"Ученик некроманта. Игры Проклятых" - читать интересную книгу автора (Гуров Александр Владимирович)

Глава 26. Катакомбы Сераписа

— Выступаешь немедленно, — приказал Арганус. — Подранок скрывается в Храме Сераписа, но скоро уйдет оттуда. Он пойдет к границе. Твоя задача отрезать ему все пути к отступлению и заставить идти на восток через Лес Мертвеца к Черному Кряжу. Там свершиться его судьба. Загонишь его в Грот трех безумцев и будешь ждать дальнейших приказаний.

— Слушаюсь, — поклонился Сиквойя. Он поменял хозяина, но не привычку повиноваться. В исполнении приказов ему не было равных.

— Иди и не возвращайся без успеха.

Когда лорд Сиквойя покинул кабинет некроманта, Арганус поднялся из своего кресла, подошел к окну и посмотрел на крепостную площадь. Его мертвая армия была так велика, что не помещалась внутри замка. Недвижимым морем она застыла, охватив и внутренние, и внешние стены. Этих сил будет достаточно, чтобы сломить защиту Туманной столицы. Главное, чтобы Фомор клюнул на уловку и пошел за отвлекающей армией. А судя по сведениям, полученным от Морены, он клюнул. И уже выступил к Черным Кряжам. Наместник и его войска долго будут петлять по лабиринтам гор, а тем временем их вотчина падет в осаде. Все складывалось так, как и планировал Арганус. Единственное — Сандро, будто мелкий грызун, подпортил общую картину, но от этого игра стала лишь увлекательнее.

Арганус резко отодвинулся от окна и вышел из кабинета. Его армия выступит с заходом солнца, чтобы ознаменовать закат Хельхейма.

— Ну и кампания у меня вырисовалась… — обреченно вздохнул Батури: — Полуживой некромант, за которым гонится легион нежити. Обезумевшая от слияния с чужим духом послушница Симионы. Магичка, наполовину прошедшая инициацию и не являющаяся ни живой, ни мертвой. И ко всему прочему — дух, который при жизни был друидом, но стал личем, а после смерти воплотился в немертвии, причем добром.

Вокруг одни пародии, которых не должно существовать.

— Помолчи, — посоветовал Трисмегист, стоявший рядом с вампиром в образе седовласого мужчины.

— Долго еще ждать? — не унимался Клавдий. — Или мы будем сидеть здесь, пока Арганус не соберет все силы и не сотрет Храм с лица земли?

— Может, перестанешь плакаться, словно обиженная на весь мир девчонка? — гаркнул Альберт. — Пока Исток не залечит раны Сандро, мы все равно никуда не пойдем: не будет смысла.

— А с обузами что делать? — Батури перевел взгляд на двух девушек. Энин лежала без сознания, взволнованная Анэт, перебирая пальцами, молилась Симионе за освобождение души сестры. — Ее взывания несуществующей богине мне уже изрядно надоели. Если такое придется лицезреть всю дорогу, проще сразу насадить себя на клинок. Так смерть будет более быстрой и легкой…

— Вперед. Насаживайся, — не стал его переубеждать Альберт.

— Сейчас, сейчас… — Батури снял с пояса трехгранный стилет и воткнул себе в живот. Нахмурившись и недовольно посмотрев на лезвие, опять всадил в себя оружие… — Не помогает, — резюмировал Высший. — Может, проще всадить клинок в нее? — Клавдий указал острием в сторону Анэт.

— Лучше попробуй серебро, — посоветовала возникшая из ниоткуда верховная жрица и швырнула к ногам вампира точную копию его стилета, но выполненную из чистого серебра.

— Поаккуратнее с безделушками, — оскалил ехидную улыбку Высший, но подобрал клинок и, оценивающе оглядев его, вложил в ножны взамен старому. — Скрытых магических свойств в нем нет? — поинтересовался чуть позже.

— Не больше, чем в твоем, — холодно ответила Агнэс. Присутствие в сердце Храма нежити немало раздражало ее, но она решилась помогать мальчишке и должна довести дело до конца. А после вышвырнет всех немертвых и полуживых к фоморам.[23]

— Думаю, этот кинжал тоже мой, — не то спросил, не то констатировал Высший.

