"Война" - читать интересную книгу автора (Дрейк Дэвид, Фосетт Билл)

Кэтрин Куртц, Скотт Макмиллан. РЕГУЛИРОВЩИК

Для Синдиката не составляло никакого труда набрать «упорядочивателей» из молодых, полных амбиций администраторов, которые находили в сложной структуре Альянса слишком много ограничений для своих разнузданных эгоистичных устремлений. За подтасовку информации и отправку по другим адресам комплектующих и расходных материалов им платили с невиданной щедростью. Эти «упорядочиватели» были совершенно неподконтрольны и никогда не встречались со своими синдикатовскими хозяевами, и в случае угрозы разоблачения они имели привычку сбегать на какую-нибудь недосягаемую планету Синдиката.

Для борьбы с «упорядочивателями» Совет Альянса поручил Флоту набрать «регулировщиков», которые должны были проверить счета и отчеты, а также попытаться внедриться в ядро разведки Синдиката. Пользующиеся безмерным доверием Флота и Совета, регулировщики получили максимальные полномочия. От них ожидали чудес и не задавали им лишних вопросов.

Риккер был одним из первых и определенно одним из самых лучших регулировщиков. За два года он проехал по всем индустриально неразвитым районам Альянса, собирая воедино обрывки информации, из которых складывалась картина деятельности Синдиката с одним человеком в центре. Работая в условиях абсолютной секретности, Риккер отправился, чтобы арестовать и доставить в Организацию Эксплуатации Планетных Ресурсов администратора Джеймса Колемана Мелтона.

Бой продолжался большую часть дня. Когда его партнер был убит, а защитный костюм поврежден, Риккер решил сдаться и попытаться спасти свою жизнь в плену. Он вытер брызги крови Коннорса, выключил на шлеме бластерную защиту и, подобравшись к тлеющим останкам партнера, воткнул свой идентификационный диск в месиво из остывающей плоти и расплавленного защитного костюма.

Термическая граната разворотила бок их вездехода, частично испарив Коннорса. Риккер полагал, что врагам потребуется всего лишь несколько минут, чтобы добраться до пролома. Если ему повезет, то этого времени хватит, чтобы идентификатор исчез во внутренностях Коннорса. Если нет, то ему осталось жить не больше пяти минут. Ему повезло.

Первым до него добрался талмуд: низкорослый, длинношеий и широкоплечий, с засаленными волосами, по которым его легко можно было отличить от всех прочих полугуманоидов этого сектора. Шевелюра талмуда пахла необычайно сильно и резко. Эти твари потели через волосы, и поэтому даже на свежем воздухе источали амбре, подобное тому, что приобретает тренировочный костюм, забытый на уик-энд в ящике.

Талмуд грубо протащил Риккера через искореженную палубу и, сорвав с него шлем, от души врезал по уху. Талмуды были грубы, но у них имелось неоспоримое достоинство: в отличие от гернов они не могли вас съесть.

Внутрь трубы пролезли два человека и тут же принялись шарить в обломках вездехода, пытаясь найти что-нибудь ценное. Следом за ними протиснулся герн и с паучьим изяществом двинулся к останкам Коннорса.

Паукоподобный инопланетянин осторожно опустил свое толстое тело в лужу крови Коннорса и одной из маленьких верхних рук-щупалец подтянул к себе то, что осталось от туловища человека. С помощью более сильных нижних конечностей он переместил это месиво из плоти и защитного костюма поближе и, грациозно-сманеврировав на рудиментарных ногах, опустил свое дряблое грязно-зеленое тело прямо на останки человека.

Медленно, словно занимаясь любовью с телом Коннорса, герн начал мягко скользить взад и Вперед. Короткие рецепторные волоски на брюхе герна ощетинились и, коснувшись оголенной плоти, подтвердили, что это человеческое мясо. Неторопливо поднявшись, герн выпустил сифонообразный отросток и воткнул твердую желто-зеленую трубку в тело Коннорса. Непристойно трясясь и дергаясь, герн засовывал сифон все глубже в плоть человека.

Герн ритмично покачивался вперед и назад на Коннорсе, в то время как его сифон ощупывал внутренние органы человека, а маленькие, острые, словно бритва, язычки измельчали мясо и мускулы, чтобы затем засосать мякоть через сифон в один из желудков. Поглощая кишки Коннорса, герн одновременно сделал на его шее глубокий надрез с помощью серповидных когтей недоразвитых верхних рук. Сразу после этого он вставил свои длинные кривые челюсти в рану и начал жевать.

В тот момент, когда сифон герна наткнулся на идентификационный диск Риккера, на другой стороне палубы вездехода два человека тщательно просматривали содержимое ящиков Риккера и Коннорса. Вместе с кусочками сердца и печени язык герна засосал пластиковый диск в пульсирующую трубку, которая жадно отправила его вместе с другими намного более лакомыми кусочками в желудок.

Войдя в сифон боком, диск надрезал и разорвал тонкую мембрану, которая соединяла стенки пищевой трубки герна. Втягиваемый мощным потоком пищи, диск вошел в сифон, повернулся по оси, подобно заслонке в печном дымоходе, и остановил поступление пищи в желудок герна.

Реакция была мгновенной и бурной. Сифон герна судорожно дернулся, тело чужака содрогнулось от нестерпимой боли. Герн завопил и попытался вытащить трубку из брюшной полости, но не тут-то было! Идентификационный диск был чуть больше, чем отверстие, через которое герн засунул свой сифон в тело Коннорса, и теперь он, подобно якорю, прочно прицепил сифон к плоти. Не сумев освободиться, герн поднялся на дыбы и стал терзать труп Коннорса. Под весом поднятых останков сифон начал отрываться от своего основания. Обезумев от боли и от осознания того, что его сифон остался в теле Коннорса, герн повернулся и ринулся по направлению к людям, которые застыли от ужаса при виде разъяренного паукообразного монстра.

Талмуд, быстро отреагировав, выпустил две разрывные пули, целясь в зияющую рану, образовавшуюся на месте сифона. На мгновение герн остановился, пули разорвались, и паук лопнул, разбрызгав вокруг сливочного цвета внутренности. Одного из людей вывернуло наизнанку.

Звук взрыва донесся до Мелтона. Он находился внутри броневика, за которым Риккер и Коннорс следовали на протяжении последних трех дней. В отличие от других Мелтон не был похож на дезертира или подонка-предателя. Он был облачен в весьма дорогой и модный гражданский защитный костюм, одну из девяти самых лучших моделей. Стоимость костюма превышала общую сумму годового жалованья целого отряда десантников. Подобно некоторым привилегированным администраторам Мелтон носил на поясе шпагу, которую вполне можно было бы принять за фамильную реликвию, если бы не многочисленные зазубрины и следы от ударов, свидетельствовавшие со всей однозначностью: Мелтон знает, как обращаться с этой штукой. Требуются немалое искусство и большая практика, чтобы отважиться парировать удары клинка с помощью шпаги.

