"Прекрасная спасительница" - читать интересную книгу автора (Мейсон Конни)

Глава 7

Рейф увидел, что Анджела вышла из банка, и двинулся ей навстречу. Торопясь уехать из Каньон-Сити прежде, чем кто-нибудь узнает его, он схватил ее за руку и потащил к лошади. Она вырвалась и уставилась на него с отвращением и ужасом.

— Не прикасайтесь ко мне! Рейф замер.

— Что-то случилось в банке? Кто-нибудь приставал к вам? Ради Бога, Анджела, не молчите!

Анджела покачала головой и запрыгнула в седло. Пришпорив лошадь, она помчалась вперед так, словно за ней гнался сам дьявол.

— Анджела, постойте!

На дороге через каньон Красной Скалы он нагнал ее.

— Я хочу сию минуту знать, что происходит.

— Ах вот как! — со слезами крикнула она в ответ. — Я поверила вам, а вы… Вы преступник!

Рейф выругался. Проклятое объявление! Наверное, в банке было наклеено еще одно, и одному Богу ведомо, сколько их еще!

— Вы сказали мне, что не виновны. Но вот оно, объявление. Вы и ваши братья ограбили банк. И я охотно верю, что вы ограбили дилижанс и убили тех несчастных.

Рейф тяжело вздохнул.

— Я не убийца и не грабитель банков. Все это ложь. — Так говорят все преступники.

— Позвольте мне объяснить. Она гневно отвернулась.

— Что тут объяснять? И без того все понятно.

Она хлестнула кобылу, и гнедая помчалась по узкой дороге. Если бы Анджела не была ослеплена страхом и негодованием, она заметила бы ветку, низко нависшую над дорогой.

— Ангел! Посмотрите вверх.

Поздно. Ничего не видящая сквозь слезы, Анджела на полном скаку ударилась о ветку и вылетела из седла. Она тяжело упала на землю в опасной близости от края скалистого склона.

Резко остановив свою лошадь, Рейф спрыгнул и побежал к девушке. Он подхватил ее и уложил в тени под деревьями на постель из листьев.

Неподвижность Анджелы испугала его. Он наклонился и послушал ее сердце. Оно билось ровно, но это еще не значило, что все в порядке. Воды, нужно смочить ей лоб. Рейфу страшно не хотелось оставлять своего Ангела, но нужно было сходить за флягой. Резво вскочив на ноги, он вернулся на дорогу, поймал обеих лошадей и привязал их к ближайшему кусту. Потом снял свою флягу и опустился на колени рядом с Анджелой. Дрожащими руками он намочил свой шейный платок и положил ей на лоб.

Анджела застонала, но в себя не пришла.

— Очнись, Ангел. Скажи хоть что-нибудь.

Он смочил ей губы. Она снова застонала и открыла глаза.

— Что случилось?

— Вы вылетели из седла. Как вы себя чувствуете?

Она попыталась сесть. Он ласково положил руку ей на плечо.

— Полежите спокойно еще немного. Вам больно? Она пошевелила руками, согнула ноги.

— Кажется, ничего не сломано. Немного болит голова, но бывало и хуже.

— Вы до смерти напугали меня, Ангел. Вы были на краю гибели.

Анджела содрогнулась. На этот раз, когда она попыталась сесть, Рейф не остановил ее.

— Помните, почему вы умчались от меня как одержимая? Ее глаза расширились от испуга.

— Я… ах… Боже мой, помню. Не смейте меня трогать! Не обращая внимания на ее протесты, он сжал ее в объятиях.

— Не бойтесь меня, Ангел. Забудьте об этом объявлении. Ни я, ни мои братья не грабили банков. Клянусь вам.

— Я уже слышала столько, что мне на всю жизнь хватит. Я знаю, что вы скрывались. Надеюсь, что не от полиции.

— От полиции. И мои братья тоже. Но у нас нет выбора. Закону неинтересно выяснять, кто прав, кто виноват.

— Мне тоже. — Она хотела было встать.

— Проклятие, Ангел! — Он слегка встряхнул ее. — Вы должны верить мне.

