Дарья Дмитриевна Бухарова
Там, где царит Слава

1 Воин Тени

Он давно перестал ощущать разницу между сном и не сном. Всё слилось для него в единую Вечность. Он не знал, сколько времени уже лежит здесь, беспомощный и мягкий, как выкинутый на камень земляной червь. Ночи и дни сменялись, но изменения не касались его. Лучи солнца лишь сильнее заставляли гореть его опьянённый болью мозг, ветер словно проходил сквозь его, а приносимые им песчинки оседали на страшных, рваных краях его ран, капли холодного дождя не дарили ему прохлады, напротив, причиняли лишь большие страдания. Жажда перестала мучить его тогда, когда он перестал ощущать собственное тело. Он лежал, раскинув руки, закинув голову назад, так что кости ключиц выдавались, как странные отростки на теле. Его обожжённые, расплавленные солнцем, частично ржавеющие доспехи тяжёстью давили на грудь. Вывернутые в суставах пальцы лишь иногда ощущали прикосновение чего-то тёплого и мохнатого, но ни одна птица, ни один зверь не решался тронуть Воина Тени. Боль для него уже давно стала частью Вечности, здесь, у подножия гор Стегоса, он молил Ночь о смерти, потом проклинал её, но потом смирился, и больше не пытался бороться с бесконечными страданиями. Память уже стала частью сна, она приходила и уходила, не задевая его окаменевшего с годами служения Ночи сердца. Воспоминания не тревожили его, лишь иногда его иссушённому Вечностью сознанию слышался елейный голос Хозяина или испуганный крик сестры. Вокруг него плескалось мёртвое море, созданное его изуродованным мучениями воображением. Вечная агония, вечная боль, с которыми невозможно было сражаться, как с его прежними врагами, смутили его и заставили тонуть в этом мёртвом море, в котором не было берегов. Он даже не ощущал под собой твёрдой каменистой земли, несмотря на то, что острые края камней врезались ему под рёбра даже сквозь доспехи. Темнота скрывала от него всё, что было вокруг него, и лишь изредка что-то тревожило его больной разум, он хрипел, изо рта шла розоватая пена, свинцовые веки дрожали от усилий поднять их, но всё было тщетно. Боль, не засыпавшая ни на секунду, заставляла его вновь провалиться в тяжёлый бред.

Он слышал голоса. Они доносились как будто с далёкого берега его мёртвого моря. Он силился открыть глаза, но никак не мог этого сделать. Что-то происходило там, в том мире, о котором он давно забыл.

– Пойдём, пойдём отсюда. Он такой страшный, взгляни на него! - говорил какой-то голос, явно принадлежащий какой-то девушке, может, даже девочке. - Мне страшно, Сати, пойдём! Пойдём домой!

– Какая ты глупая! - ещё тише и ещё отдалённее прозвучал ответ. В голосе слышалась подростковая хрипотца и раздражение. - Чего тут бояться!

– Погляди на него! Это же Воин Тени!

"Воин Тени,…" - болезненно отозвалось в его сознании.

Этот жалобный и дрожащий голос вдруг так напомнил ему сестру, что на какой-то миг отступила Вечность, и он почувствовал жар солнца на своём лице, болезненную дрожь лёгкого ветра рядом, услышал такое количество разных звуков, что они едва не оглушили его. Шорох песка и травы под чьими-то ногами, шелест шаркающих шагов, шумное дыхание, стрёкот какой-то птицы, жужжание, далёкий звон, стук скатывающихся по склону камешков…

– Воинов Тени не бывает. Они все умерли, - серьёзно и поучительно сказал парень.

Он с трудом заставил разлепиться сухие и ломкие ресницы. В горле появилась горечь, и он понял, что не может сказать ни слова.

Сквозь мутную пелену, среди каких-то пляшущих огненных пятен, он видел паренька в коротких тёмных штанах с рваными краями, и в выцветшей жилетке. Черты его лица было невозможно различить. Босые ноги паренька тонули в высокой слегка желтоватой траве. Девочка рядом с ним казалась лишь ярким и размытым пятном.

Она закричала, пятясь. Парень, кажется, тоже испугался.

– Он живой! - растерянно крикнул он.

В этот момент ещё сильнее впилась ему в виски боль. Веки опустились сами собой, напряжённые мышцы расслабились, и он провалился обратно в Вечность…

Вообще-то мать послала их собрать горных трав. Она собиралась варить отвар, чтобы было, что менять соседям на хлеб и молоко, а для этого ей не хватало некоторых трав. Сати просто первым подвернулся её под руку. Если все его братья гуляли, то он сидел на крыше и любовался солнцем, и мать нашла его раньше остальных. Ну а так как Сати так же легко различает травы, как она, то лучшего кандидата отправиться в горы было и не найти.