Еще у Мелтона имелся портфель. Из кожи. Из настоящей кожи, а не какого-нибудь там химического заменителя, который использовали даже в элитарных кругах. Портфель был сшит из шкуры настоящей коровы. Коровы, которая жила на поле, ела траву, давала молоко (Риккеру однажды довелось пробовать биоорганическое молоко и бифштекс), и, в конце концов, после того как ее съели директора компании, из шкуры бедняжки сшили себе портфели. Кожаный портфель стоил Примерно столько же, сколько мелкий планетный деспот мог награбить за всю свою жизнь. И Мелтон мог позволить себе кожаный портфель. Он был подонком, но подонком с великолепным вкусом.

Мелтон взглянул на кавардак, царящий в вездеходе, но воздержался от комментариев. Вместо этого он подошел к Риккеру, подпиравшему угол, залез в один из своих карманов и вытащил «Давай-давай»— слабый гипнотический наркотик, применяемый полицией для контроля над буйными арестованными. Талмуд держал голову Риккера, пока Мелтон распылял аэрозоль в левый глаз человека. Какое-то мгновение Риккер подумывал, не двинуть ли ботинком в пах Мелтону, но острая боль в левой глазнице заставила его отказаться от этой затеи. Вместо этого Риккер удивленно спросил себя: сколько могли бы стоить самоочищающиеся ботинки Мелтона.

Внутри броневика Риккер получил примитивную разновидность снотворного: один из людей двинул его по затылку, и Риккер погрузился в полное звезд болезненное забытье.

Когда он очнулся, то обнаружил, что лежит на песке. Чья-то нога расположилась прямо у него на шее. Он немного повернул голову и увидел, что это не Мелтон — ботинки были недостаточно чисты. Стало быть, это либо талмуд, либо один из людей. Кто именно, не имеет значения. Риккер ясно осознавал, что любое сопротивление теперь немедленно повлечет за собой смерть.

Это его встревожило. Не то чтобы он боялся смерти, которая была неизменной спутницей того, кто становился так называемым регулировщиком в Альянсе. Нет, это было не подвластное разуму стремление выжить. По какой-то причине Мелтон захотел, чтобы он остался в живых, иначе все было бы кончено еще в вездеходе. Ботинок на шее передвинулся. И тут же пнул его в ребра.

Резкий выдох вырвался из легких, в то время как две пары рук поставили его на ноги и потащили к онгеру, одному из шестиногих вьючных животных, используемых изыскателями в отдаленных районах Альянса. Выведенные генной инженерией несколько сотен лет назад, онгеры переправлялись в замороженном виде и выдавались любому изыскателю на любой из планет с растительностью класса А. Они мало ели, пили еще меньше и могли тащить на себе огромный вес. В качестве верховых они не годились; в самом крайнем случае их можно было съесть, хотя на вкус они были отвратительны. Риккера бросили на спину онгера и связали его щиколотки под брюхом животного. Мелтон пошарил в другом своем замечательном кармане и вытащил оттуда титановые наручники, которые тут же туго затянул на запястьях Риккера.

Со спины онгера обзор был значительно шире, впрочем, ничего нового Риккер не узнал. Вокруг расстилалась пустыня: песчаная серая почва, скалы с редкой растительностью на них. Типичная планета с флорой класса А. Бедная почва, низкокачественные минералы — провинциальная дыра, в которую Альянс отправлял шахтеров без будущего: низкий приоритет, низкие технологии, низкий уровень добычи. И низкие типы, такие, как Мелтон.

Скутер Мелтона бесшумно скользил к группе людей, окружавших Риккера. Машина грациозно покачивалась и плыла над волнистыми песками, окрашивая ярко-пурпурным лучом пустыню, на мгновение превращая серый песок в сверкающее серебро. Поравнявшись с ними, Мелтон приостановился, балансируя на скутере, как акробат на натянутом канате, и подал знак следовать за ним. Талмуд взял онгера за уздечку, один из людей взгромоздился на крестец животного, и вся компания двинулась гуськом вслед за Мелтоном.

Прошло около двух часов, прежде чем Мелтон сделал остановку. Действие «Давай-давай» закончилось, все тело Риккера нестерпимо ныло от попыток удержаться на покачивающейся спине онгера. Защитный костюм не был предназначен для верховой езды — внутренняя поверхность бедер Риккера была растерта в кровь от мучительных перекатываний по спине животного. Если он и переживет это испытание, то пройдет немало времени, прежде чем он сможет с комфортом сидеть в рубке космического корабля, как, впрочем, и за обеденным столом.

Один из людей Мелтона развязал Риккеру лодыжки и, стянув его со спины онгера, подтащил к хозяину, восседавшему в скудной тени сарая возле заброшенной шахты. Мелтон снял солнцезащитные очки — ужасно дорогие, с лазерным серебряным покрытием, предохранявшим человеческий глаз от резкой смены уровня освещения. Он отвернулся от Риккера и стал пристально вглядываться в линию горизонта.

— Вы обременяете нас, — сказал он, медленно переведя взгляд на Риккера. — Не говоря уже о том, что ваше содержание обходится недешево.

Риккер попытался сохранить спокойствие, но это ему не удалось: его ноги разъехались, и он упал на колени. Мелтон встал, аккуратно отряхнул песчинки со своего скафандра и подошел к Риккеру. Он снял наручники и внимательно посмотрел на пленника.

— Мистер Кемпбелл. — Мелтон прочел имя на бирке, прикрепленной к скафандру Риккера. — Вы изыскатель, не так ли?

Риккер утвердительно качнул головой.

— Отлично, тогда вам должны быть известны опасности, подстерегающие людей в заброшенных шахтах?

Риккер промолчал, ожидая продолжения.

— Можно угодить в ловушку при внезапном оползне в стволе шахты или попасть в песчаную яму, что, как я боюсь, как раз и угрожает вам.

Мелтон вглядывался в глаза Риккера, словно ожидая, что тот станет умолять о пощаде. Когда Риккер заговорил, он скорчил разочарованную гримасу.

— Послушайте, мистер, я не знаю, кто вы такой и почему вы напали на мой вездеход, но вот что я вам скажу: Флот запланировал посетить эту забытую Богом дыру в ближайшие два дня, чтобы подобрать меня и моего партнера, и вам не уйти от ответа. Для вас и ваших парней лучше всего собрать свои пожитки и убраться отсюда еще до того, как солнца достигнут зенита, иначе вы напрасно потеряете восемнадцать часов.

Риккеру было хорошо известно, впрочем, как и Мелтону, что действие солнечных пятен в системе двойных звезд препятствует любой попытке благополучно взлететь с планеты в то время, когда звезды соединяются.

Мелтон с безразличным видом изучал его несколько секунд, а потом повернулся и, играя очками, направился по хрустящему серому песку к своему скутеру.

