"Полет ласточки" - читать интересную книгу автора (Дансер Лэйси)

Глава седьмая

Проклиная свое бледно-желтое, слишком заметное при лунном свете платье, Кристиана кралась сквозь густую тень, по мере возможности используя каждый дюйм зарослей как укрытие. Рука у нее точная, цель достаточно ясная, но она все же хотела как можно ближе подобраться к своим мишеням. С таким оружием каждый фут может оказаться решающим. Голоса Ролло и Динго разносились далеко вокруг, поскольку ни один из них, похоже, не сомневался в собственной безопасности.

— Обходи их слева, Ролло, — приказал Динго и взмахнул рукой в сторону нескольких деревьев, где, судя по всему, прятался Рич.

Ролло повиновался, держа на прицеле своего ружья все пространство перед собой.

Рич бесшумно попятился, продолжая следить за бандитами. Он выбрал правильное место для укрытия, предугадав именно такой маневр. Пальцы его сжимали острый камень. Не ружье, конечно, но все же лучше, чем ничего. «Теперь хорошо было бы разделить моих преследователей», — решил Рич. Он собирался, подпустив одного врага поближе, швырнуть в него камнем, и ему вовсе не улыбалось быть в этот момент подстреленным вторым негодяем.

Рич притаился за деревом и, сузив глаза, следил за ближним парнем. Второго он теперь не видел, и даже звук его шагов в кустах справа едва слышал. Внезапно какое-то цветное пятно позади Динго привлекло внимание Рича. Желтое платье. Кристиана. Ее имя молотом пульсировало в его голове, но он ни единым звуком не выдал ее присутствия бандиту. Черт побери! Дважды побери! Трижды побери! Что задумала эта ненормальная?

Забыв о своем собственном плане, он скользнул вниз по склону так быстро, как только позволяла осторожность. Неужто она не понимает всей грозящей им опасности? Ведь Динго в каких-нибудь пятнадцати футах от нее!

Рич увидел, как Кристиана поднялась во весь рост, и похолодел от ужаса.

Проклиная все и вся, Рич швырнул влево от себя сухую ветку. Потом он и сам подскочил, надеясь, что этот двойной маневр собьет с толку второго преследователя. Крепко стиснув камень в руке, Рич выкрикнул:

— Эй, Динго!

Динго крутанулся влево, поливая автоматным огнем обманчивую темноту.

Для Кристианы настал самый удачный момент. Выскочив из укрытия, она мощным и резким движением метнула отвертку прямо в основание шеи Динго. Тот как подкошенный рухнул на землю. Динго еще не успел коснуться земли, как Рич уже был на ногах и помчался вниз. Быстрый взгляд убедил его, что Динго на время выбыл из игры. Рич поднял его оружием засунул себе сзади за пояс. Потом обернулся, в мгновение ока пролетел оставшиеся несколько футов и опустился на корточки рядом с Кристианой.

— Ты что, с ума сошла? — прошипел он. От страха за нее и неукротимой ярости на преступников его голос резал, как бритва.

— Нет, всего лишь обезумела от злости, — таким же свистящим шепотом отозвалась Кристиана, продолжая всматриваться в темноту в надежде обнаружить Ролло. — Уверена, когда этот подонок очнется, он еще долго не сможет ворочать шеей. Где его чертов дружок? Ты его видишь?

Рич изумленно уставился на нее, не в силах поверить в хладнокровную решимость ее тона. О страхе не было и речи, Она была явно готова тут же расправиться и со вторым негодяем. Причем — Рич криво усмехнулся — ей, похоже, и оружие не требуется, достаточно ручки от домкрата и отверток.

— Дай мне одну. Не хочу без особой надобности палить из оружия, — коротко процедил он. — Ты вывела из строя Динго. Хоть второго-то оставь мне. Пожалей мое мужское самолюбие, — добавил Рич, уже улыбаясь. Теперь, когда они были снова вместе и в безопасности, злость его улетучилась.

Кристиана, изумившись, что он может шутить в такой напряженный момент, обернулась к нему — и ее полураскрытые губы были встречены поцелуем.

