"Обман чувств" - читать интересную книгу автора (Мортимер Кэрол)

Глава 1

— В свое время мне довелось одевать не одну невесту к свадьбе, Ди… — Джоанна уже в который раз заботливо поправила кремовую фату. — Но ты выглядишь просто… просто… — она была не в силах подобрать нужное слово, эта женщина, которая после двух неудачных браков относилась ко всякой романтической чепухе с известной долей цинизма.

— Сказочно! — без колебаний подсказала ей Келли, которая как раз в эту минуту заглянула в комнату и услышала конец разговора.

— Великолепно, — сухо парировала Джоанна, считавшая, что может обойтись без чужой под сказки. — Безусловно, такое платье многим придется по вкусу…

— Оно всем придется по вкусу, — подхватила Диана. Лицо девушки было скрыто под кремовой вуалью, украшенной жемчужными слезинками, которые изящной ниточкой обрамляли ее лоб. — Чарльз будет доволен! — с жаром воскликнула она, сжав ладони немолодой женщины.

— Пусть только попробует быть недовольным, — ворчливо ответила Джоанна. Она все еще возилась с фатой, стараясь распределить сверкающий водопад прозрачной ткани так, чтобы эта спускающаяся до пят великолепная фата не скрывала золотистый поток Дианиных волос. — Из-за этого пятиминутного выхода все последние ночи меня мучили кошмары.

— Ты лучше выйди туда, Ди, — посоветовала Келли, — пока Чарльз совсем не издергался. Его прямо трясет.

— Ничего, пускай трясет, — с некоторым злорадством промолвила Джоанна. — Мне тоже пришлось несладко, когда он приказал уложиться в недельный срок.

Приветливо улыбнувшись помощнице Чарльза Оксли, Диана направилась к двери. На ней было подвенечное атласное платье цвета слоновой кости, и единственным украшением были аккуратные жемчужные слезинки, обрамляющие лоб. Простое строгое платье подчеркивало безупречную грудь, изящную талию и стройные бедра. Свадебный наряд был настоящим шедевром, творением гения.

— О Господи, от волнения я совсем забыла тебе сказать. — Келли заспешила к ней. Она сама была сейчас на удивление хороша в своем золотистом костюме. — Таинственный гость наконец-то прибыл, — заметно волнуясь, сообщила она Диане. — Это Рис Кондор, — в голосе девушки зазвучали торжествующие нотки, она просто ликовала оттого, что ей все удалось разузнать.

Келли не видела, какое впечатление произвели ее слова на подругу, лицо которой было скрыто под мерцающей тканью вуали. Щеки девушки побледнели, зеленые глаза затуманились от воспоминаний, которые она постоянно гнала от себя, во рту пересохло.

— Это отец Криса, — продолжала Келли, не дождавшись от Дианы ответа. — Кристофера Кондора, — пояснила она, — который всю неделю посылал тебе красные розы и порядком надоел.

Диана, судорожно вздохнув, попыталась взять себя в руки. Эта новость повергла ее в шок. Она знала, что когда-нибудь снова встретит его, но надеялась, что эта встреча осуществится в соответствии с ее собственным планом, а не так, как сегодня. Она даже не знала, что ему послали приглашение. А может, и не посылали, может быть, он здесь вовсе не по приглашению, иначе Чарльз наверняка сообщил бы ей о таком важном госте. Нет, Рис Кондор устроил все сам. Он из тех людей, которые добиваются всего, чего захотят. Ему ничего не стоило добиться приглашения на этот вечер.

Келли, так и не дождавшись ответа, умолкла.

— Диана…

— Не задерживай ее, — раздраженно оборвала ее Джоанна. — Я слышу, Чарльз собирает там всех для финального выхода. Бог знает что случится, если Диана опоздает.

— Небеса простят невесте опоздание, — сухо ответила уже вполне овладевшая собой Диана.

Рис Кондор — обыкновенный кичащийся своим богатством мужчина, каких она уже немало перевидала. Он ничего ей не сможет сделать. Совершенно ничего. Ни морально, ни физически.

— Публика сегодня обрыдается, — сказала Джоанна.

Несмотря на свойственный ей цинизм, ее явно растрогала целомудренная красота невесты.

Диана благодарно улыбнулась Джоанне и горделивой походкой вышла из комнаты. Она услышала приглушенный ропот замершего в ожидании зала и заняла свое место, откуда должна была выходить к публике. Как только она ступила на подиум, сработали профессиональные навыки; Диана сразу вошла в роль и медленно — точь-в-точь как учил Чарльз — пошла к высокой сцене, почти не обращая внимания на восхищенные возгласы зрителей. Огромный зал притих при виде невесты, и даже неуемный Чарльз, гениальный создатель свадебного наряда, не нашелся что сказать и просто объявил: «Дивная невеста».

