"Дневник порнографа" - читать интересную книгу автора (Кинг Дэнни)

11. Психи

Всякий раз, когда я рассказывал эту историю, в ответ мне говорили одно и то же. Знаете что? "Ты рехнулся!" Еще бы я не рехнулся! Лично у меня сложилось впечатление, что работа в порноиндустрии открыла мне глаза на сумасшествие как таковое. Никакая ученая степень по психологии не может этого дать. Я не о тех якобы смешных надписях вроде: "Чтобы работать здесь, не обязательно быть сумасшедшим, но безумие сильно облегчает жизнь". Всякие зануды любят вешать такие над рабочим столом. Нет, я говорю о проницательности, благодаря которой любая неадекватность сразу бросается в глаза. Прежде я был к этому совершенно не способен. Люди из системы социального обслуживания населения могут тешить себя надеждой, что знают все о психическом здоровье этой страны. Поверьте мне: только работая в порноиндустрии, можно понять, сколько психованных ублюдков гуляет по улицам!

О письмах я уже упоминал. При всей их дикости они просто смешат. "Почитай!" – говорите вы. И все. Письмо не может сделать вам больно (письма-бомбы, письма с сибирской язвой и боксерские перчатки на пружинах не в счет). Пишущий находится за мили от вас, так что при дефиците времени вы можете швырнуть конверт в мусорную корзину. Однако существуют еще телефонные звонки, или вас могут подождать на улице, или некие посетители будут ошиваться внизу, около секретарши, или крайне неблагополучная в психическом отношении личность вдруг объявится рядом с вами прямо в офисе (если Уэнди забыла закрыть автоматические двери). В общем, есть от чего полезть на стену.

Несколько месяцев назад к нам один такой псих приходил. Он искал Джерри, одну из наших девушек. Парень представился ее бойфрендом и утверждал, что "они" решили сниматься вдвоем. Если мы сможем им в этом помочь, то это будет очень мило с нашей стороны. Уэнди, шутки ради и просто чтобы от него избавиться, сказала, что мы не можем брать на работу непроверенных людей. Если он не против, пусть сделает несколько любительских снимков, где они с Джерри "вдвоем", и пошлет их нам, а там видно будет. К сожалению, этот посетитель всегда, всегда, ВСЕГДА заблуждался. Через несколько дней он пришел, сжимая в руке конверт с фотографиями.

– Годфри, оторви задницу от стула и спустись ко мне. Тут один псих... – сказала Уэнди по телефону.

– Ну и что? Почему ты звонишь именно мне? Обратись к кому-нибудь еще, я с ним уже общался.

Я жевал бутерброд и читал "Гарри Поттер и Кубок Огня".

– Все ушли – кто обедать, кто на съемки. А теперь встань и помоги мне с ним разобраться, иначе я пущу его внутрь и укажу путь к твоему столу.

– Ах ты, зараза... – только и успел я сказать, прежде чем она повесила трубку.

Я неохотно пошел к выходу. За стеклянными дверьми меня ждал некий улыбающийся маньяк.

– Не пропускай его внутрь, говори там, – предупредила Уэнди, будто я и сам не понимал.

– Добрый день! Могу я вам чем-нибудь помочь? Кретин пустился в объяснения. Он рассказал про "свою девушку", про желание сниматься и про разговор с "той милой дамой", которая посоветовала сделать несколько фотографий. Вот они.

– Я просмотрю их вместе с вами, потому что там есть несколько жестких снимков, не предназначенных для печати.

В ответ я кивнул, с трудом скрыв досаду.

– Вот первый.

И протянул мне нечеткий, засвеченный снимок, на котором он стоял в носках и трусах. Комната напоминала гостиную Реджиналда Кристи[12].

– Я не стал возиться с разогревочными фотографиями, а сразу перешел к главному. Ничего?

– Ну... Да, прекрасно... – сказал я.

На следующем снимке носки оказались сняты.

– Тяжело с этим автоматическим пуском... Никак не получается попасть в кадр целиком...

Тут не было ни носков, ни трусов, ни головы.

– Слушайте, оставьте снимки мне. Когда у меня будет время, я их как следует рассмотрю.

– Нет-нет, лучше так. Я хочу перебрать их вместе с вами. Там надо кое-что объяснить с освещением, еще кое с чем...

– В этом нет необходимости. Про освещение я знаю все, так что оставляйте. Я взгляну на них у себя в кабинете.