Талмуд ужасно потел, тонкие волосоподобные трубочки, покрывавшие его голову, выделяли вязкую золотистую жидкость, скатывавшуюся по голове и плечам. Жидкость, растекаясь по всему телу, защищала талмуда от жара двух звезд, стремящихся к зениту.

Они прошли всего несколько сотен метров до заброшенного рудника, где Мелтон припарковал свой скутер в тени одной из полузасыпанных песком буровых вышек. Но Риккеру казалось, что они преодолели многие мили. Он умирал от жажды, сейчас он отдал бы все за глоток обыкновенной воды. Но Риккер очень сомневался, что кто-нибудь предложит ему этот глоток.

Оставив скутер в тени, Мелтон приказал следовать за ним на другую сторону рудника. Держась в тени разрушенных зданий, компания прошла мимо заброшенного рудообогатительного завода и вышла под опаляющий жар двух солнц. Мелтон остановился у песчаной ямы.

Яма была примерно 50 метров в поперечнике, с крутыми склонами, сходящимися под острым углом к чашеобразному дну. С одной стороны на дне имелась узкая полоска тени, темным полумесяцем обращенная рогами к пятиметровой дыре в центре ямы. Подобно морскому водовороту эта дыра, казалось, была готова поглотить все и вся.

Мелтон достал фляжку и вылил немного прохладной жидкости на ладонь, позволив серебристому потоку сквозь пальцы стечь на пересохший песок, который потемнел на одно краткое мгновение. Не глядя на Риккера, Мелтон бросил флягу в яму, проводив ее взглядом.

Не успела фляга добраться и до середины ската ямы, как Риккер почувствовал, что летит вслед за ней. Он упал на край и заскользил по склону, к песчаному водовороту в центре ямы. Он попытался ухватиться за кого-нибудь из своих тюремщиков, но, к несчастью, ближайшим оказался талмуд. Руки скользили по телу, покрытому масляной пленкой. Несмотря на пониженную гравитацию, при падении Риккер довольно сильно ушибся.

С самого начала он знал, что его шансы избежать падения в бездну ничтожно малы. Обдирая руки и лицо, он распластался подобно орлу, раскинувшему крылья, и попытался зацепиться пальцами рук и ног. Он приник к песчаному скату, его лоб кровоточил, а рот и ноздри забились песком. Буксуя, Риккер продолжал скользить к самому дну ямы. В конце концов ему удалось-таки остановиться, и он застыл на мягком песке, балансируя прямо над жадной пастью песчаного водоворота. Откашливаясь и отплевываясь, Риккер осторожно приподнял голову и посмотрел наверх. Мелтон и его люди ушли.

В то время как два солнца поднимались все выше и выше, Риккер с полной определенностью понял следующее: Мелтона совершенно не волновало, найдут тело или нет. А если Мелтон не утруждает себя заметанием следов, это значит, что у него есть могущественный покровитель в высших эшелонах Флота или Альянса. В любом случае это сейчас не имело никакого значения. Если Риккер не сможет выбраться из песчаной ямы до того, как солнца соединятся, он будет мертв.

Глядя на быстро укорачивающиеся тени, Риккер оценил, что в запасе у него остается примерно двадцать минут. Не много, но вполне достаточно. Если, конечно, повезет. Самое главное — достать воду, фляжку, которую Мелтон небрежно бросил в яму перед тем, как столкнуть туда Риккера. Медленно и осторожно Риккер приподнялся на одном локте и осмотрел скаты ямы в поисках следов фляги.

Ничего. Очень плавно он повернулся, чтобы осмотреть другой склон, но почувствовал, как песок начал медленно оседать, увлекая его на дно песчаной воронки — к смерти.

Риккер опять широко раскинул руки и снова остановил свое падение. По крайней мере теперь он видел пятнышко фляги. Двигаясь, словно амфибия, полуплывя, полукарабкаясь, он поворачивался до тех пор, пока не развернулся лицом к черному провалу, центру воронки. Фляжка лежала прямо перед ним, чуть левее. Риккер закопал свои руки глубоко в песок, выше локтей, и медленно, до боли медленно начал передвигаться все ближе и ближе к краю. Он старался не думать о том, что любое следующее движение способно отправить его в песчаную бездну.

Минуты тянулись, словно часы, в то время как два солнца поднимались все выше и выше, и поврежденный скафандр Риккера уже не мог справляться с перегревом. После длительных усилий Риккеру все-таки удалось добраться до фляги. Он погрузил правую руку до самого плеча глубоко в песок, затем осторожно раздвинул пальцы, стараясь укрепиться на склоне.

Слегка переместив тяжесть тела на одну ногу, Риккер дотянулся до фляжки. Фляжка чуть сползла вниз. Только легкий шелест осыпающегося песка нарушал тишину, царившую в яме. Фляга опустилась еще на несколько футов ниже, придвинувшись к краю воронки.

Риккер чертыхнулся. Всю свою жизнь он старался избегать напрасных действий, а ругань и проклятия сейчас были совершенно бесполезны. Вот если он доберется до фляги, тогда сможет ругаться сколько влезет, запивая проклятия прозрачной, прохладной струей. Но не сейчас. Ведь он еще не добрался до нее. Он снова потянулся к фляге, медленно, о, очень медленно, и снова песок мягко зашелестел, осыпаясь вниз. Все дело было в том, что его правая рука, словно якорь погрузившаяся в песок, вызывала слабые движения где-то в глубине песчаного склона.

Интересная проблема. Если он вытащит руку из песка, то наверняка сможет дотянуться до фляги. Правда, потом он рухнет вниз. И так быстро, что бездна поглотит его быстрее, чем он успеет что-нибудь сообразить. Сто шансов против одного. Риккер сжал правую руку в кулак и медленно начал ее вытаскивать. Песок начал свое шелестящее движение.

Внезапно Риккер сполз вниз, прямо к фляге. Гребя ногами и руками, он предпринимал отчаянные попытки закрепиться на склоне. Мысли проносились в голове лихорадочным хороводом, но события развивались достаточно медленно. Инстинктивно он схватил флягу и, продолжая съезжать вниз, таким же инстинктивным движением соединил руки перед собой и воткнул конец фляги в песок. Фляга сработала, словно морской якорь, мгновенно остановив падение. Раскинув ноги и буксуя ступнями, Риккер нашел положение равновесия.

Солнца поднялись уже очень высоко и были близки к точке соединения, когда Риккер начал по кругу подниматься вверх. Смерть все еще могла предъявить свои права на него. Он чувствовал даже через защитный костюм. Как жар обжигает спину, и знал, что в его распоряжении остаются считанные минуты. И за эти минуты он должен, он обязан успеть найти единственно правильное решение.

Используя плоскую флягу как лопату, Риккер начал быстро рыть песок, надеясь, закопавшись в него, переждать жару. Он полагал, что если сумеет спрятаться под песком, то сможет продержаться около двух часов — жидкости во фляге вполне достаточно, а солнца тем временем уже выйдут из смертоносного соединения, и у него появится второй шанс выбраться из ямы.