Но ладно уж просто, взяв немного хлеба и воды, два дня провести в дороге. Сати привык путешествовать к горам, здесь ему даже нравилось. Но за ним увязалась его младшая сестра. Она так долго упрашивала мать, что та согласилась впервые отпустить её с братом в то, что Тия гордо называла "путешествием".

Сестра постоянно на что-то отвлекалась, куда-то убегала и вечно говорила какие-то глупости. У Сати уже кончалось терпение, а заодно и хлеб - Тия успевала проголодаться всего несколько часов ходьбы.

Вот уже второй день идёт, как они вышли из деревни, а в сумке Сати до сих пор не было всех нужных трав. Четырнадцатилетний подросток не решался лезть выше в горы с младшей сестрой, а оставить ту без присмотра боялся ещё больше, поэтому на разведанную полянку с цветами ахия он не пошёл. Тия уже потеряла всякий интерес к походу, первый восторг у неё прошёл, и она большинство времени ныла или просилась домой.

Их деревня была как раз в дне пути от гор Стегоса, но зато до ближайшего города было много миль пустошей и полей. Сати никогда не видел больших городов, но слышал много рассказов от стариков и случайных путников. Он слышал о страшных войнах, что царили раньше во всём мире, о жутких Воинах Тени, о смелых Посланцах Света, но так как всю свою короткую жизнь знал только стены гор и низенькие домишки собственной деревни, то считал всё сказками.

Как и все его сверстники, Сати мечтал когда-нибудь уйти странствовать и повидать те чудеса, о которых много слышали. Но пока что ему приходилось помогать матери и отцу, нянчиться с Тией, которая была младше его на три года, и вообще, жизнь его была невероятно скучной.

Сейчас он старался отвлечься от сестры, любуясь горами. Их мёртвая, но великая скрытая сила, тяжесть, непоколебимость восхищала его. Вершины гор Стегоса тонули в облаках, на склонах были густые леса, но выше, и ещё дальше к Северу, скалы были голыми и мрачно-тёмными.

Вдоль подножия были пустоши. Поля Сати не очень любил, там гулял ветер, и всё было видно на просвет. Они казались ему скучными и незащищёнными, не то, что горы. Но искать травы приходилось не только на склонах, но и вокруг.

Внимательно смотря под ноги, он старался различить в зарослях уже желтеющей травы нужные, продолговатые листочки, стелющиеся по земле, которые после варки придают отвару пряный и терпкий запах, и надеялся встретить где-нибудь и розоватые головки ахия. Эти редко растущие цветы прятались так незаметно, что порой можно было пройти рядом, и не заметить целую поляну.

Искусству разыскивать нужные травы Сати научился от матери. Он с удовольствием, бывало, уходил в горы надолго, собирая травы всё выше и выше на склонах.

Но в этот раз мать строго-настрого запретила ему лезть высоко. По-девчачьи неловкая в серьёзных делах Тия легко могла свалиться вниз.

Сестра поначалу очень старалась помочь хмурому и недовольному брату. Но под конец ей надоело всматриваться в траву, и она просто бегала где-то в округе, иногда откликаясь на сердитый зов Сати. Она-то знала, что брат на самом деле за неё очень даже переживает, и поэтому не слишком пугалась, когда он хмурил брови и грозил нажаловаться на неё охотному до поучений отцу.

В эти места Сати забрёл впервые. Раньше его не тянуло обходить горы стороной, в основном, ему нравилось забираться повыше и смотреть оттуда на чернеющую, на фоне зелёных полей, родную деревню. Вот уже несколько часов они брели вдоль подножия, несколько раз натыкались на чистые холодные родники, и наполняли флягу, которую дал им в дорогу отец.

Он прикрикнул на Тию, чтобы не убегала далеко, а сам, следя за ней одним глазом, старался запомнить как можно больше из нового для него пейзажа. Трава под ногами шелестела от их шагов, разбегались какие-то мелкие ящерки. Тия увлеклась тем, что стала ловить их. Успокоившись, что сестра не собирается куда-то убегать, Сати внимательно смотрел на горы с новой для него стороны.

С этой стороны над ними нависала почти отвесная скала. Здесь на склоне изредка росло хотя бы одно деревце, горы казались тёмными, неприветливыми. Но солнце стояло ещё высоко, и тень не доползла ещё до двигавшихся вдоль небольшого ручейка ребят, иначе бы стало значительно холоднее.