Я уже решил, в какую именно мусорную корзину они отправятся.

– А, отлично! Я пойду с вами.

– Боюсь, это невозможно. Такой у нас порядок. Уж вы извините. Таковы условия страховки.

– Страховки? – удивился мой собеседник.

– Да, видите ли... Если в офисе произойдет несчастный случай, это обойдется нам не в одну тысячу фунтов.

– Не беспокойтесь, со мной ничего не случится...

– А если все же случится, то отвечать будем мы.

– Хорошо, я буду вести себя очень аккуратно!

– Боюсь, мы не можем взять на себя такой риск. Мне очень жаль.

– Ну хорошо... Могу я где-нибудь расписаться, что не буду подавать на вас в суд? Действительно, дайте мне ручку, и я что-нибудь такое вам напишу.

Да, избавиться от него не так-то просто.

– Ладно, договорились...

Его глаза зажглись, но я продолжил:

– Взглянем на них здесь.

– А... Что ж, хорошо...

Он выглядел слегка разочарованным. Ведь еще немного, и его пустили бы туда, к чудесам...

– Тогда перейдем к следующему. – И он протянул фото, на котором этот маленький скелет играл со своим кривобоким эрегированным членом. – Ой! Жесткий снимок! Лучше мы его уберем. Тебе ведь не хочется на него сейчас смотреть, да?

"Мне не хочется смотреть ни на один из них!" – чуть не сказал я. Но таких идиотов лучше не злить.

– А вот на этом я ползаю но полу. Неплохой, правда? Как думаешь?

Я оглянулся на Уэнди, которая строила мне рожи из-за своего стекла. Кретин оглянулся, но Уэнди уже успокоилась.

– Наверное, ей тоже интересно посмотреть? – радостно спросил он.

Как бы мне ни хотелось втравить во все это Уэнди, я решил не усугублять ситуацию. Надо просто вывести его за дверь и при этом не огрести.

– Лучше посмотрим их вдвоем, – ответил я, но тут маньяк поднял пару снимков повыше, чтобы Уэнди было видно.

Она улыбнулась и кивнула ему.

– Здорово!

И тут же подняла трубку, хотя телефон не звонил.

Мой собеседник остался очень доволен ее реакцией и протянул несколько крупных планов своего члена и яиц, однако Уэнди уже давала наш адрес и номер факса гудящей трубке, так что ей было не до того.

– Не обращайте внимания, – сказал он и вновь переключился на меня. – Еще один жесткий снимок...

Голова у меня шла кругом. Тяжело, и когда человек просто показывает вам собственные фотографии. А вот когда он на них еще и дрочит, глядя на фотографии Джерри, то изображать вежливый интерес становится почти невозможно!

– Ладно, мне и вправду... – начал я, но кретин схватил меня за руку.

– Нет-нет, осталось всего два. Вот я немножко промахнулся, с автоматическим пуском тяжело, зато тут видно, что я могу...

На этом снимке он кончал.

– Прекрасно... Э... Хороший материал. Я обязательно передам его человеку, который отвечает за подобные дела.

– Так когда наши с Джерри съемки? На этой неделей могу прийти в любое удобное вам время, – заверил он меня.

– Право, не знаю... Боюсь, она сейчас очень занята, и не в моей компетенции вносить изменения в ее график. Мы вам позвоним, – добавил я, лишь бы от него избавиться. (Потом я свалю эту работу на кого-нибудь еще, когда он придет в следующий раз... возможно, что и завтра.)

– Тогда, наверное, я должен оставить вам свой номер?

– Конечно, почему бы и нет?

Он написал свое имя (Колин Дэиш), адрес и телефон.

– А вы точно мне перезвоните?

– Непременно! Возможно, не сразу... Надеюсь, вы меня понимаете...

– Да, да! Но вы точно перезвоните?

– Ну, возможно, это буду не я, а фотограф. Я только введу его в курс дела, – сказал я и начал пятиться к автоматическим дверям.

– Хорошо, великолепно... Извините, а как вас зовут?

– Зовут? А... Дон! Дон Аткинс! Перед выходом обязательно позвоните и спросите, на месте ли я, чтобы не терять зря времени на поездку.

– Великолепно... Дон, большое вам спасибо! До скорой встречи!

Уэнди уже открыла мне двери.