Риккер прокопал около двух футов, когда фляжка стукнулась о металл. Вскоре открылась гладкая цилиндрическая труба примерно четырех футов в ширину. С бешеной скоростью разгребая песок обеими ногами, Риккер добрался до трубы, которая, похоже, тянулась из покинутой шахты к центру ямы.

Риккер чуть не рассмеялся: оказалось, что он сидит на мусоропроводе. Шахтеры использовали яму как помойку, что являлось очевидным нарушением директив Флота и Альянса, обязывающих заботиться о сохранении экологии эксплуатируемых планет. Интересно, можно ли забраться в эту трубу?

Глаза Риккера болели от яркого света, льющегося сверху. Горячий металл обжигал руки. От жары у него начинались галлюцинации. Ему вдруг почудилось, что он все еще находится в перевернутом вездеходе. Риккер повертел флягу, пролив немного драгоценной влаги, и скользнул по трубе вниз, по направлению к бездне, куда некогда сбрасывали мусор.

Как ни странно, у него было достаточно времени, чтобы обдумать, что он будет делать дальше. Сохраняя хладнокровие, он смог достигнуть конца трубы и ухватиться за него. Каким-то чудом ему удалось удержаться. За мгновение перед этим он осознал, что делает, и вполз в полумрак мусорной трубы.

Пол мусоропровода оказался таким же гладким, как и стены, но вверху тянулся ряд поручней, словно лестница, прикованная к потолку гигантской алюминиевой сигарообразной трубы. Уцепившись за поручень, Риккер позволил себе отхлебнуть из фляги перед тем, как двинуться вверх по трубе. Преодолев всего несколько метров, он остановился и выругался. Десять футов вертикального ствола, соединявшего шахту с мусоропроводом, были совершенно гладкими. Поручни здесь кончались.

И тут Риккер отбросил всякую осторожность. Отпив из фляги, он пропустил ее лямку через один из поручней, зацепил руку за петлю, чтобы не соскользнуть по трубе вниз, устроился поудобнее и тут же провалился в крепкий сон.

Когда он проснулся, было темно, настолько темно, насколько может быть темно на планете, находящейся в системе двойной звезды. Ему потребовалась лишь пара минут, чтобы оценить ситуацию и принять решение о дальнейших действиях. Он не мог влезть вверх по вертикальному стволу. Стены были абсолютно гладкими, что исключало всякую возможность зацепиться за них, а конец трубы располагался слишком высоко, чтобы можно было допрыгнуть до него. Надо попытаться перебросить веревку через конец трубы, надеясь, что она зацепится за что-нибудь, и после подтянуться вверх. Это единственный шанс выбраться отсюда. Риккер отпил из фляги и потом снял защитный костюм.

Раздевшись, он в полной мере осознал, как же жарко на этой планете. Пока Риккер привязывал одну из штанин костюма к лямке фляги, он вспотел так, что пот лился с него градом. В узком стволе мусоропровода жара была удушающей, и даже небольшие усилия вызывали головокружение.

Риккер крепко держал в одной руке защитный костюм, пока другой раскручивал флягу над головой, словно лассо, перед тем как запустить ее к концу трубы. Он услышал, как фляга ударилась, издав глухой звук, и потянул ее на себя. Она тут же за что-то зацепилась, затем освободилась и застряла вновь. На этот раз она удержалась.

Перехватывая руками защитный костюм, Риккер двинулся вверх по стене ствола. Его ноги пылали от жара, излучаемого металлическими стенами. Достигнув верха, он повис на двух руках и, подтянувшись, вывалился из трубы. Его измученные легкие жадно глотали воздух. Он освободил флягу, запутавшуюся в металлической конструкции, и с наслаждением допил ее серебристое содержимое.

Спустя несколько минут силы стали возвращаться, и Риккер, втащив наверх защитный костюм, снова оделся.

Внутри рудообогатительной станции сохранилось много различных вещей, оставленных несколько лет тому назад, когда переставшая приносить прибыль шахта закрылась. Все оборудование, либо слишком громоздкое, либо слишком морально устаревшее, просто бросили здесь, решив не тратить денег на его перевозку. Альянс, завершив свою деятельность в каком-либо секторе, имел обыкновение оставлять там различные технологические установки, аккуратно упакованные и готовые к использованию. На тот случай, если он вернется в этот район снова.

Обследовав рудообогатительную станцию, Риккер быстро нашел жилые помещения. Шкафы по большей части были пусты. Порывшись, Риккер обнаружил припрятанные эротические журналы, несколько носков, и бейсбольную кепку. В одном из шкафчиков нашлось полотенце, а в другом — спортивный костюм примерно его размера.

Неподалеку от жилых комнат располагалась душевая. Риккер в порядке эксперимента открыл кран и радостно рассмеялся, когда чистая светло-голубая жидкость с приятным шелестом брызнула на кафельный пол. На одной из раковин лежал кусок мыла, и следующие пятнадцать минут Риккер с наслаждением плескался под душем.

Пожалуй, последний раз перед этим он мылся несколько недель, а может, и месяцев тому назад. Защитный костюм поддерживал тело в чистоте, освежая и дезодорируя его, но по каким-то непонятным причинам Риккер ощущал себя чистым только после настоящего душа. Он подставил голову прямо под распылитель, смывая пену с волос, и мыльная вода заструилась по спине и ногам. Перед тем как выключить воду, он несколько мгновений постоял под обжигающе-горячими струями, потом под ледяными и только потом перекрыл кран и растерся найденным полотенцем.

Вернувшись в комнату со шкафчиками, Риккер натянул костюм и босиком вышел в коридор. Он знал, что здесь вряд ли сохранилась замороженная пища, но надеялся найти случайно оставленные сухие пайки, не прельстившие отъезжающих шахтеров.

И Риккер нашел маленькие пакетики с резервными пайками в одном из кухонных шкафчиков из нержавеющей стали. В каждом пакете содержался брикет размером с сэндвич из более или менее съедобного вещества, содержащего все компоненты, необходимые для поддержания жизни. Риккер закрыл глаза и принялся поглощать серо-зеленую массу, думая о настоящем бифштексе в тщетной надежде обмануть свой вкус. Это было так глупо…

Проглотив обед за несколько мгновений, Риккер отправился в компьютерный зал, чтобы посмотреть, сможет ли он восстановить записи в центральном банке данных.

Обычно Альянс не оставлял в компьютерной памяти информацию, имеющую хоть какую-нибудь ценность. Бегло просмотрев меню, Риккер убедился, что большинство файлов стерто, остались лишь программы поддержки основных режимов функционирования рудообогатительной станции, карта всего рудодобывающего комплекса и копия Полной Энциклопедии Технологий Хандимана.

Он лукаво улыбнулся. Все, что ему требовалось, находилось в этих «бесполезных» информационных файлах.

