"Флот" - читать интересную книгу автора (Дрейк Дэвид, Фосетт Билл)

Е. Гари Гиже. УСТУПКА

Свободнорожденная казалась узким серпиком воды, когда «Возмездие» удалялось от планеты в погоне за вражеским кораблем. Мы сидели, уставившись в экран обзора. Все равно делать больше нечего. Пока — нечего. Серебристая точка корабля халиан постепенно вырастала в размерах. Затем золотисто-зеленый шар Бриджит скрылся за Свободнорожденной — нашей родной планетой. Завывание гиперзвукового двигателя нового фрегата внезапно стихло, сменившись утробным урчанием магнитных двигателей. Корабль содрогнулся.

— Мы двигатель сменили, — счел нужным отметить капитан Даунинг.

— Так точно, сэр! — ответил я, не подумав о том что даже зеленые новобранцы в нашем отряде сразу поняли, что именно произошло.

Неужели капитан не в состоянии понять, сколь бесполезно подобное замечание? Капитан многозначительно помолчал, расправил плечи и уставился на меня.

— Проследите, чтобы все у ребят было в полном порядке, лейтенант, — сказал он. — Я отправляюсь на капитанский мостик. — С этими словами капитан Даунинг отключил свое поле, поднялся с кресла и исчез в люке передней переборки десантного отделения.

Мы на всех парах мчались за вражеским судном. Теперь на экранах корабль противника казался уже сравнительно большим пятном; вскоре он должен был оказаться в радиусе поражения бортовых орудийных комплексов «Возмездия». Нам придется догнать его и проникнуть на борт… или погибнуть. Халианские пираты частенько предпринимали набеги на Свободнорожденную, но как раз в такие моменты корабли Флота всегда оказывались где-то черт знает где, так что у населения планеты оставался только один выход — создать свои собственные военные корабли. Таким кораблем и стало «Возмездие». Обычные моряки стали теперь военными моряками. Именно поэтому я и оказался на борту — лейтенант Франц Югенштейн, заместитель командира находящегося на борту отряда. Два офицера и тридцать солдат должны были захватить вражеский корабль и освободить находящихся на борту пленников.

Чуждая раса, известная под названием халиан, всегда захватывала пленных при набегах. Что они делали с ними потом — использовали на тяжелых работах или же поедали, в точности не знал никто. С хорьками нам доводилось встречаться только, когда они уже мертвы или близки к этому, так что они или не могли, или уже не хотели говорить. Небольшой отряд самообороны, случайно столкнувшись с хорьками, неожиданно открыл по ним огонь, и в бою горстка храбрецов смогла выжить. Их сообщения подтверждали, что самые отвратительные рассказы о них — сущая правда — в бою они оказались страшными противниками. Дрались хорьки беспощадно, не на жизнь а на смерть, но и о снисхождении не просили. Теперь наш корабль сближался с кораблем халиан, который был по крайней мере раза в полтора больше нашего. Все равно мы должны преподать хороший урок проклятым пиратам.

— Внимание! Слушать мою команду! — произнес я очень суровым голосом. Ведь хорошо известно, что металлические кольца солдатских наушников сделают мой приказ еще более жестким и уверенным. — Капитан хочет проверить вашу боевую готовность. Всем проверить оружие.

Старший сержант Бэннон тут же приступил к выполнению своих обязанностей.

— Кто здесь не слышал команду лейтенанта? — загремел он. — А ну-ка пошевеливайтесь! Я потом сам проверю — не дай Бог найду хоть одну неисправность!

Сколько же времени осталось до того момента, как мы дадим залп по врагу? Наверняка считанные минуты. Интересно, есть в настоящий момент в нашей системе другие корабли хорьков? Если да, то наше положение окажется куда более сложным. Я обратил внимание, что светящийся силуэт на экране переднего обзора сместился вправо. Все-таки они засекли нас, подумал я. Корпус «Возмездия» покрывал слой материала, поглощающего электромагнитное излучение в видимом и радиочастотном диапазонах, так что обнаружить корабль было нелегко. Возможно, противник засек нас по импульсам гравитационного движителя. Ну что же, все равно для них это ничего не меняет. Халиане двигались к Морригану, спутнику Нуады, явно собираясь ускориться в его гравитационном поле, чтобы получить возможность включить гиперсветовой двигатель. «Возмездию» нужно успеть вызвать противника на бой, прежде чем тому удастся сбежать.

Отсюда солнце казалось маленьким и совершенно зеленым. Бриджит — карлик F-типа, чуть больше и горячей, чем земное Солнце, но для нашей планеты — в самый раз.

Первоначально Свободнорожденная называлась Маннан Мак Лир. Для планеты, которая на восемьдесят процентов покрыта водой, немудрено получить имя древнего кельтского бога морей. Через пару столетий после заселения ее переименовали в Свободнорожденную, и мы присоединились к Альянсу как раз под этим именем. Теперь на всех флотских картах она значилась как Свободнорожденная.

Вокруг Бриджит обращалось шесть планет. Ближайшая, Гобни, очень напоминала Венеру Солнечной системы, но ее орбита была несколько более удаленной. То же самое можно сказать и про Свободнорожденную. Наша планета находилась гораздо дальше от солнца, так что климат на ней был невыносимым только в узкой экваториальной зоне. Гравитационное поле было довольно высоким по земным меркам, а климатические изменения — весьма незначительными, поскольку ось планеты имела наклон всего шестнадцать градусов (я принадлежал к третьему поколению, рожденному здесь, и считал такие особенности вполне естественными). Только небольшие полоски суши посреди океана — и планета казалась очень тесной, очень несвободной.

Теперь моя родная планета маленькой сверкающей точкой маячила далеко позади корабля, и на одном из больших обзорных экранов, установленных в нашем отсеке, виднелся диск Нуады цвета золотистой охры. За ним наблюдали тридцать два человека, отобранных из более чем трехсот добровольцев и шестисот кадровых военных. И я был одним из этих немногих избранных.

— Отряд к бою готов, сэр. Ждем ваших указаний, — доложил сержант Бэннон по каналу, зарезервированному для рапортов. — Надеюсь, он действительно состоится: люди на взводе и готовы драться.

— Спасибо, Бэннон, — дружелюбно ответил я. — Скажи им, чтобы следили за экраном переднего обзора. Капитан Фитцусбурн может вывести на него изображение хорьков в любой момент.

Бэннон отдал подчиненным короткий приказ, и я возвратился к своим размышлениям.

Идеи — это самостоятельно существующие сущности. До тех пор, пока они осознаются и передаются, они существуют. Идеи могут расти, изменяться, но при этом продолжают существовать и воздействовать на людей. Идеалы даже более жизнеспособны, чем идеи; Через два тысячелетия после своего рождения идея демократии обосновалась на только что открытом континенте планеты Земля. Именно там истоки тех идеалов, которые еще через три тысячелетия сформировали общество Свободнорожденной. Свобода, уверенность в собственных силах, идея о том, что «чем меньше управления, тем лучше управление», пустили корни на нашей планете и расцвели, как никогда прежде не случалось за всю историю человечества. Больше тысячи лет минуло с момента установления первого истинно демократического общества и открытия Свободнорожденной, но идеалы независимости и свободы процветали и делали жизнь шести миллионов граждан Свободнорожденной гордой и достойной. Только здесь — в отличие от многих сотен планет Альянса — свобода стала практически абсолютной.

— Может именно они ударили по «Преданному»… — задумавшись, вслух произнес я, вспомнив о первых поселенцах, высадившихся на Свободнорожденной пять столетий назад. Вскоре они бесследно исчезли.

