"Пари для простаков" - читать интересную книгу автора (Бэгли Десмонд)

4

Он позвонил Тоузьеру.

– Могу я рассчитывать на вашу помощь сегодня вечером, Энди?

– Конечно. Моральную или физическую?

– Возможно, и ту и другую. Встретимся в Говарде. Знаете этот клуб?

– Знаю, – сказал Тоузьер. – Вы могли бы найти местечко и получше, Док, где тратить ваши денежки. Это не клуб, а сучий вертеп.

– Я буду играть, Энди, но не на деньги, – сказал Уоррен. – Держитесь где-нибудь в тени. В случае чего, я вам дам знак. Я там буду в десять часов.

– Уловил. Вам нужна некоторая страховка.

– Вот-вот, – сказал Уоррен и повесил трубку.

Клуб Говард находился в Кенсингтоне, скрываясь за фасадом одного из старых викторианских домов с террасой. В отличие от клубов в Сохо, он призывно возвещал о себе неоновой рекламой пива и рулетки. Это было солидное заведение. Разовыми порциями наркотиков здесь не торговали.

В начале одиннадцатого Уоррен, пройдя игральные комнаты, подошел к бару. Он прекрасно понимал, что его визит в это заведение не останется незамеченным Швейцар у входа, завидев его, поднял трубку внутреннего телефона и что-то сообщил, стало быть, о приходе Уоррена мгновенно узнали высшие эшелоны местной власти. Когда Уоррен наблюдал за рулеткой, он вдруг подумал, что будь он Джеймсом Бондом, здесь могло бы произойти убийство.

В баре он заказал себе виски, и когда бармен поставил перед ним стакан, раздался блеклый голос с американским акцентом:

– Это будет за наш счет, доктор Уоррен.

Уоррен обернулся и увидел распорядителя клуба Джона Фоллета.

– Что вас привело к нам? – спросил Фоллет. – Если вы ищете здесь ваших заблудших овечек, то их здесь нет. Мы их не привечаем.

Уоррен понял, что это предупреждение. Он знал, что некоторые пациенты являлись сюда в надежде на крупный выигрыш. Но чаще всего это заканчивалось скандалами и потасовками, которые, конечно, претили заправилам клуба. Уоррену дали понять, чтобы он приструнил своих подопечных.

Он улыбнулся Фоллету.

– Да нет, зашел просто так, Джонни. – Он поднял стакан. – Присоединяйтесь!

Фоллет кивнул бармену и сказал:

– Ну что ж, рад вас видеть.

"Посмотрим", – подумал Уоррен.

– Видите ли, Джонни, – сказал он, – мои пациенты, о которых вы говорите, просто больные люди. Я ведь не командую ими.

– Может, и так, – согласился Фоллет, – но когда эта публика под кайфом, хлопот не оберешься. Вы даже не представляете, что они могут натворить. Только вы и можете с ними сладить.

– Я их предупреждал, чтобы они сюда не совались. Это все, что я могу сделать.

Фоллет коротко кивнул.

– Понятно. И на этом спасибо, доктор.

Уоррен оглядел зал и заметил Эндрю Тоузьера, стоявшего за ближайшей стойкой.

– Вы, кажется, процветаете, – сказал он непринужденно.

Фоллет фыркнул.

– Разве можно процветать в этой безумной стране? Нам приходится теперь обходиться без нуля в рулетке, а это черт-те что! Ни один клуб не продержится, если у него заранее не будет некоторого преимущества.

– Разве? – удивился Уоррен. – У вас же равные шансы с посетителями. Потом, вы имеете доходы от бара и ресторана, к тому же члены клуба вам платят взносы.

– Да вы что, всерьез? – возмутился Фоллет. – Здесь другие законы. В любой игре с равными шансами удачливый богатей всегда обштопает удачливого бедняка. Бернулли открыл это аж в тысяча семьсот тринадцатом году, – это называется Санкт-Петербургский парадокс. – Он показал рукой в сторону рулеточного стола. – Куш на этом колесе пятьдесят тысяч фунтов, а сколько, вы думаете, имеют клиенты? Мы играем против них с равными шансами, а они, теоретически говоря, бесконечно богаты. В перспективе нас обдерут как липку.

– А я и не знал, что вы математик, – сказал Уоррен.