Его пальцы отбарабанили первую команду, и кобальтовый лазер нарисовал в воздухе карту окрестностей. Строения были разбросаны по площади не более дюжины квадратных миль, причем рудообогатительная станция отстояла достаточно далеко от центрального административного комплекса. Риккер нажал клавишу, и рудообогатительная станция замерцала тускло-розовым цветом. Еще несколько команд, и Риккеру стало известно, что ближайшие строения расположены примерно в двух милях отсюда. Оставался главный вопрос: где может находиться Мелтон со своими парнями.

Риккер ввел следующую команду: «Выдать статус всех систем жизнеобеспечения».

Одна за другой станции на карте начали подсвечиваться, сначала темно-розовым, затем их цвет изменялся до слабо-желтого — у всех, за исключением двух. Рудообогатительная станция и крыло управляющих в центральном административном комплексе пульсировали на голограмме темно-розовым цветом. Риккер широко улыбнулся. Теперь он знал, где они. И самое приятное, они думали, что знают, где он.

Риккер оторвал взгляд от терминала и уставился в потолок. Прошло несколько долгих минут, прежде чем он решил, что делать дальше. Нахмурив брови, он опять вернулся к компьютеру. Оглавление Полной Энциклопедии Хандимана лениво мерцало в воздухе. Риккер останавливал его несколько раз, до тех пор, пока не нашел интересующую тему.

Читая и перечитывая информацию, Риккер решил, что это, может быть, и грубо, но, несомненно, эффективно. Настоящий вопрос заключался в следующем: сможет ли он сделать огнестрельное оружие из того, что имеется под рукой.

Компьютер быстро составил список всех материалов, находящихся на станции, и сопоставил его со списком, приведенным в Энциклопедии. Проверив оборудование, компьютер подтвердил, что все необходимые для изготовления оружия машины на рудообогатительной станции имеются. Теперь перед Риккером стояла задача выбора взрывчатого вещества.

В большинстве своем пулеметательное оружие использует принцип мгновенного роста давления. Проект Риккера был основан на применении пороха, воспламеняемого посредством искрообразующего заряда при резком и сильном ударе. Риккер набрал формулу черного пороха и запросил компьютер о местонахождении материалов с аналогичными характеристиками. Компьютер немедленно выдал лист с более чем шестьюстами веществами и ссылки на имеющиеся в наличии на станции. Из этого списка Риккер без труда выбрал наиболее подходящий состав.

Захватив дистанционный пульт управления, Риккер отправился в машинную мастерскую. Здесь он ввел требования к материалу в лазерный токарный станок доисторической наружности, набрал нужные команды, включил станок и ушел на поиски материалов для взрывчатой смеси.

На шахте применялось несколько различных методов добычи руды, и в соответствии с данными компьютера все реагенты хранились в бункере, расположенном в нескольких сотнях футов от станции. Риккер поспешил вниз, в коридор, ведущий к шлюзу. У двери он нажал кнопку автоматической переходной камеры. Ничего не произошло. Он нажал зеленую клавишу еще раз, опять — ничего. Сообразив, что имеющейся энергии недостаточно для этой операции, Риккер открутил вручную зажим, герметично закрывающий двери шлюза, и надавив плечом, медленно открыл дверь.

Температура снаружи была, как в печи, и Риккер в первый момент даже отпрянул. Прикрыв глаза от слепящего света двойной звезды, висевшей над головой, он смог разглядеть бункер, слабо мерцавший в потоках раскаленного воздуха, струящихся над серым безжизненным песком.

Босиком, обжигая ноги об острые серые песчинки, Риккер рванулся в прохладную тень у входа в бункер. Повозившись с запорными рычагами, он открыл бункер и по холодным металлическим ступенькам спустился в главное хранилище.

Неяркие бактерицидные лампы заливали все помещение мягким зеленоватым мерцанием, и глазам Риккера потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть к резкому переходу от ослепительного солнечного сияния. Адаптировавшись, он потратил еще несколько минут на поиски сепаратора с Кодексом — 3. Захватив небольшую коробочку вещества, Риккер вернулся обратно на станцию.

К тому времени лазерный станок в мастерской уже завершил работу над корпусом оружия: детали лежали в приемном лотке. Теперь Риккер мог собрать их в одно целое. Прихватив лоток, Риккер отправился в компьютерный центр, решив не рисковать и собрать оружие точно по инструкции.

Поминутно сверяясь с чертежами на дисплее, Риккер принялся за работу. Энциклопедия Хандимана детально описывала историю огнестрельного оружия, и Риккер то и дело чертыхался, изучая аккуратные сборочные чертежи.

Конечно, то, что делал он, было некоторой модификацией оригинального проекта: патроны Риккера имели электронный взрыватель, а ударный пистон представлял собой маленький кусочек детонатора; и накладки на рукоять были не деревянными, а из резиноподобного полимера. Впрочем, Риккер, старался, насколько это было возможным, придерживаться исходного проекта.

Закончив, он взвесил в руке собранное оружие. Вес был распределен правильно, пистолет казался естественным продолжением его руки. Отлично сбалансированное оружие напоминало Риккеру любимый меч, хотя и являлось оружием следующего поколения. Он знал, что выбрал единственно верный вариант из многих тысяч, приведенных в Энциклопедии. Даже название оружия соответствовало: флотский револьвер Кольта; он использовался в битвах совсем других флотов, сотни лет тому назад бороздивших моря старушки Земли.

Машинально Риккер крутанул пистолет вокруг указательного пальца правой руки и взвел ударник в боевую позицию большим пальцем. Рассмеявшись, он положил свою пушку и снова вернулся к компьютеру.

Осталось сделать пули. В соответствии с Хандиманом флотский револьвер Кольта образца 1851 года стрелял пулями из свинца сферической или конической формы. А свинец фактически вышел из применения к концу двадцать первого века. Риккер внимательно просмотрел компьютерный список инвентаря, но ни на рудообогатительной станции, ни в близлежащих хранилищах не нашлось ничего подходящего. Он указал основные параметры вещества, необходимые для изготовления пуль, и компьютер выдал короткий перечень элементов и сплавов, которыми можно заменить требуемый свинец. Компьютер этим не ограничился и поведал Риккеру, где можно найти указанные элементы и какие из вышеперечисленных предметов могут иметься на станции.

Риккер просмотрел список и отметил, что ни одной вещи из списка на станции нет. Ничего, если не считать пункта 22: защитный костюм, модель G — 14, выпущена Альянсом, приоритет 87. Защитный костюм Риккера. Этот костюм, давно уже ставший второй кожей, работал от электрических токов, присущих человеческому телу. Для максимально эффективного улавливания этих токов и преобразования их в энергию, питающую системы жизнеобеспечения, весь костюм был пронизан тончайшими проволочками из высокопробного золота, не толще человеческого волоса. Они образовывали сетку с шагом в одну десятую миллиметра. Из этой сетки можно было отлить четыре, пять, а может быть, и шесть пуль. Вся проблема состояла в том, что без сетки костюм не будет работать. А без защитного костюма Риккер сможет прожить не более двух часов на поверхности планеты.