— Кто, сэр?

— Ничего, это я так, сержант, — ответил я, мысленно сделав себе замечание за несдержанность — Продолжайте. — Я крепко сжал челюсти, чтобы не ляпнуть еще чего-нибудь.

— Подготовка пуска ракет, — раздался звучный голос бортового компьютера по всем каналам и усыновленным в комнате громкоговорителям.

Ну, наконец-то. Мы все-таки собрались нанести сокрушительный удар по кровавым убийцам, терроризировавшим нас уже сорок с лишним лет. Я, как и все остальные, перевел взгляд на передний экран обзора; не желая пропустить ни одной секунды. «Возмездие» было вооружено мини-ракетами с головками самонаведения из исключительно твердого сплава и мощным зарядом объемного действия. Грубо говоря, они проникали внутрь и уж потом разносили корабль противника на мелкие кусочки. Неужели молодое, крайне немногочисленное и принципиально неорганизованное население планеты могло успешно противостоять столь мощному противнику, как халиане? Что и говорить — мы все до единого были абсолютно уверены в этом!

Двумя столетиями раньше на Свободнорожденной высадилась вторая группа колонистов и основала Содружество Франклина. Патрик Генри, столица Содружества, вскоре превратился в единственный крупный город на Свободнорожденной, однако теперь на планете существовало еще с полдюжины других Содружеств, да еще дюжина небольших совершенно самостоятельных коммун и коллективных землепользовании, раскинувшихся на миллион квадратных миль. И вот от Непослушного на севере до Просторного на юге все граждане планеты — совместными усилиями — помогали правительству создавать вооруженные силы — наш собственный космический флот. На Свободнорожденной были расквартированы подразделения Флота Альянса, но его Эскадры отсутствовали именно тогда, когда были особенно необходимы. Как и полстолетия назад.

Именно тогда хорьки впервые нанесли удар по Свободнорожденной. В сравнении с тем, что случилось позднее, это даже нельзя было назвать рейдом. Корабль халиан опустился рядом с деревушкой в нескольких сотнях километров от Патрика Генри на территории, носившей название «Восходящая Луна». Сейчас — это часть коммуны Франклина, но тогда там была почти дикая местность. Хорьки огородили территорию, поставили охрану по периметру и начали методично отлавливать всех людей, оказавшихся внутри. Кое-кто пытался отстреливаться… и сейчас уже неважно, сколько их было. Когда пираты ушли, обнаружилось бесследное исчезновение примерно сотни людей. И в два раза больше было убито… убито с исключительной жестокостью и цинизмом.

Первый курьер прибыл с Земли, второй — с Тау Кита. Земля выразила свои соболезнования. Флот некоторое время кружил вокруг Бриджит. На нашей планете высадились офицеры разведки Флота и стали задавать неисчислимое множество совершенно идиотских вопросов. Дело в том, что все свидетели происшедшего либо погибли, либо бесследно исчезли — вот почему любые вопросы следователей были заведомо идиотскими. Через некоторое время Флот величаво удалился восвояси, а жители планеты приступили к своим обычным делам. Тогда мы даже не знали, кто же именно нас атаковал, и через несколько лет все стало постепенно забываться. Через десять лет после первого появления хорьки вернулись снова. В этот раз их удар пришелся на большую территорию — так называемое «заокраинное поселение». Здесь обитали люди с особо крепким характером, те, кто жил лицом к лицу с дикой природой планеты и охотился на зверей ради спортивного интереса. Несмотря на потери, поселенцам на этот раз удалось дать отпор и уничтожить несколько бандитов, вооруженных лазерными винтовками. Три головы хорьков достались поселенцам в качестве трофеев — позднее их, конечно, конфисковал Флот. Именно тогда мы впервые услышали о пиратах Халии — это случилось сорок лет тому назад.

Изоляционисты. Замкнутые в пределах своих кланов разбойники. Исключительные эгоисты. Мы узнали о них все, что только можно было узнать. Никто прежде не смел упрекнуть нас в том, что мы глупы и бестолковы. Десятью годами позже, когда хорьки появились вновь, Объединенные Силы Самообороны Свободнорожденной находились в полной боевой готовности. Пиратский корабль был замечен, когда он шел из-за солнца к своей базе на Гобни. Мы ни на секунду не теряли его из виду вплоть до того момента, как он опустился на нашу планету. Сейчас я говорю «мы», но имею в виду, естественно, своих предшественников. Сам я родился через четыре года после инцидента и знаю о происшедшем только из исторических книг. Мы ударили по пиратам из всех видов оружия, какие у нас были. Корабль повредить, конечно, мы не смогли, но на нескольких хорьков, успевших выбраться на поверхность, это подействовало, как холодный душ. Готов биться об заклад, что эти волосатые ублюдки попрыгали обратно в корабль, как ошпаренные. Мы все-таки отомстили им. Поднявшись в воздух, корабль халиан начал из плазменных пушек и ракет уничтожать все сооружения на планете. Флот не показывался еще двое суток. Идиоты на Тау Кита неправильно передали данные о времени нападения. И эти чертовы обезьяны заявились к нам, пребывая в полной уверенности, что они прибыли на место на день раньше, специально чтобы защитить от нашествия!

Свободнорожденная тогда уже входила в Альянс, но мы обратились с просьбой разрешить построить нам свой собственный военный корабль. Но нам не разрешили. Флот не нуждался в соперниках и конкурентах. Мы, разумеется, немедленно приступили к секретному строительству «Возмездия». И вот теперь, три десятилетия спустя по стандартному календарю Земли, я находился на борту корабля во время его первого боевого полета. Тридцать лет — кому-то может показаться, что это очень большой срок, но наша планета не слишком богата. Мы просто не в состоянии построить больше одного корабля. Итак уже приходилось изворачиваться по всякому. И до этого года «Возмездие» ни разу не поднималось в космос для ходовых испытаний двигателей, оружия и остального оборудования.

Несмотря на полученный отпор, хорьки не прекратили свои бандитские вылазки — напротив — теперь эти вылазки стали более частыми. Халиан тоже не назовешь круглыми идиотами, так что теперь их корабли наносили удары через самые разные временные интервалы, в основном атакуя межпланетные транспортники и торговые суда, курсировавшие на шахты Нуады и пять больших спутников Луги. Я отметил, что Флот стал чаще появляться в нашем секторе космоса. Флотилия небольших кораблей и эскадрон больших частенько нас навешали. Однажды они даже устроили стычку с халианами. Я помню сообщения об этом событии — тогда я был еще ребенком. После этого хорьки на некоторое время оставили нас в покое, и когда рейды возобновились, в них уже стали участвовали только отдельные, относительно небольшие пиратские суденышки. Я склонен считать, что Флот в самом деле спас Свободнорожденную от крупномасштабного вторжения противника — в конце концов именно это и обещал старый адмирал Галактики Трэшвэйт, спасибо ему. Когда масштабные акции прекратились, Флот быстро утратил к нам интерес, и хорьки опять стали убивать и порабощать граждан нашей планеты.

На экране появилось облако ярких вспышек — засверкав, они быстро угасли. «Круши их!», — промычал сквозь зубы кто-то неподалеку. Вспышки означали, что выпущенные с «Возмездия» ракеты поразили пиратский корабль халиан. Судя по изображениям, заряды легли по всей длине шестидесятиметроврго корпуса фрегата. Ужасный высокочастотный шум вызвал вибрацию — или был ее составной частью. Кто знает. Я почувствовал зубную боль и расстройство нервной системы, будто по всему телу разливался огонь. Я знал, в чем причина. Не говоря об остальном, одно то, что я являлся сыном командира подразделения, давало мне доступ к закрытой информации. Магнитные двигатели не просто обеспечивали незаметное движение корабля. Они также работали как огромная пушка, установленная на носу «Возмездия». Мы били в корабль Визелей пучком позитронов, и если все пройдет нормально, их магнитные экраны через пару секунд перестанут существовать.