Всю неделю на парижском показе мод Диана демонстрировала «Дивную коллекцию». Потому что таков был ее профессиональный псевдоним — «Дивная».

Этот псевдоним — «Дивная Диана» — они придумали вместе с ее модельером четыре года назад, в самом начале ее карьеры, он здорово тогда помог юной топ-модели. Но по мере того, как Диана успешно поднималась по ступенькам своей карьеры, коллеги и знатоки моды стали называть ее просто Дивная. Эта эксклюзивная коллекция, названная в ее честь, должна была не только закрепить успех Дианы, но и продемонстрировать талант Чарльза как искусного модельера. А свадебный наряд, завершающий недельный показ, должен был стать главным козырем ее, Дианы, и, конечно же, Чарльза.

Судя по ошеломленной публике, которая с восторгом следила за тем, как она медленно ступает по подиуму, желаемый эффект был достигнут.

Но сейчас, в данную минуту, Диану интересовала реакция лишь одного человека, того, что сидел в середине первого ряда, возле самого подиума, между рыжеволосой красавицей и очаровательной блондинкой. Вначале это место пустовало, что само по себе было очень странно, и каждая топ-модель, скользнувшая за кулисы, чтобы переодеться, с удивлением отмечала это. Свободное кресло на парижском показе мод — случай неслыханный. И все же факт был налицо, в конце подиума всем бросалось в глаза это пустовавшее кресло.

Но как уже сообщила Келли, кресло пустовало недолго. Его занял мужчина такого могучего телосложения, что рядом с ним все остальные зрители казались пигмеями.

Это был он, Рис Кондор. Или просто Кондор, как его обычно называли. Хищная птица! Вот уж точно.

Диана знала, что этот цепкий стальной взгляд наблюдает сегодня за ней. Наблюдает без восторга, охватившего остальную публику, скорее с напряженным хищным вниманием. На его резко очерченном лице застыла печать холодного высокомерия.

Вуаль служила Диане отличным шитом, прозрачная ткань позволяла хорошо рассмотреть зал, в то время как никто, и даже этот дьявол с ледяным взглядом, не мог увидеть ее лица. Это было очень кстати. Диане нужно было прийти в себя после сообщения о том, что этот человек появился в зале. Она, конечно, знала, для чего он сюда явился, знала, что рано или поздно это неизбежно должно было случиться. При его-то самолюбии…

Фотографии, на которых она прежде видела его, не давали достаточно верного представления об этом человеке. Они не способны были передать ту энергетику, которая исходила от него, несмотря на то что держался он очень спокойно и уверенно. Великолепно сшитый легкий костюм не мог скрыть какую-то дикую свирепость, которая таилась в его облике, а кремовая рубашка и умело повязанный галстук казались издержками цивилизации, — их нацепили на человека, живущего по своим правилам, а отнюдь не по законам современного общества.

Слегка вьющиеся темные волосы были аккуратно подстрижены, темные брови широко раскинулись над прищуренными серебристо-серыми глазами, которые выделялись на загорелом лице. Похоже, когда-то у него был сломан нос — наверное, это дело рук его многочисленных врагов, подумала Диана. Из-за небольшой горбинки на переносице он был похож на хищную птицу, и ему очень подходила эта фамилия — Кондор. Тонкие, суровые губы, квадратная челюсть, которая немного выдавалась, поскольку голова у него всегда была слегка откинута назад. В самом деле, хищник.

Диане совсем не улыбалось стать его очередной жертвой.

Она прошла к самому краю подиума и, как учил ее Чарльз, остановилась, приняв эффектную позу. Все взгляды были устремлены на нее. Она медленно поднесла к лицу тонкие пальцы с покрытыми серебристым лаком ногтями и откинула вуаль. Расчет Чарльза оказался верным: когда зрители увидели это прекрасное юное лицо в сочетании с элегантной простотой платья, зал взорвался аплодисментами. Несколько женщин при виде этого подлинного совершенства прослезились.

Однако Диана заметила, что Рис Кондор даже не улыбнулся. Он продолжал сидеть с невозмутимым видом, и лишь глаза его завораживающе — поблескивали.

Она не строила особых иллюзий относительно своей внешности, она понимала, что ей присуща чисто «английская» тепличная красота. И тем не менее последние четыре года именно благодаря своим внешним данным она зарабатывала на жизнь и успела убедиться, что чем дольше будет привлекать внимание фотографов и модельеров, тем дольше продлится ее карьера.