— Ты ненормальный! — негодующим шепотом выпалила она. Его желание, как током, пронзило всю ее, до кончиков пальцев.

В рассеянном лунном свете вспыхнула его усмешка. Нужно было догадаться, что глупо ждать от необыкновенной женщины обычных поступков.

— Может быть, но тогда и ты ненормальная.

Он наклонился и выдернул ручку домкрата из ее пальцев.

Кристиана открыла было рот для протеста, но ее остановил шум в зарослях.

— Он приближается, — шепнула она.

— Не зная, что амазонка и ее напарник поджидают его в засаде, — закончил Рич, словно цитируя стих из драмы.

Кристиана тихонько рассмеялась и, не удержавшись, сама оставила на его губах легкий поцелуй.

— Иди, покончи с ним, напарник. А я пригляжу за своей жертвой.

Рич не сомневался, что она выполнит обещание и вообще сделает все, чтобы защнтить его и себя.

Кристиана, не сводя глаз с Динго, прислушивалась к тому, что происходило в непроницаемой темноте среди деревьев. Несколько минут спустя до нее донесся глухой стук, и почти одновременно кто-то коротко вскрикнул от боли. Она вся напряглась, пальцы еще сильнее сошлись на отвертке — на всякий случай, если из темноты вынырнет Ролло.

— Итак, оба готовы, — торжествующе провозгласил Рич.

Он возник из-за деревьев, волоча за воротник Ролло. Теперь уже два автомата были засунуты за пояс его брюк. — Теперь свяжем этих подонков и отправимся за помощью.

Кристиана поднялась с корточек, продемонстрировав ногу в разрезе разорванного платья. Удовлетворение от расправы с преступниками сменилось на лице Рича озабоченной морщинкой:

— Что с тобой?

Кристиана без сожаления оглядела изуродованный наряд.

— Я его сама разорвала. Попробовал бы походить в этой штуковине, я уж не говорю о том, чтобы шнырять по кустам в погоне за двумя вооруженными идиотами, -пробурчала она.

Рич только хмыкнул в ответ и, склонившись к Динго, обвязал его запястья своим ремнем. С галстуком он расстался еще раньше, когда связал бесчувственного Ролло.

— Тебе не пришлось бы шнырять по кустам, если бы ты меня послушалась.

— Последний раз, когда я кого-то послушалась — работа, конечно, не в счет, — мне было восемь лет. Кстати, тот командир тоже был мужского пола. Он хотел, чтобы я залезла на дерево, на котором самая нижняя ветка росла гораздо выше, чем он мог подпрыгнуть. Ну а поскольку я переросла его на добрую голову, мне и досталась сомнительная честь полезть за его котенком. Я упала с дерева и сломала руку, а этот маленький предатель потом отрицал все на свете и твердил, что понятия не имеет, с какой это стати я оказалась на дереве.

— Так тебе и надо. Не будешь слушаться кого попало, — не выразил сочувствия к этой давней истории Рич.

— Вот и я точно так же тогда решила. А последующие события окончательно укрепили меня в этом решении.

Рич посильнее затянул ремень и, выпрямившись, устремил взгляд на спокойное лицо Кристианы. От него не ускользнуло то, как привычно легло в ее ладонь ложе автомата.

— Твое поведение В этой схватке заинтересовало меня. Может быть, признаешься, кто ты такая?

— Ты и так знаешь.

— Похоже, я знаю лишь твое имя. Но вот чего я не знаю, так это с какой стати обыкновенная няня умеет применять подручные средства в качестве оружия, почему она ориентируется на незнакомой местности не хуже разведчика и почему держит автомат с таким видом, как будто это предмет домашнего обихода. Где страх, я тебя спрашиваю? Ты, черт побери, чересчур хладнокровна.

— А по-твоему, слезы и обморок были бы лучше? — вызывающе вскинула она подбородок.

— Не лучше. Но зато объяснимы. — Рич скрестил на груди руки в ожидании ответа.

Скрывать от него правду не было никакого смысла.