Риккер вернулся в жилую часть станции, где он оставил свой поврежденный защитный костюм. Вздохнув, он отнес его в мастерскую. Здесь Риккер засунул костюм в тигель, который тут же поместил в небольшую солнечную печь. Спустя пять минут на дне тигеля осталась лишь лужица расплавленного золота.

С помощью крошечной ложки Риккер зачерпнул небольшую порцию золота. Затем, взгромоздившись на стол, он вылил расплав в ведро с ледяной водой, стоявшее на полу. При соприкосновении с водой золото мгновенно застыло, образовав небольшой шарик. Риккер сделал несколько неудачных попыток, прежде чем научился рассчитывать необходимое количество золота, но уже через два часа у него имелось пять золотых пуль, а оставшегося количества должно было хватить еще на одну. Орудуя молотком, он расплющил последний кусочек золота в тонкий лист, в который завернул шар из Кодекса — 3.

Следуя инструкциям компьютера, Риккер скрутил большую часть Кодекса — 3 в виде тонкой веревки, толщина которой как раз позволяла ей плотно войти в камеры барабана флотского кольта. Помещая золотые шарики на вершину каждой камеры барабана и надавливая на них загрузочным рычагом, он вгонял пули на свои места. От каждого шарика, с силой загоняемого в камеру барабана, отрезалось маленькое золотое колечко и падало на стол, за которым работал Риккер. Последний снаряд — кусочек Кодекса — 3, обернутый золотым листом, своего рода смертоносная конфета — Риккер вогнал вручную, надавив большим пальцем.

В шкафу Риккер обнаружил две пары забытых носков и, захватив их с собой, направился в душ. Там, стоя под прохладными струями, он еще раз обдумал свои шансы остаться в живых после того, как преодолеет три километра, отделяющие его от Мелтона и компании. Мокрая одежда, вероятнее всего, высохнет в первые же двадцать минут. Потягивая воду из фляги, он, возможно, протянет еще минут пятнадцать, прежде чем жара и палящие солнечные лучи доберутся до него. Превозмогая себя, он, может быть, протянет еще десять минут. Но это все. Он должен пройти три километра за сорок пять минут и сохранить хорошую форму, чтобы расправиться с Мелтоном. Это невозможно. Итак, остается план Б.

Согласно карте, между рудообогатительной станцией и административным комплексом находился сарай. Риккер решил сначала отнести туда воду в ведрах. Одно ведро он обнаружил в душе, другое нашлось в шкафу. Двух ведер с водой должно хватить, чтобы повторно смочить одежду и продолжить путь к убежищу Мелтона. Разбрызгивая воду, Риккер прошел через несколько помещений и, захватив по пути желтую бейсбольную кепку, вышел наружу.

Сухой знойный воздух ворвался в легкие Риккера, едва он переступил порог, заставив его ноги слегка подогнуться под весом двадцати литров медленно испаряющейся жидкости. Спустя сорок минут, когда Риккер добрался до сарая, вся одежда высохла. Несмотря на то, что во фляге еще оставалось достаточно жидкости, он, подавляя тошноту, шагнул за дверь и лицом к лицу столкнулся с одним из бандитов Мелтона. К счастью, это был человек.

Реакция у бандита оказалась хорошей, но не лучше, чем у Риккера. Риккер с силой стукнул противника флягой по голове, увернувшись от скользящего удара в скулу. Человек боком повалился на песок. Раздался отвратительный хруст. Прежде чем враг смог подняться, Риккер оседлал его и навалился на сломанную руку, она хрустнула еще раз, и противник, зайдясь в крике, обмяк, прекратив сопротивление.

Риккер слегка ослабил хватку, но враг, внезапно изогнувшись, выхватил нож из голенища ботинка и бешено полоснул им Риккера, отпрянувшего назад. Кончик лезвия скользнул по ноге, от бедра до колена. Риккер поймал запястье противника и, вывернув руку с ножом, резко выбросил вверх колено. Все еще удерживая запястье, он завернул кисть врага и вонзил нож ему в грудь. Бандит рухнул на песок.

От напряжения у Риккера перехватило дыхание. Минут двадцать он приходил в себя, лежа на полу и судорожно глотая воздух. В конце концов он смог сесть и оценить ситуацию. Большая лужа крови свидетельствовала со всей однозначностью, что враг мертв. Наклонившись и вытащив нож из его груди, Риккер попытался снять защитный костюм врага. В системе произошло короткое замыкание, труп несколько раз судорожно дернулся, и Риккер уловил неприятный запах паленых волос.

Стерев кровь с лезвия ножа и оглядевшись, Риккер понял: путь назад, к рудообогатительной станции, для него теперь отрезан. В схватке с головорезом Мелтона он разлил всю свою воду, а проделать обратный путь в сухой одежде было невозможно. Скафандр мертвеца безнадежно поврежден, даже если бы и удалось освободить его от слегка поджаренного прежнего владельца. Риккер обратил внимание на ботинки убитого, но, с первого взгляда ему стало ясно — они слишком малы. Он медленно встал и направился в дальнюю часть сарая, ощущая приятную тяжесть кольта на поясе.

Риккер прошел уже половину пути, направляясь к задней стене небольшого сооружения, когда неожиданный звук, раздавшийся снаружи, заставил его замереть. Это были шаги. Кто-то шел по песку, приближаясь к двери. Упав на четвереньки, Риккер занял оборонительную позицию. Он мог бы убить первых двух вошедших. Он решил, что убьет их с помощью ножа, сохранив шесть выстрелов для тех, кто останется снаружи.

Дверь медленно качнулась внутрь — Риккер присел, готовясь к прыжку, держа нож наготове. Едва дверь полностью распахнулась, как Риккер метнулся из своего укрытия, и тотчас был сбит с ног и отброшен в сторону онгером. Шестиногая скотина невозмутимо проследовала мимо Риккера и направилась прямиком в угол сарая к автоматической поилке. Уткнувшись в нее носом, она пила несколько минут. Удовлетворив жажду, онгер важно развернулся, явно собираясь покинуть сарай, но Риккер захлопнул дверь.

Он смотрел на животное несколько минут, прежде чем понял, что не может ехать верхом. Он ведь понятия не имеет, как стронуть с места, остановить или повернуть эту тварь. А прошлый опыт уже научил его, что верховую езду трудно назвать чересчур комфортабельной. Риккер открыл дверь и выпустил животное.

Вернувшись назад в угол сарая, он снял штаны и, опустив в поилку, тщательно намочил их. Но только он собрался облачиться в мокрые штаны, как рядом с сараем раздался гул скутера. Через мгновение дверь распахнулась.