Золотистые, от природы вьющиеся волосы падали волной ниже талии; у Дианы были прелестные черты: зеленые, в золотых крапинках глаза, обрамленные густыми темными ресницами, строго смотрели на окружающий мир, тонкий прямой нос, полные, чувственные губы, небольшой острый подбородок, а кожа розовая, как цветок магнолии. Она казалась живым воплощением красоты, воспетой прерафаэлитами. Неземная одухотворенность ее облика притягивала и модельеров, и художников.

Однако на Риса Кондора она произвела впечатление не больше, чем кусок мертвого дерева!

Серебристо-серые глаза все так же безучастно наблюдали, как девушка двигалась сначала в одну сторону Т-образного помоста, потом в другую, так, чтобы зрители могли со спины увидеть ниспадающее свободными складками платье, фату кремового цвета и сверкающие золотистые волосы невесты.

Диана устремила взгляд в пространство и, не останавливаясь, как и было задумано, с благоговейным выражением лица молитвенно сложила руки. Длинные рукава кремового платья заканчивались уголком у основания пальцев. Диана была похожа сейчас на гордую богиню — священную невесту.

Тишину в зале нарушил взволнованный шепот: некоторые зрительницы, зачарованные волшебной красотой, в волнении зашептали слова молитвы.

Диана почувствовала легкое беспокойство, когда рыжеволосая красотка слева от Риса Кондора повернулась к нему и, не сводя с Дианы голубых глаз, что-то зашептала своему соседу.

Эта женщина находилась в зале с самого начала, но, когда она, обращаясь к Кондору, положила свою тонкую, с алыми ногтями руку ему на плечо, все поняли: эти двое хорошо знают друг друга, более того, они в каких-то близких отношениях.

И Диана тоже поняла, что он пришел не один.

Это не должно было бы ее взволновать, да и не взволновало вовсе, и все же… С тех пор как десять лет назад Рис Кондор развелся с женой, он перебрал вереницу любовниц, и вряд ли сидящая рядом с ним женщина имела для него большее значение, чем все предыдущие, но все же Диана не ожидала его увидеть здесь в обществе дамы.

Прежде чем развернуться и направиться к началу подиума, навстречу аплодисментам, Диана поймала себя на том, что пристально рассматривает эту женщину.

Она была старше, чем ей показалось вначале. Ей явно было далеко за тридцать, может, она даже ровесница тридцатидевятилетнего Риса Кондора, хотя искусный макияж делал ее на много моложе. Маленькая, хрупкая, в дорогом, судя по всему, сшитом у известного модельера платье — Диана определила это с первого взгляда, — она наверняка принадлежала к высшему свету, где вращался Рис Кондор. Но Рис Кондор слушал красавицу без особого внимания, не сводя пристального взгляда с манекенщицы на подиуме. Диана подумала, что эту женщину, очевидно, ждет участь многочисленных подруг Кондора, которые не оставили ни малейшего следа в его душе.

Она не удержалась, и легкая усмешка тронула ее губы. Поворачиваясь к ним спиной, Диана подумала, что чем дольше следят за нею серебристо-серые глаза, тем тоньше становится ниточка доверия, связывающая этих людей. Какое бы место в его жизни ни занимала рыжеволосая красавица, она не способна отвлечь его внимание от торжественно ступающей по подиуму невесты.

Диана добралась до раздевалки и сняла свой свадебный наряд. У нее было такое ощущение, словно все это происходит с нею во сне. Стоя посередине комнаты в одних бежевых трусиках, она рассеянно принимала поздравления от Джоанны и остальных манекенщиц. Сейчас она казалась еще стройнее, чем на подиуме, когда демонстрировала изысканный наряд. Тугие, с розовыми сосками груди, длинные, стройные ноги, тонкое гибкое тело, все движения которого исполнены природной грации. Джоанна сняла с ее головы тончайшую кружевную фату, и теперь длинные волосы Дианы свободно ниспадали во всем их великолепии.

Внимание девушки привлек букет роз, лежавший на столике в углу комнаты, — подарок от Криса. Приложенный к розам конверт она не успела вскрыть, ибо ей вручили его в момент невероятной суматохи за полчаса до показа. У Дианы не было ни малейшего желания открывать конверт и читать вложенную туда открытку, она была уверена, что там написано то же, что» и в остальных посланиях, которые она всю эту неделю получала от него. Там наверняка написаны всего три слова: «Будь моей женой». Но может, на этот раз она ошибается? Ведь Крис определенно знает, что его отец сейчас в Париже!