— Я прошла обучение на довольно-таки специфичных английских курсах. В наше время состоятельные люди и политики, как и их семьи, постоянно подвергаются опасности. Поэтому обычные няни им не подходят. Меня и моих сокурсниц обучили совмещать в себе качества няни, сиделки и телохранителя. Я умею водить любое транспортное средство. Смогу превратить в оружие все что угодно — палку, леску, булыжник. Мне известны почти все виды огнестрельного оружия и абсолютно все виды холодного, включая кухонные ножи. Впрочем, от последних я не в восторге. При такой работе опасность может угрожать с любой стороны. Поэтому я плаваю и ныряю значительно лучше среднего человека. Это тебе уже известно. Я — дипломированная медсестра и спасатель. Я поднялась на пару горных вершин — так, ради развлечения, а не ради работы.

Кристиана кокетливым жестом провела ладонями по платью, улыбаясь изумлению, написанному на лице Рича.

— А еще я прошла самую лучшую школу хороших манер. Впрочем, как и ножи, эта часть программы обучения меня в восторг не приводила. Ах да, я еще умею ездить на верблюде.

— Весьма полезное умение, — сухо заметил Рич.

— Еще какое полезное! В пустыне. Особенно если у тебя кончилась вода. Он, конечно, не самое красивое и быстрое животное, но зато всегда сможет найти в песках влагу.

— Странно, что Джош не рассказал мне об этих твоих талантах.

— Не думаю, что он о них подозревает. Пеппа не спрашивала, а я не упоминала, поскольку для этой работы мои особые рекомендации не требовались. — Пожав плечами, она опустила глаза на застонавшего Динго. — Кажется, оба приходят в себя.

Рич подтолкнул бандита носком ботинка в бок.

— Похоже на то.

Он склонился над Динго, помог ему подняться на ноги и дождался, пока его сообщник, качаясь и ошалело мотая головой, тоже выпрямился.

— Шагайте!

Толчок в спину подсказал им направление, и они поплелись к машинам.

Динго споткнулся и едва не рухнул лицом вниз. Рич удержал его и обернулся к Кристиане:

— Засунем их в машину, я поменяю колесо, пока ты за ними присмотришь, а потом отправишься в полицию. У их развалюхи вид вроде бы ничего, но я бы предпочел с ней не связываться.

— А что, если запереть их в багажнике до приезда полиции? Кажется, там хватит места для обоих. Да им и ждать-то недолго придется. Мы ведь не дальше чем в милях трех от поместья Лакков?

Рич покачал головой. Его губы дрогнули.

— Ты хоть когда-нибудь проявляешь слабость?

Кристиана подумала.

— Нет, — наконец решила она. — Моя мама часто повторяла, что во мне нет слабой или романтической жилки. Я никогда не плачу. Если мне угрожает опасность, я даю отпор — и никогда не сдаюсь.

Она сама не понимала, почему рассказывает ему все это. Должно быть, в этом была виновата темнота да чрезвычайные события этой ночи. Из опасной ситуации родились узы товарищества. И странная близость, которая должна была бы пугать ее, но почему-то не пугала.

— Настоящая амазонка.

— Меня называли и похуже. Кроме того, это прозвище подходит мне из-за моего роста.

— Напомни мне как-нибудь, чтобы я поделился с тобой своим мнением об амазонках.

— Кто бы ни был этот враг, он или она, определенно не намерен шутить. В нашем штате убийство карается смертной казнью, — тихо проговорила Пеппа, выразив вслух то, о чем думали все остальные.

После целого часа допросов полиция наконец покинула дом. Джош и Рич в общих чертах обрисовали полицейским ситуацию, ставшую, по их мнению, причиной нападения на Рича.

— Но мне очень не нравится, дорогой, что ты держал меня в неведении по поводу всего происходящего, — обернувшись к супругу, добавила Пеппа.

В ответ на ее пронизывающий взгляд Джош приподнял бровь и пожал плечами.

— У тебя и так было достаточно забот. Дети, поиски няни, да еще и сроки сдачи книги подпирают. Если честно, я просто не предполагал, что наша производственная проблема каким-то образом коснется моей личной жизни. Разумеется, больше я такой ошибки не повторю.