— Думай, — отмахнулась жрица. — Я заберу его тогда, когда посчитаю нужным.

— Даже так? — сделал удивленный вид Батури. — Тогда оставь эту игрушку себе. — Вампир попытался вытащить из ножен клинок, но из этого ничего не получилось.

Серебро словно приросло, слилось с ножнами в одно целое — даже нечеловеческая сила не помогла Высшему справиться с задачей. — А, Длиннорукий с тобой, немертвая, — отмахнувшись, бросил бесполезное занятие Клавдий и сел на пол, прислонившись спиной к стене.

— Как Сандро? — нашел в себе силы, чтобы спросить, Альберт.

— Мальчик серьезно ранен и потерял немало крови, но жить будет. Он на удивление силен и упорен в своих стремлениях.

— Скорее упрям, — обронил Клавдий. — Сделали бы так, как предлагал я, и ничего подобного не случилось.

— Но случилось, поэтому заткнись, — не стерпел друид и, сменив тон беседы, обратился к жрице: — Агнэс, когда мы сможем выступать? Время не ждет.

— И я о том, — поддержал Батури.

— Уже скоро. Альберт, мне надо переговорить с тобой. С глазу на глаз.

— А вот секреты внутри команды мне не нравятся, — нахмурился Батури. — Как же мы будем доверять друг другу, храня тайны?

— Тебя эта тайна не касается, — холодно выговорила Агнэс, и от ее тона поежился даже вампир. Жрица указала Трисмегисту рукой в сторону, и они вместе проследовали в указанном направлении, не замечая ни стен, ни преград.

С их уходом Батури облегченно вздохнул: он уже и сам устал от роли язвительного и безразличного монстра. Но никто не должен знать, что творится у него внутри, никто не должен видеть эмоций, которые переполняют замерзшее сердце.

— Мы спасли одну душу, но погубили тысячи, — без предисловий начала Агнэс.

— Не понимаю, о чем речь.

— Черный мор вышел за пределы Бленхайма, и огнем его уже не остановить. Мы породили хаос и смерть, беспредельный хаос и тысячи смертей.

— Высокая цена, — холодно согласился Трисмегист. — Но люди должны ее заплатить.

— Ты сгреб жар моими руками и сделал меня воплощением смерти, — без каких-либо чувств и эмоций выговорила Агнэс, но в этой опустошенности читалось желание умереть повторно — лишь бы не быть свидетельницей того, что должно произойти. — Не понимаю, почему Серапис согласился помочь тебе.

— Он смотрит в века и видит дальше, чем ты. Если он рассудил так, значит, тому и быть, — утешал Альберт, но от его утешений не становилось легче.

— Так тому и быть… — задумчиво повторила Жрица. — Твой воспитанник проснулся.

Пришел час расставания, — грустно улыбнулась послушница Сераписа, но вуаль, которую она обязана была носить не снимая даже после смерти, скрыла ее улыбку.

— Спасибо, Агнэс, спасибо тебе за помощь и… И прости. За все, — будто мальчик, сбивчиво изъяснялся Альберт.

— Ты уже прощен.

Трисмегист больше не сказал ни слова. Несколько мгновений простоял без движения, лишь безуспешно пытаясь вглядеться в черты давно знакомого лица и не веря, что в ее смерти виновен он сам. Так же без слов Альберт опустил взгляд и пошел в обратную дорогу, где его ждали вечность и давние обеты.

Сандро очнулся от сна отдохнувшим и полным сил. Он витал в магическом потоке, который бодрил и снимал усталость, но стоило ему проснуться — и Исток плавно опустил его на пол. Сандро поклонился, благодаря магию Сераписа, мощи которой нет предела. Было даже удивительно, почему Храм пал под оружием черни, но сейчас не время копаться в пыли истории: ждут настоящее и будущее.

Уверенной походкой некромант вышел в единственную в зале дверь, предчувствуя долгие блуждания по лабиринтам бесконечных коридоров. Но предчувствия не оправдались. Довольно быстро он вышел в небольшую комнату, где его уже ждали Клавдий и Альберт. Приглядевшись, он заметил еще две фигуры, застывшие в углу.

Двух девушек, ради которых он рисковал жизнью. Без промедлений он прошел к той, что украла покой.