Диана поспешно накинула халат и завязала пояс на талии. Взяв со столика розы, она вынула из маленького белого конверта открыточку и прочла ее. Те же хорошо знакомые слова, но внизу как бы дописанная позднее фраза: «Кондор вышел на охоту». Кондор — это его отец. Если б у нее было время, она прочла бы эту записку пораньше и по крайней мере знала бы, что Рис Кондор в Париже или вот-вот заявится сюда. Возможно, он знает об их отношениях с Крисом и его приезд в Париж — не простое совпадение. Этим-то и объясняется странный взгляд сверкающих серых глаз!

— Пойдешь на банкет? — внезапно откуда-то возникла Келли и без всякого смущения сунула свой нос в записку. Диана, небрежно пожав плечами, смяла ее в руке. Вокруг стоял гул возбужденных голосов, все с облегчением констатировали, что вечерний показ мод прошел успешно и тяжелая трудовая неделя осталась позади.

Диана, словно извиняясь, чуть-чуть улыбнулась и покачала головой. Келли понимала, что задает риторический вопрос; и без того уже было ясно, что Диана не пойдет на устраиваемый традиционный банкет в честь завершения демонстрации мод.

— Я так и думала, — улыбнувшись, без тени обиды сказала Келли. — Поедешь в отель, хорошенько выспишься, а утром первым же рейсом улетишь в Англию.

Диана не смогла сдержать улыбки: Келли очень точно угадала ее планы на ближайшие двенадцать часов. Улыбка сделала ее вдруг необычайно юной, несмотря на косметику, которую щедро наложили на ее лицо.

— Неужели я настолько предсказуема? — Она грустно покачала головой.

— Вот уж не стала бы переживать из-за этого, — пожала плечами Келли. — Ведь это придает еще большую таинственность образу Дивной Дианы.

Действительно она потратила несколько лет, чтобы создать свой имидж. Но ее совершенно не интересовали светские развлечения, являвшиеся непременным атрибутом профессии топ-модели. Диана зарабатывала себе на жизнь, работая манекенщицей, но это вовсе не значило, что она все время должна быть на виду.

Диана свято служила своему делу, никогда никуда не опаздывала и никогда не переносила свое дурное настроение на людей, с которыми работала. Однако при этом она старательно скрывала свою частную жизнь от посторонних глаз, что, в сущности, было не так уж и сложно, просто она не считала для себя обязательным посещение ресторанов и ночных клубов, завсегдатаями которых были ее коллеги, и, таким образом, не давала повода для сплетен. Трудно было поверить, что эта обыкновенная девушка, делающая покупки в местном супермаркете или гуляющая в парке, и есть та самая супермодель Дивная, фотографии которой в экзотических нарядах не сходят со страниц газет и журналов. Казалось, эта скромная девушка с заколотыми на затылке волосами или с длинной косой ниже пояса, без всякой косметики, отчего она выглядела совсем юной, не имеет ничего общего с ослепительной супермоделью. Она улыбнулась.

— Я сейчас мечтаю только об одном: выспаться!

Ее совершенно вымотало изнурительное напряжение последних дней. Да и появление Риса Кондора перед финальным выходом не могло ж подействовать на нее, надо признаться, оно взволновало ее гораздо сильнее, чем она сам ожидала.

Прежде чем уйти, Диана решила поговорить с Чарльзом. Скорее всего, он сейчас в окружении восторженных почитателей его таланта, пришедших поздравить мастера с успехом его новой коллекции. Чарльзу очень льстило такое поклонение, он ценил внимание публики почти так же, как и свое собственное мастерство.

Увидев Чарльза в окружении поклонников, Диана решила повернуться и уйти, не попрощавшись, как вдруг разглядела человека, с которым он разговаривает. Это был Рис Кондор!

Первой ее мыслью было удрать, пока ее не заметили. Но она тут же сердито одернула себя: нечего поддаваться панике, пусть даже она пыталась убежать из чувства самосохранения, но ведь это самая обыкновенная трусость.

— А, Диана! — радостно заулыбался Чарльз, заметив ее в толпе поклонников, которые спешили к ней с поздравлениями. Как только она приблизилась, он, обняв Диану за плечи, притянул ее к себе. Чарльз был намного выше ее, хотя Диана была самой высокой из манекенщиц. — Мы как раз говорили о тебе, — радостно объявил он.

Диана внутренне напряглась. Однако невольно сравнила этих двоих. Оба были примерно одного возраста, но Чарльз — высокий, стройный блондин — буквально лучился энергией; она казалось, переполняла его, и он ни минуты не стоял на месте. Разговаривая, он беспрестанно жестикулировал, а едва замолчав, нетерпеливо похлопывал себя по боку. Его собеседник, напротив, был черноволос и немного выше Чарльза. Но, несмотря на высокий рост, его большая, крепкая фигура не казалась громоздкой. Он был как бы живым воплощением спокойствия. И это действовало на окружающих гораздо больше, чем его физическая сила.