Трава становилась всё ниже и желтее, цвели только жёлтые и непригодные для отвара кошачьи глаза. Мама как-то говорила, что они очень горькие на вкус, но зато ими можно вылечить больную кошку. У них в деревне почти ни у кого не было кошек, и потому Сати и остальные ребята, которых посылали за травами в горы, редко приносили с собой эти колючие стебельки с маленькими чуть скособоченными вниз жёлтыми цветочками.

– Тут неприятно, - наконец, заканючила Тия, которой ящерки уже надоели. - Пойдём отсюда, вернёмся назад!

Сати шикнул на неё. Впереди отклонялся и совсем падал куда-то под гору ручеёк, вдоль которого трава ещё хоть как-то росла. Теперь стебельки просто переламывались от шагов ребят.

Он озирался. Поле здесь было значительно менее живым, но слышалось жужжание знакомых ему сторожиков - так он называл жучков, что летали обычно недалеко от полянок ахия.

– Слышишь? - недовольно спросил он. - Скоро мы соберём ахий и пойдём домой. Больше никогда не возьму тебя с собой! И зачем мать тебя мне навязала? Давно бы нашёл цветы, и шёл бы уже к дому!

Обиженная его нападением сестра надулась и уже начала тихонько утирать слёзы кулачком. Но, видя, что на строгого брата эта уловка не действует, смирилась и побрела следом. Здесь вдоль подножия гор Стегоса начиналась каменистая равнина с совсем редкой травой. Ветер мрачно завывал где-то в горах, и несмотря на то, что солнце грело вовсю, внутри пробежал и растаял какой-то странный холодок.

– Как жутко,… - прошептала Тия.

Место действительно было очень странным. Всё казалось как обычно - с одной стороны, сколько хватает глаз, сплошное разноцветное поле, в высоком голубом небе парят птицы, изредка пронзительно крича… Гармонию нарушала лишь как будто отколотый край горы и зашуршавшие под ногами камни.

Жужжание было где-то впереди. Желая, чтобы неприятное ощущение поскорее исчезло, Сати схватил сестру за руку и потащил за собой, почти переходя на бег.

– Постой, больно же! - мгновенно заныла Тия.

Вдруг Сати остановился. Он никогда бы не признался себе, что от испуга. Но он действительно поначалу испугался. Тия же, потеряв от ужаса голос, просто вцепилась в его жилетку и зарылась в неё лицом.

Впереди был труп человека. Он лежал прямо на камнях, раскинув руки, закинув голову далеко назад. Сати невольно завладело любопытство. Пытаясь вывернуться из рук сестры, он подошёл ближе, вытягивая шею, и на всякий случай держась за ножичек, что взял с собой, чтобы срезать травы под корень. Диких зверей в округе не водилось, и бояться было нечего.

– Сати, постой! Не ходи!

– Да ладно тебе, он же мёртвый, - отмахнулся парнишка, сам едва сдерживая страх, внушаемый ему телом.

На погибшем когда-то были доспехи. Сейчас местами они были пробиты и разодраны, будто чьи-то стальные когти рвали железо. Никаких знаков, которые когда-то были выбиты на них, не было видно, всё было покрыто толстым слоем нанесённой ветром пыли и земли. На серой от въевшийся пыли коже в тех местах, где она была видна, зияли страшные раны, кровь в которых запеклась и чернела, как будто грязь. Острый подбородок покойного был направлен прямо в солнце, пальцы одной руки были выгнуты как-то неестественно. Только через какое-то время Сати понял, что они просто вывернуты.

Внешний вид трупа внушал подсознательный ужас. Вокруг тела вообще не росло травы, хотя поблизости она была, пусть и пожухлая.

Сати сдвинулся вбок, чтобы взглянуть на лицо трупа. Тело ещё не тронуло гниение, и не было никакого запаха, но было ощущение, что он лежит здесь уже давно. И плащ, когда-то роскошный, одетый на плечи погибшего, из-за непостоянной погоды местами казался подгнившим.

Острые и жестокие черты лица напугали его. Он отступил назад, но заострённый нос, впавшие закрытые глаза с белыми ресницами, на которых осел песок, широкие, угловатые, выдающиеся скулы, чуть приоткрытый рот с поразительно-белыми зубами и чуть выдающимися верхними клыками, высокий, какой-то по-волчьи плоский лоб так и стояли у него перед глазами. У покойника были длинные светлые, почти белые, но не седые волосы. Он умер ещё молодым.

– Мамочки, как страшно, - прошептала Тия. У неё были расширенные глаза и чуть трясущиеся губы, когда она смотрела на труп.

– Должно быть, давно лежит, - неуверенно проговорил Сати. Голос был каким-то хриплым.

