"Дух Татуина" - читать интересную книгу автора (Деннинг Трой)

Глава 9

На малой скорости свуп вел себя как каменный, так что Хэну пришлось лететь быстро. Быстрее бластерных залпов. Подходя к звуковому барьеру, он чуть сбавил, чтобы ударная волна не сбила стабилизаторы. На такой скорости Арочный каньон был просто извилистым тоннелем из мелькающих скал. Один невероятно крутой поворот за другим, каменная арка за каменной аркой и иногда острые камни на дороге — чтобы было веселее.

Хэн летел, одним глазом посматривая на видеокарту на стекле шлема, отслеживая изгибы и повороты каньона, приближавшиеся к мигающей точке, обозначавшей его положение. Он нажимал на рычаги задолго до поворота и входил в кривую, почти касаясь земли головой. Каждую секунду мимо проносились два-три ответвления от главного каньона. На видеокарте они были светлыми полосками; в стенах каньона они представали мелькающими темными провалами.

Хэну нравился рев большого реактивного двигателя, и свист ветра над стеклом, и даже то, как подпрыгивал желудок в крутых поворотах, когда ему приходилось наклонять свуп набок, чтобы оттолкнуться от стены каньона мгновенным ударом репульсорных двигателей. Но Тату I уже опускалась за горизонт, окрасив искривленную полоску неба над каньоном багровым сиянием. Когда спустилась Тату II, сумерки поползли по дну каньона, скрывая в багровеющей тьме настоящую угрозу и усеивая землю миражами препятствий. С закатом Хэну придется ползти не быстрее ста километров в час, и его сверхмощный свуп станет просто тихоходным металлоломом по сравнению с легкими гравициклами штурмовиков.

Он уже обошел две группы штурмовиков, настолько удивив первый отряд, что они даже не успели открыть по нему огонь. Второй отряд не зевал, и когда вокруг него стали разрываться разряды бластерных пушек, Хэну пришлось ослепить их выхлопами своего мощного двигателя. Чем быстрее он обгонял отряды, тем лучше. На такой скорости им надо было просто протянуть через каньон стандартную леску, и он бы даже не заметил, как уже умер.

На видеодисплее загорелась надпись «развилка тускена», и кривая полоска света, обозначавшая Каньон-арку, разделилась на три полосы, каждая из которых в свою очередь расходилась на бесчисленное множество глубоких ходов, за что этот участок трассы и назвали развилкой тускена. Зеленая линия показывала самый короткий путь через лабиринт к укрытию в пустыне, куда, по словам Ульды, направлялся Банаи. Хэн обогнул скалу и увидел впереди три разверстые пасти Развилки. В ту, что посередине, устремились белые точки — десяток штурмовиков.

Хэн проверил дисплей — зеленым горел левый путь.

— Лохи!

Он помахал штурмовикам вслед и рванул к левой стене каньона — и увидел, что перед отрядом штурмовиков маячила голубоватая точка ионного двигателя, примерно в тысяче метров от лидера имперцев, медленно уходя в отрыв. У имперских гравициклов не было ионных двигателей.

Они были у гоночных свупов. — Проклятье, — тихо выругался Хэн. — Китстер, что ты там творишь?

Он резко повернул правый стабилизатор и, вращаясь, влетел в центральный вход. В ухе пискнуло сообщение о неверно выбранном пути, его дорога вспыхнула красной на карте. Он проигнорировал предупреждение и широко развел рычаги.

Свуп нерешительно дрогнул, рычаги в руках Хэна тряслись так, будто машина разваливалась на части. Он прижался к корпусу, стараясь опустить центр тяжести пониже. Вибрация начала стихать и внезапно прекратилась. Полет стал гладким, как на аэрокаре, а рев реактивного двигателя уступил место тишине, и лишь в шлеме Хэна пищал сигнал тревоги. Хэн отключил сигнал голосовой командой и внезапно оказался перед штурмовиками. Он едва успел поднять нос машины, чуть не врезавшись в хвост колонны. Ударная волна позади него опрокинула гравициклы штурмовиков и швырнула их в землю, но не успели расцвести огненные отсветы взрывов, как он был уже далеко впереди.