Анджела не знала, как быть. Она знала Рейфа только с хорошей стороны, но это еще не означало, что он не бандит и не убийца. Она заставила себя отвести взгляд. Все казалось бессмысленным.

— Ангел, посмотрите на меня. Ну разве я похож на грабителя?

Какая-то необъяснимая сила заставила ее поднять взор. Глаза его потемнели, теперь они казались не серебряными, а дымчатыми. Он схватил ее за запястья и притянул к себе. Он был так близко, что она чувствовала его обжигающее дыхание на своей щеке. Она прерывисто вздохнула, и когда он крепко поцеловал ее, ощутила как свои его отчаяние, его тоску. Он целовал ее так, словно сила этого поцелуя могла вернуть ей веру в него.

— Ангел, ах Боже мой, Ангел!

Имя, сорвавшееся с его губ, ослабило тугой комок ее напряженных нервов, и она с облегчением упала в его объятия. Она чувствовала, как от его страстных поцелуев начинает кружиться голова. Этого не должно быть… не может быть… но это так.

Он прервал поцелуй горьким проклятием.

— Теперь я не смогу остаться. Когда приедет полиция, сделайте вид, что ничего не знаете о моем прошлом. Если я уеду, вас не станут беспокоить. Но клянусь, Ангел, что я никаких преступлений не совершал.

Ей до боли хотелось поверить. Хотелось. Но капелька сомнения все же мешала ей.

Он новым требовательным поцелуем прервал ее мысли. Он сорвал с себя рубашку, сбросил сапоги.

Рейф начал медленно расстегивать ее блузку, глазами умоляя не останавливать его. Она не нашла в себе сил сопротивляться. Как Рейф неоднократно замечал, она все же была его женой. Если он вне закона, убийца, то ей-то какое дело? Завтра у нее будет достаточно времени для сожалений. Раз в жизни ей захотелось побыть женой Рейфа по-настоящему.

Анджела закрыла глаза. Рейф стянул с нее блузку и спустил с плеч лямки сорочки, обнажив груди. Она восторженно ахнула, когда он стал нежно теребить ее сосок, а потом обхватил его губами. Сосок напрягся и затвердел. Рейф мягко перешел ко второму, и Анджела выгнулась под его ласками и застонала.

Она вцепилась ногтями в стальные мускулы его плеч и услышала, как он застонал от удовольствия. Как этот человек может быть убийцей? — подумала она, прежде чем рассудок покинул ее.

Спустя несколько мгновений оба были раздеты догола. Он снова впился в нее губами, глубоко ввел язык внутрь, жадно требуя все больше и больше. Забыв о стыде, она стала гладить его, спускаясь к низу живота.

Любопытство разгоралось все сильнее, и она позволила своим непослушным пальцам скользнуть на запретную территорию. Он затаил дыхание и задрожал от возбуждения.

Рейф накрыл ее руку своей, мягко подвел к своей пульсирующей плоти, начав медленно водить вверх и вниз. Никогда в жизни Анджела не испытывала ничего подобного. Твердый как сталь. Мягкий как бархат. И с каждым движением ее руки он становился больше и больше…

— Хватит, — задыхаясь, прохрипел Рейф. — Милый, милый Ангел, что ты со мной делаешь? Я хочу тебя со дня нашей первой встречи. Я все еще не знаю, надо ли это делать. По-хорошему я должен бежать от тебя без оглядки.

Анджела понимала, но это не имело значения. Вообще ничего не имело значения.

— О чем ты думаешь? — спросил Рейф.

— Что я, наверное, сошла с ума.

— Нет, это я сошел с ума. Меня разыскивают. Но я так хочу тебя, что утратил способность здраво размышлять.

Анджела замерла. Он же преступник! Господи, нельзя!

— Да, я передумала. Я не хочу этого.

— Слишком поздно, милая.

И он снова поцеловал ее. Жадно, хищно, так что голова у нее закружилась, а реальность исчезла. Наверное, она возненавидит его, какая разница, что будет потом…

Он терся об нее своим жарким телом, и это было восхитительно. Она выгнулась и чуть не закричала, когда он прижался поцелуем к ее дрожащей плоти, терзая острые кончики ее грудей языком и губами. И когда она решила, что более сильного наслаждения просто не существует, он начал жарко целовать ее живот и бедра.