– Пойдём, пойдём отсюда. Он такой страшный, взгляни на него! - Тия задёргала брата за руку. - Мне страшно, Сати, пойдём! Пойдём домой!

Сати ощущал неведомого происхождения тяжесть. От трупа исходило что-то чужое, жуткое и вселяющее страх.

– Какая ты глупая! - негромко сказал Сати, чувствуя раздражение сам на себя. И, досадуя, что сам чувствует страх, добавил. - Чего тут бояться!

Тия боязливо косилась на тело. Ей мерещились под слоем земли чёрно-серые татуировки на коже, под пылью - знаки Ночи и Смерти.

– Погляди на него! Это же Воин Тени! - вырвалось у неё.

Ей даже казалось, что грудная клетка страшного человека поднимается и опускается под разбитыми доспехами, что он изредка моргает.

– Воинов Тени не бывает. Они все умерли, - сердито возразил Сати. Он упёрся руками в бока и хотел уже было произнести поучительную речь о том, что нечего слушать стариков с их глупыми легендами, как произошло нечто невероятное.

Мёртвое тело поразила судорога. Страшно изогнулись вывернутые пальцы. Веки дёрнулись и поднялись. Из горла недавно ещё казавшегося мёртвым человека вырвался берущий за сердце сип, он хотел что-то сказать, безумно глядя мутными серыми глазами то на Сати, то на обезумевшую от страха Тию.

Сестра закричала и побежала куда-то прочь.

Сати даже не дёрнулся, чтобы задержать её. Он сам отступил назад и поражённо выдавил:

– Он живой!

В этот момент страшный человек вновь закатил глаза и упал головой назад, ударившись о камни, но не отреагировав на удар, явно причинивший боль.

– Камень Света! - вырвалось у Сати. - Да он же живой, Тия! - он обернулся, но сестра уже куда-то бежала.

Забыв подхватить упавшую в траву сумку с травами, Сати бросила за ней, стараясь забыть страшное выражение лица очнувшегося трупа и жуткий взгляд его глаз. Одновременно боль, недоумение, страх, мольба и невероятная злость были в них.

Догнав сестру, Сати едва не упал в траву. Они убежали уже далеко от отвесной скалы, но Тию всё ещё била дрожь.

– Ну что ты, дурная, - пробормотал Сати. - Рванула-то, побежала…

– Сати, он был живой! Мамочки, какой кошмар! - Тия отдышалась, то краснея, то бледнея, а потом заревела. - Мама!…

Сати невольно схватился за голову.

– Ну прекрати реветь. Пошли домой!

– Это был Воин Тени! Воин Тени! Я видела знак Ночи на его доспехах! - продолжала Тия, лихорадочно теребя пальцами одной руки подол, а второй вытирая слёзы.

– Воинов Тени не бывает, - неуверенно сказал Сати. Тот ужас, что он испытал при виде глаз человека, заставлял его сомневаться.

– А вдруг он живой? А вдруг он поднимется, и убьёт нас? - Тия вдруг уткнулась ему в грудь и заревела ещё сильнее.

Растерявшись, Сати гладил её по волосам и бормотал:

– Ну ты же его видела… Ну как он встанет… И зачем ему убивать нас?… Ну подумай сама…

Тия оторвалась от него и вытерла нос рукой.

– Как страшно! Ты не представляешь, как вдруг здесь, - она прижала ладонь к сердцу, - стало холодно…

Сати хмуро кивнул, но в этот момент вдруг вспомнил про сумку.

– Травы! - воскликнул он, вскакивая. - Я оставил там сумку!

Тия испуганно посмотрела на него:

– Ну мы же туда не пойдём… Правда, не пойдём? - она дёрнула его за руку.

– Я не могу прийти домой без трав, - отрезал Сати, чувствуя, что голос его дрожит. - Я…

– Я туда не пойду! Я боюсь! - Тия показательно села на землю, приминая сочную зелёную траву.

Сати тяжело вздохнул.

– Тогда подожди меня здесь. Только никуда не ходи, поняла?

– Я тебя туда не пущу! Там Воин Тени! - вцепилась в него сестра, глядя на него широко открытыми от испуга глазами.

– Ой, да ну тебя! - отмахнулся он. - Сиди здесь, поняла? Я к тебе вернусь. Только не вздумай никуда уходить! - он пригрозил ей пальцем и повернулся лицом к мрачной чёрной скале.

А вдруг, он и вправду Воин Тени?

Стиснув зубы, Сати решительно пошёл по направлению к скале. Он только заберёт сумку и бегом побежит оттуда. Всё равно, тот ничего ему не успеет сделать…

Да и как он может что-то ему сделать, если даже не в силах пошевелиться?