Пеппа внимательно изучала лицо мужа. Похоже, он понял ее намек. Удовлетворенная, она обратила взор на свою следующую мишень, Кристиану.

— Хотела бы я знать, почему специалист такой квалификации согласился работать в нашей семье? Вам у нас должно быть откровенно скучно.

Кристиана, улыбаясь, покачала головой.

— Скучно? Что угодно, только не это.

Но Пеплу не так-то просто было сбить с толку.

— Вы знаете, что я имею в виду, — упрямо сверкнув глазами, настаивала она.

Кристиана пожала плечами. В тот момент, когда она в присутствии Пеппы и Джоша выложила полиции все сведения о себе, она уже знала, что столкнется с этим вопросом.

— Я устала жить за границей, общаться на чужих языках. Я боялась, что вообще забуду, кто я и откуда. Вот и вернулась домой — во всяком случае, поближе к дому. Мари разрешила мне пожить у нее, пока я не устроюсь. В ее агентстве, как правило, такие, как я, не требуются, и я согласилась на ваше предложение.

— Вы могли бы найти выгодное место в Вашингтоне или в любом другом крупном городе, — возразила Пеппа.

— Джексонвилл тоже не маленький.

— А в данный момент еще и достаточно опасный, так что ваша квалификация как раз кстати, — уважительно добавил Джош. — Лично мне все равно, почему вы оказались у нас. Я просто рад, что вы можете позаботиться о безопасности моих детей. Если наш враг дошел до того, что готов был убить Рича и вас в придачу, значит, опасность угрожает любому из нас. — Взглянув на Пеппу, он прочитал в ее глазах согласие.

Пеппа вложила пальцы в его ладонь.

— Джош прав. Каковы бы ни были ваши мотивы, мы рады, что за близнецами присматриваете именно вы.

Кристиана облегченно выдохнула, надеясь, что никто этого не заметит. Вообще-то она не лгала о себе, но и не рассказала всей правды, и это ее беспокоило. Она испытывала к Пепле искреннюю симпатию, и ей не хотелось ничем омрачать добрых с ней отношений.

— Я за них отдам жизнь, — тихо и твердо произнесла она.

Джош стиснул пальцы Пеппы. Она поняла безмолвный сигнал мужа и встала:

— Не знаю, как вы, ая валюсь с ног. Спокойной всем ночи.

Кристиана тоже прекрасно уловила намек. Мужчинам нужно дать возможность обсудить ситуацию наедине.

— Я тоже ухожу.

Она посмотрела на Рича, точно зная, что встретит ответный взгляд. Его глаза, полные нежности и восхищения, начинали становиться для нее чем-то жизненно необходимым. С этой мыслью и с этим даром она и вышла из гостиной. Простившись с Пеппой у дверей ее спальни, Кристиана нырнула в темноту своей комнаты, чтобы наконец скинуть с себя испорченное платье и смыть всю грязь ночного происшествия.

Джош подошел к бару и налил себе второй бокал. Потом вернулся и со вздохом опустился на диван.

— Ну и что ты обо всем этом думаешь?

— Думаю, что ставки в погоне за нашим проектом еще выше, чем мы предполагали, — жестко заявил Рич. — И кто-то чувствует, что мы подобрались слишком близко к нему или к ней.

Он напряженно мерил шагами комнату. Свой ремень с запястий Динго он снял, но его рубашка и слаксы после прогулки по зарослям у дороги чистотой не отличались. Волосы спутались, словно он в гневе и растерянности ерошил их пальцами. Впрочем, так оно и было. Помятый и разорванный в нескольких местах галстук болтался у него на шее наподобие шарфа.

— Хотел бы я знать только одно — где и когда я поднял камень, а спрятавшуюся под ним гадюку пропустил?

— Я бы тоже хотел это знать. Не нравится мне, когда моя семья и друзья подвергаются опасности.

— Мне тоже. — Рич бросился в кресло и невидящими глазами уставился на Джоша. — Наблюдая, как Кристиана крадется за этим вооруженным типом, я узнал ощущение беспомощности. И когда она свалила его с ног, я не знал — целовать ее или же свернуть ей шею.