Затем он поднял ее колени и раздвинул их. Первым ее побуждением было крепко стиснуть ноги, но он не позволил. Потом он опустил голову и запечатлел горячий поцелуй на ее влажных завитках. От этого поцелуя ее охватило настоящее безумие. Она умирала. Он озорно улыбнулся, его рука скользнула под ее ягодицы и приподняла их.

Ей казалось, что она горит в огне, когда его губы и язык творили свое волшебство. Она начала задыхаться и кричать, забыв обо всем на свете. Ей было так жарко, ее охватило такое желание, что терпеть стало просто невмочь. Судорожно хватая ртом воздух, она ждала продолжения.

Он отодвинулся, и она стиснула его плечи.

— Рейф!

— Ты почти готова, милая.

— Почти? — жалобно всхлипнула она. Неужели есть еще большая сладость?

Его взгляд свободно блуждал по ее обнаженному телу. Анджеле и в голову не приходило, что это бывает вот так.

Его рука нашла и раскрыла нежные лепестки ее цветка. Она вздрогнула, смущенная таким пристальным разглядыванием.

— Ты такая маленькая, — сказал он, сунув в нее палец, — мне не хочется делать тебе больно, но ничего не поделаешь. Откройся мне, Ангел. — Она почувствовала, как его плоть вторгнется в нее.

Его лицо было напряженным, зубы стиснуты. Она ощутила его первый пробный вход. Он не мог еще войти глубже, давление его было таким сильным, что она задохнулась, и ей показалось, что ее рвут на части.

— У тебя все в порядке?

Она кивнула, будучи не в состоянии говорить; она вовсе не желала, чтобы он остановился. Внутри у нее поднялась огненная волна. Нужно было спасаться от пожирающего ее ада, но она опоздала. Рейф согнул ноги и прорвался сквозь ее девственность. С губ ее сорвался крик. Он поймал этот крик своими губами, не двигаясь, пока она не привыкла к его присутствию. Потом начал двигаться.

Боль быстро забылась по мере того, как его медленные уверенные толчки вызвали в ней удивительное ощущение блаженства. Чувства, которые он вызывал в ней нежными ласками губ и языка, усилились, когда его руки обхватили ее ягодицы и приподняли, чтобы она приняла его полнее.

Анджела застонала. Острое, пронзительное наслаждение охватило ее и не отпускало.

— Вот так, милая, — выдохнул Рейф. — Ты почти здесь. Иди ко мне, милая детка, иди.

Анджела страстно визжала и царапалась как дикая кошка. Она была вся огонь и ярость. Все это и еще большее наслаждение, заключенное в одном восхитительном теле. Ее внезапный взрыв удивил его, но ему следовало бы знать, что его Ангел ничего не делает наполовину. Либо все, либо ничего.

И тогда все мысли вылетели у него из головы, и он дал своей страсти полную волю. Он содрогался, и невыразимое блаженство билось в нем.

Много позже, когда к нему вернулась способность соображать, он встретился с ней взглядом. Ее глаза все еще были затуманены, рассеянны. Он усмехнулся и лег рядом.

— Мне страшно хотелось войти в тебя с того момента, когда преподобный отец объявил, что мы муж и жена. Хотя нет, еще раньше — когда услышал твое пение. — Он вздохнул. — Если бы только все сложилось по-другому.

— Но ведь так не сложилось, да, Рейф?

— К сожалению, мы оба знаем, что мне скоро придется уехать. Я хочу, чтобы меня здесь не было, когда в дверь постучит полиция.

— Мне хочется… Если ты на самом деле не виновен, лучше бы остаться и доказать свою невиновность. Я помогу тебе, Рейф. Он покачал головой.

— Чего нам хочется, то не в счет. Законы Запада оставляют желать много лучшего. Может, если бы я не сбежал в ом начале, мне теперь было бы легче. Но что сделано, то сделано. Придется мне уехать, Ангел. Я не хочу втягивать я во все это.

— Если ты теперь меня оставишь, я действительно сочтут преступником.

Рейф вскочил.

— Пошли, я отвезу тебя на прииск. Не станем пока ничего решать.