Лидер имперцев оглянулся и вместе с двумя другими пилотами отъехал в сторону, к стенам каньона, чтобы не оказаться под ударной волной от свупа Хэна. Маневр продлил их жизнь лишь на долю секунды. Они не врезались в землю, но турбулентный след Хэна отшвырнул их спидеры в стороны. Машина лидера потеряла управление и врезалась в стену каньона. Хэн не видел, что случилось с остальными, но вслед ему никто не стрелял.

Хэн не мог понять, почему Китстер не полетел в свое убежище. Может, Ульда ошиблась в его намерениях, или Китстер просто не видел смысла лететь к убежищу с колонной преследователей на хвосте. Не важно. Когда Хэн его догонит, они направятся к «Соколу», где Банаи заплатят за его «помощь» и предоставят транспорт в безопасное место для него и его семьи.

Хэн подошел к новой развилке и полетел вслед за своей целью направо. В его шлеме опять запищал сигнал об ошибке. Он голосом приказал отключить тревогу. Свуп Банаи оказался вовсе не таким быстрым, как утверждали Вальд и Тамора. Через пару мгновений Хэн сумел различить на сиденье грузное тело пилота, который лежал на рычагах, чтобы уменьшить сопротивление воздуха.

Еще через миг оказалось, что не лежал. Сидел, оглядываясь через плечо и как-то умудряясь обходить острые скалы и вписываться в крутые повороты, как-то умудряясь видеть, куда он летит, при этом оглядываясь на Хэна.

Маленькая мордастая фигура в плаще и очках.

Мимо Хэна пронеслась очередь бластерных разрядов. Пилот стрелял через плечо. Да кем он себя считает? Бобой Феттом?

Свуп исчез за поворотом. Пилот — Хэн был уже уверен, что это не Банаи, — ожидал, что преследователь резко завернет. Хэн прошел половину поворота перпендикулярно траектории пилота. Ветер ударил ему в лицо, — обогнув стекло, и чуть не сорвал с сиденья. Хэн потерял контроль из-за очереди бластерных залпов, пролетевших мимо и врезавшихся в стену каньона. Ухватив рычаги, Хэн поднял левый стабилизатор и поддал газу.

Свуп рванул вверх, и Хэн оказался позади своей цели, увидев не одного, а трех пилотов на свупе, одетых в одинаковые пескозащитные плащи. Сквибы. Один вел машину, тот, что посередине, отстреливался из бластерной винтовки, а тот, что сзади, держал среднего.

Хэн выругался — сначала проклял сквибов за то, что те отвели его от пути Банаи, потом себя за то, что наивно полагал, будто они уймутся после того, как Лея провела их у Вальда. Сквибы, как и все вредители, обладали ресурсами и настойчивостью.

Хэн погрозил пальцем тому, кто держал винтовку, и повернул следом за ними в следующий поворот. Сквиб больше не стрелял, но держал его на мушке. Хэн шел за ними, входя в повороты намного плавнее, но не теряя сквибов из виду и продолжая сокращать разрыв. Тот, кто был посредине, сбросил маску, — Хэн был достаточно близко, чтобы узнать Эмалу. Она убрала винтовку.

Хэн прижался к противоположной стене каньона, чтобы их не сбило турбуленцией, когда он пролетит мимо. Он махнул рукой, пролетая, но не стал отмахиваться от них; трудно было остановить сквиба, почуявшего запах кредиток. Кроме того, чем больше имперцев они отвлекут, тем меньше будут гнаться за Банаи и «Закатом Киллика». Если повезет, Банаи вообще может оказаться без хвоста.

Голос Слая раздался в комлинке на той же частоте, что Хэн использовал на аукционе:

— Соло, это ты?

Хэн прижался к микрофону подбородком.

— Не знаю, о ком ты.