Энин лежала без сознания. Сандро наскоро осмотрел ее, переживая, что в нее могли угодить стрелы защитников крепости. Но девушка была цела.

— Как она? — на мгновение оторвавшись от осмотра, спросил Сандро то, что должен был спросить прежде всего.

— Сумасшедшая, — развел руками Батури, будто не понимая, о ком идет речь. — Молится без конца, утомила уже. Может, покончить с ее причитаниями раз и навсегда? — сверкнул клыками Высший.

— Плохо, — ответил Трисмегист, не обращая внимания на выходку вампира. — Эликсир медленно, но уверенно пожирает ее жизненные силы. Она еще борется. Но если ничего не изменить, тьма победит. И еще… — Альберт понизил голос, переходя на едва слышимый шепот: — Она больна чумой.

— Как это произошло? — Сандро не верил тому, что слышит, но не показывал рвущих изнутри эмоций. Он должен быть сильным: ведь от его решений зависит уже не только его судьба.

— Магия, — коротко ответил Трисмегист.

— И что теперь делать?

— У меня есть ответ на этот вопрос, — вмешался в разговор Клавдий. — Всего один укус — и эликсир, а разом с ним и болезнь, будут бессильны.

— Только посмей — и я превращу тебя в пепел, — прошипел, будто разъяренная кобра, Сандро. — Прикоснись к ней хоть пальцем — и ты не жилец.

— Какой грозный, — расхохотался Батури. — Мое дело правое — предложить.

Остальное на ваше усмотрение.

— Альберт, что скажешь? — с надеждой посмотрел на своего наставника чародей.

— Не знаю, Сандро, — покачал головой друид. — У нее нет шансов.

— Не верю! — злобно выкрикнул юноша, сам не зная, кому адресована его злоба. — Она будет жить…

— Всего один укус, — напомнил Высший, чем вызвал новый приступ праведного гнева:

— Бездушная тварь, ты хоть знаешь, что такое «любить»?

— Ты будешь удивлен, но знаю.

— Тогда помолчи и не мешай. Мне нужно время, чтобы придумать способ ее спасти.

— У нас нет времени, — поторопил Альберт.

— Пока я не буду знать, что Энин ничто не угрожает, я не сдвинусь с места.

— Агнэс не позволит тебе остаться, — попытался переубедить Альберт. Он понимал, что каждая минута на счету, и если помедлить сейчас — завтра умрут все.

— Мальчик и девушки могут остаться, но кровосос и убийца, пусть и раскаявшийся, должны покинуть Храм, — вынесла свой вердикт верховная жрица. Она знала все, что происходит в ее обители, и ничего от нее нельзя было скрыть. Она появлялась тогда, когда надо ей, и не показывалась, когда это было лишним. Но контроль не прекращался ни на мгновение.

— Мы уйдем все, но при одном условии… — Сандро старался быть твердым и хладнокровным. Это получалось с трудом, но получалось.

— Условия здесь ставлю я, — не согласилась жрица, даже не выслушав предложения чародея.

— Спаси ее, — с отчаянием в голосе попросил Сандро, и от его хладнокровности не осталось и следа. — Позволь Истоку избавить ее от болезни и выпитого эликсира.

— Я не позволю ей приближаться к Истоку. Ее душа темна, как полуночный мрак.

Своим злом она осквернит его.

— Иначе она умрет! — вспылил Сандро, но быстро взял себя в руки, чтобы не продолжить истерики.

— На все воля Сераписа, — пожала иллюзорными плечами Агнэс.

— Твоя душа еще темнее, чем у Энин. А твой бог не добрее, раз допускает подобное в своем святилище.

— Не тебе учить меня, мальчик. Каждый из нас защищает свои интересы и не отступится от них ни на шаг.

— Я просто хочу жить, жить рядом с ней и знать, что нашей любви ничто не угрожает.

— Ты уверен, что она пожелает жить с тобой? А любить… Она уже не способна любить: ее душа погрязла во Тьме.

— Быть может, и так, но я знаю, насколько тонка грань между добром и злом, между Тьмой и Светом. Позволь ей пройти очищение — и я сделаю все возможное, если придется, то пожертвую жизнью, но научу ее добру.