Они молча оделись. Рейфу, как никогда, хотелось остаться с Ангелом. Может, если Бог существует, он сжалится и позволит ему поступить по велению сердца.

В тот день Рейф не уехал. Не уехал он и на следующий день, и еще через день. Он внимательно следил, не появится полиция, но никто не появлялся. Оставалась слабая надежда, что шериф не связывал его с тем Рейфом Гентри, который был изображен на объявлении.

Как бы сильно ни хотелось ему опять предаться ласкам с слом, он чувствовал, что лучше пока не трогать ее. Возможно, после их первого свидания она и не забеременела, но в следующий раз… Ему не хотелось оставлять Ангела с ребенком, пока он будет бегать от полиции.

Каждый раз, когда Анджела смотрела на него, он видел в ее глазах сомнение, и это повергало его в отчаяние. Как она может верить в то, что он преступник, убийца? Он надеялся, что оставшись на прииске, сумеет превратить подозрение в рис. Говоря по правде, Рейф не винил ее в этом. Может, когда-нибудь он докажет ей свою невиновность.

Анджела понимала, что совершила страшную ошибку, позволив ему ласкать себя, но ей так этого хотелось! Ах, если бы она знала, как противостоять его домогательствам! Она не могла понять, почему он ведет себя так, будто никакой близости между ними не было. Может, он жалеет об этом? Но тогда почему же он остался?

Каждое утро Анджела опасалась, что Рейф скажет ей «прощай». Но прошла уже неделя, а он все не заговаривал об отъезде. Оба нетерпеливо поджидали специалиста из Денвера, который должен был вынести заключение о шахте.

Все это время они общались друг с другом точно посторонние: ровно и дружелюбно. Никакого намека на страсть. Но Анджела помнила. Видит Бог, она все помнила!

Десмонд Кент, ликуя про себя, вернулся в Каньон-Сити. Он нашел Чандлера в салуне «Самородок» и усадил его за столик в углу, подальше от любопытных глаз и ушей.

— Что вы узнали? — взволнованно спросил Чандлер. — Вас так долго не было!

— Поездка того стоила, — радостно сообщил Кент:

— Выкладывайте, Кент. Анджела действительно состоит с Гентри в законном браке или нет?

— Преподобный Конрад обвенчал их, все в порядке.

— Проклятие!

— Подождите, самое интересное впереди. В тот день, когда она вышла замуж за Гентри, на шее у него была веревка, и толпа линчевателей требовала его крови. Его обвиняют в ограблении дилижанса и убийстве свидетелей. Здесь есть нечто очень странное, — продолжал Кент. — Анджела заявила, что Гентри — ее жених, человек, для встречи с которым она приехала на Запад. Ей как-то удалось убедить всех, что Гентри не виновен, и преподобный Конрад поддержал ее.

— Значит, священник обвенчал их с ходу Что ты думаешь об этом?

— Я думаю, что Анджеле чертовски хотелось убежать от нас, если она выскочила за человека, объявленного вне закона.

Чандлер покачал головой.

— Не могу поверить, что она поступила настолько беспечно. Если она обвенчана по закону, здесь уж ничего не поделаешь.

— Поставьте об заклад свою задницу — мы еще можем кое-что сделать, — возразил Кент. — Колеса уже на ходу. Пока я был в Ордуэе, шериф получил новую пачку объявлений о розыске. Ну-ка угадайте, кого разыскивают по обвинению в ограблении банка в Додж-Сити?

Чандлер поднял свой стакан, словно для молчаливого тоста.

— Надеюсь, Рейфа Гентри?

— Его, голубчика. Кажется, он и двое его братьев ограбили банк некоторое время назад. Я убедил шерифа Таттера, что Гентри обманул его. Теперь он уверен, что Гентри действительно ограбил дилижанс и убил пять человек. Я выяснил, что я опекун Анджелы и что Гентри не был ее женихом. Мне пришлось здорово попотеть, чтобы уговорить Герсола не включать имя Анджелы в новые объявления о писке.

Как вам это удалось?

— Я сказал ему, что Анджела — фанатичка, готовая на все ради спасения заблудших душ и справедливости.