Прежде чем ответить Чарльзу, на щеках которого все еще пылал румянец от возбуждения, Диана окинула холодным взглядом собеседника.

— Вот как? — безучастно произнесла она.

— Правда, говорили мы не совсем о вас, — ответил Кондор вместо Чарльза. При звуках этого голоса Диана вдруг ощутила болезненные колики в животе. — Мы обсуждали подвенечное платье, которое вы демонстрировали.

Девушка хмуро взглянула на него.

— Подвенечное платье?

— Да, — медленно произнес Чарльз, с едва заметной усмешкой поглядывая на Кондора. — И никак не можем остановиться, настолько этот наряд поразил нашего гостя!

— Я хочу купить его, — сказал Кондор таким тоном, словно ни на минуту не усомнился, что платье будет принадлежать ему.

Диана смотрела на него широко раскрытыми глазами. Ее поразила не самоуверенность этого человека — в конце концов, он привык всегда получать то, что хотел, — ее поразило его заявление. Подвенечное платье? Ради всего святого, зачем оно ему понадобилось?

— Вот это здорово! — радостно воскликнул Чарльз. — Я и представить себе не мог! — Его рука соскользнула с Дианиных плеч. Он протяну: Кондору руку, и тот пожал ее. — Я буду счастлив создать свадебный наряд для вас. То есть не лично для вас, конечно. — Он рассмеялся.

Диана мгновенно угадала причину его радости. Если он придумает свадебный наряд для спутницы Кондора, модель непременно сфотографируют, фото обойдет весь мир, а это, несомненно, сулит солидные дивиденды модельеру, не говоря уже о рекламе его фирмы.

Но сам намек на предстоящую свадьбу пробудил в душе Дианы дурное предчувствие.

Первый раз за все время она посмотрела Кондору прямо в глаза. Стальной взгляд обдал холодом зелень ее глаз. Этот взгляд обладал непонятной силой, ее словно пронзило насквозь электрическим током. За внешним спокойствием этого человека кроется неукротимая сила. Он ответил ей холодным вызывающим взглядом — словно знал, о чем она сейчас думает и что чувствует. Нет, это невозможно. Откуда он может знать?

Вот уж, поистине, Снежная Королева, с насмешливым удивлением подумал Рис. Немало женщин встречал он на своем пути — пожалуй, черт возьми, даже чересчур много, усмехнулся он, но немногие из них, да, совсем немногие держались с таким холодным достоинством, как эта. Ни одна из них не была такой юной и неприступной, как эта супермодель Дивная.

Его начало разбирать любопытство, и он по думал, что ему следовало заранее, еще до этой поездки в Париж, разузнать о ней побольше, вместо того чтобы сидеть сложа руки. Он сразу понял, что эта женщина может разрушить все его планы в том, что касалось сына. Сейчас, увидев ее собственными глазами и убедившись в ее загадочной красоте, он понял, почему Крис настолько очарован этой женщиной, что его даже не устрашил отцовский гнев. Господи, эта женщина могла бы разжечь не один пожар. Нет-нет, никаких «могла бы»!

Он спокойно отвел глаза, повернулся к Чарльзу Оксли и с удовлетворением отметил, что Чарльз убрал свою руку с плеча этого очаровательного создания. Кондор был твердо уверен, что никакая работа мысли не отразится на его бесстрастном лице. За долгие годы работы над собой он приобрел способность скрывать свои сокровенные чувства и без труда контролировал себя. За несколько минут до того, как появилась Диана, он выпытывал у Оксли, каковы его амурные пристрастия, но, стоило ему заметить, как Чарльз смотрит на эту девушку, все стало ясно. Может быть, необычное очарование этой женщины-ребенка заставляет всякого, кто ее увидит, подпадать под чары ее сдержанной чувственности?

— Не надо придумывать ничего другого, Чарльз, — небрежно бросил он. — Я хочу приобрести именно этот свадебный наряд, который видел сегодня вечером.

Чарльз нахмурился:

— Этот? Но… мне кажется, сначала нужно показать его невесте, не так ли? — осторожно сказал он. — А вдруг он ей не понравится? Мне был бы очень приятно выбрать часок, чтобы обсудить вами ваши пожелания, — добавил Чарльз, боясь задеть Кондора своими возражениями.

Рис сразу сообразил, почему Чарльз вдруг так завилял. Очевидно, он не хочет отдавать свои модель в чужие руки, независимо от того, что это — подвенечный наряд или какое-то другое платье, пока не убедится, что его творение сидит на клиентке безукоризненно. С другой стороны Чарльз понимал, что просьба Кондора — это свидетельство признания его таланта модельера. Но Рис, в глубине души разделяя сомнения Чарльза, не желал отказываться от задуманного.