Тия взволнованно смотрела ему вслед, вытирая мокрые щёки подолом своего платья. Потом вздохнула, заозиралась по сторонам, и её стало ещё более жутко. Брат постепенно уменьшался в размерах, а она осталась одна, посреди поля, такая маленькая и беззащитная…

– Сати! Сати, подожди! - она вскочила на ноги и, придерживая подол платья, побежала следом за братом.

Он хотя бы может защитить её, если что. Но одной в этом бескрайнем поле было так страшно…

Сати уже видел чернеющий кусок сплошной земли и камней, а на ней лежащего человека. Но, с каждым шагом подходя всё ближе, он ощущал всё больший и больший страх, и от этого шёл всё быстрее и увереннее. Тия хваталась то за его руку, то просто за штанину, и почти бежала за ним. Она старалась не смотреть в сторону страшной фигуры.

Сати обошёл жуткое место большим кругом и, наконец, до сумки осталось совсем немного. Но она лежала так близко к страшному человеку, что колени у него невольно дрожали.

– Подожди-ка, - шёпотом сказал он сестре. - Я сам схожу.

– Ой! - только и ответила она, закрывая руками рот, словно боясь разбудить вновь казавшегося мёртвым человека в исковерканных доспехах.

Сати пододвигался к сумке маленькими и несмелыми шажками. Ему бы подбежать быстро, схватить её, а потом бегом, до самого дома, бегом отсюда… Но почему-то он двигался очень медленно.

Трава под его ногами, как назло, громко шумела. Сати, закусив губу, потянулся рукой к сумке. Мелькнувшая под рукой ящерица так напугала его, что из-за натянутых до предела нервов он едва не вскрикнул.

Сзади за ним, затаив дыхание, следила сестра.

Сати схватил сумку и притянул её к себе. Хотел обернуться, но его так и подмывало взглянуть ещё разок на то ли ожившего мертвеца, то ли чудом живого внушающего ужас человека.

Ему показалось, что правое веко чуть дрогнуло и приоткрылось, а из-под него, подёрнутый пеленой, остановился на нём мутный глаз.

Вздрогнув, Сати отскочил назад и в два шага очутился рядом с сестрой. Тия мгновенно побежала прочь, спотыкаясь о камешки.

Они остановились только у первого родника, чтобы перевести дух и напиться.

Сати тревожно обернулся.

– Всё-таки, он же был живой… Надо было помочь ему… Вдруг он просто… просто путник?

– Он был Воин Тени! - капризно протянула Тия. - Я же знаю! Я видела! Их вообще именно такими описывают! Это Воин Тени! Я точно говорю!

Сати устало вздохнул. Ему не давал покой взгляд человека, кем бы он там ни был. Едва он закрывал глаза, он видел перед собой это лицо, и содрогался от пережитого тогда ужаса.

Нет, простой человек не вселил бы в него такого страха.

– Слушай меня внимательно, - он зачерпнул воды из родника и плеснул себе на лицо. - Никому в деревне не говори про то, что ты видела, поняла?

Тия покосилась на брата с непониманием.

– Как это? Сати, что это ты такое говоришь?

– Я говорю: никому не рассказывай. Ты перепугаешь всю деревню!

– Но ведь Воин Тени! Совсем рядом!

– Да не будь ты такой дурой! - рассердился Сати. - Он там умирает, он и сам по себе умрёт! А если кто-то ещё после твоих рассказов попрётся туда, мало ли что может случиться?! Только горе и будет! Так что обещай мне, что никому ничего не скажешь!

– А мама? - прошептала Тия, испуганно хлопая глазами.

– Что - мама? И ей тоже не говори! Никому не говори!

– Мама поймёт,… - Тия надула губы. - Нет, надо всем рассказать! Всем-всем!

Сати нахмурился.

– Значит, так. Я старше? Старше. Значит, я лучше знаю. Держи язык за зубами, можешь, если что, наплести что-нибудь про волка или медведя. Это почти что то же самое, что Воин Тени. Поняла?

Тия обречённо вздохнула и кивнула.

– Обещаешь молчать? - уточнил Сати. - Слово дай!

– Обещаю, не скажу, - буркнула сестра. - Но я с тобой не согласна. Ты большой чурбан, вот кто! - она надулась ещё сильнее и отвернулась.

Сати сунул голову под струю родника. Ледяная вода мгновенно окатила его, и он даже затрясся. Мгновенно все дурные мысли куда-то смыло.

– Всё, отдохнула - пошли, - он потянул Тию за руку. - Расселась тут…