— Так что же нам теперь делать? Какая разница, заберут Гентри или нет, если они законные муж и жена?

— Это еще не все, — понизил голос Кент. — Где-то меж Ордуэем и Гарден-Сити на фургон преподобного Конраиапали комачи. Они убили святого отца и его супругу, а документы сожгли. Это значит, что дорожной книги записей, которую он везде возил с собой, больше не существует. И законного брака — тоже.

— Согласен, — беспокойно оглядываясь, произнес Чандлер. — Что будем делать с Гентри?

— Я собираюсь показать объявление о розыске здешнему шерифу и получить награду за голову Гентри.

Негодяи расхохотались и осушили свои стаканы.

— За удачу!

— За удачу!

Предчувствие неотвратимой беды терзало Рейфа всю последнюю неделю. Он понимал, что времени у него остается все меньше и меньше. Как бы ни хотелось ему остаться с Ангелом, разлука была неминуемой.

С одной стороны, Кент и Чандлер, рыскавшие где-то неподалеку и выжидавшие удобного случая, с другой — Брейди Бакстер, который мечтает избавиться от него. Дело усложнялось тем, что всюду расклеены объявления о его розыске. Каждый день он ждал, что за ним придут.

И Ангел… Ах, Боже мой, Ангел! Кажется, ему так и не удалось убедить ее в своей невиновности.

— Я тебя не укушу, — вымученно пошутил он.

— Я знаю. Просто… я совсем запуталась. Пожалуй, вам стоит съездить в город и объяснить шерифу, что случилось. Я ведь даже не знаю, почему вас и ваших братьев обвиняют в ограблении банка.

— А хочешь узнать? Она задумчиво кивнула.

— Прекрасно. Это случилось в Додж-Сити. После войны мы с братьями попытались вести хозяйство на нашей семейной ферме, но засуха разорила нас. Мы обратились за займом в местный банк, но нам решительно отказали. После банкир…

Он замолчал, потому что кто-то требовательно постучал в дверь.

— Гентри, откройте!

— Это Бакстер, наверное, с очередным предложением выкупить мою долю, — поморщилась Анджела. — Скорее бы уж приехал этот специалист по приискам.

Рейф кожей почувствовал опасность.

— Постойте, — бросил он, хватаясь за пистолеты. — Я сам открою.

Анджела замерла, а он подошел к двери и рывком распахнул ее.

— Что вам нужно, Бакстер?

— Всего-навсего вот это, — ответил тот, сунув Рейфу под нос объявление о розыске. — Взял сегодня утром в банке.

Анджела ахнула. Стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, Рейф сказал:

— Спасибо, мы уже видели.

Интересно, почему этот урод не приволок с собой полицию?

— А где полиция? — поинтересовался Рейф вслух.

— Если этот дурак-шериф не может сам отыскать вас, с какой стати я стану ему помогать?

— Из-за вознаграждения, — буркнул Рейф.

— Вознаграждение — это неплохо, — протянул Бакстер. — Но я придумал кое-что получше. Я объехал весь городок и сорвал все объявления, которые смог найти.

— А зачем? — удивилась Анджела.

Смятение Рейфа возросло. Люди вроде Бакстера ничего делают просто так.

— Чего вы хотите, Бакстер?

— Это проще простого. Продайте мне долю в прииске, которая принадлежала Саймону Эбботу, и я клянусь, что ему держать рот на замке. Вы можете поселиться под чужим именем где-нибудь, где вас никто не знает.

— Я сказал, что прииск не мой, и я не могу его продать. Это дело Анджелы, а она не хочет его продавать.

— Не торопитесь так, — ухмыльнулся Бакстер. — Давай послушаем, что нам скажет маленькая леди. Если она не боится, я отправлюсь прямиком в полицию.

Анджела не сводила глаз с Рейфа. Как можно сделать выбор между ним и прииском? Какого ответа он ждет от нее? По его каменному лицу нельзя было об этом догадаться.

— Рейф, я… наверное, мне следует…

— Нет, Ангел. Я вам не позволю. Прииск принадлежит вам. Пусть Бакстер обращается в полицию. Когда он вернется, меня уже и след простынет. А вы здесь ни при чем. Выходя за меня замуж, вы понятия не имели, что меня разыскивают в Додж-Сити. Что же до всего остального, прошу вас, верьте мне!