– А, чуть не забыл! Уж коли я здесь, можно быстренько переговорить с Джерри? Мне нужно у нее кое-что спросить.

Колин всматривался в глубину офиса.

– Боюсь, ее здесь нет. Она на съемках.

– На съемках... – У него перехватило дыхание. Еще бы! Услышать, что твоя баба раздевается догола перед кем-то еще!

– А когда она вернется?

– Со съемок она отправится прямиком домой. Так что увидитесь вечером.

– Где? – спросил Колин.

– У вас лома, – ответил я. – Ладно, до свидания.

– Она ко мне сегодня не собиралась. Мы договорились, что я приду к ней, да вот беда... Я потерял ее адрес. Не поможете?..

Ну и ну! Колин так складно врал, что я почти верил ему.

– Вряд ли мы сможем вам помочь, Колин. Мы не даем адреса девушек незнакомым людям. Такова политика компании.

Теперь я обеими ногами стоял по ту сторону автоматических дверей.

– Но мы знакомы!

– А, да, конечно... Увы, такова политика компании. Это примерно как со страховкой. У нас просто связаны руки.

Вот бы и тебя связать, приятель!

– Мой вам совет, дружище: возьмите да и позвоните ей!

– Верно, верно, хорошая мысль! Какой у нее номер?

– Разве вы не знаете ее номера?

– Я и его потерял.

– Ах, как неудобно получилось... Мне очень жаль, однако мы и телефонные номера не вправе давать. Таковы правила.

– Отступите от них хоть раз! – взмолился Колин.

– Мне очень, очень жаль, но меня уволят, если я так сделаю.

– Я никому не скажу...

Я нагнулся к нему и тихо прошептал:

– Вы-то, может, и не скажете, а вот она – обязательно, – показал я на Уэнди большим пальцем. – Уж вы извините.

– Так ведь Джерри моя девушка!

– Да! Да! Да! Мы знаем! Только если мы будем давать телефонные номера девушек по первому требованию, то они могут оказаться в руках любого психа с улицы! – сказал я и помахал ему на прощание – сквозь неожиданно захлопнувшиеся двери.

Само собой, Пэдди, Мэтт и все остальные, когда вернулись, от души повеселились, а Пэдди еще и рассказал кое-что.

Пару недель назад им позвонил некий человек и, чуть не плача, рассыпался в извинениях. Трубку взяла Мэри. Так вот он зашел в свой паб (где-то в районе Лестер-сквер), сел на свое обычное место и достал газету. При этом ему было как-то не по себе. Он оглянулся по сторонам. Все присутствующие смотрели на него, улыбаясь. Их лица были ему знакомы, да только этот парень никак не мог вспомнить, где он их видел. Поерзав еще немного, он быстренько допил пиво и отправился домой. Увиденное в пабе не давало ему покоя. И дошло до него уже дома. "Эйс" приготовил ему сюрприз: устроил для него вечеринку! А он не сообразил!

– Извините, извините меня! – говорил этот несчастный. – Я не понимал, с какой стати все на меня смотрят, словно ждут слова, а я просто молча сидел. Пожалуйста, пожалуйста, поверьте мне! Извините! Вы, наверное, теперь меня ненавидите. Вы пошли на такие траты, а я сбежал...

В конце концов он разрыдался. Мэри попросила его не вешать трубку и поинтересовалась у Пэдди, не устраивали ли они вечеринку для одного из читателей.

– Что ты несешь?

Однако ему стало любопытно, он взял у Мэри трубку и спросил у того парня, в чем дело. Читатель еще раз все рассказал, и Пэдди, стараясь его успокоить, начал убеждать, что "Эйс" не устраивал никакой вечеринки. Тот и слушать не хотел.

– Устраивали, устраивали! Это вы теперь так говорите!

– Приятель, я не лгу! С какой стати? Уверяю вас, никакой вечеринки вчера не было.

– Тогда почему в пабе было полно девушек из "Эйса" и все они смотрели на меня?

– Не знаю... Вы ошиблись. Это все, что я могу вам сказать. И потом, вряд ли девушки из "Эйса" были в вашем пабе, потому что... э... они все сейчас в Америке, где мы снимаем наш календарь.

– Неправда! Вчера вечером они все пришли в "Баджер Армз" и ждали от меня ответного жеста. Я не сообразил, поверьте! Не сообразил! Только поэтому и ушел домой! Извините меня! Пожалуйста! В следующий раз я не ошибусь!