Так и не натянув штаны, Риккер замер. Он не стал тратить время на ближний бой. Прежде чем глаза вошедшего привыкли к полумраку, царящему внутри сарая, Риккер пригнулся к полу, вскинул кольт, взвел курок и выстрелил. Золотой шарик весом в 110 гран вылетел из нарезного ствола и со скоростью, большей, чем скорость звука, угодил в лоб замершего в дверях человека. Шарик пробил голову насквозь и, выйдя из макушки, снес кусок черепа размером с небольшой апельсин. На мгновение в сарае повисла тишина. Потом человек очень медленно, с застывшим на лице выражением удивления опустился на землю.

Риккер поднялся, глянул на мертвеца, потом на свое оружие. В кольте было что-то такое, что делало убийство каким-то более реальным и осязаемым, чем при использовании современного оружия. Во-первых, выстрел был очень громким. Он словно возвещал о надвигающейся смерти, в то время как другие орудия лишь тихо шептали о ней. Пистолет ударял в вашу ладонь — отдача давала ощущение, являющееся слабым отголоском того, что должен был испытать перед смертью ваш враг. И, наконец, в воздухе после выстрела повисал дымок сгоревшего пороха, призрачный запах которого еще долго напоминал победителю, что однажды тот может оказаться побежденным. Риккеру очень нравился его кольт.

Он не успел пройти и половины расстояния, отделявшего его от скутера, как почувствовал, что палящие лучи двойного светила обжигают ноги. И только тут Риккер заметил, что он все еще без штанов. Вернувшись в сарай, он натянул пропитанные водой штаны, даже не взглянув на защитный костюм убитого. На скутере Риккер мог добраться до укрытия Мелтона меньше чем за десять минут. Забравшись в скутер, Риккер надвинул бейсбольную кепку на глаза и включил двигатель на полную мощность.

Хвост из поднятого песка тянулся далеко за скутером, меняя свой цвет от блистающего серебра до темного олова по мере того, как песчинки медленно опускались на землю. Горячий воздух жег глаза, и, когда Риккер наконец добрался до административного комплекса, его одежда была совершенно сухой.

Риккер оставил скутер на стоянке в тени здания и быстро двинулся, вдоль стены к входу. Внутри было прохладно. Система жизнеобеспечения, работавшая на солнечной энергии, обеспечивала Мелтону максимальный комфорт. В отличие от других сооружений рудного комплекса пол в этом здании был из полированного камня, зеркально-гладкий и скользкий. Риккер стянул носки и ощутил под ногами гладкий камень, который приятно холодил обожженные подошвы.

Комнату за комнатой Риккер обходил административный комплекс, пока наконец не оказался возле комнаты отдыха. Прямо за ней находилась кухня. Осторожно заглянув через двойную акриловую дверь, он увидел Мелтона, сидящего в яйцеобразном кресле. Это было одно из тех специальных кресел, которые позволяли вам получать максимальное удовольствие от прослушивания музыки, не досаждая окружающим. Музыка звучала только для вас, любой другой человек, оказавшийся в комнате, не услышал бы ни звука. Как и лежавший поблизости портфель и самоочищающиеся ботинки, это кресло было одним из видимых признаков успеха в Альянсе.

Риккер осторожно отступил и направился в нижний коридор, решив, что быстрее всего он сможет добраться до Мелтона через столовую. Повернув направо, он оказался в служебном коридоре, ведущем к черному входу на кухню. Дверь открывалась наружу и со стороны Риккера была абсолютно гладкой — никаких ручек. Ему пришлось вставить кончик ножа в щель между дверью и косяком, чтобы приоткрыть ее. Затем, ухватив дверь пальцами, он медленно отворил ее. Блестящие металлические раковины и шкафы многократно отражали тусклое зеленоватое мерцание обеззараживающих ламп, наполняя всю кухню сверхъестественным сиянием.

Встав на четвереньки, Риккер пополз к дальнему выходу. Он осторожно пересекал кухню, когда у него возникло некое смутное ощущение, что в этом помещении есть что-то странное. Что-то, предупреждавшее об опасности, витало в воздухе и пыталось достичь сознания… запах! Риккер не был уверен до конца, когда обнаружил это, но запах, несомненно, присутствовал, более того, он усиливался с каждым шагом. Этот запах он запомнил навсегда — он принадлежал талмуду.

Риккер вжался в пол, прежде чем талмуд успел выстрелить. Разряд, выпущенный из игольчатого ружья, угодил в шкаф, всего на несколько дюймов выше головы Риккера. Риккер тяжело перекатился влево, затаившись между двумя раздаточными тележками. Талмуд выстрелил еще раз, и ближайшая к Риккеру тележка подпрыгнула и откатилась на несколько дюймов.

Вжимаясь в пол, Риккер пополз под длинным рядом разделочных столов, надеясь схватить талмуда за ноги, когда он пройдет мимо. В конце ряда Риккер остановился и залег прямо напротив двери, ведущей в морозильную камеру. Медленно повернувшись спиной к двери, он встал. Талмуд замер спиной к Риккеру не более чем в тридцати футах от него, приподняв свою игольную пушку. Риккер отчетливо видел крошечный красный индикатор, мерцавший на оружии, который показывал, что оно полностью заряжено и готово к бою. Риккер потянулся к своему кольту, висевшему на поясе. Его там не было!

Все еще не осознавая, что Риккер находится позади него, талмуд осторожно развернулся, держа оружие наготове. Риккер инстинктивно бросился вперед. Метнувшись над разделочными столами, он врезался в чужака. Они рухнули на пол. Густой золотистый туман выделений талмуда завис в воздухе перед тем, как тяжелым дождем обрушиться на противников. Риккер ухватился за ружье, но, вымазанное в жирной потовой смазке талмуда, оно выскользнуло из его рук и покатилось по полу.

Талмуд быстро пришел в себя и несколько раз ударил кулаком по ребрам Риккера. Риккеру показалось, что одно ребро треснуло; превозмогая боль, он изогнулся и врезал талмуду в висок. Центральная нервная система талмуда в экстремальных ситуациях посылала сигналы к тонким выделительным волоскам на его голове, и каждый волосок выделял густую золотистую слизь, которая, распределяясь по всему телу, создавая скользкое защитное покрытие. Кулак Риккера скользнул по виску, не причинив талмуду значительного вреда.

Риккер попробовал поднять руки, чтобы выдавить талмуду глаза, но талмуд словно тисками сжал ему руку. И тогда Риккер ударил врага головой между глаз, хватка талмуда мгновенно ослабла. Собрав все силы, Риккер уперся ногой в стенку шкафа и, оттолкнувшись, сумел вырваться.