На экранах появились три ярких, различимых невооруженным глазом факела. Удар! УДАР!!! «Возмездие» закружилось в бешеном танце. Один обзорный экран стал похож на картинку из детского калейдоскопа, другие пять совсем погасли. Я осмотрелся вокруг. Одному добровольцу уже ничем не поможешь. Возможно, он отцепил охранную сеть, собираясь совершить визит в носовую часть корабля. Непростительная глупость. При ударе халианской ракеты его швырнуло на стальную переборку и превратило в кровавое месиво. Проклятье! От кадровых вояк толку больше, но их невозможно держать на планете, где не верят в регулярную армию, правительство и налоги. Учитывая все обстоятельства, приходится признать, что мы поступили наилучшим образом.

— Сержант Витсон! Быстро привести все в порядок!

— Слушаюсь, сэр!

Он быстро отдал приказ, и двое санитаров приступили к работе. Сейчас нет никакой опасности — противнику потребуется несколько минут для того, чтобы подготовиться к очередному залпу. Лучше уж рискнуть и убрать труп поскорее, в самый разгар боя, — не оставлять же его на виду у необстрелянных новобранцев. Труп моментально убрали, и еще через минуту оба санитара вновь сидели в надежной паутине. Тем временем бортовая автоматика заменила поврежденную наружную оптику, и все экраны вновь заработали. Когда заработал экран переднего обзора, все облегченно вздохнули. Я — тоже.

Капитан Фитцусбурн поливал позитронами корабль хорьков. По изображению на обзорном экране трудно было судить о результатах, но двигатели корабля вышли из строя — выведенные на экран цифровые данные показывали, что его ускорение теперь стало постоянным. Ракетный залп «Возмездия» оторвал двигатель у вражеского корабля, и теперь мы двигались практически параллельно. Пиратское судно оказалось большим — очень большим, по крайней мере раза в два больше нашего, и к тому же гораздо шире. Если наш корабль напоминал сигару, то их — в том же масштабе — футбольный мяч. Ну что же, нам оставалось лишь закурить, — фигурально выражаясь. Как убить самих себя — ваше собственное дело. Все происходящее несколько напоминало игру в футбол — старинную игру, в которой не было игроков-роботов и специальных защитных экранов. Я оторвался от экрана.

Плазменные пушки начали разрывать на части вражеский корабль. На «Возмездии» и в самом деле отличные артиллеристы. Мы хорошо потрепали хорьков, но нанесенные повреждения все еще слишком незначительны. Наш фрегат уменьшил скорость и стал кружить вокруг противника как спутник вокруг планеты, непрерывно поливая его огнем. Все датчики, антенны, все выступающее из твердого металлического корпуса — все было распылено на отдельные атомы. В том числе и вооружение корабля противника.

Но досталось и нам. До тех пор, пока мы не заставили их пушки замолчать, пираты нанесли «Возмездию» тяжелый урон. Судя по сообщениям о повреждениях, в команде корабля имелись раненые, и уничтожено множество внешних датчиков. Хорошо еще, что магнитная пушка потребовалась лишь однажды, так как хорьки превратили носовую часть «Возмездия» со всеми пушками и прочим оборудованием в груду расплавленного металла. Урон был велик, но не смертелен. Мы мертвой хваткой вцепились в противника. Теперь мы приблизились к нему, чтобы пристыковаться, и в нашем отсеке загорелся красный сигнал тревоги. В динамиках раздался голос капитана Даунинга:

— ШТУРМОВАЯ ГРУППА — НА ВЫХОД!

Я поднял свой отряд и через мгновение мы уже двигались к десантному люку. Две колонны — одна под командованием старшего сержанта Бэннона, другая — сержанта Витсона направились к противоположному борту «Возмездия». Капитан Даунинг шел впереди, а я замыкал строй. Впрочем, я предпочел бы быть впереди, но приказ есть приказ. Морские пехотинцы нашей планеты напоминали одновременно воинов античных времен и столь же древних пиратов из старинных легенд, бороздивших много веков назад просторы морей на планете Земля. Разве что униформа наших бойцов была куда более однообразной — на пластометаллической броне не было ничего яркого, ничего светящегося. Шлем-визир с поляризованным окном, тяжелые мечи, кластерные пистолеты… Конечно, против лазера никакая броня не устоит, но ведь нет ничего абсолютного, не так ли? Поляризованный фильтр защитит глаза и лицо, шлем и бронированный скафандр защитят от газов… по крайней мере до тех пор, пока не нарушена герметичность. Мы надеялись, что хорьки будут в обычной униформе — толстая шкура и множество ремней, на которых они носят оружие. Надежды нас не обманули.

Как только наш корабль магнитными замками крепко прикрепился к корпусу пирата, команда открыла замки внешней панели, и к работе приступили тяжелые лазеры. Закрепившись на корпусе пиратского корабля быстротвердеющим эпоксидным раствором, прорезали большое квадратное отверстие, и туда стали прыгать десантники. Хорьки уже поджидали нас, как мы, впрочем, догадывались, но прежде чем первый солдат совершил прыжок в отверстие на корпусе вражеского судна, град дисков диаметром в сантиметр, выпущенных из кластерных пистолетов, и гранаты полетели в противника. Кластерные пистолеты стреляли тонкими, напоминающими монеты дисками, которые на расстоянии двадцать метров — наиболее эффективной дистанции огня — расширялись до полуметра. После двадцати метров они начинали быстро терять скорость и уже на дистанции тридцать метров их удар был совершенно безвредным — безвредным, но болезненным. Мы вели огонь на гораздо меньшей дистанции. В тесных корабельных отсеках мы использовали ручные газовые гранаты. Они не только выводили из строя личный состав противника, но и выпускали густой дым, резко снижавший эффективность действия лазеров хорьков.

Сейчас, слушая мой рассказ, вы можете подумать что мы и в самом деле прекрасно знали свое дело. И в самом деле, мы часто тренировались в условиях, максимально напоминающих боевые — но как бы то ни было, реальный боевой опыт ничто не заменит. Халиане были чертовски проворны. Мы много слышали об этом, но только теперь почувствовали это на собственной шкуре. После шквального пистолетного огня и взрывов множества гранат, капитан Даунинг повел на прорыв первую штурмовую группу. К тому моменту, когда я попал на борт вражеского корабля, бой шел где-то в другом месте. Вокруг валялись десятки трупов хорьков и несколько наших ребят. Несколько десантников было убито из игольчатых ружей, но остальные пали в рукопашном бою. Только теперь я почувствовал радость, что при мне тяжелая абордажная сабля.

— Хорьки в носовой части! — поступило сообщение от Бэннона.

Мой шлем с самого начала боя буквально разрывался на части от лавины подобных сообщений. В густом тумане разрывов гранат наша жизнь зависела от связи между бойцами — видимость была нулевая. В динамиках раздавались также отрывистое рычание, но я не обращал на него никакого внимания. В передней части корабля должны были действовать люди капитана Даунинга. Мой полувзвод, возглавляемый сержантом Витсоном, продвигался вглубь корабля по направлению к кормовой части.

— Что случилось, Витсон? — сказал я в микрофон.

— Мы погнали их, лейтенант! — Голос сержанта звучал возбужденно, но уверенно. — Мы потеряли двух человек, но уничтожили всех хорьков, которые встали у нас на пути!