– Послушайте, мы не устраивали никакой вечеринки. Зачем? С какой стати?

– Не знаю! Я сам никак не могу это понять. Наверное, поэтому-то я ничего и не сказал. От неожиданности. Извините!

Парень предлагал возместить часть расходов, и Пэдди задумался: а не обчистить ли его? Ведь вздумай тот жаловаться, никто ему не поверит. В конце концов Пэдди сказал, что извинения приняты. На этом все и кончилось. Во всяком случае, в "Эйсе" о том парне больше ничего не слыхали. Правда, напоследок он сказал: "Ну хорошо, спасибо. Пишите обо мне и впредь".

– Он входил в специальную премьер-лигу для психов, – закончил свой рассказ Пэдди.

– Не так давно у меня был похожий случай, – сказал Мэтт. – Как ни удивительно, с бабой. Она хотела узнать, почему мы всем моделям приклеиваем ее лицо. Это ломает ее личную жизнь и карьеру. В Стокпорте живет, не где-нибудь.

– Вам-то что! Лестер-сквер и Стокпорт далеко! А этот придурок здесь, за углом, и знает меня в лицо. Как думаете, он вернется?

– А ты думал! – ухмыльнулся Пэдди. – Обязательно вернется! Теперь ты не скоро от него избавишься...

Колин Дэиш удивил меня только одним: своей терпеливостью. Его не было целых десять дней. Наверное, все это время он мастурбировал и ждал телефонного звонка, которого ему не суждено было дождаться. А потом не выдержал, оторвал задницу от стула и пошел выяснить, что это мы так задержались.

– Тебя тут дожидается твой приятель, – услышал я в трубке голос Уэнди.

Вот так. "Твой приятель". Ни пояснений, ни предупреждения, а просто: "Твой приятель". Я неторопливо прошел к дверям, ожидая увидеть одного из "приятелей", а вместо этого столкнулся нос к носу с человеком, которого я хотел видеть меньше всего на свете, даже если бы мне предложили на выбор всех обитателей нашей планеты.

– Ах ты, сука! – прошипел я, проходя мимо Уэнди. – Ты почему ничего не сказала?

– Что? Мне с ним возиться? Как бы не так! Он твой приятель, не мой.

Я прошел сквозь автоматические двери, и Колин протянул мне руку.

– Дай, думаю, заскочу, а то что-то от вас ничего не слышно. Может, вы мне звонили, но не застали? – спросил он нервно.

– Нет, мне очень жаль, но мы вам не звонили.

Вдруг я осознал, что простого способа избавиться от него не существует. Он пришел сюда надолго, и совершенно не важно, сколько раз я его отфутболю. Колин будет приходить до тех пор, пока мы не сведем его с Джерри – что само по себе невозможно. Мне придется задушить это на корню, а не дожидаться, пока история станет совсем уж глупой. Не очень-то заманчивая перспектива. С виду он не из тех, кто хорошо принимает плохие новости. Хотя было видно, что у него, как это ни смешно, большой опыт по части таких новостей. Ну что за сука эта Уэнди! Мне ничего не оставалось, как посмотреть ему прямо в глаза и выложить все начистоту.

– Говорите, никто вам до сих пор не звонил? – спросил я.

– Нет. Во всяком случае, я ничего не слышал.

– Досадно, досадно... Но я не имею к этому отношения; звонить вам должен был фотограф.

– По какому поводу? Он хочет пригласить меня к себе в студию?

– Ну... Боюсь, что нет. Видите ли, мне очень жаль, и я тут совершенно ни мри чем, однако фотограф просил вам передать, что, как ему кажется, он не сможет вас снимать.

– Что?! Почему? – У него отвисла челюсть.

– Ладно... Мне очень жаль, поверьте, я на вашей стороне, и все же он считает... Он сказал... В общем, он сказал...

И тут меня осенило:

– ... что мы не снимаем мужчин! Я серьезно, мы действительно их не снимаем.

Я кинулся к Уэндиному столу и схватил номер "Блинга".

– Гляньте! Сплошные женщины и ни одного парня, вообще ни одного, видите? Мы фотографируем только женщин.

– Так ведь эта девушка сказала, что если я принесу свои фотографии, то мне разрешат фотографироваться с Джерри!

– Я думаю, она выразилась несколько иначе. Если вы принесете фотографии, на которых вы и Джерри, то мы на них поглядим.