— Она видела его, — сухо ответил Кондор. — И платье ей понравилось. Это как раз то, что она хотела. — «А вот эта леди тоже получит то, что заслуживает», — подумал он про себя.

И вдруг он почувствовал: что-то происходит с Дианой, стоящей рядом с Чарльзом. Она не шелохнулась, ни один мускул не дрогнул на ее лице, удивительно серьезном для ее возраста, и все же Рис понял, что его слова растревожили девушку, он почувствовал, как она вся напряглась.

Так ей и надо! Это еще только начало. Сия девица расстроила все его планы относительно Криса, и он при первой же возможности разберется с ней.

Хотя надо признать, что у Кристофера вкус оказался намного лучше, чем он ожидал. Эта юная манекенщица и в самом деле совсем не такая, какой он себе ее представлял, когда узнал об их отношениях. Она совсем ненамного, ну, может быть, на год, постарше Криса, которому исполнилось двадцать лет, но производит впечатление умудренной опытом женщины. И вместе с тем есть в ее облике какая-то беззащитность, которую она пытается скрыть, напустив на себя этот таинственный вид. Странное сочетание. Необычное. И интригующее… Рис понимал, что теперь постарается узнать о ней побольше.

Он мгновенно и безоговорочно признал, что девушка, на которой намерен жениться его сын, очень хороша. Должно быть, Крис страстно влюблен, остается только надеяться, что эта страсть его чему-нибудь научит. Ведь и сам он тоже долго не раздумывал, когда ему показалось, что пора жениться. Но постепенно он пришел к циничному выводу, что каждый человек имеет свою цену. Цена этой молодой девушки столь высока, что вполне может потянуть на брак. Хотя, как показывает жизнь, человек зачастую старается получить то, чего вовсе не заслуживает. Пора Крису, а заодно и этой красавице хорошенько втолковать это!

— Я весьма польщен, мистер Кондор, — осторожно начал Чарльз, — что вашей невесте так понравился этот наряд…

— Не стоит, — протянул Рис. — Особа, о которой идет речь, привыкла получать все, чего ей захочется. Всегда! — А эта манекенщица красива и чертовски соблазнительна! Рис уже жалел мужчин, которые будут ее добиваться, и одновременно испытывал ревность, представив их рядом с ней.

Чарльз Оксли был растерян и не знал, как выпутаться из создавшегося положения. С одной стороны, он не хотел обидеть такого именитого покупателя, а с другой — боялся испортить свою репутацию.

— Но если бы мы могли…

— Чарльз, прости, что я вмешиваюсь в ваш разговор, — к ним подошла запыхавшаяся жен шина лет сорока. Коротко взглянув на Риса, она сразу же узнала его и, озадаченно прикусив губу извиняющимся тоном произнесла: — Тебя ищет Эдгар Пул.

Рис прекрасно знал Эдгара Пула. Он когда-то вел дела с этим удачливым предпринимателем. И всегда успешно. Оба ставили только на выигрыш. Наверняка Эдгар явился сегодня сюда ради своей молоденькой прелестной жены. Рис понимал колебания Оксли, которому предстояло решить, то ли продолжать начатый довольно щекотливый разговор, то ли направиться к Эдгару и очаровательной Карине, с которыми беседа, возможно, сложится более удачно.

И Рис решил сжалиться над ним. Про себя он отметил, что, и сам сбит с толку, хотя совсем по другой причине.

— Я позвоню вам на днях, Чарльз, — насмешливо бросил он. — Но буду настаивать на покупке именно этого подвенечного наряда. И учтите, — предупредил Рис, — невеста тоже не изменит своего решения!

Невеста… Каждый раз, когда он упоминал о ней, Диана начинала нервничать. Подумать только… Крис за все время их знакомства ни разу не упомянул, что его отец собирается жениться. После развода Рис Кондор так и не связал себя узами нового брака. Не потому, что его многочисленные возлюбленные не хотели этого, просто он сам пришел к убеждению, что не существует женщины, ради которой стоит снова приносить себя в жертву.

Едва услышав о предстоящей свадьбе Риса; Кондора, Диана тут же догадалась, кого он выбрал себе в жены. Она представила себе, как несколько минут назад, когда она в подвенечном наряде шла по подиуму, на плечо Риса Кондора легла нежная рука с алыми ноготками и рыжеволосая красавица, не сводившая глаз с подвенечного платья Дианы, завела с ним разговор.