— Я верю тебе. — Жрица снисходительно прикоснулось к плечу некроманта, и он почувствовал не теплую ладонь, а мертвецкий холод. — Ты готов пожертвовать всем, лишь бы девушка не пострадала. Теперь мне понятно, почему Исток принял тебя: твоя любовь держит тебя на стороне Света. Умрет она — умрет и Свет в тебе.

— Значит, ты разрешишь ей очиститься? — почувствовав, что цель близка, жадно спросил Сандро.

— Прости, но нет. Я не имею права рисковать.

— Что? Что мне сделать, чтобы ты выполнила мою просьбу?!

— Спаси ее сам. Она — твоя ноша, не моя.

— Хорошо, — холодно выговорил Сандро. — Она будет жить, поможешь ты мне в этом или нет, но она будет жить…

— Иди. У тебя и у тех, кто тебе доверился, уже нет времени.

— Спасибо за помощь. Несмотря ни на что — спасибо.

— Спеши, — протягивая Сандро посох с изголовьем в виде разъяренной кобры, поторопила Агнэс. — Посох поможет тебе найти выход из Сераписа. Спеши.

Сандро принял Змеиный крест и учтиво поклонился, после чего посмотрел на своих друзей, а если не друзей — то на тех, кто разделит с ним путь. Если он помедлит, их жизни окажутся под угрозой. Если уйдет, Энин не выжить… Надо было решить, что делать, решить немедленно. И Сандро решил. Сегодня он покинет земли Аргануса и уже никогда сюда не вернется, даже если для этого придется пожертвовать жизнью.

Но сделает это лишь тогда, когда будет уверен, что Энин не угрожает гибель.

— Наставница Агнэс, мне нужны клубни мандрагоры и цикория, лепестки трехцвета, олово, ртуть, медь, свинец и место, где бы я мог заняться алхимией. Это возможно?

— Что ты задумал? — вопросом ответила жрица.

— Ты сказала, чтобы я спасал Энин сам. Именно этим я и займусь.

— Сколько тебе понадобиться времени?

— Три, от силы четыре часа, — на мгновение задумавшись, ответил Сандро.

— Хорошо, — согласилась Агнэс. — Все необходимое, включая парилки, реторты и другой инструментарий, ты найдешь в библиотеке. Туда тебя проведет твоя знакомая — Эллин. Она же даст тебе нужные ингредиенты.

— Благодарю, наставница. Можно ли Альберту пойти со мной? Его помощь будет не лишней.

— С тобой пойдут все, — копнула глубже верховная жрица. Сандро хотел опротестовать ее решение, объяснив это тем, что другие будут мешать, но, подумав, оставил слова при себе. — У тебя три часа — и ни мгновением больше. Это не моя прихоть. Дальнейшее твое пребывание в Храме ставит под угрозу нашу безопасность.

С этими словами Агнэс растворилась. Эта ее привычка — появляться и исчезать без предупреждения — сильно напоминала Сандро давнюю привычку Трисмегиста. Для чародея эти две персоны были в чем-то похожи, но Сандро так и не смог определить, в чем именно.

— Опять задерживаемся… — недовольно пробурчал Батури.

— Ты можешь идти, — резко ответил Сандро.

— Освобождаешь меня от обета? — сверкнул глазами вампир.

— Нет, но права уйти у тебя никто не забирал. Ты волен решать, остаться и делать так, как говорю я, или уйти и умереть, если с девушками что-либо случится и ты не попытаешься их защитить.

— Великолепный выбор! — усмехнулся Батури. — Я остаюсь, но у меня нет желания сойти с ума, как и эта ущербная, — мотнул вампир головой в сторону Анэт. — А если она продолжит свои сумасшедшие молитвы, то мы все рискуем уподобиться ей.

— У тебя есть предложения, как этого избежать? — раздраженно поинтересовался Сандро.

— Я его уже озвучивал, но за это меня обозвали бездушной тварью.

— Потому что ты и есть бездушная тварь, — огрызнулся чародей.

— Ты думаешь, вампиры бездушны? — спросил Батури и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Только Высшие знают, где начинается и где заканчивается душа вампира. Она у нас есть. Но магия крови загнала ее в глухой угол, сделала слабой и немощной. Мы чувствуем, мы способны даже любить… но не пылать от любви… — понижая голос, будто вспоминая о старых ранах, выговорил Клавдий.