Отряд из экипажа «Возмездия» двигался вслед за нами, уничтожая всех врагов, которых мы в спешке пропустили.

— Эй, сержант. Я веду четвертое отделение на помощь к капитану Даунингу. Бэннону, похоже, приходится туго. Дави их!

— Слушаюсь, лейтенант! — ответил Витсон.

Я переключился на четвертый диапазон и приказал всем бойцам собраться на пересечении того коридора, по которому мы двигались и основного осевого туннеля, идущего вдоль всего корпуса корабля. Еще через минуту возле меня стояли шесть бойцов.

— Капрал Гартца? — спросил я. — Постройте людей в цепь и следуйте за мной, капрал. Мы идем на помощь капитану.

Совершенно очевидно, что мы находились в коридоре, по которому уже прошло первое отделение. Трупы хорьков и огромные бреши в переборках служили вполне отчетливыми указателями. Когда мы двинулись вперед, я стал по левой стороне, Гартца — по правой, остальные солдаты широкой цепью двигались следом за нами. Именно поэтому я оказался как раз напротив переборки, когда услышал странный звук. Сначала корпус завибрировал, затем послышался шум моторов, и переборка стала медленно скользить в сторону.

— Проклятье! — все, что я смог вымолвить.

Я автоматически развернулся, падая, и разрядил обе обоймы пистолета во внезапно образовавшееся отверстие. Гартца сделал шаг назад, рубиново-красные трассы прошили его ноги. Теперь уже хорьков не волновало, насколько большой урон они нанесут собственному кораблю. И Бигфокс, и Мак-Доннел упали, сраженные первыми же выстрелами; Гигантос успел швырнуть ручную гранату в центр образовавшегося проема. Оказавшись между рикошетящими от стен дисками кластерных пистолетов и газом — хорьки не имели ни единого шанса. Для большего эффекта мы выпустили еще пару зарядов, а затем прыгнули в проем, чтобы прикончить уцелевших. Внутри стального помещения кубической формы оказалось с десяток трупов; а посередине — большое непонятное сооружение, видимо, оружие.

— Капитан Даунинг, говорит лейтенант Гогенштейн, — сообщил я по офицерскому каналу связи Услышав короткий ответ, я быстро доложил обстановку.

— Похоже, что они стягивают резервы от верхней до нижней палубы и заходят к нам в тыл, — добавил я.

— Используй этот чертов подъемник и разгроми сволочей, Фриц, — сказал капитан. — У нас все пока нормально, так что если ты отвлечешь на себя их резервы, мы захватим рубку управления и тогда для них все будет кончено. Разберитесь там. Удачи!

Далее следовала отборная ругань профессионала, заставившая меня смущенно откашляться — даже сейчас.

— Да-да, капитан, если только я смогу управлять ею!

Даунинг в ответ пообещал совершить со мной нечто, совершенно немыслимое с точки зрения анатомии. Я переключился на стандартный диапазон и приказал отряду зайти в подъемник. Сзади, прихрамывая, ковылял Гартца.

— Выше голову, капрал! — ободряюще сказал я.

— Теперь за мной и в самом деле должок этим паскудникам, лейтенант! — ответил тот, проверяя гранаты и запасные обоймы.

Понять принцип действия подъемника оказалось делом несложным. Не говоря обо всем прочем, халиане устроены наподобие людей — две ноги, две руки — и органы управления они используют аналогичные нашим. Два этажа вверх, два вниз. Я направил подъемник на один этаж вверх и приготовился. Как только люк немного отъехал в сторону, мы ввалились внутрь. Там находился один Визель — он оказался и в самом деле проворным, как дьявол, и чуть не вспорол мне живот надетым на запястье оружием с острыми кинжальными лезвиями. Несмотря на броню, Визель нанес мне удар левой передней лапой, и я почувствовал, как лезвия скользнули по коже. Одновременно правой он блокировал мою руку и попытался нанести удар в плечо. Я резко присел и со всего размаху нанес рубящий удар мечом. В то же мгновение О'Брайен пронзил пирата насквозь, и я поднялся на ноги:

— Ну как вы, сэр? — Это Бигфокс, наш санитар.

— Слегка поцарапало, — сообщил я, стараясь не обращать внимания на струйку крови, сбегавшую по правой ноге. — В каждый отсек — по гранате, а затем уничтожить всех бестий из пистолета. Хочу, чтобы мы спустились вниз, оставив здесь только мертвых хорьков.

Ответа не последовало. Все отделение бросилось выполнять приказ. Теперь я держал пистолет наготове и мог выпустить две дюжины смертоносных дисков в любого пирата, попадись он мне на глаза. Послышались глухие звуки разрывов фанат и почти одновременно — резкие шлепки кластерных пистолетов и ужасающие — даже здесь — крики жертв. Враги в кормовой части корабля не могли не слышать, что мой отряд приступил к работе. Я упал на пол, спрятавшись за мертвым хорьком, и изучал тускло освещенный коридор. Как и следовало ожидать, в нем появилась кучка мохнатых врагов. Они неслись так быстро, что я даже слегка растерялся — и когда посланный мозгом импульс передал сигнал мышцам указательного пальца, лежавшего на курке, — нас разделяли всего два метра. В отличие от рядовых бойцов, у офицеров было автоматическое оружие, и я предусмотрительно поставил пистолет именно в этот режим. Когда последний из двенадцати дисков покинул ствол, в коридоре уже не осталось ни единой живой души. С трудом веря в удачу, я, не теряя ни секунды, заменил магазин и только после этого приступил к исследованию трупов.

Для утонченного благородства, время сейчас явно не самое подходящее. Я безжалостно рубил на куски любого хорька, кто еще подавал признаки жизни. В этот момент внезапная вспышка лазерного луча чуть не прожгла меня насквозь. Я рухнул на пол, спрятавшись за телами убитых пиратов. Раздался еще один выстрел, и валявшийся прямо передо мной труп стал плавиться с отвратительным шипением. Я быстро сделал три выстрела, — раздался стон, и рубиново-красная светящаяся спица погасла. На всякий случай я метнул гранату и выждал несколько секунд. Хрип, напоминающий стон смертельно раненного животного показал, что противник был по крайней мере не один, так что я несколько раз наугад выстрелил в коридор, отскочив вправо и прижавшись к полу. В коридоре остались два пирата, ослепленные дымом. Одного я застрелил, — другого прикончил мечом.

— У нас все чисто, лейтенант, — раздался в наушниках голос капрала Гартца. — Какие будут приказания?

— Быстро ко мне — я возле подъемника, — сообщил я по четвертому каналу. — Я набрел на притон, в котором до черта этих мерзавцев?

— Положение серьезное?

— Пока что нет, капрал. Я уже прикончил одну партию, но если набегут еще — придется трудновато.

— Ждите нас, сэр.

Еще секунд через тридцать я услышал топот бегущих бойцов. Мы очистили корму корабля, причем так быстро и внезапно, что у хорьков просто не хватило времени забаррикадироваться. Все получилось просто замечательно — у нас с собой было только два заряда нитропласта. Взрыв открыл люк в той части палубы, где начинался трап. Я вновь оказался впереди и осторожно спустился на две ступеньки вниз. Пиратов не видно, но трап длинный, открытый со всех сторон и ведет обратно, в носовую часть корабля. Пока все тихо, и я решил воспользоваться подвернувшимся шансом.

— Внимание! Мы преграждаем доступ к подъемнику и спускаемся вниз!

— Вас понял, лейтенант! — Гартца гаркнул так, что его слышали все бойцы.