– Любой бизнесмен, не знающий математики, быстро свернет себе шею, – сказал Фоллет. – Пора бы уже и вашим законодателям обзавестись математиками. – Он нахмурился. – Вот хотя бы очко, – он кивнул в сторону карточных столов. – Было время, когда эта игра была запрещена, считалось, что в ней все решает случай. Теперь, когда подобные игры разрешены, очко опять запрещают, на сей раз потому, что хороший игрок может обыграть плохого. Ведь это же идиотизм!

– А как по-вашему, можно стабильно выигрывать в очко? – спросил Уоррен с интересом.

Фоллет кивнул.

– Если у вас железная память и стальные нервы. На наше счастье, таких клиентов у нас раз, два и обчелся. Мы рискуем в очко, но в рулетке необходимо железное преимущество. – Он уныло посмотрел в свой стакан. – А с такими законами далеко не уедешь.

– Да, кругом одни проблемы, – равнодушно заметил Уоррен. – Может, вам вернуться в Штаты?

– Да нет, покантуюсь пока здесь, – ответил Фоллет, осушая свой стакан и собираясь уйти.

– Подождите, – сказал Уоррен. – Мне нужно поговорить с вами, за этим я и пришел.

– Если речь идет о пожертвованиях вашей клинике, вы же знаете, я в этом деле пунктуален.

Уоррен улыбнулся.

– На этот раз я хочу предложить вам денег.

– Ах вот как? Что ж, придется задержаться, послушать, – сказал Фоллет. – Выкладывайте.

– Я планирую небольшую экспедицию примерно на полгода, – сказал Уоррен. – Конечно, заработок скромный, скажем, две с половиной в месяц. Но в случае удачи вас ожидает вознаграждение.

– Две с половиной! – Фоллет засмеялся. – Смекните-ка, сколько я сейчас имею. Нет, доктор, поищите кого-нибудь другого.

– Не забывайте о вознаграждении, – спокойно напомнил Уоррен.

– Ну, хорошо, каково же вознаграждение? – спросил Фоллет, улыбаясь.

– Тут можно и поторговаться, ну для начала, предположим, тысяча.

– Доктор, не смешите меня, я-то думал, что вы предложите мне что-нибудь серьезное. – Он повернулся, чтобы уйти. – Увидимся.

– Не уходите, Джонни. Мне почему-то кажется, что вы согласитесь на мое предложение. Видите ли, я знаю, что произошло с тем аргентинцем пару месяцев тому назад. Вы ведь нагрели его больше, чем на двести тысяч фунтов, не так ли?

Фоллет замер на секунду и, повернув голову, сказал через плечо:

– А откуда вам это известно?

– Ну, такие истории быстро распространяются, Джонни. Здорово вы с Костасом облапошили беднягу.

Фоллет повернулся к Уоррену и серьезным тоном сказал:

– Выбирайте выражения, доктор Уоррен, особенно, когда речь идет об аргентинских миллионерах. С вами что-нибудь может произойти.

– Разумеется, – согласился Уоррен. – И с вами тоже что-нибудь может произойти, Джонни. Например, если этот аргентинец узнает, как его обтяпали, он этого не спустит, ведь правда? Он несомненно обратится в полицию. Одно дело, когда ты проигрываешь, а другое, когда тебя надувают. Так что он пойдет в полицию, а полиция, – он похлопал Фоллета по груди, – придет к вам. И тогда в лучшем случае вас посадят на судно и отправят в Штаты. Кстати, я слышал, что Джонни Фоллету сейчас следует держаться от Штатов подальше.

– Вы слишком много слышите, – холодно сказал Фоллет.

– Так уж получается, – сказал Уоррен со скромной улыбкой.

– Вы что, пытаетесь поддеть меня на крючок?

– Считайте, что так.

Фоллет вздохнул.

– Уоррен, ну вы же знаете, как тут обстоят дела. Я здесь имею всего пятнадцать процентов прибыли, ведь я – не хозяин. То, что проделали с аргентинцем, что бы там ни было, дело рук Костаса. Ну, я, конечно, находился где-то рядом, но это была не моя идея, и я во всем этом не участвовал и ничего с этого не получил. Это все Костас.