— Постой, — задумчиво протянул Сандро. — Ты умеешь пользоваться магией крови, а значит, и манипулировать душами?

— К чему ты клонишь? — не сразу понял Клавдий.

— Загони дух Черной Вдовы так глубоко, как только можно — так, чтобы она никогда не смогла продраться к сознанию Анэт.

— К чему мне это? Я могу почти любого превратить в марионетку, загнав его сознание в глухой угол, но сталкиваться с двудушными мне не приходилось. А лезть на территорию Черной Вдовы — самоубийство. На такую глупость я не пойду.

— Ты клялся помогать ей, — напомнил чародей.

— Нет, — покачал головой Батури. — Я клялся не помогать, а защищать. Вдова же ей не угрожает.

— Пока, — уточнил Сандро. — Но что будет, если Вдова проснется тогда, когда тратить на нее время будет опасно тебе самому? Ты обещал защищать девушек даже ценой своей жизни. Не лучше ли заранее побеспокоиться о собственной безопасности?

— Хм, ловкач! — усмехнулся Клавдий. — И вроде все верно говоришь, но лезть на рожон заранее неохота.

— Так будет проще не только нам, но и тебе, — уговаривал Сандро, и Клавдий наконец сдался:

— Я сделаю все, что в моих силах. Но если почувствую, что Вдова сильнее, умою руки.

— Иного я и не ожидал, — признался чародей. — Действуй.

Клавдий, не размениваясь на слова, подошел к Анэт и грубым движением отдернул ее от сестры. Сандро хотел было вмешаться, чтобы поумерить пыл вампира, но все же решил предоставить его самому себе. Батури силой заставил Анэт посмотреть в его глаза. Девушка сопротивлялась, пыталась отвести взгляд, кричала и вырывалась, но вампир, единожды поймав жертву в сети своего взора, уже не отпускал. Анэт расслабилась и повисла на руках Клавдия. Вампир аккуратно уложил ее на пол и склонился над предметом своей магнетической волшбы. Он не говорил ни слова, не читал заклинаний, не выводил сигилов и других магических знаков — он просто смотрел в закатившиеся глаза своей жертвы. И казалось, будто ничего не происходит, а Клавдий лишь издевается над зрителями, но вскоре ситуация изменилась. Анэт забилась в конвульсивных припадках, начала царапать камень пола, ломая ногти и раздирая плоть до крови. Она выкрикивала проклятья и бранилась, но ее голос был чужим и принадлежал скорее изгоняемому духу, нежели самой Анэт. Сандро спокойно наблюдал за разворачивающейся картиной. Если девушка освободится, дорога станет проще, если умрет — проще вдвойне, но Сандро предпочитал, чтобы случилось все же первое. А сейчас ему ничего не оставалось, кроме как смотреть и надеяться на лучшее. Вампир, ни на секунду не отводя взгляда, упорно всматривался в глаза девушки, но казалось, что в саму душу.

Батури копошился в самом сокровенном, что есть у человека, как на полках шкафа, выворачивая содержимое наизнанку и запихивая обратно, но уже в своем, определенном им самим порядке. И эти перестановки дали результат. Анэт стала успокаиваться. Медленно, но верно Батури побеждал в схватке со Вдовой.

Эллин, которая должна была провести гостей Храма в библиотеку, появилась в самое неподходящее время, когда травля Черной Вдовы и освобождение одержимой от чужого воздействия подходили к своему завершению. С криком: «Я не допущу темного колдовства в стенах Храма», — жрица бросилась к Батури. Оборвать его ментальную связь с Анэт сейчас означало лишь усугубить и без того тяжелое состояние одержимой. Не раздумывая, Сандро скользнул в потустороннюю сферу, лишив свое тело души, и, став духом наподобие самой жрицы, преградил ей путь.

— Не тронь его, иначе твоя сущность пополнит число тех, кого сковал в себе Змеиный крест, — пригрозил Сандро, поигрывая в руках посохом. За его спиной возник Трисмегист, сложив руки на груди, но уже приготовившись к нападению.