Если он что и подумал, то виду не подал. Мы пропустили целую палубу, наверняка переполненную пиратами. Я офицер, и мое слово в бою — закон. Гартца был и в самом деле отличный унтер.

Мы ускоренным маршем прошли вниз по трапу. Некоторые люки, встречавшиеся по пути, были открыты, некоторые — заперты, но нигде никаких признаков халиан. Повернув направо, я ударил по панели с указателями, и через пару секунд тяжелая металлическая плита отъехала в сторону, открыв доступ к кабинке лифта, и мы недолго думая вскочили в него. Гигантос нажал на нижний овал, и с громким шипением лифт понесся на самую нижнюю палубу. Трое ничком повалились на пол, остальные опустились на колени. Семь стволов напряженно следили за открывающейся плитой… Группа хорьков, собиравшая непонятную установку — какое-то тяжелое оружие — испытала даже большее удивление при виде нас, чем мы, — застань мы их со спущенными штанами… если бы только эти бестии носили штаны. Мы одновременно открыли огонь и лохматые твари, изрубленные в лапшу множеством маленьких дисков, повалились навзничь. Двое пиратов в тот момент находился за металлическим сооружением, и одному все-таки удалось уйти. Теперь он вполне мог поднять тревогу.

Пронзительно завыла сирена. Сей же миг из расположенных наверху патрубков комната стала наполняться газом голубовато-зеленого цвета. Мак-Доннел затащил капрала Гартца в лифт, нажал на овальную кнопку и выскочил обратно, пока плита не успела захлопнуться. В то же самое время Бигфокс на скорую руку залатал дыры в моем снаряжении. Плотное облако газа закрыло весь потолок и продолжало спускаться вниз со скоростью примерно метр в минуту.

— К корме, — отдал я приказание по радио. — Вшивые хорьки отходят туда, и мы должны висеть у них на хвосте, как репей на собаке!

Отдав соответствующие команды, я пригнувшись бросился к дальней стене огромного трюма, стараясь держать голову ниже облака газа.

— Построиться в цепь и стрелять во все, что шевелится! — выкрикнул я по радио.

Скосив глаза, я посмотрел кто у меня на флангах. Слева бежал Шмайхель, справа — Мак-Грегор. Мак-Доннела, Бигфокса, Гигантоса и Карпа я не увидел, но был уверен что они где-то рядом.

Посередине трюма, примерно в районе центра масс корабля было закреплено множество грузов, и мы, используя это прикрытие, бросились к корме на поиски врагов, нужно успеть обнаружить их прежде чем опускающееся облако газа сократит зону видимости до двух шагов. В металлический контейнер рядом со мной ударил луч лазера, и я мгновенно приник к полу. В наушниках раздалось слабое покашливание. Кто-то открыл огонь из кластерного пистолета.

— Гони их! — голос Карпа.

— В одном дырка! — голос Мак-Доннела.

— Карп, доложи ситуацию!

Ответ последовал мгновенно.

— Левый фланг, лейтенант, — они идут прямо на меня.

— Мак-Доннел?

— Правый фланг, сэр. Здесь трое, не меньше, — столь же быстро ответил он с мрачным удовлетворением.

— Газ их беспокоит? — задал я вопрос всему подразделению. Сейчас нижняя граница облака находилась метрах в двух от пола.

— У них на мордах противогазы, лейтенант, — сообщил Гигантос, — но и они пригибаются пониже! Похоже, они смотаются когда газ спустится — один все время наблюдает за облаком!

— Стрелять только наверняка, Мак-Грегор, Шмайхель и я поднимаемся. Прикрывайте меня, а когда я остановлюсь, вы оба идете вперед, а я прикрываю вас. Ясно?

— Слушс-с-сэр-р! — ответили оба в унисон.

Я осторожно пополз вперед, стараясь держаться как можно ниже. Через десять метров остановился и посмотрел вперед. Лазерный луч, выпущенный зверюгой, чуть не прожег мне голову насквозь, но ответный выстрел из моего пистолета заставил его припасть к полу.

— Вперед, — приказал я. — Идите за мной.

С обоих флангов полетели гранаты, раздались пистолетные залпы. Теперь следовало быть поосторожнее. Все отделение, а не только Шмайхель и Мак-Доннел, рванулось вперед. Я уже приготовился открыть огонь, чтобы прикрыть прорывающихся, как неожиданно находившиеся передо мной хорьки вскочили и, не обращая на нас никакого внимания, бросились удирать на всех четырех — к моему восхищению.

— ГОНИ!!! — закричал я и послал вдогонку три выстрела.

Восхищение переполняло меня.

— Драпают, как зайцы! — кричал я. — Стреляй в мерзавцев!

Уходят! Звуки пистолетных выстрелов сливались в непрерывный гул, и меня буквально переполняло удовольствие. Не думая больше ни о чем, я поднялся на ноги, выпуская диск за диском вслед удирающим врагам, и победно размахивал саблей.

— В АТАКУ!!! — Я бросился вперед, сильно пригнувшись, голова теперь почти касалась нижнего слоя газового облака. Вокруг раздавались звуки выстрелов и победные крики моих бойцов. Они тоже бросились за удирающими хорьками. Либо халиане стремились уйти из-под своего же собственного газового облака, либо они отступали на новый, заранее подготовленный оборонительный рубеж. Несмотря на всю прыть, уйти от наших пуль они не могли — те настигали их одного за другим, и наш путь был устлан трупами врагов, как будто здесь прошли опьяневшие от боя легендарные воины из древних германских саг. До открытого пространства у передней переборки добралось лишь пятеро из семи, но уже не осталось ни единого хорька, кто мог бы оспорить наше право там находиться.

Я жестом указал на закрытый люк.

— Нитропласт?

Гигантос коротко кивнул, стащил с себя толстый моток каната из взрывчатки и в одно мгновение разместил ее в нужном месте. Затем он подключил миниатюрный детонатор, и мы рухнули на пол. Раздался оглушительный взрыв, и люк рухнул внутрь с не менее оглушительным звоном. И нашему взору открылся трап и небольшой трюм, видимо, предназначенный для особо ценных грузов. Особо ценных. Я увидел что-то, отдаленное напоминающее корабельную гауптвахту и услышал слабые крики о помощи. Но теперь возникла новая проблема: газ начал проникать в образовавшееся отверстие.

— Ворчун, — назвал я Гигантоса по кличке, — иди и вытащи пленников из тюрьмы. И не забудь сказать им, чтобы легли на пол и ни в коем случае не попадали в облако газа!

Гигантос бросился вперед, а я обратился к остальным трем.

— Мак-Грегор, — приказал я, — идешь со мной. Вы оба должны вернуться назад и попытаться помочь нашим раненым. БЫСТРО!

Бигфокс и Карп — я узнал их с первого взгляда, хотя таблички с их именами, как и положено по уставу, находились на их скафандрах — отправились на поиски исчезнувших Мак-Доннела и рядового Шмайхеля. Морская пехота нашей планеты никогда не оставляла на поле боя своих раненых или убитых. И, наконец, я отдал последний приказ:

— Пошли, Рэд. Нам с тобой нужно найти выход из этого чертового трюма!

— Конечно, лейтенант!

Мне показалось, что в почтительном голосе Мак-Грегора я смог различить нотки восхищения. Болван наверняка вбил себе в голову, что я все время знал, что делаю! Ну что же, разбивать эту иллюзию не входило в мои намерения. Особенно теперь, когда нам предстоит сделать самое сложное… например, спасти собственную шкуру.