— Хватит нам шерсть банты на уши вешать, Соло, — вклинилась Эмала. — Я подслушала ваш разговор у Вальда. Мы знаем, кто вы.

— Мы сразу вас узнали, когда вы появились у Банаи без рогов и голосового синтезатора, — добавил Грис.

— Удивлен, что вы еще не в Мос Айсли, считая ваши имперские кредитки у леди Валариан.

— Чтобы мы продали партнера? — вспыхнул Слай. — Ты что, нас уторами считаешь?

Хэн объехал скалу и прижался к свупу, пролетев в такую узкую каменную арку, что, вылетев с другой стороны, он увидел, как его выхлопы отлетели от камня и рванулись вслед за ним жарким оранжево-огненным кольцом

— Гм, ребята, я занят, — Хэн с удивлением заметил, что его голос подрагивает. — Так что если вы мне просто хотите сказать спасибо:

— Спасибо? — перебил Слай. — В честь чего это?

— Мы теперь квиты, ты сбил имперцев с нашего хвоста, — добавил Грис. — Сделка снова в силе.

— Снова в силе? Забудьте…

— Ты не хочешь ее разрывать, правда? — спросила Эмала. — Ведь тогда мы уже не будем твоими партнерами и можем рассказать про вас кому угодно.

Хэн сжал зубы.

— Ну, так что? — спросил Слай.

— Ладно, — ответил Хэн. — Сделка в силе. Только не врежьтесь ни во что. Я за вами не вернусь.

— Не надо, — ответил Грис — Мы сами тебя найдем.

Хэн прекратил связь, затем вызвал общий план на видеокарте и обнаружил два пути, чтобы вернуться в нужное ему ответвление. Один из них был длинным кольцом вокруг Развилки Тускена; второй был диагональной ломаной, которая вела через лабиринт узких тоннелей, и свернуть на нее было надо через несколько километров.

— Я пойду по короткой, — сказал Хэн видеокарте.

— Желтые точки обозначают опасный путь, — ответила карта. — На вашей текущей скорости:

— По короткой, — повторил Хэн.

— Уверены? — спросила карта. — Предупреждаю вас, что человеческих рефлексов не хватит, чтобы обеспечить вашу безопасность.

— Да ну? — Хэн еще раз глянул на длинный путь и увидел, что приблизительное время, когда он вернется к преследованию Китстера, было чуть ли не в полночь. — Про моего тестя то же самое говорили.

Хэн почти ждал от видеокарты ответа, что его тесть владел Силой. Вместо этого она просто переключила масштаб и показала, где поворачивать. Под дисплеем замигала яркая надпись «ОСТОРОЖНО».

Хэн сбавил скорость, как мог, чтобы свуп не стал летающим кирпичом, а потом началась долгая нервотрепка — полет через узкие тоннели и извилистые отрезки, которые занимали его внимание. Не было времени беспокоиться ни о сгущающихся в каньоне сумерках, ни о участившихся пылевых вихрях. Слишком часто на пути попадались задушенные скалами проемы, где он чувствовал себя как пилот истребителя в космическом бою, у которого отключили компенсаторы ускорения из-за того, что у гоночного свупа не хватало стабилизаторов. Иногда ему приходилось проходить через извилистые теснины, доверяясь лишь видеокарте, где ему в лицо бил вихрь песка, который его собственная турбуленция поднимала перед ним.

Наконец Хэн подлетел к последней развилке и оказался в узкой расщелине с гладким каменным дном, которая шла абсолютно прямо и пересекала нужный ему путь меньше чем через километр. Видеокарта наконец отключила надпись «ОСТОРОЖНО». Хэн преодолел расщелину за несколько ударов сердца.

Он не видел гравицикл в конце ущелья, пока белая точка не спрыгнула с него.

— Проклятье!

Еще несколько белых точек спрыгнули с гравициклов,

— Проклятье!