Угроза подействовала. Эллин остановилась, не успев помешать вампиру, но в тот же миг воззвала к своим сестрам. Духи появились из ниоткуда, будто они были здесь и раньше, но не раскрывали своего присутствия.

— Сказанное ранее касается всех, — очертя посохом собравшихся, прошипел, точь-в-точь копируя змеиное шипение, Сандро. Его по-кошачьи зеленые глаза излучали свет и всех, кто попадал под их сияние, охватывали паника и страх. — Идите туда, откуда пришли, и не возвращайтесь, пока душа одержимой не будет спасена! — Призрак некроманта обводил взглядом каждую жрицу, и они исчезали одна за другой, не в силах устоять перед леденящим взором.

— Остановись, — не то попросила, не то приказала Агнэс.

Сандро встрепенулся, будто просыпаясь ото сна. Свет его глаз померк, а ненависть и злость, которые обуяли его минутой раньше, отступили.

— Простите, наставница, — чувствуя безмерную вину в том, что совершил, искренне извинился Сандро. — Я не хотел, но мне пришлось защищаться…

— Объяснения лишни. Никому не позволено прибегать к темной магии в стенах Храма.

Ты и твой друг нарушили законы этого места и должны уйти. Немедленно.

— Наставница, прошу, дайте мне хотя бы те ингредиенты, о которых я просил.

— Ты их получишь. Но как только они будут у тебя, вы уйдете.

— Благодарю, — поклонился Сандро и только сейчас заметил под ногами собственное тело.

Агнэс вновь растворилась, чтобы вскоре вернуться с реактивами для опытов некроманта. Тем временем Сандро вернулся в свое тело. С каждым разом переход из одной сферы бытия в другую давался все проще, но Альберт еще ранее говорил, что это опасно, и, пройдя один раз, обратно можно не вернуться. Сейчас Сандро вернулся в мир живых с удивительной легкостью, но придавать этому значения не стал. Для этого просто не было времени.

Чародей подошел к сидевшему рядом с девушкой вампиру. Анэт лежала без сознания, Клавдий был при памяти, но выглядел весьма потрепанным и ослабевшим.

— Как успехи? — садясь рядом с Высшим, поинтересовался Сандро.

— Неплохо, — улыбнулся Батури. — Даже лучше, чем я думал. Что будет со второй?

Теперь ты не сможешь поставить опыты.

— Смогу, — опроверг Сандро заблуждения вампира, — только сделаю это чуть позже, когда мы будем вне Храма.

— Рискуешь, — был немногословен Клавдий.

— Рискую, — согласился Сандро. — Но иного выхода нет. Я не могу дать ей погибнуть. Ты тоже.

Вампир ничего не ответил — лишь прислонился спиной к стене и закрыл глаза.

— Спасибо тебе, — неожиданно выпалил Сандро.

— Проснется — сама поблагодарит.

— Нет. Спасибо тебе за то, что дважды спас мне жизнь. До этого момента у меня не было возможности поблагодарить.

— Не стоит благодарностей, — не открывая век, обронил Батури. — Позже расквитаемся.

— Не хочу прерывать столь трогательный момент, но вам пора, — вернулась с пустыми руками Агнэс. Ответив на немой вопрос Сандро, она добавила: — Вещи найдете у выхода из катакомб.

— А что насчет проводника? — поинтересовался Батури.

— Я знаю дорогу, — уверил Трисмегист.

— Тогда в путь, — не стал задерживаться в недоброжелательной обители Сандро.

Вампир сам с трудом поднялся на ноги, но все же взвалил на себя Анэт. Его примеру последовал и Сандро, взяв на руки свою возлюбленную.

— Не серчай, если что, — обронил Батури, глядя на призрачное лицо, скрытое за вуалью. — И до встречи.

— Надеюсь, не скорой, — беззлобно ответила Агнэс. — Удачи вам в пути.

— Всего доброго, наставница, — попрощался Сандро.

— Прощай, Агнэс, — простился Альберт и, не дожидаясь ответа, поплелся впереди группы, указывая спутникам верную дорогу.

Путь из плена начался, но Сандро еще не знал, что часть армии Аргануса, в которой верховодил Сиквойя, уже зашла вперед и преградила подступы к границе, а другая армия, которой руководил сам Фомор, выступила ей навстречу.

Их ждало нелегкое путешествие.