Теперь она пожалела, что не рассмотрела тогда эту женщину повнимательней. Насколько можно судить, Чарльз не зря опасается продавать платье для невесты Риса Кондора. Она, скорее всего, недостаточно высокого роста для этого наряда, на ней все эти плавные, скользящие линии, создающие ощущение элегантной простоты, просто потеряются.

Когда Чарльз ушел вслед за Джоанной, Диана повернулась к Рису Кондору и, взглянув на него, подумала, что ее глаза находятся как раз на уровне его орлиного носа с интригующей горбинкой. Она подумала, что в этой полной людей комнате они смотрятся вдвоем очень эффектно. Теперь, когда она узнала о свадьбе Риса, ей нужно было обдумать, как отразится эта новость на ее собственных планах.

Она вежливо улыбнулась ему.

— Надеюсь, вы извините меня…

— Не извиню, — ровно, без малейших признаков эмоций произнес он.

От растерянности у нее задрожали ресницы. Диана с удивлением взглянула на него.

— Мне очень жаль… — покачав головой, наконец вымолвила она. — Я…

— В самом деле? — прогремел голос Риса

Кондора, прищуренные глаза его превратились в две серебристые щелочки.

Диана нахмурилась, пытаясь понять причину столь быстрой перемены в его настроении.

— Я имела в виду…

— Знаю, что вы имели в виду, Дивная, — произнося ее сценическое имя, Рис презрительно скривил губы. — С тех пор как я увидел вас, у меня сложилось впечатление, что вы просто без ума от самой себя.

Диана посмотрела ему прямо в глаза.

— Если бы мне не нравилась моя работа, мистер Кондор, я бы не стала заниматься ею.

Темные брови насмешливо приподнялись.

— Судя по гонорарам, которые в наше время получают супермодели, а вас я, безусловно, отношу к таковым, — неторопливо заговорил он, отметив про себя, что она опустила голову, услышав его комплимент, — такую работу бросать было бы очень глупо, не правда ли?

Диана плотно сжала губы, и глаза ее сердито блеснули.

— Не все измеряется деньгами, мистер Кондор… — начала она и удивленно замолкла на полуслове, потому что, едва услышав эти слова, он начал смеяться, да так откровенно и громко, что находившиеся в комнате люди стали с любопытством оглядываться на них. По залу пронесся легкий гул: наверняка их узнали.

Как смеет он хохотать над ней? Да, он делает деньги, и они дают ему власть над людьми; деньги и власть — два божества, которым поклоняется этот человек, но это не дает ему права так цинично судить о других.

Отсмеявшись, Рис грустно покачал головой. Лицо его немного смягчилось и теперь казалось моложе.

— Как это Крис откопал вас? — с недоверчивым удивлением спросил он.

Внезапная догадка осенила ее:

— Ах, вот в чем дело…

— Никак до вас дошло? — сердито спросил Рис, окинув девушку пренебрежительным взглядом. — Вы играете моим сыном, Дивная…

— Диана, — раздраженно перебила она его. — Меня зовут Дианой, — вызывающе повторила она, заметив, что он с удивлением уставился на нее.

— Я сразу подумал, что нормальные родители вряд ли бы вздумали назвать свою дочь Дивной, — он усмехнулся. — Но Крис называет вас именно так.

Крис считал, что этот псевдоним звучит очень романтично. Он вообще обожал появляться на людях в обществе какой-нибудь знаменитости. Диана выходила с ним в свет всего пять или шесть раз, и всегда их совместные появления отмечались прессой, в результате отделы светской хроники самых разных газет запестрели намеками на их близкие отношения. Неудивительно, что слухи дошли и до Риса Кондора. Правда, сама-то она как раз этого и добивалась! Жаль только, что ее не предупредили пораньше…

— А Крис совсем другой… — сдавленным голосом произнесла она, смело глядя в его прищуренные, сверкающие металлическим блеском глаза.

— О да! — подхватил Рис Кондор. — Крис выгодно отличается от остальных людей. И прежде всего тем, что он мой сын…

— У нас у всех есть свои пороки, мистер Кондор, — холодно заметила Диана. — Все зависит лишь от того, насколько нам удается обуздать их.

Рис Кондор явно не ожидал от девушки такого резкого выпада и несколько мгновений молча с изумлением, смотрел на нее. Ему крайне редко приходилось встречать такое враждебное отношение к себе, тем более со стороны женщины. Но потом его удивление сменилось любопытством, и он с все возрастающим интересом стал разглядывать ее лицо с обычно бледными, но сейчас пылающими от гнева щеками. Диана поняла, что он заинтригован ее откровенными высказываниями.

— Вы правы, — наконец согласился Рис. — Надеюсь, вы понимаете, Диана, что нам необходимо поговорить?