— До чего остального? — вмешался Бакстер.

— Ничего, — отмахнулся Рейф. — Вы получили ответ. Анджела не собирается продавать свою долю.

— Если вам так хочется, — прорычал Бакстер, явно не обрадовавшись такому решению, — я поеду за шерифом.

— Не надейтесь, что я стану вас дожидаться.

— Я могу и сам схватить вас.

В невеселой улыбке Рейфа явно читался молчаливый вызов.

— Пробуйте.

— Вы чертовски дерзки, Гентри. Ну да ничего. Тюрьма вам пообломает рога.

Бакстер круто развернулся, вскочил на коня и понесся в город.

Анджела отчаянно вцепилась в руку Рейфа.

— Почему вы не позволили мне продать свою долю?

— Потому что вы любите эти места. Выработан прииск или нет — значения не имеет. Ваш отец хотел, чтобы он принадлежал вам. Мне не нужны такие жертвы.

— Вы уезжаете, — обречено произнесла она.

— Приходится.

— Вы сказали, что невиновны. Я помогу вам доказать это. Он закрыл дверь и повернулся к Анджеле.

— Не лезьте в мои дела, Ангел. Она упала в его объятия.

— Ах, Боже мой, Рейф, почему все должно кончиться именно так?

Он привлек ее к себе. Она с отчаянным безрассудством обхватила руками его шею и крепко поцеловала.

Резко прервав поцелуй, через мгновение она слегка оттолкнула Рейфа.

— Уходите! Не позволяйте мне задерживать вас.

Но Рейф, казалось, вовсе не торопился. Найдя ее губы, ОН целовал ее до тех пор, пока у нее не закружилась голова. Когда же он подхватил ее на руки и понес в спальню, Анджела испугалась, что он сошел с ума, и стала отбиваться.

— У нас нет времени.

— Времени у нас полно, — прошептал он. — Ты же не думаешь, будто шериф явится сюда в одиночку, а? Он захочет, чтобы ему помогала толпа, а на это нужно время.

Анджела хотела было что-то возразить, но Рейф закрыл ей рот поцелуем. Не отрывая губ, он уложил ее на кровать и лег рядом.

Анджелу обдало жаром. Это — Рейф, человек, который так нежно ее ласкал, человек, который сделал ее женщиной. Ей не хотелось думать, что Рейф может оказаться убийцей. Она вообще не хотелось думать. Ей хотелось чувствовать и наслаждаться.

Ее пальцы метнулись к его груди, путаясь в пуговицах. Он нетерпеливо оттолкнул ее руки и разорвал рубашку, так что пуговицы разлетелись во все стороны. Приподнявшись, пи скинул сапоги и спустил брюки.

— Я хочу видеть тебя всю, — проговорил он хриплым от желания голосом.

Он освободил Анджелу от одежды. Теперь оба были обнажены и задыхались от желания. Анджела с вожделением смотрела на его тяжелую пульсирующую плоть. Какой он опытный, какой нежный и страстный! Где бы она к нему ни прикоснулась, он тут же отзывался с не меньшей страстью.

Его губы обжигали ее кожу, и она раздвинула дрожащие ноги. Ей необходимо ощутить его внутри себя. Сейчас же. Последние ласки ей хочется запомнить навсегда.

— Еще рано, — шепнул Рейф, продолжая нежное путешествие по ее телу. Груди, соски — ничто не осталось без внимания; он целовал и щипал Анджелу, заставляя ее корчиться и стонать в зверином экстазе.

Он дернулся и застонал, когда она поторопила его:

— Рейф, ну пожалуйста!

Вздохом выразив свое несогласие, Рейф устроился между ее бедрами и прижался к ней своей плотью. Потом раскрыл ее цветок пальцами и медленно вошел в чертоги наслаждения.

Ему хотелось закричать от радости. Он обхватил ее бедра и перевернулся вместе с ней, не прерывая соединения. Теперь она, удивленно глядя на него, сидела сверху.

— Скачи на мне, Ангел. Я весь твой.