Я засек небольшой подъемник, однако Мак-Грегору удалось найти лестницу. Рэд поднялся по ней дабы убедиться, что наверху нет хорьков, и когда я получил от него по радио сообщение, что все в порядке, то пустил наверх заключенных, — им пришлось бежать так быстро, как только можно. Для гражданских они были слишком крепкими и подтянутыми. Никто не проронил ни звука, когда проклятый газ начал жечь им спины, моментально покрывшиеся волдырями. Свободнорожденные. Некоторым явно требовалась помощь. Хорьки уже начали откачивать их кровь — видимо, они и в самом деле использовали людей в пищу. Состояние некоторых заключенных просто невозможно описать словами. Достаточно сказать, что на обратном пути мы мимоходом обнаружили лабораторию халиан — они убивали время, потроша своих пленников в самом буквальном смысле слова. Никто из несчастных не выжил.

Верхний конец лестницы упирался в люк, который вел на вторую палубу. Сейчас она была уже достаточно безопасным местом. Затем появился Бигфокс, с трудом волочивший за собой Шмайхеля. Секундой позже из люка появился Карп, тащивший на плече Мак-Доннела.

— Быстро отсюда! — приказал я, помогая ему взвалить Шмайхеля на спину. Хорьки больше не показывались.

Выбравшись наверх и захлопнув за собой люк, мы двинулись дальше. Я не большой любитель эскортировать толпу штатских, но все они были очень слабы и нуждались в срочной медицинской помощи. Их требовалось как можно скорее доставить на борт «Возмездия». Меня уже начинало беспокоить длительное отсутствие капитана Даунинга в эфире, и я попытался найти его на разных диапазонах — все они оказались пусты, кроме нашего. Видимо, моя рация приняла на себя предназначавшийся мне удар. Мы попытались вручную открыть люк, и я заметил за ним клубы дыма. Я прыгнул внутрь, и люк захлопнули за мной. Наши пленники находиться здесь явно бы не смогли. Я закричал громко что есть силы, и голос показался мне самому совершенно неестественным из-за скафандра.

Какой-то младший лейтенант, решивший в конце концов попробовать ВСЕ частотные диапазоны, выделенные десантникам, случайно услышал меня, орущего во всю глотку, как сумасшедший, и поинтересовался:

— Кто-нибудь из четвертого отделения уцелел?

— Совершенно верно, черт тебя побери! Это лейтенант Франц Гогенштейн, дурень! Я командир четвертого отделения, мы живы и к тому же с нами пленные! — В этот момент кто-то, явно не десантник, вслепую выстрелил в моем направлении. — Прикажи этим идиотам прекратить огонь!

— Эээ… — В эфире раздалось бессвязное бормотание всевозможных младших лейтенантов, пока все это не прервал неожиданный резкий голос.

— Лейтенант Гогенштейн! Говорит капитан Фитцусбурн! — Голос холодный и бесстрастный. — Если вы прекратите валять дурака и доложите свое местонахождение, я отдам приказ всему личному составу не стрелять! Затем вы должны будете дать мне рапорт о состоянии освобожденных пленников! И СДЕЛАТЬ ЭТО, КАК ПОЛОЖЕНО ПО УСТАВУ!!!.

— Слушс-с-сэр-р! — Я сделал глубокий вдох. — Сэр, мое подразделение находится на палубе уровнем ниже точки входа! Весь отряд, кроме меня, расположен по ту сторону охраняемого люка! Мы в середине корабля, но точное местонахождение определить не можем. Гражданские в плохом состоянии, — все получили легкое отравление халианским газом…

— Объясните, — приказал раздраженный офицер.

Не успел я ответить, как услышал в наушниках слабый фоновый голос, приказавший всем прекратить огонь. Приказ подействовал. В направлении трапа больше не было выпущено ни единого заряда.

— У нас примерно девяносто, спасенных, сэр. Хорьки убили четверых, но остальные все живы. Из некоторых откачивали кровь, так что теперь они очень слабы. Кроме того они поражены газом халиан, так что на мой взгляд, им всем требуется срочная медицинская помощь. Это все, сэр.

— Благодарю вас, лейтенант Гогенштейн. Вы хорошо потрудились, но несоблюдение правил переговоров в эфире — грубое нарушение уставной дисциплины. Поскольку мы зарегистрировали наличие газа CS в вашей зоне, вам надлежит вернуться с подразделением на борт «Возмездия». После того как разместите всех спасенных на корабле, явитесь в главную-рубку ко мне на доклад.

— Есть, сэр! — На этом разговор был окончен.

Из тумана показался чей-то неясный силуэт. Я отчетливо слышал доносившееся с той стороны шипение. Рефлексы действовали гораздо быстрее, чем разум, но мне удалось усилием воли сдержаться и не срубить фигуру одним взмахом абордажной сабли. Это был космолетчик, обеззараживавший воздух аэрозолем из большой емкости, укрепленной у него на спине. Всего через минуту о густых облаках дыма напоминала разве что легкая желтоватая дымка.

С помощью команды «Возмездия» мы перевели всех освобожденных пленников на борт фрегата и передали в руки медиков. Вся процедура заняла совсем немного времени, так что крупных потерь от отравления газами удалось избежать — погибло от силы два десятка из шестидесяти, — не больше. Старший лейтенант Цумкер, главный врач фрегата, лично поблагодарил меня за быстрые и четкие действия, особенно при освобождении пленников. Он так же заступился за меня перед капитаном Фитцусбурном.

— Лейтенант, — сказал мне тот, — я понимаю, что вы находились в горячке боя, так что готов забыть, что именно вы несли по коммуникационной системе ЦЕЛОГО КОРАБЛЯ. Младший лейтенант О'Мэлли также готов забыть об инциденте, хотя и вполне мог бы потребовать извинений за то, что ему довелось выслушать в свой адрес. Все будет забыто, вы меня понимаете?

— Так точно, капитан, — спокойно ответил я.

Он как-то странно взглянул на меня.

— А ведь мы были друзьями с вашим отцом, вы наверно знаете…

— Сэр?

— Ну что же, лейтенант, вы потеряли голову и нарушили ВСЕ правила приличия, принятые в общении между офицерами Флота Свободнорожденной!

Я не был уверен, что мне надлежит сказать в ответ на такую нотацию офицеру, считавшемуся самым мужественным и одаренным звездолетчиком — как во Флоте, так и вне его. Фитцусбурн не дал мне времени совершить еще одну глупость. Он заговорщически подмигнул мне.

— Успокойся, парень. Если бы это был Флот, тебя скорее всего вышвырнули бы взашей за подобные проделки, но мы со Свободнорожденной, а значит ты заслуживаешь медаль за проявленную на поле боя храбрость. Иными словами, я рекомендую тебя к продвижению по службе и к любой медали, какую решит присудить тебе Правительство!

Я был просто потрясен услышанным — старик все-таки добился своего! Не могу с уверенностью судить о его чувстве юмора, но мне понравилось то, что я услышал.

— Благодарю вас, сэр, — все, что смог я вымолвить в ответ.

— Отныне вы — капитан Гогенштейн. Капитан Даунинг находится в лазарете. Ему здорово досталось от хорьков, но он оказался достаточно крепким и выносливым, чтобы позволить себе умереть. Пока он занимает свою должность, вы получаете патент на капитанский чин и роту — точнее то, что от нее осталось. А пока поубавьте гонор и отправляйтесь в лазарет — и хорошенько залечите свои царапины!

— Слушаюсь, СЭР!

Лицо старого офицера вновь стало жестким и непроницаемым.

— Вольно!