Он наклонился назад, потянув рычаги, чтобы поднять нос, и мгновенно взлетел вверх метров на десять. Имперские машины и спрыгнувшие штурмовики пронеслись мимо, а впереди показалась стена из песчаника.

Хэн повернул свуп и был уже в километре от штурмовиков, прежде чем те сумели выстрелить по нему. Свуп мотало так, что Хэн подумал было, что оторвался стабилизатор, — пока он не взглянул вниз и не увидел, что это дрожат его руки на рычагах.

— Спокойно, Соло, — сказал он себе. — Расслабься и получай удовольствие.

То, что он наткнулся на отряд штурмовиков, — просто совпадение. Или это он сам себя уверял? Ущелья «Развязки Тускена» были слишком глубокими и извилистыми, чтобы проследить за ним с воздуха. Чтобы обеспечить захват цели, кораблю-шпиону пришлось бы лететь прямо над его головой, следуя каждому его повороту. И даже если они нашли бы какого-нибудь лихого пилота, который бы с этим справился, они все равно не могли предсказать его путь и отправить отряд наперехват. Кроме того, если бы они его ждали, они бы заранее открыли огонь.

Разве что они решили, что он Китстер Банаи, и не рискнули уничтожить «Закат Киллика».

Хэн все еще пытался в этом разобраться, когда вылетел на прямую длиной километра два, обозначенную на карте как «Главное Авеню». Он рискнул посмотреть через плечо в поисках ДИшек или чего еще в темнеющем небе. Вместо этого он увидел настоящую причину, по которой остановился отряд штурмовиков, — гигантскую стену взвившегося песка, в глубине которой сверкали молнии, двигавшуюся по каньону обратно в направлении Северного Дюнного моря. Песчаная буря изменила направление.

Хэн сбавил скорость, двигаясь почти ползком, и снова оглянулся.

На этот раз он увидел десяток машин, выруливающих на «Главное Авеню», под корпусами которых вспыхнули синие огоньки — имперцы открыли огонь.

— Надо бы осторожней, — прошептал Хэн самому себе. — А то тут может стать опасно.

Он толкнул рычаги и пронесся по каньону. Вокруг него полетел щебень — выстрелы штурмовиков ложились близко. Хэн начал дергаться и мотаться, как пилот-ас; внезапно на видеокарте вновь вспыхнуло «ОСТОРОЖНО». Небольшая стрелочка указывала вправо, и загорелись слова «ПОВОРОТ МЕРТВЕЦА». «УГОЛ 120 ГРАДУСОВ».

Хэн резко притормозил и не увидел впереди ничего, кроме каменной стены. Доверяя видеокарте, он повернул днище к стене и оттолкнулся репульсорами от того, что казалось стеной каньона, — впереди замаячил узкий проход, а дальше все было просто. Тени сгущались и удлинялись, а буря приближалась. Он пролетел через «Скалистую Глотку», руководствуясь картой, и когда он долетел до ее конца, стало уже так темно, а пыльные шквалы так участились, что он поначалу не заметил дым, поднимавшийся у выхода из расщелины. Хэн бы вообще не заметил его, если бы его свуп не начал пыхтеть и кашлять так, что Хэну пришлось остановиться, чтобы счистить налет на задымленных воздухозаборниках.

Но когда он слез со свупа и поднял защитную маску, чтобы глотнуть воды, запах ударил ему в нос, как кулак вуки. Знакомая едкая вонь горящих энергоблоков и оплавленного песка.

Запах аварии.

Хэн пошел на запах, обогнув огромную испещренную скалу, и спустился в мрачную лощину. Черный занавес бури покрывал огромное пространство, но Хэна привлек темный след-полукруг на земле. Меньше чем в пятидесяти метрах от него лежал выхлопной конус все еще дымящего двигателя от кара. Если что-то еще и осталось от свупа Китстера, Хэн этого не видел. Чувствуя жалость к Таморе и ее детям и злость на себя за то, что картина Леи погибла вот так, Хэн достал фонарь из ящика с инструментами и направился к аварии.