– Нет! Она сказала не так! Она сказала, что я смогу фотографироваться вместе с Джерри, если принесу свои фотографии!

– Послушайте, не важно, что она сказала, потому что она всего лишь секретарша. Сейчас с вами разговариваю я, и мне очень жаль, но дела обстоят именно так. Мы не фотографируем мужчин, мы фотографируем только женщин.

– Почему? Так нечестно!

– Почему? Потому что таковы желания наших читателей. Ведь вы покупаете наш журнал? Найдя в нем одних мужиков, вы обрадовались бы?

– Среди читателей есть и женщины. Их желания тоже надо учитывать!

Я чуть не спросил его, давно ли он смотрелся в зеркало ("тощий вонючий заморыш!"), и все-таки остался в рамках приличий.

– Женщин среди наших читателей немного. В основном это мужчины.

– В основном?

– Да, мужчины и лесбиянки.

На самом деле это не так. Согласно исследованиям рынка, существует немало женщин, считающих свою ориентацию традиционной и читающих наши журналы, хотя что они понимают под "традиционностью" – поди угадай. Поставим вопрос так: если вы застукали меня дома за чтением "Последних известий из мира мужских членов", насколько "традиционным" вы меня сочтете? Впрочем, нет никакого смысла путать этого ублюдка больше, чем он уже запутался.

– А вдруг, если там будут и мужчины тоже, женщины начнут вас покупать?

В его голосе звучала надежда.

– Очень сожалею, но это вопрос не ко мне. Я всего лишь посредник.

– А... – Он почти плакал. – Ладно, можно мне быстренько переговорить с Джерри? Мне надо ее кое о чем спросить.

– Боюсь, ее здесь нет.

– И в прошлый раз вы говорили то же самое.

– Верно, ее и тогда здесь не было.

– Ладно, где она?

– Не знаю... Наверное, дома или по магазинам ходит...

– По каким магазинам?

– Колин, откуда мне знать? Я с ней не знаком. Даже не встречался ни разу.

– Ладно, я хочу с ней поговорить.

– Так поговорите с ней при встрече!

– Но я не знаю, когда мы встретимся.

– Я думал, – она ваша девушка...

– Верно. И я ее люблю.

– Что ж, отлично. Значит, все улажено!

– Я понял, чего вы добиваетесь! – В его голосе слышалась угроза.

– Я ничего не добиваюсь, – ответил я.

– Нет добиваетесь! Вы намеренно мешаете нашей встрече... Суки! Я всего-навсего хочу с ней поговорить! – заорал он.

На этом мое терпение истощилось.

– Хорошо. Хорошо. Вы победили.

Я поднял руки и жестами попросил его успокоиться. Потом постучал в автоматические двери. Уэнди меня пропустила, и тогда я сказал ему все, без обиняков:

– Вот и хорошо! А теперь мы сделаем вот что. – Я переступил порог и закрыл за собой двери. – Я пойду в офис, а ты пойдешь отсюда вон, чтобы никогда сюда не возвращаться, договорились? Иначе я вызову полицию.

Колин мгновение пялился на меня, не веря собственным глазам, а потом взорвался:

– Ах ты, ублюдок! Дерьма кусок! Я убью тебя, урод! Я разворочу тебе всю рожу! Сука!

И так далее, и так далее, и так далее... А потом он уставился куда-то в пространство за моей спиной и начал изо всех сил кричать:

– Джерри! Джерри! ДЖЕРРИ!

Не думаю, что рожи, которые я ему строил из-за стекла, сильно помогли, хотя иногда приходится просто делать то, что кажется тебе правильным.

Питер, Джун, Стюарт, Пэдди и все, кому было слышно, высыпали из своих офисов посмотреть, что за переполох, и я прекратил свое представление, а им объяснил, что вот взбесился ни с того ни с сего... Уэнди – единственный раз за всю свою жалкую жизнь – выступила на моей стороне. Питер сказал ей, чтобы вызвала полицию.

– Уже вызываю, – ответила она, а я ухитрился и скорчил Колину напоследок еще одну рожу – так, чтобы не заметил Питер.

Кретин сразу озверел и начал колотиться в двери, не в силах до меня добраться.

– Похоже, ты ему не нравишься... – заметил Питер. – Что его так рассердило?

– Разве поймешь этих людей... – ответил я.