Талмуд вскочил на ноги почти так же быстро, как и Риккер, но снова был отброшен вниз на пол точным ударом в подбородок. Воспользовавшись представившимся шансом, Риккер рывком распахнул дверь в морозильник и ринулся внутрь, талмуд последовал за ним. Морозильник имел внушительные размеры — почти 20 на 30 футов, в нем находилось несколько ящиков с онгерами, дожидавшимися того дня, когда они будут востребованы возвратившимися на планету шахтерами Альянса. Голые ступни Риккера прилипали к холодному металлическому полу, а изо рта валил густой пар, мгновенно превращавшийся в изморозь. Расположенные по периметру под потолком изогнутые неоновые трубки отбрасывали голубоватый неверный свет. Влажные от пота волосы Риккера тут же покрылись инеем. Талмуду потребовалось чуть больше времени, чем Риккеру, чтобы привыкнуть к тусклому освещению, но это никак не отразилось на его боевом духе. Дрожа и тяжело дыша, чужак осторожно двигался от одного ящика к другому.

Риккер с трудом удерживал стоны, готовые вырваться из его груди при каждом шаге: ноги примерзали к полу. Прихрамывая, Риккер переходил от коробки к коробке, стараясь держаться между талмудом и дверью холодильника. Ежась от сильного холода, он содрал задубевшую рубашку и скрутил из нее некое подобие веревки, с рукавами по краям. Скрестив манжеты, он сделал простой узел с большой петлей — удавку для талмуда. За те несколько секунд, пока он, остановившись, занимался удавкой, его стопы вновь примерзли к полу. Раскачиваясь взад-вперед и напрягая всю свою волю, чтобы сдержать крик боли, Риккер отодрал ноги от пола, оставив два темных пятна крови и примерзшей кожи. Из глаз текли слезы, мгновенно застывая на щеках.

Но холод действовал и на талмуда. Все его тело было покрыто сверкающим инеем. Выделения талмуда в холоде сначала загустевали, словно сироп, а затем замерзали на поверхности. Талмуд издавал треск при каждом движении: корка на его теле разрушалась и тут же замерзала опять. Талмуд остановился недалеко от Риккера, спиной к нему. Он поворачивал голову в разные стороны, прислушиваясь к звуку, который издавал Риккер, покачиваясь на ногах, чтобы предотвратить их повторное примерзание к полу. Длинная шея наклонялась направо и налево, маленькие кусочки замерзших выделений бесшумно падали на пол, словно янтарные снежинки.

Риккер кулаком с силой ударил врага по пояснице. Колени у талмуда подогнулись, и Риккер, воспользовавшись моментом, в одно мгновение набросил удавку на шею чужака. Он затягивал рукава рубашки изо всех сил. Талмуд потянулся назад и ухватился обеими руками за штаны Риккера. Чешуйчатые лапы впились в ткань и дернули Риккера к себе.

Ни за что на свете не желая отпустить рукава рубашки, Риккер извернулся и, когда они упали, умудрился оказаться сверху на талмуде, лежащем лицом вниз к полу холодильника. С усилием Риккер подтащил талмуда к куче коробок, стоявших возле двери морозильника и, вскарабкавшись наверх, потянул его за собой. Он перебросил рукав рубашки через охладительную трубку под низким потолком и крепко привязал его.

Дважды чужак пытался вырваться, его руки оттягивали ткань, врезавшуюся в горло, и оба раза Риккер с силой бил кулаком в извивающееся тело. Наконец Риккер, оттолкнув груду ящиков, оставил талмуда болтаться на рукаве, словно кусок мяса, в морозильнике.

Когда Риккер вышел наружу, его ноги пульсировали от боли — почти вся кожа с подошв осталась на полу морозильной камеры. Присев на пол, прямо напротив двери морозильника, он распорол штанины своих брюк и обернул их вокруг ступней, соорудив подобие мокасин. Риккер нашел кольт на полу рядом с дверью, ведущей в комнату отдыха. Каждый шаг был мучительной агонией, но теперь с кольтом в руке Риккер чувствовал себя намного увереннее.

Мелтон по-прежнему сидел в своем яйце спиной к двери из столовой, поэтому не заметил вошедшего Риккера. Он слушал дуэт с цветами из «Лакме» Делиба на полную мощность. Яйцо посылало музыкальные альфа-волны в сенсорные центры Мелтона с такой мощью, что тот не осознавал, что Риккер стоит перед ним, до тех пор, пока не почувствовал холодное прикосновение дула кольта к своему лбу. Когда его глаза наконец сфокусировались на пришельце, Риккер выключил музыку.

Медленная улыбка появилась на лице Мелтона, но его глаза за линзами очков продолжали оставаться абсолютно безразличными. Риккер отступил на два шага назад.

— Вылезай из яйца, Мелтон. Медленно. Очень медленно.

Мелтон слегка пожал плечами и медленно встал.

— Так, теперь ложись на стол и открой свой портфель.

Мелтон подошел к столу и повернул голову к Риккеру.

— Ты хочешь стать очень богатым? Богаче, чем администратор пятого уровня? — Мелтон стоял, скрестив руки на груди. Глядя на Риккера, он ждал ответа.

— Забудь об этом, ублюдок. Давай сюда портфель. — Риккер двинулся по направлению к столу, выставив вперед свой кольт.

— Я так понимаю, что твой ответ — нет? — Мелтон казался ошеломленным. — Очень плохо, значит, тебе придется умереть.

Риккер как раз советовал Мелтону заткнуться, когда ни с чем не сравнимый запах ударил ему в ноздри. Талмуд был уже в центре комнаты, когда Риккер открыл огонь. Он взял слишком высокий прицел, и первая пуля попала в плечо чужака. Талмуд пошатнулся. Вторая пуля, пройдя в нескольких дюймах от его головы, угодила в стену. Риккер взвел курок и выстрелил в третий раз. Этот выстрел пробил желудок талмуда, остановив его на несколько мгновений, в течение которых Риккер успел выстрелить еще раз в грудь врага. По инерции пробежав несколько шагов, талмуд замертво рухнул у кровоточащих ног Риккера.

Пока Мелтон поворачивался к столу и доставал винтовку из портфеля, Риккер успел развернуться, прицелиться и послать свою последнюю пулю.

Ударник затвора ударил в дно цилиндра и замкнул электрическую цепь, которая взорвала последний заряд в кольте. Электрический разряд придал дополнительное ускорение золотой фольге, обернутой вокруг шарика взрывчатки. Со скоростью 650 футов в секунду кусочек взрывчатки преодолел расстояние, разделявшее двух мужчин, за доли секунды. Звук взрыва, разнесшего голову Мелтона, почти слился со звуком выстрела.

Позже, после того как он избавился от тел Мелтона и талмуда, отправив их в дезинтегратор, находившийся в кухне, Риккер долго нежился под душем. После душа Риккер решил просмотреть содержимое портфеля Мелтона. Он бегло пролистал документы. Две вещи были вполне очевидны: во-первых, Мелтон ожидал корабль из Синдиката, который должен был забрать его, во-вторых, никто в Синдикате никогда не видел Мелтона.

Он допил напиток Мелтона и затем облачился в его защитный костюм. Кое-как натянул самоочищающиеся ботинки на израненные ноги. И наконец, перед тем как погрузиться в ожидание вражеского шаттла, бросил в портфель флотский кольт.