Еще несколько кусков двигателя и смятый стабилизатор лежали в лощине. Но остальных частей машины не было, и возле обожженного песка был глубокий гусеничный след. В нескольких метрах от первого шел второй, параллельный след.

Песчаный краулер йавов.

Хэн еще пару минут осматривался в поисках останков Банаи или картины. Не найдя ничего, он достал комлинк и связался с Леей.

— Где ты? — взволнованно спросила она. — Уже темно. — Хэн взглянул на приближающийся шторм.

— Ага, темнеет.

Где-то за Леей Чубакка, рыча, поинтересовался насчет Китстера и картины.

— Не совсем. Думаю, они на пескоходе.

— На пескоходе? — донесся голос Таморы.

— Да, — Хэн посмотрел на почерневший песок, — думаю, он едет автостопом. Полагаю, он не ранен.

— Ранен — отозвалась Тамора громче. — А что случилось?

— Ну, в общем он врезался…

На другом конце раздался глухой удар.

— Тамора, там не было крови.

— Она выбежала из комнаты, не трать время зря, — перебила Лея. — Что с…

— То же самое, — ответил он. — Остатков мха нет — Думаю, она пережила столкновение.

— Вполне возможно, — сказала Лея. — Может, он подделал аварию?

— Это было бы умно. — Хэн посветил фонариком на землю вокруг, но не увидел цепочки человеческих следов, ведущей от места аварии. — Но не думаю. Может, он и мог о чем-то договориться с Вальдом, но едва ли он знал, что тут пройдет пескоход. Если бы он собирался изобpaзить аварию, он бы сделал это в каньоне.

Донесся огорченный вздох.

— И что теперь?

— Думаю, сяду на краулер. — Хэн направил луч фонаря на гусеничный след и увидел, что он шел параллельно приближающемуся фронту бури. — Слушай, я тут слегка засветился в каньоне. Думаю, будет не очень разумно гнать на свупе обратно в Мос Эспа, а пескоход вроде идет к Анкорхеду. Может, там и встретимся?

— Когда?

Хэн посмотрел на приближающуюся завесу из песка.

— Завтра утром, — сказал он. — Раньше я вряд ли доберусь.

Хотя он думал, что догонит тихоходный краулер йавов за десять минут, через четыре часа он все еще не видел его. Буря приближалась, шквальный ветер с песком и пылью стал постоянным, и скоростной свуп стал проявлять свой капризный характер. Через пыльные вихри он мог ехать минуты три-четыре, прежде чем приходилось останавливаться, чтобы счистить налет на воздухозаборниках. Но забивающийся песок заставлял его останавливаться каждую минуту, а с приближением бури песка становилось гораздо больше пыли. На каждую минуту полета приходилось по три минуты чистки двигателя. Он знал, потому что засекал по таймеру.

Как будто этого было мало, у свупа еще и не было фар, а буря сделала ночное небо чернее черной дыры, такое бывает только на планетах с частыми бурями. Останавливаясь для чистки движка, Хэн сперва проверял, что все еще ехал по следам пескохода, а, закончив чистку, проверял это еще раз. Пока он лишь один раз отклонился с пути метров на сто, но это задержало его на целый час блужданий с фонарем по лощине.

Его раздражала мысль о том, что Банаи, должно быть, удобно расположился на борту песчаного краулера. Маленькие торговцы — йавы были очень занятыми и деловыми, но если ты не был дроидом, которого можно сдать на лом, они редко проявляли враждебность.

Хэн вычистил остатки песка из заборников, проверил давление и рванул дальше через ночь. Мелкая дрожь в двигателе нарастала — несомненно, потому что песок забивался в турбины и расстраивал мотор. Он ничего не мог с этим поделать, тем более здесь, перед приближающейся бурей. Гоночные свупы, особенно этот, едва ли предназначались для таких путешествий.

