал руки от лица и поглядел второму мальчишке на руку незаплывшим глазом:

– Сви, пришей его!

– Не могу! Он меня порезал!

Джэг изумленно уставился на меня одним глазом, вытащил из заднего кармана сломанный кухонный нож с зазубринами:

– Не трогай Сви!

– О Господи. – Я снова попятился. – Я сейчас уйду. Оставьте меня в по…

Он бросился на меня с ножом. Я даже подумать не успел, просто перенес вес на левую ногу, а правую взметнул вверх. Его нож отлетел в сторону. Получилось, мам! Неужели в Академии и вправду вас учили этому?

– Эй! – Джэг моментально остановился, словно на что-то налетел.

Я успел схватить ржавый нож раньше, чем он.

Видимо, пора бежать обратно к отелю, но сначала нужно было отделаться от этих подрастающих дикарей. Заключить перемирие. Я шагнул к Джэгу и протянул ему нож, чтобы отдать:

– Слушай, я всего лишь хочу…

– Не бей! Пожалста, верхний! Остынь! – Джэг попятился назад, споткнулся о кусок бетона и упал на спину. – А-а-а!

– Не понимаю, о чем вы говорите…

Вмешался второй мальчик:

– Дай нам смыться, парень, а?

Он держался за запястье.

Неужели я повредил ему руку? Я повернулся к нему:

– Дай посмотрю.

– Не-е-ет! – пронзительно завопил он. Крови было не так уж много, но руку нужно было осмотреть.

– Где здесь больница? Ты не порезал артерию? – Я схватил его руку, в то же время соображая, как быть с ножом, который по-прежнему оставался у меня.

– Боже, нет!

Мальчишка зарыдал и упал на колени:

– Слышь, верхний, я не хотел ничё такого. Не трожь Сви!

Здоровой рукой он закрыл глаза.

Я внимательно осмотрел его запястье. Слава богу, порез чуть больше царапины. Я вытащил из кармана носовой платок и обмотал вокруг ранки.

– Все нормально, парень. Пусть приятель отведет тебя в больницу.

Я повернулся к Джэгу. Тот побледнел – здорово грохнулся.

Сви уставился с раскрытым ртом, переводя глаза с повязки на меня и обратно.

– Извини, я не хотел…

Я помог Джэгу сесть. Он хватал ртом воздух. Я встал на колени между ним и Сви.

– Скоро заживет. Считай, что мы квиты, ладно? Держи. – Я протянул нож.

У Джэга от ужаса глаза на лоб полезли, и он грохнулся в обморок.

У меня за спиной Сви испуганно заорал:

– За хреном ты на кой его пришил, верхний? Он на тя не наезжал, хотел ноги сделать! На кой?

Я встал. Для меня это было уже слишком. К тому же я почти не понимал их. Нужно постараться не набирать обороты. Ноги у меня ослабели. Я осторожно перешагнул через порог и прислонился к разбитому окну:

– Что ты кричишь? Я ничего не собирался делать.

Сви съежился в комок, готовясь рвануть мимо меня на улицу. Он схватился за дряхлую дверь:

– Слышь, пусти меня, а? Сви смоется, лады? – Он медленно продвигался по противоположной стене. Слава богу. Я кивнул, но тут же спохватился:

– Нет, подожди.

Сви отскочил назад:

– Лады!

– Я ищу своего друга.

Сви молчал.

Уличные ведут себя очень странно. Когда-то давно отец рассказывал мне об этом. Нужно как-то успокоить его.

– Тебя как звать?

Он поколебался, но ответил:

– Сви. Мид.

– Свимид?

– Я – Сви. Мы – миды.

– А что такое «миды»?

– Племя. Племя трущобников.

– Не говори так, это невежливо.

Отец очень ясно растолковал мне это. С другой стороны, этот мальчик был старше меня, так что не мое дело читать ему нравоучения.

– Извини. Меня звать Филип.

Я протянул ему руку.

– Не полосни!

– Филип Таер. Вообще-то Филип Таер Сифорт.

Я подошел к нему с протянутой рукой, надеясь, что он не слишком злится и не оттолкнет меня.

Сви уставился на мою руку так, словно это была змея, и очень осторожно дотронулся до нее. Уже лучше.

– Моего друга зовут Джаред. На нем был синий пиджак и такие же брюки. Ты знаешь, где он?

Позади нас раздался стон. Джэг открыл глаза.

– Живой? – поразился Сви.

– Конечно, живой. Вам обоим нужно показаться врачу. Идем, поможем ему встать.

Сви заколебался. Я потянул его за руку, и он как-то неуверенно побрел за мной следом. Мы помогли Джэгу сначала сесть, а потом и встать.

– Может, ты знаешь? – обратился я к Джэгу. – Две ночи тому назад сюда из башни выбежал мальчик. Я его ищу.

– Не. – Джэг переминался с ноги на ногу, не поднимая глаз от разбитого тротуара. – Пойду я.

– Скажи, – не выдержал Сви. – Может, это Пууков? Забыл? У верхнего наши ножи!

Джэг широко раскрыл глаза:

– Так ты за этим парнем? Больше тебя? Нюнит?

Наверняка Джаред!

– Светлые волосы, примерно вот такого роста…

Сви переглянулся с Джэгом:

– Про укрытие базара не будет. Мы обещали Пууку.

Их манера говорить сводила меня с ума.

– ХВАТИТ! – Я сжал кулаки.

– Лады, верхний. – Он бочком-бочком двигался к двери.

– Где Джаред?

– Где Пуук, – буркнул Сви.

– Что это значит – Пуук?

– Парнишка. Был мид. Снюхался со стариком Чангом. Хапнул твоего верхнего дружка.

– Пуук – это мид, и Джаред у него?

– Ну.

Прогресс. Мне. полегчало.

– Где его найти?

Они переглянулись.

– Следующий квартал. Точно не знаем. Может, в доме.

– Ну хорошо. Простите за крик. – Я вынул второй нож. – Вы согласны на перемирие, если я верну вам это?

– Чё, чё? – заморгал Сви.

– Перемирие.

Похоже, нож ему был не нужен, поэтому я осторожно положил его на край дороги.

Он рванулся было к ножу, но заколебался.

– Мзда?

– Нет, мзду не получишь. Если нож тебе не нужен, я оставлю его у себя. Иначе кто-нибудь может пострадать.

У мальчишки вытянулось лицо.

– Стало быть, верхний себе оставит.

Он вздохнул.

Нет, понять этих людей просто невозможно.

– Прощайте, – я направился к дальнему углу.

– Эй, верхний! – окликнул Сви. Я остановился:

– Что?

– Ты чё, ночью останешься наружи? – Он смотрел на меня с почтением.

– Конечно нет. Это слишком опасно.

Я пошел дальше.

Уже почти совсем стемнело. К сожалению, я оказался далеко от «Шератона», не стоило и пытаться вернуться туда. Вообще-то я предполагал, что такое может случиться, и обдумал все заранее. Джареду придется подождать до утра.

Из окна неботеля я заметил, что на улицах то здесь, то там стоят брошенные электромобили. Вот и сейчас один из них был виден неподалеку. Отлично. Я вжался в дверной проем, подождал, пока побольше стемнеет, и помчался к машине. Она была низкой, как и большинство моделей, но пока еще я не начал раздаваться вширь и был достаточно худым. Сняв пиджак, я постелил его под машину, заполз туда. Потом сунул в рот шоколадку и стал дожидаться, когда наступит новый день.