— О чем? Я не вижу в этом смысла!

Она повернулась, чтобы уйти, и едва не вскрикнула, когда Рис Кондор крепко ухватил ее за запястье. Ее широко раскрытые от изумления глаза стали изумрудно-зелеными.

— Отпустите мою руку, мистер Кондор, — приказала она, всеми силами стараясь сохранять спокойствие. Она произнесла это очень тихо, почти шепотом, но по тому, как сузились его глаза, она поняла, что Рис слышит каждое ее слово.

Продолжая сжимать ее руку своими стальными пальцами, он покачал головой:

— Нет, я не отпущу вас до тех пор, пока вы не согласитесь поговорить со мной.

Диане казалось, что сейчас она задохнется, стало больно дышать; несмотря на то что в зале было жарко, ее вдруг охватил озноб, а рука в том месте, где он сжимал свои пальцы, словно горела. Диана подумала, что сейчас готова согласиться на все что угодно, лишь бы он отпустил ее. Но она понимала, что не может, не должна идти у него на поводу. Ни в коем случае не следует проявлять слабость перед этим человеком.

Поэтому она лишь холодно взглянула на него.

— Если вы сейчас же не отпустите мою руку, мистер Кондор, я закричу, — спокойно предупредила она, радуясь, что ей удается владеть собой, хотя на самом деле хотелось кричать. — Если я закричу, то это будет… Спасибо, — холодно по благодарила она, когда он нехотя отпустил ее руку, поняв, что она совсем не шутит. — Дело в том, мистер Кондор, — самым что ни на есть кротким голоском продолжала Диана, словно это не она минуту назад так резко осадила его, — что я очень устала. Я хочу побыстрее вернуться в отель, принять душ и как следует выспаться…

— Какой у вас отель? — быстро спросил он. Голос прозвучал так сердито, что ей показалось: все его веселье разом улетучилось.

— «Георг Пятый», — ответила Диана, решив, что ничего страшного не случится, если они встретятся и поговорят. У нее не было ни малейшего желания разговаривать с ним сегодня, она и вправду очень устала после изнурительной недели. А разговор этот усугубит усталость, да у нее просто нервы не выдержат. — Но…

— Диана, ты кое-что забыла! — раздался голос Келли. Она спешила к ним с букетом красных роз, который Диана оставила за кулисами.

Келли протянула ей цветы, пытаясь ослепительной улыбкой вызвать к себе расположение Риса Кондора, но, поймав его холодный взгляд, поспешила удалиться.

Сжимая в руке букет, Диана снова повернулась к Рису Кондору.

— Не очень-то вы добры, — сказала она, зная, что на иное отношение здесь ей рассчитывать не приходится.

— Да уж. «Добрый» — не то слово, которым меня обычно характеризуют, — с усмешкой согласился он. И, бросив взгляд на розы, спросил: — От моего сына?

Она еще крепче сжала в руке букет.

— Да.

Рис кивнул с таким видом, словно не сомневался в ответе.

— Я позвоню вам в отель завтра утром, и мы вместе позавтракаем. Если только… — он усмехнулся, — вы не из тех топ-моделей, которые сидят на салате и черном кофе, — он вопросительно вскинул брови.

Диана знала, что у некоторых ее коллег существуют проблемы с лишним весом, хотя его слова о салатной диете явное преувеличение. Ее нисколько не удивило, что Рису Кондору хорошо знакомы сложности, с которыми сталкиваются топ-модели: среди его многочисленных подружек, вне всякого сомнения, были и манекенщицы.

— В Париже, — спокойно парировала она его замечание, — я предпочитаю на завтрак свежие рогалики и кофе со сливками.

Он кивнул:

— В таком случае в восемь тридцать я буду у вас в отеле. Не очень рано? — с вызовом спросил он.

Диана холодно кивнула:

— Отлично! — Она знала, что в это время она уже покинет отель и будет ждать в аэропорту посадки в лондонский самолет.

— Тогда до завтра. — Рис Кондор кивнул ей на прощанье и решительно зашагал прочь.

Этот человек ни секунды не сомневается, что завтра все произойдет так, как он задумал: в восемь тридцать утра они будут сидеть за столом вдвоем!

Высокомерен.

Эгоистичен.

Своенравен.

Неудивительно, что Крис считает его невыносимым.

Ну, если Рис Кондор думает, что поразил ее своим высокомерием, то он глубоко ошибается. Теперь, когда Диана увидела его и поговорила с ним, он не понравился ей еще больше. И девушка с еще большей ненавистью подумала об этом человеке, который погубил ее отца, довел его до того, что отцу ничего иного не оставалось, как покончить счеты с жизнью.