Четко развернувшись, я вышел из рубки и сразу же направился в лазарет. Инъекция, куски искусственной кожи, нацепленные на дырки — и я вновь встал в строй — после замечания за то, что сразу не доложил о своих ранениях. Объяснения, что я просто забыл о них, выглядели бы как попытки извиниться за свое поведение, и я снес выговор молча, как и подобает истинному десантнику. После двенадцатичасового сна я покинул лазарет чувствуя себя прекрасно, как будто заново родился. В бою мы потеряли десять человек убитыми и пятнадцать раненными, семь из которых — серьезно. Экипажу фрегата также серьезно досталось: у них было семь убитых и девятнадцать раненых. Не помню говорил ли я уже, что мы взяли тюрьму? Позвольте повторить это. Изгоняя мерзавцев хорьков отовсюду — отсюда и до Сириуса — мы понесли потери, но стерли с лица Вселенной всю команду халиан. Два экипажа капитулировали, не вступая в бой, дюжина других понесли сильнейшие повреждения и оказались неспособны к сопротивлению. Остальные — больше двух сотен — бесславно отправлены в дальний космос. И несмотря на это в казармах экипажей царило мрачное настроение, когда я неожиданно объявился. Я получил многочисленные поздравления, заверил всех, что высшее начальство отозвалось о них с похвалой. После этого началась скучная рутинная процедура разбора проведенной операции с бойцами подразделения, которую мы провели вместе с помощником командира «Возмездия» капитан-лейтенантом Бейнбриджем.

Операция была проведена настолько мастерски и храбро, а главное — нам настолько сопутствовала удача, что эти события все перевернули в моей голове. Я никогда прежде и не думал, что нам — я имею в виду не только десантников, но и звездолетчиков — доведется принять участие в таком событии! Шутка ли: взять на абордаж вражеский корабль и уничтожить весь экипаж! Я не могу сейчас много распространяться об этом — сами понимаете, режим секретности… Скажу лишь одно — совершенно очевидно, что хорьки крупно нас недооценили. Если бы они сконцентрировали свои силы и атаковали, все обернулось бы иначе и печальная судьба постигла бы единственный боевой корабль Свободнорожденной. Эта мысль постоянно меня мучила.

Мы можем гордиться народом своей планеты. Не знаю, как другие, но я буду доверять Флоту. Привод их кораблей и ускорители настолько превосходят наши, что я с радостью махнул бы любой из наших маршевых двигателей на одно из их вспомогательных устройств, да и еще и расцеловал бы всю команду за такую выгодную сделку! Я заметил это только тогда, когда нам удалось захватить вражеское судно и разобраться в его устройстве. «Возмездие» находилось в миллионе с четвертью километров от Бриджит и быстро удалялся от звезды по пологой траектории; трофейный корабль тащился на буксире. Двигаться приходилось предельно осторожно, чтобы не повредить хрупкую буксирную балку, связывающую оба судна. Как управляется халианский корабль, никто из нас не имел ни малейшего представления.

Верьте не верьте, а нам потребовалось семь дней, чтобы добраться до дома! Да, двигателями наш фрегат похвастать не может. Для всех гражданских, волею судеб оказавшихся на нашем корабле, это была тяжелая неделя. Среди них было немало женщин, так что за одуревшей в космосе командой и грубыми солдатами требовался глаз да глаз. Но все, слава Богу, закончилось хорошо. Трофей был доставлен на орбиту, как раз над нашей столицей — Патриком Генри, так что весь город пялился по ночам в небо на яркое пятнышко, преисполнившись гордости за свою планету. «Возмездие» полностью оправдало свое гордое имя. Катера службы Орбитальной Безопасности вынуждены были непрерывно отгонять прочь множество маленьких частных суденышек, ринувшихся на поверженного врага в поисках сувениров и острых ощущений, а офицеры и ученые без сна и отдыха лазили по нему, тщательно исследуя каждую инопланетную пылинку, внутри и на внешней обшивке. Когда к ним присоединились два истребителя Флота Альянса, очутившиеся здесь с неожиданной для Флота поспешностью, все уже было закончено.

То ли они в самом деле сумасшедшие, то ли что еще, но на планете они высадились, буквально кипя от гнева и требуя немедленных разъяснений: каким это образом нам удалось захватить корабль халиан, который по классу сопоставим с легким крейсером Флота? Адмирал Трэшвэйт — хвала его железной выдержке! — поинтересовался у незваной делегации: по какому праву она без спроса оказалась здесь? Сначала они начали было лопотать что-то о чрезвычайности обстоятельств, но потом сочли за благо помалкивать. Полностью забыв о космическом праве и подобных нудных формальностях, корабли Флота нарушили нашу границу гораздо раньше, чем это сделала официальная делегация Альянса. Не уверен, юридический это термин или дипломатический, но Флот здорово увяз в дерьме. Возмущенные офицеры мгновенно ретировались на свои корабли и расположились станцией на близкой орбите, в то время как курьер направился на Тау Кита, чтобы доложить «высшему начальству» об этом вопиющем случае неповиновения.

На Свободнорожденной это также вызвало взрыв эмоций. Некоторые горячие головы решили было, что мы объявили войну Альянсу в ответ на бесцеремонное вторжение. Замечательная, кстати, идея! Нетрудно представить все возможные последствия — через неделю после объявления войны родная планета превратилась бы в безжизненный мяч, вращающийся вокруг Бриджит. Вместо Этого было принято решение не предоставлять Альянсу никакой реальной информации о происшедшем и не сотрудничать в расследовании. «Возмездие» было надежно упрятано в своем подземном ангаре и надежно защищено от всех зондов, какими только могли воспользоваться истребители Флота. Затем была разработана сложная драматическая история о том, как горстке отчаянных смельчаков удалось захватить целое вражеское судно. Конечно, она была в высшей степени неправдоподобной — ну и что с того? Наше правительство ничего никому не докладывало. Как член Альянса, Свободнорожденная была абсолютно самостоятельным партнером, а не подчиненной территорией метрополии, — тем более мы не подчинялись Адмиралтейству Флота.

В конце концов к нам на переговоры прибыл один из звездных адмиралов, обе стороны продемонстрировали крайнюю неуступчивость, и пришлось-таки вкратце поведать им о случившемся. Мы не могли позволить себе всерьез ссориться с партнерами — такое и представить невозможно. Для этого наша маленькая планета слишком зависит от галактической торговли. Кроме того, Флот в самом деле спас однажды нашу планету от массированной агрессии халиан. Наше правительство в конце концов выбрало своеобразный «средний путь». Мы прямо сказали о том, что солгали. Объединенные Силы Безопасности были несокрушимы. Корабли Орбитальной Безопасности атаковали налетчика, когда тот попытался приблизиться к планете. В начавшемся сражении множество легких кораблей сумело пробиться сквозь завесу огня и экраны корабля халиан, пристыковаться к нему, взять на абордаж и ценой огромных потерь захватить его. Доказательством могли служить обломки кораблей на орбите вокруг Дуги. Мы даже сделали заблаговременно несколько проломов в корпусе трофейного судна, чтобы картина штурма выглядела более правдоподобной. Флоту не оставалось ничего другого, кроме как поверить нам.

