"Путешествие с трупом" - читать интересную книгу автора (Дар Фредерик)Глава 10Я сую руку в карман, где лежит моя пушка. – Войдите! Дверь открывается Это медсестра и одна из ее коллег. – Я пришла сделать укол, – говорит она. Почему у меня сразу возникает ощущение, что что-то не так? С врачом было условлено, что за Терезой Пеллегрини будут ухаживать, как за настоящей раненой, но колоть будут воду. – Доктор сказал, что это вас укрепит.. Нет ничего странного в том, что медсестра, отвечающая за восьмую палату (в которой находимся мы), входит со шприцем в руке. Странно то, что ее сопровождает коллега. – Кто эта мадемуазель? – спрашиваю я. – Моя сменщица, она скоро заступит на дежурство, – отвечает медсестра. – Поскольку она новенькая, я ей объясняю ее обязанности.. Ничего не скажешь, все нормально! Так почему у меня появляется неприятная щекотка в груди? Может, из-за голоса девушки? В нем звучит старательно скрываемая тревога... Это практически незаметно, но я обладаю таким козырем, как интуиция, и она мне подсказывает, что тут что-то нечисто. Девушка взяла руку Терезы, засучила ей рукав и водит по коже пропитанной спиртом ваткой... Тем временем новенькая стоит немного в стороне и внимательно смотрит. Малышка полна сострадания, это видно по ее глазам... Но какого дьявола она все время держит правую руку в кармане своего белого халата? Я, зевая, обхожу кровать. – Мне кажется, ей стало немного лучше, – говорю я. Оказавшись рядом с новенькой, я внезапно хватаю ее правую руку. Она пытается вырваться, но уж если я в кого вцепляюсь, то намертво, как бульдог. Я заламываю ей руку, и она вскрикивает от боли. Сунув руку в ее карман, я извлекаю из него миленький шпалерок. – Странный рабочий инструмент для медсестры, – усмехаюсь я. Вторая девушка положила шприц на ночной столик и упала на кровать вся в поту и жутко бледная. – Господи, – икает она, – как я испугалась... Эта женщина пришла ко мне со шприцем в руке и сказала: «Доктор просит вас сделать этот укол пациентке из восьмой палаты». Я ее не знала и ответила, что должна спросить у доктора, потому что он дал мне четкие инструкции. Тогда она наставила на меня револьвер и сказала, что если я откажусь подчиниться... Девица с пушкой чувствует себя очень плохо. Тереза в своей постели не лучше. – Смотри, – говорю я лжемедсестре, – как я вас облапошил. История с раненой – туфта, западня, в которую ты попалась... Nставьте нас, – приказываю я настоящей медсестре и Терезе Пеллегрини, – Мне надо очень серьезно поговорить с этой дамой! Обе выходят из палаты. Я небрежно поигрываю двумя пушками. – Ты работаешь на Бунксов, так? – спрашиваю я ее. Молчок. Хотел бы я знать, какое лекарство от трепа пьют члены этой банды! Из них не вытянешь ни единого слова... Тем хуже для них. После случая с малышкой Рашель я стал приверженцем жестких методов. – Ладно, продолжим чистку, моя милая, – решаю я. – Это займет некоторое время, но я уничтожу вас всех! Я валю ее на кровать двумя сильными пощечинами и крепко привязываю простынями. Сделав это, беру шприц. – Укольчик достанется тебе, солнышко ты мое... Она вся напрягается; ее лицо становится грязно-серым. Я задираю ее юбки. У нее очень красивые точеные ноги, ягодицы крепкие, в форме яблока. Втыкаю иголку ей в мясо. Она вздрагивает. – Ладно, – говорю, – теперь можно побеседовать. Или будешь говорить, или я нажму на поршень шприца. Надеюсь, ты меня понимаешь, а? – Да, – едва слышно выдыхает она. – Ты француженка? Я предпочитаю начинать с невинных вопросов, чтобы постепенно продвигаться к более сложным вещам. – Да. – Ты состоишь в организации Бунксов? – Да. – Ты знаешь, где прячут русского атташе? – Я не в курсе... – Не советую упрямиться! – Клянусь, я не знаю! Она это почти выкрикнула. Что-то заставляет меня поверить, что она не врет. Эта девчонка сходит с ума от ужаса и уже не может сопротивляться. Она полностью в моей власти. – Значит, ты не в курсе? – Да. – А насчет типа, умершего в Страсбуре? – Он был моим мужем. Я чешу клюв. – Твоим мужем? – Да. – Его роль в банде? – Я не знаю... – Не знаешь? – Да! Я его больше не видела... Он меня бросил ради этой девки! Для меня это луч света. – Ради Блаветт? – Да. – И ты продолжаешь оставаться в организации? – Да. – Ты знаешь Бунксов? – Только дочь... Я резюмирую ее историю. Мне кажется, эта девчонка почти ничего не знает. Она пятое колесо в телеге. Ее выбрали добить раненую потому, что знали о ее ненависти к той. – Чем обычно ты занимаешься? – Я связная. – Где ваша штаб-квартира? Она молчит. Догадываюсь, что на этот раз она просто колеблется. Чтобы помочь ей решиться, я снова беру шприц. – Нет! Нет! – кричит она. – Тогда отвечай! – Штаб-квартиры нет... Организация как таковая не существует... Время от времени приходят приказы... – Есть же место, где ты можешь связаться со своими руководителями в