"Перегруженный ковчег" - читать интересную книгу автора (Даррел Джеральд)

Заключение

Возвращение домой отнюдь не является самой легкой частью поездки за животными. Мы провели 14 дней в тяжелой и изнурительной работе и были вознаграждены тем, что потеряли за все время только два экспоната: одну птицу, которая заболела еще до нашей посадки на пароход и смерть которой не была для нас большой неожиданностью, и одного мангуста, который выскользнул из клетки, вылез на край палубы и, прежде чем я успел до него добежать, непонятно из каких соображений прыгнул за борт.

Я слышал разговоры о том, что, если дать немного денег кому-либо из членов экипажа парохода, можно спокойно отдыхать до самого приезда к месту назначения. Но если даже на минуту допустить, что в команде парохода найдется достаточно свободный человек, доверить ему уход за редкими ценными животными все равно нельзя, так как он просто не умеет с ними обращаться. Нет, все это отнюдь не так просто. Коллекционер должен вставать на рассвете, чтобы вовремя накормить животных, и с этого момента в течение дня он не имеет свободной минуты.

Много хлопот доставила мне во время путешествия Су. В Кумбе она целыми днями валялась в моей постели, не испытывая недостатка ни в солнце, ни в свежем воздухе. На пароходе я не хотел держать ее все время в тесной клетке, но я боялся выпускать ее без присмотра на палубу, помня о судьбе упавшего за борт мангуста. Я обсудил этот вопрос со старшим буфетчиком. Немного подумав, он удалился и через несколько минут вернулся с большим детским манежем в руках. Какая-то дама, путешествуя вместе с ребенком, оставила этот манеж на пароходе. Я от души благословлял эту незнакомую мне благодетельницу. Манеж был установлен на палубе в укрытом от солнечных лучей месте, на пол я подстелил одеяла, а затем перенес в манеж маленькую обезьянку. Су нашла все это сооружение очень интересным; несколько дней спустя она уже вставала на ноги, ухватившись руками за верхнюю перекладину манежа. При первом же движении судна она, не удерживаясь в стоячем положении, падала на живот. Но все же Су чувствовала себя победительницей, так как несколько секунд оставалась на ногах. В стенке манежа Су нашла новое развлечение – несколько рядов скользящих по проволоке разноцветных шариков. Су проводила целые часы, катая шарики по проволоке или старательно их облизывая.

Матросы, конечно, были в восторге от обезьянки и часто в свободное время подходили к манежу поговорить с ней или почесать ей брюшко. Забавно было смотреть на рослых здоровых парней, в которых трудно было предположить и следы сентиментальности, склонившихся над манежем и нежно беседующих с маленьким шимпанзе, который удобно расположился на мягких одеялах и невозмутимо сосал в это время палец. В этот день, когда Су, со страхом хватаясь за стенки манежа, сделала самостоятельно первые три шага, несколько матросов, присутствовавших на палубе в этот исторический момент, взволнованно бросились ко мне и сообщили эту новость с такой радостью, словно речь шла об их собственном любимом ребенке. Я убежден, что, если бы это потребовалось, матросы собственными руками охотно сшили бы Су одежду.

Другим животным также уделялось достаточное внимание. Если одна из обезьян, простудившись, начинала кашлять, весть об этом мгновенно распространялась среди членов команды, и вскоре многие приносили мне сахар и различные лакомства для больного животного. Повар и его дежурные помощники всегда оставляли вкусные вещи для своих любимцев, первым среди которых, конечно, был Джордж. Он принимал все эти дары как должное и, сидя в своей клетке с невозмутимым выражением на лице, снисходительно позволял угощать себя сквозь прутья решетки. Лишь однажды во время путешествия Джордж нарушил правила приличия. Спаркс, радист парохода, был одним из наиболее преданных друзей Джорджа. Он часто приходил беседовать с бабуином и, чтобы лучше разглядеть его в полумраке клетки, надевал большие очки в тяжелой роговой оправе. Эти очки заинтересовали Джорджа, пожелавшего ближе познакомиться с загадочным предметом. Однажды Спаркс слишком близко нагнулся к клетке. Мгновение – –и Джордж, очутившись рядом с ним, схватил желанный предмет и отскочил в глубину клетки. С большим трудом отобрал я эти очки у Джорджа; обошелся он с очками, однако, настолько осторожно, что я вернул их владельцу невредимыми.

Первое время погода нам благоприятствовала: прохладно и ясно было на всем пути до Бискайского залива. Но здесь нас встретили свинцово-серые хмурые волны; холодный противный дождь предупредил нас, что мы приближаемся к берегам Англии. С нашей точки зрения, последние дни путешествия оказались самыми трудными: температура значительно снизилась, резкий пронзительный ветер рвался между клетками, заставляя бедных животных дрожать от холода. Если бы какая-либо обезьяна сейчас простудилась, нам вряд ли удалось бы ее спасти. Мы закрыли клетки одеялами и брезентом, утром и вечером обезьяны получали горячее молоко. Пароход обогнул в темноте юго-западную оконечность Англии, маяк дружески подмигивал нам, когда мы производили ночное кормление животных. Пароход вошел в Ирландское море. Когда же в одно сырое серое утро мы увидели позолоченных птиц на крыше здания "Юнилевера", то поняли, что прибыли в Ливерпуль. Путешествие со всеми его хлопотами и заботами окончилось. Мы предвкушали близкую теперь радость увидеть наконец наших пленников не в тесных клетках, а на просторных площадках и в хороших помещениях.

Выгрузка животных с парохода всегда связана с некоторыми трудностями. Однако вскоре все клетки были благополучно спущены на берег, и мы начали грузить их в прибывшие из зоопарков машины. Ангвантибо, с деловым видом прогуливавшиеся по перекладинам своих клеток, предназначались Лондонскому зоопарку. Джордж, ухмылявшийся за решеткой своей клетки, и Су, занимавшаяся гимнастикой, несмотря на царившие сутолоку и шум, вместе с дрилами, черноногими мангустами и многими птицами должны были отправиться в Девон, в зоопарк Пейнтон. Гвеноны направлялись в новый обезьяний питомник в Честерском зоопарке, остальных животных мы отправляли в Манчестер и Бристоль.

Но вот и последняя клетка установлена в машине, грузовики трогаются в путь, увозя животных навстречу новому этапу в их жизни. А мы начинаем уже думать о подготовке нового путешествия.