«Ужасающее и откровенное неуважение, проявленное этим Правительством по отношению к истине и другим правительствам — их равноправным партнерам — зародило в моей душе самые серьезные сомнения, является ли эта планета и в самом деле полноправным членом Нашего Великого Альянса, — откровенно написал звездный адмирал Флота Кестобор. — Совершенно ясно, что Свободнорожденная откровенно и нагло нарушила законы Альянса о строительстве вооруженных кораблей, а затем устроила всепланетный заговор с целью скрыть свое преступление. Если такое вопиющее преступление останется безнаказанным, боюсь что Флоту придется выставить кордоны вокруг системы Бриджит. Я официально заявляю, что нам придется объявить на Свободнорожденной военное положение, чтобы корабли Флота могли беспрепятственно сесть на нее и провести тщательнейшее расследование с целью определить причины их вопиюще преступного поведения. Если мои худшие предположения подтвердятся, я потребую предоставить Флоту еще большие полномочия для осуществления правосудия, в том числе роспуска высших органов управления и организацию военных, структур власти, объявление Свободнорожденной Протекторатом Флота — вместо ее нынешнего статуса Полного и Равноправного Члена Сообщества Планет до тех пор, пока ее граждане не подтвердят на деле свое желание и свои возможности вновь обрести прежний статус».

При чтении последних предложений нетрудно представить себе мечущего громы и молнии адмирала! Его буквально переполнял праведный гнев — еще бы, кто-то посягнул на права и прерогативы самого Священного Флота!!!

К несчастью, две трети членов Альянса согласились с предложенными Звездным Адмиралом мерами. Думали они примерно также, как он. Но к счастью, Альянс — крайне рыхлое образование, и дискуссия о конкретных действиях затянулась на долгие недели… В то же время наши друзья и союзники начали сотрудничать с нашим делегатами, и процесс разрядки напряженности начался. Кто-то решил, что реальные действия Флота, как всегда, будут иметь мало общего с первоначально задуманными; кто-то решил, что это откроет путь к тирании. Третьи предложили просто исключить Свободнорожденную из членов Альянса, а четвертые — организовать специальный Депутатский Комитет для более подробного исследования запутанной ситуации и выработки мер воздействия на непокорного субъекта. Чтобы продемонстрировать нашу добрую волю, делегация Свободнорожденной не только позволила переправить захваченный халианский корабль в штаб-квартиру Адмиралтейства на Тау Кита, но и позволила всему руководству Специального Комитета посетить нашу планету и исследовать на месте все документы, связанные с бюджетом Правительства и централизованными затратами. Делегации это, естественно, понравилось. Какой же политик не любит пикнички на природе за счет принимающей стороны? Да еще с девочками? А для любителей — и с мальчиками?

Такого лакомого кусочка, как захваченный корабль, было вполне достаточно. Флот получил его — но ничего больше. Через месяц группа из двадцати делегатов и двух сотен всевозможных ассистентов, помощников, секретарш и так далее начала свои странствования по Свободнорожденной — начиная от квартала красных фонарей в Патрике Генри до охотничьих угодий в диких прериях Вердже. Всерьез исследованием бюджета никто и не занимался. В конце концов, по прошествии многих недель Специальный Комитет официально заявил, что мы не только не предатели, но образцовые члены Альянса. Со стороны Адмиралтейства ни возражений, ни комментариев не последовало.

«Возмездие» мы вывезли. Корабль отправился на Нуаду в трюме тяжелого старого грузовика. Там она и осталась, став моделью для двух еще больших фрегатов, которые были заложены на стапелях местных верфей. На Ну аде мы построили вдобавок и небольшой корвет, так что теперь у Свободнорожденной есть свой настоящий флот. Конечно, всему Флоту Альянса он не соперник, но в столкновении на равных, где важнейшую роль играет боевой дух, думаю ему нет равных. В дополнение к Флоту наша планета построила мощную систему обороны, так что если халиане и решатся вновь померяться с нами силой, мы скажем им твердое «извините». Нетрудно догадаться, что адмиралы Флота заставили нас попотеть и помучиться. Они, конечно, посетили Систему Бриджит без всяких проволочек, но смогли дотошно исследовать только то, что мы сочли нужным им продемонстрировать. Если бы на следующий день возле Свободнорожденной объявились вдруг халиане со всей своей мощью, звездный адмирал Кестобор — готов биться об заклад — записался бы добровольцем в штурмовую роту. Он славный парень, этот Кестобор.

Вот так вот. Свободнорожденная все-таки уступила Флоту. Мы отдали им наш трофей, всеми правами на который по всем мыслимым законам обладали мы. Вот так. Это отняло у нас время, но теперь кого ни спросите на Свободнорожденной — любой подтвердит вам, что официальная версия — это святая правда. Подобное просто не может повториться! У нас времени было более чем достаточно, чтобы разобрать вражеский корабль на кусочки, изучить их и затем вновь собрать воедино. Затем ее получили эксперты с Тау Кита. Постепенно они научатся делать такие же быстродействующие гиперсветовые приводы, как на кораблях халиан… и на наших — уже сейчас. Все-таки здорово иметь дело с организацией, имеющей тысячелетнюю традицию: она скована по рукам и ногам древнейшими ритуалами, и ей потребуются десятки лет, чтобы освоить новые открытия и усовершенствовать свои корабли. Это ахиллесова пята бюрократии, ее главное достоинство и одновременно — смертельный порок. Ее Альфа и Омега.

Еще несколько лет — и поднимется со стартовой площадки наш первый межзвездный крейсер. Мы мечтаем выйти из Альянса, но в любом случае пока это только мечты. Хотя он и включает практически все обитаемые планеты, есть несколько и вне его пределов, и они смогут торговать с нами и поддерживать отношения, как с абсолютно суверенным партнером. Конечно, на одних царит деспотия, а другие — ничто в сравнении с Альянсом. В худшем случае это будет означать, что Свободнорожденная перестанет пользоваться какими-то преимуществами — но зато перестанет платить налоги Земле, да и Флоту она больше ничего не будет должна. Абсолютно ничего.

Что, я? После повышения я стал командиром десантного подразделения на борту «Независимого»— фрегата серии «Свобода», Капитан Даунинг стал теперь майором Даунингом и командует десантными войсками Флотилии. Мы направляемся на соседнюю звездную систему в поисках планет, которые могут быть оземлены — ОСВОБОДНОРОЖДЕННЕНЫ, точнее говоря. Похоже, что наш короткий конфликт с Флотом пробудил к нам интерес на множестве планет, входящих в Альянс — и даже на старушке Земле. Бриджит была засыпана предложениями об иммиграции, и наше Правительство просто не могло отвергнуть их. Наши просторы стремительно заселяются, так что у нас просто нет иного выхода, кроме как искать другую планету, пригодную для заселения. Мы назовем ее, конечно, Освобожденной — но это дело будущего. К тому времени, когда мы отправимся в свой первый межзвездный полет, как я слышал, на кашей планете будет уже больше двадцати миллионов граждан, а это значит что нам просто негде будет селить их всех. Если бы не эта цель, я просто не служил бы здесь.

А если ты один из тех, кто ненавидит ненужное и бессмысленное управление, кого бесит неизбежный конформизм, подавляющий и разрушающий собственную психику — тогда ты вполне созрел быть Гражданином Свободнорожденной. Вот только одно… Ты должен крепко усвоить, что независимость требует мужества и что за свободу всегда приходится платить собственной кровью. Халианцы, конечно, мерзавцы, но ведь они совершенно чужды нам. Кто знает — может это единственный известный им путь развития? А Флот? Это тиран и слепое орудие в руках тех, кто хочет вогнать тебя в свое собственное Прокрустово ложе. Конечно, среди его офицеров и служащих могут встретиться великолепные экземпляры Человека Разумного, но как организация он оставляет желать лучшего. Вот так-то… Если ты Рожден Свободным, то имеешь право быть самим собой. Ну а если нет, то тебе прямая дорога нацепить ярмо на шею и позволить другим бороться за твою свободу… если только они этого захотят.