случае неприятностей? – Нет! Все ясно! Они не дураки. Их главарь Бункс установил одностороннюю связь. Он может сколько угодно строить из себя франкофила, возглавлять лиги по сближению между нашими странами, поддерживать боннское правительство... У нас против него фактически ничего нет – лишь одни предположения, и он всегда останется чистым благодаря своим деньгам и связям. Союзники и даже наше правительство за него. Бороться с ним все равно что срывать гору – результата не дождешься – Как ты добралась сюда? – Меня привезли на машине. – Кто заговорил в Страсбуре? Она не понимает. – Как вы узнали, что я еду допрашивать эту Блаветт? Врубилась... – А... Кто-то следит за вами несколько дней... Он видел, как вы уехали в Страсбур, а потом в Канн, и руководство поняло, что вы допросили Леопольда и он рассказал о своей любовнице... – Она в деле? – Нет. Видно, они боялись, что он ей что-то рассказал... В общем, все это дало мне очень мало. Моя цель – похищенный русский – все еще вне пределов досягаемости. – Тебя ждут на улице? – спрашиваю я вдруг. – Да... – Кто? – Двое мужчин в машине. На углу улицы. Я подхожу к окну и выглядываю наружу. В сотне метров дальше стоит машина. Я снимаю трубку телефона и звоню Пеллегрини. Только бы он не смотался погулять под предлогом, что сегодня ночью он холостяк! Нет, снимает трубку. Он узнает мой голос еще до того, как я назвал свое заглавие. – Получается? – спрашивает он. – Все отлично. Но мне нужна помощь. Перед больницей стоит машина с двумя парнями. Они ждут лжемедсестру, которую я держу тут. Возьмите побольше людей и захватите этих урок. У меня есть все основания полагать, что это злые мальчики, так что берите с собой пушки и не стесняйтесь ими пользоваться, ясно? – Понял! – Действуйте быстро! – Считайте, что я уже там. Он кладет трубку. – Вот видишь, – говорю я девочке, – твоя история подошла к концу. Скажи мне, милая, дочка Бункса здесь, так? – Да. – Знаешь, где она прячется? – Нет... – Ничего страшного! Я проверяю, насколько крепко она связана. – Я ненадолго уйду. Только не пытайся удрать. Все, что тебе удастся, – получить содержимое этого шприца в задницу, понимаешь? Она все прекрасно понимает. – Пока, красавица! Я выхожу. В коридоре стоят медсестра и мадам Пеллегрини. – Дежурная хотела поднять тревогу, – сообщает мне верная жена моего коллеги, – но я ей помешала. – Правильно сделали. Не волнуйтесь, я сейчас вернусь. Остановившись под козырьком подъезда больницы, я смотрю в сторону машины. Надеюсь, парни не потеряют терпение, а Пеллегрини не задержится. Я уже слышу рокот мотора. Машина на большой скорости выскакивает из-за поворота, резко тормозит и останавливается перед тачкой сообщников «медсестры». – Выходите с поднятыми руками! – орет Пеллегрини. На это предложение отвечает сноп искр. В машине полицейских слышится крик. Автомобиль бандитов катит задним ходом. Полицейская машина преграждает ему путь. У сидящих в ней нет выхода... Полицейские открывают огонь, но бандитская машина продолжает катить. Тип, сидящий в ней за рулем, знает вождение. Он быстро разворачивается посреди шоссе. Машина поворачивается передом ко мне, и луч фар выхватывает меня из темноты. Рой пуль пролетает над моей головой, потому что я предусмотрительно упал на колени. Поднимаю мой шпалер и выпускаю две маслины, чтобы ослепить машину. Поскольку она поравнялась со мной, я прижимаюсь к стене и делаю еще два выстрела. Слышу крик. Машина идет зигзагами и врезается в металлический занавес магазина велосипедов. Раздается жуткий грохот. Верх иронии в том, что как раз напротив пострадавшего магазина находится табличка: «Больница. Соблюдать тишину!». Я бросаюсь вперед. Думаю, можно вызывать катафалк. Один из двух типов прошиб башкой лобовое стекло, и из его разрезанной сонной артерии хлещет, как вода из открытого крана, кровища. А второму одна из моих последних пуль снесла верх черепушки и вышибла мозги. Подбегает Пеллегрини. – Падлы! Суки! – орет он. – Они убили Жереми, моего заместителя! – Им конец, – сообщаю я. Начинаю обыск мертвецов. При них нет ни клочка бумажки. Бунксовская тактика выжженной земли доказывает свою эффективность. Я сильно разозлен. – А пошло все... – говорю. – Я возвращаюсь в Париж. Займитесь трупами: отпечатки, фото... Заберите девушку, лежащую в палате наверху, найдите владельца машины... По мере получения данных пересылайте их мне в Париж, хорошо? – Договорились. – Заодно прочешите все гостиницы и семейные пансионы города. Ищите некую Кристию Бункс. Она очаровательная девушка лет двадцати, блондинка, загорелая... Настоящая красотка. Если случайно найдете, приставьте к ней толкового человека и следите за всеми ее действиями. Я протягиваю ему руку. – Мне очень жаль, что так получилось с вашим замом. Но с ним бы ничего не было, не выбери он такую говЕнную работу, как наша! |
|
|