Но Хэну надо было догнать пескоход прежде, чем до него доберутся имперцы. И не только потому, что хотел вернуть Лее картину. Политики из временного правительства были такими же безжалостными, как игра в сабакк на Орд Мантелл. Узнай они, что Лея позволила коду «Теневой сети» попасть в руки Империи, ботаны и куати немедленно обвинили бы ее в некомпетентности или, того хуже, в предательстве. Других советников отстраняли и за меньшие провинности. И хотя Хэн радовался, что больше не связан ничем с правительством Новой Республики, отставка разбила бы Лее жизнь — а этого Хэн не мог допустить.

Кроме того, оставались разведчики. Просто маленькие люди, которые делали свое дело, и они не заслужили пыток и казни. Половина временного правительства заслужила, это точно, но не разведчики.

С десяток маленьких огоньков появилось впереди, таких далеких и нечетких из-за бури, что Хэну едва ли удалось различить на удивление постоянное свечение выхлопов. Огоньки были в трех-четырех метрах от земли, достаточно высоко, чтобы казаться эскадрильей летящих у земли истребителей, и они быстро увеличивались в размере.

Приглушенный шум раздался в компрессоре под сиденьем. Хэн посветил фонарем на панель управления, но прочесть показания дисплеев в этом пыльном месиве было невозможно. Он продолжил ускоряться, и впереди показались кормовые огни пескохода, бледно-желтым свечением очертившие на фоне шторма квадратный силуэт гигантского транспорта.

Хэн приближался к пескоходу прямо сзади, и из тьмы появились очертания огромного корпуса. Запищала тревога, и свуп начал терять скорость, двигаясь словно «икс» на воздушном шарике. Хэн качнул машину в подветренную сторону — в шлеме раздался визг предупреждающих сигналов.

Свуп начал падать, и Хэн сбавил газ и включил аварийный тормоз. Свуп резко затормозил, швырнув его на ремни безопасности с такой силой, что он испугался за свой таз. Свуп грохнулся на песок и подскочил на полозьях, закрепленных для экстренного случая, пробороздив песок специальным килем, чтобы предотвратить опрокидывание: и все равно Хэн почти врезался в краулер.

Почти.

Он остановился так близко, что корму пескохода заслонила поднятая гусеницами пыль.

Когда Хэн понял, что все еще дышит, пыль уже рассеялась — осталась лишь страшная боль в теле. Он снова был на краю бури, которая раскачивала свуп на полозьях, грозя опрокинуть его. Хэн достал комлинк и вышел на частоту экстренной связи.

— Эй, в пескоходе!

Наушники в шлеме молчали.

— Эй вы, йавы, стойте! Тут есть металлолом! Пескоход продолжил движение, и Хэн понял, что его шлемофон не работал. Он вылез из сиденья.

Порыв ветра швырнул его оземь. Поднявшись, он увидел, что краулер уже был в полусотне метров от него. Хэн поднял стекло шлема. Семьдесят метров. Он разорвал вшитый карман и достал личный комлинк. Восемьдесят метров.

— На пескоходе! Подождите! Стойте!

В ответ лишь шум помех. Девяносто метров.

Хэн проверил, что комлинк установлен на частоту экстренного вызова. Как они могут не следить за ней? Йавы всегда следили за сигналами о помощи. Так они находили места аварий.

Больше ста метров. Свет дюз стал расплывчатым. Хэн снова попробовал вызвать их по экстренной частоте. На этот раз что-то затрещало среди шипенья помех, и он воспрял духом — пока не увидел яркую вспышку на небе. Пустынная молния.

Помехи от бури глушили передачу. С коммуникационным оборудованием «Сокола», он, может, и пробился бы. Но не с системой на свупе и тем более не с портативным комлинком.

Хэн включил поиск частот и пополз к машине, поглядывaя на светодиод комлинка. Тот не горел.

Пескоход был уже на расстоянии двухсот метров, свет огней медленно растворялся в ночи. Хэн поднял шлем из песка и заполз за подветренную сторону свупа, выйдя на привычную частоту.

— Лея? Слышишь меня? — Треск помех. — Ты где?