– Я знаю, – сказал Уоррен, – вы чисты, как ангел. Но им это будет без разницы, вас просто посадят на корабль и вытурят в Штаты. – Он помолчал и сказал задумчиво: – А может, они даже организуют специальный комитет, который будет встречать вас в аэропорту Кеннеди.

– Мне все это не нравится, – сказал Фоллет резко. – Предположим, я скажу Костасу, что вы тут мелете языком. Что с вами может случиться, как вы думаете? Я никогда ничего не имел против вас и не понимаю, зачем вам все это. Уймитесь.

Он отвернулся, и Уоррен быстро сказал:

– Извините, Джонни. Кажется, вам и впрямь придется отправиться в Штаты до конца месяца.

– Ах так! – взорвался Фоллет. – Я вам сказал, что Костасу лучше дорогу не переходить. Берегитесь, Уоррен! – он щелкнул пальцами, и какая-то фигура отделилась от стены и направилась к ним. Фоллет сказал:

– Доктор Уоррен сейчас уходит.

Уоррен бросил взгляд через плечо в сторону Эндрю Тоузьера и поднял палец. Тоузьер тотчас же подошел и сказал:

– Добрый вечер всем.

– Джонни Фоллет хочет выбросить меня на улицу, – сказал Уоррен.

– В самом деле? – спросил Тоузьер с неподдельным интересом. – Интересно. Посмотрим.

– Кто это, черт возьми? – рявкнул Фоллет.

– О, я просто друг доктора Уоррена, – сказал Тоузьер. – А у вас тут очень мило, Фоллет. Здесь приятно будет поразмяться.

– Что вы мелете?

– Да, просто поглазеть, как это заведение разнесут на куски. Я знаю парочку бывших сержантов, славных малых, они запросто тут все разбомбят. А вам потом придется все расхлебывать. – Голос его стал жестче. Мой вам совет: если доктор Уоррен хочет поговорить с вами, навострите свои волосатые уши и выслушайте его.

Фоллет шумно вздохнул и надул щеки.

– Ладно, Стив. Я сам тут разберусь, – сказал он подошедшему. – Но не уходи, ты можешь понадобиться. – Тот отошел к стене и занял прежнюю позицию.

– Давайте-ка для начала выпьем, – предложил Тоузьер.

– Я ничего не понимаю, – протестующе заговорил Фоллет. – Что вы ко мне прицепились, Уоррен? Я же ничего вам не сделал.

– И не сделаете, – заметил Уоррен. – В частности, вы ничего не скажете о нашем разговоре Костасу, потому что, если со мной что-нибудь случится, вам несдобровать.

Тоузьер добавил:

– Я не знаю, в чем тут дело, но если с доктором Уорреном что-нибудь произойдет, некий Джонни Фоллет будет горько сожалеть о том, что он родился на свет.

– Чего вы на меня ополчились? – в отчаянье воскликнул Фоллет.

– Я не знаю, – сказал Тоузьер. – Доктор, чего мы на него ополчились?

– Джонни, все, что вам надо сделать, – взять отпуск, – сказал Уоррен. – Вы поедете со мной на Ближний Восток, поможете мне и затем вернетесь обратно. И все останется, как было. Лично мне абсолютно все равно, на какую сумму вы надули аргентинского миллионера. Вот и все.

– Но почему вы выбрали меня? – спросил Фоллет.

– Да я не выбирал вас, – ответил Уоррен устало, – просто другой кандидатуры у меня нет, черт побери. Мне нужен человек, обладающий вашими талантами. Кроме того, вы же не рискнете отправиться обратно в Соединенные Штаты. Я знаю вас, вы – игрок, но все же не до такой степени.

– Ладно, будем считать, что вы обставили меня, – сказал Фоллет с горечью. – Что я должен делать?

– Будете исполнять то, что я вам скажу. Когда придет время.

– Но я хотел бы...

– Я уже все сказал.

Фоллет помотал головой в замешательстве.

– Ничего не понимаю.

– Если это может вас утешить, дядя Сэм, я тоже ничего не понимаю, – сказал Тоузьер и задумчиво посмотрел на Уоррена. – Но док, без всякого сомнения, действует как босс, и я так думаю, он босс и есть.

– Тогда ради Бога, не называйте меня боссом. Это ни к чему.

– Хорошо, босс, – ответил Тоузьер с невозмутимым видом.