— Мне известно это чувство.

Рич с мрачной улыбкой пронзил друга взглядом.

— Ага, еще бы тебе не знать.

— Лучше тебе к нему привыкнуть. По-другому уже не будет.

— С чего вдруг такие мысли о постоянстве? Я — пас, тебе это известно не хуже меня.

— Кристиана может изменить твое решение.

Улыбка Рича мгновенно растаяла.

— Никоим образом. Хватит с меня трех раз. Сыт по горло.

— Они не считаются.

Рич снова поднялся.

— Брось. Нам есть о чем подумать и без этого. Например, как нам добраться до этого негодяя? И еще — когда и где он нанесет следующий удар?

Джош внимательно посмотрел на друга, чувствуя, что тот встретит в штыки и следующее его предложение.

— Я долго думал над этим. Сейчас ситуация такова: в нашей компании завелся некий крот. За исключением тебя и себя самого, больше я не доверяю никому. И если каждое утро не проводить во всех помещениях тщательную уборку, мы не можем быть уверены, что крот не сидит где-нибудь в углу. Мало того, всякий раз, ступая за ворота нашего поместья, мы подвергаемся опасности. Мне не нравится ни то, ни другое. И до тех пор, пока мы не узнаем, с какой стороны ожидать удара, мы так и будем беспомощно озираться в поисках безымянного неприятеля.

Рич сделал нетерпеливый жест, намереваясь прервать тираду друга. До сих пор Джош не сказал ничего нового.

— Я считаю, что ты должен переехать к нам. Здесь гораздо безопаснее, чем у тебя. У нас полно охраны. Кроме того, мы сможем быть рядом в таком месте, где никакие кроты нам не угрожают.

— Я специально выбирал себе квартиру в доме, где нет охраны. С детства ее ненавижу.

Джош не отвел взгляда.

— Можешь лелеять свои детские неврозы сколько и когда угодно. Но не сейчас. Сейчас я хочу, чтобы ты работал и жил у меня — хотя бы до тех пор, пока мы не поймем, с кем имеем дело.

Джош дотянулся до журнального столика и поставил пустой бокал.

— Я хочу добраться до этих людей, но никак не ценой твоей жизни или жизни близких мне людей. Да и своей тоже. Я уже вышел из того возраста, когда верится в бессмертие.

Рич, изумленный последними словами друга, уставился на него сверху вниз:

— Ты чего-то недоговариваешь?

— Джой звонил.

Рич знал и любил Джоя, но парапсихологические способности этого парня нервировали его и приводили в замешательство.

— Когда?

— Сразу после вашего с Кристианой ухода.

— И что?

— Он чувствовал приближение опасности. Он видит вокруг тебя черное пространство — и никакого просвета.

Рич попытался мысленно представить себе эту картину.

— Смерть?

— Он никогда не использует этого слова, поскольку понятия смерти в нашем с тобой значении для него не существует.

— Тогда что? Бежать мне, что ли, куда глаза глядят из-за этой его черноты? Я не из тех, и тебе это прекрасно известно.

— Зачем же сразу бежать? Можешь оставаться, но принимай меры предосторожности. Только полный идиот пренебрег бы ими.

— Аты?

— И я бы предпринял все возможное для своей безопасности. И не стал бы скрежетать по этому поводу зубами, — с усталым вздохом признал Джош. — Можешь смотреть на это как на возможность побольше видеться с Кристианой.

— А если она не хочет видеть меня? Ответом ему стал недоверчивый взгляд Джоша.

— Может, я и не такой специалист в этих вопросах, как Пеппа, но даже я вижу, что ты этой женщине небезразличен. Как и она — тебе.

— Подкуп?

Джош проигнорировал его скептический тон.

— Все средства хороши, лишь бы сработало.

Рич коротко и грубо выругался. Предложение Джоша было ему не по нраву, но в нем определенно был смысл.

— Ладно. Но лично я считаю, что это чересчур.

— Нет. Ничто не может быть чересчур, когда речь идет о жизни человека.